Текст книги "Дар Элизабет"

Глава пятая

Пэкстон, апрель 1813 года

Дверь в церковь снова открылась. По помещению волной прокатилось шуршание воскресных платьев, которое эхом отдалось под сводчатым потолком. Дамы, затаив дыхание, наблюдали за появлением семейства Вайднеров. Мужчины покашляли, чтобы прочистить горло, и с явной неохотой вновь обратили свои взоры на хмурого викария, старавшегося выглядеть серьезным и торжественным. Две сестры, обе старые девы, подвинулись поближе друг к другу и зашептались, прикрыв рты руками в перчатках.

По проходу двигались три прекрасные дамы… Три! Это и послужило причиной всеобщего оживления.

Впереди шла Юнис Вайднер, более кругленькая, чем ее элегантная дочь, но все еще привлекающая взгляды мужчин своими фиалковыми глазами и румяными щечками. Мэриан, в платье нежных розовых тонов в сочетании с голубым и кремовым, была просто очаровательна. Она очень повзрослела после нескольких сезонов в Лондоне и помолвки с другом лорда Хоксли.

Но все взоры были устремлены на третью даму: после четырехлетнего отсутствия Элизабет вернулась домой.

Она вся светилась! Именно это и говорили о ней. Живое, открытое лицо сразу располагало к себе, зеленые глаза блестели лукавством. Элизабет была выше тетушки и кузины; она стремительно шла вперед, прямая и гибкая, как лиана.

Цвет ее платья можно было сравнить с вдруг ожившими красками осени. Волосы были, как у ребенка, – цвета льна и бледных нарциссов, в них играли золотистые лучи солнца. Ну а лицо – просто бархатный персик с рассыпанными на носу веснушками! Было видно, что эта непослушная девчонка продолжает разгуливать на солнце без зонтика.

Элизабет тоже с интересом смотрела по сторонам, вспоминая знакомые лица, улыбаясь и поминутно кивая, радостно приветствуя ребятишек и посмеиваясь, когда они отвечали ей тем же.

Местные кумушки были очень рады, что наконец-то узнают, где правда, а где сплетни.

Говорят, что она работала акушеркой в Шотландии! Ну, чего же еще ждать от этой языческой страны?! Салли, горничная Элизабет, наслаждалась вниманием к своей персоне. Она уже успела сообщить всем, что Элизабет прочла не меньше сотни книг, а кроме того – умеет говорить по-французски и еще на каком-то непонятном языке, которого Салли никогда и не слыхивала.

Салли хвасталась, что хозяйке многие молодые люди предлагали руку и сердце, но не станет же она выходить за шотландца! Зато теперь, когда она вернулась, с такой-то внешностью ей ничего не стоит выбрать себе порядочного мужа. Англичанина, разумеется! Двадцать лет – самый подходящий возраст для замужества. И как удачно, что она вернулась домой именно сейчас, когда у них в деревне образовалось собственное общество, пусть и небольшое.

Элизабет расспрашивала Салли о Пэкстоне, и та с гордостью сообщила, что за время ее отсутствия здесь кое-что изменилось. Хозяин «Толбота и голубки», бывшего многие годы трактиром для почтовых извозчиков, пристроил себе бальный зал с балконом для музыкантов. Теперь местная знать могла красиво провести время, не покидая родных мест. Дядя Тисбьютеров отошел в мир иной, оставив семье небольшое наследство. Они тут же купили соседний дом, отделали фасад и открыли магазин с кучей платьев и всяких ленточек для дам и отделом вполне приличной одежды для мужчин.

Салли очень хотелось рассказать хозяйке о Мэриан, но она решила подождать, пока та сама все увидит. Интересно, что Элизабет подумает о своей кузине, которая ведет себя так, как будто и не помолвлена? А эти ее скандалы с соседским семейством… Элизабет уж сумеет навести порядок! Можно поспорить, что Мэриан не поздоровится, когда она узнает о ее проделках.

Салли очень надеялась, что с возвращением Элизабет все встанет на свои места и будет даже лучше, чем раньше.

Элизабет провела пальцем по шершавой коре дуба, с удовольствием вспоминая, с каким радушием встретили ее в церкви, и испытывая полнейшее счастье оттого, что наконец вернулась домой.

Может быть, она еще долго томилась бы в Шотландии, дожидаясь разрешения вернуться, если бы не постоянное ощущение опасности, которое не покидало ее последнее время ни днем, ни ночью. Бедный доктор Камерон! Только угроза, что она потратит все заработанные у него деньги, чтобы нанять почтовую карету, заставила его сдаться и отправить ее домой в собственном экипаже со слугами.

«И что же я обнаружила? – размышляла Элизабет. – Пэкстон как стоял, так и стоит на том же месте. Юнис и Мэриан живы и здоровы. Никаких злодеев не заметно, никто не выслеживает своих жертв… Так почему же я до сих пор не могу найти покоя и на душе кошки скребут? Я не хочу больше испытывать эти чувства! Хватит! Потратить, столько усилий, чтобы забыть несчастья, связанные с детством, и снова поддаться им? Ни за что!»

Заточение в Шотландии принесло Элизабет много боли, но она сумела извлечь из него и кое-что полезное для себя. И прежде всего – она научилась управлять своим проклятием!

По совету доктора Камерона Элизабет стала изучать книги по медицине, и это помогло ей узнать, как решить ее собственные проблемы. Оказалось, что концентрация воли помогает заглушать видения гораздо эффективнее, чем пересчитывание ступенек. А бороться с непрошеными мыслями лучше всего с помощью изучения языков, математики, медицины и литературы. Как правило, чужие мысли тут же трусливо исчезали.

Элизабет казалось, что она обрела наконец долгожданный покой. Если бы только не смутное ощущение опасности, которое преследовало ее в последнее время… Как назло, дома это ощущение усилилось, «приветствуя» ее каждое утро и провожая спать ночью. Блики видений и голосов постоянно пробивались через ее баррикады, а от тщетных попыток заглушить их она чувствовала опустошенность и усталость.

Чтобы восстановить спокойствие, которого она с таким трудом достигла, может, стоило впустить видение в свое сознание и узнать наконец, в чем же состоит опасность? Но, размышляя над этим, Элизабет содрогалась при мысли, что, если покрывала будут сорваны хоть на мгновение, ее покой разрушится, и все начнется сначала.

Но беспрестанно бороться с собой было так утомительно! Элизабет прислонилась к дубу и закрыла глаза. Стоило ей на секунду расслабиться, чувство опасности проникло внутрь, стало шириться, расти и наконец заполнило ее всю. У Элизабет перехватило дыхание. Это чувство было похоже на приближающийся ветер, яростно сгибающий верхушки деревьев. Она уже один раз испытала этот ужас от собственного бессилия – в тот день, когда жизнь Мэриан висела на волоске. Но тогда она хотя бы знала, что делать!

Вспышка света, затем какое-то движение появилось где-то на краю ее сознания. Дрожа с головы до ног, Элизабет ослабила заслон, который воздвигла у себя в мозгу, и осторожно отдалась на волю видений.

Заплясали резкие красные тени. Спрятавшись в тени большого дома, около экипажа стоял человек. Какая-то красноватая жидкость бежала по блестящим гладким камушкам пешеходной дорожки и текла дальше на булыжную мостовую. Кто-то, весь закутанный в темный плащ, подошел к этому человеку. Потом свет луны погас, и все скрылось в темноте.

Но одного мгновения оказалось достаточно, чтобы Элизабет узнала человека, который прятался за экипажем. Это был монстр из ее детского сна!

Она судорожно стала вспоминать, видела ли когда-нибудь раньше эту улицу и эти дома. Архитектура Шотландии была совсем другой, а Пэкстон и вовсе не мог похвастаться такими великолепными зданиями.

Но какое отношение эта мрачная картина имеет к ней? Элизабет рассердилась на себя за то, что раскисла. И почему она решила, что непременно увидит нечто важное? Чего она в итоге добилась? Просто выдумала еще одну версию старого кошмара. Ведь и прежде ее видения часто бывали разрозненными, не имели никакого смысла…

Элизабет облегченно вздохнула. Скорее всего, это была просто-напросто картинка из старой готической книги. Такие книги она часто рассматривала с Маргарет Камерон. Слава Богу, что все ее тревоги за родных оказались напрасными!

Успокоенная, Элизабет прошлась до мостика и остановилась полюбоваться лучами солнца, танцевавшими на воде. И тут неожиданно еще одно видение овладело ею, а с ним пришла теплая, тягучая истома.

Это видение было совсем не похоже на предыдущее. Легкая дымка появилась перед глазами, изменчивые лучи света пробивались сквозь нее, как через прозрачные занавески в зимний день. Свет медленно приближался, расширяясь, пока не заполнил всю картину.

Элизабет заглядывала снаружи в высокое окно, где горело бесчисленное множество свечей. До нее доносился смех и шум голосов. Она стояла в саду, вдыхая аромат роз, завороженно прислушиваясь к журчанью ручейка. Ее ноги промокли от росы, но ей тепло. Кто-то подошел сзади и обнял ее за плечи. Она чувствовал жаркое дыхание у себя на шее, чьи-то губы призывали к покорности… Элизабет не надо было оборачиваться, чтобы понять, что это Хоксли.

Она поспешила отогнать непрошеное видение. Откуда появилась эта чувственная картина? Из каких глубин ее души поднялась эта страсть, которую она никогда ни к кому не испытывала раньше? Элизабет бросало то в жар, то в холод, ей было трудно дышать.

«Нет! – кричала ее душа. – Нет, больше этого не случится!» Она не собиралась пускать Хоксли в свои мысли, и если это – сцена из будущего, которое как-то связано с ним, то сейчас она не желает ничего знать об этом! Ведь однажды ей уже удалось изменить будущее, убедив Хоксли спасти Мэриан. Значит, это в принципе возможно. И она уж постарается как-нибудь не оказаться в саду наедине с Хоксли!

Элизабет убеждала себя, что этот маленький эпизод был просто результатом ее возвращения домой, где она во всем чувствовала присутствие Натана. Она бы не удивилась, если бы увидела его в Пэкстоне собственной персоной – со всем его высокомерием и нелепыми командами.

Внезапно Элизабет охватило отчаяние. Четыре года она довольно успешно старалась изгнать Хоксли из своей памяти. Так неужели теперь ей придется постоянно бороться с его призраком, будь он из прошлого или из будущего?!

Она стала взрослой и может отвечать за свои поступки сама! Она уже послала герцогу должное уведомление о своем приезде домой. Она вернулась, чтобы остаться навсегда – если только сама не захочет повидать мир!

Признаться, Элизабет давно мечтала найти достойную путешествующую семью, которая нуждалась бы в воспитательнице или компаньонке. Ей бы хотелось повидать другие страны, поговорить на французском и греческом с людьми, для которых эти языки были родными, а также увидеть воочию достопримечательности, о которых столько читала.

А если ей когда-нибудь захочется иметь детей – что ж, она выйдет замуж. Правда, эта перспектива прельщала Элизабет гораздо меньше, задевая чувство независимости, ей присущее. Возможно, она найдет себе мужа во время путешествия…

Элизабет усмехнулась. А вдруг она встретит таинственного графа, живущего в замке с привидениями, и узнает зловещую картину, которая только что так ее напугала?

Что же касается лорда Хоксли, он, конечно, сыграл в ее жизни большую роль, но это вовсе не значит, что она должна то и дело вспоминать этого ужасного человека!

Когда Элизабет вернулась домой, Чилтон, дворецкий, который одновременно выполнял обязанности привратника, когда его любопытство оказывалось сильнее чувства собственного достоинства, сообщил ей, что в кухне ее дожидается курьер и еще двое каких-то людей. Презирая себя за волнение, от которого сердце в груди громко застучало, она поспешила в кухню.

Усталый курьер встал при ее появлении, тут же вскочили два человека в штатском, но явно с военной выправкой.

– Нам приказано охранять вас, – заявил курьер, протягивая ей послание.

Элизабет быстро сорвала печать и пробежала глазами письмо, которое оказалось очень коротким:

«Оставайся в Пэкстоне и жди дальнейших инструкций от Хоксли. Стэндбридж».

Глава шестая

Элизабет ворвалась в гостиную, сжимая в кулаке скомканное письмо. Ее глаза горели.

– Хоксли! Этот… этот изверг, этот самонадеянный, бесчувственный, безмозглый изверг!

Сзади послышался мягкий голос:

– Безмозглый?

Элизабет немедленно пришла в себя и, смутившись, обернулась на голос.

– О, тетя Юнис, извини, но я просто потеряла голову, прочтя письмо герцога. Он приказывает мне ждать инструкций от этого… безмозглого Хоксли! – Она упала на стоящий рядом стул и добавила: – Ты, наверное, считаешь, что я оставила все свои манеры в Шотландии?

Юнис, усмехнувшись, пожала плечами.

– А почему бы и нет? Ведь говорится же, что гость всегда должен оставить в доме хозяев хороший подарок! Я вижу, ты расстроилась из-за письма. Что же он такое там написал? – От улыбки морщинки у глаз тетушки обозначились сильнее. – Уж не посылает ли тебя лорд Хоксли на этот раз в Индию, моя дорогая?

Элизабет расхохоталась во все горло, и тетка тоже засмеялась, заразившись ее весельем.

– Ой, тетя, я совсем забыла, какое ты сокровище! Нет, пока не в Индию. Я должна ждать, сидя в своей комнате, пока не услышу каких-нибудь указаний от Хоксли. Герцог даже прислал охрану, чтобы я не вздумала ослушаться! А я не лакей, чтобы мне приказывать! – Она выпрямилась и подвинулась на краешек стула. – Я передам курьеру соответствующий ответ и немедленно отошлю его обратно в Лондон!

Юнис подошла к Элизабет и погладила ее по плечу.

– Давай пожалеем курьера, моя дорогая; его надо сначала накормить и уложить с дороги спать. Ты успеешь дать ответ завтра.

Она вышла из комнаты, оставив Элизабет наедине с ее грустными мыслями.

«Так я и знала, что он все разрушит! – кипела она. – Как раз, когда я все обдумала и готова была принять решение относительно своей дальнейшей судьбы… .Не буду я его дожидаться и не позволю совать нос в мои дела!»

Вернулась Юнис в белом халате, наброшенном на будничное платье, и широкополой соломенной шляпке.

– Я буду в саду, – жизнерадостно произнесла она. – Почему бы и тебе немного не прогуляться, чтобы успокоиться? Мы сможем наконец побеседовать наедине…

Когда Элизабет вышла в сад, чтобы узнать, почему тетка хочет поговорить с ней без свидетелей, Юнис сидела на низком стульчике и рисовала маленькие дикие маргаритки, которые росли вдоль тропинки.

– Они растут, только если рядом не копать землю. Эти маленькие ребятки появились в этом году что-то очень рано. А вечером они засыпают – прямо как дети.

Как чудесно было слышать спокойный голос тети! Элизабет всегда любила, когда она рассказывала о цветах. Юнис была прирожденной художницей и могла часами бродить по полям и лесам, чувствуя себя гораздо уютнее с цветами, чем с людьми.

Юнис поднялась и сунула уголек и блокнот для эскизов в карман своего халата.

– Прогуляемся? – предложила она.

Они направились в сторону леса, Юнис изредка прерывала молчание, чтобы показать Элизабет какой-нибудь ранний цветок.

– Это пушистый розовый цветочек клубники. Что-то он хилый, бедняжка. Взгляни на эти нарциссы, им нравятся солнечные места в лесу. Вообще-то, еще слишком рано для некоторых цветов. Подожди, сейчас я покажу тебе очень красивую полянку.

И действительно, скоро они увидели кустики необыкновенно красивых ранних цветов самых разнообразных оттенков. Они тихо постояли на поляне, потом Юнис произнесла:

– Ты так похожа на свою мать! Я просто изумилась, когда ты вернулась из Шотландии. Прямо как привидение увидела… Она ведь была самой близкой моей подругой, и я была очень счастлива, когда она вышла замуж за моего брата…

Она взглянула на племянницу и сразу пожалела о своих словах: Элизабет изо всех сил старалась сдержать слезы. Юнис взяла ее за руку, и они продолжали свою прогулку по сосновой роще.

– Тетя, – Элизабет наконец решилась задать вопрос, который не давал ей покоя много лет. – Почему я ношу твою фамилию, а не фамилию отца?

– Так хотел герцог, – поколебавшись, ответила Юнис. – Когда-нибудь, я думаю, он сам объяснит тебе причину. А пока… расскажи-ка мне о Шотландии. Не о природе – об этом я потом расспрошу тебя подробно. Расскажи о себе. Что ты там полюбила, а что нет? И рада ли ты, что вернулась? А может, тебе не нравится мое излишнее любопытство?

Улыбнувшись, Элизабет поспешила успокоить тетю:

– Ну, что ты! Очень даже нравится! А что мне действительно не нравится, так это быть вдали от тебя и Мэриан. Это было очень больно. Я думала, что никогда не перестану скучать по дому. Сначала мне не нравилась еда и непривычный акцент и хотелось лишь одного: чтобы меня оставили в покое, хотя все были со мной очень любезны.

Она рассмеялась, с удовольствием вспоминая недавнее прошлое.

– Жена доктора Камерона, Маргарет, – просто душка, и в конце концов я не смогла устоять перед ее обаянием. Заметив, что я скучаю, она убедила меня, что ей совершенно необходима моя помощь. На самом же деле, она может все прекрасно сделать сама и работает без устали. Они с доктором окружили меня необыкновенной теплотой и заботой. Доктор быстро обнаружил мою главную слабость – любопытство – и тоже заверил меня, что завален работой и нуждается в помощниках.

В голосе Элизабет зазвучал истинный энтузиазм:

– Медицина – это такой трудный предмет! Его можно изучать бесконечно: столько замечательных открытий делается буквально каждый год. Но, тем не менее, многие врачи лечат примитивно, по-старинке. А хороший врач должен просто помочь организму, а потом дать ему возможность самому справиться с болезнью. – Она улыбнулась Юнис. – Точно так, как делаешь ты, тетя. Ты освобождаешь растение от сорняков, подкармливаешь его, а остальное делает сама природа.

Юнис нахмурилась:

– Все это прекрасно, моя дорогая. Но как они могли разрешить молодой незамужней девушке принимать роды?! Меня это просто шокирует!

– Но ведь, когда женщина выходит замуж, у нее уже нет времени учиться чему-то! – Элизабет рассмеялась при виде растерянности тетки. – А впрочем, я тебя понимаю. Здесь многие были бы шокированы. Мы все, англичане, считаем, что мы – центр вселенной, а на деле шотландцы гораздо более образованны во многих областях. Кстати, им не кажется, что женщины глупее мужчин; маленькие девочки учатся по тем же учебникам, что и мальчики. – Она широко улыбнулась. – Вот это мне пришлось по душе! Там никто не относится к женщинам как к тряпичным куклам.

Элизабет перевела дыхание и продолжала:

– Вообще, шотландцы никого не считают людьми второго сорта. Им даже рыжие нравятся! Например, у Маргарет волосы того же цвета, что твои маки, а на лице едва ли найдется свободное от веснушек место. Но ты бы видела, как ее обожает муж!

Дорожка привела их к широкой поляне у ручья, и они остановились полюбоваться водой. Юнис обняла себя руками за плечи, не отрывая глаз от бурлящих водоворотов.

– Я не очень люблю приходить сюда: все никак не могу забыть то ужасное происшествие с Мэриан…

Элизабет перебила ее, решив отвлечь от страшных воспоминаний.

– Тетя, зачем ты позвала меня на прогулку? Что тебя беспокоит? – Юнис не сразу ответила, и Элизабет высказала свою догадку: – Это связано с Мэриан, ведь так? Она меня тоже беспокоит, но я не знала, замечает ли еще кто-нибудь, как этот слизняк Стэнли крутится вокруг нее…

Лицо Юнис просветлело.

– Меня беспокоит именно это, моя дорогая! Поразительно: ты всегда понимаешь меня раньше, чем я сама о чем-нибудь подумаю. Мэриан помолвлена с чудесным человеком, который сражается за родину. Он уверен, что его невеста ведет себя так, как подобает девушке в ее положении. Мэтью ужаснулся бы, если бы увидел, как она флиртует с этим недостойным лордом Стэнли! О чем она думает, танцуя с ним подряд несколько танцев и принимая его у себя, когда он только пожелает?!

Элизабет по старой привычке тут же встала на защиту Мэриан:

– Может, ей просто льстит его внимание, тетушка, и больше она ни о чем не думает? После ее сезонов в Лондоне ей, наверное, все здесь кажется скучным. Она сама не понимает, что делает.

– Ты поговоришь с ней, Элизабет? Я пыталась, но она обижается и отказывается обсуждать эту тему.

– Ой, тетя! Не могу же я, не успев вернуться домой, начинать читать ей нотацию о том, как следует себя вести! Она решит, что я вмешиваюсь в ее личные дела, и будет, в общем-то, права.

– Я понимаю, что это будет неприятный разговор: когда Мэриан злится, она похожа на мокрую кошку. Но я не нахожу нужных слов, и она не принимает меня всерьез! А вот Стэнли нашел к ней подход… Я ему ни капельки не доверяю!

Понимая, что не сможет ни в чем отказать тете, Элизабет вздохнула:

– Хорошо, я поговорю с ней в гостиной после чая.

Элизабет вставила кончик иглы в туго натянутое полотно, сделала несколько стежков и прочно закрепила нитку. Но потом отложила свое вышивание, как будто свободные руки могли помочь ей в предстоящем разговоре.

Она привыкла считать Мэриан доброй девочкой, всегда готовой посочувствовать тем, кому было больно или кто оказался в беде. Но при этом она могла быть упрямой как осел, если дело касалось ее друзей, невзирая на то, что некоторые из них оказывались совсем не стоящими ее внимания. Конечно, они с Юнис испортили Мэриан, избаловали, по глупости стараясь оберечь ее от жизни…

Вернувшись из Шотландии, Элизабет обнаружила, что с Мэриан теперь можно разговаривать, только если тема разговора касалась ее самое – если кто-то восхищался ее лицом, нарядными платьями или очаровательными манерами. Но стоило направить разговор в другое русло, как внимание Мэриан исчезало, как подводный ручей.

Элизабет с любовью взглянула на свою прелестную кузину. Ее золотые кудри, освещенные утренним солнцем, были похожи на венец, а Мэриан казалась олицетворением настоящей английской девушки из хорошей семьи – даже когда она вертелась на стуле или болтала глупости. Сама мысль о том, чтобы огорчить ее, казалась просто жестокой. Но огорчить придется, и именно ей, прежде чем малышка успеет выскочить из комнаты, хлопнув дверью.

«Ну, давай, Элизабет!» – подбодрила она себя.

– Мэриан, ты уже два года помолвлена с Мэтью. Ты что, хочешь пожертвовать им ради этого дамского угодника лорда Стэнли?

Элизабет едва удержалась от улыбки, когда Мэриан быстро вскинула голову, отчего сразу стала похожа на лисицу, услышавшую свору гончих. Она всегда казалась загнанным животным, если кто-то позволял себе не соглашаться с ее суждениями, и бросалась защищаться.

– И вовсе он не дамский угодник, Элизабет! – фыркнула она. – Просто лорд Стэнли одевается по самой последней моде, что ты тоже могла бы оценить, если бы сама вращалась в обществе.

Ну, это еще легкий укус, к чему-то подобному Элизабет была готова.

– Мои бедные неискушенные мозги все-таки кое-что соображают, и гораздо больше, чем тебе хотелось бы, Мэриан. А что касается вкуса лорда Стэнли, не говори мне, что пуговицы размером с блюдца и узкий бордовый жилет делают его более достойным человеком. Он боится даже лишний раз повернуть голову, чтобы не остаться слепым из-за своего воротника!

Мэриан упрямо сдвинула брови:

– Он мягкий, приятный человек! И понимает меня так, как никогда не понимал Мэтью…

– Что ты имеешь в виду? То, что он постоянно читает тебе стихи? Или что приносит подарки каждый раз, когда приходит? Ты мне напоминаешь маленькую сороку, собирающую комплименты и блестящие безделушки!

Лицо Мэриан потемнело.

– Ты просто завидуешь, что я всегда нравлюсь мужчинам! Вспомни: даже твой драгоценный лорд Хоксли рисковал своей жизнью ради меня! А ведь ты, кажется, была так увлечена им…

Она поднесла к лицу свою изящную руку с наманикюренными пальчиками, делая вид, что рассматривает их, а на самом деле поглядывала на Элизабет из-под густых ресниц, как бы оценивая удар, который только что нанесла.

Элизабет тяжело сглотнула, заставляя себя сохранять спокойствие. «Помни, что поставлено на карту! – приказала она себе. – Речь идет не о твоих чувствах, а о будущем Мэриан».

– Мэриан, как ты думаешь, что лорд Стэнли делает в этой Богом забытой маленькой деревне, когда в Лондоне вот-вот начнется бальный сезон? А не может случиться, что он просто убежал от своих кредиторов?

Мэриан немедленно парировала этот удар.

– Он приехал, чтобы повидать свою мать. А остался потому, что нашел здесь приятное общество! Почему ты всегда должна все испортить своим критиканством?! Что плохого, если он сказал мне несколько любезностей и уделил немного внимания?

– А что еще может предложить тебе лорд Стэнли, кроме любезностей и внимания, Мэриан? Когда ты так неосмотрительно позволила ему привезти тебя на бал, он рассказал тебе хоть что-нибудь о своем доме или семье? А когда он уговаривает тебя прогуляться по саду, он делится с тобой своими планами, своими надеждами?

Мэриан подняла голову, выставив вперед упрямый подбородок. «Держись! – сказала себе Элизабет. – Наступает момент сокрушительной контратаки!»

– А кто поручил тебе читать мне нотации? Уж, конечно, не старый герцог. Если ты даже попросишь его о чем-нибудь, он просто отошлет тебя к своему распрекрасному внуку. А если бы Натан действительно был таким прекрасным, то служил бы в действующей армии и воевал, как мой Мэтью!

Элизабет побледнела, но заставила себя проигнорировать и этот укол.

– Ах, значит, он до сих пор «твой Мэтью?»

– А я и не говорю, что разрываю помолвку! Я только сказала, что лорд Стэнли меня развлекает. Я давно не слышала таких остроумных рассказов. Я боюсь, что превращусь в настоящую провинциалку, живя здесь, а он знает, как вести себя в обществе! И вообще, Элизабет, странно, что именно ты взялась учить меня хорошим манерам. Ведь тебя отослали в Шотландию, наверное, не просто так, а в наказание за что-то! А сейчас ты тайком возвращаешься домой, да еще за тобой тянется хвост сплетен, что ты там к тому же и роды принимала!

«Растоптала и переступила», это так называется, – подумала Элизабет. – Наша маленькая лисичка в мое отсутствие стала кусачей!»

– Хорошо, пусть моя репутация погублена. Но значит ли это, что ты должна теперь погубить свою? Разве лорд Стэнли предлагал тебе выйти за него замуж? Он старается увидеться с тобой наедине, без твоей горничной, чтобы обсудить предстоящую семейную жизнь? Или он предпочитает обсуждать исключительно поэзию и украдкой целоваться с тобой?

– Во всяком случае, его интересует еще кое-что, кроме севооборота, урожая и дренажных работ! Что хорошего меня ждет, если я стану женой фермера?

– Мэтью не фермер, Мэриан. Он солидный человек, землевладелец, из всеми уважаемой семьи. Кроме того, он – лучший друг лорда Хоксли. Откуда, ты думаешь, люди, владеющие землей, получают деньги? С этой самой земли. Если он не станет о ней заботиться, то скоро ему нечего будет предложить тебе. Ах, Мэриан, тетя Юнис рассказала мне, что Мэтью завоевал твое сердце с первого взгляда. Разве он не уделял тебе все свое внимание, когда ухаживал за тобой? Я знаю, что ты скучаешь по лондонскому обществу, но я уверена, что ты скучала и о Мэтью эти два года! Неужели ты разлюбила его?

Подбородок Мэриан задрожал, и ее прекрасные глаза наполнились слезами. Она послала Элизабет уничтожающий взгляд и вынула кружевной платочек.

– Я не буду больше отвечать на твои вопросы! Ты хочешь слишком много знать! – Встав, она собралась выйти из комнаты – изящная и элегантная даже в гневе – и напоследок зло бросила через плечо: – Я буду встречаться с кем хочу и когда хочу! А мои чувства к Мэтью абсолютно тебя не касаются. Если мне захочется немного повеселиться с друзьями, то я именно так и сделаю! Я не собираюсь переходить допустимых границ, не в пример тебе. Но мне уже девятнадцать лет, и я не буду ждать Мэтью до старости и скучать, пока он решил поиграть в солдатики!

Элизабет осталась неподвижно сидеть в пустой комнате. Плотнее закутавшись в шаль, она медленно поднялась со стула, пытаясь сдержать слезы. Стычки с Мэриан всегда кончались тем, что она чувствовала себя униженной, поэтому никогда и не испытывала особого желания лишний раз вступать с ней в спор.

Лучше всего сейчас немного прогуляться. Элизабет медленно прошла мимо конюшен и остановилась на краю огороженного забором пастбища. Облокотившись на деревянные ворота, она подставила лицо теплому солнцу, пытаясь взять себя в руки и успокоиться.

Не ухудшила ли она положение еще больше тем, что вызвала Мэриан на разговор? Если окажется, что Мэриан все-таки назло ей остановила свой выбор на Стэнли, сможет ли она простить себе это? Элизабет глубоко вздохнула, стараясь унять тревогу. Что же ей теперь делать? А самое главное – что будет делать Мэриан?

Обычно после таких ссор Мэриан осуществляла какую-нибудь мелкую месть, но потом задумывалась, сдавалась и в конце концов делала так, как ее просили, – с таким видом, будто это было ее собственное решение. Но до тех пор она может успеть наделать глупостей.

Может быть, попросить лорда Хоксли отослать пока Мэриан куда-нибудь в Индию или Шотландию? Или хотя бы в Лондон…

В этот момент Элизабет поняла, что ей нужно делать. Она должна вырвать Мэриан из-под влияния лорда Стэнли! А Лондон – такая приманка, против которой Мэриан не сможет устоять. Она сама отвезет тетю с кузиной к Хоксли, и он организует для Мэриан еще один сезон в Лондоне.

Тут Элизабет вспомнила, что ей приказано оставаться в Пэкстоне и ждать дальнейших указаний от Хоксли… Но все ее существо противилось этому. В конце концов, она не преступница, и никто не имеет права заставлять ее делать то, чего она не хочет! Элизабет глубоко вдохнула чистого воздуха, и настроение у нее улучшилось. Когда у человека появляется цель, это просто замечательно!

Она с удовольствием представила себе выражение лица Хоксли, когда они трое явятся в Лондон, чего он уж никак не сможет проигнорировать.