Текст книги "Автостопом по Галактике. Ресторан «У конца Вселенной»"

– Ушли отсюда? Что за шутки? Да мы только пришли сюда.

– Совершенно справедливо, сэр. Но перед тем, как посетить ресторан, вы покинули его.

Зафод напряг вначале один мозг, потом второй.

– Мой вам совет – смените психиатра, – сообщил он. – Ваш вам только голову морочит за ваши же деньги.

– Стоп, – очнулся Форд Префект. – А где мы, собственно, находимся?

– Могу ответить с предельной точностью, – сказал официант. – На планете Б Лягушачьей звезды.

– Но мы только что улетели оттуда, – возразил Зафод. – И попали в этот ваш ресторан. «У конца Вселенной»?

– Да, сэр, – сказал официант, чувствуя, что наконец овладел мячом и резво идет к воротам противника. – Дело в том, что упомянутый ресторан построен на обломках поименованной планеты.

– Так мы путешествовали во времени, а не в пространстве? – осенило Артура.

– Вы прыгнули вперед на пятьсот семьдесят шесть миллиардов лет, оставаясь на том же месте. – Официант облегченно улыбнулся – мяч в воротах.

– Вот оно что! – сказал Зафод. – Теперь понятно. Я велел компьютеру доставить нас в ближайший ресторан, что он и сделал. Если не считать всех этих миллиардов лет, мы так и не двинулись с места. Чисто сработано. Давай сюда телефон, приятель. – Зафод схватил трубку. – Алло! Марвин, это ты? Как дела, дружище?

После длинной паузы до Зафода донесся тихий голос:

– Не буду скрывать от вас, что чувствую себя совершенно подавленным.

Зафод прикрыл ладонью трубку.

– Это Марвин, – сказал он. – Слушай, приятель, – заговорил он снова в трубку, – мы тут потрясающе проводим время. Вино, закуска, немного ругани и конец Вселенной на десерт. Ты где?

Снова пауза.

– Не надо делать вид, что вас это интересует, – сказал наконец Марвин. – Я всего лишь робот и ни на что не претендую. «Открой шлюз номер три, Марвин», «Ты можешь поднять эту бумажку, Марвин?» Могу ли я поднять бумажку!

– Ну-ну, будет тебе, – сочувственно сказал Зафод.

– Но я привык к унижениям, – бубнил робот. – Могу окунуть голову в ведро с водой. Хотите? Тут рядом как раз есть ведро. Одну минуту…

– Эй, Марвин! – прервал его Зафод. Но было поздно. В трубке раздалось бульканье.

– Что он говорит? – спросила Триллиан.

– Ничего. Он просто захотел, чтобы мы услышали, как он моет голову.

– Ну вот, – сказал Марвин, отдуваясь. – Надеюсь, вы удовлетворены.

– Да-да, – сказал Зафод, – вполне. А теперь скажи: где ты находишься?

– На стоянке. Паркую корабли гостей ресторана.

– Не уходи. Мы сейчас будем.

Зафод вскочил, отбросил телефон и подписал счет именем «Хотблэк Дезиато».

– Пошли к нему, он на стоянке.

– А как быть с концом Вселенной? – спросил Артур. – Мы пропустим самое главное.

– Я уже это видел, – сказал Зафод. – Ничего интересного – трах! – и готово.

Мало кто обратил внимание на их уход. Глаза всех были устремлены на небо, где разыгрывалась страшная драма.

– Любопытное зрелище, – говорил Макс. – В верхнем левом квадранте при внимательном рассмотрении вы можете увидеть кипящую в ультрафиолете систему Гастромил. Есть здесь кто-нибудь из Гастромила?

Один-два неуверенных возгласа из задних рядов.

– Отлично, – сказал Макс, лучезарно улыбаясь. – Пожалуй, вам уже не стоит беспокоиться, выключили ли вы газ.

Глава 18

Зафод схватил Форда за руку и втолкнул в кабинку у выхода из ресторана.

– Что вы делаете? – спросил Артур.

– Пусть протрезвеет. – Зафод опустил в щель монету. Замигали огни, закрутились вихри газа-отрезвителя.

– Привет, – сказал Форд, выходя. – Куда мы направляемся?

– Вниз, на стоянку.

– Может, стоит вернуться на «Золотое сердце»? Тут должны быть темпоральные телепорты.

– «Золотое сердце» я отдал Зарнивупу. Не хочу играть в его игры. Мы найдем другой корабль.

Выйдя из лифта, они ступили на движущуюся дорожку и оказались в необъятном помещении, стены которого пропадали в туманной дали. Пространство по обе стороны дорожки было уставлено космическими кораблями посетителей, вкушавших пищу наверху. Тут были корабли всех видов – от небольших практичных моделей до огромных роскошных лимузинов. Глаза Зафода засверкали от жадности.

– А вот и Марвин, – сказала Триллиан.

Они посмотрели в указанном направлении. В неверном свете виднелась металлическая фигурка. Робот уныло тер коврик в дальнем углу, около серебристой громады крейсера.

Через прозрачную трубу они соскользнули с дорожки на пол.

– Эй, Марвин, – сказал Зафод, шагая к роботу. – Мы рады тебя видеть!

Марвин повернулся на голос и, насколько это было возможно, придал своему металлическому лицу укоризненное выражение.

– Неправда, никто мне не рад.

– Ну как хочешь, – сказал Зафод и, бросив влюбленный взгляд на корабли, пошел их осматривать. Форд последовал за ним.

К Марвину подошли только Триллиан и Артур.

– Мы правда очень тебе рады, – сказала Триллиан. – Подумать только, как долго ты нас ждал.

– Пятьсот семьдесят шесть миллиардов три тысячи пятьсот семьдесят девять лет, – сказал Марвин. – Я считал, можете не проверять. Первые десять миллионов лет были самыми трудными. Вторые десять миллионов были не легче. Третьи десять миллионов не доставили мне ни малейшего удовольствия. После этого я почувствовал недомогание. – Он помолчал, потом продолжил: – Только я могу себе представить, что здесь за публика! Последний интересный собеседник попался мне сорок миллионов лет назад.

– Бедный Марвин, – сказала Триллиан.

– И знаете, кем он оказался?

– Кем же?

– Кофемолкой.

* * *

– Ты только взгляни на эту игрушку, – сказал Форд Зафоду.

Они стояли у звездного багги апельсинового цвета с черными солнцеломами по бокам. Собственно, звездными такие кораблики назывались по ошибке – они могли лишь прыгать от планеты к планете. Но в изяществе линий им нельзя было отказать.

Рядом с багги разместился лимузин длиной ярдов тридцать. Создавая его, конструктор, казалось, преследовал одну цель – заочно уморить от зависти любого, кто только взглянет на его детище.

– Подумать только, – сказал Зафод, – мультикластерный кварковатор. Такое не часто встретишь. Похоже, он сделан на заказ.

– Меня как-то на вираже обогнал такой красавчик. Прошелестел мимо: движок – как часы.

Зафод одобрительно присвистнул.

– А через десять секунд врезался в третью луну Беты Яглана.

– Да ну?

– На вид-то он хорош, а в управлении неуклюж, как корова.

Форд обошел вокруг корабля.

– Подойди-ка, – крикнул он Зафоду. – Здесь на борту нарисовано взрывающееся солнце – эмблема «Зоны бедствия». Никак, это корабль Хотблэка. Знаешь, у них в программе есть такой трюк – в конце песни беспилотный корабль врезается в солнце. Зрелище потрясающее. Правда, корабли обходятся недешево.

Но внимание Зафода было обращено на другой, соседний корабль. Библброкс стоял разинув рты.

– Ты только посмотри, – сказал он.

Форд посмотрел и тоже застыл, пораженный.

Это был корабль простой, классической формы сплющенного лосося, длиной ярдов двадцать, с безупречными обтекаемыми обводами. Одна его особенность бросалась в глаза.

– Он такой… черный! Даже трудно определить форму – свет в него просто проваливается.

Зафод молчал. Он влюбился. Рука его потянулась к кораблю, погладила. Замерла. Снова погладила.

– Трения нет совсем, – сказал он. – Ты представляешь, как он идет!

Одна голова Зафода повернулась к Форду, другая не сводила с корабля благоговейного взгляда.

– Ну, что скажешь, Форд?

– Ты полагаешь, нужно брать?

– Нет. Ни в коем случае.

– И я так думаю.

– Но все равно придется, а?

– У нас нет другого выхода. Они помолчали.

– Однако лучше поторопиться. Скоро наступит конец Вселенной, и все повалят вниз к тачкам. Марвин! – позвал Зафод.

Марвин приблизился.

– У нас для тебя дело.

– Уверен, оно мне не понравится.

– Понравится. Перед тобой откроется новая жизнь.

– Еще одна жизнь? О нет, только не это.

– Марвин, ты должен только…

– Открыть этот корабль?

– Э-э… Да.

– Так бы и сказали, – проворчал Марвин. – И нечего было рисовать светлое будущее.

Робот подошел к кораблю, тронул его, и люк открылся.

Зафод и Форд изумленно смотрели на зияющий вход.

– Не стоит благодарности, – сказал Марвин. Впрочем, ее и не последовало.

Подошли Артур и Триллиан.

– Что происходит? – спросил Артур.

– Вы только загляните внутрь, – сказал Форд. – Все черным-черно.

Меж тем в ресторане дело бодро шло к моменту, после которого уже никаких моментов не будет.

Все взгляды были прикованы к куполу – не смотрели туда только телохранитель Хотблэка Дезиато, не спускавший глаз со своего хозяина, да сам хозяин, ибо телохранитель из почтения опустил ему веки.

Телохранитель наклонился над столиком. Будь Хотблэк Дезиато жив, он невольно бы отпрянул или вообще ретировался. Телохранитель был не из тех, кто вблизи смотрится приятнее. Однако из-за своего прискорбного состояния Хотблэк Дезиато остался совершенно неподвижен.

– Господин Дезиато, сэр? – окликнул телохранитель. Когда он заговаривал, мускулы по обеим сторонам его рта будто спешили толпой уползти с дороги слов. – Господин Дезиато, вы меня слышите?

Хотблэк Дезиато, как и следовало ожидать, промолчал.

– Хотблэк? – прошипел телохранитель.

И вновь, как и следовало ожидать, Хотблэк Дезиато не ответил. Зато произошло то, чего никто ожидать не мог.

Рюмка на столе перед ним сама собой зазвенела. Вилка, взлетев примерно на дюйм, постучала о стекло. И вновь улеглась на скатерть.

Телохранитель довольно хмыкнул.

– Нам пора, господин Дезиато, – проговорил он. – Попадать в толчею – не с вашим-то здоровьем. Чтобы к следующему концерту вы были как огурчик. Публика валом валила. Одно из лучших выступлений. Планета Какрафун. Пятьсот семьдесят шесть тысяч и еще два миллиона лет назад. Небось не могли ждать-дождаться, пока начнется?

Вилка снова приподнялась, помедлила, неопределенно покачалась в воздухе и опять упала.

– Да ладно, – заметил телохранитель, – все пройдет классно. Уже прошло. Вы их просто убрали. Когда черный корабль вмазывается в солнце, они просто шизеют. А этот новый – просто красавец. Даже жалко. Если мы спустимся вон там, я схожу проверить автопилот черного и отчалим в лимузине. Идет?

Вилка стукнула один раз в знак согласия, и рюмка с вином загадочным образом опустела.

Телохранитель вывез кресло с Хотблэком Дезиато из ресторана.

– Наступает долгожданный миг! – воскликнул Макс. – Вскипают небеса. Все валится в адскую вопящую пустоту. Через двадцать секунд со Вселенной будет покончено!

Ярость разрушения полыхала вокруг, и в этот момент, как бы из бесконечного далека, донесся звук одинокой трубы. Макс бросил недоуменный взгляд на оркестр – трубача в его составе не было. Вдруг рядом с ним на сцене возникла закрученная спиралью струя дыма. Первую трубу поддержали другие. Более пятисот раз Макс вел это представление, но такого еще никогда не случалось. Дым сгустился в фигуру дряхлого бородатого старца. Его глаза сияли, как звезды, голову венчала корона.

– Что это? – прошептал Макс, дико вращая глазами. – Что происходит?

В задних рядах раздались восторженные вопли приверженцев Церкви Второго Пришествия Великого Пророка Зарквона.

Макс растерянно замигал, но быстро взял себя в руки.

– Поприветствуем великого пророка, – провозгласил он. – Он явился! Зарквон вновь явился к нам!

Под гром оваций Макс подошел к пророку и вручил ему микрофон. Зарквон откашлялся. Поглядел вокруг. Неловко повертел микрофон.

– Э… – сказал он. – Я… э… опоздал немного. Куча дел, знаете ли, совсем замотался. – Зарквон снова откашлялся. – Как у нас со временем? Надеюсь, найдется мину…

И в этот миг настал конец Вселенной.

Глава 19

Одной из причин высокого покупательского спроса на «Путеводитель „Автостопом по Галактике“» наряду с его относительно невысокой ценой и обложкой, на которой издали видна приветливая надпись «НЕ ПАНИКУЙ!», является наличие в его составе обширного и порой достоверного справочника. Например, статистические сведения о геосоциальной природе Вселенной удалось ловко уместить на страницах с 938324-й по 938326-ю. Они изложены общедоступным языком благодаря находчивости редакторов, которые, не располагая достаточным временем, позаимствовали информацию с коробки детского питания, наспех украсив ее несколькими примечаниями – дабы не нарушить неоправданно строгую Галактическую конвенцию по авторскому праву.

Любопытно, что впоследствии нашелся еще более хитрый редактор, который послал книгу назад во времени через темпоральную протечку, а потом предъявил компании по производству детского питания иск о плагиате на основании все той же конвенции. И выиграл процесс.

Вот образчик этого текста:

«Вселенная – кое-какая информация, облегчающая существование в ней.

1. Площадь: Бесконечная.

(„Путеводитель“ предлагает следующее определение слова „бесконечный“.

Бесконечный. Крупнее самого крупного на свете и еще чуть крупнее. Гораздо крупнее, чем все „крупные черты лица“ и „крупные неприятности“, крупнее, чем все то, чему „нет ни конца, ни краю“.

Бесконечность столь велика, что на ее фоне все большое кажется просто игрушечным. „Гигантское“, умноженное на „колоссальное“, умноженное, в свою очередь, на „необозримо бескрайнее“, – вот что тут подразумевается.)

2. Импорт: Отсутствует.

Импорт чего-либо на территорию бесконечной области невозможен, поскольку нет границ, из-за которых можно что-либо импортировать.

3. Экспорт: Отсутствует. См. Импорт.

4. Население: Отсутствует.

Известно, что существует бесконечное множество планет.

Это объясняется той простой причиной, что пространство, в котором они могут существовать, также бесконечно. Однако не всякая из этих планет обитаема. Отсюда следует, что число обитаемых планет конечно. Частное от деления любого конечного числа на бесконечность стремится к нулю и не дает остатка, следовательно, можно заключить, что средняя численность населения планет Вселенной равна нулю. Отсюда следует, что численность населения во всей Вселенной также равна нулю, и потому все люди, которые порой попадаются на вашем пути, являются продуктом вашего воспаленного воображения.

5. Денежные единицы: Отсутствуют. Вообще-то во Вселенной имеются три конвертируемые валюты, но все они не в счет. Альтаирский доллар недавно обесценился, фланийский пункт стервингов можно обменять лишь на другие фланийские пункты стервингов, а у триганских пу вообще особые, ни на что не похожие проблемы. Обменный курс довольно прост: один пу эквивалентен восьми нингейкам. Однако нингейка представляет собой треугольную резиновую монету, каждая из сторон которой имеет длину 6800 миль. И еще никому не удалось скопить нужное количество нингеек, чтобы обзавестись хотя бы одним пу. А нингейки валютой не считаются, так как Галактикбанк отказывается принимать подобную мелочь. На основе этого факта легко доказать, что Галактикбанк также является продуктом воспаленного воображения.

6. Искусство: Отсутствует.

Функция искусства – быть зеркалом природы, а где взять столь огромное (см. пункт 1) зеркало.

7. Секс: Отсутствует.

Ну, на деле чего-чего, а этого предостаточно. Главная причина – тотальное отсутствие денег, торговли, банков, искусства и вообще чего бы то ни было, что в случае своего существования могло бы отвлечь обитателей Вселенной (несуществующих – см. „Население“) от занятий С.

Однако тут не имеет смысла вдаваться в долгий анализ этого вопроса, ибо тема чрезвычайно неоднозначная. Более подробные сведения см. в след. главах „Путеводителя“: 7, 9, 10, 11, 14, 16, 17, 19, 21 по 84 включительно. Ну и вообще чуть ли не на каждой странице».

Глава 20

Ресторан продолжал существовать, но все остальное замерло. Трудами законов темпоральной реластатики здание висело посреди пустоты, которая была даже не вакуумом, а просто-напросто ничем – настолько пуста, что даже вакууму в ней взяться было неоткуда.

Защищенный силовым полем купол вновь померк, шоу завершилось, посетители расходились, Зарквон исчез вместе с остальной Вселенной, Турбины Времени разогревались, готовясь отбуксировать ресторан назад через порог времени – как раз ко времени ленча, а Макс Квордлеплин, вернувшись в тесную зашторенную гримерку, пытался дозвониться по темпофону своему импресарио.

На стоянке, запертый на все замки, безмолвный, высился черный корабль. Появился покойный Хотблэк Дезиато – верный телохранитель вез его в кресле по движущемуся перекидному мостику.

Они спустились по одной из пневмотруб. При их приближении люк звездолимузина сам собой откинулся, подцепил коляску и переместил ее внутрь. Надежно подключив хозяина к системе смертеобеспечения, телохранитель мистера Хотблэка Дезиато поднялся в штурманскую рубку. Там он дистанционно задал программу автопилоту стоящего рядом черного корабля, подарив тем самым огромное облегчение Зафоду Библброксу, который уже минут десять безуспешно пытался взлететь.

Черный корабль скользнул вперед, повернулся и начал разбег. Набрав скорость, он ворвался в камеру темпорального запуска – и начал свой долгий путь к далекому прошлому.

Обеденное меню ресторана в Тысячедорожье украшает, по согласованию с издательством, цитата из «Путеводителя». Давайте с ней познакомимся:

«История каждой из крупных галактических цивилизаций может быть разделена на три различные, ярко выраженные фазы: Борьба за выживание, Любопытство и Утонченность, также именуемые фазами „Как?“, „Зачем?“ и „Где?“.

Пример: если для первой фазы характерен вопрос: „Как бы нам поесть?“, а для второй „Зачем мы едим?“, то третья отличается вопросом: „Где бы нам лучше поужинать?“»

Дальше в меню проводится мысль, что адрес: Тысячедорожье, ресторан «У конца Вселенной» – будет весьма удачным и утонченно-культурным ответом на этот третий вопрос.

Однако в меню не уточняется, что, хотя крупной цивилизации для перехода от фазы «Как?» к фазе «Где?» обычно требуется много тысячелетий, маленькие общественные группки, подвергнутые воздействию стрессовой ситуации, могут в головокружительном темпе перескакивать от фазы к фазе.

* * *

– Как идет дело? – спросил Артур Дент.

– Фигово, – сообщил Форд Префект.

– А куда мы летим? – спросила Триллиан.

– Не знаю, – ответил Зафод Библброкс.

– Почему? – спросил Артур.

– Заткнись, – дружно ответили Зафод и Форд.

– Вы намекаете, – рассудил Артур, – что мы не владеем ситуацией.

Форд с Зафодом вступили в неравный бой с автопилотом, но на все их усилия корабль только нехорошо раскачивался и трясся. Двигатели ныли и подвывали, как усталые дети в супермаркете.

– Этот цвет меня бесит, – сказал Зафод, чья влюбленность в корабль растаяла после трех минут полета. – Каждый раз, когда ты жмешь на черную кнопку на черной панели с черной маркировкой на черном фоне, в ответ загорается черный сигнал. Что мы угнали? Галактический катафалк?

Стены трясущейся кабины тоже были черными, и потолок был черен, и сиденья (рудиментарный элемент, ибо единственный важный полет, который предстояло совершить кораблю, предполагался беспилотным). Черная панель управления, черные приборы, черные маленькие винтики, на которых эти приборы держались, черный стеганый нейлоновый коврик на полу – расковыряв его, наши герои убедились, что поролон внутри него тоже черный.

– Может быть, у хозяев корабля зрение работает в другом диапазоне волн? – предположила Триллиан.

– Или у конструктора не хватало воображения? – пробормотал Артур.

– Или он был в глубокой депрессии, – сказал Марвин.

На деле, хотя об этом было сложно догадаться вне контекста, подобный декор был избран в честь злополучного, злосчастного, беззащитного перед законодательством о налогообложении владельца корабля.

Корабль сильно накренился, и Зафод, оставив пульт в покое, повернулся к Артуру:

– Послушай, землянин, ведь у тебя есть работа. Ты должен отыскать Вопрос к Основному Ответу, так?

– Я думал, все это уже забыто.

– Только не мной. Как сказали мыши, на этом можно зашибить хорошую деньгу. И этот вопрос заперт в твоей башке. Так что думай! Смысл Жизни! Да за такое мы потребуем выкуп со всей Галактики. Бешеные деньги!

Артур глубоко вздохнул.

– Ладно, – сказал он. – Я попробую. Но с чего начать? Если Основной Ответ, или как там его называть, – это сорок два, то вопросом может быть все что угодно. Скажем, сколько будет шестью семь?

Глаза Зафода блеснули.

– Сорок два! – воскликнул он. Артур провел ладонью по лбу.

– Да, – терпеливо произнес он, – это мне известно. Зафод помрачнел.

– Я просто хотел сказать, что вопрос может быть любым, – пояснил Артур. – И я не знаю, какой из них верен.

– Я знаю, – сказал Марвин. – Вопрос отпечатан в волновой структуре мозга землянина. Впрочем, вряд ли вам это интересно.

– Ты что, можешь читать мои мысли? – спросил Артур.

– Могу, – сказал Марвин.

– Неужели? – Артур был поражен.

– Да. И меня удивляет, как ты умудряешься обходиться таким скудным набором.

– Это оскорбление?

– Именно, – подтвердил Марвин.

– Марвин, – сказала Триллиан с той мягкостью в голосе, которая в разговоре с роботом удавалась только ей, – если ты знал разгадку все это время, почему не сказал нам раньше?

– Вы же не спрашивали.

– Ну хорошо, но сейчас-то мы тебя спрашиваем, металлолом вонючий! – сказал Форд.

В этот момент качка прекратилась, а рев двигателей перешел в жалобное подвывание.

– Эй, Форд, – крикнул Зафод, – этот звук мне греет душу. Ты что-нибудь подкрутил?

– Наоборот. Я как раз оставил приборы в покое. Пусть летит куда хочет, лишь бы скорее с этой посудины смыться.

– Верная мысль, – согласился Зафод.

– Ну вот, я же знал, что вам это безразлично… – сказал Марвин, заполз в угол и отключился.

– Интересно, кому принадлежит этот корабль? – спросил Артур.

– Мне, – сказал Зафод.

– Да нет, чей он на самом деле?

– Мой. Если собственность есть кража, то и украденное – собственность. Стало быть, корабль мой.

– Объясни это кораблю, – предложил Артур. Зафод подошел к пульту.

– Эй, корабль, – сказал он, колотя кулаком по панели, – с тобой говорит твой новый хозяин…

Закончить он не успел. Одновременно произошло несколько событий.

Корабль вышел из режима перелета во времени и вновь возник в реальном пространстве.

Засветились шкалы всех приборов, отключенных при полете сквозь время.

На большом обзорном экране появилось звездное небо. Прямо по курсу сияло огромное солнце.

Громоподобный хлопок из динамиков, окружавших экран, отбросил наших героев к стене.