Текст книги "Девяносто триллионов Фаустов"

– Что? Снова?

– Да, – ответил он. – Мне надо раздобыть еще несколько скафандров. Есть какая-нибудь модель, которую можно подогнать под Тобруш?

Модра задумалась на минуту.

– Попробуй скафандры для куаммир. Вон тот контейнер. Они не совсем подходят, но приблизительно того же размера и формы, при условии, что Тобруш не будет использовать свои щупальца.

– Понятно. Ууф! Это потруднее, чем я думал! Ладно, давай рисуй.

Как только в их умах возник вопрос, что получится, если они снова застрянут, они уже знали ответ. Таково было свойство их союза.

Когда знак был начерчен, они сконцентрировались – и тут же очутились на маленькой полянке далеко позади лагеря. Принимающая пентаграмма была нарисована в грязи, но прекрасно сработала, и одного из тысяч усиков Тобруш оказалось достаточно для их синхронизации.

– Хотела бы я, чтобы у нас было время привести себя в порядок, – заметила Криша. Тем не менее она была счастлива, вновь находясь в скафандре, даже такого идиотского голубого цвета. Расположение и внешний вид его внутренних средств управления также сильно отличались от мицлапланских, но Криша смогла разобраться со всеми функциями под руководством Модры.

– И что теперь? – спросила Криша.

– Теперь надо подождать полчаса или около того, пока полковник Могод выдаст нам все необходимые секретные коды и допуски, – ответил ей Джимми.

– Даже не зная, что он это делает, – добавила Модра.

Ган Ро Чин сдвинул брови.

– Вы можете сделать такое! С цимолем!

Джимми кивнул.

– Тобруш говорит, что это детская игра. Что она могла сделать это и раньше, если бы была в одной комнате с полковником. Единственное, что сделали мы – это добавили связующий сознания канал. То есть Миколь показал деткам, почему папа главный.

Капитан кивнул.

– А ведь и они, и Мицлапланы, и Хранители, и Кинтара гораздо дальше отстоят от вашего мистического Экипажа, чем мы от них. Нашей роли придается все меньше значения. – Он вздохнул. – Кроме того, если нашему другу можно доверять, нам все еще не достает существенного кусочка мозаики. Очевидно, единственное предположение, объясняющее то, что Высшие Расы некогда сражались с Кинтара и одержали победу – это что они были изначально созданы, или выдвинуты, или, возможно, видоизменены для исполнения их теперешних руководящих ролей. И поэтому, однажды победив Кинтара, они могут сделать это снова. Это понятно?

– Я слежу за твоей мыслью.

– Но тогда, – продолжал капитан, – почему Тобруш не знает о Кинтара ничего больше, чем мы обнаружили сами? Тем более, что его уникальная раса обладает таким замечательным свойством, как настоящая наследственная память? Почему ваши Хранители не сразу заметили опасность и не приняли мер, когда от разведчиков поступили первые сообщения об обнаруженной ими станции Кинтара? Почему, в конце концов, они позволили явно неосведомленным и неподготовленным ученым, даже без военных наблюдателей – хотя вообще-то это могло бы быть обеспечено – совать туда свой нос, исследовать и, в конечном счете, дать ход тем самым событиям, которые привели к настоящему положению? И почему, раз уж это было сделано, они немедленно не приняли меры для контроля ущерба, прежде чем князи и их господин были освобождены? И в частности, почему участвовавшие в акции цимоли, в лице вашего капитана Ланкура, а сейчас даже и их собственные шефы безопасности, которых здесь полно, знают не больше нашего? Я могу продолжать перечисление.

– Да, не хватает многих кусочков, – согласился Джимми, – но в изложенном тобой длинном перечне вопросов не хватает самого главного.

– В самом деле?

– Хорошо, вот мы сейчас добыли хотя бы какие-то сведения о том, что делают плохие парни и получили определенную энергию и защитные способности – правда, с приличными ограничениями. Мы все равно не можем принять вызов всей проклятой армии демонов. Он, считай, так Сам сказал. Так что же тогда мы можем? И что, черт возьми, нам сейчас делать?

– Убираться отсюда, – отозвался Ган Ро Чин. – Мы доставим Тобруш к ее народу с тем же сообщением. Таким образом, они будут настолько же информированы, насколько, будем надеяться, стали благодаря нам информированы Хранители. Потом, если получится, мы то же самое проделаем со Святыми Ангелами. И тогда либо процесс противостояния предстоящему нападению будет приведен в действие, и тогда это будет уже вне нашей компетенции, либо нам надо готовиться к большой драке, просто чтобы остаться в живых.

– Это мы сделаем в любом случае, – нервно сказал Джимми. – У того князя демонов не займет много времени, чтобы сложить два и два, когда он обнаружит, что нас нет в Городе. Вполне возможно, что он может найти нас через сеть. Я думаю, записи на станциях должны автоматически сохраняться. Ты же видел, какой уровень технологий у них в Городе. Не говоря уже о тех демонах, которых мы побили и которые бежали в Город после нашего столкновения в другом измерении. Если бы я был на месте Кинтара, я бы проследил за тем, чтобы наши описания были расклеены повсюду, и чтобы никакая награда за наши головы не показалась бы слишком высокой, а одновременно предпринял бы попытку так сильно дезинформировать о нас наш собственный народ, чтобы нас объявили персонами нон грата.

– Я думал об этом, – ответил Чин. – На самом деле меня гораздо больше беспокоит то, что может и не быть никаких последствий.

– Почему это?

– У них было время оценить здешнюю ситуацию. Что, если они вовсе и не охотятся за нами? Что, если им все равно? Что, если они считают нас полностью не относящимися к делу?

– Такого никак не может быть, мой капитан, – вставила Криша, стоявшая позади и слушавшая их разговор. – Ты видел их только издали, и никогда – изнутри своего сознания, как остальные из нас. Для них неважно, мешаем мы им на самом деле или нет. У них есть своеобразный кодекс чести, а это значит, что они всегда держат свое слово. Мы можем быть или не быть первыми в списке их приоритетов, но они наверняка хотят нас. В этом я абсолютно уверена. Они хотят нас очень сильно, и хотят живыми. Они высказали немало обещаний – угрожающих, зловещих обещаний – многим из нас. Но до сих пор нам удавалось противостоять их воле. И особенно теперь, когда мы пролили их кровь, они не остановятся, покуда не разберутся с нами. Это их метод.

Капитан почесал подбородок, размышляя, затем хмыкнул.

– Правда, забавно: сами себе мы кажемся такими малопонятными, однако Кинтара мы понимаем очень хорошо?

Джимми с отсутствующим выражением глядел куда-то в сторону. Наконец он сказал:

– Ладно, время убираться с этого грязного шарика. Просто идите за нами, ведите себя так, как будто вы здешние, и ничего не говорите. Лучше уйти отсюда тихо, чем прорываться с боем.

* * *

Они спустились в лагерь. Чин, Криша и Гриста прикрывали четверку по бокам, их синяя униформа и уверенное поведение не привлекали особенного внимания. Кроме возможности неверного поведения или неосторожного слова со стороны кого-нибудь из трех, не находящихся в контакте, их беспокоило только то, что кто-нибудь бросит слишком пристальный взгляд на Тобруш, ибо джулки не были расой, встречавшейся в разных империях; они полностью входили в состав Миколя. Однако среди такого разнообразия необходим был настоящий эксперт по расам и национальностям, чтобы по совсем небольшой части, выставленной напоказ из бесформенного синего скафандра, опознать в Тобруш существо, не соответствующее остальной компании, не говоря уже о том, чтобы признать в ней джулки.

Они достигли первого припаркованного корабля. Двое охранников, скучающие и не слишком сообразительные замиглы – антропоиды, знаменитые своими большими черными круглыми глазами и волосами, которые от природы росли по всему их лицу и телу как неровные шипы, – обернулись к ним.

– Пропуска? – рявкнул один, стараясь звучать весомо.

– Вы должны были получить распоряжения насчет нас, – уверенно произнес Джимми Маккрей. – Код «алка грефарт».

Охранники расслабились.

– О да, сэр. Вы можете подняться на борт.

– Благодарю, – ответил маленький терранин, и все они поднялись на корабль.

Модра прошла вперед, чтобы взять управление; Джозеф занял откидное сидение рядом с ней. Он с пренебрежением осмотрел ручные средства управления кораблем.

– Очень неумело. Мы в Миколе делаем гораздо лучше.

Модра пожала плечами.

– Когда крадешь идею, у тебя остается больше времени на усовершенствование деталей. – Она протянула руку вверх, закрыла люк и загерметизировала кабину, затем придвинула к губам маленький встроенный микрофон в своем скафандре. – Корабль готов к взлету, код»алка грефарт», – отрапортовала она обыденным голосом. – Прошу разрешение на взлет.

– Даю отсчет, – раздался в ее ухе грубый гортанный голос. – Стартуйте на счет ноль.

Перед ней включилась панель с шестидесятисекундным обратным отсчетом. Криша и Ган Ро Чин на протяжении всей процедуры удерживали дыхание, у обоих время от времени возникало убеждение, что отсчет идет слишком медленно, если вообще не прекратился. Когда эта минута, показавшаяся вечностью, наконец истекла, Модра принялась переключать тумблеры и взяла штурвал. Корабль ожил и стартовал вверх по прямой линии; экраны кругового обзора включились, показывая ей точную траекторию выхода на орбиту.

Ган Ро Чин вновь задышал.

– Я был уверен, что нас остановят в любой момент, – признался он вслух.

– Мы еще не выбрались, – предупредил Джимми. – Пока что нам удалось проникнуть так далеко только потому, что работники систем безопасности слишком привыкли к секретности и не задают лишних вопросов. Но если нашими действиями заинтересуются командующие флота, нам придется поторопиться.

– Вряд ли, если все раздобытые вами коды верны, – уверила его Криша. – Она же была разведчиком, ты знаешь.

Джозеф взглянул на экраны.

– У них тут крупный флот, – прокомментировал он. – Правда, довольно далеко. Они не хотят, чтобы их подбили на орбите, как это случилось с исследовательским кораблем.

Военные наблюдатели запрашивали у них пароль с полдюжины раз. В их задачу входило отслеживать все необычное. Пароли, однако, срабатывали отлично, хотя и менялись с каждым уровнем. Они вышли на орбиту, прошли через контрольный пункт, получили новые координаты и устремились прочь из этой системы, прочь от портала демонов и их звезды.

– Прошли, – шепотом сказала Модра. – Джозеф, вызывай свой корабль.

Вдали, в огромном поясе астероидов, таком плотном, что он образовывал почти сплошное кольцо, окружавшее солнечную систему, нечто темное, нечто такое же холодное и, по всей видимости, столь же мертвое, как и камни, среди которых оно скрывалось, внезапно пробудилось к жизни, повысило расход энергии, проверило свои системы и двинулось по направлению к ним. Почти мгновенно сотни лучей локаторов флотской заставы скрестились на корабле-нарушителе.

– Код «хаках смарш», – провозгласила Модра. – Секретная миссия. Просьба не вмешиваться.

Однако Некто не мог мириться с этим. Некто всегда ненавидел секретность.

– Но мы зарегистрировали неподалеку от вас патрульный корабль Миколя!

– Мы знаем, – невозмутимо сообщила она. – И если вы посмотрите на ваши приборы, то увидите, что там никого нет на борту. Очень большое количество людей потратило очень долгое время, чтобы разгадать коды и активизировать этот корабль, не допустив его самоликвидации или перехода в автоматический режим атаки. Не будете ли вы так любезны не давать ему поводов для этого, пока мы рядом? Мы намерены состыковаться с кораблем, не будучи разнесены им в куски. Это и так будет достаточно непросто.

После долгой тишины последовало растерянное:

– Ох…

Гладкий черный фрегат приближался к ним со скоростью, соперничать с которой не мог надеяться ни один корабль. Однако, он замедлил ход как раз на расстоянии прямой видимости и, казалось, остановился.

– Наш корабль больше не считается вражеским, – объяснил Джозеф для троих, которые не были в контакте с остальными. – Тобруш перехватила управление.

Внезапно обычный шум по межкорабельной связи, перебиваемый оглушительным зуммером, сменился полной тишиной.

– Корабль, каков ваш статус? – спросил пограничный инспектор. – Мы только что получили сигналы, которые наши боевые компьютеры идентифицировали как военный код Миколя.

– Ну разумеется, – ответила Модра. – Каково ваше имя и звание, кстати? Вы что, действительно полагаете, будто бортовой компьютер микольского корабля будет разговаривать на дарквисте?

Ответом была тишина, но они засекли несколько смешков от других инспекторов. Это была нормальная реакция на происходящее.

Два судна сблизились, их корабль парил как раз под главной шлюзовой камерой фрегата. Системы двух летательных аппаратов, разумеется, были несовместимы – и не случайно, в отличие от стандартизованных торговых судов, принадлежность которых к какому-либо государству не имела значения.

– Надеть шлемы! – крикнула Модра. – Я поворачиваюсь, чтобы выровнять наш выходной люк с люком миколианского корабля, но нам надо будет пройти около трех метров. Капитан Чин, убедитесь, что скафандр Гристы застегнут и функционирует, ладно? Каждый рапортует о готовности, и я провожу разгерметизацию.

– Готово.

– Тобруш пойдет первой, – сказала она. – Переходной шлюз как раз достаточно велик для нее одной или для двоих из нас за один раз. – Она помолчала. – Разгерметизация продолжается… Есть! Открываем оба шлюзовых люка. Будьте осторожны!

Тобруш пробралась к люку, проверила расстояние, оттолкнулась и выплыла из главного выхода корабля кверху, прямо в открытый люк миколианского судна. Люк фрегата захлопнулся.

– Я надеюсь, она не улетит, бросив нас здесь, – пробормотала Криша не столько для остальных, сколько самой себе.

– Нет. Мы нужны ей, – ответил капитан более уверенно, чем на самом деле чувствовал. Он знал одно: теперь все происходит снова в реальной Вселенной, и там, наверху находится не просто миколианка – там находится одна из Миколей.

Примерно через минуту люк фрегата неслышно заскользил, вновь открываясь. На этот раз вверх поднялся Джимми, придерживая Гристу. Поскольку она никогда раньше не выходила в открытый космос сама по себе, не говоря уже об управлении скафандром в вакууме, помощь ей была совершенно необходима, хотя все ее трудности были вполне преодолимы. Впрочем, та ее часть, которая была Молли, успокаивала ее, помогая гладкому подъему.

– Капитан, вы с Кришей следующие, – проинструктировала Модра. – Джозеф и я пойдем последними.

Никто из мицлапланцев не был уверен, стоит ли оставлять Джозефа наедине с Модрой, но они подчинились. Модра, однако, совершенно не была озабочена. Во-первых, слишком немного можно сделать, будучи в скафандре в вакууме, а во-вторых, никто из остальных не мог знать, чему подобна связь сознаний. Джозеф по-прежнему не был лучшим из людей, но по крайней мере между тремя из четырех не могло быть никаких сюрпризов, а четвертый, конечно же, мог очень плохо воспринять любую подобную попытку.

Фрегат по стандартам Биржи был спартанским, но им всем он показался роскошным домом после того, через что они прошли.

– У них есть даже душ на верхней палубе! – пришла в восторг Криша.

Джозеф нахмурился.

– Конечно, есть. Почему бы ему там и не быть? Корабль спроектирован так, чтобы поддерживать жизнедеятельность экипажа в течение нескольких месяцев, если понадобится.

Она пожала плечами.

– Почему-то все, что нам говорили о Миколе, не предполагало такого рода вещей, – честно признала она.

– Ну, а нам рассказывали, что ваши корабли – это тюрьмы, сплошь состоящие из тесных монашеских келий, – возразил он.

Она вздохнула.

– Да, пожалуй, ты ближе к истине, чем я.

– Довольно! – оборвала их Модра. – Джозеф, нам с тобой еще нужно выбраться отсюда.

* * *

Они заняли свои места на капитанском мостике. Как только герметизация корабля завершилась, Джозеф отключил свою систему связи, разгерметизировал свой скафандр, отсоединил от него шлем и надел привычный капитанский радиошлем. Он чувствовал себя прекрасно, вернувшись на собственный корабль; честно говоря, он даже не надеялся оказаться здесь снова после того, как они потеряли свои скафандры в пещере с кристаллами.

Модра настроилась на военную частоту Биржи.

– Диспетчер, мы исследовали корабль и блокировали его программу самозащиты. Наш эксперт полагает, что может заставить его лететь. Мы собираемся отвести его туда, где специалисты смогут заняться им и понять, что находится у него под оболочкой. Прошу допуск на выход из системы и разрешение забрать корабль.

– Говорит капитан Орхо, Разведывательная Служба Флота, – ответил незнакомый недоброжелательный голос. – Почему я не был уведомлен об этой операции? Или хотя бы о том, что корабль Миколя в конце концов обнаружен?

– Однако, – вслух сказал Джимми.

– Скажи, что ему нет необходимости знать это, – послала Криша. Хотя она теперь и была лишена Талантов, но понимала, что Модра может читать ее мысли, и не забыла, как посылать их отчетливо.

– Вам нет необходимости знать об этом, – повторила Модра.

– Скажи: Понимать ли это так, что вы имеете соответствующие полномочия, чтобы препятствовать сверхсекретному отряду службы безопасности при выполнении задания?

Модра не смогла сдержать улыбку, негодующим тоном повторяя эту фразу. Она не знала о вооруженных силах почти ничего, не считая тех крупиц, которые извлекла из сознания и воспоминаний Джозефа, и в них не содержалось ничего такого, что бы ей понравилось. Поэтому сейчас она была рада иметь рядом с собой опытного наставника. Иерархическая система, очевидно, была выше рас и национальностей.

Капитан ответил не сразу, заставив их несколько мгновений понервничать. Наконец он сказал:

– Я просто выполняю свой долг. Летательные аппараты Мицлаплана и Биржи проверялись здесь, прежде чем были отправлены обратно. Мне необходимо знать для моих отчетов, почему подобная процедура не сопровождала обнаружение этого корабля.

И вновь ему ответила Криша, хотя говорила за нее Модра:

– Те корабли были торговыми, капитан. Этот же – военный. Мы не знаем, чего от него ожидать и молимся только, чтобы удалось его доставить до места назначения, сами оставшись при этом целыми. Наши флотилии сейчас рассредоточены вдоль всей границы с Миколем, как вы наверняка знаете. Этот корабль – всего лишь патрульный фрегат, но он может раскрыть многие существенные детали относительно конструкции, возможностей, а также слабых мест их более крупных кораблей. Его необходимо доставить туда, где лучшие специалисты с помощью соответствующего оборудования смогут сделать это с минимальным риском. Если мы попробуем осматривать его прямо здесь, наобум, мы можем случайно активизировать какую-нибудь его скрытую программу, и эта штуковина перейдет в режим автоматической атаки. Что произойдет, если мы внезапно начнем атаку, направленную на вас, вы сами знаете.

– Вы испаритесь прежде, чем подойдете на расстояние выстрела!

Она усмехнулась, хотя он не мог видеть этого.

– Именно это я и имела в виду. Сейчас у нас обоих хватает дел, и мы уже достаточно потрепали друг другу нервы. У нас больше нет времени на разбирательства. Либо вы прекращаете попытки помешать нам выполнять задание, и мы пытаемся увести отсюда корабль, либо на вас ложится ответственность за приостановку операции, что означает, заверяю вас, что вам придется отвечать ни больше ни меньше как перед Коллегией Адмиралтейства.

Мысль о том, чтобы позволить им уйти, была очень не по душе Орхо, но в то же время он, уже достаточно долго прослуживший в своей организации, лелеял вполне понятный честолюбивый замысел однажды стать адмиралом. И Орхо прекрасно знал, что адмиралами не становятся, препятствуя проведению секретной миссии без всяких полномочий, если у тебя нет четких и прямых улик того, что она представляет собой вражескую деятельность.

– Хорошо. Сообщите ваш курс и скорость.

– Ни в коем случае! – ответила Модра. – Мне не нужны миколианские сюрпризы на пути к нашему месту назначения, и потому оно должно оставаться в тайне. Мы сами выйдем на связь с флотом. Просто дайте нам допуск на прыжок в подпространство.

– Ну хорошо, вы получите его. Но я представлю в Адмиралтейство полный отчет о происшедшем, вместе с расшифровкой этого разговора!

– Сделайте это, капитан. Спасибо. Мы отправляемся. – Она не могла сдержать смешка, который, к счастью, прозвучал, когда передатчик был уже выключен. – Любопытно, какое звание ему присвоят, когда в Адмиралтействе получат расшифровку?

* * *

Джозеф запустил двигатель, проверил окрестности, вычислил оптимальную траекторию выхода в подпространство и разогнался до субсветовой скорости.

– Они навелись на нас всеми своими целенаводящими компьютерами, – заметил Джозеф.

– Совершаем прыжок! Давай! – приказала Тобруш. Корабль завибрировал, у них появилось чувство головокружения, а экраны опустели.

– Интересно, что у них там случилось в последнюю минуту? – спросил Джимми. – Почему они взяли нас на мушку?

– Возможно, просто из предосторожности, – ответила Тобруш. – Мы, как-никак, устроили целое представление, нажимая на то, что корабль может потерять управление. А может, и что-нибудь другое. Во всяком случае, мы теперь в подпространстве и далеко от них и их флотилии. Джозеф – достаточно хороший специалист по такого рода маневрам, чтобы за нами непросто было проследить. Но тем не менее, дайте-ка я проверю… Что это?…

На экранах, контролирующих подпространство, не было никаких признаков корабля, в пределах разумной области сканирования. Хотя это и не являлось абсолютной гарантией того, что никто за ними не следует, но все же было хорошим знаком. Однако мониторы не были совершенно пусты, как следовало бы ожидать.

Тобруш уставилась на экраны, остальные трое присоединились к ней. Они тоже увидели и узнали их – аморфные полупрозрачные формы, непрестанно изменявшиеся, корчившиеся в медленном зловещем танце.

– Милостивый Иисусе! Да они повсюду! – закричал Джимми.

Ган Ро Чин высвободился из ремней безопасности и прошел вперед, чтобы взглянуть на мониторы. Увиденное его также удивило.

– Я видел этот феномен раньше, – сказал он, – хотя никогда в таком количестве и настолько большого размера.

– Это не феномен! – ответила Модра с беспокойством. – Это то самое, что мы видели в другом измерении, только здесь нет сетки. Это зло… это те самые ужасные твари, которые рыскали вдоль стен!

– Их, кажется, становится больше, – заметил Чин.

– Да, точно, – согласился Джозеф. – Я могу уклоняться от них, если только они не будут атаковать, но я ни разу не видел их здесь раньше, и мне никогда не рассказывали об этом на пилотских курсах.

Криша, уже видевшая их однажды, пристально и испуганно смотрела на экраны.

– Видишь, что они делают? – воскликнула она. – Подпространство – это параллельная Вселенная, мир другого измерения, как бы вы его ни назвали. Это иной мир! А они, двигаясь в его пределах, прикрепляются к стенам и каким-то образом просачиваются своей слизью в нашу Вселенную!

Капитан сдвинул брови.

– Что? Каким это образом?

– Мало ли. Например, через идолов и другие изображения зла – их вызывают те, кто поклоняется им. У них сотни путей, я полагаю. Это физическое воплощение чистого, неприкрытого зла!

Джимми уставился на медленно пульсирующие, пластичные формы.

– Он сказал, что они проводили опыты. Это механизмы, держу пари. Они программируют одну из таких штук, как мы программируем компьютеры, и посылают ее в определенную точку сети, достаточно маленькую для здешнего пространства, но достаточно огромную, чтобы поглотить целые миры. Сейчас этим занимается только Механик. Он говорил, что один только Механик отказался перестать играть с нами, как с игрушками. И сейчас он перемещает их, группирует, возможно, создает и программирует новые. Боже! Он может держать под прицелом все Три Империи! А имея при себе Кинтара, свободных и жаждущих действия, а также всех тех, кто всегда следовал путями древнего зла во всех мирах, во всех расах… Это чудовищно! Древний Враг собирает свои силы, чтобы нанести удар в любой момент и без предупреждения! И под рукой у него девяносто триллионов фаустов, обреченных на искушение и проклятие.

– Черт побери, – прошептала Гриста, прислушиваясь к разговору, более пораженная, нежели раскаивающаяся. – И я помогла сделать все это?

Ган Ро Чин вопросительно взглянул на Джимми.

– Кто такие фаусты?

– У моей расы есть такая старинная история об ученом, который продал душу дьяволу в обмен на то, чтобы двадцать лет иметь все, что пожелаешь, – объяснил ему Джимми. – Ему все очень нравилось – пока не подошел к концу двадцатый год. Идея истории в том, что все имеет свою цену, хотя, как мне кажется, и сам акт купли-продажи чего-то стоит. Этот Механик – бог всех замыслов и намерений, так же, как и другие подобные ему. Но, в отличие от них, он лишен сострадания, так же как и любых других этических чувств по отношению к низшим расам. Абсолютно любых. Вероятно, они начали свои эксперименты, когда человечество было еще юным. Возможно, это было даже пари. – Он вспомнил историю об Иове, но решил, что не стоит излагать мицлапланцам всю Библию за один урок. – А потом у них что-то произошло. То ли они зашли слишком далеко и испугались, все кроме Механика, то ли были пойманы во время своей игры Капитаном, который приказал им прекратить. Остальные послушались его, но не Механик. Его слишком забавляло происходящее. Наверное, это было для него как наркотик. Он не мог бросить это, не мог перестать играть в бога. В известном смысле, он был первым Фаустом, образцовым. Он выторговал себе возможность немного побыть богом, с тем чтобы расплатиться за последствия мятежа в какое-то отдаленное время.

– Он нападает, когда ему надлежит сделать это, или просто когда захочет поразвлечься таким способом, – согласилась Криша, – но обычно предпочитает подкупать и смотреть, как мы с готовностью идем к нему в страшное рабство. Это согласуется и с нашим Писанием.

– Но мы – все три империи – всего лишь частичка, даже не треть одной галактики! – заметил капитан. – Почему именно мы? Мы ведь до сих пор не можем даже сосчитать все существующие галактики!

– О, возможно, изначально это были не только мы, – ответил Джимми. – В том измерении мы видели бесчисленное множество галактик, их было больше, чем песчинок на морском берегу. Но мы – особенные. Они были пойманы, когда играли именно с нами, именно в нашем маленьком уголке Вселенной. Демоны были заперты, Механик был принужден действовать из иного, удаленного мира, какого-то коридора корабля, где его возможности были более ограниченны. Видит бог, он был достаточно силен даже с подобными ограничениями – стоит вспомнить все то зло, страдания, разрушения, о которых говорится в известных нам историях! Криша говорила об этом, когда рассказывала о князьях демонов, которые, в конце концов, во многом являются отражениями своего повелителя. Именно наш маленький уголок Вселенной – то самое место, где его схватили, побили, кинули на пол, наградили окровавленным носом и синяком под глазом. Все его мысли в продолжение тысяч лет были направлены на нас, чтобы поквитаться, чтобы добиться здесь высшего могущества и наказать тех, из-за кого он был повержен. Это для него вопрос чести. Он может даже выказать доброту и милосердие другим, далеким от нас мирам, ибо боги всегда непостоянны, но здесь – здесь он хочет устроить ад по образу самых кошмарных из своих грез.

Ган Ро Чин кивнул.

– Все это вызывает довольно смутные и неприятные чувства. Более того, это согласуется со старинными легендами многочисленных рас и разнообразными преданиями нашего собственного общего материнского мира. Индусы, возможно, имели наилучшее понимание грандиозной космологии в целом, иудеи и родственные им христиане и мусульмане более точно оценивали конкретную ситуацию. Однако, как бы то ни было, сейчас я вижу перед нами более неотложные проблемы.

– А именно? – спросил Джимми.

Капитан указал на экраны.

– Это единственный путь из одного мира в другой без того, чтобы потратить несколько жизней в космосе. Сколько же энергии требуется, чтобы поддерживать связь нашего собственного пространства с этим! Если тех существ можно собрать на таком огромном пространстве в столь короткий промежуток времени, подумайте, к чему это может привести через несколько недель или месяцев. Если он хороший стратег – а его репутация показывает, что это именно так, – миры подвергнутся нападению в последнюю очередь, не считая нескольких опорных баз. Поразмыслите об этом! Никто не сможет перемещаться через подпространство, минуя схватку с одной из таких штук. Они будут контролировать путешествия, торговлю, все контакты между мирами. Миры станут изолированными, окруженными, как белые камни на доске для игры в го. Все три империи организованы одинаковым образом; клей, который соединяет составляющие их миры – это их взаимозависимость. Отрежьте возможность торговых отношений между ними, и вы получите отдельные миры, которые должны будут покориться или умереть.

– Звучит погано, – сказала Криша, потрясенная нарисованной им картиной.

– Именно. Но, в определенной степени, и обнадеживающе.

Они недоуменно посмотрели на капитана.

– Обнадеживающе? – переспросил Джимми.

Тот кивнул.

– Он действует в соответствии со своей репутацией. Однако, поступая так, он тоже становится досягаем. Мы совершенно точно понимаем его, понимаем, что он делает и почему. Он настолько низко пал, что, в известном смысле, находится уже на нашем уровне. Это игра, в которую мы тоже можем играть.

Джимми фыркнул.

– Я бы в данный момент охотнее предпочел играть его фигурами, нежели нашими.

– Возможно. Ты когда-нибудь играл в го?

– Даже не слышал. Моей игрой всегда были шахматы, да еще карты.

– Каждый игрок ставит свои камни, по одному за ход, на очень большой сетке. Когда какая-то часть территории соперника полностью окружена, она захватывается. При этом возможно выиграть, даже если противник имеет значительное численное превосходство. Ибо ни одна территория не будет в совершенной безопасности, сколько бы камней на ней ни находилось, если она может быть окружена врагом. Для окружения необходимо гораздо меньше камней, чем для заполнения области. Хитрость не в том, чтобы иметь больше камней, а в том, чтобы занять лучшую позицию.

Но Джимми отказывался быть оптимистичным.

– Да? Что ж, посмотри на экраны. Эти штуки – лишь малая часть его камней. А теперь взгляни на содержимое этого скромного корабля. Это то, что можно считать нашим камнем.

Ган Ро Чин кивнул.

– Значит, мы просто должны раздобыть больше камней, прежде чем начать игру.

* * *

– У нас проблемы, – доложил Джозеф. – Все в порядке, пока мы придерживаемся курса в пределах пространства Биржи, но когда я пытаюсь переменить курс и повернуть к Миколю, материя подпространства тут же вырастает перед кораблем, как стена. Насколько я понимаю, они, скорее всего, не могут заблокировать все несколько десятков тысяч световых лет границы, но насколько старыми мы хотим стать, прежде чем доберемся до ближайшего разрыва?