Текст книги "Девяносто триллионов Фаустов"

– Джозеф, что скажешь? Кваамил – твоя родина, – заметил Чин.

– Ты про ту могучую волшебницу, якобы превратившую в дролов целую армию? Я ни разу ее не видел, но, пока разведывал, слышал несколько ее описаний. Слишком мало для полной уверенности, но бьюсь о заклад, это Калия. И если это так, она наверняка обоснуется в улье Лорда Скуазоса, просто потому, что он рифиан. Он держит терран и дролов, созданных из терран, как рабов, или как домашний скот, говорите как хотите. Заставить его пресмыкаться, или еще лучше, подложить под себя – вот ход ее действий. Она уже разобралась с кланами, которые возглавляли терране. Скуазос как раз в центре всего. Если править из его улья, то можно контролировать всех Лордов Кваамила. Но такой мощи ей нипочем не дадут, и у нее ни за что не хватило бы терпения научиться ею пользоваться, даже если бы и дали. А значит, с ней по меньшей мере один из Князей, а может, и не один, и еще армии рядовых Кинтара. Гиблое место.

– Но это и центр тьмы, растущей над Миколем, – заметила Тобруш. – Если он подвергнется опасности, Механик наверняка появится, чтобы исправить положение.

– Именно то, что я хотел сказать, – сказал капитан. – Мы не беззащитны. Вы поймете это по пути. По одному мы сильны, но им не ровня. Вместе, объединившись, им нас не победить! Все Кинтара, даже князья – индивидуалисты и эгоисты. Каждый мнит себя будущим богом или полубогом. Как вы тогда перебили их в ином мире, так же мы можем побить их и здесь, во плоти. Но наша величайшая сила скрывает и величайшую слабость.

– Тебя послушать, так все легко, – заметил Джимми.

– Нет. Шансы против нас так же велики, как и против Трех, действовавших в прошлый раз. Если Кинтара удастся нас обособить, разделить нас, мы станем уязвимы. Если это произойдет, все ментальные связи, да что там, все наши знания также исчезнут. Вы даже не вспомните, где вы и как сюда попали. Это важно, потому что если они хоть на секунду заподозрят, что наша единственная цель – выманить Механика, то он ни за что не придет. Но, конечно, они ни на минуту не заподозрят ничего подобного. Они будут считать, что у нас есть какой-то щит. Если кого-нибудь из вас схватят, вам предложат все, что угодно. В буквальном смысле. И хуже всего то, что с их могуществом они вполне могут исполнить свое обещание для одного человека; их кодекс даже требует так поступить. Но, хоть вы и не вспомните, как все было, знайте, что согласиться означает продаться им, абсолютно и безвозвратно – вы станете их активными союзниками, вроде Калии. Вам не удастся их обмануть, да они и не позволят. Это-то вы поймете.

– Мы понимаем, – сказала Криша.

– Затем, если им не удастся купить вас, они попробуют вас запугать, как в том чертовом Городе. А могут сначала запугать, потом подкупать, или вперемежку. Делают они это весьма убедительно. Вам покажется, что вы остались одни, и на вас опрокинутся всевозможные ужасы. Если вы сломаетесь под их давлением, они получат удовольствие, но больше вы не будете представлять для них ценности. Если вы будете держаться, если останетесь непокорны, мы вытащим вас оттуда, но вы должны держаться и без надежды. Если вы сдадитесь, вы будете прокляты, и все, что они заставят вас видеть и чувствовать, станет реальным, необратимым, и больше вас ничто не спасет.

Угроза была серьезна. Криша вспомнила, как в Городе ее поглотила тьма, когда один из Кинтара захватил ее разум.

– Как же мы сможем держаться, если не будем надеяться?

– Мы здесь потому, что выжили, не сдавшись им. Некоторых изрядно поломало, но даже это укрепило вас. Вы остались верны, остались на нашей стороне. Ваша внутренняя сила должна поддержать вас. Вбейте это себе в голову! Отрицание! Им не достанется удовольствия лицезреть вас пресмыкающимися, что бы они ни делали! До каких бы низостей они ни снизошли, знайте, что внутри вас есть нечто, им недоступное! И пока оно остается с вами, мы можем вас вытащить – и вытащим.

– Ты уверен, что говоришь про Кинтара? – иронически хмыкнул Джозеф.

– Именно. На самом деле все это нетрудно. Нужно лишь обнаружить вас, или Кинтара, который вас схватил. А потом сразиться с демоном. У нас есть психические – или основанные на иной физике, называйте как хотите – средства активной защиты, так что ему достанется крепко. Возможно, достаточно будет просто отвлечь его, чтобы освободить вас. У нас достаточно снаряжения, и физического, и ментального, чтобы это сделать. Я молюсь, чтобы ни один из нас не попал им в лапы, но не следует недооценивать врага, и мои молитвы могут не помочь.

– Погоди, капитан! В столице мы видели записи прорыва на Радужном Мосту, – заметил Джимми. – Их все же реконструировали, как бы кое-кто, не будем показывать пальцем, ни пытался их уничтожить. Нам показали их перед отправлением, и они очень похожи на то, что рассказал Трис Ланкур, когда считал память погибшего цимоля. Они стреляли в этих тварей в упор, из тяжелого оружия, но те даже не моргнули! А тот корабль, про который мы думали, что они его взорвали – там же такой кошмар творился! Все с ума посходили!

Ган Ро Чин вздохнул.

– Да. Я так и думал про корабль. Должно быть, они смогли взять достаточно энергии от станции, чтобы транслировать туда свои обычные ужасы. Но их иммунитет к обычному оружию – довольно естественная вещь. Возможно, это потому, что они лишь оболочка чего-то другого. Если судить по тому вулканическому миру, где мы были, я бы сказал, что они еще и огнеупорны. Тем не менее, они дышат, спят, э-э… едят, но добраться до них естественным образом сложно – хотя я полагаю, что существуют и другие способы драться с ними. У них все же есть уязвимое место, вот здесь, – он показал на свою грудь, – между сосков, ниже грудины, там, где у терран находится сердце. Если воткнуть сюда любой заостренный предмет, то будет задет жизненно важный орган. Они умрут. Но бить нужно только спереди. Сзади у них под кожей хитиновые пластины, которые если и не остановят удар, то в любом случае отведут его.

– Великолепно. То есть, они будут стоять и ждать, пока мы не воткнем им в сердце осиновый кол? – саркастически спросил Джимми.

– Если мы застанем их спящими, это сгодится. Если нет, достаточно их отвлечь.

– А что делать, если они нападут на нас по пятеро на одного? – спросил Джозеф.

– Не нападут.

– Ты что-то уж больно уверен. Не оттого ли, что ты Нуль?

– Боюсь, что, начиная с этого момента, я больше не Нуль, – вздохнул Ган Ро Чин. – То, что вошло в меня, сделало меня чувствительным к силам Высших Рас. Кинтара – одна из них. Я больше не имею против них иммунитета. И заверяю вас, я не очень-то рад этому, – он помолчал. – Впрочем, не в этом дело. Они не нападут на нас впятером на одного, независимо от их количества. Потому что они – высокомерные эгоисты. Если они сосредоточатся на нас, им придется подставить спину своим соратникам, которые тоже имеют на нас виды. Даже если они будут драться как группа, мы сможем их сдержать. Вы четверо уже доказали это. Они будут нападать только в том случае, если кому-то из них покажется, что вы у них в руках. Тогда, в Городе, любой из них мог в одиночку справиться с двумя из нас, но с тех пор мы изменились. Даже если они нападут толпой, они не должны занять больше, чем двоих; остальные трое должны действовать быстро и эффективно. Мне говорили, что тот, кто последовал за Джимми и Кришей, совершенно проигнорировал остальных, что только подтверждает мое мнение об этих персонах.

– Но мы-то не иммунны к оружию, – заметил Джозеф. – Там будут еще и кваамильцы, а у них, насколько мне известно, лучшие защитные роботы.

Чин пожал плечами.

– Вы нейтрализовали отличную систему безопасности Биржи на Радужном Мосту и перепрограммировали цимоля. Что для вас обычные роботы? А что до остального – забудьте. В наших руках объединенная мощь Трех Рас. Она внутри нас. Вот что я имел в виду, говоря о нашей силе. Мы связаны, но я сомневаюсь, что даже они способны были бы объяснить нам, как именно. Но ты в чем-то прав. Мы не должны быть самоуверенны, как Кинтара, иначе поплатимся за это. Мы смертны. Если мы не успеем защититься и в нас попадут, мы, разумеется, изжаримся или истечем кровью.

Криша все еще беспокоилась.

– Гани, а сколько этих… ужасных тварей… можно ожидать встретить? Кинтара-то там наверняка кишмя кишат.

– По-настоящему трудно будет только с первым. После этого ты приспособишься к их частотам, и как только узнаешь их, то сразу сможешь заблокировать. Не стану говорить, что все не может получиться, как в тот раз, но чутье подсказывает мне, что мы с ними справимся. И тогда мы сможем игнорировать их, как поступают сами Кинтара. Иначе они бы постоянно навевали кошмары друг на друга.

– Капитан, не хотелось бы говорить, но я совершенно не ощущаю себя могущественной, – беспокоясь, сказала Модра. – Я даже не чувствую того контакта, что был прежде, хотя это скорее хорошо.

– Выберите лидера, – предложил он. – Все одного. Сосредоточьтесь на нем. Дайте ему управлять. Не беспокойтесь, все само получится. Если лидер погибнет или отключится, выбирайте другого.

– Похоже, у тебя есть все ответы, – заметил Джозеф. – Это они дают их тебе?

Ган Ро Чин пожал плечами, выглядя слегка смущенным.

– Джозеф, я ничего не скрываю от вас. Все, что мы делаем – это составляем общую точку, фокус для Высших Рас. Ты задал мне вопрос, и тут же пришел ответ. От кого? От Хранителей? От Миколей? Я не знаю. Нам понадобилось определение. Оно появляется. От кого? От Святых Ангелов? Я не знаю. Возможно, от всех сразу. Мы им не ровня, Джозеф. Возможно, когда-нибудь наши потомки сравняются с ними, если у нас будут потомки. Но мы – никогда, так же как они не равны небесному Экипажу, и не понимают сфер Корабля.

– Да, но ты сказал, что мы, с ними или без них, должны победить одного из Экипажа, неважно, мятежник он или нет, – заметил Джимми. – Как нам это удастся?

– Мы узнаем, когда придет время, – пообещал капитан. – Потому что документы, в которых содержатся соответствующие знания, писали Те, кто понимал его.

– Интересно, как он выглядит, – скорее проговорила, чем спросила Криша. – И еще интересно, можем ли мы вообще это узнать?

– Отвратительнейшая тварь, порождение мрака и порока, – ответила Модра.

– Или второе прекраснейшее существо в мире, – ответил Джимми. – Избранный Князь Ангелов, уступающий славой и красотой лишь Богу.

– Наверно, мы первые, кто отправляется к дьяволу на космическом корабле, – заметил Джимми.

* * *

– Никак не могу привыкнуть, что тьма расступается перед нами, – заметила Модра. – Она здесь плотнее и обширнее, чем где-либо еще, словно что-то притягивает ее сюда, как магнитом, но тем не менее, нам дают дорогу. У меня такое чувство, что нас ведут прямо в ловушку.

– Мы на кваамильском корабле, с опознавательными знаками и регистрацией Кваамила, – указал Джозеф. – Если у них есть собственный флот, вряд ли они позволяют этой дряни приближаться к нему. Она слишком ненадежна, как ее ни программируй. Она здесь не в качестве барьера, как на границе.

– Именно, – выдохнул Джимми, натянутый как струна. – Она здесь – исходный материал.

– Ну хорошо, – сказал Джозеф не менее напряженно, – скоро вырвемся наружу. Все готовы? Нам придется действовать быстро, потому что, поскольку мы не знаем паролей, нас сразу же обстреляют.

– Устанавливай автопилот и прыгай в спасательную капсулу, – отрывисто сказал Чин. – Время дорого.

Джозеф переключил несколько тумблеров, сбросил командный шлем и опрометью кинулся к открытому люку капсулы. Он пристегнулся и задраил люк.

– Готов, – доложил он.

– Помните, надо держаться всем вместе, – предупредил Чин, – Сосредоточьтесь на Джозефе и держитесь поближе к нему. Он знает, куда идти.

Каждый положил руку на кнопку сброса своей капсулы; все сосредоточились на Джозефе, ожидая его команды. Модра и Криша вначале несколько колебались, но Чин отчитал обеих, подчеркнув, насколько важно сейчас полное доверие между ними. Как бы они ни относились к Джозефу, они все были в одной лодке.

Корабль, вздрогнув, вынырнул в обычном пространстве. Джозеф оказался хорошим пилотом, и у него были отличные карты: на мониторах виднелась планетная система, вращавшаяся вокруг звезды класса «G».

– Пошли! – скомандовал Джозеф и они, с интервалом в доли секунды, запустили свои капсулы.

– Расходитесь! Расходитесь! Не группируйтесь вокруг меня, пока мы не отошли подальше! – крикнул Джозеф.

Они не видели корабля, скрытого в тени планеты, но внезапно там что-то ярко сверкнуло, и они поняли, что корабля больше нет. Тишина космоса показалась им неестественной.

– Ну вот, теперь можете присоединяться ко мне, – утешающе сказал Джозеф. – Сосредоточьтесь на том месте, где я нахожусь.

Они разлетелись так далеко, что не могли его увидеть; даже их приборы не предназначались для обнаружения таких крошечных предметов в настолько обширном регионе. Но тем не менее они отчего-то знали, где он находится. Приблизившись, они окружили его капсулу, сначала как попало, потом ровным строем, и направились вниз, к терминатору.

Ган Ро Чин советовал им как можно больше времени потратить на привыкание друг к другу, чтобы научиться действовать как команда, но пока у них получалось слабовато. Иногда группе удавалось слиться в единое целое, но чаще всего ее действия были далеки от совершенства. Это было плохим знаком. Конечно, будь у них месяца полтора тренировок на какой-нибудь теплой планете с похожим климатом, они бы смогли отработать методику до совершенства, но у них было всего несколько дней.

Все чаще и чаще их преследовала фраза Старшего Помощника о том, что они могут победить, только если окажутся достойны. Могут ли пять человек, представители весьма различных культур и систем ценностей, настолько довериться друг другу?

Но иного пути не было, это они знали точно. Девяносто триллионов фаустов свелись к пяти, представляющим по восемнадцать триллионов душ терран и не-терран каждый. Даже Джозеф ощущал лежащую на нем тяжкую ношу ответственности.

– В двадцати пяти километрах от столицы Лорда расположено озеро Врмул, – рассказал Джозеф. – Это основной источник питьевой воды для столицы. Там сейчас едва рассвело, так что в небе нас не будет видно. В центре довольно глубоко, но у берегов глубина не больше пяти метров. Следуйте по моей траектории с отрывом в полсекунды каждый, и мы приземлимся на мелководье, вблизи друг от друга. Как только приземлитесь, раздраивайте люк, выбирайтесь на поверхность и плывите к берегу. Не забудьте взять с собой все необходимое перед тем, как откроете люк. Обратного пути не будет.

Они окончательно осознали, насколько серьезно их положение. Их корабль был взорван, весь этот сектор находился в руках врага, и вряд ли кто-нибудь из внешнего мира теперь смог бы их найти. Их капсулы затонут в озере. Пути назад у них определенно не было.

Как и ожидалось, на месте их приземления поднялось пять высоких столбов воды. Удар о дно сотряс капсулы, как будто они врезались в каменную стену, затем они медленно всплыли на поверхность.

Переключившись на ручное управление, они выключили все системы и, задержав дыхание, открыли люки. Вода тут же хлынула внутрь, и капсулы начали тонуть. Но еще до того, как они скрылись под водой, вся команда в скафандрах уже плавала на поверхности. Скафандры защищали их от переохлаждения в воде, снабжали кислородом и даже улучшали плавучесть, а не тянули вниз.

Они вышли из воды почти в одном месте, и когда все были в сборе, сначала Джозеф, а потом и остальные отстегнули шлемы, откинув их назад. Шлемы свернулись в трубочку у них на плечах.

– Ну что, на этот раз никто не забыл захватить с собой запасные аккумуляторы? – шутливо спросил Ган Ро Чин.

Ответом ему были нервные смешки. Криша оглядела озеро.

– Здесь очень красиво, – сказала она с изумлением.

– А ты что ожидала увидеть? Камеру пыток? – обиделся Джозеф. – Этот мир специально улучшали, так же, как многие ваши. В естественном виде он нам не очень подходил, но его удалось подправить. Никто не хочет жить в отстойнике. Рифианы во многом похожи на терран, хотя по виду и не скажешь – выглядят они довольно мерзко. Правда, им обычно нравится, где погорячее.

– Не то слово! – воскликнула Модра. – Только рассвело, а у меня на термометре почти тридцать пять!

– К полудню будет не меньше пятидесяти, – ответил Джозеф. – На полпути к точке кипения. Камни здесь днем раскаляются так, что на них можно жарить яичницу. Когда мы спустимся в долину, там будет довольно влажно, но впрочем, это еще хуже.

– Не вижу ничего привлекательного в подобной перспективе, – сказал Чин, – но думаю, что нам надо идти. Не то чтобы я надеялся закончить прямо сегодня, но нельзя не учитывать возможности, что наши капсулы засекли. Нам надо найти источник воды и укрытие. Скафандры защитят наше тело, но головы у нас открыты. Если мы наденем шлемы, мы будем более заметны, а потерять кого-нибудь из-за теплового удара было бы глупо.

Джозеф, по-видимому, знал местность. Он уверенно повел их сквозь густую растительность вверх по каменистому склону. Через несколько километров он остановился в роще, рядом с мелким, но стремительным ручейком.

– Только никакого сканирования – ни приборами, ни Талантами. Эта роща – крайняя, и если мы подойдем к опушке, вы увидите все своими глазами.

Они осторожно последовали за ним. Внезапно роща закончилась, и перед ними предстала панорама владений Лорда Скуазоса.

Внизу, на слегка холмистой местности, виднелась мозаика полей, разделенных тропинками, как шрамами. То тут, то там их узор нарушали одинокие рощи тропических деревьев и извилистые потоки, заросшие буйной растительностью. Позади, на некотором отдалении, возвышались сверкающие башни из камня, стали и пластика – столица Скуазоса.

– Почти идиллия, – вздохнула Криша. – Очень похоже на многие знакомые мне миры Мицлаплана.

– Пожалуй, посмотрю через увеличение, – сказал Ган Ро Чин, и его шлем вновь развернулся из своего положения на спине.

– Хорошо, но только посмотри, не сканируй, – предупредил Джозеф. – Если нас кто-нибудь ищет, они сразу же засекут сигнал.

Вскоре все переключились на визоры. Модра заметила на одной из тропинок небольшую повозку, запряженную, как ей показалось, какими-то тягловыми животными. Она переключила увеличение на максимум и охнула.

– Там терране тащат повозку! – воскликнула она. – Они запряжены, как животные, а кучер хлещет их бичом!

Они сняли с ее скафандра координаты и тоже посмотрели в этом направлении.

– Это не совсем терране, – рассмеялся Джозеф. – Это дролы, одна из их разновидностей, которых выводит Скуазос. Их тут куча видов. Их действительно изначально выводили из терран, но настолько изменили, что теперь это совсем другая раса, настолько отличающаяся от нас, что мы даже не можем скрещиваться… если предположить, что кому-то бы этого захотелось. Впрочем, те, кого выращивают Лорды-терране, довольно похожи на нас, и мы даже можем иметь от них потомство. Я пробовал. Дролы, выращенные не-терранскими расами, очень сильно отличаются друг от друга. Но кое-что общее есть у всех. Они не слишком сообразительны – их рабочий словарь составляет от силы шестьдесят-семьдесят слов, – но очень сильны, привычны к климату, выносливы и едят любую органику, даже траву и мусор. И кроме того, они очень жизнерадостны.

– Отвратительно, – возмутилась Криша. – Для этого есть животные!

– Или, с такой властью и положением, как у этого Лорда, можно было просто все автоматизировать, – добавила Модра.

– Животные не настолько умны и самодостаточны, и за ними требуется уход, – прагматично заметил Джозеф. – А что до автоматизации – это он, конечно, мог бы, но технологии у нас не спускаются в массы, как и на Мицлаплане. Во-первых, потому что у нас много населения, которое и так нечем занять, а во-вторых, потому что правящему классу так больше нравится. Такое в порядке вещей здесь, вот и все. – Он хмыкнул. – Погодите, вы еще не видели женщин-дролов Скуазоса. Вот тогда вы возмутитесь по-настоящему!

– А что за существо сидит на месте погонщика? – спросил Джимми. Существо выглядело странно: оно было значительно ниже и худощавее темнокожих лысых дролов, гуманоидным и насекомоподобным одновременно. Его кожа, походившая скорее на панцирь, была гладкой, блестящей, бурого цвета; у него были многосуставчатые руки и ноги и удлиненная овальная голова. Черт лица было не разглядеть, поскольку повозка удалялась от них.

– Это рифиан, – объяснил Джозеф. – Скорее всего, он руководит здесь несколькими участками.

– Он похож на жука, – заметил Джимми.

– Да, у них довольно твердый панцирь, который они время от времени меняют, но это всего-навсего другая раса, как и многие другие. Они спариваются почти так же, как мы, так же вынашивают и рожают детей, обычно по двое за раз. Они крепкие твари; у них была своя империя из шести систем, протяженностью в сто сорок световых лет, пока их не обнаружили и не захватили Миколи.

– Думаю, мне хватит на сегодня, – сказала Криша с омерзением.

– Подожди, – перебил Чин. – Посмотрите-ка вон туда!

Они навели визоры на указанное им направление и сфокусировали увеличители на отдаленном объекте, неразличимом невооруженным глазом. Это сооружение, расположившееся совсем рядом с далеким городом, было им отлично известно.

– Это же станция! Такой же кристалл, что и там! – возбужденно воскликнула Модра.

– Откуда? Сюда-то она как могла попасть? – в недоумении спросил Джозеф.

– Навскидку я бы сказал, что это один из тех, что мы видели на жарком мире, – ответил капитан. – Его давным-давно добыли в пещере, каким-то образом настроили, а сейчас переместили сюда по межпространственным переходам. Они же наверняка знают все входы и выходы.

Криша немного подумала.

– Сколько кристаллов было в том ужасном месте? Двадцать? Тридцать?

– Явно не больше, хотя мы и осмотрели не все, – согласилась Модра.

– И они определенно не начинали работ по добыче новых. Пещера была довольно запущена.

Джимми кивнул.

– Я понял твою мысль! У них не так уж много этих чертовых штуковин, так что сам факт того, что одну из них переместили сюда, означает, что мы не ошиблись. Здесь действительно один из их штабов!

– Я в этом и не сомневался, – со вздохом облегчения сказал Джозеф. – И Высшие Расы тоже, иначе бы они не отправили нас сюда.

– Когда пойдем? – спросил Джимми.

– Когда стемнеет, – ответил капитан. – Крестьяне лягут спать, городские жители расслабятся; к тому же станет попрохладнее. До города четыре-пять часов хода, если идти осторожно, и хоть ночью силы ада сильнее, но и самонадеяннее тоже. А пока проверим снаряжение.

Инженеры Миколя сделали все, что считали необходимым, для улучшения стандартного защитного оборудования скафандра. Поскольку энергооружия Кинтара не боялись, Джозеф потребовал, чтобы мастера снарядили их одним из ужаснейших приспособлений древних терран – арбалетами. Их арбалеты били гораздо дальше древних, за счет небольшого энергомодуля, обеспечивавшего дополнительное натяжение, и комплектовались мощной компьютерной системой наведения. Но несмотря на нее, уже на средней дистанции точность выстрела оставляла желать лучшего; к тому же некоторые опасались, что даже если им удастся подобраться к врагу на расстояние выстрела, они могут попасть под ментальный удар и не успеть выстрелить. Тем не менее, оружие все же оставалось оружием.

Джимми взял с собой еще кое-что, что представляло ценность лишь для него одного, но тем не менее вселяло в него уверенность. Во-первых, это была небольшая пластина на цепочке, на которой был выбит крест поверх Соломоновой печати. А во-вторых, крест из легкого металла и позолоченный на концах, размером почти с пистолет, достаточно компактный, чтобы его можно было носить в кармане.

Ган Ро Чина он позабавил.

– Древний крест, ну-ну. Никогда не понимал религий, в которых смерть настолько почитается, что высшей благодатью считается принять мученическую кончину.

– Он символизирует не смерть, но искупление, – ответил Маккрей. – Во всех нас скрывается зверь, но вот это напоминает нам, что мы можем сами решать за себя. Все мы рождены в первородном грехе, грехе Адамовом, но Другой искупил этот грех за нас – за всех, кто примет Его. Только Один был зачат непорочно, и лишь Ему я молился; и некто высший, не из этой Вселенной, подтвердил, что я действительно разговаривал с Ним. Мученик радуется, умирая, ибо знает и верит, что возродится вновь, без следа порока, в новой, совершенной плоти. Нет, капитан, пусть мне пришлось сойти во ад настоящий и во ад душевный, но теперь я отбросил все сомнения.

Чин ничего не ответил ему – он не хотел затевать теологический спор. Возможно, вера Маккрея была простецкой, местечковой, лишь по воле случая дожившей до наших дней, но коротышка верил искренне, и это было важным фактором – возможно, вообще самым важным. Начертить пентаграмму мог каждый, но лишь вера активировала ее межпространственные свойства. Всего лишь обведенная кругом шестиконечная звезда в руках верующего приобретала невероятную мощь. Кто поручится, что крест не является еще одной из подобных геометрических фигур, символизирующей еще не открытые физикой законы? Вера играла ключевую роль в межпространственной геометрии, как ему самому хотелось бы верить. В любом случае, он не собирался переубеждать низенького священника.

Смеркалось; воздух охладился до «каких-то» сорока четырех градусов, и они двинулись в путь. Пока что их, казалось, никто не искал и даже не заподозрил их присутствия. Кришу и Модру скорее настораживало подобное отсутствие внимания; несмотря на здешний климат, все складывалось как-то слишком уж просто. Мужчины же как будто успокоились: Чин и Джозеф окончательно убедились, что Кинтара чувствовали себя в полной безопасности от каких-то смертных.

Но как только они проникнут в столицу, все переменится. Даже если Кинтара не почуют их, они пришли как раз для того, чтобы привлечь к себе внимание, чтобы калечить и убивать демонов. Хотя они и не умирали на самом деле, Чин узнал, что шок от смерти в этом мире был достаточно силен, чтобы заставить «убитого» демона много месяцев, даже лет не создавать себе нового тела. По сути, Кинтара сейчас не составляли для них проблемы, несмотря на всю свою смертоносность. Пока Механик был на свободе, они могли творить чудеса – чудеса отвратительные. Но если Механика не станет, на Кинтара объявят охоту и будут убивать их по одному. А мощный компьютер, контролирующий канал между их Городом и иным миром, мог быть перенастроен так, чтобы их новые тела, которые формировались только внутри кристаллов, появлялись на том же месте, где их убили – там, где их вновь заточат.

Рифианы плохо видели ночью, предпочитая сидеть в своих хорошо освещенных домиках, там и сям разбросанных по округе. Зато отряд то и дело натыкался на дролов, терпеливо крутивших водяные колеса или рывших оросительные каналы. Джозеф посоветовал им не обращать на дролов внимания, и те, лишь единожды взглянув на отряд, тоже оставались безучастны. Для дролов существовали только две расы: дролы и не-дролы; последние казались им совершенно одинаковыми. Вблизи дролы-мужчины выглядели еще более гротескно – накачанные до предела, приземистые, с квадратной головой и короткой шеей, зато с громадным половым членом.

– О, боже! – прошептала Модра. – Здоровый, как колбаса, и достает до колен!

Как и предсказывал Джозеф, встреченные ими женщины ужаснули их еще больше. Лысые, как мужчины, они были настолько тучны, что едва могли ходить. У них были мощные слоновьи ноги, зато крошечные бессильные ручки, и к тому же две пары грудей – вторая пара была гигантских размеров и свисала чуть ли не до пояса. Джозеф мимоходом заметил, что рифианы придумали такой вариант, когда обнаружили, что им нравится терранское молоко. Для них это был легкий, приятный наркотик.

В этот момент не только женщинам захотелось бросить все.

И вот это, подумала Модра, вот это – империя Миколей, врагов Кинтара! Неудивительно, что другие две империи ненавидели их и считали порочными! Они и были порочными; они предали Кинтара лишь потому, что не желали подчиняться, а вовсе не из моральных побуждений. Джозефа, по крайней мере, можно было оправдать его воспитанием: его приучили считать подобные вещи нормальными и правильными. Но Тобруш, добрая, мудрая Тобруш – она ведь тоже поддерживала такие порядки, а быть может, и еще более безнравственные, поощряла порочные выдумки и даже получала от них удовольствие!

Становилось все яснее, почему Хранители Биржи пытались сделать все возможное, чтобы избежать контакта с Миколями. Телепатический контакт с этими паразитами, должно быть, казался им купанием в выгребной яме.

Наконец, они подошли к громадному кристаллу станции, ведущей в ад.

– Чувствуете, какая в нем сила? – прошептал Джимми. – Его материал пульсирует, излучая гораздо больше энергии, чем прошлые кристаллы, если мне не изменяет память.

– Не изменяет, – ответил Ган Ро Чин. – Раньше станции действовали в автономном режиме, а сейчас включена вся сеть.

– Хорошо бы ее выключить, – сказала Модра. – Один звонок – и тут окажется вся толпа Кинтара! Нам ведь как раз и надо поднять среди них хорошую суматоху.

– Станция синхронизируется по фазе с нашим пространством лишь на одну наносекунду за каждые две секунды, – сказал Чин, в очередной раз обнаружив, что не знал этого сам, пока не открыл рот. – Идя по коридору, вы совпадаете с ним лишь на это мгновение, и этого достаточно, чтобы в целом вы оказались с ним не синхронизированы. За двухсекундный цикл станция совпадает по фазе с бесчисленным количеством других мест, и центральный компьютер переключает вас на фазу места назначения. Вот как она работает. Вечный, программируемый тессеракт! Удивительно! И вот как Кинтара попали сюда. Они нашли это место по своим данным, а затем выбрали одну из других точек, составляющих структуру тессеракта. Привяжи тессеракт к нужной точке, и попадешь в нужное тебе место!

И вдруг он понял. Теперь, когда он узнал принцип работы станции, ему сразу пришла мысль, как замечательно можно использовать ее для своих целей.

– Разумеется! – сказал он.

– Ты о чем? – спросил Джимми.

– Мы пятеро – инструменты, фокусирующие объединенную мудрость и знания Трех Рас. Мы же можем ее перепрограммировать! Или точнее, они могут, нашими руками! Нужно дать тессеракту простую команду – пропустить данную фазу цикла, – и все здесь развалится! Тессеракт станет касаться уже других точек. Представляете, что будет, когда они обнаружат, что кто-то смог перепрограммировать их станцию у них под носом? Как вы думаете, если бы вы оказались на их месте и внезапно были бы поставлены перед подобным фактом, – причем хорошо помня свое прошлое поражение, – стали бы вы восстанавливать разрушенную связь?