Текст книги "Доказательства вины"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Дэниел поведал нам все, что помнил о нападении. Все вышло довольно просто. Он услышал, как Молли ходит внизу, и спустился поговорить с сестрой. Тут в дверь постучали. Молли пошла открывать. Они обменялись парой слов, а потом Молли завизжала и захлопнула дверь.

– Она вбежала в гостиную, – рассказывал Дэниел. – А они разнесли дверь у нее за спиной и тоже вошли. – Он поежился. – Они хотели подняться наверх, и Молли сказала, что нам надо отвлечь их. Я взял кочергу у камина и прыгнул на них. – Он тряхнул головой. – Я думал, это просто ряженые. Ну… вроде как грабители дурацкие, вроде того. Но Потрошитель меня схватил. И хотел… ну… Резанул меня этим своим кривым ножом. – Он мотнул головой в сторону забинтованной руки. – Молли ударила его, и он отпустил меня.

– Чем ударила? – спросил я.

Он покачал головой. Худенькое лицо его, казалось, осунулось еще сильнее от боли, усталости и потрясения. Говорил он как-то сухо, словно пересказывал события невероятного фильма, а не то, что произошло на самом деле.

– Я не видел. Наверное, битой или еще чем. Он меня уронил.

– А что потом? – спросил я.

Он судорожно сглотнул.

– Ну, я упал и ударился головой об пол. А они се схватили. Потрошитель и Пугало. Схватили и потащили к двери. Она визжала… – Он прикусил губу. – Я хотел им помешать, но Руки-Молоты бросился за мной. Тогда я выбежал через кухню и забрался в дом на дереве – понимаете, я сообразил… Ну, рук-то у него толком нет. Молотки только. Как ему за мной карабкаться?

Он посмотрел на Черити, и голос его виновато дрогнул.

– Прости, мамочка. Я хотел им помешать. Только они были такие… такие здоровые… – Глаза его заблестели от слез, и он всхлипнул.

Черити крепко обняла сына и шепнула что-то на ухо. Дэниел затих, только плечи его вздрагивали.

Я встал и отошел в дальний угол. Фортхилл подошел ко мне.

– Эти твари, – шепнул я ему, – наносят не только физические травмы. Они ранят психику тех, на кого нападают.

– Думаете, с Дэниелом это произошло? – спросил Фортхилл.

– Надо посмотреть повнимательнее, но такое вполне вероятно. Некоторое время парню тяжело придется, – ответил я. – Это похоже на эмоциональную травму. Смерть близких… что-то в этом роде. Это ранит людей примерно так же. От такого не сразу оправляются.

– Я тоже видел такое, – кивнул Фортхилл. – Да, я вам не успел сказать… Мне кажется, вам стоит знать, что Нельсон пришел ко мне вчера вечером.

Я кивнул в сторону той раскладушки, что была занята, когда мы приехали.

– Это он?

– Да.

– И как он вам показался?

Фортхилл пожевал губу.

– Если бы я не знал, что это вы его послали, я бы подумал, что у парня тяжелая ломка. Он говорил почти невнятно. Очень возбужденно. Был сильно напуган, если уж на то пошло, при этом не хотел или не мог объяснить, чем именно. Мне удалось немного его успокоить, и он почти в обморок упал.

Я нахмурился и запустил правую пятерню в волосы.

– Вам не показалось, что его кто-то преследовал?

– Нет. Хотя возможно, я чего-то и не заметил. – Он устало и немного виновато улыбнулся. – Час поздний. И после десяти вечера я уже не совсем тот, что был когда-то.

– Спасибо, что помогли ему, – сказал я.

– Да не за что. А кто он такой?

– Бойфренд Молли, – ответил я и оглянулся на мать, утешающую сына. – Возможно, Черити и об этом не обязательно знать.

Отец Фортхилл прикрыл глаза и вздохнул.

– О Господи!

– Вот именно, – кивнул я.

– Позволите вопрос?

– Конечно.

– Эти создания, фаги. Если они, как вы говорите, порождения мира духов, как им удалось переступить порог дома?

– Традиционным путем, – вздохнул я. – Получив приглашение.

– От кого?

– Возможно, от Молли, – ответил я.

Он нахмурился.

– Мне трудно поверить в то, что она могла сделать такое.

Я почувствовал, что губы мои непроизвольно сжались.

– Возможно, она не знала, что они монстры. Они же меняют форму. Возможно, они явились ей в облике кого-то из ее знакомых, кого она могла пригласить.

– А, – кивнул Фортхилл. – Ясно. Например, в виде вас.

– Возможно, – тихо произнес я. – В таком случае это уже второй раз, когда кто-то использует мое лицо, чтобы ударить по семье Майкла.

Некоторое время Фортхилл молчал.

– Насколько я понял, – произнес он наконец, – в предыдущих случаях эти создания убивали всех без разбора. Почему тогда они забрали Молли, а не просто убили?

– Пока не знаю, – признался я. – Я вообще не знаю пока, как мое заклятие привело их к Молли. Я даже толком не знаю, что это за твари и откуда. Из чего следует, что я не могу пока понять ни того, зачем они вообще появлялись, ни того, куда они унесли девочку. – Я с досадой махнул рукой. – Это меня с ума сводит: у меня чертова уйма фактов, и они никак не выстраиваются.

– Вы устали, – заметил Фортхилл. – Возможно, если бы вы отдохнули…

Я покачал головой.

– Нет, падре. Твари, которые ее забрали, не отдыхают. Чем дольше она находится в их руках, тем меньше шансов у нас увидеть ее снова. – Я потер глаза. – Просто надо подумать хорошенько.

Фортхилл кивнул мне и обернулся. На другом конце комнаты Черити укрывала сына одеялом. Даже Алисию сморила усталость, так что бодрствовали теперь только взрослые.

– Что ж, не буду вам мешать. Вы хоть ели что-нибудь последние полдня?

– В мезозойскую эру, – признался я.

– Сандвич?

Мой желудок откликнулся на это предложение рокочущим звуком.

– Ну, если вы настаиваете…

– Сейчас что-нибудь соображу, – кивнул Фортхилл. – Прошу прощения. – Он подошел к Черити, взял ее за руку и, негромко сказав ей что-то, повел к двери. Теперь, когда о ее детях позаботились, казалось, она вот-вот развалится на части. Они вышли вдвоем, оставив меня в полумраке в обществе Мыша и полудюжины спящих детей.

Я думал. И еще думал. Я собрал все известные мне факты к вертел так и этак, пытаясь сложить из них хоть что-нибудь – что угодно, только бы положить конец этому безумию.

Фаги. Ответ крылся в фагах. Стоит мне понять, кто они такие, и я смогу вычислить, кто может их использовать и что мне делать, чтобы узнать о них побольше. Должно же у них иметься что-то общее; что-то, что связывало бы их воедино, какой-то факт, подсказка, с помощью которой я мог бы оценивать их мотивации и намерения.

Но что у них, черт подери, может быть общего, кроме того, что все они – монстры, питающиеся страхом? Они возникали в самых разных местах: в туалете, на кухне, на стоянке, в конференц-зале. Жертв своих они тоже выбирали произвольно. Все они являлись в виде персонажей ужастиков, но этот факт представлялся мне относительно второстепенным. Сколько я ни тужился, мне не удавалось больше найти ничего, что связывало бы их, что помогло бы мне опознать.

Раздосадованный, я встал, подошел к раскладушке, на которой лежал Дэниел, и включил зрение. Даже это потребовало от меня больших усилий и времени, чем обычно. Я напрягся и посмотрел на мальчика.

Я не ошибся. Он подвергся психической порке. Фаги терзали его разум и душу точно так же, как ранили его плоть. Эти раны виделись мне длинными, кровоточащими порезами. Вот бедняга! Эта гадость будет долго преследовать его. Я пожелал ему отдохнуть хоть немного, прежде чем он проснется от кошмаров.

Я довольно долго смотрел на Дэниела, чтобы его страдания как следует врезались мне в память. Я хотел до конца своих дней помнить, на что похожи последствия моих ошибок.

Услышав слева какой-то звук, я машинально повернул голову, обратив взгляд на источник – беспокойно ворочавшегося Нельсона.

Если маленький Дэниел страдал от жестокого избиения, душа Нельсона, похоже, оказалась в руках самого Ада. Вся верхняя часть тела исказилась под моим взглядом, покрывшись пузырями и кровоточащими язвами от жутких ожогов. Самые тяжелые повреждения начинались у основания шеи и сходили на нет у поясницы.

На обоих висках темнели крошечные, аккуратные отверстия, будто нанесенные лазерным скальпелем.

В точности такие, как у Рози.

В мозгу у меня зазмеились логические цепочки, от которых разом закружилась голова. Я выключил зрение и больно ударился задом об пол.

Я понял.

Я понял, почему мое заклятие послало фагов в дом Карпентеров.

Я понял, что общего имеют между собой фаги.

Я понял, кто их вызывал.

Это наполнило меня таким страхом, что я едва мог шевелиться. Я с трудом поднес руку ко рту, чтобы удержаться от беспомощных всхлипов.

Не сразу, но мне все же удалось заставить себя успокоиться. К этому времени вернулся Фортхилл с сандвичами. Он поставил себе раскладушку, лег и сразу же уснул.

Я съел сандвичи. Потом встал и отправился на поиски Черити.

Я нашел ее в зале, на верхнем ярусе балкона. Она смотрела на алтарь и не повернулась ко мне, когда я подошел и сел рядом с ней на скамью. С минуту я сидел молча.

– Черити, – прошептал я. – Мне нужно спросить у вас кое-что.

Она сидела в каменном молчании. Только подбородок ее чуть качнулся вниз-вверх.

– Как давно? – тихо сказал я.

– Как давно – что? – переспросила она.

Я сделал глубокий вдох.

– Много ли времени прошло с тех пор, как вы занимались магией?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Выстрели я в нее – и то вряд ли добился бы большей реакции. Черити разом побледнела, как простыня. Она застыла, судорожно цепляясь за спинку соседней скамьи. Пальцы ее побелели, и дерево скрипнуло. Стиснув зубы, она низко опустила голову.

Я не давил на нее. Я ждал.

Она снова открыла глаза, и на этот раз все ее мысли и эмоции явственно отразились на лице. Паника. Отчаяние. Угрызения совести. Глаза ее метались из стороны в сторону – она перебирала возможности. Прикидывала, не стоит ли ей отрицать все. Или солгать мне. Или просто встать и уйти.

– Черити, – негромко произнес я. – Скажите мне правду.

Она задышала чуть чаще. Я видел, как ее охватывает отчаяние.

Я осторожно поднял руку и повернул ее лицом к себе.

– Вы нужны вашей дочери. Если мы не поможем ей, она погибнет.

Черити дернулась, как от удара, и отодвинулась от меня. Плечи ее вздрагивали от беззвучных всхлипов. Она изо всех сил старалась взять себя в руки, совладать с дыханием, с голосом.

– Жизнь тому назад, – прошептала она.

Я почувствовал, как напряжение немного отпустило меня. Ее реакция подтвердила, что я напал на верный след.

– Как вы узнали? – спросила она.

– Просто сложил воедино множество мелких кусочков, – ответил я. – Пожалуйста, Черити. Скажите мне.

Голос ее звучал хрипло, чуть сдавленно, словно она дышала какой-то гнилью.

– У меня были кое-какие способности. Они проявились в канун моего шестнадцатилетия. Вы-то знаете, как все неловко в этом возрасте.

– Угу, – кивнул я. – И как это восприняла ваша семья?

Губы ее дернулись.

– Мои родители были богаты. Респектабельны. Когда у них находилось время обратить на меня внимание, они ждали от меня той же нормальности. Респектабельности. Им было проще поверить в то, что я пристрастилась к наркотикам. Эмоционально неуравновешенна.

Я поморщился. Подросток с проклевывающимися магическими способностями может столкнуться с самыми разными ситуациями. На долю Черити выпала одна из худших.

– Они посылали меня в разные школы, – продолжала она. – И в больницы, замаскированные под школы. – Она махнула рукой. – Я убегала отовсюду. Просто уходила и не возвращалась. Я стала жить сама по себе.

– И попали в дурную компанию, – предположил я очень тихо.

Она покосилась на меня с горькой улыбкой.

– Вы такое уже слышали.

– Не столь редкая ситуация, – кивнул я. – Кто это был?

– Ну… что-то вроде шабаша, – ответила она. – Или секты. Ее возглавлял молодой человек. Грегор. Тоже со способностями. Он и остальные – все молодежь – смешивали религию, мистику и философию, и… да что там. Вы, наверное, видели подобные вещи.

Я кивнул. Видели мы и такое. Харизматический лидер, преданные последователи, сборище бродяг и беглецов из семей. Это редко заканчивается чем-то положительным.

– Дар у меня был слабый, – продолжала она. – Не то что у вас. Но я узнала немного о том, что творится в мире. О Белом Совете. – Губы ее снова скривились в горькой улыбке. – Все их боялись. К нам один раз приходил Страж. Передал предупреждение Грегору. Тот забавлялся кое-какими призывающими заклятиями, и Стражи пронюхали об этом. Они допросили нас всех. Оценили каждого. Зачитали нам Законы Магии и посоветовали не нарушать их, если мы хотим жить.

Я кивнул и продолжал слушать. Черити говорила теперь быстрее, как будто слова, тесня друг друга, рвались наружу. Ну да, их сдерживали долгие годы.

– Грегор не послушался. Он отдалился от остальных. Начал заниматься магией, которая балансировала на грани Законов. Он заставлял нас всех заниматься этим. – Взгляд ее сделался холоднее. – Остальные начали исчезать. Один за другим. Никто не знал, куда они девались. Но я поняла, что происходит. Я поняла, что Грегор становится все сильнее.

– Он ими торговал, – предположил я.

Черити кивнула.

– Он понял по моему лицу, что я разгадала его. Я была следующая на очереди. Он пришел забрать меня, и я сопротивлялась. Пыталась его убить. Хотела его убить. Но он меня одолел. Я мало что помню из этого. Помню, что стояла, прикованная к железному столбу.

– Дракон, – понял я.

Она кивнула. Горечи в ее улыбке стало немного меньше.

– И тут пришел Майкл. Он победил чудовище. И спас меня. – Она подняла на меня взгляд. Слезы переполняли ее глаза и струились по щекам, но она не смахивала их. – Я поклялась себе, что никогда не вернусь к тому, что было. К магии. К силе. Я испытывала соблазн. – Она судорожно сглотнула. – Делать такое, что… на что способно только чудовище. Когда погиб Сириотракс, Грегор обезумел. Совершенно сошел с ума. Но мне все равно хотелось обратить мою силу против него. Я ни о чем другом думать не могла.

– Трудно это, – согласился я. – Вы же были совсем еще ребенком. Без серьезной подготовки. А соблазн использовать свою силу велик.

– Да, – сказала она. – Не будь Майкла, я ни за что бы не смогла с этим порвать. Он не знал об этом. Он и сейчас не знает. Он вошел в мою жизнь и остался в ней. Он следил за тем, чтобы у меня все было в порядке. И еще… у него такая душа. Когда он улыбался мне, словно весь свет мира сиял для меня. Я старалась быть достойной этой улыбки. Мой муж спас меня, мистер Дрезден, и не только от дракона. Он спас меня от меня самой. – Она покачала головой. – С той ночи, когда я познакомилась с Майклом, я ни разу не воспользовалась своей силой. Вскоре мы поженились. А потом, со временем, и сила выветрилась. Что ж, скатертью дорожка.

– Поэтому, когда начали проявляться способности у Молли, – тихо предположил я, – вы постарались и ее заставить отказаться от них.

– Я хорошо понимала, насколько это может быть опасно, – ответила она. – Каким безобидным может казаться это поначалу. – Черити снова покачала головой. – Я не хотела, чтобы она рисковала тем, что едва не погубило мою жизнь.

– Но она вас не послушалась, – предположил я. – Вот что на деле пробежало между вами. Вот почему она ушла из дома.

Голос Черити снова сделался чуть хриплым.

– Да. Мне не удалось донести до нее, как это опасно. Чем она рискует. – Слезы катились уже градом, но она не обращала на них внимания. – А тут еще вы. Герой, сражавшийся плечом к плечу с ее отцом. Который использовал магические силы, чтобы помогать другим. – Она устало усмехнулась. – Видит Бог, вы спасли мне жизнь. Мы назвали ребенка в вашу честь. Стоило ей понять, что у нее есть способности, и ничто уже не могло удержать ее.

Господи! Неудивительно, что Черити так недолюбливала меня. Я не только утаскивал ее мужа неизвестно куда сражаться неизвестно с чем, но еще и подавал Молли пример всего того, от чего ее так пыталась удержать Черити.

– Я не знал, – сказал я.

Она тряхнула головой.

– Я вам все честно рассказала, – вздохнула она. – Никто больше не знает того, что знаете теперь вы. Ни Майкл. Ни моя дочь. Никто. – Она достала из кармана кухонную салфетку и вытерла глаза. – Что произошло с моей дочерью?

Я набрал в легкие воздуха.

– Пока это все мои предположения, – признался я. – Но нутром чувствую, все сходится.

– Я понимаю, – кивнула она.

Я кивнул в ответ и рассказал Черити про нападения на конвенте и о том, как Молли втравила в эту историю меня.

– Я осмотрел пострадавших при первом нападении, – тихо сказал я. – Одна из них, девушка по имени Рози, носит следы психической травмы. Тогда я приписал это последствиям нападения фага.

Черити нахмурилась.

– А это не так?

Я покачал головой.

– Я обнаружил аналогичную травму у Нельсона. – Я сделал глубокий вдох. – Молли – связующее звено между ними. Они оба ее друзья. Мне кажется, именно она нанесла эти травмы. Мне кажется, она использовала магию для того, чтобы вторгаться в их сознания.

Черити потрясенно уставилась на меня.

– Что? Нет… – Она замотала головой. – Нет. Молли не стала бы… – Лицо ее побледнело еще сильнее. – О Боже! Она нарушила один из Законов. – Она замотала головой еще энергичнее. – Нет, нет, нет. Она не могла этого сделать.

Я поморщился.

– Мне кажется, я знаю, что именно она сделала. И зачем.

– Расскажите.

Я снова вздохнул, собираясь с духом.

– Рози беременна. И у нее налицо физические признаки наркотической зависимости, тогда как признаков освобождения от этой зависимости нет. Думаю, Молли начала действовать после того, как узнала, что ее подруга беременна, – с целью заставить ее отказаться от наркотиков. Мне кажется, она поступила так, чтобы защитить ребенка. А потом, судя по всему, проделала то же самое с Нельсоном. Но что-то пошло не так. Вероятно, то, что она сделала с ним, сломало в нем что-то. – Я тряхнул головой. – Он превратился в параноика.

Черити снова смотрела на алтарь, покачивая головой.

– Значит, это Совет ее похитил?

– Нет, – возразил я. – Нет. То, что она сделала с Рози и Нельсоном, оставило на ней след. Отметину. Думаю, она заставила Рози и Нельсона испытывать страх всякий раз, как их тянуло к наркотикам. Страх – сильная штука, и эксплуатировать его несложно. Она хотела, чтобы они боялись наркотиков. Она действовала из самых благих побуждений, но она хотела, чтобы ее друзья боялись.

– Я не понимаю.

– Кто бы ни вызвал этих фагов, – объяснил я, – он нуждался в способе направлять их из Небывальщины к нам, в материальный мир. Ему или им требовался маяк – кто-нибудь, вступающий в резонанс с ними. Кто-нибудь, кому, подобно фагам, хотелось, чтобы люди испытывали страх.

– Они использовали для этого мою Молли, – прошептала Черити и вдруг резко повернулась ко мне: – Это вы, – произнесла она неожиданно тихо. – Вы пытались обратить фагов против того, кто их призвал. Вы послали их к моей дочери.

– Я не знал, – честно сказал я. – Видит Бог, Черити, клянусь вам, я не знал. Погибли люди, и все, чего я хотел, – это чтобы никто больше не пострадал.

Деревянная спинка скрипнула еще громче под ее пальцами.

– Кто это сделал? – спросила она, и голос ее сделался угрожающе тихим. – Кто в ответе за страдания моих детей? Кто призвал тварей, вторгшихся в мой дом?

– Я не думаю, что их кто-то призвал, – тихо сказал я ей. – Я думаю, их послали.

Она посмотрела на меня, недобро сощурившись.

– Послали?

Я кивнул.

– Я не брал в расчет такой возможности, пока не сообразил, что именно объединяет все эти нападения. Зеркала.

– Зеркала? – переспросила Черити. – Не понимаю.

– Это общая деталь всех нападений, – объяснил я. – Зеркала. В туалете. Зеркальце в косметичке у Рози в конференц-зале. В гостиничной кухне вообще полно отражающих стальных поверхностей. Да и ветровое стекло Мадригалова фургона очень хорошо отражало все происходящее.

Она покачала головой.

– Все равно не понимаю.

– Множество существ могут использовать зеркала в качестве окон или дверей из мира духов в наш мир, – сказал я. – Но лишь один вид существ питается страхом и использует зеркала для свободного перемещения из Небывальщины и обратно. Они называются фетчами.

– Фетчи… – Черити склонила голову набок, словно роясь в памяти. – Что-то я такое о них слышала. Они… разве они не родом из страны фейри?

– Угу, – кивнул я. – Точнее, это порождения самой глубокой, самой темной Зимы. – Я поежился. – Еще точнее, это элитные шпионы и убийцы Королевы Мэб. Легко меняют облик и обладают гигантской силой.

– Мэб? – прошептала она. – Той самой Мэб?

Я медленно кивнул.

– И они похитили мою дочь, – произнесла она. – Унесли в страну фейри.

Я снова кивнул.

– Она для них ценная находка. Магически одаренная юная смертная. Совместимая энергетически. Не обладающая достаточным опытом, чтобы защитить себя. Они могут питаться ею и ее магией много часов. Возможно, даже дней. Вот почему они не убили ее сразу.

Черити зажмурилась.

– Что мы можем сделать?

– Не знаю пока, – признался я. – Впрочем, хорошо бы, чтобы ваш муж был здесь с нами.

Она прикусила губу и бросила на алтарь взгляд, исполненный, как мне показалось, ненависти.

– Он недосягаем. Ему направили сообщение, но…

– Нам придется действовать самим, – договорил я.

– Но надо же нам что-то делать! – воскликнула она.

– Конечно, – согласился я. – Проблема в том, что мы пока не знаем, где это делать.

– Мне казалось, вы только что сказали, что они утащили ее в страну фейри.

– Угу, – кивнул я. – Только если я скажу вам, что Айерс-Рок в Австралии, это еще не значит, что вы с легкостью найдете это чертово место. Австралия большая. А по сравнению со страной фейри она все равно что Род-Айленд.

Черити стиснула зубы.

– Но должно же быть что-то…

– Я как раз этим занимаюсь, – заверил я ее.

– Но что… – Она помолчала, потом кашлянула. – Сколько у нее в запасе времени?

– Трудно сказать, – вздохнул я. – Время здесь и там течет по-разному. День здесь, час там. Или наоборот.

Она смотрела на меня в упор.

Я опустил взгляд.

– Немного, – сказал я. – Зависит от того, как долго она продержится. Они высосут из нее весь страх, а потом… – Я тряхнул головой. – День. В лучшем случае.

Она покачала головой.

– Нет, – тихо произнесла она. – Я не позволю этому случиться. Должен быть способ вернуть ее.

– Я могу проникнуть в страну фейри, – сказал я. – Но вам нужно понять кое-что. Мы говорим о том, чтобы отворить переход в глубокую Зиму. Если у меня хватит сил отворить его и если у меня хватит сил удерживать его открытым, воюя при этом как минимум с одним древним фетчем, который пару часов назад проглотил мою магию как карамельку и даже не поперхнулся, мы в любом случае нарушим волю Королевы Мэб. И если она окажется там сама, я ничегошеньки, черт подери, не смогу поделать. У меня недостаточно сил, чтобы бросать ей вызов, тем более в самом сердце ее владений. У всего Белого Совета, чтоб ему пусто было, не хватит сил на такое. И мне нужно совершенно точно знать, где переходить на ту сторону, потому что на то, чтобы схватить ее и убраться, у меня будет в лучшем случае несколько минут. И я не имею ни малейшего представления о том, где она находится.

– Что вы сказали? – спросила она очень тихо.

– Что я не могу сделать этого, – ответил я. – Это верное самоубийство.

Черити словно застыла, выпрямившись.

– И вы предлагаете бросить ее там?

– Нет, – возразил я. – Но это означает, что мне придется искать помощь там, где я смогу ее получить. Возможно, у людей и созданий, которые придутся вам не слишком по вкусу. – Я покачал головой. – И вполне возможно, меня убьют прежде, чем я предприму попытку. И даже если я верну ее… за это, возможно, придется заплатить.

– Я заплачу, – сказала она. Голос ее звучал ровно, уверенно. – Ради Молли я заплачу столько, сколько нужно.

Я кивнул. Я не стал озвучивать еще одно: что даже если нам удастся вернуть Молли, неизвестно, останется ли к тому времени что-нибудь от ее рассудка. И что она нарушила Законы Магии, а значит, вполне может оказаться на полу в каком-нибудь глухом складе с черным мешком на голове, а Морган будет заносить меч для удара. Или, что еще хуже, силы, которые она использовала, могли уже искалечить ее душу.

Даже если мне удастся найти Молли и вернуть ее домой, мы могли опоздать с ее спасением.

Впрочем, всему свое время. Для начала надо было ее отыскать. Единственный способ сделать это – найти место, через которое фетчи вынесли ее в Небывальщину. География Небывальщины не похожа на географию нормального мира. Та часть Небывальщины, что соприкасается с пустым заброшенным складом, может находиться в мире духов черт знает как далеко от той части, которая соприкасается с оживленным детским садом через дорогу от склада. И, словно этого недостаточно, связи мира смертных и Небывальщины со временем меняют свое место – ведь меняется весь мир.

В Чикаго найдется тысяча мест, через которые фетчи могли перетащить Молли в свое логово. Мне предстояло найти одно-единственное. И найти его нужно в самое ближайшее время, прежде чем рассвет уничтожит слабые следы ее присутствия – мою единственную зацепку.

Кроме этого, был только один вариант: махнуть рукой и оставить девочку в лапах тварей, которых боятся даже кошмары.

– Мне нужно что-то ее, – произнес я, вставая. – Лучше всего волосы или обрезки ногтей.

– У меня прядь ее волос в детском альбоме, – сказали Черити.

– Отлично, – кивнул я. – Я заберу их у вас из дома. Где лежит альбом?

Она тоже встала.

– Я вам покажу.

Я колебался.

– Не уверен, что это разумно.

– Это моя дочь, мистер Дрезден, – возразила Черити. – Я иду с вами.

Я слишком устал, чтобы спорить. Я просто кивнул и начал спускаться с балкона. На полпути я подвернул ногу, пошатнулся и едва не упал.

Меня подхватила Черити.