Текст книги "Итальянский темперамент"

– Нет.

– Неужели родственница? Не похоже… – недоверчиво спросила Рафаэла.

– Нет, мы…

Рафаэла даже слегка взвизгнула от сердитого изумления.

– Неужели он…

– Что? – Маршу начинал оскорблять этот допрос.

– Я сейчас же вызову для вас машину. Немедленно уезжайте отсюда, – сказала Рафаэла. Она улыбалась, но уголки ее большого, ярко накрашенного рта подрагивали от злости. – И не смейте больше здесь появляться! Я не отдам вам Винченцо!

– Вы меня не за ту приняли, – сухо возразила Марша.

Рафаэла что-то прошипела по-итальянски и зло сощурилась. Потом она деланно засмеялась и бросила на Маршу взгляд, полный откровенного презрения.

– Ну что ж, тогда оставайся и полюбуйся на нас с ним.

– Просто умираю, как хочу этого!

– Здесь Винченцо – просто живая легенда. Я слыхала, что в постели он настоящий зверь, – сладострастно промурлыкала Рафаэла. – И не тебе тягаться в этом со мной…

Метнув эту парфянскую стрелу, она гордо удалилась. Марша с удовольствием отметила, что, судя по всему, Рафаэле так до сих пор и не удалось забраться в столь вожделенную для нее постель Винченцо. Она выпила свое шампанское и, открыв один из шкафов, начала выбирать себе купальный костюм. Внезапно ей страстно захотелось поскорее сорвать с себя это надоевшее желтое платье. Спустя десять минут она вышла из раздевалки в открытом черном бикини, соединенном на бедрах цепочками на застежках.

– О, какая прелесть, – услышала она чей-то мужской голос, и на ее запястье легла рука мужчины, который сидел за ближайшим к ней столиком.

Она удивленно посмотрела на него.

– Я хозяин дома. Марко д'Ардсента… и в отличие от своей сестры очень люблю англичанок. – Он привычным жестом поцеловал ее руку и кинул на нее взгляд, явно рассчитанный на то, что она тут же растает и упадет в его объятия;

Марша не выдержала и рассмеялась. Он с обидой посмотрел на нее и притянул на свободное кресло рядом с собой.

– Вы влюблены в Винченцо?

– Не лезьте не в свое дело, – невежливо ответила Марша, не отрывая глаз от стола, где сидел полностью захваченный беседой с Рафаэлой Винченцо. Ее сердце упало, на верхней губе выступили капельки пота. Хотя она вовсе не ожидала того, что в компании он будет все время держаться за ее юбку, но сейчас ей показалось, что, умри она сию же секунду, он даже не заметит этого.

– По уши влюблены, – благодушно подвел итог Марко. – Вы только зря растрачиваете свои чувства, дорогая. Винченцо – волк-одиночка и не способен на верность. Сегодня он здесь, завтра там. Вам его никогда не удержать возле себя. Он профессиональный соблазнитель. Марша встрепенулась.

– А откуда вы все это знаете?

– Мы вместе учились в школе, – рассмеялся Марко, пододвигая к ней наполненный до краев стакан. – Ах, сколько женщин выплакивало свое горе от разлуки с ним на моей груди…

– Я не заплачу!

– Еще как заплачете. – Марко многозначительно посмотрел туда, где сидел Винченцо. Засмеявшись над чем-то, Рафаэла игриво провела пальцем по его щеке. – Моя сестрица давно охотится на него и упорно не хочет слушать моих предостережений. Но не беспокойтесь. Ей тут тоже ничего не светит.

– Что ж, может быть.

Интересно, подумала Марша, не специально ли Рафаэла подсунула ей своего брата, чтобы отвлечь от Винченцо. Хотя не похоже, чтобы тот испытывал желание ускользнуть от ее чар.

– Такие, как он, никогда не женятся, разве что на больших деньгах…

– Но он женился. – Голос Марши стал резким. – Он женился на мне.

Глаза Марко округлились от недоверчивого удивления.

– Мы поженились десять дней назад. Если не верите мне, спросите у него самого, – словно оправдываясь, продолжила Марша.

– Тогда в какие игры он играет? – спросил Марко, нахмурившись.

– Может быть, вам стоит предупредить об этом свою сестру?

Марко нерешительно поглядел на нее и вдруг, к ее великому изумлению, расхохотался во весь голос. Потом вновь схватил ее руку, весело посмотрел ей в глаза и пробормотал:

– Рад нашему знакомству, синьора Моничелли. Но говорить о подобной новости Рафаэле при всех? Вы не представляете, какую истерику она тут же закатит! А что касается Винченцо… за такие шутки ему мало голову оторвать!

И без всякого перехода он схватил ее руку и поднес к своему рту. Марша почувствовала, как Марко один за другим целует ее пальцы.

Она была настолько ошарашена его поведением, что просто оцепенела, но тут же натолкнулась на пристальный взгляд Винченцо. Резко стряхнув с себя руки виснувшей на нем Рафаэлы, Винченцо вскочил из-за стола. С яростным выражением на лице он отшвырнул ногой мешающий ему идти стул. Маршу будто цепями приковали к креслу, и она замерла, испуганно глядя на него. Впрочем, на него сейчас глядела не одна она. Глаза всех присутствующих были обращены к Винченцо.

Покосившись в его сторону, Марко неспешно поднял голову, и на его лице появилось еще более веселое выражение.

– Вот как! Откуда ни возьмись, является ревнивый муж! Боже мой! Винченцо Моничелли, это воплощение хладнокровия, докатился до того, что устраивает публичный скандал, – насмешливо протянул Марко и беспечно откинулся в кресле. – Он меня не посмеет ударить. Я ведь его лучший друг…

И он оказался прав. Винченцо не ударил Марко. Он просто швырнул его в бассейн.

Как-то закричал. Совершенно обалдев от происходящего, Марша наблюдала за тем, как Марко падает в воду, поднимая при этом огромный фонтан брызг.

– Мы едем домой, – рявкнул Винченцо, сильный рукой сдергивая Маршу с ее кресла.

– Н-но я д-должна одеться!

Винченцо ее не слушал. Он вообще ничего сейчас не слышал. Глядя на нее сверкающими бешенством глазами, он просто подхватил ее, как мешок, на руки и при полнейшем молчании всех собравшихся пошел прочь от бассейна.

– Винченцо! – взвизгнула было Марша, но тут застежка, соединяющая спереди ее лифчик, лопнула, и, отчаянно покраснев, она кое-как закрыла ладонями свои обнаженные груди.

«Феррари» Винченцо мчался по шоссе как ракета, срезая углы так, что покрышки автомобиля жалобно визжали. Марша удивленно смотрела на его окаменевший профиль. Сумасшедший ревнивец. Это открытие ошеломило ее, и все же теперь она поняла то, что могла бы понять, как только снова повстречалась с Винченцо. Он выходил из себя из-за того, что другие мужчины просто смотрят на нее. Сначала Эдди Шульц, потом Саймон… а теперь его ближайший друг, который имел глупость подразнить спящего льва.

Но тогда почему он сам заигрывал с этой Рафаэлей д'Арджента? Она не видела в этом никакого смысла. Зачем он вел себя так, будто хотел нарваться на скандал? По какой-то одному ему понятной причине он позволил Рафаэле завладеть собой и не обращал на Маршу никакого внимания.

На плотно сжатых губах Марши появилась робкая улыбка. Ну что ж, интуиция подсказывает ей, что больше он не позволит другой женщине так откровенно флиртовать с ним. Он будет слишком занят тем, чтобы следить за женой, которую считает неотразимо привлекательной для всех других мужчин, будет бороться за нее.

Подъехав к вилле, он выволок Маршу из машины, вломился в парадную дверь, до смерти напугав горничную, поливающую в холле цветы, поднялся по лестнице и ударом ноги открыл дверь ее спальни.

Там он бросил Маршу на кровать и взглянул на нее обжигающим взглядом черных глаз, в которых светилось откровенное желание. Им не надо было говорить, они понимали друг друга без слов, и в наступившей напряженной тишине Марша почувствовала внезапный прилив постыдного животного тяготения к этому мужчине.

Винченцо судорожно вздохнул.

– Никогда больше не смей этого делать, – предупредил он срывающимся голосом.

Учитывая его настроение, предупреждение прозвучало до удивительного мягко. Неверной рукой Винченцо пригладил волосы. Неожиданно зазвонил телефон. По-прежнему с сумрачным выражением лица он отошел от кровати. Марша молча смотрела на него. Пока он говорил, лицо его изменилось и он неискренне засмеялся.

– Чао, Марко.

Винченцо бросил трубку.

Марша села на кровати. Все ее тело пылало.

– Око за око, – загадочно процедил Винченцо сквозь стиснутые зубы.

– Ч-что ты сказал?

– Десять дней тому назад ты порекомендовала мне найти себе другую женщину. – Марша побледнела. – И я решил последовать твоему совету. Посмотреть на твою реакцию…

Только теперь она припомнила все те глупости, которые бездумно наговорила тогда ему. Не пытался ли сегодня Винченцо заставить ее ревновать?

– И тебе это не понравилось, совсем не понравилось, – по-прежнему сквозь зубы процедил он. – Пока Марко не надумал разворошить муравейник…

– А почему бы и нет? Ведь Рафаэла его сестра!

– Он прекрасно знает, что я ее даже пальцем не трону. Она много лет вешается мне на шею! Это просто игра…

– Игра? – повторила Марша, не в силах представить себе эту великолепную, откровенно чувственную брюнетку в качестве партнера по безобидному флирту.

– А что еще могло у меня с ней быть? С соплячкой, которая ведет себя, как «роковая» женщина из старых фильмов?

– Соплячка? – недоверчиво спросила Марша. – Разве Рафаэла так молода?

– Она, конечно, снялась уже в паре-тройке фильмов и сделала себе кое-какое имя, но ей всего-то девятнадцать…

Девятнадцать… Марша просто онемела от удивления.

– Но ты же знал, что я понятия не имею о том, сколько ей лет! Ты привел меня туда намеренно! А поскольку ты решил, что я предоставлю тебе полную свободу развлекаться с другими женщинами, ты начал серьезно подумывать об этом, Винченцо Моничелли! Теперь я уже жалею, что сама не швырнула эту самовлюбленную дурочку в бассейн!

– Сомневаюсь, что у тебя это получилось бы. Рафаэла на голову выше тебя и на добрых пятнадцать килограммов тяжелее. Это могло бы закончиться для тебя весьма плачевно. – Винченцо легкой походкой подошел к кровати и взглянул на обиженное лицо Марши. – Но если я не должен развлекаться с другими женщинами, почему тогда, черт побери, ты заявила мне, чтобы я занялся этим? – внезапно накинулся он на нее.

– Я не думала, что ты поверишь мне… ведь ты смеялся!

– Когда я увидел, что ты заплакала после того, как я попытался поцеловать тебя, мне стало вовсе не до смеха… и ты это знаешь!

– Тогда я этого не знала.

– С того момента я боялся к тебе притронуться! Ты совершенно ясно дала мне понять, что больше не хочешь меня, – упрекнул он. – И все эти чертовы десять дней ты делала вид, что совершенно не обращаешь внимания на все мои попытки доставить тебе удовольствие.

Это было чистой правдой. Как надувшийся маленький ребенок, она постоянно подкалывала его, лелея свои обиды и раздувая мелочи до небес.

– С тобой у меня все получается не так, как надо, – раздраженно сказал он.

Предательские слезы уже были готовы хлынуть из ее глаз.

– Я всегда желала тебя, – прошептала Марша. – Я, кажется, никогда не узнаю, как можно воспрепятствовать этому…

Он ничего не ответил. Чувствуя себя виноватой, она прикусила губу и ощутила во рту вкус крови.

– Повтори, что ты сказала, – неуверенным тоном потребовал Винченцо. Она всхлипнула.

– Ты все слышал.

Он присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с ней и потянул к себе ее руки. Она по-прежнему не открывала глаз, надеясь, что так ей удастся удержать слезы. Ощущение тепла его рук придавало ей сил. Марша так долго была совсем одна! За эти четыре года она отгородилась от мира столькими барьерами! А ведь когда-то она была другой.

Она никогда бы не решилась снова сказать ему о своей любви, если бы не потеряла тогда в его объятиях рассудок от страсти. Но грубость Винченцо нанесла ей тогда глубокую рану.

– Ты же не веришь ни одному моему слову, – напомнила она ему.

– Я стараюсь. – Он затих, крепко держа ее за руку, как будто опасаясь того, что она вырвется.

– Марко простил тебя?

– Я буду должен подарить ему новый костюм от Армани. Вообще-то он славный парень.

– Он просто… просто дурачился.

– Да… я знаю, но последние несколько дней… – Винченцо глубоко вздохнул, – я просто сорвался.

– Давай я расскажу тебе о себе, – предложила она, желая раз и навсегда покончить с призраками прошлого.

– Нет, я не хочу говорить о прошлом, – торопливо отказался Винченцо.

– Но…

Он прижимал палец к ее губам.

– Нет, – повторил он, уже более жестким голосом.

Открыв глаза. Марша сразу же погрузилась в бесконечное тепло его взора. Она забыла обо всем, потянувшись всем своим существом к Винченцо.

– Останься со мной этой ночью, – прошептал он, нежно проведя кончиками пальцев по ее мокрой от слез щеке.

– Но еще только четыре часа дня…

– Ну и что?

– Я бы предпочла немножко подождать, – рискнула заметить Марша.

– Это наша первая встреча наедине, когда мы так долго находимся в вертикальном положении, – язвительно заметил Винченцо.

– Но мы должны еще позвонить Сэмми…

– Завтра мы уже будем вместе с ним, – напомнил он, наклоняясь и привлекая ее к себе.

Марша сразу же обмякла. Он очень медленно прикоснулся губами к ее полуоткрытому рту, и у нее перехватило дыхание. Сердце застучало как отбойный молоток. Она ласково провела рукой по его волевому подбородку. Винченцо запрокинул ее назад, прямо на громко зашуршавшую под ее тяжестью газету. Он вытащил газетный лист из-под ее тела и уже хотел откинуть его в сторону, как вдруг замер. Каждая мышца его сильного тела напряглась.

– В чем дело?

Но Винченцо уже вскочил и уставился в газету.

– Матерь Божья… – выдохнул он. Марша встревожилась.

– Что случилось?

Он внимательно изучал английскую газету, которую она сегодня утром читала за завтраком. Когда Винченцо вновь поднял голову, сквозь золотистую смуглоту его лица просвечивала смертельная бледность, а рот нервно подергивался.

– Ты видела это? – жестко спросил он.

– Видела что?

Он повернул газету так, чтобы она могла видеть фотографию возле одной из статей.

– Это Хоуард.

– Кто это? – прошептала она.

– Брокер, которого ты использовала четыре года тому назад, арестован за крупное мошенничество! – объявил Винченцо.

– Хоуард-это брокер, который… – Марша тщетно пыталась собраться с мыслями.

На лице Винченцо появилось нетерпеливое и одновременно недоверчивое выражение.

– Что с тобой творится? Неужели ты не понимаешь, что все это значит? Хоуард под следствием! Полиция наложит арест на все его бумаги и начнет искать в них доказательства, чтобы обнаружить всех соучастников в его уголовных делишках!

– Но… но я же не… – лепетала Марша.

– Марша. – Винченцо больно сжал ее руку. – Время от времени нужно смотреть жестокой правде в глаза. Предлагаю тебе сделать это сейчас… хотя в первый раз в своей жизни я не уверен в том, что честность – лучшая политика, – неуверенно закончил он.

10

– Надеюсь, что нам не придется пожалеть об этом, – угрюмо заявил Винченцо, когда самолет покатился по посадочной полосе. – Боюсь, что мы приехали в Лондон совсем не вовремя.

Марша ничего не ответила. Прошлой ночью она не сомкнула глаз из-за непроходящего дикого страха. Весь вечер Винченцо в самом мрачном расположении духа обсуждал вслух все варианты развития событий. По его мнению, самым лучшим для нее выходом было затаиться и вообще забыть, что на свете существует Англия. Он по-прежнему ни на мгновение не сомневался в ее виновности!

Правда, он готов был сделать все что угодно, лишь бы спасти ее от тюрьмы. Сначала он требовал от нее чистосердечного признания суду, потом внезапно решил, что теперь, когда она стала его женой-женой очень богатого человека, – это может только повредить ей. Ему удалось так ее запугать, что она уже почти согласилась на то, чтобы он ехал за Сэмми один, но в последнюю минуту все же решила тоже лететь в Англию.

К тому времени как они добрались до лимузина, у нее так разболелась голова, что терпеть было просто невозможно. Она закрыла глаза и сжала виски руками, надеясь, что так ей хоть немного станет легче.

Винченцо обнял ее рукой за плечи.

– Я не позволю, чтобы ты прошла через все это, – неожиданно сказал он.

– Что ты задумал?..

– Мы не можем постоянно жить под этим дамокловым мечом, – заявил он, подчеркивая каждое слово. – Я решил, что лучше опередить беду, чем безвольно ждать, пока она придет сама. Надо сказать полиции, что это мошенничество организовал сам я, а ты только действовала по моим указаниям.

От удивления Марша даже забыла о своей головной боли.

– Ни… никто не поверить в эту чепуху!

– Почему? Если человек богат, то это еще не значит, что он кристально честен, – резко возразил Винченцо. – Подчиненная, влюбленная в своего шефа… вполне естественно, что я мог уговорить тебя пойти на преступление ради меня. Собственно говоря, если ты прикинешься дурочкой, то сможешь убедить полицию, что даже не подозревала о незаконном характере своих действий. Тогда они не будут заставлять тебя давать против меня показания.

Марша выпрямилась.

– Но не можешь же ты взять на себя всю вину за это!

Винченцо пристально посмотрел на нее.

– Дело в том, что я переживу, если меня посадят. А ты – нет. Сэм сможет некоторое время обойтись без меня… но не без тебя, – сказал он, криво усмехаясь. – Тем временем, чтобы еще больше укрепить наши позиции, ты забеременеешь…

– Забеременею? – машинально повторила она, не понимая, что он хочет этим сказать.

– Если ты окажешься беременной, это еще больше снизит возможность того, что тебя подвергнут судебному преследованию, – сухо объяснил он.

Слезы уже текли из ее глаз.

– Ты не должен делать этого, – взмолилась она. – Я не позволю тебе этого делать! Это мои трудности, а не твои!

– Но ты моя жена…

– Какое, черт побери, это имеет отношение к делу? – раздраженно огрызнулась она.

– Самое прямое. – Он крепко сжал ее руки и решительно привлек ее к себе.

С приглушенным стоном Марша потянулась к Винченцо. Она жаждала снова коснуться его, обнять его и таким образом хотя бы на время отогнать все более овладевающий ею ужас. Ее терзала только одна мысль-судьба вновь разлучает их. «Ты не должен», – сказала ему она и действительно подразумевала это, твердо зная, что ни за что не согласится прятаться за его спиной.

– Дорогая… красавица моя, попробуй рассудить здраво. – И он с нежным упреком провел большим пальцем по ее щеке.

Она подставила ему свои трепещущие губы, в ее теле вспыхнул огонь желания, еще более усиленного отчаянностью ее положения.

– Прошлую ночь мы могли бы провести получше, – дразня ее, пробормотал Винченцо. – Я так хочу тебя…

Внезапно он оторвался от нее и обратился по-итальянски к шоферу.

– Что ты задумал?

– При таком уличном движении мы доберемся до дома не раньше чем через час…

Несколько минут спустя он высадил ее перед входом в роскошный отель, а еще через десять минут они уже стояли в великолепной спальне.

– Это просто безумие, – неуверенно запротестовала Марша.

– Все, что связано с тобой, для меня всегда безумие, – пробормотал Винченцо, привлекая ее к себе.

Как голодный зверь, он набросился на ее рот. Захваченная бурным потоком страсти, Марша с головой бросилась в него, и ее как неопытного пловца затянуло в самый омут. Ее руки не теряли времени даром. Она сняла с него пиджак и начала расстегивать пуговицы рубашки.

Застонав от нетерпения, Винченцо оторвался от нее и быстро сбросил одежду.

– Когда-нибудь мы проделаем это медленно и нежно! – обещал он.

– Но не сейчас.

– Не сейчас, – согласился он, снова привлекая ее к себе и нетерпеливыми пальцами расстегивая молнию ее летнего платья.

Винченцо стянул его с плеч Марши, и оно упало на пол у ее ног. При виде шелка и кружев на ее трусиках в его глазах зажегся огонек.

– Бог мой… оказывается, у меня отличный вкус.

Марша вся вспыхнула.

– Ты это покупал сам?

– Это помогло мне выдержать перед свадьбой… когда я не имел больше ничего.

Он опять впился в ее рот и упал вместе с ней на кровать. Это нетерпеливое, жаркое соприкосновение двух тел разожгло в них пламя.

Чувствуя, как бешено бьется ее сердце. Марша изогнулась под тяжестью Винченцо. Ее тело требовало удовлетворения, которое мог дать ему только он. Она вцепилась в его волосы, ее ногти царапали гладкую кожу ее спины. И когда наконец Винченцо одним мощным движением вошел в нее, она зарыдала от счастья.

– Никто не сможет отнять тебя у меня, – яростно воскликнул он, глядя на нее горящими глазами. – Никто на свете!

И после этого не осталось ничего, кроме горячей волны наслаждения, вознесшей ее к вершинам невероятного, неописуемого счастья.

Снова садясь в лимузин. Марша чувствовала себя сильной и бодрой, ощущала необыкновенную легкость. Страх, угнетавший ее до этого, куда-то бесследно исчез. Это состояние было невозможно описать. Она твердо решила, что не позволит ему жертвовать собой ради нее. Пусть лучше суд, чем разлука с ним. И он ничего не сможет сделать, раз она так решила. Теперь, когда она поняла, как дорога для него и как его любит, она не может позволить отнять его у себя.

– Мне надо кое-куда позвонить, – сказал он, прежде чем они вылезли из машины возле дома. – Потом мы поедем и заберем Сэмми. Ты с ним полетишь прямо на Сицилию, а я на следующее же утро пойду в полицию…

– Нет! – протестующе закричала Марша, вернувшись из своего блаженного внутреннего мира к жесткой действительности.

– Я должен сделать это раньше, чем они сами найдут тебя. Не исключено, что они уже несколько месяцев тайно расследовали махинации Хоуарда, – уговаривал ее Винченцо, крепко сжав ее руку.

– Я не собираюсь возвращаться на Сицилию, – отрезала Марша и выдернула свою руку. – Я пойду в полицию. Я не хочу…

В это время шофер открыл дверь, и ей пришлось замолчать. Выбравшись из машины, она вошла в дом, натянуто улыбнувшись поприветствовавшему ее слуге. Едва они с Винченцо вошли в холл, как навстречу им выбежала очень элегантно одетая женщина в годах и сразу же, не здороваясь, быстро заговорила по-итальянски.

– Погоди, мама. – Винченцо сделал останавливающий жест рукой. – Во-первых, говори, пожалуйста, по-английски, прошу тебя. Марша не знает итальянского. А во-вторых, объясни мне, почему ты приехала в Лондон? Что случилось?

Женщина всхлипнула и судорожно вздохнула.

– Арестовали твоего брата… – произнесла она с заметным акцентом.

– Что на этот раз он натворил? Очередная авария? – раздраженно спросил Винченцо.

– Нет, все очень плохо, просто ужас… катастрофа!

– Марша, позволь мне представить тебе мою мать, Алессандру Моничелли, – тяжело вздохнув, сказал Винченцо.

– Ты слушал, что я сказать?! – пронзительно взвизгнула его мать, явно не настроенная сейчас знакомиться со своей новоиспеченной невесткой.

Винченцо прикрыл дверь гостиной. Не оставить ли мать с сыном наедине? – подумала Марша, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Лука… его арестовали за мошенничество! – Женщина горько зарыдала.

– За мошенничество? – недоверчиво воскликнул Винченцо.

– У него был… как это… партнер, который прошлая ночь арестован. Сегодня Лука тоже арестован… в аэропорту.

Марша замерла, боясь пошевелиться. Винченцо прокашлялся и вдруг перешел на итальянский. Его мать с заметным облегчением снова вступила в беседу. Они не меньше десяти минут переговаривались, периодически повышая голос, пока он не обернулся к Марше.

– Дело обстоит действительно хуже некуда. Этот урод Лука связался с Хоуардом. Да, собственно говоря, Хоуард был просто марионеткой, подставным лицом. Его махинации тянут на большой срок… – Винченцо был в ярости, его кулаки машинально сжимались.

Алессандра попыталась снова вмешаться.

– Но ты… ты не виноват… так говорят. Виноватый Лука…

– Как он мог?! – простонал Винченцо, сжимая виски руками.

Его мать в ответ разразилась новой тирадой на родном языке. Но Винченцо не стал ей отвечать. Угрюмо глядя в окно, он барабанил по стеклу пальцами.

– Она обвиняет меня, что я сам толкнул его на это, когда вышиб вон из «Моничелли энтерпрайзис», – внезапно обратился он к Марше. – Только она забыла, что он там уже успел прославиться своими воровскими наклонностями. Она всегда защищала его.

– Ты не любишь свой брат! – возмутилась Алессандра.

– Лука-негодяй и бездельник. Я выгнал его, потому что не хотел, чтобы он марал наше имя и честь моего предприятия. И я не намерен теперь его выгораживать!

Алессандра Моничелли подняла голову И с упреком посмотрела на своего старшего сына.

– Лука-твой брат. Ты должен помочь, пригласить адвокат…

Опустившись в одно из кресел. Марша невидящим взглядом уставилась на ковер. Теперь не было никаких сомнений в том, что четыре года назад ее подставил именно Лука. Но почему он поступил так именно с ней? Чтобы отвести подозрения от себя? Может быть, он боялся, что Винченцо подозревает о его делишках? А может, причина в том, что она отвергла его заигрывания и он просто приревновал ее к Винченцо? От этой догадки Маршу передернуло.

– Он всю жизнь лгал, – добивал мать Винченцо, нервно размахивая рукой перед ее лицом.

– Он твой брат! – еще громче крикнула она. – Твой брат!.. Ты такой злой, Энцо… как покойный Ремо, твой отец… О, мой бедный Лука, мальчик мой… – Она затряслась в рыданиях, что-то причитая по-итальянски…

С огромным трудом взяв себя в руки. Марша поднялась с кресла.

– Винченцо, я думаю, что тебе надо пойти в тот полицейский участок.

Когда он взглянул на нее, его глаза были глазами человека, в одночасье постаревшего на полвека, усталыми и потускневшими от горя. Марше стало не по себе.

– Прости меня, – запинаясь, выговорил он. Марша подошла к нему, отлично понимая, что Винченцо, так же как и она сама, до сих пор не может опомниться и сейчас ему совсем не до Луки.

– Доказательства, которые он мне предоставил, казались неопровержимыми, – неверным голосом сказал он, запуская пальцы в свои густые угольно-черные волосы. – Твоя подпись, твой голос, записанный на пленку во время телефонного разговора, банковские документы… Должно быть, это доставило ему немало хлопот. Подделка подписи… пленка, вероятно, была смонтирована…

– Не сейчас. – Марше пришлось повысить голос, чтобы заглушить отчаянные рыдания Алессандры. – Оставь все это на потом. Сейчас это не так важно.

– Не так важно? – изумленно повторил Винченцо.

– Послушай, сделай то, что должен сделать… ради своей матери, – попросила Марша.

– Нас ждет Сэм, – смущенно пробормотал Винченцо.

– Я заберу его и привезу сюда… после того как успокою твою мать. Нельзя же оставлять ее в таком состоянии.

– Однако…

Она слегка подтолкнула его к двери.

– Узнай, что творится в полицейском участке.

Всем своим сердцем Марша была с ним. Никогда еще она не видела Винченцо в таком замешательстве. Он просто не знал, что делать. В его голове, как на заезженной пластинке, крутилась только одна мысль.

– Ты ни в чем не виновата! – с горечью сказал он. – И все это время я…

– Сейчас ты поедешь в полицейский участок и выяснишь там все о своем брате, – сказала Марша, выпроваживая Винченцо из холла.

Его выразительный рот скривился в горькой усмешке.

– Хорошо…

– Такой бесчувственный, такой жестокий… – продолжала причитать сквозь слезы Алессандра, теперь уже обращаясь к Марше. – А Лука другой. Лука такой добрый…

Абсолютно не понимая, как мать могла выбрать своим любимцем Луку, Марша принялась за дело – приказала принести кофе, отыскала для свекрови пачку бумажных носовых платков.

С натянутой улыбкой на лице она слушала невнятные жалобы синьоры Моничелли. Наконец до нее стало доходить, почему Винченцо так мало говорил о своей матери. Алессандра всегда отвергала старшего сына, отдавая всю свою любовь и привязанность младшему, и Винченцо не смог ей это простить. Когда Марша, кое-как успокоив ее и уложив в постель, покинула дом, она вздохнула с облегчением. За какой-нибудь час Алессандра Моничелли сумела ее допечь.

Когда она добралась до Твейт-Мэнор, Сэмми бросился к ней на шею и повис на ней.

– А где мой папа? – требовательно спросил он.

– Ты его скоро увидишь, – пообещала Марша. – Мы прямо сейчас едем обратно в Лондон.

– Просто замечательно, – заметила Айрис, с жадным интересом читавшая в вечерней газете подробности ареста Луки. – Надеюсь, они предъявят этому подонку обвинения по всем статьям. За то, что он тебе сделал, его убить мало. А как все это воспринял Винченцо?

– Он просто вне себя.

– Я думаю. – Вздохнув, Айрис скорчила кислую физиономию. – Но свой своему поневоле брат. Тебе, например, я поверила бы гораздо скорее, чем кому-либо другому. А Винченцо сейчас, наверное, чувствует себя так, будто на него ушат грязи выплеснули.

Когда Марша с Сэмми опять подъехали к городскому дому Винченцо, было уже совсем темно. Малыш засыпал на ходу, и она сразу уложила его в постель. Когда она снова спустилась вниз, Алессандра сердито разговаривала с кем-то по телефону. С искаженным от злобы лицом она бросила трубку и выкрикнула:

– Я уезжать отсюда сей же минута!

Марша нахмурилась.

– Но почему?

– Винченцо предатель! Он предал свой семья, свой брат! – театрально прокричала Алессандра и повернулась к ней спиной. Говорить с невесткой она явно не собиралась.

Был уже двенадцатый час, когда Марша наконец услышала звук открывающейся двери. Она сорвалась с места, устремляясь навстречу Винченцо. Он выглядел очень усталым.

– Твоя мать ушла! – с ходу сообщила ему Марша.

Он пожал плечами.

– Может быть, это к лучшему. Я не собираюсь лезть из кожи вон ради ее Луки. Против него выдвинуты очень серьезные обвинения. Весьма маловероятно, что ему удастся отвертеться от тюрьмы.

– Ты его видел?

– Нет. Однако, – Винченцо вздохнул, – он признался моему адвокату во всем, что сделал четыре года тому назад, и попросил его передать признание мне. – Марша не смогла скрыть своего удивления, и он горько рассмеялся. – Ты не можешь понять, почему в столь тяжелый для себя момент Лука подумал о нас? – спросил он. – Я скажу тебе почему. Новость о том, что мы поженились, заставила моего братца сильно струсить. Он решил, что я уже знаю о всех его проделках. Лука признался в этом жульничестве в надежде вернуть мое доверие и поддержку. – Последние три слова он произнес подчеркнуто ледяным тоном.

– Но почему он это сделал?

– Очевидно, ты слышала, как он разговаривал по телефону в моих апартаментах на следующее утро после того, как мы провели ночь вместе.

Марша ничего не понимала.

– Да… но…

– По всей видимости, когда ты неожиданно появилась, он вел сугубо конфиденциальный разговор с Хоуардом и испугался, что ты услышала слишком многое и расскажешь мне все по моем возвращении. Жребий был брошен. Лука просто не мог поступить иначе, чтобы спасти свою шкуру.

Марша потрясенно замерла. Все было так просто, что она никогда не смогла бы до этого додуматься. Когда она вышла из спальни, Лука действительно разговаривал по телефону, но из того, что он говорил, она не расслышала ни одного слова. Ее голова тогда была занята совсем другими мыслями. Теперь она вспомнила, как поражен был Лука, когда, повернувшись, заметил ее. Но она по своей наивности не догадалась, что скрывается за этим удивлением.