Текст книги "Восьмой день"

– И Зебека провозглашают имамом.

– Официально это должно произойти через восемь дней в Цюрихе.

– Вы сообщили деду о фальшивке?

– Конечно.

– А он?

– Возразил, что без убедительных доказательств такое серьезное обвинение Зебеку предъявить не может. – Реми подался вперед. – Ведь большинство старейшин поверили, что явление Зебека – это воплощение пророчества, сказанного в Писании. Он тавус, и иезиды скоро станут властвовать на земле. – Реми горько усмехнулся. – Разве можно живому божеству задавать какие-нибудь вопросы? Для этого должны быть очень веские основания. Вот почему был так важен отчет Ролваага.

– Относительно годичных колец?

– Да. – Реми подпер подбородок ладонью. – Когда Кристиан увидел фотографию санджака, он вспомнил человека, который за несколько дней до этого садился в «бентли».

– Он знал, что это Зебек?

Барзан отрицательно покачал головой:

– Нет. Просто увидел, что человек в «бентли» – двойник санджака. Но я-то знал, кто это такой.

– И сказали Терио.

– Да. Кристиана это оскорбило даже больше, чем меня. Он возмущался столь циничным попиранием древних традиций. Говорил, что нельзя допустить, чтобы Зебек добился успеха.

– А потом?

– Надо было доказать, что санджак фальшивый и Зебек совершил кощунственный подлог, чтобы обеспечить свое избрание имамом. Доказать можно с помощью годичных колец. Это придумал Кристиан. Он был ученый, занимался историей религии, а она тесно связана с археологией. Археологи же сотрудничают с дендрохронологами, специалистами по определению возраста деревянных образцов по количеству годовых колец. Это широко распространенный сравнительный метод. Поэтому Кристиан связался с Ролваагом.

– Ролвааг был дендрохронологом?

– Да, и располагал обширной базой данных по Месопотамии. Ведь археологи копаются здесь уже сотни лет.

– Я понял, – промолвил Дэнни. – Нужно было определить возраст бюста.

– Вот именно. Оригиналу должно быть лет восемьсот – девятьсот, не менее. Считается, что его вырезал из дерева сам шейх Али.

– Но как вам удалось взять образец? – удивился Дэнни.

– Я подкупил смотрителя, и они оставил нас с санджаком на несколько часов наедине. Мы отпилили кусочек от основания и отправили в Норвегию.

– А Ролваага прикончили…

– Да, кстати, – вспомнил Реми, – я снова звонил в Осло той даме. Ничего. Ни образца, ни отчета.

– Но можно взять еще один образец и…

– Нельзя.

– Почему? Ведь дорога проторена.

– Смотритель, с которым я имел дело, умер при невыясненных обстоятельствах, а его место занял человек Зебека. Так что до бюста теперь не доберешься.

– И ваш дед тоже не может?

– Никто. Кроме самого имама или совета старейшин.

– А если попробовать убедить их?

– Бесполезно. Они уже уверовали, что Зебек – живой бог.

Воцарилась долгая пауза.

– Я все равно не понимаю, – произнес наконец Дэнни. – Зачем это Зебеку нужно? Ведь он и так уже почти сравнялся с богом. Миллиардер. Один из хозяев земли.

Барзан усмехнулся.

– Я не шучу! – воскликнул Дэнни. – У него свой реактивный самолет!

– Он делает это ради денег. Ему нужны деньги.

– Но откуда они могут появиться?

– Род иезидов, к которому мы принадлежим, очень богатый. – Реми улыбнулся. – Конечно, вам это кажется непонятным. Действительно, откуда деньги в таком бедном городке, как Узельюрт, фактически деревне, где крестьяне пасут скот, выращивают абрикосы, плетут килимы. Кругом пыль, тесные, убогие жилища, вечером темно, поскольку электричество стоит очень дорого. Но как это ни парадоксально звучит, иезиды на самом деле очень богатые.

– Поясните, пожалуйста, в чем тут дело, – попросил Дэнни, совершенно сбитый с толку.

– Все очень просто. Деньгами рода распоряжается имам. Старый, покинувший этот мир, ничего для людей не делал. Многие деревни страдают из-за недостатка воды, дороги, по которым возят товары на рынок, не ремонтировались многие десятилетия. А все сорок семь лет, что он правил, деньги шли на поддержку РПК, то есть на оружие и взрывчатку. Их достаточно, чтобы в двадцать первом веке обеспечить нашим людям достойное существование.

– Откуда они взялись?

– От продажи гуано.

Дэнни удивленно вскинул брови. Такого слова он прежде не слышал.

– Помет летучих мышей, – пояснил Реми. – Во всяком случае, начальный капитал получен от продажи гуано. Теперь уже доходы приносят выгодные инвестиции, но еще сравнительно недавно иезиды водили по Великому Шелковому пути караваны из Узельюрта в Китай. Купцы возвращались морем. В одном из таких плаваний иезид по имени Дерай в обмен на килограмм шафрана получил в собственность несколько необитаемых островов в архипелаге Сулу. Эти острова изобиловали пещерами, которые кишели летучими мышами. Так что гуано, ценнейшее из удобрений, какие существуют в мире, там накапливалось веками. Острова оказались дороже золотых россыпей. Гуано практически ничего не весит, его легко добывать и транспортировать. А острова были им просто завалены.

– Этот человек, который их открыл… он сильно разбогател? – поинтересовался Дэнни.

– Нет, – ответил Реми. – Дерай заболел холерой и умер по пути домой. Острова стали собственностью рода. Из них почти сто лет выкачивали прибыль, и к тому времени, когда запасы гуано исчерпались и появились эффективные химические удобрения, деньги были вложены в различные предприятия. Главное из которых – холдинг «Тавус».

* * *

Вошла улыбающаяся Лайла со свежесваренным кофе на серебряном подносе. Реми Барзан притянул девушку к себе. Она покраснела.

– Славная девушка, – заметил Дэнни, когда Лайла удалилась.

Реми расплылся в улыбке.

– Лучшая в мире. Золотое сердце.

Дэнни сделал глоток превосходного кофе.

– Вначале я думал так же, как вы, – сказал Реми. – Зачем деньги миллиардеру, у которого собственный «боинг»?

– В том-то и дело, – согласился Дэнни. – Здесь не видно смысла.

– Оказалось, ему нужны деньги. Он почти все вложил в «Сверхмалые системы», а там все лишь на стадии разработок. Необходимо вкладывать еще и еще. У меня есть приятель в корпорации «Морган – Стенли». Они собирались вложить туда деньги, а потом он звонит мне и сообщает, что фирма на мели. Долг триста миллионов, на счету всего двадцать, а расходы примерно четыре миллиона в месяц.

– Когда это было?

– Пару месяцев назад.

– Так недолго и разориться.

– Он уже разорился. Поэтому ему так важно как можно скорее наложить лапу на холдинг «Тавус», когда старейшины окончательно провозгласят его имамом.

– Там так много денег?

– Очень много.

Дэнни задумался. Он был слегка разочарован. Он представлял, что за всем эти скрыты какие-то чудовищные тайны, а выходит, Зебек жестоко расправлялся с людьми просто из-за денег. Теперь уже окончательно было ясно, что гибель Терио не самоубийство.

– Но как Зебек узнал о замыслах Терио?

– Очень просто. Кстати, Кристиан звонил мне редко. Моя фамилия появилась в вашем списке, потому что он поспешил передать радостную новость. Из Норвегии пришло сообщение. Анализ сделан. И мы были правы. Ролвааг сказал по телефону, что образец дерева, который мы отпилили от санджака, не старше ста лет, даже младше, и происходит он из Йемена. Таким образом, доказательство получено: санджак фальшивый. Кристиан сказал мне, что составил письмо на имя председателя совета директоров холдинга «Тавус» с предложением официально проверить подлинность бюста. Я думаю, это его и погубило.

– Почему?

– Потому что в управлении холдинга «Тавус» есть одна служащая, Пасторини, она работает на Зебека.

Дэнни охнул.

– Вы ее знаете? – спросил Реми.

– Да, приходилось встречаться, – пробормотал он, не отрывая взгляда от мониторов наблюдения. – Вон, ваши приятели появились.

У сторожевой будки остановился джип, из которого вышли двое мужчин в форме. Один поправил берет и стукнул в дверь. Во дворе залаяли собаки.

Реми оттолкнул кресло от стола.

– Ладно. Пойду поговорю. Узнаю, не интересовался ли кто-нибудь нами.

Он поднялся, и неожиданно раздался выстрел. А затем еще два. Казалось, стреляют из игрушечного пистолета пистонами. На мониторе были видны солдаты с оружием в руках. Реми выругался, выхватил из-за пояса свой пистолет сорок пятого калибра и побежал к двери.

– Оставайтесь здесь!

Дэнни смотрел на монитор. Собаки, обезумев от ярости, кидались на ворота, отскакивали и кидались снова. Через двор побежала Лайла, Реми распахивал одну дверь за другой. Мимо фонтана с автоматом в руках промелькнул парень, возивший Дэнни к стоматологу. Вдруг ворота распахнулись. Собаки выскочили. И началось настоящее светопреставление.

Глава 17

Во дворе затрещали автоматные очереди. На экране одного монитора солдат упал на колени рядом с фонтаном, удивленно глядя на расплывающееся на груди черное пятно. На втором мониторе было видно, как к вилле приближается открытый грузовик, оставляя позади облако пыли. В кузове сидели шестеро солдат с автоматами. На других мониторах метались люди, вспыхивали выстрелы.

Надо было что-то делать, но Дэнни чувствовал, что не в силах сдвинуться с места. Бойня на голубых экранах казалась какой-то ненастоящей, киношной. Крики, вопли, одиночные выстрелы, автоматные очереди – все это он часто наблюдал в боевиках и триллерах. Вот солдат опрокинулся на землю, и один из псов тут же вцепился ему в горло, а второй в промежность. Другой солдат побежал ему помочь, но парень, возивший Дэнни к стоматологу, выстрелил из «М-16». Пуля разорвала солдату голову.

Появился Реми Барзан. Сунул Дэнни в руку пистолет, такой же, как у него.

– Пошли.

На экране монитора у ворот резко затормозили еще два грузовика. Из кузовов на землю попрыгали солдаты. На другом Лайла влетела в какую-то комнату, посмотрела с экрана прямо на Реми и Дэнни, а в следующее мгновение в нее ударила автоматная очередь. Прежде чем упасть, она несколько мгновений балансировала на одной ноге, как оступившаяся танцовщица. Ударила вторая очередь, и во дворик обрушился водопад стекла.

Дэнни поковылял за Реми, стараясь не потерять из вида его желтый свитер. «Сколько их там? – спрашивал он себя. – Ведь еще два грузовика. А я с покалеченными ногами и пистолетом, из которого не умею стрелять. Какой из меня Рэмбо? Я сейчас скорее похож на Дамбо»[100]100
  Неуклюжий слоненок, герой одноименного мультфильма Диснея, предмет насмешек и издевательств со стороны других зверей.


[Закрыть].

Реми Барзан исчез за углом, но вскоре появился с поднятыми вверх руками, отвечая что-то тому, кто шел сзади. Дэнни понял, что пришла пора действовать. Взял пистолет обеими руками, как это делают копы по телевизору, и стал ждать, когда появится человек, угрожающий Барзану.

Но никто не появился. Реми Барзана просто прошила автоматная очередь от поясницы до середины спины. Он врезался в стол, свалил вазу с цветами и рухнул на пол. Появился стрелявший.

Дэнни повезло как новичку. Он успел выстрелить раньше, и очень удачно. Пуля попала солдату в висок. Второй и третий выстрелы разбили стеклянную стену, выходящую на внутренний дворик. Дэнни подбежал к Барзану, по дороге поскользнувшись в луже крови, оперся о стену и глубоко вздохнул. Мертвый Реми пристально смотрел на него остановившимися мраморными глазами. Перестрелка во дворе почти закончилась. Было слышно, как солдаты идут по дому, ногами распахивая двери.

Бежать было некуда. И спрятаться тоже. Как тогда, в стамбульском отеле. Нет, сейчас гораздо хуже. Солдаты двигались по коридору в обоих направлениях. Минута-другая, они свернут за угол, и… Думать было некогда. Сорвав со скамьи коврик, Дэнни рванулся к стеклянной стене. Защищая ковриком руки, выломал из оконного переплета крупные куски стекла.

Высота была чуть более трех метров. Прыжок не простой даже при самых благоприятных обстоятельствах, а если учесть состояние его ног, то и вообще невозможный. Дэнни покрыл ковриком стеклянные зазубрины внизу и попытался собрать в кулак все мужество, какое сохранилось.

Шаги в коридоре становились громче. Дэнни бросил взгляд на Реми Барзана, лежащего в луже крови, сгруппировался и выпрыгнул. Приземлился на ноги, даже не почувствовав боли. Она вспыхнула фейерверком где-то на периферии мозга, но Дэнни лишь скрипнул зубами, сжал кулаки и поковылял через дворик к аркаде, которая поддерживала второй этаж дома. На первом этаже хозяйственные помещения чередовались с проходами в главный двор. Дэнни открыл первую попавшуюся дверь. Обезумевшая от страха полная женщина в белом платье и платке стояла, прислонившись к чану с выстиранным бельем, часть которого уже успела развесить.

Он приложил палец к губам и закрыл дверь. Во дворе трупы валялись повсюду. Четыре солдата. Женщина, которую он ни разу не видел. Парень, возивший его к стоматологу. Один из псов. Дэнни поразил рыжий кот, спокойно дремавший на солнышке. Когда Дэнни приблизился, он чуть пошевелился, но глаза не раскрыл.

Дальше шла стена из камня медового цвета. Наверху поблескивало битое стекло. Высотой она была метра два, битое стекло добавляло еще сантиметров пять. Дэнни развернулся, и в этот момент в доме прогремел выстрел, потом второй, третий. Испуганный кот вскочил и побежал к стене, где залег, прижавшись к земле. Дэнни сообразил, что это они производят контрольные выстрелы. Добивают раненых. Он подошел к стене, попытался подпрыгнуть. Увидеть удалось лишь небо и верхушки ив, окаймляющие подъездную дорожку.

Дэнни вернулся в помещение для стирки, сдернул с кушетки матрац и обратился к женщине:

– Пошли. – Он кивнул в сторону стены. Женщина тихо заплакала, но с места не двинулась. – Пошли, – повторил Дэнни, – ведь они тебя убьют.

Она отчаянно замотала головой, видимо, не понимая, чего он от нее хочет. Дэнни полоснул ладонью по горлу и показал на дом. В ответ она в ужасе закрыла лицо руками. Тогда он схватил стул с высокой спинкой и направился во двор, таща за собой матрац. Спину покалывало. Он ждал пули, которая вопьется ему в позвоночник, раздробит, продырявит легкие…

Дэнни придвинул стул к стене, залез и посмотрел. Грузовиков видно не было – они, наверное, въехали во двор, – а у ворот, до которых было метров тридцать, стоял джип с незаглушенным двигателем. Сидящий за рулем солдат вел переговоры по рации. Еще двое курили у сторожевой будки, не глядя на лежащее неподалеку тело убитого товарища. Слева небольшой сарай, где его истязали. Дальше еще сараи, загоны для скота, площадки для выгула.

Надо попробовать добраться туда. Дэнни положил матрац на стекло, подтянулся и перекинул ногу через стену. Перекатившись по матрацу, спрыгнул на землю, приземлившись на сей раз очень удачно, на носки. Стащил матрац со стены, согнулся и побежал. Бросился к знакомому сараю, но вспомнил, что он включен в сеть наблюдения. Принял вправо, топая по высохшему навозу, пересек овечий загон, позади которого стоял небольшой амбар с полуоткрытой дверью.

Густой фруктовый аромат в амбаре показался ему неуместным. Дэнни постоял немного, прислушиваясь к биению своего сердца, пока глаза не привыкли к полумраку. Заметил прислоненные к стене совковые лопаты, грабли, ящик с ветошью, тяпку, пустое корыто и пластиковые канистры. На каждой аккуратными печатными буквами было написано: АЦЕТОН.

Дэнни оперся спиной о стену и медленно соскользнул на пол. «Пусть они поймают меня где угодно, только не здесь. В поле все закончится за несколько секунд. Выстрел в голову – и меня нет. А если это произойдет здесь, и они увидят ацетон, то, вероятно, захотят немного развлечься. Нужно уходить».

Дэнни с трудом поднялся, подошел к двери, выглянул. К вилле по извилистой дорожке двигался большой черный автомобиль. Он похолодел. Это был «бентли».

Автомобиль остановился. От сторожевой будки к нему побежал солдат – висящий на ремне автомат мерно бил его по боку, – приблизился, наклонился, опершись рукой о крышу, и стал ждать, когда опустится стекло задней дверцы. Последовал короткий разговор. Солдат смеялся и жестикулировал, показывая на дом. Затем сделал два шага назад и отдал честь.

Задняя дверца открылась, и появился Зереван Зебек. Он расстегнул молнию на брюках и начал мочиться в сторону амбара. На мгновение Дэнни почудилось, что его обнаружили и Зебек мочится в его сторону намеренно, желая унизить. Но тот завершил свое дело, застегнул молнию, сел в машину и поехал к вилле.

Дэнни увидел солдат, которые двигались по полю с автоматами наготове, прочесывая местность, и оглянулся на амбар, высматривая место, где можно спрятаться. Заметил лестницу, прислоненную к сеновалу. Быстро влез, втащив ее за собой. В сене проворно скрылось какое-то существо. Мышь, понадеялся он, хотя чувствовал, что это змея. А змей Дэнни не любил.

Теперь он не знал даже, кого сильнее боится – солдат или притаившуюся где-то рядом гадину. Ладно, все равно деваться некуда. Забравшись подальше от края, Дэнни прилег на сено и почувствовал, что одна нога у него мокрая. Прекрасные льняные брюки, подарок Реми Барзана, прилипли к телу ниже правого колена. Он подтянул брючину и увидел, что икра вся в крови. Когда удалось вытереть сеном кровь, обнаружилась глубокая резаная рана.

«Когда это случилось? Наверное, когда я перелезал через стену. Впрочем, какая разница? Сейчас надо остановить кровь».

Дэнни вытащил из брюк плетеный кожаный ремень, обвязал им икру над раной и сильно стянул. Кровотечение прекратилось. Он полежал минут десять, то ослабляя жгут, то снова стягивая. «Все-таки я порезался, прыгая через разбитую стену во внутренний дворик. Или позднее? В любом случае рана кровоточила уже довольно долго. Так что везде, где я проходил, должны остаться следы крови».

Дэнни подполз к краю сеновала и посмотрел на бетонный пол. От двери до того места, где стояла лестница, тянулась дорожка из кровяных пятен. Это было все равно, что поставить стрелочку, указывающую на сеновал. Он поискал глазами источник воды. Заметив висящий на стене шланг, опустил лестницу. Слез на пол, подошел к крану и отвернул его. Вода изверглась с такой силой, что конец шланга взбрыкнул и сильно ударил по бетону. Дэнни уменьшил напор и смыл следы крови. Возможно, солдаты услышали. Ведь шланг стукнул по полу, как палочка по жестяному барабану. Что они подумают, увидев мокрый пол?

Дэнни закрыл кран, повесил шланг. Снова забрался по лестнице на сеновал, втащил ее, пообещав себе, что уберется отсюда, как только стемнеет. Вдоль стены прошмыгнуло какое-то существо.

Время замедлило ход. Дэнни чувствовал себя скверно. Он был голоден, ранен, измотан и напуган. Запахи сена, навоза и ацетона образовывали омерзительную смесь. В лицо лезли мухи, в кожу впивались невидимые паразиты. Он не мог вспомнить, куда девался пистолет, и ругал себя за то, что не сумел сохранить его. С пистолетом было бы спокойнее.

Кейли красила ногти бесцветным лаком, который пах ацетоном. Подумав о ней, Дэнни совсем приуныл. «Как ее вернуть? Прежде всего попытаться выжить. Но как это сделать? Дождаться темноты, угнать автомобиль и поехать… к границе? Так всегда поступают в кино храбрые парни. Им, чтобы спастись, нужно только пересечь границу. А мне? Даже если у меня будет машина и я буду знать дорогу. Ведь паспорт и бумажник остались в доме».

Он вспомнил Реми Барзана. Как он дернулся несколько раз и упал на стол. Полетевшую на пол вазу с розами. Солдата, удивленно глядящего на него, потом выстрел.

«Нет, ехать к границе нельзя. Если я даже миную блокпосты, то на границе с Сирией или Ираком спросят визу, а у меня нет даже паспорта. И вообще ничего нет, ни водительских прав, ни денег. Значит, следует добираться до посольства в Анкаре. Тоже проблема, но все-таки границу пересекать не надо. Всего восемьсот миль по горам и степям».

Из сена, подрагивая маленьким язычком, выползла толстая коричневая змея с безобразной головой. Ее привлек запах крови. Дэнни оцепенел. Змея замерла, зафиксировав взгляд на мокрой от крови брючине. Дэнни казалось, что он читает ее мысли. Она думала о том, как хорошо пристроиться возле такой привлекательной раны. Ему захотелось спрыгнуть с сеновала. «Ну, сломаю себе шею, зато…»

В амбар тихо вошли солдаты с автоматами наготове. Пошныряли глазами направо, налево. Негромко переговариваясь друг с другом, они начали обходить помещение. Странно, но змея подняла голову и стала вроде как прислушиваться. А потом лениво подползла ближе к ноге.

В этот момент к горлу Дэнни что-то подступило. Он не сразу понял, что это крик, который он проглотил.

Подступил еще один, однако его проглотить, как он сделал с первым, было невозможно. Дэнни почудилось, что он уже слышит пронзительное шипение. Солдаты должны были его почуять так же легко, как змея чует кровь.

Ситуация чудесным образом изменилась в самое последнее мгновение, когда Дэнни осознал, что больше не в силах сдерживаться. Один солдат крикнул что-то остальным. Те засмеялись и потопали к выходу. И почти одновременно с ними змея вдруг развернулась и скрылась в сене.

В этот миг, как сказано в Писании, Иисус прослезился.

Что касается Дэнни, то тут и говорить нечего.