Текст книги "Музыка теней"

Глава 43

Габриела стояла у окна своей комнаты и смотрела, как мальчишки дерутся на деревянных мечах. Она услышала, как один из них крикнул, что теперь его очередь быть вождем Макхью, и вскоре поняла, что это означает. Он должен победить. Побеждали всегда двое: Кольм и Лайам. Знают ли братья, как обожают их мальчишки?

Давешние проказники, Итан и Том, стояли тут же и просили взять их в игру, но мальчишки постарше не обращали на них внимания. Габриела удивилась, что малыши так просто сдались. Они потолковали о чем-то, прыснули и побежали в другой конец замка. Они уже придумали себе новое приключение.

От детского смеха настроение Габриелы улучшилось. С тех пор как Кольм отправился на войну, она грустила. Жив ли он, здоров ли? Боже, спаси и сохрани его!

Она знала, что Макенна способен на любое злодеяние, ведь он едва не убил Лайама. За последние дни она выслушала немало историй о коварном тиране, коим являлся Макенна. Он использовал людей для свершения своих зловещих замыслов. Верность клану не шла дальше личной выгоды. Неугодных попросту убивали. Он не гнушался прикрываться женщинами и детьми в стычках с соседними кланами. Выставлял их перед стенами замка, чтобы нападавшему сначала пришлось убить невинных.

Слушая все новые и новые ужасные истории, Габриела вспомнила, что видела собственными глазами в Арбейнском аббатстве. Щедрость вождя Макенны по отношению к монахам была лишь частью плана, теперь в этом не было никаких сомнений. Он обманул настоятеля, да и ее тоже. Когда их представили друг другу, вождь Макенна показался Габриеле милым и симпатичным. Но сейчас, зная правду, она корила себя за то, что судила о человеке по его внешности. Она ошибалась на его счет, как ошибалась насчет Кольма. Ведь если судить по его внешности, никогда не разглядишь его большое сердце.

Она старалась не думать о Макенне и о том, что творится сейчас на поле брани. Однако ночью, свернувшись клубочком под одеялом, лежала без сна, представляя себе картины, одна другой страшнее. Кольм ранен, рядом с ним никого нет.

Он не должен погибнуть в бою. Он нужен своему клану.

Но стоило отмахнуться от одной тревоги, как в голове тут же появлялась другая. Почему до сих пор нет известий от отца? У него было достаточно времени, чтобы послать весточку ей или Бьюкенену. Может быть, Уэллингшир в осаде? Габриела знала, что отец не сдастся без боя.

Столько страданий… и все из-за лживого слова. Габриела надеялась, что однажды узнает, за что та женщина оклеветала ее. Как могла она разрушить жизнь человека, которого даже не знала? Сожалеет ли Исла о содеянном? Или, как и многие до нее, нашла оправдание своим злодеяниям?

Габриела пыталась успокоить себя. Она не позволит страху овладеть ею. Нужно занять себя чем-нибудь.

Она снова помолилась Богу за отца и Кольма.

Почувствовав холод, подошла к окну, чтобы задернуть шторы. Краем глаза заметила, что внизу что-то изменилось, отдернула шторы.

– Боже мой! – Она опрометью помчалась вниз, едва не свернув себе шею на крутых ступенях.

Лайам был уже в зале, когда услышал ее возглас.

– Габриела, что случилось? – Ему пришлось поймать ее.

– Итан… Том… с мечами, – выпалила она.

– Да, я видел, мальчишки играют во дворе…

– С настоящими мечами, – выговорила она, задыхаясь. – У них настоящие…

Продолжать не было надобности. Лайам бегал гораздо быстрее ее, и уже через секунду она услышала топот его сапог на лестнице. Габриела откинула прядь волос с лица, снова подобрала подол и побежала следом.

Стонов не было, значит, ничего страшного не случилось, но она сама должна убедиться, что с мальчишками все в порядке. Габриела бежала быстро и выскочила как раз в тот момент, когда тяжелая дверь за Лайамом закрывалась. Удар в бедро оказался такой силы, что она полетела вниз головой во двор. Она бы устояла, если бы не запнулась за подол, который отпустила, пытаясь удержать равновесие.

От беды ее спас Кольм. Он держал Тома, когда увидел ее. Он подтолкнул мальчишку к Кристиану и успел оказаться у нее на пути.

Она упала ему на грудь.

Габриела выразилась неподобающими леди словами, оглянулась по сторонам в надежде, что никто ее не услышал, и только сейчас заметила, что находится в объятиях Кольма. Она так обрадовалась, что не удержалась и поцеловала его. Он прижал ее к груди.

Оказавшись на земле, она спросила:

– С вами все в порядке?

– Да?

– А война?

– Окончена.

– И каков исход?

– Как и ожидалось.

Она знала, что лишнего слова из него клещами не вытащишь. Впрочем, она была так рада видеть его, что решила не обращать на это внимания.

Лайам прошел мимо них, держа под мышкой Итана. Сорванец кричал и умолял отпустить его, чтобы подобрать меч. Кристиан шел следом с Томом на буксире. Малыш без умолку говорил, и ему было, похоже, все равно, что Кристиан не слушает его.

На краткий миг Габриела и Кольм остались наедине.

– Я соскучилась, – сказала она.

Габриела надеялась, что Кольм скажет ей, что тоже скучал, но он лишь коротко кивнул.

– Габриела, я говорил тебе, что мы поженимся через шесть месяцев… – начал он.

– Да, и один месяц уже на исходе.

– Не важно, сколько месяцев прошло. Я больше не могу быть верным своему слову.

Уилла оборвала его на полуслове.

– Вождь, уделите мне минутку, – сказала она, на ходу вытирая о фартук руки. – Эти черти снова напроказничали. Они залезли в курятник и пугали моих несушек. Теперь у нас нет яиц. Курочки от Итана и Тома просто шарахаются. Запретите им там появляться, вождь.

– Хорошо, Уилла. Я поговорю с ними, – ответил Кольм.

Краем глаза он видел, как к нему подходят люди: каменщик с оборванным концом веревки в руках, кузнец с новыми клинками, молодой воин, – и каждый со своими проблемами.

Он ответил на несколько просьб, затем махнул рукой и велел им ждать, пока он не поговорит с Габриелой. Но когда он повернулся к ней, ее и след простыл.

– Куда она запропастилась? Габриела!

– Простите милосердно, вождь, но, кажется, ваша невеста пошла к конюшням, – сказал один из воинов.

– И телохранители с ней, – добавил другой.

– Вот дьявол! – Она снова взялась за старое. Вечно она от него бегает.

Кольм позвал Брейдена и поручил ему разбираться с остальными вопросами, а сам направился к конюшням.

Габриела исчезла раньше, чем он успел сказать ей, что свадьба состоится не через шесть месяцев, а гораздо раньше, потому что он не может больше выносить эту муку, что последний месяц был для него сушим кошмаром и что далее терпеть выше его сил. Он не мог находиться с ней в одном помещении, не думая о близости с ней. Это уже не лезло ни в какие ворота. Стоило ей войти в зал, как он спешил уйти. Она не представляет, какую власть имеет над ним, а потому ему приходится держать ее на расстоянии.

А поскольку она непорочна, ей не понять, как действует на него любое ее прикосновение.

Он догнал ее у стойла Плута. Габриела уже открыла калитку, но Кольм пинком захлопнул ее, после чего велел телохранителям выйти. Не задавая лишних вопросов, они покинули помещение и стали ждать за воротами.

Кольм не стал медлить, повернул ее лицом к себе. В глазах ее стояли слезы.

– Ты никуда не уедешь, – сказал он.

– Как вам будет угодно.

– Ты не поняла, я никуда тебя не отпущу.

– Но, Кольм…

– Ты никуда не уедешь. – Голос его переполняли эмоции.

Она толкнула его в грудь.

– Я не могу остаться здесь! – вскричала она. – Я не смогу оставить тебя в покое, буду преследовать тебя на каждом углу, буду приставать к тебе с поцелуями. Тебе не удастся избегать меня. Я могу быть очень настойчивой, когда добиваюсь, чего хочу. А хочу я тебя. – Она перешла на шепот.

Вот и все, она сделала этот шаг, теперь все зависит от него – либо принять ее, либо отвергнуть. Она подняла на него глаза. Он был совершенно спокоен. Габриела знала, что шокировала его, открыв ему душу. Мыслимое ли дело для леди – показывать свою страсть, но слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Впрочем, Габриела не жалела о сказанном.

– Вы сказали, что не можете быть верным своему слову, не можете жениться на мне, и я принимаю ваше решение. Но если бы я осталась, не важно, поженились бы мы или нет, я бы все равно вас преследовала. Вам от меня не спрятаться.

Он не знал, что ответить.

– Ты каждый раз поражаешь меня, Габриела. Я предложил тебе стать моей женой, а ты переживаешь, что я загублю свою жизнь. Ты прошла через все круги ада, а ничего, кроме доброты, в тебе нет. А теперь ты думаешь, что я отвергаю тебя, и открываешь мне душу. Не знаю, как объяснить эти чудеса, но не представляю себе, как буду жить без тебя. Ты нужна мне, Габриела, я не могу ждать еще пять месяцев. Мы поженимся в ближайшее время.

Глава 44

Свадьба состоится через две недели, ровно столько готов был ждать Кольм. Он считал, что четырнадцати дней вполне достаточно для подготовки к торжествам.

Морна и Уилла очень нервничали, ведь у их вождя и его невесты все должно быть идеальным. Морна собрала женщин клана, чтобы отчистить крепость до блеска, а Уилла и ее помощницы занялись составлением меню. Остановились на запеченном фазане, фаршированных поросятах, решили испечь множество разных пирогов – от мясных до ягодных. На столе непременно будет мед и лучшее вино.

– В своем свадебном наряде, миледи, вы будете неотразимы, – сказала Морна. – Отец Гилрой обвенчает вас. В волосы вам вплетут цветы, и море цветов будет вокруг вас, вождя и священника. Отец Гилрой предлагал провести церемонию в Арбейнском аббатстве. Он сказал, что вы принцесса Сент-Била и у вас должна быть королевская свадьба, но наш вождь и слушать не стал. Он не объяснил причину отказа, но мы с Уиллой полагаем, что дело в людях клана. Ведь всем захочется участвовать в торжествах.

– Это будет великий день, – сказала Уилла.

Но планы пришлось менять.

Габриела получила радостную весть от отца. Вождь Бьюкенен приехал к Макхью, чтобы сообщить ей о послании от барона Джеффри.

– С твоим отцом все в порядке. Король не пошел на него войной и не отнял земли. Он знает, что ты живешь у Макхью, и просил передать, что скоро приедет, чтобы повидать тебя и рассказать, как все было. Есть еще новости. – Он посмотрел на Кольма. – Твой отец хочет тебя увезти.

– Он знает, что меня изгнали. Как же я смогу поехать с ним в Англию?

Бродик не знал, что ответить.

Не прошло и часа, как караульный оповестил вождей, которые обсуждали проблемы с новым вождем Монро, что прибыл посол от короля Иоанна с сообщением для леди Габриелы.

– С послом прибыли епископ, три священника и несколько слуг, – сказал караульный. – Они говорят, что вы непременно должны выслушать их. У них с собой какой-то свиток и подарок для леди Габриелы.

– А солдаты? – спросил Кольм. – Посол пришел с английскими солдатами?

– Все так, вождь. Двенадцать человек. Они сложили оружие на землю в знак добрых намерений.

Кольм нахмурился:

– У англичан не бывает добрых намерений.

Кольм хотел уже отказать в аудиенции, но Бродик заставил его передумать.

– Разве тебе не интересно узнать, с чем они пожаловали? – спросил он. – Если тебе не понравятся их речи, то никогда не поздно… – Он осекся, заметив, что леди Габриела рядом и слушает их.

Кольм огласил свое решение: солдаты останутся снаружи, остальные могут войти.

Приказ опустить мост эхом прокатился по двору.

– Габриела, иди в дом, – сказал Кольм.

– Как вам будет угодно.

Она хотела остаться. Ей, как и Бродику, было интересно узнать, что скажет посол, но она не осмелилась перечить Кольму в присутствии союзника и друга. Кроме того, она понимала, что добром это не кончится. Если Кольм выпятил подбородок, ничто не может поколебать его.

Хотя никакой команды не было, воины Макхью выстроились в линию вдоль дороги, ведущей от подъемного моста во двор крепости. Почти все они были вооружены и готовы к любым неожиданностям. Габриела решила, что они излишне осторожны. Что могут сделать посол, слуги и несколько священников? Ни у слуг, ни у священников не может быть оружия, а посол не осмелится обнажить меч и тем самым оскорбить вождя.

Вскоре появился Стивен и рассказал, что происходит.

– Говорят, процессия эта пришла за вами, принцесса, чтобы увезти вас отсюда. Люди клана знают, что за стенами замка стоят английские солдаты. И еще прошел слух, будто у посла новости для вас лично. Возможно, это приказ возвратиться в Англию. – Он кивнул на воинов, выстроившихся вдоль дороги: – Но Макхью не отдадут вас без боя.

– Люди, которые пришли сюда, не вооружены и немногочисленны.

– Но эти люди сообщат воинам, которые ждут их за стенами, а те передадут королю Иоанну, что произошло.

– Столько лжи в последнее время. Откуда нам знать, что этот посол от короля Иоанна?

– Предположим, что это правда, но надо быть готовыми ко всему, – мрачно произнес Стивен.

Он потянулся к ручке, чтобы открыть дверь, но в этот момент из дома вышел Лайам. Он кивнул Габриеле, дал ей пройти в дом и встал рядом с братом.

Они выглядели устрашающе. Во главе воинов стоял Кольм, слева от него стояли Лайам и Брейден, справа – Бродик. Рядом с Брейденом встали Кристиан и Люсьен. Фост занял место рядом с Бродиком.

– Иди к ним, – сказала Габриела Стивену. – Я останусь в доме и не буду вам мешать.

Стивен поклонился ей и поспешил присоединиться к остальным.

Только за ней закрылась дверь, как отец Гилрой снова распахнул ее и вбежал в дом. Он выглядел так, будто за ним гнались.

– Епископ здесь, – молвил он. – Я не готов его принять!

Он бросился наверх, но, вспомнив о приличиях, резко остановился и пропустил Габриелу вперед. Но когда они поднялись до второго этажа, он обогнал ее и на третий уже бежал. У него не было времени переодеться, но он хотел хотя бы умыться и стряхнуть пыль со своей одежды.

Габриела мерила шагами зал, ожидая, когда кто-нибудь расскажет ей новости.

Вскоре к ней присоединился отец Гилрой.

– Я побуду с вами, пока меня не позовут. Наш вождь будет ждать, когда посол объяснит причину визита.

– Я бы встала у окна, чтобы видеть, что происходит, – сказала Габриела. – Но тогда меня заметят, а это нехорошо.

– Да, нехорошо, – согласился с ней монах.

– И нехорошо подслушивать. Но если бы вы встали чуть ближе к окну, то услышали бы, что говорят…

Гилрой кивнул:

– Мне надо глотнуть свежего воздуха.

Монах встал у окна так, чтобы его не было видно.

– Я как раз вовремя. Процессия уже идет, – доложил он. – С помпой и блеском. Епископ в торжественных одеждах на послушной лошади. Он уже не молод, но не старик.

– А посол?

– Идет пешком, под мышкой у него свиток. Одет обыкновенно, видимо, нервничает, все время оглядывается по сторонам. Бедолага опасается, что его могут растерзать в любую минуту. – Гилрой поежился и добавил: – А ведь могут. Я сам испытывал нечто подобное.

– А остальные?

– Их там немало. Первым идет епископ, за ним посол, потом монахи, последними идут слуги. Некоторые лица мне знакомы, они и впрямь из аббатства.

Габриела хотела подойти к окну, чтобы взглянуть хоть одним глазком, но отец Гилрой замахал на нее руками:

– Епископ может узнать вас, леди Габриела, лучше вам не показываться.

– Тогда рассказывайте, что там происходит.

– Епископ все еще верхом, но уже остановился. К нему подходит слуга, чтобы принять поводья и помочь ему спешиться. – Гилрой перекрестился и помолился. Затем он сказал: – Епископ решил благословить собравшихся, думал, вожди преклонят перед ним головы, но никто из них с места не сдвинулся.

Епископ не обиделся на Кольма и остальных, когда они отказались проявить покорность. Слуга принял у него поводья, однако епископ остался на лошади.

Посол вышел вперед. Решив, что самый высокий из воинов, которые стояли с каменными лицами, и есть вождь, он обратился к нему:

– Его величество король английский Иоанн послал весть леди Габриеле. Она здесь?

– Здесь, – ответил Кольм. – Но ты передашь эту весть мне, а уж я решу, стоит ей ее услышать или нет.

Посол не стал возражать. Он откашлялся, расправил плечи и начал читать заранее отрепетированную речь, словно глашатай: громко, нараспев, чтобы все услышали его.

– Ужасная несправедливость свершилась в отношении леди Габриелы. Ее ложно обвинили и ошибочно осудили. Но теперь его величеству достоверно известно, что леди Габриела невиновна. Король велит огласить, что барон Джеффри из Уэллингшира будет щедро вознагражден за несправедливость к его дочери, а сама леди Габриела отныне будет называться принцессой Габриелой из Сент-Била и будет считаться личным другом его величества короля Англии.

Посол застыл в ожидании реакции. Она не заставила себя долго ждать.

– Здесь и без того каждый знает, что леди Габриела невиновна. И ваш король нам для этого не нужен, – сказал Кольм.

– Король Иоанн хочет доказать свою искренность.

– И как он собирается это сделать? – спросил Кольм.

Посол достал свиток и держал его так, чтобы каждый мог убедиться, что печать не тронута.

– Чтобы доказать свою искренность, – повторил он, – и в надежде на прощение за содеянную несправедливость, его королевское величество сим заверяет, что земли, известные как Финнис-Флэт, остаются за леди Габриелой. Он поставил свою подпись под этим документом и скрепил его королевской печатью. В документе говорится, что земли эти никогда больше не будут принадлежать Англии. Он также сказал, что Бог покарает его, если он не сдержит своего обещания.

С этими словами посол сделал шаг вперед и протянул свиток. Кольм взял свиток и передал Лайаму.

– Зачем здесь эти священники? – спросил он.

– Для защиты, вождь Макхью, – ответил он. – Мы надеялись, искренне надеялись, что вы выслушаете послание от моего короля и не причините зла посланнику.

Кольм удивленно посмотрел на Бродика, затем снова на посла:

– Священники не защитили бы тебя от моего гнева, если бы послание пришлось мне не по нраву.

Посол судорожно сглотнул.

– Но оно ведь пришлось вам по нраву, вождь? – спросил он.

– Вполне. Я не убиваю послов, если даже послание мне не по душе. Можете оставаться на моей земле, пока не отдохнете. Остальных это тоже касается.

У посла от облегчения подогнулись коленки.

– Благодарю вас, вождь, но еще не все извинения принесены и не все подарки вручены. Его величество хочет знать, что принцесса Габриела приняла его извинения. Я должен услышать это из ее уст, чтобы передать своему королю.

– Приведите принцессу, – велел Кольм телохранителям Габриелы.

Глаза людей, собравшихся во дворе крепости, были прикованы к двери башни.

Габриела показалась в проеме. Грянули трубы, и взревела толпа.

– Слава принцессе Габриеле! – крикнул посол и опустился на колено, склонив голову. Его примеру последовали все гости.

Габриеля, недоумевая, посмотрела на Кольма. Она не знала, что делать. Она не привыкла, чтобы перед ней опускались на колени. Но от Кольма помощи было мало. Он молча ждал, когда она подойдет к нему.

И она его не разочаровала. Лайам посторонился, чтобы Габриела могла встать рядом с ним.

– Вы должны разрешить им подняться, – шепотом проинструктировал ее Кольм.

Щеки ее зарделись от смущения.

– Вы можете встать. – Дальнейшие ее слова удивили гостей. – А теперь поклонитесь вождю Макхью, ибо с его согласия вы стоите на этой земле. Передо мной опускаться на колени не надо, а если вождь захочет, чтобы преклонили колена перед ним, он скажет вам об этом сам.

Из толпы Макхью раздались одобрительные возгласы.

Кольм позволил послу говорить, и посол повторил отрепетированную речь. Одобрительный рев толпы оглушал. Посол закончил речь и дождался, когда толпа утихнет.

– Могу я передать его королевскому величеству, что вы простили его?

Габриела уже открыла рот, чтобы сказать, что она прощает короля, но что-то удержало ее. А что, если это лишь очередной фокус?

– Я подумаю. Получите ответ перед тем, как тронетесь в обратный путь.

Посол выглядел обескураженным, но все же поклонился и молвил:

– Я буду ждать вашего ответа.

Лайам взял руку Габриелы.

– Люди клана всегда уважали тебя, но теперь они тебя просто боготворят.

Кольм оттолкнул его руку:

– Иди признавайся в любви кому-нибудь другому, а Габриелу оставь в покое.

Лайам рассмеялся. Он подмигнул Габриеле и сказал:

– Как вам будет угодно, вождь.

– Вождь, нужно отметить это событие, – сказал Брейден. – Ведь теперь у нас и принцесса, и Финнис-Флэт.

Кольм согласился, но не хотел приглашать в башню чужаков, даже епископа. Погода стояла отличная, на небе ни облачка, и Кольм велел ставить столы прямо во дворе, а из погреба принести бочку эля.

Епископ наконец-то слез с лошади, его и монахов пригласили к столу. Простые люди клана все еще с опаской относились к английским гостям.

Габриела не сводила глаз к посла, когда он шел к столу через толпу. Она не слушала, что происходит вокруг, пока Кольм не похвалил отца Гилроя.

– Быть может, вождь, скоро вы захотите построить часовню? – сказала Габриела.

– Быть может, – ответил Кольм.

– Статуя святого Била, которую настоятель сохранил для вас, принцесса, скоро будет здесь, – сказал епископ. – Возможно, вы построите часовню в его честь? Я о нем ничего не слышал, – признался епископ. – Но в прежние времена многих причисляли клику святых. Вы не знаете, много ли чудес он совершил?

Габриела не имела ни малейшего представления. Заметив ее нерешительность, отец Гилрой воскликнул:

– Святой Бил был святым человеком!

Когда епископ поднялся из-за стола, отец Гилрой прошептал Габриеле:

– К своему стыду, я тоже ничего не знаю о святом Биле. – Он заметил Морну с подносом еды. – Да-да, я как раз проголодался, – сказал он, тут же забыв о святом Биле.

Габриела с удивлением увидела, что женщины несут подносы с мясными пирогами, хлебом и дичью – люди делились своей едой.

Она огляделась по сторонам в поисках Кольма, но того нигде не было. Габриела отправилась на поиски, но ее то и дело останавливали, чтобы поздравить с радостной вестью.

Выбравшись из толпы, она направилась к башне. Ей хотелось побыть одной, чтобы спокойно подумать. Несмотря на то что вести, которые принес посол, были хорошими, что-то было не так.

Когда Кольм нашел ее, она сидела на камне.

– Габриела, что с тобой?

– Я думаю.

Он прижал ее к себе, поцеловал и попытался увести на праздник.

– Я думаю, что король Иоанн замыслил недоброе. Но я никак не могу понять, что бы это могло быть, – сказала она Кольму.

– Я внимательно прочту свиток и, если хочешь, попрошу Лайама и Бродика прочесть его, – заверил он Габриелу. – Ты права, что не доверяешь Иоанну.

Кольм отправился на поиски Бродика и Лайама, а Габриела вернулась на праздник. Морна чуть не силой усадила ее за стол и заставила отведать угощение. А поскольку она сама приготовила мясной пирог, ей очень хотелось, чтобы Габриела съела кусочек побольше.

Люди вокруг возбужденно разговаривали. Новость о том, что Финнис-Флэт будет принадлежать Макхью, не сходила с уст. Они утроят урожай зерна, даже оставив часть земли невспаханной. От их искренней радости заулыбалась и Габриела. И все же она не сводила глаз с посла.

С чего бы вдруг королю Иоанну отдавать ей Финнис-Флэт? И какова в этой истории роль его цепных псов, баронов? А ведь они явно сыграли в этой истории какую-то роль. Король сказал, что земля – это его дар. Первый раз, когда она услышала о Финнис-Флэт, это было ее приданым. Но что изменилось сейчас? Уж точно дело не в щедрости короля. Щедростью он не отличается.

«Королю нужно мое прощение. Вот в чем дело». Габриела вдруг отчетливо поняла, что на уме у Иоанна. Она ударила ладонью о стол, чем вызвала немалое удивление, вскочила с места и направилась к послу.

Телохранители последовали за ней. Когда принцесса подошла к послу, Кристиан встал у нее за спиной.

– Встаньте, – приказала она послу.

Смех разом стих, наступила тишина.

– Вы ответите на мои вопросы, – потребовала она. – Вы сразу возвращаетесь к королю Иоанну?

– Нет, сначала я должен заехать в аббатство, – ответил посол, оглядываясь по сторонам. – Я проведу там ночь, а утром отправлюсь в путь.

– Бароны также ждут моего ответа?

– Да, принцесса.

– А это, случайно, не Косуолд и Перси?

– Точно не знаю.

Толпа придвинулась ближе. Габриела увидела Джоанну и епископа рядом с ней.

– Я знаю, что задумали король и бароны, – сказала Габриела. – Если я приму извинения короля, то снова стану его подданной и не буду больше вольна в своих решениях.

Посол смотрел на носки своих сапог.

– Не стану лгать, а посему скажу так: Финнис-Флэт будет приданым, которое вы принесете тому, кого выберет для вас король.

– А если я не приму его извинений, Финнис-Флэт вернется к королю?

– На сей счет не уверен, но такая возможность существует.

Тишина стояла такая, что, упади сейчас со стола хлебная крошка, звук разнесся бы по всему двору.

– А король не учел, что я уже могу быть замужем?

– Учел, и если это так, то Финнис-Флэт достанется вашему избраннику и король не станет вмешиваться.

Габриела обвела взглядом толпу и объявила во всеуслышание:

– Я вышла замуж сегодня.

Посол принял ее слова на веру и спросил:

– За вождя Макхью?

– Да, – ответила Габриела. – За вождя Макхью.

– Но ты не могла выйти замуж сегодня! – воскликнула Джоанна. – Ты нас не обманешь. Ты нагло врешь перед лицом епископа. Гореть тебе за это в аду!

Габриела в гневе пошла на нее:

– Я вышла замуж сегодня.

Джоанна попятилась. Ярость в глазах Габриелы напугала ее. Она решила, что принцесса собирается ее ударить.

– Я вышла замуж сегодня, а Финнис-Флэт достанется вождю Макхью, – повторила она.

Толпа одобрительно загудела.

Когда шум утих, Габриела снова заговорила:

– Вам нужны доказательства? Ждите здесь, я их сейчас принесу.

– Мы и так верим, что ты стала женой нашего вождя и отдашь ему Финнис-Флэт, – крикнул кто-то из толпы.

Габриела подошла к послу:

– Но вам, насколько я понимаю, доказательства нужны.

Посол кивнул.

– Я должен знать наверняка, чтобы передать сию весть королю Иоанну. – Он почувствовал растущий гнев толпы и поспешил добавить: – И тогда Финнис-Флэт достанется вождю Макхью без промедления.

Габриела пошла к башне, Кристиан опередил ее, чтобы открыть дверь.

– Доказательства там? – спросил он.

– Да, – ответила Габриела.

Габриела в сопровождении охранников поднялась на второй этаж и остановилась перед входом в зал, чтобы расправить складки на платье и пригладить волосы.

– А вы готовы выйти замуж сегодня, принцесса? – спросил Стивен.

Она кивнула.

В зале Кольм как раз дочитывал свиток. Он передал его Бродику, а Лайам и отец Гилрой с кубками в руках ждали своей очереди.

Габриела вошла в зал:

– Кольм, не могли бы вы уделить мне несколько минут?