Текст книги "Жил-был стул и другие истории о любви и людях"

Анна: – Просто потому, что за тебя замуж и не собираюсь. У тебя есть семья… Но помечтать, я же могу?

Петров: – Ну вот, что я должен после всего этого чувствовать? Что думать о твоем отношении ко мне? О тебе?

Анна: – М-м-м-м-м… ну, что я сука. Сама не знаю чего хочу… Кого… Да, сука в общем…

Сумрачное утро. Сквер в центре города. Лавочки. Почти все заняты – шахматисты. Конечно, в основном, пожилые люди. Возле каких-то болельщики, рядом с кем-то совсем никого – наверное, неинтересная партия? Чуть в стороне от всех играет Антон с каким-то совсем старым мужчиной. Как и положено старикам: он опрятен, насколько это возможно, в старом-то костюме. Дымит трубочкой. Очки с толстыми линзами. Он двигает фигуру на доске.

Старик: – Мат. Тебе мат, малюка.

Антон: – Нет, деда. Так не получится. Тебе откроется шах.

Антон что-то показывает на доске.

Старик: – Ну… тогда размен слонов… и ничья?

Антон: – Согласен.

Они идут по улице. Очень медленно. Старик (а мы уже поняли, что это дед Антона, и так и будем его называть) несет под мышкой шахматную доску.

Антон: – Деда, а ты стал хорошо играть, смотрю.

Дед: – Учусь, учусь… По учебнику… Никогда не поздно и никогда не рано, знаешь ли, чему-то научиться в этой жизни. Как ты? Как Галченок?

Антон: – Она в Болгарии на всё лето. Со своей студией танцевальной. Ну, а что?! Чем тут сидеть?!

Дед: – Алёна? У неё на работе всё хорошо? Отдохнуть собираетесь?

Антон: – Да, вроде бы да, нормально… Отдохнуть поехать пока не получается… Алёна в горы тут ездила на несколько дней.

Дед (повторяя за ним) – Вроде бы – да… ездила на пару дней… Антон… Семьей нужно заниматься… сколько бы времени ни прошло… Другой же семьи не будет.

Антон (чуть смеясь): – Что уж прямо так?! Я не старый человек.

Дед: – Малюка, вот, вроде, у всех нас жизнь разная, а на самом деле – одинаковая… Ты запомни… Каждая следующая жена – хуже предыдущей… Почему не поехал с Аленой?

Антон: – Деда… я занят… Пишу.

Дед: – О-о-о-о! Это оправдание. Я рад. Что пишешь? Антон: – Ну… пытаюсь роман… Надеюсь, будет интересно.

Они продолжают путь. Какое-то время молчат.

Дед: – Странно ты так сказал…

Антон: – Что именно?

Дед: – Ты не сказал, что пишешь историю… не знаю… про генерала, героя обороны Севастополя, или там… про маленького человека, который ничего не добился в жизни, но умер счастливым… или историю про собаку… не знаю… Ты сказал: роман… и будет интересно…

Антон: – Ну… я просто понимаю, что это будет чемто большим… и, мне кажется интересным.

Дед: – Послушай… Написать интересно, оригинально… это не может быть целью… только средство!.. Я иногда вспоминаю… думаю… тогда в ноябре 62-го… когда нас разогнали… Конечно, там были… там были… да! мастера… время прошло, а они остались… А сколько было таких, как я?!.. Просто… мазали… Я вот другого слова не нахожу… Не быть как все! И упивались этим… Чушь… Нельзя так… Вот ты увидишь две картины… и сразу поймешь… вот эту писал художник… а эту маляр… Всегда увидишь. И поэтому одну будешь вспоминать, да ещё и имя запомнишь… а другую – повесишь в коридоре… так… чтобы неровностей на стене не было заметно!

Антон: – Наверное… Но ведь… вот если обо мне… Вот смотри – один рассказывает, и ничего. Ну, какая-то история мутная… то ли с ним, то ли с его другом… А другой написал… не знаю… фантастический роман… И не было такого и не будет никогда!.. а цепляет… а?! Интересно потому что!

Дед: – Нет… Не поэтому… И главное тут не то, что интересно… а то, что – ЦЕПЛЯЕТ!!! А потому, что искренне… И неважно – твоя это история, чужая… или вообще выдумка… верить надо… чувствовать её…

Антон: – Да… пожалуй… Но… меня извиняет то, что я не профессиональный писатель (смеётся). Всяких там вузов не кончал!

Дед: – Ну и что?! И Горький не кончал… Много знаешь писателей, которые ГДЕ-ТО учились?! Ну вот так-то… Ты скажи… вот у тебя сказки есть… их взрослые читают иногда… потому что искренне это было… Вот как писал?!

Антон: – Не знаю… летело просто слово… Хотя иногда… места не находил себе… не понимал… Ночью вскакивал написать что-то… Тревожило, пока не заканчивал.

Дед: – Вот видишь… вот тебе и ответ… Хорошие сказки у тебя получались не тогда, когда ты хотел написать. А тогда, когда НЕ МОГ НЕ НАПИСАТЬ… Вот если есть это беспокойство, если тянет… тогда можно писать… музыку… картины… книги… А уж что это там будет у тебя… роман… стихотворение… сказка… О чём? Совсем это неважно… Что ты там будешь писать – о вечном или пороки общества бичевать?!.. Получится сильно… потому что искренне… Твой-то роман о чем?!

Антон: – Наверное, всё же о вечном.

Дед удивленно смотрит на Антона. Усмехается.

Дед: – Угу… Пишешь роман о любви… А у самого семья разваливается… Живете вроде и вместе, а каждый сам по себе.

Антон: – Деда, ну… бывает такое… Время проходит, всё меняется… Люди становятся неинтересны друг другу… Даже разводятся… Ты, например?!

Дед: – Я-то как раз пример неудачный… Я по-другому не мог.

Антон: – В смысле?

Дед: – Время такое было… Я же её спасал, сына – отца твоего… Вот как раз тогда, после выставки… И не сослали нас никого, не посадили… но все помнили, как это бывает… и места в лагерях были!.. Не посадили, а работать никто не мог… Так – афиши рисовать в доме культуры, если повезет… А Маша собиралась защищаться… Кто бы её работу пропустил?! Какой бы совет?!.. Она до сих пор не знает, почему я уехал, почему с ней развелся… И знаешь, много всего потом было в жизни… А жена у меня – одна… Перед Богом – одна…

Антон: – А вы ВЕНЧАЛИСЬ?!

Дед: – Чтобы в Бога верить, обязательно в церковь ходить?!.. Нет, не венчались… Но я всё время живу с пониманием одного… где-то… пусть далеко… пусть 14 лет я её не видел… но где-то живет она… Она – есть… и я счастлив тем, что иногда что-то слышу о ней… Этим и живу, внучек… Всё в моей жизни было лишь потому, что есть она… моя единственная… мой воздух… А у тебя… у тебя есть воздух?!

Антон (растеряно смотрит на деда, вокруг): – Не знаю…

Дед: – Малюка-малюка… какой ты ещё маленький… Большой, а совсем маленький…

Столик ресторана. За ним в полоборота сидит Анна. В руке бокал «Баккарди» с колой. Курит. Погружена в свои мысли. Даже не сразу замечает, как Петров подходит к столику. Он долго смотрит на неё, качая головой. Наконец она оборачивается.

Петров (присаживаясь): – Ну, и что скажешь?

Анна: – А что ты хочешь услышать?

Петров: – Ну… например, где ты была? Почему не писала? Не звонила? Не отвечала? Семь дней, слышишь!!! – семь дней от тебя ничего!!!

Анна (устало): – Дорогой, я всё понимаю. Но, поверь, мне было не до разговоров и смс. И сейчас я не хочу об этом тоже говорить… Может, когда-нибудь потом…

Петров (на повышенных тонах): – Я всё равно не понимаю. Нормальные люди так не делают. Не исчезают… Ты за… сколько там? – за 170 часов не нашла возможности не только сама набрать, даже ответить мне. Ведь я просил – просто набери и сбрось, я буду знать – всё в порядке у тебя… Вот что я должен думать, а? Где она?! Что случилось?! С кем она?!

Анна: – С кем она?!.. Петров, иногда ты ужасно примитивный… Если тебе будет легче – два дня занималась делами здесь. Потом 5 дней в Москве… Потом…

Петров: – В Москве?! В Москве?! Но ведь ты же знала, что я там… и не позвонила ни разу, не нашла меня!?

Анна (не обращая внимания, продолжает): – Потом, как только вернулась, выспалась, набрала тебе. Устраивает?.. А в Москве… ну мне правда было не до тебя… Извини. Не до звонков тебе.

Петров: – Я, наверное, никогда этого не пойму. Насколько нужно… я даже не знаю… быть безразличным к другому, чтобы вот так исчезнуть…

Анна (долго задумчиво смотрит не него): – Интересно… что бы ты думал, если бы я исчезла насовсем? Ни трубку не брала. Ни на смс не отвечала?.. Неделю… другую?

Петров (растерянно): – Не знаю… Если честно, правда не знаю. У подруг бы, наверное, твоих узнал – жива ли? Здорова? Потом, наверное, решил бы, что ты рассталась со мной… Но ты же сама говорила – люди так не расстаются… Даже если пришло время… Или кто-то из них больше не может… Слушай, а ты бы могла так сделать?

Анна: – Не знаю… Может быть… Или нет… Не знаю… И знаешь, мне бы ТАК хотелось этого НИКОГДА не узнать… Мне было бы трудно это. Невыносимо было бы знать, как ты мучаешься…

Петров: – Ну, судя по недельному молчанию – не очень.

Анна: – Дорогой, поверь… Я думала о тебе… Не писала – да, но всё время думала о тебе… Всё время! Никогда я СТОЛЬКО о тебе не думала!

Петров: – Это я думал!!! Вот я-то как раз думал о тебе!!! Чего только я не думал за эти дни…

Анна: – Я примерно догадываюсь… у тебя всё одно…

Петров: – Что?

Анна: – Да это я так… А что ты думал, в самом деле?

Петров: – Да чего теперь?.. всякое разное… Наверное, ты права – у меня примитивные мысли были… Что в больницу попала. Что рассталась со мной и уехала, побыть подальше, одной… А может, и не одной. Что просто не хватило сил сказать мне в лицо, сделать больно. Скажи… Куда ты исчезла? У тебя кто-то есть? Просто скажи «да»… и я уйду… не буду тебя больше тревожить. Обещаю… Скажи!

Анна: – Если бы кто-то был, тебя бы не было. Ты же сам знаешь. Сам говорил – романов может быть несколько, а-а-а-а…

Петров (после паузы, не дождавшись продолжения): – Что «а-а-а-а»?

Анна: – А у нас с тобой давно – не роман.

Петров: – А что у нас?

Анна: – Да я вот сама думаю. Мы всё время вместе. Надо бы стараться ограничивать это общение, а мы всё время вместе. Может, не каждую ночь, но каждый вечер. Мы подстраиваем свои планы друг под друга. Мы звоним друг другу из магазина – что тебе купить, дорогой? У тебя всё есть, дорогая? По утрам ты заходишь, чтобы выгулять Суржика. Я ещё сплю, а ты уже погулял. Вымыл ему лапы. Иногда даже успеваешь сварить пельмени или сделать яичницу. На эти случаи, я дала тебе ключи от квартиры… Мы как семья… Мы даже выясняем отношения, как муж и жена… Но… мы не семья… Никогда ею не будем… А всё что-то играем… Всё думаем – так может быть бесконечно…

Петров (обреченно): – Да… сам так часто думаю. Но-о-о-о… ты не хочешь, сама не хочешь думать и мне не позволяешь… как мне что-то изменить?.. А оставить… сам оставить… я тебя не могу.

Анна: – Да дело не в тебе. Можешь ты или нет. Я не могу. Я никогда не буду твоей женой. Никогда не рожу тебе ребенка. Ни-ког-да.

Петров: – И снова я чего-то не понимаю. Ты столько раз спрашивала – женился бы я на тебе? Подошла бы ты мне? И вдруг…

Анна (перебивает): – Я и сейчас хочу спросить… Хочу услышать… Женился бы?

Петров: – … Да… И я бы многое сделал, чтобы сохранить наш брак.

Анна: – Почему сохранить?

Петров: – Ну… разница в возрасте, в интересах… Ты – совсем молодая женщина, а я – совсем немолодой мужчина. Ты бы начала мне изменять…

Анна: – Я бы не начала. Тебе бы – не начала. С тобой – может быть… Ладно, это я так… устала за эти дни.

Петров: – Так что же это всё-таки было? Я не могу понять – почему ты не говоришь?! Кто я тебе? Ну, что ты так скрываешь? Ведь так легко сказать правду… Точно легче, чем вот так вот сидеть, тянуть…

Анна: – Да черт бы тебя побрал!!! Отстанешь ты или нет?!.. Ну всюду… всюду ты залез! В душу, в жизнь! Ну оставь ты мне что-то моё! Только для меня! Ну, поверь – не надо тебе это! Совсем!

Он сидит ошарашенный её вспышкой. Растерян. В отчаянии. Ему и уйти хочется, навсегда. И прижать её к себе – не отпускать.

Анна: – Извини, дорогой. Я так устала… Так спешила сегодня к тебе. Так хотела увидеть. Посидеть с тобой. Поговорить или помолчать. Подержать за руку. Я так соскучилась. Ты ТАК мне нужен… А ты меня всё что-то грузишь, пытаешь! Меня это правда вымораживает. Хоть встань да уйди.

Он встает. Подходит к ней сзади. Обнимает. Прижимается. Целует в волосы. Он очень нежен.

Петров: – Извини… Извини, любимая…

Она касается его рук своими. Слезы на её лице. Касается его ладони губами. Качает головой от каких-то своих мыслей.

Анна: – Хоть бы ты в кого-нибудь влюбился, Петров. Не мучился бы со мной. И откуда в тебе столько терпения.

Петров: – Ну что ты? Ерунда какая-то…

Анна: – Почему ерунда? Я же вижу, как на тебя смотрят женщины. И когда мы по улице идем, и когда в ресторане сидим. Как подруги мои смотрят. Только и ждут… сучки… И молодые женщины на тебя смотрят, и старше.

Петров: – Ну, хватит. Перестань. Я же не говорю, чтобы ты влюбилась в кого-нибудь…

Анна: – А что? Я не против. Только знаешь… скажу тебе одну вещь. Но обещай – никак не комментировать и не спрашивать ничего. Просто услышь и поверь тому, что услышишь.

Петров: – Хорошо. Обещаю.

Анна: – Я бы и рада в кого-нибудь влюбиться. Но, дорогой… после тебя это трудно… Наверное, вообще – нереально… Можно, наверное, встретить мужчину, который будет к тебе хорошо относиться, заботиться. Можно с ним жить, завести от него любимых детей. Ждать его по вечерам. Заниматься с ним любовью и даже получать удовольствие… Вот влюбиться в него нельзя… Бедные твои женщины, Петров…

Петров: – Послушай, ты говоришь такие вещи и тут же…

Анна (перебивает): – Ты обещал!.. только выслушать.

Петров: – Молчу…

Долгая пауза в разговоре. Он так же стоит, обняв её. Она держит его руки.

Анна: – А скажи… в эти дни… когда злился на меня и ненавидел…

Петров (перебивает): – Я тебя не ненавидел…

Злился – да.

Анна: – Подожди… Так скажи, в эти дни… изменял мне?

Петров: – Нет.

Анна: – Я так и чувствовала… Жаль.

Петров: – Жаль?

Анна: – Жаль, нет повода обидеться, расплакаться, накричать на тебя, уйти.

Петров: – Тебе этого так хочется?

Анна: – Не знаю… Я уже ничего не знаю, чего мне хочется. Когда ехала сюда, знала – безумно хочу видеть тебя. А сейчас – не могу. Хочется побыть одной… А ты сидишь… такой внимательный, заботливый, чуткий… любящий. Как от тебя такого уйдешь?

Петров: – Ну… ты скажи… и я уйду.

Анна: – Нет. Ты не уйдешь. Ты слишком добрый – ты не сможешь мне сделать больно… Хотя… если бы по-настоящему любил – ушел бы.

Петров: – Почему?

Анна: – Избавил бы меня от необходимости делать больно тебе. И потом жить с этой мыслью – о том, что причинила тебе боль. Проклинать себя, казнить. Мысленно молить у тебя прощения и просить Бога дать тебе счастья… Устала… Как же я устала…

Петров: – … Дорогая моя… дорогая… ну перестань, успокойся… давай пойдем. Я провожу тебя. Уложу спать. Подержу за руку… как ты любишь… Утром всё пройдет.

Анна: – Заманчиво… Нет… Утром не пройдет. Никогда не пройдет… Знаешь, Петров… я пойду, ладно? Не сердись… Только не сердись. Только не сегодня.

Петров: – Конечно. Но я бы хотел тебя проводить.

Анна: – Нет. Не надо… Я правда, очень хочу побыть одной…

Петров: – Что ж… до свидания, любимая. До завтра. Напишешь мне перед сном. Я соскучился по твоим смс.

Анна: – Нет, буду спать. И завтра буду спать весь день – эти ночи почти не спала… Не ревнуй, не думай глупостей всяких… Просто не спала… Думала… о тебе, мой дорогой. О нас.

Петров: – Мне приятно это слышать. Так хочется верить твоим словам.

Анна: – Верь. Это правда.

Она обнимает его. Просто обнимает. Долго держит. Потом отпускает. Уходит. Через несколько шагов останавливается.

Анна: – Спокойной ночи, дорогой мой… Я позвоню тебе сама… Обязательно…

Уходит…

На стол опускается рука с недопитым стаканом виски. Антон. Снова поздним вечером строчит в своем блокноте. Усталое лицо… Его голос за кадром.

– Как вы догадываетесь, она не позвонила, не написала. Ни на следующий день, ни через два, ни через три… Я писал ей, звонил. Были гудки, отчеты доставленных смс… Её не было… Через несколько дней её телефон отключился… Ведь это же что-то значило, да?!.. Общих знакомых у нас не было… а караулить у подъезда?!.. ну ведь телефон же отключен?!

Руки на себя не наложил. И за несколько месяцев кое-как заново обустроил свою жизнь. Имея в виду, что теперь в этой жизни её не будет…

Вновь стал ходить на фитнес. Возобновил уроки игры на саксофоне… Что ещё?! Пошел заниматься танцами. Хастл. Там от скуки флиртовал с двумя молодыми женщинами и с интересом наблюдал за их ревностью и соперничеством. Но они были мне не нужны… Две дуры…

Потом в моей жизни появилась Ольга. Умная, красивая, любящая… Я часто оставался у неё. Иногда она – у меня… Но я не любил её… Всё, всё, что было в ней хорошего, что стоило ценить, что восхищало других… всё было не так… всё раздражало… Ничего в ней не напоминало ту… которую продолжал любить… которую хотел встретить… ничего…

И так оно всё тянулось и тянулось… почти год… пока однажды…

Холл дорогой квартиры. Мужчина средних лет. Это Петров. Одевается перед зеркалом. Стиль – кэжл. Изящно, но небрежно. Брызгается одеколоном. Накидывает шарф. Раздается звонок на мобильный. Берет.

Петров: – Да… Привет. Да, практически готов… Да нет, Оль, я поймаю на улице. Рано? Ну так я кофе выпью ещё… Нет, не виски – обещаю (улыбается)… Слушай, ну ты уверена, что нам там надо быть? – я мало кого знаю, всё же твои друзья… Всё… Всё, понял… Только давай не очень долго? Ну и хорошо.

Кладет трубку. Убирает кошелек. Одевает легкое пальто. Ещё раз оглядывает себя в зеркале – не любуется, а просто оглядывает. Мужчина средних лет, уже должен следить, как он выглядит. Ах, молодость – где ты?! Берет букет цветов, подхватывает телефон. Собирается выходить из квартиры, берется за ручку двери. Звук пришедшего на телефон смс. Бегло взглядывет на него. Замирает. Ещё раз смотрит на телефон. Читает. Легкость и сила уходят из его фигуры. Плечи опускаются, сутулость. Запускает пальцы в волосы. Садится на кушетку. Небрежно кидает рядом букет. Ещё и ещё раз читает смс. Нам видно, что там написано – «Петров, я в нашем кафе. Хочу тебя видеть. Приходи. Жду». Убирает телефон в карман. Откидывается к стене. То открывает, то закрывает глаза. Ему тяжело. Медленно достает телефон, набирает номер.

– Оль… Оль… ты меня извини… я не попадаю с тобой… Проблемы… Может, вечером подъеду, но не уверен… Ну, слушай… какая разница, какие?! Важно, что не смогу с тобой пойти… важные!.. Послушай… мне, наверное, нужно цветы тебе передать… Как хочешь… Оль…

С раздражением и недоумением смотрит на трубку. Видимо, там оборвали связь…

Петров на проспекте. Быстро идет вдоль дороги, оборачиваясь и голосуя. На минуту останавливается купить цветы… Какой-то очень красивый, но спокойный букет. Наконец ловит машину. Петров садится и уезжает.

Поздний вечер. Открытая веранда дорогого ресторана. Уже холодно, но горят рефлекторы. Красивая музыка. Свеча на столе. Графин с коньяком. Фрукты. За столом сидит молодая женщина. Это Анна. Она очень эффектна в переливающемся свете вечера. Входит Петров. Вид у него встревоженный. Останавливается перед столом. Она вздрагивает. Долго, изучающе смотрят друг на друга. Наконец она улыбается.

Анна (улыбаясь): – Ну, что стоишь? Не узнаёшь? Я не могла сильно измениться. Присаживайся. (Он садится. Она чуть наклоняется к нему и после паузы совсем другим голосом.) – Здравствуй. Цветы мне?

Петров: – Здравствуй… Цветы? Да. (Протягивает. Она берет, прижимает к лицу, кладет на стол.) Что это?! (Показывает на коньяк, фрукты.) Ехал, думал – у тебя что-то случилось… А тут…

Анна: – Ну… во всяком случае ничего плохого не случилось… Захотела тебя увидеть.

Петров: – Что-то я сомневаюсь… Год не хотела.

Анна: – Меня всегда поражало твое умение думать за других. А еще – способность из всех возможных объяснений выбрать самое плохое. Вот говорю же – хотела увидеть. А ты не веришь. Вот как тебе ещё сказать?!

Петров: – Год… Анна! год не хотела…

Анна (перебивает): – Почему ты решил, что не хотела?

Пауза. Петров смотрит в сторону, в стол.

Петров: – Ну… может, потому что… я хочу услышать… что хотела?

Анна (улыбается): – Налей нам.

Петров (встает, наливает. Смотрит на неё): – Слушай… А ты, по-моему, выпила… А?! И что-то я смотрю в твои глаза… сияющие… немало так?! Да?!

Анна (смеется): – Да! Немало! Для храбрости же… Позвонить… пригласить… А то вдруг пошлешь?!.. За прекрасный вечер!

Она делает несколько глотков из своего бокала.

Петров не пьет. Смотрит на неё, смотрит в сторону.

Анна: – Ну… как ты?

Петров (не глядя на неё, без грусти и без радости): – Ничего… Неплохо… Ну… всё нормально. Как-то так… Что-то движется, что-то получается. Вот, штат будем увеличивать.

Анна: – Да, видела несколько раз объявления… Ты сам будешь решать, кого брать, кого нет?

Петров: – Ну, в общем да… Какие-то там тесты будут… Но в итоге, да, я решаю… А что? (смеется) Хочешь попробовать?

Анна: – У меня нет диплома юриста.

Петров: – Ну, во-первых, не только юристов берем… А во-вторых, слава богу, не в Англии – купим диплом (смеется). Тебе юрфак какого вуза больше нравится?

Анна (смеется): – Нет уж, работать с тобой?! Смотреть, как ты там с другими женщинами общаешься?!

Ты же, небось, опять одних женщин наберешь?!

Петров: – Ну, что делать?! Люблю всё красивое.

Анна: – Нет, у меня совсем-совсем другие планы…

Петров: – Да?! Любопытно?!

Анна: – А ты не знаешь?

Петров: – Ну, я уже, наверное, многого о тебе не знаю… Замуж выходишь?

Анна (опять смеется): – О нет! Пока без таких крайностей… Нет, я в Питер уезжаю…

Петров: – Вот это да?! Когда? На сколько? Зачем?

Анна: – Петров… я не успеваю за твоими вопросами…

Петров: – Никто не виноват – надо чаще встречаться…

Анна задумчиво качает головой.

Анна: – Да… надо было… Так что ты спрашивал? Отвечаю… Я улетаю… На… два… месяца… Ну, может, на три… На работу пригласили. Дизайн-проект. Там новая сеть небольших кафе… Надо продумать… Как бы в одном стиле, а всё равно – все должны быть разными…

Петров: – Слушай… ну здорово… А как к тебе этот заказ попал?

Анна: – А помнишь… полтора года назад… мы както ездили. Я дом загородный проектировала?! Потом ещё отделкой занималась?

Петров: – Это вот там, что ли? Под Таганрогом где-то? Помню…

Анна: – Ну вот, а у хозяина дома – родственник. Двоюродный брат. Вот он как раз владелец этих кафе. Он был у него в гостях, понравилось. Тот дал ему мой телефон. Я ему ещё какие-то свои работы показывала… Вот так вот и получила заказ… Не тревожься… это просто заказ. Он – просто заказчик…

Петров (качает головой. Самое главное он услышал): – Ну-у-у-у… ты молодец… правда… А где ты там устроишься?

Анна: – Не поверишь?!

Петров: – В смысле?! Ну не у хозяина же кафе? Почему? Поверю?

Анна: – Нет. Я сказала, что буду жить в гостинице… Сказала в какой, и мне сняли номер… В «Старой Вене»…

Петров (долго смотрит на неё): – Даже не верится. Ты вроде не сумасшедшая… Не сентиментальная особо… Зачем?

Анна: – Если я скажу, что захотелось в ту же гостиницу – ты ведь опять не поверишь?! Так что я и объяснять не буду… А – не сентиментальная?!.. Не знаю… Наверное, я просто многого тебе не говорила… не сказала… из того, что думала…

Петров: – Ну, а теперь, наверное, уже и не скажешь?

Анна: – Скорее… теперь… в этом, наверное, уже нет смысла?!.. Выпьем?

Петров: – Да… А-а-а-а… Скажи… а ты вот уезжаешь…

Анна: – И что?

Петров: – …Кто-то… остается?

Анна (смеется): – Какой ты деликатный!.. Спросил бы прямо… кто-то есть?

Петров: – Кто-то есть?

Анна (глядя ему прямо в глаза): – Нет… Никого нет… И не было… После тебя – не было… А у тебя?

Петров: – А вот не скажу (смеется)… А то или тебе, или себе сделаю больно…

Анна: – Умница! Я тебя обожаю!

Петров: – А знаешь… ты хорошо выглядишь… Просто красавица… И ты… одна?!

Анна: – Да?! Вот интересно-то?! Ты за весь вечер н а меня н е взглянул-то даже… Посмотри.

Петров: – А ещё… я ждал твоего звонка…

Анна: – Посмотри… Почему ты не хочешь на меня посмотреть?

Петров: – Если честно… мне… всё ещё трудно… И трудно привыкнуть, что ты не со мной… Разве не понятно?!

Анна: – А мне?! Мне, думаешь, не трудно было позвонить тебе?!.. Даже по-другому… не трудно было столько времени тебе НЕ звонить?!

Петров: – Так зачем позвонила? Про Питер узнал бы и от знакомых… И вообще… мог не заметить… Не виделись год, не общались… Так бы и два прошло…

Анна: – Ну вот что я тебе буду объяснять?! Ты же всё равно ничему не веришь… Вот есть простые четыре слова: «Я хотела тебя увидеть»… Поверь ты хоть раз?! Можешь?

Петров: – Могу… Конечно, могу. И хочу. И когда сейчас с тобой сижу – верю… А потом расстанемся и будет простой вопрос: а почему ушла?! И знаешь, я его всё время себе задаю… Почему ушла? Мы хотели жить вместе. Уже какие-то вещи обсуждались… у тебя… у меня… Снять чтото?.. Как мне дома сказать… Почему ты УШЛА?!

Анна: – С головой плохо потому что. Может, дура. Может, слишком умная… Ты в самом деле хочешь знать?

Петров: – Да… хочу…

Анна: – Но это ведь будет тебе непросто?!

Петров: – Наверное… Даже не сомневаюсь… Всё равно хочу.

Анна: – Знаешь… это не так всё быстро произошло… Наверное, я сама сделала глупость. Наверное, надо было говорить… о том, что тревожит. Иначе всё копится. Обрастает собственными домыслами… И потом уже ничего не нужно будет – только повод… Но-о-о-о… вот так вышло…

Петров: – Ты о чём?

Анна: – Я о танго.

Петров: – Не понял.

Анна: – Ну вот как тебе объяснить… Ты… ты, когда сказал, не пригласил – сказал, мы идем на уроки танцев… Не что то такое, а танго… Ты, я не знаю… ты одним этим предложением… не знаю… покорил… влюбил… привязал… Это просто что-то нереальное было… Это говорило о ТЕБЕ… как о мужчине… Говорило о твоем отношении ко МНЕ… как к женщине… Когда ты это предложил – я себя чувствовала… я никогда не ощущала себя так… женщиной… королевой… любимой… Со мной хотят танцевать… Не прижимать там в караоке… ТАНЦЕВАТЬ… Ты бы знал… я когда подругам рассказала… это была не зависть даже… Для них это было что-то нереальное… кино… «Красотка»… Ты бы знал – с какой радостью я ходила… Как на крыльях… ЭТО БЫЛО ТВОЁ ОТНОШЕНИЕ…

Петров: – Но это в самом деле так… Я хотел учиться этому с тобой… Танцевать с тобой…

Анна: – Да, конечно… Налей мне вина. (Он наливает, внимательно смотрит на неё.) А потом ты сказал… Когда-нибудь твоя дочка… твоя Есения… И где ты имя такое выбрал?!. Всё время удивляюсь совпадению – ты назвал дочку так, как хотела бы я назвать свою… Так вот, твоя Есения будет выходить замуж, и ты будешь с ней танцевать. Первый танец… Помнишь «Крестного отца»? Нет, наверное, более красивой сцены… И мне так хорошо всё это представлялось… красиво… А потом пришла простая мысль… А в качестве кого я там буду? Буду ли вообще? Это – ВАША С ЖЕНОЙ радость… Вы будете стоять с ней рядом. Радоваться, о чем-то говорить… Это ваш праздник, не мой… Я там, по сути, случайно. Так вышло. И вот эта мысль… маленькая черная мысль… но она выросла и заняла всё… Во что только она ни превращалась…

Долгая пауза.

Анна: – Тебе звонок, тебе смс… А у меня мысли… что пишешь… ведь иногда улыбаешься… Но молчу… Твои поездки домой… Как тебя встречают… Чем ты там занимаешься… о чем говоришь… Где… Господи… где спишь?! С ней?!. Дети… ведь ты должен о них заботиться… тратить время… И всё это ведь будет в ущерб моим…

Петров: – Зачем ты?

Анна: – Подожди… Я же понимаю – нужно было остановиться. Поговорить. А закрывалась… Страшно… А ведь так было… Я говорила… эта ревность… я бесилась… Стала ненавидеть эти танцы… ощущение было… они приближают тот день… когда ты будешь стоять с женой… а я?!.. И ещё… я поняла… ты никогда не будешь моим… ты, хоть частью… будешь всегда там… А я не хочу никому боли…

Петров (закрывает лицо): – Прости.

Анна: – И ведь это в самом деле длилось бы всю жизнь… И однажды я бы, наверное, не выдержала…

Петров: – Я понимаю, кажется… Но я бы сделал всё… Ну, пробовал бы сделать…

Анна: – Конечно… Настоящий мужчина. Отвечал бы за всё… Ну вот где мне найти такого?

Петров: – А ищешь?

Анна (неопределенно кивает): – Ищу… А что?.. Не то чтобы специально… Но в компаниях бываю. От знаков внимания не уклоняюсь… Всё не то… Знаешь, если в кафе подходит кто-то… и он в костюме… и речь у него правильная, не отказываюсь от кофе… Сижу, смотрю… может, он даже и симпатичен… и даже не женат… а не мой человек… во всём не мой…

Петров: – Никого нет?

Анна: – Я сказала же – нет… Ну а ты?.. Ты… и без женщины… не представляю.

Петров: – Ну и не представляй. Не хочу говорить. Ерунда всякая.

Анна: – Ну вот… всё это так росло и росло… Танго это возненавидела… Искала повод не ходить… А потом и ты перестал напоминать…

Петров: – Мне… было больно… получать твои отказы… Я ничего не знал… не понимал… Извини…

Анна: – Что ты?! Я не сержусь… это было так чудесно… танцевать с тобой… мы были единственной парой, кто пришел учиться вместе… Даже преподаватели нас выделяли… Но потом, дома… все эти мысли… невыносимо…

Петров: – Как же всё глупо…

Анна: – Ну… глупо не глупо… А вот так всё… А потом становилось всё хуже и хуже… Помню, мы были в «Восходе»… ходили по бутикам… ты всё хотел подарить мне к лету платье… искал… Как же мне всё это нравилось?! Мой мужчина ищет для меня… выбирает… Знаешь… до тебя подарков никто не делал… Цветы, рестораны… а вот так… повести… я хочу сделать тебе подарок… И ты всё ходил, выбирал, смотрел… что-то там сам с собой бормотал… Мне так всё это нравилось… Кажется, готова уже была что угодно от тебя принять… А в какой-то момент… я что-то примеряла… ты отошел, а продавщица говорит: «У вашего мужа хороший вкус…» И не муж ты мне, но нас так видят… И я – счастлива… А ты подходишь, и её слова – «вашей супруге – очень хорошо». А ты отвечаешь: она мне не супруга, к сожалению… Но твоё сожаление… это я понимала, о ЧЕМ ты сожалеешь. А она-то – нет. И какая-то там секунда, какой-то её взгляд… а всё прочитано… Столько было пренебрежения…

Петров (закрывает глаза ладонями): – Черт те что…

Анна: – И уже ничего мне не надо… Только уйти хочется… Раскритиковала платье, которое мне нравилось… заодно свои ноги… Накричала на тебя… Всю ночь плакала…

Петров: – Ты сумасшедшая… как же так… кто-то что-то подумал… или тебе показалось… Ты видела её первый и, может, последний раз…

Анна: – Дело не в первом или последнем. Но… знаешь… она… словно увидела что-то… что нас ждет… не знаю… меня ждет… То, что она видела… все видели десятки раз… Может, и любимая женщина… и хочешь ты что-то делать для меня… многое… всё… но я – просто любовница…

Петров: – Я никогда не думал о тебе как о любовнице… Ты же знаешь…

Анна: – Да… не думал. Но называется это именно так… Тебе нравится говорить «любимая женщина»… а той продавщице в бутике больше нравилось думать «любовница»… Ну, а потом… ещё одна ситуация…

Петров: – Ты о тех смс? Что я дал прочесть?.. Я как-то думал… раз просишь – покажу… наверное, потом задашь какие-то вопросы… Я – отвечу… И как бы оно там ни было, ты поймешь… А ты…

Анна: – Да я понимаю… Ты доверял мне. А я распсиховалась… Да?

Петров: – Да, именно так… И ты закрылась… И я ничего не мог сделать…

Анна: – Ну, извини… Я ведь понимало, что значит такой твой жест… Это доверие… Близкие люди… Но я увидела и поняла другое…