Текст книги "Понять хищника"

Я очень спокойно к этому отнесся. Главное, что я увидел, что нет каких-то угрожающих жизни увечий, не произошло чего-то страшного – могло ведь случиться так, что Рой бы брату глаз выбил, потому что крупный хищник весом под сто пятнадцать килограмм ударил прямо рядом. Я помню, что услышал такой характерный звук – разрыв тканей, то есть коготь порвал брату кожу на лице. Увидел, что кровь идет – по щеке, из носа. Но в остальном все в порядке – глаз целый, щека на месте, челюсть не сместилась, так что у меня не было страха за брата. Я его просто проводил к выходу с манежа. Он сам вышел. Тогда не было необходимости его поддерживать как-то дополнительно или контролировать, чтобы он дошел, – не такие серьезные травмы. Мы с учениками закончили репетицию, загнали животных за кулисы, и после этого я пошел в медпункт, и увидел, что брат уже сидит на койке, ему обрабатывают раны. Всё под контролем.

Эдгард

Ученики – это, конечно, отдельная история. Честно скажу: когда я уже стал отцом, пусть и достаточно поздно, я вдруг стал себя ловить на мысли, что мне все больше хочется своим опытом с кем-то делиться, передавать его своим ученикам. Потому что прогресс заключается в том, что ты свой багаж отдаешь кому-то, кто начнет с него и дальше сможет расти сам. Цивилизация ведь так и развивается: мы берем все то, что нам дали, и идем с этим что-то делать дальше. То есть не надо каждый раз заново изобретать велосипед, он уже изобретен, нужно продолжать двигаться с учетом этих знаний. Вот только я не понимал сперва, с кем мне своим опытом делиться. Потому что дети у меня все же еще маленькие, а до восемнадцати лет я их даже в клетку не имею права заводить по правилам техники безопасности. К тому же, что будет дальше? Захочет ли, например, моя старшая дочь, Стефания, заниматься с хищниками? Еще такая юная, да тем более она девочка.

И вдруг у меня появилась идея сделать своим протеже моего племянника Дана Запашного. Потому что он, по сути, был единственным в нашей большой семье, кто оставался в каком-то плане бесхозным. Его мама Марица не обеспечивала ему всего, что он хотел, – Дан жонглировал, работал с шимпанзе, и у нас с ним были разговоры о том, что он хочет стать тем самым Запашным, который работает и ассоциируется у людей с хищниками. Но у меня с ним ничего не получилось, по целому ряду причин. Как я ни старался, что ни предлагал, с Даном просто не вышло. Все мои идеи были отвергнуты сестрой Марицей и самим Даном, и я бросил эту затею.

И тут в Большом Московском цирке появился парень, Илья Калинин, жонглер, который стал вокруг нас с братом крутиться. В большей степени вокруг Аскольда, и в какой-то момент подошел к нему и сказал: «Я бы хотел попробовать, не дадите ли вы мне такую возможность?» И мы с братом приняли решение присмотреться к парню. Илья какое-то время снаружи клетки помогал ухаживать за животными, учился азам. И потихонечку мы его ввели в клетку. А параллельно с Ильей появилось еще два человека, которые изъявили желание учиться дрессуре хищников. Никита – тоже жонглер – и Наташа – моя помощница. Когда у нас появились маленькие тигрята, Наташа с первого дня стала проводить с ними все свое свободное время. Конечно, нам всем это только на пользу, потому что чем больше животное общается с человеком, тем меньше оно будет потом пугаться, сторониться, угрожать. Это и есть первый элемент дрессуры: приручение. Маленьких нужно кормить, с ними нужно играть, и все это в близком контакте.

Сейчас эти три тигренка уже выросли – один из них, Рой, меня тогда и ударил по лицу. А так как Наташа с ними еще маленькими проводила много времени, я начал ее потихоньку брать с собой. Так что она в какой-то степени тоже превратилась в нашу ученицу. Если по парням, особенно по Илье, сразу было видно, что они хотят и дальше работать с тиграми, то Наташа пока не заявляла об этом, не говорила, что думает о продолжении в дальнейшем (но я подозреваю, что скоро признается в этом). Сейчас ей просто нравится такое времяпрепровождение. Да, мы ее учим, уже все становится серьезнее, потому что общение с большими тиграми – это совсем не то же самое, что игры с тигрятами. Конечно, мы ее постепенно погружаем в процесс.

Кроме того, что начинать всерьез работать с хищниками можно только с восемнадцати лет, больше нет возрастных рамок. Все-таки у нас папа только в тридцать три года стал дрессировать тигров. Вот то же самое с нашими учениками, парни примерно в том же возрасте, им ближе к тридцати. А если человек хочет и реально работает, то почему бы и нет? Думаю, из этого что-то толковое получится в любом случае. Если выйдет совсем круто, мне будет очень приятно уже в пожилом возрасте видеть афиши своего ученика и слышать на его пресс-конференциях: «Да, я ученик братьев Запашных».

Илья уже начал выступать на манеже. Он ведь был у нас третьим человеком в клетке и подменял меня несколько раз. Первый раз это произошло 31 декабря, у меня тогда пошли камни, и я аж до 10 января пролежал в больнице. А каникулы – это по три шоу в день. И вот Илья уже работал вместе с Аскольдом в таких условиях. На брата легло больше ответственности, потому что ему приходилось еще и за Ильей следить. Но все равно он отлично справился.

Продолжая тему учителей и учеников, опять же честно скажу: думаю, у меня это возрастное. Уже правда хочется оставить свой след, что ли, а ждать, пока дети вырастут, и на них это все возлагать, слишком долго. Так что наши ученики пришлись очень кстати – я сам испытываю огромное удовольствие от такого процесса передачи опыта. В отличие от некоторых «пассажиров», которые на самом деле не любят учить, но любят деньги, я не преследовал никакой коммерческой цели. Материальной выгоды нет – чистое получение удовольствия от того, что я могу поделиться опытом, и всё. То есть я никогда ничего не навязывал, не заставлял никого что-то делать и уж тем более не зарабатывал на этом деньги.

Аскольд

В истории с нашим наставничеством действительно много удивительного и неожиданного. Получилось так, что не было бы счастья, да несчастье помогло. Я все же не устану повторять, что цирк – это маленькая модель государства со всеми вытекающими, включая переход от советской формы к современной, назовем ее капиталистической. Эта модель, собственно говоря, идентична «оригиналу», то есть самому государству, в плане всех последующих проблем, связанных с таким переходом. Ведь получается, что смена строя влечет за собой растерянность кадров, которые не понимают, что происходит, куда двигаться. Людям, которые были воспитаны в одной эпохе, в одних условиях, очень тяжело бывает освоиться в других обстоятельствах. У нас получилось так, что раньше в цирке почти все люди, которые обслуживали животных, в принципе всегда были эдакими корифеями – опытными и мудрыми. К тому же это просто невероятно преданные люди, сейчас таких стало меньше. Это было характерно скорее для Советского Союза или современной Японии, где считается невероятно престижным, если человек всю жизнь работает в одной компании. Современные люди уделяют этому гораздо меньше внимания, все куда-то бегут: поработал месяц-другой, уволился. Не задерживаются с животными. А нужно, чтобы ухаживали люди опытные, которые реально многое знают и понимают.

Вот у нас остался один такой корифей – Василий Васильевич Балюк, которого мы называем иногда просто дядя Вася. Как мы сейчас говорим, таких больше не выпускают. И получилось, что Василий Васильевич – человек, который начинал работать еще с нашим отцом, – до сих пор работает с хищниками, только уже вместе со мной и братом. У него уже сустав искусственный, хромает при ходьбе, но все равно именно он остается тем специалистом, который может зайти к нам в клетку и помочь. И вдруг на фоне такого перехода, смены поколений появился у нас парнишка по имени Влад, который работал в номере джигитов. Он очень любил животных, постоянно с ними возился, по собственной инициативе оставался после работы: всегда проверит, чтобы они были накормлены, довольны, отдохнули нормально. Он из редкой породы людей, которые очень беспокоятся за животных, искренне переживают. И вот на этом фоне он довольно быстро сдружился со всеми нашими артистами, со всеми ребятами, которые ухаживают за зверями.

Потом дядя Вася его постепенно стал соблазнять на то, чтобы тот помогал и с хищниками, и Влад потихоньку начал в клетку заходить. И я увидел в таком стечении обстоятельств радостную перспективу: ведь появился похожий на дядю Васю человек, только моложе, возможная смена есть. Конечно, не дай бог с дядей Васей что-то случится, но есть продолжатель его дела, который в случае чего сможет его заменить, помогать нам и полноценно ухаживать за животными.

И вот неожиданно Влад утонул. Просто в один день раздался звонок, и нам сказали. Это для всех стало шоком. Парень был мировой, очень добрый, очень дружелюбный, его все любили. После этого, на таком мрачном фоне, появился Илья. До этого он, грубо говоря, на подработки приходил – на репетициях помочь, постоять за клеткой. Ходил регулярно, уже начал узнавать животных получше. И однажды сказал мне, что хотел бы попробовать поработать в клетке вместе с нами. Я тогда, честно говоря, воспринял это как определенную блажь и позерство – таких людей много, кто говорит, мол, я бы хотел клоуном стать или с хищниками работать, а когда реально попробуют – все желание испаряется. Популизм чистой воды, потому что одно дело разговаривать, и совсем другое – вся эта бытовуха, в которой грязь, уборка фекалий и огромная ответственность. Это ведь просто бесконечный труд, который никто не оценит и зрители зачастую не видят. Но с Ильей все пошло достаточно бодро – мы начали ближе общаться, и он стоял на своем: «Хочу, и всё».

Я сказал об этом Эдгарду, мол, слушай, парнишка молодой, симпатичный, таких девочки любят – натуральный секс-символ, но настойчивый. Решили посмотреть, чего реально стоит его желание поработать с хищниками. Тогда дядя Вася устроил Илье так называемую школу молодого бойца – он тоже не поверил, что все может быть настолько серьезно. Сказал: «Хочешь работать? Хорошо, приходи дерьмо убирать». Для этого необходимо вставать очень рано, да и заниматься таким делом не каждый захочет. И вдруг смотрим: Илья и правда стал приходить, все делать. Работает и не останавливается. Причем он и так довольно успешный парень – все навыки артиста у него хорошо развиты: он и жонглер, и канатоходец, и акробат. А тут ходит и ходит по утрам ухаживать за животными. В какой-то момент он понял, что ему себе и окружающим надо доказать, что его решение твердое. И мы с братом как-то скорее нехотя начали его потихоньку учить.

И вот у брата начались проблемы со здоровьем, он лег в больницу с этими почками. Получился на Новый год так называемый экстренный вход в клетку. Вышло забавно, потому что я позвонил Илье в ночь и сказал: «Ну всё, готовься, завтра будешь со мной работать. Только приходи пораньше, нужно будет с костюмом разобраться, под тебя подогнать. Всю работу с тобой еще раз пройдем, повторим». В ответ – пауза, а потом я услышал простое: «Хорошо». Он уже знал весь наш номер визуально, но ни разу не работал сам. Так и случилось – приехали пораньше, все повторили, разобрали и отработали. Потом Илья мне рассказывал, что всю ночь не спал, даже не ложился. А когда ехал на репетицию, совсем разнервничался. А я об этом как-то не подумал, позвонил, все вопросы обговорил и пошел себе спокойно праздновать Новый год. Главное, что задачу поставил, галочку в голове отметил.

Наверное, это наглядная демонстрация того, как справедлива поговорка про сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена, хорошие времена рождают слабых людей, слабые люди создают трудные времена, и так по кругу до бесконечности. А правда жизни заключается в том, что, если делать дела в энергосберегающем режиме, потихоньку, по отдельности, каких-то серьезных хороших результатов это не принесет. А вот в жестких обстоятельствах, когда у тебя одновременно одно, второе, пятое, десятое, все сыпется, все нужно делать и решать разом, люди аккумулируются, собираются и выдают невероятные результаты. Более того, они растут над собой, становятся надежными, становятся верными – становятся разными. Так произошло и с Ильей – он серьезно проявил себя в таких сложных обстоятельствах. Потом вдруг подтянулся Никита, тоже изъявил желание и проявил настойчивость.

Наталья – это вообще отдельная история. Она безумно влюблена в цирк, очень много лет пыталась попасть в нашу команду. Стала личной помощницей Эдгарда, начала много помогать с животными. И своей настойчивостью нас покорила – мы начали учить и ее.

При этом здесь есть еще один важный момент. Сколько раз мы с братом говорили и подчеркивали, что дрессуре нигде не учат централизованно, это передается исключительно от учителя к ученикам. Обычно от родителей детям или от мужа – жене, от жены – мужу. Мы постоянно об этом рассказывали, но это была номинальная история – мы всегда говорили о ком-то другом и даже не предполагали, что у нас самих появятся ученики. А тут вдруг это само пришло к нам.

Эдгард

Когда Рой поцарапал мне лицо, я подозвал своих детей на серьезный разговор. Сказал примерно следующее: «Вот видите, это и вам, и мне напоминание на всю жизнь. Напоминание о том, что, чем бы вы тут ни занимались, в любой момент вы можете получить очень серьезную травму. При этом вашему папе повезло, это просто сто процентов. Всякое может произойти – ведь может карабин лопнуть, ассистент может что-то напутать. Таких случаев в цирке миллион. Поэтому еще раз: все проверяйте и перепроверяйте, никогда не пренебрегайте даже мелочами. Если в чем-то не уверены, остановитесь. Скажите, спросите.

Если идете на риск, вы должны осознавать, что можете получить серьезную травму, что не может везти вечно, и при этом не все зависит от вас. Что-то – от вашего партнера, что-то – от вашего животного, от обстоятельств. Лампа какая-нибудь вдруг лопнула, животное испугалось и на тебя прыгнуло. Легко можно попасть в ситуацию, где тебя покалечат, даже случайно. Когда ты идешь рядом со слоном, вдруг может что-то хлопнуть, и слон инстинктивно отреагирует, сделает шаг вбок – а между ним и стеной только ты. И вот три тонны живого веса впечатывают тебя в эту самую стену.

Нужно всегда держать в голове такие мысли. Если ты идешь по коридору со слоном, лучше, наверное, не рисковать лишний раз, даже несмотря на то, что слон хороший и любит тебя. А вдруг что-то непредвиденное сейчас произойдет? Любой предмет может вылететь, упасть, хлопнуть. И животное может инстинктивно, ненамеренно сделать то, чего не сделало бы в обычных обстоятельствах».

Потом у меня был отдельный серьезный разговор с учениками. Я собрал их у себя в кабинете, и мы вчетвером больше часа беседовали. Я их спросил: «Ребята, а вы морально готовы к тому, что вот так внезапно вас могут обезобразить? И вы останетесь, например, с разорванным лицом. Допустим, все с любым шрамом готовы жить дальше. А если все будет серьезнее? Вы должны помнить истории, которые уже происходили в цирке. Того же Ричарда Чипперфильда, который уже не мог работать и нормально функционировать. Вы готовы возложить ответственность по уходу за вами на свою маму, на родителей, на родственников в целом? Вы ведь должны понимать, что, если вы превратитесь в растение, за вами будут ухаживать родители – и в большей степени наверняка мама. А остальные, скорее всего, вас бросят. Готовы ли вы дальше с этим жить? А ваши родители? Готова ли с этим дальше жить жена, если она есть? Или девушка? Вы со своими возлюбленными разговаривали об этом? А что будет дальше? Как ваши отношения будут выстраиваться? Рискнете ли вы своими отношениями? Серьезная неприятность, травма может произойти буквально в любой день. Думаете, я ждал того, что это случится? Нет, не ждал. У меня десять лет такого не было, а тут все в одну секунду произошло. И это еще хорошо, что я так отделался, малой кровью, могло быть все совершенно по-другому».

Все же это ключевые вещи, которые должен обдумывать каждый дрессировщик. Эти вопросы нужно задавать себе еще перед тем, как окончательно решишь: хочу работать с животными. В нашей работе есть серьезная моральная составляющая, она подразумевает ответственность перед другими людьми. Поэтому я всем своим женщинам, с которыми встречался, это объяснял. Так и говорил: «Ты должна понимать, что я могу зайти в клетку и не выйти из нее. Готова ли ты дальше воспитывать ребенка без меня? А если понадобится ухаживать за мной, как за растением, тебе такая жизнь нужна? И я ведь не откажусь от своей работы. Я от нее удовольствие получаю».

И даже после стольких лет в профессии, будучи уже достаточно опытным артистом и дрессировщиком, я понимаю, что есть еще вещи, которые меня по-хорошему удивляют, поражают и вдохновляют. И мне очень тепло на душе от этой мысли.

Я иногда в интернете вижу какие-то удивительные для меня видео с другими дрессировщиками, которые даже объяснить не берусь, потому что с животными, с которыми они работают, я никогда серьезно не контактировал. Ну, вот, например, как бы странно это ни звучало, волнистый попугайчик. Вы в интернете можете набрать, лучше на английском, «Попугайчики и цирк». Там на видео какой-то умелец крупно показывает, как он соорудил маленький манеж, сцену с реквизитом – велосипеды крошечные, трапеции, баскетбольная корзина. А на этой мини-сцене сидит группа попугайчиков.

И вот зрители смотрят представление: парень дает команды этим попугайчикам, и они их с легкостью выполняют! Позвал одного по имени – тот на велосипеде прокатился, сказал второму, чтобы тот маленький мячик в кольцо забросил, и он забросил. Попугайчики выполнили трюк – и обратно на свое место летят, сидят спокойно.

Думаю: ничего себе, как он это делает?! В моем представлении волнистый попугайчик – безмозглое существо. Он ведь совсем крохотный, и мозг соответствующий. А тут – человек сказал, и они его слушаются, откликаются. Вот сколько всего я знаю и понимаю насчет цирка, но все равно удивился. Например, то, что во́роны умные и разговаривают, это известный факт. Есть еще много удивительных животных, например, попугаи ара, они по шестьдесят лет живут и под сто команд могут выучить. Вот это действительно – очень умные животные. А тут волнистый попугайчик, который весит несколько десятков граммов! И при этом у него набор трюков даже посолиднее, чем у птиц покрупнее, о которых я только что говорил. Все же на «широкий поток» у нас дрессура волнистых попугаев не поставлена – люди их часто заводят, но никто не может похвастаться тем, что его волнистый попугайчик, например, предметы приносит или через голову перекатывается. Живут и живут, летают и летают. То есть ведут себя как обычные тупые голуби. А этот человек вывел их на какой-то реально новый уровень развития.

Когда я вижу подобное, понимаю, что мне очень хотелось бы поговорить с этим дрессировщиком, понять, в чем секрет и с какого возраста он с птицами занимается, с каждой ли находит общий язык так здорово. Может, вообще работает только с птицами одного пола. Я ведь не знаю: может, у него одни самцы или, наоборот, одни самки. В общем, у меня есть вопросы.

Кроме того, конечно, я бы очень хотел лично побеседовать с французским дрессировщиком лошадей Лоренцо. Я про него отдельный выпуск передачи «Легенды цирка» снимал. Он как-то приезжал на Красную площадь и выступал на фестивале «Спасская башня». Я специально туда пошел, даже сфотографировался с ним, но вот поговорить не удалось, просто шапочно познакомились, к сожалению. Когда я впервые увидел видеозапись с его трюками, я обалдел. Представьте себе человека в открытом поле, за которым спуск к морю. И восемь лошадей. Без какой-либо амуниции: уздечек, седел, еще чего-то. И вот эта восьмерка бежит шеренгой, плечом к плечу, а на двух стоит сам Лоренцо и дает им команды. И лошади бегут таким ровным строем, как лавиной, даже по пояс в воду забегают. И в моем понимании это невероятно сложно: выпусти лошадей на такое открытое пространство – и что будет? Один конь туда, второй – в другую сторону, третий уже на линии горизонта, задолбаешься их искать и собирать потом по всем окрестностям.

Выходит, что у Лоренцо принципиально иной уровень дрессуры лошадей – такой, который мне самому сложно объяснить, хотя я с этими животными тоже давно и постоянно контактирую. Я знаю, что такое вода, как может повести себя лошадь, как она может закусить удила и понести всадника. Но у Лоренцо такого не происходит. Его лошади слушаются, как хорошо дрессированные собаки: ты пошел, и она рядом идет, ты остановился – и она рядом села. Но одно дело собаки, а другое – восемь здоровых лошадей! Это же пусть и не армия, но конкретный такой отряд, шеренга метров десять в ширину!

Мне очень интересно поговорить с Лоренцо, пообщаться, задать какие-то вопросы, которые такому эксперту, возможно, покажутся элементарными. Но все же – в чем секрет? Почему именно у него получается то, чего не могут делать остальные? Почему они не могут это повторить? Это очень любопытно.

Знаете, в нашем деле ведь все начинается с энтузиастов, которые в какой-то момент задумываются: «А может, попробовать сделать вот так? Это вообще возможно?» Все начинается с желания человека разобраться и начать глубже изучать возможности животного, его психологию, укреплять свою связь с ним. В любом случае человек, который занимается с теми или иными животными, отталкивается от каких-то общих понятий и знаний. Чтобы серьезно погрузиться в общение с тем или иным животным, он отталкивается от каких-то научных знаний, от хорошего и плохого опыта других коллег. Только потом, когда он эту всю информацию собирает и аккумулирует в себе, делает правильный анализ, получается нечто невероятное.

Есть настоящие самородки – наверное, можно сказать, Богом поцелованные, – именно они находят общий язык с конкретными животными. Вот, например, у нас в Большом Московском цирке есть дрессировщик Юрий Александров. Такой невысокого роста человек, бывший воздушный гимнаст, сейчас с медведями работает. Когда я стал директором цирка, он ко мне подошел и повел меня знакомиться со своими медведями – их вольер тогда был в цирковом гараже, именно туда его почему-то поставили. Я уже тогда знал, что у него три огромных медведя, под два метра ростом. И вот мы заходим в гараж, я вижу большой вольер примерно пять на три метра. В нем сидят три медведя. Юрий открывает клетку, заходит к ним и запирается изнутри. Я понимаю, что рядом больше никого нет. У него в руках ничего нет – даже обычной маленькой палки. Естественно, моя первая мысль как дрессировщика хищников: что делать, если вдруг они на него нападут и начнут рвать прямо там, в вольере? Если я забегу туда, то сам там же и останусь, с такими «пассажирами» других вариантов просто нет. Если побегу за помощью, то возвращаться уже не будет никакого смысла – от него мокрого места не оставят. Как-то через прутья клетки их отгонять? А как? Это двухметровые верзилы весом в совокупности больше тонны. При этом, учитывая степень агрессии медведей, я понимаю, что они реально порвут Юрия так, что все закончится за пару секунд.

Но вот зашел этот невысокий человек к медведям. Все трое встали и пошли на него. И вдруг обняли его как отца родного, начали облизывать с ног до головы, ластиться. Он внутри таких объятий просто потерялся – его за этими живыми шкафами даже не видно! Выходит, он для них не раздражитель, не потенциальная добыча или враг, а тот, кому они действительно очень рады. Они счастливы, что он к ним зашел. И напомню: без каких-либо средств защиты! У меня был дикий стресс, и я гонял все эти мысли в голове, пока Юрий не вернулся ко мне. Но главное – параллельно я искренне удивлялся происходящему, просто не верил, что действительно такое увидел. До этого думал: ну ладно, понты же, он в клетку не зайдет. И очень рад, что я так ошибся. Все же наша профессия прекрасна. В том числе и потому, что даже профессионала с большим опытом, который многое повидал, всегда найдет чем удивить этот удивительный мир современного цирка.