Текст книги "Милый, давай поженимся"

Он целовал Агнесс снова и снова, впитывая в себя дурманящий запах этой женщины, который опьянял его и заставлял терять рассудок. Ему хотелось оторваться от ее губ, от нежной кожи ее щек, от ее шеи, гладкой и теплой, от ее дыхания, пряного и сладкого, как земляничное вино, но он не мог, не находил в себе сил.

Да и Агнесс не собиралась отпускать его. Ее объятия становились все крепче, дыхание – все более прерывистым, а с губ срывались тихие стоны, пробуждавшие в Фокси еще большее желание.

– Агнесс, давай остановимся, – заставил себя прошептать Фокси.

– Зачем, сумасшедший? – спросила Агнесс, подняв на него затуманенные желанием глаза. – Мы же оба хотим друг друга, Фокси Данкан. И ты хочешь меня не меньше, чем я тебя…

Лучше бы она не поднимала глаз. Этот глубокий темный взгляд, исполненный жгучего желания, окончательно помутил и без того мутный рассудок Фокси.

– Пойдем наверх, – прошептала Агнесс, и Фокси подхватил ее на руки, как ребенка.

– Указывай дорогу, госпожа, – произнес он хриплым от страсти голосом.

Ее спальня оказалась маленькой, совсем крошечной комнатой, вмещающей в себя только кресло из алого бархата, небольшую кровать, застеленную шелковым темно-синим бельем, маленькую тумбочку и расшитые золотом подушки, разбросанные по кровати и по полу.

Фокси осторожно опустил Агнесс на кровать и прилег рядом с ней. Она обняла его и поцеловала крепким, но нежным поцелуем. С каждой секундой Фокси все больше затягивал водоворот страсти, и все отчетливее стучала в голове неотвязная мысль: еще чуть-чуть, и я не смогу больше терпеть.

Гадская плесень, что ж ты за тряпка! – всколыхнулся рассудок, дремавший все это время. Остановись немедленно! Она же тебе не безразлична, а ты обманываешь ее самым мерзким образом!

Повинуясь голосу разума, Фокси сбросил с себя руки Агнесс, резко поднялся и сел на краешек кровати.

– В чем дело? – недовольно поинтересовалась она. – Ты меня не хочешь?

– Хочу, – честно признался Фокси.

– И что же?

– Как тебе сказать, Агнесс Корнуэлл… – Фокси повернулся к ней, наклонился и ласково погладил ее по голове. – Боюсь, я не просто хочу тебя. И это все усложняет…

Агнесс удивилась. В тусклом свете бра Фокси разглядел выражение ее лица: удивление, смешанное с восхищением.

– Знаешь, Фокси Данкан, журналист… такое у меня первый раз.

– Я всегда говорил – надо быть оптимистом и во всем искать свои плюсы.

– Перестань шутить, – одернула она Фокси. – Я серьезно.

– И я. Первый – значит, первый. Значит, ты меня не скоро позабудешь.

– А я и не собиралась тебя забывать…

– Ага, знаю я вас, женщин… – Фокси изобразил плаксивую мину. – Сначала затащите в постель, а потом вас и след простыл…

– А если серьезно, Фокси, что ты ко мне чувствуешь?

– Мне кажется, что я люблю вас, Агнесс Корнуэлл… – Фокси прилег рядом с ней на подушку и, проклиная свой болтливый язык, коснулся рукой ее щеки. – Но будьте добры, сделайте вид, что вы этого не слышали…

– Постараюсь, – улыбнулась Агнесс и закрыла глаза.

6

Фокси Данкан проснулся оттого, что его ленивые веки щекотал игривый солнечный лучик, выглянувший из-за тяжелой шторы. Он открыл глаза и тут же снова сомкнул их, ослепленный утренним солнцем. Фокси отвернулся от окна и нащупал рукой место, где должна была лежать спящая Агнесс.

Скомканное одеяло, смятая простыня… и никакой Агнесс.

Мне что, это все приснилось? – спросил себя Фокси и тут же вспомнил, что никогда в жизни не спал на таких гладких шелковых простынях.

– Агнесс? – позвал он, размышляя над своим вчерашним поведением. Если бы еще неделю назад кто-то сказал ему, что он откажется переспать с самой красивой женщиной в городе, Фокси просто рассмеялся бы в глаза этому вруну. До чего он докатился всего за несколько дней…

За дверью послышались тихие шаги. Агнесс ходила как кошка, легкой осторожной поступью. Наверное, поэтому Юджин Бигль сказала о ней: «эта женщина возникает неизвестно откуда»… Интересно, куда записала меня Агнесс, пытался отгадать Фокси: в импотенты или в сексуальные меньшинства? Представляю, какого она мнения о мужчине, который спасовал перед такой красоткой…

Агнесс вошла в комнату. В руках она держала серебряный поднос, на котором стояли чашка дымящегося кофе и тарелочка с тостами, намазанными ежевичным джемом.

Если мне принесли завтрак, значит, на меня не так уж сердиты, успокоил себя Фокси.

Лицо Агнесс было свежим и чистым, как утро за окном. Нельзя было сказать, что эта женщина вчера так много выпила и так поздно легла спать. Фокси, увы, чувствовал себя не таким бодрым: голова противно ныла, отросшая за ночь щетина неприятно зудела, а во рту царствовал такой отвратительный вкус, как будто Элиот перепутал его с хозяйскими тапками…

– Гадская плесень… – пробормотал Фокси, вспомнив о коте. – Элиот остался без завтрака…

– Это вместо доброго утра? – Агнесс поставила поднос на тумбочку и улеглась рядом с Фокси. – А кто такой Элиот?

– Мой кот. Извини… Доброе утро, милая…

– Доброе… Только не думай удрать от меня под предлогом кормежки кота. Я тебя просто так не отпущу… – сообщила Агнесс, накручивая на палец светлые волосы, обильно кудрявящиеся на груди Фокси.

– Прощай, любимый Элиот, – притворно всплакнул Фокси. – Ты умрешь во цвете лет, убитый своим нерадивым хозяином…

– Да будет тебе, Фокси Данкан, журналист. Грэйс, поверь, не раз оставалась без завтрака. И до сих пор жива, как видишь.

– Ей можно. Она ведьма.

– Как и ее хозяйка?

Фокси покосился на Агнесс таким ошарашенным взглядом, что она расхохоталась.

– Знаешь, за что я в тебя влюбилась, Фокси Данкан?

– Не имею представления…

– Ты такой наивный…

– Неужели? – удивился Фокси. Чего-чего, а такого качества в себе он никогда не замечал.

– Да, да, Фокси Данкан, журналист. Я все думала, как ты умудряешься совмещать такое достоинство со своей профессией.

– И правда – загадка, – усмехнулся Фокси. Ни с выдуманной, ни с реальной его профессией это качество действительно не сочеталось. – По-моему, ты преувеличиваешь, Агнесс Корнуэлл. Не такой уж я и наивный.

– Ничего подобного. Ты просто сам об этом не догадываешься…

– Это как, позволь полюбопытствовать?

– Пей кофе, остынет.

– Слушаюсь, госпожа… – Фокси снял с подноса чашку кофе и сделал глоток. – Вкусно. Сама варила?

– Да. И тосты, хоть это и покажется тебе странным, тоже делала сама. Научу, если захочешь.

– Итак, моя якобы наивность, о которой я даже не догадываюсь…

– Не якобы, а наивность. Ты хочешь казаться мудрым, всезнающим, проницательным, но на самом деле ты наивен. Просто твое подсознание старательно скрывает от тебя эту информацию – ты ведь хочешь быть другим…

– Спасибо за разъяснение, психоаналитик. – Фокси откусил кусочек тоста. – Ни разу не пробовал тостов с ежевичным джемом. Просто отпад.

– У тебя есть шанс наслаждаться ими каждое утро.

– Здорово. И как же это? Только не говори, что я должен вставать в семь утра, чтобы возиться с этими штуками.

– Зачем? Есть решение проще. – Агнесс забрала у Фокси тост и, улыбнувшись уголками губ, сказала: – Милый, давай поженимся?

Жаль, Фокси Данкан не мог видеть себя в этот момент. Чашка с кофе, которую он так и не донес до рта, застыла в его руках. Хорошо, что Агнесс забрала у него тост, – Фокси непременно уронил бы его и перепачкал джемом простыни.

– Ты против?

– Да нет, то есть… Обычно женщины не делают предложение…

– А я не люблю то, что обычно. Так ты против?

– Я – за, – ответил Фокси.

Я – псих, добавил он про себя. Мама всегда говорила, что у меня не все в порядке с головой. Как видно, она не шутила…

– Как тебе тринадцатое июня?

– Ты же знаешь, я суеверный, – пробормотал Фокси, все еще пытаясь понять, как он мог решиться на такой безумный поступок.

– Пора бороться с твоими суевериями. Для меня это счастливое число.

– Счастливое? – растерянно повернулся к ней Фокси.

– Да, – как ни в чем не бывало, кивнула Агнесс.

Что ж, Фокси Данкан, журналист. Сегодня утром ты подписал себе смертный приговор…

Фокси добрался до дома, механически вывалил кошачий корм в миску Элиота, который при виде хозяина замяукал так, что, наверное, собрал под окнами всех окрестных кошек, сел на колченогую табуретку и обхватил голову руками.

Что ж я натворил-то, гадская плесень?! – ругал он себя, не обращая внимания на кота, который даже не притронулся к еде. Элиот сел рядом с хозяином и, жалобно мурча, принялся тереться о его ноги. Во что же я вляпался?! И зачем только я согласился на эту работу?!

Фокси обуревало множество мыслей и чувств. Он постарался сосредоточиться и разложить по полочкам все то, что смешалось в его голове, как та жуткая яичница, которую Микки готовил из всего, что находил в холодильнике.

Во-первых, Агнесс.

Его будущая жена и самая большая его проблема. Любит ли он ее? Да, определенно. Ни одна женщина не вызывала в нем таких чувств, ни одной не удавалось так управлять его – не телом, с ним-то как раз справлялись все его любовницы, – мыслями, чувствами… И в то же время ни к одной из своих женщин он не испытывал таких смешанных, сложных чувств: любви, страсти и, одновременно с этим, панического страха, что их отношения, возникшие на столь зыбкой почве, рассыплются, как карточный домик, случайно задетый чьей-то неосторожной рукой. Он с радостью женился бы на Агнесс, если бы был уверен, что Луиза Малькольм ошибается… Но как тут быть уверенным, когда Агнесс почти признается в том, что ни капли не сожалеет о сгинувших в небытие мужьях? «Тринадцатое – мое счастливое число…», – вспомнил ее слова Фокси. И как прикажете это понимать?! Как прикажете верить женщине, которая могла (Фокси надеялся, что только могла, а не сделала!) расправиться с предыдущими супругами? И еще неизвестно, по какой причине она так поспешно предлагает брак своему… даже еще не любовнику?

Находясь в разлуке с предметом своего обожания, Фокси мог еще рассуждать логически. Но когда Агнесс оказывалась рядом, рассудок Фокси засыпал глубоким сном, пробуждаясь только тогда, когда Агнесс, опять-таки, не было рядом…

Фокси чувствовал, что с каждым днем… нет, с каждой минутой, секундой утрачивает способность трезво рассуждать и все больше запутывается в своих чувствах. Эта женщина словно околдовала его, произнесла магическое заклинание, и теперь Фокси – всего лишь послушная игрушка в ее руках…

Во-вторых, Луиза Малькольм, которая, вложив в него деньги, естественно, желает получить результат от своих вложений… Это еще полбеды, Фокси придумал бы, как вернуть ей деньги. Но Луиза так жаждет отмщения, что едва ли отказ Фокси ее остановит. Она наймет другого детектива, и, кто знает, как тот осложнит жизнь Агнесс… Этим делом лучше заниматься ему, Фокси был в этом уверен на все сто процентов. Он-то, по крайней мере, не будет подгонять улики под теорию Луизы Малькольм.

В-третьих, сам Фокси Данкан собственной персоной. Никогда раньше он не позволял себе таких выходок, никогда не выпускал эмоции из-под контроля. Да, конечно, он мог опоздать в офис, отключить мобильный телефон, но он всегда детально разбирался в проблемах своих клиентов и добивался успеха даже в самых сложных делах. Именно это качество подвело его, когда Фокси работал в полицейском участке. Слишком умных и любопытных не очень-то жалуют в полиции…

А что происходит сейчас? Он собственными руками, как неумелый бармен, смешал коктейль из любви, подозрений и постоянной тревоги. Чувство к Агнесс, ее тайна, которую он должен раскрыть, давление со стороны Луизы – все это смешалось в его душе и не давало ему возможности здраво и трезво оценить ситуацию…

Если он решит проблему с самим собой, то с двумя предыдущими сможет как-нибудь разобраться…

И все-таки, как же ему быть с Агнесс? Как выяснить, причастна ли она к исчезновению своих мужей или кто-то другой приложил к этому руку? Их будущие супружеские отношения основаны на чем угодно, кроме доверия. Но что делать, если обстоятельства сложились таким образом, что Фокси не может не подозревать ее, а, соответственно, обязан докопаться до истины?

Фокси набрал номер Бонса, но приятель словно игнорировал его звонки. Видно, на этот источник информации рассчитывать не приходится, решил Фокси. Что ж, единственным его источником была и остается Агнесс, по иронии судьбы из объекта слежки превратившаяся в любимую женщину детектива Фокси Данкана…

Значит, он женится на ней. Женится… и будь что будет. По крайней мере, так он скорее узнает правду, и если Агнесс невиновна, то расскажет ей все о Луизе Малькольм, об их нелепом уговоре. А если виновна?.. Лучше об этом не думать. Во всяком случае, сейчас…

На встречу с Микки он, как обычно, опоздал. Друг сидел на их излюбленном месте – за стойкой бара и о чем-то болтал с Дином.

– Всем зрасьте, – поздоровался Фокси и плюхнулся на стул рядом с Микки. – Ну как она, старина?

– Без изменений. Все по накатанной, – улыбнулся Мик, но Фокси заметил, что улыбка у друга какая-то странная, отрешенная.

– Ой, что-то ты темнишь, старина… – засомневался Фокси. – А ну выкладывай…

– Да нечего мне выкладывать, – отмахнулся Микки. – Это ты рассказывай, что там у тебя. У меня на пальце мозоль от телефонных кнопок, а ты и не думаешь отвечать. Рассказывай, куда пропал?

– Дин, налей нам по стаканчику виски, – попросил бармена Фокси. – И себя не обдели. Сейчас будем пить за здоровье моей невесты. Я угощаю.

– Чего?! – в один голос воскликнули Дин и Микки. Услышать такое от Фокси – все равно что увидеть мамонта на центральной площади Дувервилля.

– Ты шутишь, дружище? – округлил глаза Микки.

– Он нас разыгрывает, Мик, зуб даю, – усмехнулся Дин, который и впрямь подумал, что Фокси водит их за нос.

– Да женюсь, я женюсь, гадская плесень… Не хотите – не верьте, дело ваше, – обиделся Фокси. – Разве я когда-нибудь вас обманывал?

– Не может быть, – все еще не верил Микки. – На ком?

– Где ты ее откопал? У тебя же неделю назад была куча девчонок, но ни с одной из них ты, вроде, не собирался вступать в законный брак.

– Все правильно, – кивнул Фокси. – Не собирался. Потому что я еще не был знаком с той, на ком женюсь. И если Дин соскребет свой подбородок с пола и нальет мне виски, я, может быть, сжалюсь над вами и скажу, кто моя невеста.

Дин молча разлил виски по стаканам, сделал несколько канапе и выставил все это на стойку перед друзьями.

– Ну?

– Не тяни, дружище…

Фокси поднял бокал и торжественно изрек:

– Предлагаю выпить за мою избранницу… Агнесс Корнуэлл.

Микки, так и не выпив, поставил стакан обратно на стол. Дин сделал то же самое.

– Я же говорил, он над нами смеется, – улыбаясь, покачал головой Дин. – Издевается прямо.

– Фокси, так нельзя. Такими вещами не шутят, – укоризненно покосился на него Микки.

– Да ну вас к черту! – рассердился на друзей Фокси. – Я серьезен как никогда, а вы мне не верите. Между прочим, тебя, Микки, я хотел позвать своим свидетелем. Свадьба – тринадцатого июня. Дату назначила Агнесс, – объяснил он Микки, который, зная, что его друг суеверен, с еще большим недоверием покосился в сторону Фокси. – Она утверждает, что тринадцать – счастливое число…

– Ты уж прости, Фокси, – покачал головой Микки, – но у меня в голове не укладывается. Во-первых, ты – женишься. Это само по себе странно. Во-вторых, на Агнесс Корнуэлл, о которой ты несколько дней назад только и знал, что она владеет «Мэджик пати»…

– Ладно, недоверчивые вы мои… – вздохнул Фокси и отставил в сторону полный стакан. – Я познакомился с ней в тот день, когда Мэдсон дал мне под зад хорошего пинка. Это было сразу после того, как я созвонился с тобой, Микки. Она не умеет водить, а ее водилу увезли в больницу с приступом аппендицита. Я, еще не зная, что она – Агнесс Корнуэлл, предложил ей помощь. Вот тогда мы и познакомились.

– А дальше?

– Что – дальше? – пожал плечами Фокси. – Дальше мы встретились на открытии памятника, я скатался с ней на вечеринку. На следующий день позвонил ей, она позвала меня в гости. Обычная история…

– Была бы обычной, – добавил Микки, – если бы эту девушку звали не Агнесс Корнуэлл, а тебя – не Фокси Данканом.

– Хочешь сказать, она не могла увлечься таким неудачником? – шутливо полюбопытствовал Фокси.

– Нет, я не то хотел сказать. Ты хорошо знаешь, какие слухи в Дувервилле ходят об Агнесс Корнуэлл.

– Ну?

– И это тебя не смущает?

– Нет.

– Исчерпывающий ответ. Надеюсь, ты знаешь о ней больше, чем все мы, – с сомнением покачал головой Микки. – Ну что, дружище Дин, – обратился он к бармену, который так и не поверил в историю с женитьбой, – выпьем за Фокси и его красавицу-невесту. И пусть они будут счастливы!

Сидя в «Синей сове» Фокси вспомнил, как нехорошо обошелся с Либби в их последнюю встречу. С тех пор они так и не виделись, а Фокси очень хотел бы извиниться перед ней.

– Знаешь, Микки, – обратился он к другу, когда Дин ушел обслуживать очередного клиента, – иногда я чувствую себя полной свиньей…

– Иногда ты правда ею бываешь, Фокси, – засмеялся Микки. – Особенно когда напьешься…

– Особенно… Да я и трезвый – редкостная свинья…

– Что это с тобой? – удивленно вскинулся на него Микки. – Предсвадебный психоз?

– Да так, ничего, – передумал Фокси. – Лезет в голову всякая глупость… Так как насчет свидетеля, старина?

– Я в твоем распоряжении, дружище…

Луиза Малькольм, как Фокси и предполагал, учуяла неладное. Детектива она встретила нельзя сказать чтобы холодно, но и не слишком-то любезно. Во всей ее маленькой фигурке чувствовалась какая-то напряженность, тонкие губы превратились в ниточку, а бесцветные глаза смотрели на Фокси испытующе.

– Значит, вы женитесь на этой стерве… – в который уже раз повторила Луиза. – С одной стороны, я понимаю, что это на руку нашему делу, но с другой… Где гарантия, что вы выполните начатую работу до конца?

– Луиза, я уже устал объяснять. Чем ближе я к Агнесс, тем больше у нас возможностей. Вы понимаете, что в моем распоряжении будет весь ее дом? Что я смогу перерыть все вверх дном? Что я, в конце концов, буду допущен в круг людей, которые тесно общаются с этой женщиной? И потом, представьте себе, Луиза, как она отнеслась бы к моему отказу? И что за этим последовало?

Луиза, дама старой закалки, никак не могла понять, как женщина может предложить мужчине руку и сердце. Недолго подумав, она согласилась с Фокси.

– Вы определенно обладаете даром убеждения, Фокси. Честно говоря, даже я уверилась в вашей правоте… Если эта дрянь предлагает вам брак, грех не воспользоваться таким шансом. К тому же вы правы, в случае отказа Агнесс может решить, что вы не так уж ею увлечены. А это все испортит. Мне остается только верить вам, Фокси… Однако очень прискорбно, что вам до сих пор ничего не удалось выяснить.

– Отчего же? – Фокси вальяжно развалился на стуле, всем своим видом показывая Луизе, что он – хозяин положения. – Для начала, я сблизился с ее друзьями, а это уже дорогого стоит. Скоро эти двое привыкнут ко мне и наверняка начнут выбалтывать тайны Агнесс. К тому же у нее есть постоянная домработница из Хорз-вилладж, которая ходила к ней, еще когда Агнесс жила с вашим сыном. Наверняка и она что-то знает, нужно лишь выбрать правильный подход… Все будет в лучшем виде, Луиза, главное, не торопите события…

– Хотелось бы верить, – вздохнула Луиза и посмотрела на него взглядом, в котором явственно читалось: «если вы мне солгали, Фокси, пеняйте на себя…». – Видите ли, Фокси… Для того чтобы нанять вас, мне пришлось распрощаться с коллекцией сына. Несмотря на свое положение, я не так уж и богата, поверьте. И мне очень не хотелось продавать картины, которые он столько лет коллекционировал… Я долго оттягивала этот момент, ожидая, что Ричард вернется. Но, увы, моим надеждам не суждено было сбыться… Картины проданы, сын так и не вернулся, и мне уже нечего терять, поверьте, детектив. Теперь я надеюсь только на вас, и лучше бы вам оправдать мои ожидания…

В последней фразе Фокси расслышал угрозу. Он выдержал взгляд Луизы, внимательный и тяжелый.

– Все будет в лучшем виде, – повторил Фокси. – Только приглашения на свадьбу не ждите. Похоже, Агнесс Корнуэлл относится к вам не лучше, чем вы к ней…

– Не заиграйтесь в жениха, Фокси Данкан. И не забывайте, что стало с ее предыдущими мужьями…

7

Свадьбы Агнесс Корнуэлл были яркими, но шумными их назвать было сложно. Через несколько дней после официальной помолвки, состоявшейся в присутствии Микки Шарпа, Лидии Барко, Капнера ван Хольмана, куда же без него, и семейства Биглей, идея пригласить которых принадлежала Фокси, Агнесс принесла ему список тех гостей, которых хотела видеть на своей свадьбе.

Их было всего четверо: Капнер ван Хольман, Лидия Барко, молчаливый управляющий Терри и Полли Райс, с которой Фокси уже успел познакомиться.

– И все? – удивился Фокси. – Даже не верится, что у тебя так мало друзей…

– Друзья – не деньги. Их не должно быть много, – холодно ответила Агнесс. – Ты можешь позвать хоть весь Дувервилль, мне это безразлично.

– Несси, хватит дуться. Я не хотел тебя обидеть.

– Не называй меня так, – поморщилась Агнесс. – Бесит.

– Ладно, – согласился Фокси. – Тогда я придумаю тебе прозвище. Будешь моей птичкой?

– Это пошло, Фокси…

– А рыбкой?

– Иди ко мне, моя милая селедочка… – закатила глаза Агнесс. – Это отвратительно.

– А моим очаровательным зайчонком?

– Купи мне морковки, папочка…

– Вот гадская плесень, тебе все не нравится! – шутливо возмутился Фокси. – Может, сама что-нибудь предложишь?

Агнесс покачала головой.

– К чему все это? У меня есть имя…

– Хорошо, тогда киской?

– Киской?! Кошмар какой!

– Ладно, кошечкой…

– Ну хорошо, выдумщик, – сжалилась над ним Агнесс. – Только не слишком часто.

– Отлично, кошечка, – улыбнулся Фокси, разглядывая порозовевшие щеки Агнесс. – Так может, ты объяснишь мне, почему не позовешь на свадьбу своих родственников?

Агнесс снова нахмурилась.

– Они не приедут…

– У тебя с ними плохие отношения?

– Нормальные, – раздраженно буркнула Агнесс.

– Тогда почему они не приедут?

– Послушай, Фокси, я же не лезу в твою жизнь? – вспыхнула она.

– Милая, ты собираешься взять меня в мужья. А это, знаешь ли, одно и то же. Поэтому я буду, как ты выразилась, лезть в твою жизнь, а ты – в мою. Это нормально, кошечка… Или с предыдущими мужьями ты жила как с соседями?

– Вроде того… – усмехнулась Агнесс. Фокси показалось, что в ее глазах промелькнуло что-то похожее на злость… Или на боль? – Давай оставим эту тему, хорошо?

Фокси пожал плечами.

– Хорошо, если тебе больно об этом вспоминать. Но я не понимаю…

– И еще, – нетерпеливо оборвала его Агнесс. – Давай договоримся прямо сейчас. У меня есть два условия. – Фокси превратился в слух. – Первое: я оставлю себе свою фамилию: никогда не понимала, зачем жене нужно брать фамилию мужа. Тем более, в этом городе. Фамилия Корнуэлл у всех ассоциируется с «Мэджик Пати», что, как ты понимаешь, мне на руку… Ну и второе: в моем… теперь уже нашем, – поправилась она, – доме есть комната. Наверху, на втором этаже. Она заперта на ключ, и этот ключ есть только у меня. Обещай, что ты никогда ее не откроешь.

Синяя Борода… – вспомнил Фокси, и в его желудке снова забулькала ледяная газировка. Пропавшие жены, комната, в которую нельзя заходить… Ой, неспроста об Агнесс Корнуэлл ходят по Дувервиллю темные слухи…

– С первым условием я соглашусь, только чтобы не спорить с тобой. Хотя, признаюсь, мне обидно, что ты положила на мою фамилию «большое извините». Но второе… Что за странное условие? Может, хоть скажешь, что в этой комнате?

Агнесс отрицательно покачала головой, и Фокси снова заметил боль, пронзившую ее взгляд.

– Ну хорошо, моя загадочная кошечка. Мне придется согласиться… Но и ты должна будешь принять мое условие.

– Какое? – спросила Агнесс с таким видом, словно только ей было дозволено ставить условия.

– Я привезу с собой Элиота.

– Фокси?! А как же Грэйс? – возмущенно поинтересовалась Агнесс.

– Успокойся, Элиот не ест представительниц слабого пола. – Фокси решил прикинуться, что не понимает, о чем идет речь. В конце концов, не одна Агнесс имеет право ставить условия. Как-никак, Фокси ее будущий муж…

– Я не об этом…

– А о чем?

– О том, Фокси Данкан, журналист, что в одном доме будут жить кот и кошка. Подумай, чем это может закончиться…

– Ах, котятами! – изобразил просветление Фокси. – Что ж, значит, у нас будет выводок очаровательных маленьких пушистых…

– Послушай, Фокси, – сердито перебила его Агнесс, – ты бы мог оставить кота у кого-нибудь из друзей или…

– Послушай, Агнесс, – посерьезнев, оборвал ее Фокси. – Я готов уступить тебе во многих вещах. Но не надо этим пользоваться. Я привезу сюда Элиота, и точка. По-твоему, можно бросить друга? Думаю, и ты не оставила бы Грэйс.

Агнесс, не ожидавшая столь решительного отпора, сдалась. Теперь за судьбу Элиота можно было не беспокоиться. Оставалось волноваться только за свою собственную, потому что на саму свадьбу Агнесс приготовила для жениха какой-то сюрприз, и Фокси, зная о любви своей будущей жены к экстремальным свадьбам, предполагал что-нибудь в духе исследования внутренностей канализационных люков.

Фокси отнюдь не был трусом и чистюлей. И если бы речь шла об обычной дате, он совершенно спокойно спустился со своей невестой хоть в жерло вулкана. Но число тринадцать вызывало в нем такой неподвластный разумному объяснению страх, что Фокси начинал думать, что может запросто сбежать из-под венца.

Увидев скромное количество гостей в списке Агнесс, Фокси решил не ставить невесту в дурацкое положение и ограничился тем, что пригласил чету Бигль, их дочь Юджин, Дина и Микки. Ему пришло в голову, что неплохо было бы пригласить и Либби, но потом он решил, что после той ночи девушка может истолковать его поступок как непроходимый цинизм. Родителей у него не было – мать умерла после очередного запоя, когда ему было еще семнадцать, а отца он вообще никогда не знал, – и в этом смысле они с Агнесс были равны. Правда, ему так и не удалось выяснить, умерли ее родители или она просто не желает их видеть.

Микки и Дина он заранее предупредил о том, что его благоверная считает его журналистом.

– Это еще зачем? – недоуменно уставился на него Микки, услышав о такой интересной подробности.

– Не думаю, что она будет в восторге, если узнает, что я работаю ищейкой, – соврал Фокси. – Поэтому пусть уж лучше считает, что у меня вполне мирное и спокойное занятие…

Микки ответ друга не показался убедительным.

– Что-то здесь не так, дружище… Обычно ты не врешь своим женщинам.

– В том-то и дело, что Агнесс – не обычная женщина, – ответил Фокси. Ему было стыдно врать другу, но посвящать Микки в свои планы он не хотел, во всяком случае, до поры до времени. – Поэтому я пока буду делать вид, что работаю журналистом. Кстати, ты говорил, у тебя есть подержанный ноутбук? Может, отдашь его мне? Надо же изобразить рабочее место…

Микки покачал головой. Вся эта история с женитьбой на Агнесс Корнуэлл ему совершенно не нравилась. Но еще больше ему не нравилось то, как в последнее время вел себя его друг. Фокси превратился в скрытного, нервного типа с каким-то затравленным взглядом.

Микки не сомневался: Фокси что-то утаивает, и эта скрытность связана именно с Агнесс Корнуэлл. Но Фокси был ему другом, а потому Микки не стал на него давить. Пройдет немного времени, и Фокси сам все расскажет…

Фокси почти не спал, он вздремнул только на рассвете и вскоре проснулся, разбуженный мяуканьем Элиота, который впервые оказался на новом месте. Всю ночь Фокси донимали кошмары. То ему снилось, что Агнесс – женщина-маньяк, которая отрубает голову Микки, а затем носится с топором за самим Фокси. То ему снилось, что Луиза Малькольм у всех на виду целуется с Капнером ван Хольманом, а Агнесс устраивает ван Хольману сцену ревности. То Фокси домогалась Лидия Барко, которая говорила об Агнесс гадости и настойчиво отговаривала его жениться на ней…

Каждый раз Фокси просыпался в холодном поту и пытался убедить себя в том, что эти жуткие сцены режиссера-психопата – всего лишь сон… Но спокойствие к нему так и не вернулось.

Фокси спустил ноги с кровати и тут же понял, что снова промахнулся: на этот раз он поставил на пол сразу обе ноги.

– Тьфу ты, гадская плесень! – выругался Фокси. – И это в такой день!

Агнесс решила провести ночь перед свадьбой у Лидии, поэтому последнее холостяцкое утро Фокси провел в обществе Элиота (который, вопреки ожиданиям хозяина, шарахался от Грэйс, как от прокаженной), самой Грэйс и Терри, вырядившегося на свадьбу в ярко-желтый кафтан, красные шаровары и кремовые штиблеты – в них, должно быть, хаживал еще прадед Терри.

– Здорово, старина Терри, – кивнул управляющему Фокси, поглощая сандвич с курицей и брынзой. – Клевый прикид. Не хочешь присоединиться?

– Спасибо, мистер Данкан, пожалуй, воздержусь. Я не привык завтракать.

– Напрасно. Еда поднимает настроение и добавляет сил.

– Сил у меня и так достаточно.

– Ну как знаешь, старина. Только давай обойдемся без «мистера Данкана». Я тебе – не хозяин, ты мне – не слуга. Так что будь проще, Терри, ладно?

– Хорошо, мистер… то есть Фокси.

– Вот и славненько.

Агнесс предупредила Фокси, что к половине одиннадцатого он должен быть во всеоружии.

– Я вышлю за тобой машину, – сообщила Агнесс. – Садись смело, тебя отвезут, куда следует.

– А куда следует? – поинтересовался Фокси.

На что Агнесс ответила своей любимой полуулыбкой.

Фокси не нравилось, что Агнесс одна расплачивается за свадьбу и фактически одна занимается ее организацией. Он предложил ей свою помощь, но она отказалась, сославшись на то, что любит делать сюрпризы. Ему же показалось, что будущая жена старается все держать под своим контролем. И это раздражало Фокси, не привыкшего к тому, что его жизнью руководит кто-то, кроме него самого.

Машина уже сигналила вовсю, когда Фокси дожевывал сандвич, держа его одной рукой, а второй пытаясь попасть натянуть штаны. На помощь ему пришел Терри, который разыскал потерянный Фокси галстук и даже помог его завязать.

– Ну, Терри, кончились мои свободные деньки, – пытаясь ослабить затянутый узел галстука, констатировал Фокси. – Я еще не женат, а уже чувствую себя так, как будто меня засунули в багажник машины и везут неведомо куда…

– Не преувеличивайте, Фокси. Женитьба – не такое уж страшное дело, – ободрил его Терри. – Вот я бы с радостью женился, да уже никому не нужен… Вы не поверите, как тяжело одному…

– Не поверю, – улыбнулся Фокси и похлопал Терри по плечу. – Я всю свою жизнь один. И не сказал бы, что меня это утомило…

Старик вскинул на молодого человека взгляд, полный недоумения, в котором читалось: «Тогда зачем же вы женитесь?»

– Любовь, старина, – грустно вздохнул Фокси и, застегнув пиджак, скомандовал: – Поехали!

Ох, не зря Фокси Данкан волновался из-за «сюрприза», который ему приготовила будущая жена…