Текст книги "Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 1"

Есть и иной источник скептицизма, также связанный с Германией. Ряд экспертов утверждают, что Берлин не в состоянии стать локомотивом изменений не по политическим, а по экономическим мотивам. Симптоматично, что такой заход начинает прорабатываться французскими экспертами. Казалось бы неожиданно, во Франции заговорили о слабости экономической модели Германии, вообще о слабости германской экономики. По этому поводу появился уже ряд фундаментальных исследований, к которому здесь сразу же постарались привлечь внимание[255]255
  Guillaume Duval. Made in Germany, le modèle allemand au-delà des mythes. Ed. Seuil, 2013; «Allemagne, les limites de la croissance structurelle», Deutsche Bank, 31 juillet 2013. Приводится по Clair Gatinois. Les failles du «super-modèle» allemand. La locomotive européenne est menacée par le vieillissement de sa population et la baisse de ses exportations // Le Monde, 2 août 2013. – P. 8.


[Закрыть]. В обыденном сознании укоренилось представление, будто бы Германия – пример для всей Европы. Финансы в порядке. Бюджет сбалансирован. Рынок труда либерализован. Безработица на низком уровне и продолжает снижаться. Сбережения бьют рекорды. Профицит огромный. Все лучшее (молодежь, мозги, живые деньги и пр.) уплывает туда (см. в том числе статью «Итальянцы держат путь в Германию» из рубрики «Иммиграция» текущего выпуска журнала).

Тем не менее, утверждают авторы фундаментальных исследований по экономике Германии, и там все обстоит далеко не так благополучно. В секторе услуг производительность труда низкая. То, что она высокая в промышленности, этот негативный фактор компенсировать не в состоянии – она составляет меньшую часть национальной экономики. Старт-апов мало. Инфраструктура развивается недостаточно быстрыми темпами. Ее обновление отстает от потребностей. Предприятий новой технологической волны тоже мало. Они незаметны.

В основном Берлин делает ставку на производства, лидировавшие в прошлом веке, включая станкостроение, автомобилестроение и т. п. Они же особенно подвержены мировой конъюнктуре. В этих областях немецким компаниям приходится конкурировать с быстро поднимающимися экономиками. Они вытесняют иностранную продукцию со своих рынков. В результате экспортоориентированные отрасли немецкой промышленности оказываются уязвимыми. Снижение деловой активности в других странах зоны евро и развивающихся странах сказывается на благополучии германской экономики в целом. Запустить же компенсирующий рост внутреннего потребления не так просто.

К тому же цифры низкой безработицы скрывают неблагополучные тренды другого рода. Семейные хозяйства привыкли меньше потреблять. Заработная плата искусственно сдерживалась долгие годы. Население стремительно стареет. Демографическая ситуация ой какая неблагополучная – она подкашивает перспективы устойчивого экономического роста (как показано в статьях «Спад, который не удастся остановить» из рубрики «Демография» и «Рынки успокоились, проблема осталась» из рубрики «Валюта»).

И еще один крайне опасный фактор – из-за невыборочного применения политики жесткой экономии Берлин недоинвестировал в национальную экономику огромные суммы. По некоторым подсчетам, они достигают 1 трлн евро[256]256
  Cécile Boutelet. L’opposition reproche a Angela Merkel d’être la «papesse de la dette» // Le Monde, 2 août 2013. – P. 8.


[Закрыть]. (Насколько катастрофично недофинансирование сказалось на жилищном фонде страны, показано, в частности, в материале «И это называется жилище…» из рубрики «Только факты» текущего номера журнала.)

Это может иметь и для Берлина, и для ЕС в целом крайне негативные последствия. Тем более что даже такой авторитетный исследовательский центр, как Европейский совет по международным отношениям, утверждает: производительность труда в Германии в пересчете на час рабочего времени под воздействием перечисленных выше и некоторых других факторов упала почти до уровня 2007 г. «Такой стагнации» после Второй мировой войны ни разу не случалось…[257]257
  Sebastian Dullien. The German miracle is running out of road // Financial Times, August 30, 2013. – P. 7.


[Закрыть]

К сожалению, выводы о структурных слабостях и уязвимости германской экономики подтверждаются данными о неблагополучном положении, сложившемся в ее банковском секторе. Самая порочная банковская система Европы, за плечами которой длительная традиция плохого, недобросовестного управления, коррупции и предоставления денег под низкие проценты своим политикам, утверждают специалисты, – не в Италии, Испании или Греции. Она – в Германии. Это под впечатлением мощной немецкой промышленности германская социально-экономическая модель называется образцовой. Немецкие банки, напротив, относятся к числу наиболее проблемных. На их спасение требуется больше денег, чем на свое восстановление получили американские. Но с теми вроде все в порядке, а немецкие по-прежнему все еще пытаются оклематься[258]258
  Jack Ewing. Bank system in Germany is big worry for Europe // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, August 7, 2013. – P. 1.


[Закрыть].

С учетом этого в ЕС должны были бы обсуждать, как коренным образом перестроить банковскую систему Германии, подчеркивают авторы «Интернэшнл Геральд Трибюн»[259]259
  Jack Ewing. Weakness persist in Germany’s ailing banking industry // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, August 7, 2013. – P.16.


[Закрыть]. Вместо этого партнеры по интеграционному объединению и руководство ЕС обрушивают на Берлин водопад упреков по поводу того, что он медлит с объединением контроля над европейскими кредитными учреждениями. Формирование могущественного надзорного органа рассматривается всеми в качестве противоядия от усиливающегося неверия в будущее еврозоны, повторения кризисов, аналогичных поразившему регион, роста негативных явлений в функционировании мировой финансовой системы. Поэтому в ЕС особенно опасаются того, что Берлин помешает его созданию, стремясь не допустить плотного досмотра за своими банками, или же очень сильно размоет его полномочия. Для таких опасений, видимо, имеются достаточно веские основания.

Немецкие банки сильно вложились во все обесценивающиеся активы, начиная от американских вторичных бумаг на жилищное кредитование до греческих государственных облигаций. У них до сих пор на руках огромное количество невозвратных кредитов на недвижимость и рухнувшую судостроительную отрасль.

Они погрязли в скандалах, связанных с противоправным использованием инсайдерской информации, непотизмом, фаворитизмом, взяточничеством, другими злоупотреблениями. Так, на спасение баварского «БайернЛБ» (BayernLB) ушло 10 млрд евро из карманов налогоплательщиков. Уголовные дела заведены на многих его прежних руководителей. Они подозреваются как раз в противоправном использовании инсайдерской информации. Дело против шестерки ведущих менеджеров гамбургского «ХСХ Нордбанк» (HSH Nordbank) уже в суде. Им предъявлено обвинение в том числе в уклонении от налогообложения, преступном сокрытии информации о реальном финансовом положении Банка и потерях по займам, в частности предоставленным предприятиям захворавшей судостроительной отрасли, и т. д. Дюссельдорфский «ВестЛБ» (WestLB) под их грузом вообще разорился. А был третьим по величине в Германии.

Земельные банки и порядка 400 сберегательных касс страны, являющихся не чем иным как сберегательными банками, находятся под контролем (или в собственности) государства и местных политиков. 45 % банковского сектора вообще в руках правительства. Ему же принадлежит доля в 25 % во втором по величине коммерческом банке оплота европейской рыночной экономики. Естественно, что они обслуживают местные интересы, финансируют местные проекты, подчиняются политическим приоритетам хозяев, встроены в систему клиенталистских отношений. Это объясняет упорное сопротивление и неприятие реформы банковского сектора.

Крупнейшие банки имеют очень плохое соотношение собственных и заемных средств. Одно из худших на континенте[260]260
  По данным МВФ.


[Закрыть] (это, правда, как посмотреть). Под каждый евро своего капитала они привлекают 50 евро заемных средств. Такое соотношение считается слишком опасным.

Рентабельность немецких банков по целому ряду причин низкая. Важнейшие из них – высокие издержки при низком проценте, под который выдаются кредиты, и слишком высокой конкуренции из-за чрезмерного количества банков, топчущих друг друга. Их множество. Это и полностью частные банки, и кооперативные, и сберегательные кассы.

Плюс к этому малые и средние предприятия Германии старательно избавляются от долгов. В результате спрос на банковские кредиты в стране падает. Немецким банкам приходится идти в периферийные страны ЕС и за его пределы, вкладываться в коммерческую недвижимость, транспортную отрасль и т. д., что увеличивает риски[261]261
  Cécile Boutelet, Marc Roche. Les établissements britanniques et allemands ne sont pas tirés d’affaire // Le Monde, 10 août 2013. – P. 8.


[Закрыть].

Немецкие банки спасает то, что экономика страны в целом в хорошем состоянии. Все в нее верят. У банков Германии, в отличие от испанских, итальянских и прочих конкурентов, нет проблем с привлечением средств для выдачи кредитов и займов своим клиентам. Но если бы не это, картина была бы совсем безрадостной. В относительных цифрах лишь четверть (25,1 %) национального ВВП ушла или была отложена на спасение своей банковской системы за период с 2008 по 2012 г. В среднем по ЕС, по данным Европейской Комиссии, – 40,3 %[262]262
  Приводится по Jack Ewing. Weakness persist in Germany’s ailing banking industry // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, August 7, 2013. – P.16.


[Закрыть]. В Швеции – 41,8 %. Португалии – 45 %. Латвии – 46,2 %. Великобритании – 50,0 %. Нидерландах – 52,0 %. Испании – 53,6 %. Бельгии – 97,4 %. Дании – 256,1 %. Наконец, Ирландии – 365,2 %, что имело совсем уж катастрофические последствия для ее экономики. Но в абсолютных цифрах – колоссальная сумма в 646 млрд евро.

По этому показателю Германия – безусловный лидер еврозоны. Более высокий показатель только у Великобритании – 873 млрд евро. Однако это совсем другой случай. Даже знаменитая американская программа, о которой, в отличие от германской, так много говорили и писали, намного меньше. Установленный ею потолок – 700 млрд, но не евро, а долларов. Кстати, по данным бюджетного управления Конгресса, из них было реально израсходовано только 428 млрд долларов.

Несколько другой соблазн для того, чтобы нагнетать страсти по поводу не такого безоблачного, как хотелось бы, будущего ЕС, дает широкий спектр специалистов от постоянного автора Файнэншл Таймс Петера Шпигеля[263]263
  Peter Spiegel. Investor calm in Eurozone belies brewing political storm // Financial Times, August 1, 2013. – P. 2.


[Закрыть] до председателя крупной американской консалтинговой фирмы «Вильям Р. Родес Глоубал Эдвайсорз», бывшего первого зампредседателя «Ситигруп» Вильяма Р. Родеса[264]264
  William R. Rhodes. Vacationing while Europe sinks (Editorial opinion) // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, August 8, 2013. – P. 6.


[Закрыть]. Разница между ними только в том, что первый предупреждает и этим ограничивается. Второй же одновременно возмущается халатностью руководства ЕС, отважившегося отправиться в августе в отпуск как ни в чем не бывало. Главное, чтобы нынешнее кажущееся затишье и хрупкая стабилизация в еврозоне не скрывали, подчеркивают названные эксперты, что ЕС находится в окне тайфуна. Такая вероятность имеется. Если так, то расслабляться никак нельзя.

Вроде бы страхи, скрывающиеся за всеми алармистскими сценариями развития ситуации на европейском континенте, пишут они, совершенно не разделяются рынками. Биржевым игрокам, всему предпринимательскому сообществу абсолютно до фонаря, что периферия ЕС скатывается на дно политической нестабильности. Почти никто сколько-нибудь в явной форме на нее не реагирует. А ведь никогда в прошлом с политической устойчивостью и способностью адекватно реагировать на кризисное развитие событий там не обстояло так плохо.

Конкретно. В Греции правящая коалиция еле-еле удерживает шаткое большинство, указывает П. Шпигель. Крайне правые и левые уже могут рассчитывать, согласно опросам общественного мнения, на поддержку 40 % населения. Афины шатаются, вторит ему В. Родес. Бывшего министра финансов судят за коррупцию. Волна забастовок все выше и выше. Правительство не справляется. Ему крайне сложно реализовывать и объявленную программу приватизации, и даже основополагающие структурные реформы.

В Италии не лучше. Здесь свои скелеты на политической сцене. Итальянское технократическое правительство занимается тем, выносит свой вердикт П. Шпигель, что безостановочно тушит пожары и балансирует на грани отставки. Да, соглашается В. Родес, «слабое итальянское коалиционное правительство может пасть в любой момент». (Почему, разъясняется, в частности, в статье «Италия: Сколь веревочке ни виться…» из рубрики «Дневник событий» выпуска.) Причин и поводов для этого предостаточно. Оно сталкивается с целым сонмом всяческих вызовов.

Ситуацию в Испании расшатывают скандалы. В любой другой стране, отмечает П. Шпигель, где партийная дисциплина соблюдается менее жестко, правительство давно бы уже ушло в отставку. Или было бы туда отправлено. Обвинения в финансовых злоупотреблениях, выдвинутые против правящей партии и ведущих политиков страны, дополняет его В. Родос, очень серьезны. Все это, скорее всего, самым негативным образом скажется на проводимых ими реформах банковской системы и процедур формирования и исполнения государственного бюджета. Не может не сказаться.

В Португалии реформы уже «поехали», хотя Лиссабон держался дольше других. Совокупность экономических и политических проблем, помноженных на нарастающий социальный протест, вынудила и ее, наиболее последовательную ученицу мэтров жесткой экономии, восстать против избранного курса[265]265
  Peter Wise. Lisbon to ask for leniency over austerity to ease coalition stress // Financial Times, August 1, 2013. – P. 2.


[Закрыть]. Руководство страны заявило, что будет добиваться от кредиторов послаблений в том, что касается сроков достижения контрольных цифр сбалансированности бюджета, под которыми оно подписалось ранее. Премьеру удается избежать назначения досрочных парламентских выборов только потому, констатирует П. Шпигель, что ведение переговоров с «тройкой» доверено младшему партнеру по правительственной коалиции. И все равно, заключает В. Родос, разброд и шатание в верхушке правительства настолько велики, что порождают сомнение в том, что оно окажется в состоянии продолжить осуществление экономической политики, способной вытащить страну из долговой ямы.

В Ирландии тоже неспокойно. Публичное обсуждение записи конфиденциальных и, похоже, не очень чистоплотных разговоров между банкирами и официальными лицами в разгар глобального кризиса снижает доверие населения к правительству чуть ли не до нуля, продолжает перечень В. Родос. В этом ряду, правда, он не упоминает Францию, Чехию, Венгрию (см. информацию «Еврокомиссия не хочет словесной войны с Венгрией», которую можно найти в рубрике «Политика»), Румынию, Болгарию, Словению, Хорватию, только что переживших или переживающих самые разные политические скандалы и неурядицы, с социально-экономическими последствиями которых этим членам ЕС также будет не так просто справиться. (Или Люксембург, о досрочных выборах в котором рассказывает материал «Люксембург: особенности избирательной кампании» из рубрики «Дневник событий». В целом о череде отставок и политических завихрений в странах ЕС кратко сообщается в статье «Отставка за отставкой» из рубрики «Политика».)

Зато от него достается руководству ЕС и еврозоны. По его мнению, они неоднократно допускали одну и ту же ошибку: недооценивали глубину кризиса. Они прописывали всем меры жесткой экономии, не отдавая себе отчет в том, что они спровоцируют массовую безработицу. Игнорировали угрозу заражения других стран опаснейшим экономическим вирусом, когда распространения болезни еще можно было избежать. Медлили с реструктуризацией долгов, несмотря на то что действовать надо было как можно быстрее. Завершили переговоры на этот счет лишь в 2012 г., тогда как нужно было обо всем договориться двумя годами раньше. И сейчас все та же песня. Надо повторно реструктурировать греческие долги (возвращаемся к тому, о чем писали выше). Следует действовать максимально оперативно. Вместо этого власти ЕС волынят с принятием адекватных мер. Уходят в отпуск вместо того, чтобы заниматься насущными проблемами интеграционного объединения.

Короче, картинка более чем мрачная. И, тем не менее, удивляется П. Шпигель, никакой паники. Никто в массовом порядке не снимает деньги с депозитов, страшась развала единой валюты и планов закрытия проблемных банков. Никто не опасается, что Италия с ее трехтриллионными долгами утратит способность заимствовать на свободном финансовом рынке под низкие проценты и окажется не в состоянии их обслуживать. То есть оба сценария дефолта отдельных стран и коллапса еврозоны рынки сейчас считают маловероятными. Ничтожно маловероятными. Ни моментально подавленное восстание греческого руководства, попытавшегося было вынести план внешнего спасения страны на референдум, ни расправа над Кипром, ни утверждение правил реструктуризации проблемных банков за счет держателей облигаций, акций и крупных депозитов никого не напугали. Ведь ЕС обзавелся полумиллиардным фондом спасения проблемных стран, договорился о применении строгих правил в отношении суверенных долгов и бюджетных дефицитов. В случае чего, он может просто запустить печатный станок, как обещал в критический момент председатель ЕЦБ Марио Драги.

Все это так, но вместе с тем и не так. Чтобы ЕЦБ запустил механизм выкупа гособлигаций, соответствующая страна его об этом должна попросить. Это раз. ЕЦБ – не настоящий центральный банк, не ФРС или Банк Великобритании. Он не может действовать самостоятельно, без оглядки на национальные парламенты, в частности Бундестаг. Это два. Значит, делает вывод газета финансовых кругов «Файнэншл Таймс» устами одного из своих авторов, «нынешнее спокойствие может означать конец начала или быть затишьем перед штормом».

«Интернэшнл Геральд Трибюн» тоже не зря помещает мнение В. Родеса в раздел «редакционное мнение». Американец призывает есовцев: хватит спать и нежиться на солнышке. Промедление смерти подобно (где-то мы это уже слышали). Брюсселю надо срочно заканчивать создание полноценного банковского союза. Ему необходимо укреплять механизм оказания помощи проблемным странам. Ему давно пора пересмотреть фискальный пакт, обязывающий государства-члены добиваться бюджетной стабильности. По каждому из этих направлений должен быть утвержден железный график выхода на окончательный результат. Если этого не сделать, если продолжать волынить решение проблем, «серьезной встряски всей системы не избежать». Будем надеяться, что все это – пустой алармизм и преувеличение.

Естественно, авторы выпуска не могли обойти вниманием последствия разоблачений шпионской деятельности США в Интернете и вызванного ими многоступенчатого политического скандала. Эмоций по поводу американской программы Призм, состоящей в мониторинге и «складировании» всего и вся во всемирной паутине, участия в ней электронных гигантов, поисковиков и социальных сетей и сотрудничества с американским разведсообществом европейских партнеров, было много. Демонстраций недовольства – не меньше. Практических шагов, направленных на то, чтобы хоть в какой-то степени ограничить свободу рук спецслужб США (а соответственно и своих собственных), – не так много.

Утверждалось, что разоблачения помешают европейцам и американцам дать официальный старт практическим переговорам в целях заключения широкого всеобъемлющего соглашения об углубленной зоне свободной торговли в ранее намеченные сроки (неформально они начались чуть ли не полтора года назад). Переговоры открылись в оговоренные даты как миленькие.

Американский конгресс довел до голосования законопроект, ограничивающий своеволие спецслужб в прослушке и перлюстрации электронной корреспонденции. Однако он был провален. Президент лишь пообещал усилить общественный контроль и обеспечить большую прозрачность[266]266
  Sylvain Cypel. M. Obama promet de mieux respecter les libertés. Le président américain a annoncé des mesures pour encadrer l’activité des services de renseignement // Le Monde, 12 août 2013. – P. 2.


[Закрыть]. Усилия большой группы конгрессменов запретить невыборочный интернет-контроль за гражданами и иностранцами натолкнулся на мощное сопротивление[267]267
  Jonathan Weisman. A shift against U.S. surveillance // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, July 30, 2013. – P. 5.


[Закрыть].

Конечно, всем тем европейцам, кто до сего времени открыто сотрудничали с американцами в «просвечивании» информационных потоков, что подавалось как совместная борьба с международным терроризмом, и продвигали их интересы, стало труднее работать. Они оказались под прессом. События 11 сентября 2001 г. уже не воспринимаются общественным мнением в качестве оправдания. Как утверждается в большой аналитической статье Джеймса Фонтанеллы-Кан, их вынуждают изменить позицию[268]268
  James Fontanella-Khan. Against the eavesdroppers // Financial Times, July 26, 2013. – P. 7.


[Закрыть].

Сложнее стало работать всем лоббистским структурам, обслуживающим американские интересы в Европе. Но причислить все это к практическим мерам вряд ли получится. А любое возмущение со временем теряет остроту. Кампании, запускаемые по тому или иному поводу, имеют тенденцию выдыхаться. Расследования же, которые затеяны Европарламентом или проводятся сейчас на национальном уровне, например в Бельгии (как рассказывается в материале «Бельгия оценивает ущерб от американской слежки» из рубрики ««Дневник событий» выпуска), вряд ли дадут что-то конкретное. Как и судебные иски, инициированные правозащитными НКО[269]269
  Simon Piel. Prism: une enquête préliminaire ouverte a Paris // Le Monde, 30 août 2013. – P. 10.


[Закрыть].

Единственная реальная инициатива Брюсселя, остающаяся на плаву, против которой американцы уже сейчас мобилизуют все силы, состоит в подготовке серии дополнений и изменений в законодательство ЕС о доступе к персональным данным. Если поправки будут приняты, беспрепятственно просвечивать информационные потоки уже не получится. Разрешительный режим, опять-таки если он будет введен, испортит Штатам всю игру.

Гуглу, Фейсбуку, Микрософту и другим американским электронным гигантам придется поменять навязанную ими всему остальному миру бизнес-модель обработки, хранения и использования персональных данных. Может быть, этим компаниям даже придется пойти на установку отдельных серверов в Европе, чего они в прошлом всячески избегали. Использовавшаяся тогда аргументация – это поведет к «балканизации» Интернета.

Коли есовцы действительно радикально пересмотрят правила игры, под ударом окажется вообще вся программа Призм. Ведь Агентство национальной безопасности (АНБ) США в состоянии осуществлять ее только благодаря невмешательству дружественных правительств и пособничеству западных фирм, чьи граждане и клиенты оказываются объектом разработки, или, иначе, «под электронным колпаком».

О чем идет речь. До сих пор в ЕС действовала т. н. директива о безопасной гавани, которая позволяла американским компаниям, ведя операции в Европе, работать по американским стандартам в области невмешательства в личную жизнь, т. е. руководствоваться американским законодательством. Это законодательство содержит большой блок нормативных актов, регламентирующих сотрудничество частного бизнеса с американским разведсообществом.

Так, Форен Интеллидженс Сюрвеянс Экт[270]270
  Foreign Intelligence Surveillance Act.


[Закрыть] санкционирует прослушку и просмотр почты иностранцев. Он разрешает сбор информации за любой «иностранной державой и ее агентами, иностранными организациями, иностранцами и международными террористами»[271]271
  Приводится по Charlie Savage. N.S.A. sifting of message data is said to be wider than initially reported // International Herald Tribune. The Global Edition of the New York Times, August 9, 2013. – P. 5.


[Закрыть]. Позволяет мониторить не только информацию, исходящую от разрабатываемых лиц, но и касающуюся разрабатываемых лиц, от кого бы она ни исходила. Соответственно, под колпаком оказываются сообщения, исходящие и от американцев, если они адресованы за пределы США и касаются чего-то, что АНБ считает подозрительным. Более того, обязывает предоставлять спецслужбам запрашиваемые данные.

Что это означает, легко объяснить на таком примере. Представители АНБ приходят к немецкому, французскому или любому иному европейскому провайдеру за информацией. Тот преспокойно им отвечает: «Я не имею на это права. К тому же не имею желания». Американский провайдер, работающий в тех же Германии, Франции и т. д., так ответить не осмелится. По ФИСЭ он обязан предоставить информацию. Европейский провайдер, имеющий бизнес или дочку в США, тоже. Согласно ФИСЭ, под его действие подпадает любая компания, «осуществляющая постоянную и систематическую предпринимательскую деятельность в Соединенных Штатах».

В прошлом электронные ТНК, аффилированные с официальным Вашингтоном, по сведениям специалистов, потратили бешеные деньги на то, чтобы продавить через институты ЕС выгодное им правовое регулирование. Его-то теперь Брюссель и хочет поменять. Заместитель председателя Европейской Комиссии Вивиан Рединг, отвечающая в ЕК за вопросы правосудия и права человека, объявила об этом во всеуслышание.

Переподчинение операций американских технологических гигантов в Европе законодательству ЕС будет означать, что контроль над их деятельностью, во всяком случае, в части соблюдения предъявляемых требований, перейдет к европейским государствам. Однако такой контроль сможет быть реализован только при согласии американских компаний на экстратерриториальное действие законодательства ЕС. Если они будут противиться, им предложат, похоже, вести операции в Европе непосредственно из Европы, т. е. перенести сюда серверы.

В Вашингтоне такой разворот европейцев под влиянием разоблачений Эдварда Сноудена вызвал крайнее раздражение. Как хорошо было раньше. Никто лишних вопросов не задавал. Все удовлетворялись заверениями о том, что все делается для их же блага. На предоставлении им собираемых разведданных европейцы тоже особенно не настаивали. Озабоченность американского разведсообщества вызывает то, что под влиянием момента есовцы могут зайти слишком далеко.

Ходят слухи о том, что они готовы потребовать даже согласия разрабатываемых лиц на доступ к их персональным данным. Хотя пока проект статьи, уже нареченной антифисевской в пику указанному выше американскому закону, просто запретит доступ третьих стран к персональным данным граждан ЕС без явно выраженного согласия соответствующего контролирующего органа ЕС или государств-членов. Причем этот запрет будет распространяться на все электронные компании: европейские ли, американские – значения не имеет.

Вместе с тем ни у кого не вызывает сомнений, что европейцы потребуют теперь доступ ко всем собираемым партнерами разведданным. Вашингтон ими делиться, само собой, не намерен. Но на какие-то уступки ему, естественно, придется пойти. Разоблачения нанесли слишком сильный удар по доверию к тому, что делается Штатами в Интернете. Отговориться тем, что они все всем разъяснят, у них не получится.

Скандал затронул высшие сферы. Объяснений потребовала Ангела Меркель. О том, что он заблокирует переговоры по ЗСТ, если их не получит, заявил Франсуа Олланд. С требованием обеспечить транспарентность того, как используются данные, получаемые США в результате применения действующих соглашений между США и ЕС об обмене информацией относительно финансовых транзакций и персональных данных авиапассажиров, к своей коллеге Джанет Наполитано обратилась комиссар ЕС по внутренним делам Сесилия Мальстрём. В направленном ей письме она прямо указала, что, если потребуется, ЕС пересмотрит режим их применения.

Реакция Вашингтона, вообще американского истеблишмента на все эти угрозы и устроенную есовцами суету была более чем показательной. По сути дела, есовцам сказали: как вы можете к нам с этим приставать, когда не знаете даже, что творится в вашем собственном доме. А тут европейцам есть что раскапывать. Германская газета «Бильд» порадовала в июне 2013 г. своих читателей сообщениями о том, что Германская федеральная разведывательная служба на протяжении многих лет работает в тесном контакте с АНБ и на регулярной основе осуществляет обмен секретной/конфиденциальной информацией. На программу Призм работают крупнейшие центры электронной разведки Великобритании и Швеции.

Французская газета «Монд» озадачила всех новостью о том, что у Парижа есть своя собственная программа типа Призм. Что им давно уже осуществляется очень похожая деятельность. После этого «прорыва» материалы на столь щекотливую тему стали публиковаться на регулярной основе. В них рассказывается о том, что собираются предпринять французские парламентарии для установления контроля над своими собственными спецслужбами для включения их деятельности в публичное правовое поле[272]272
  Laurent Borredon, Nathalie Guibert. Le contrôle des services secrets par le Parlement est l’enjeu principal de la réforme du renseignement // Le Monde, 27 juillet 2013. – P. 7.


[Закрыть]. На этом фоне разоблачения шпионской сети, раскинутой США по всему миру, кажутся европейскому обывателю уже не такими сенсационными и невероятными. Но скандал свое дело сделал. Есовцы, судя по всему, воспользовались им к своей выгоде, чтобы поменять расклад сил в «торговле» баш на баш с США по самым различным досье.

Одновременно скандал в своих интересах постарались использовать и европейские конкуренты американцев по хай-теку. Да, соглашается часть экспертов, работающих с ними, совершенствование есовского законодательства о защите персональных данных заслуживает поддержки. Оно давно назрело. Но оно будет иметь лишь частичный успех. Электронные компании столкнутся с непростой ситуацией, когда европейское право будет требовать одно, а американское – другое. В этой ситуации, указывают они, с помощью одного лишь права проблему не решить. Компании будут втихую нарушать, и все: никто проверить не сможет. Подлинный выход кроется в создании Союзом своей собственной отрасли, предоставляющей все те услуги, которые сейчас в какой-то степени монополизированы американцами[273]273
  Chris Bryant. Snowden saga reveals gaps in protection of European data // Financial Times, July 29, 2013. – P. 2.


[Закрыть].

Но в целом популярные западные СМИ, как и все правительства стран ЕС, попытались минимизировать эффект Эдварда Сноудена. Мол, ничего такого особенного он не рассказал[274]274
  Michel Riguidel. Edward Snowden n’a révélé qu’un secret de Polichinelle // Le Monde, 26 juin 2013. – P. 17.


[Закрыть]. И вообще АНБ и его партнеры, в частности английские, действуют и действовали в рамках закона. Показателен в этом отношении посыл одной из передовиц «Файнэншл Таймс» от 3–4 августа 2013 г. «Ни для кого не секрет, – подчеркивается в ней, – что США и Британия тесно сотрудничают в разведывательной области. Ни под каким покровом тайны не скрывается и тот факт, что у них налажено интенсивное партнерство в области мониторинга сообщений»[275]275
  US-UK intelligence. Leaked documents contain few allegations of substance // Financial Times, August 3–4. – P. 6.


[Закрыть]. Как и наличие договоров о сотрудничестве между спецслужбами. Они датируются еще концом Второй мировой войны.

Ну, слил Э. Сноуден, что англичане получают денежки от АНБ[276]276
  О парламентском расследовании в Великобритании в связи с данными о конкретных суммах, опубликованных газетой «Гардиан», см. Kiran Stacey, Quentin Peel, Geoff Dyer. UK’s spies face tough questions on NSA // Financial Times, August 3–4. – P. 2.


[Закрыть], так ведь это копейки по сравнению с двухмиллиардным бюджетом М15, М16 и др., причем в фунтах стерлингов. Ну, считают себя английские разведслужбы обязанными помогать американцам и выставлять напоказ взаимодействие с ними, так что с того. «Остается лишь пожать плечами». Ведь документов, указывающих на то, что с помощью процедуры сотрудничества обходится норма закона, предусматривающая ограничения на вторжение в личную жизнь своих граждан, в отличие от иностранцев, опубликовано не было. Вот если бы нарушалось законодательство или оно обходилось таким образом, тогда другое дело. Хотя, конечно, надо держать ухо востро, чтобы новые технологические возможности контроля над всем и всеми не вели к злоупотреблениям. А так все разоблачения некоего Э. Сноудена не более чем пересказ «слухов». Переданные им документы «содержат мало такого, что заставило бы кого-либо хуже спать».

Явная попытка выдать желаемое за действительное. Ведь сенсационность публикаций на основе материалов Э. Сноудена заключается не в том, что до сих пор об этом никто не знал, а в том, что информация о размахе шпионской деятельности и откровенном пренебрежении ценностями демократии, правового государства и прав человека попала в публичную сферу. Истеблишмент на нее просто не мог не реагировать.

Вот как оценивает возникшую ситуацию, например, редакция французской газеты «Монд»[277]277
  Libertés individuelles, le sursaut allemand // Le Monde, 10 août 2013. – P. 1.


[Закрыть]: шпионская деятельность АНБ, о которой в результате стало всем известно, подрывает два постулата, на которых зиждется современное германское общество. Первый – веру в США как близкого и верного союзника. Второй – уверенность в эффективной демократической защите личности со стороны Федерального конституционного суда и Бундестага, гарантирующих соблюдение ст. 10 Основного закона 1949 г. о неприкосновенности корреспонденции и телефонных сообщений. Этому всегда придавалось приоритетное значение, чтобы предупредить повторение «тоталитарной инквизиции» нацизма и прослушки всех и вся, практиковавшейся Штази.