Текст книги "Ромео во тьме"

ГЛАВА 6

1.

Они пробежали вдоль розовой аллеи, свернули к маленькому скверику с фонтаном, и мистер Роуд, радостно всплеснув руками, бросился к скамейке под раскидистым деревом.

На скамейке сидел мужчина в черных очках и ослепительно улыбался. Орландо радостно заговорил что-то очень быстро. Что именно, Ромео не слышал. Он почувствовал робость перед незнакомым и, судя по словам Орландо, весьма незаурядным человеком, и заметно поотстал от Учителя.

Сейчас он неловко мялся метрах в пяти от скамейки и не мог сделать ближе ни шагу, потому что хотя он и не видел за очками глаз, но по повороту черноволосой и тщательно причесанной головы незнакомца, он понимал, что тот рассматривает его.

Незнакомец, на вид около сорока, сидел в непринужденной позе, закинув ногу за ногу. Он был одет в очень элегантный черный костюм. Узкий, идеально прилаженный по фигуре пиджак с воротом-стойкой под подбородок, на манер военных мундиров, был застегнут наглухо. Черные ботинки отполированы так, что в них любовалось собою солнце. Отглаженные стрелки на брюках были образцами совершенных прямых линий. Хотя Ромео находился довольно далеко от скамьи, он чувствовал тонкий аромат, который источал незнакомец.

Он весь словно дышал роскошью и успехом. Он был до неприличия безупречен.

Ну как, как простому невысокому парнишке в обычных джинсах и кедах следовало вести себя вот с этим буржуазным великолепием?

Ромео, как всегда повинуясь инстинкту, полез в карман и достал сигареты.

– Эй, Ромео, что ты там застыл? Иди-ка сюда, познакомься с Домиником Мэйзом! – Орландо Роуд по-отечески улыбнулся и поманил юношу рукой.

Когда Ромео все-таки решился приблизиться, незнакомец широко улыбнулся, ослепив его идеальной улыбкой, снял очки и протянул руку для приветствия.

Ромео окончательно растерялся. Мэйз обладал благородным и очень красивым лицом: впалые скулы, резкий подбородок, великолепный нос с хищно прорисованными ноздрями. Изогнутые черные брови подчеркивали миндалевидные, глубоко посаженные карие глаза, которые сверкали как звезды. Необычно и странно было видеть эти раскосые азиатские глаза на белокожем лице.

Ромео разглядывал его с любопытством, как мраморную скульптуру. Справа, возле рта он заметил шрам от хирургического шва. Левую бровь на вершине изгиба тоже рассекал небольшой, но довольно широкий шрам.

«Наверное, моя карма – встречать людей со шрамами». – Подумал Ромео, вспомнив о Люциусе. Но если шрам Люса был велик и довольно безобразен, то эти две небольшие отметины на лице Доминика Мэйза только добавляли ему мужественной привлекательности.

Доминик улыбнулся и произнес чуть глуховатым, теплым голосом:

– Привет. Ты и есть тот самый Ромео, которым мистер Роуд мне весь мозг вынес?

Ромео смущенно глянул на Учителя. Тот одобрительно кивнул.

– Да, я думаю… вернее, вероятно…это я и есть…

– Тогда приятно познакомиться. – Он подал ему руку снова, так как Ромео не ответил на предыдущее приветствие. Свободной рукой он расстегнул две верхние пуговицы пиджака, чтобы освободить шею.

– Для меня это большая честь. – Без иронии добавил Мэйз. Его рукопожатие было крепким, а рука – очень теплой. Тепло этой руки давало какой-то необъяснимый внутренний комфорт, вселяло спокойствие, и Ромео наконец смог расслабиться.

– Ты пишешь? – Мэйз глядел на Ромео со скамейки снизу вверх, наклонив голову чуть вправо, щуря на солнце свои удивительные глаза. – А еще ставишь спектакли, играешь, поешь, так?

Ромео неуверенно кивнул и снова бросил смущенный взгляд на учителя, улыбка которого светилась гордостью за своего студента.

– Он как ты в 20, Доминик! – Орландо похлопал мужчину по плечу. – Но! Между вами есть одно существенное различие. Различие есть… И ты не взыщи, Ромео, но ты, господин Мэйз, – учитель лукаво заглянул в сверкающие глаза-звезды, – имел много различных талантов, но всегда знал чего хочешь и как шаг за шагом этого достичь, дойти до вершины. Ты же, Ромео, имеешь много талантов, но не можешь понять, чего хочешь. Не знаешь, откуда и куда идти. У тебя много способностей, Ромео, но ты бредешь во тьме как слепой котенок. Тебе надо определиться, куда расти. Реализовав свой главный талант, ты сможешь приложить к нему и все остальные. Я, милый мой мальчик, представил тебя Мэйзу не только потому, что он богат и очень влиятелен в мире искусства, но еще и потому, что он, именно он в состоянии помочь тебе разобраться. После этого он может помочь тебе и реализоваться.

Доминик кивнул и внимательно посмотрел на парнишку, который стеснительно переминался с ноги на ногу, улыбался и краснел. Темные вихры, бездонно-синие, наивные глаза, маленькие пальцы с обгрызанными ногтями. «Ромео во тьме…Воплощение ангела на грешной Земле» – тут же придумал ему образ.

Мистер Роуд поднялся со скамьи и поправил пиджак.

– Ну что ж, я был рад повидаться, Доминик. Сейчас позвольте откланяться, молодые джентльмены. – Лукаво улыбнулся он. – Вам, я полагаю, есть о чем поговорить. А меня еще ждет готовка лукового супа, бутылка доброго Бордо и две дюжины студенческих работ на проверку. Пока, мои дорогие!

Махнув рукой на прощание, Орландо энергично зашагал по аллее. Ромео растерянно смотрел ему вслед. Внезапный уход учителя лишил его остатков смелости.

– Ну что, Ромео? – Доминик тоже встал со скамьи.

Он был высокого роста, намного выше Ромео, и отлично сложен. Ромео про себя завистливо вздохнул: ему всегда хотелось быть таким.

– Может, стоит продолжить наш разговор в более непринужденной обстановке? Я, честно сказать, не хочу, чтобы из-за моего официального присутствия ты сгрыз себе все ногти. – Мэйз добродушно улыбнулся, и его глаза залучились задорными морщинками. – Давай встретимся в пятницу, в ночном клубе «Седьмой Дом», в одиннадцать. «Седьмой Дом». Знаешь это место?

«Седьмой Дом»? – С изумлением воскликнул Ромео.

Конечно, он знал «Седьмой Дом» – элитарный ночной клуб, в который можно было попасть, только если ты – Стивен Спилберг или Билл Гейтс проездом в городе. Побывать в нем было мечтой всей местной молодежи.

– Да меня ни за что не пустят в «Седьмой Дом»!

– Не пустят? – с лукавой усмешкой переспросил Доминик. – Только имей в виду, – добавил он, – мне время дорого, и если ты не придешь, то другого шанса у тебя не будет. Все. Давай, до пятницы! – Он подмигнул и надел очки, скрыв черные сверкающие звезды от посторонних взглядов.

Ромео проводил его глазами, пока на другом конце аллеи тот сел в ожидавший его роскошный Бентли.

«Седьмой Дом». – Вслух повторил название юноша. – «Конечно, я не упущу шанс хотя бы раз побывать в этом роскошном заведении. Конечно, я приду. Еще бы!»

Он облегченно вздохнул и, в конце концов, сунул в рот сигарету, которую мусолил в пальцах все время беседы. Он торопливо направился к парковке, где оставил свой синий Купер. Ему не терпелось поскорее сообщить Люсу о своем новом знакомом.

2.

– Вот это супер! – Глаза Люциуса горели восторгом. – Владелец «Грифона»! Медиамагнат! Ты вообще представляешь, что этот тип может для нас сделать? Вот это круто. Роуд все-таки клевый чувак: открыл перед нами безграничные возможности. – О Кайно прыгал по комнате. В его мечтах он уже стоял на сцене перед многотысячным стадионом, скандирующим его имя. – Как он выглядит?

– Офигенно он выглядит. – Со вздохом ответил Ромео. – Весь шикарный такой, красивый как голливудский актер. И, похоже, сноб.

– Сноб? – В голосе Люциуса послышалась тревога. – Слушай, а если ему не нравятся рок и хаус? Если он торчит от классики? Снобы все торчат от классики.

– Тогда, О Кайно, ты будешь писать менуэты, и ставить мы будем Мольера!– Ромео засмеялся.

– Ты должен сделать все, чтобы с ним подружиться! И меня конечно подтянуть. Мы-то ему быстро мозги вправим. А то, черт его знает, подвернется ли еще такой шанс в будущем.

– Вообще-то, как я понял, Роуд давал ему мои стихи. Поэтому он познакомил меня с издателем. – Размышлял вслух Ромео.

– Ну и что! – Перебил его Люс. – У него наверняка есть связи везде, раз он такой крутой.

– Да. Роуд так и сказал.

– Ну и все! Когда и где ты с ним встречаешься?

– В пятницу, в «Седьмом Доме».

– В «Седьмом Доме»…– Благоговейно повторил Люциус. – Вот это уровень. Мечта. Слушай, а меня туда как-нибудь нельзя?

Ромео с сожалением покачал головой:

– Не-е, прости. Подожди, дай я с ним сначал пообщаюсь. Не могу же я тебя сразу привести!

Люциус с досадой цыкнул, но Ромео был прав.

      Ромео не причислял себя к любителям ночных клубов. Конечно же, он бывал там несколько раз, но долбящая музыка, от которой вылетали барабанные перепонки, и беснующаяся толпа не произвели на него восторженного впечатления.

Мало того, на какой-то дискотеке он сделал для себя один весьма важный вывод: люди очень легко управляемы и могут быть ведомы куда угодно. Это зависит от состава, качества и количества химических веществ, которые попадут к ним в организм.

Посмотрев на искаженные гримасами лица и нелепые движения в состоянии синтетического транса, Ромео навсегда отверг наркотики и, как следствие, сами дискотеки.

Кроме того, мама говорила, что походы по ночным заведениям могут в будущем здорово навредить его репутации. И еще: ночные клубы это настоящий рассадник заразы. И в этом он был с ней абсолютно согласен.

Но «Седьмой Дом» – это ведь совсем другое дело. Там собирались только сливки местного общества, золотая молодежь и заезжие важные персоны. Поэтому в пятницу вечером Ромео очень нервничал. Он страшно трусил, что его туда не пустят, и он не сумеет увидеться с Мэйзом, ведь номер телефона того он не знал.

Кроме того, сама встреча с Домиником Мэйзом вселяла в него панический ужас. Она должна была стать для Ромео настоящим экзаменом: за пару часов убедить мистера Мэйза в своей уникальности. Произвести на него самое яркое впечатление, оправдать доверие Орландо Роуда. Он пытался продумать заранее, как и что говорить. С чего начать, как увлечь. Но мысли разлетались, словно стая голубей, и он никак не мог поймать за хвост ни одну из них.

И еще было совершенно непонятно, как одеваться. Вопрос гардероба никогда не тяготил его. Но нынче – совершенно особый случай, и следовало хорошенько подумать перед тем, как натягивать на себя любимую голубую майку и затертые джинсы.

– Ты куда-то собираешься? – Было бы странно, если бы этот вопрос не прозвучал.

– Да, мам. Подскажешь, что надеть? – Нервно копаясь в шкафу, ответил он вопросом на вопрос.

Губы матери поджались, и голос, как всегда в таких случаях, зазвучал металлом как пустая кастрюля:

– И куда это ты, на ночь глядя?

Именно этого вопроса Ромео ждал с особым нетерпением. Он оторвался от поисков нужной вещи, повернулся к ней и с важностью произнес:

– В «Седьмой Дом»!

– В «Седьмой Дом»? – На лице ее отразилось бесконечное изумление. – Кто это мог пригласить тебя в «Седьмой Дом»? Быстро сознавайся!

– Есть один человек. Меня с ним в среду познакомил мистер Орландо Роуд, наш преподаватель по истории искусств. Он очень важная шишка. Владелец издательства «Кобальтовый Грифон». Он будет ждать меня в клубе, хочет поговорить.

– «Кобальтовый Грифон»? Это громадное издательство? Владелец? – Глаза мамы широко раскрылись, она была сражена. Ромео торжествовал: сейчас-то ей не в чем будет его упрекнуть. – Боже, сынок, а что же ему надо от тебя?

Она никак не могла поверить своим ушам. Человек из высшего общества будет общаться с ее сыном в заведении для высшего общества? Неужели ее мечты начинают сбываться? Надо будет не упустить момент и взять все в свои руки. Она-то лучше всех знает, чего достоин ее сын.

– Мистер Роуд показывал ему кое-какие мои работы. Он предложил ему меня издать. Этот человек – бывший студент Роуда. Он учился в Гарварде.

– Бывший студент Гарварда …– мечтательно повторила Ева. – И ты будешь таким! Нет, ты будешь лучше! – Она бросилась к Ромео и расцеловала его лицо. – Я же всегда тебе говорила, что ты – гений! Так, давай посмотрим, что у тебя есть надеть. Господи, надо было поехать сегодня по магазинам.

Мама нарядила его в костюм. В костюме Ромео выглядел нелепо и чувствовал себя так же. После долгих препирательств он все же решил, что творческой личности не обязательно носить костюм, как медиамагнатам, и залез в джинсы. Самые новые и самые лучшие, которые у него были. Он тщательно причесался и, стараясь дышать глубоко дабы укротить свою нервозность, сел в машину.

Только спустя десять минут после того как Ромео умчался навстречу своей судьбе, в уме Евы Дэниелс мелькнула одна мысль, которая, по странной причине запоздала. Эта мысль повергла ее в шок.

«А что, если этот заезжий вершитель судеб действительно заинтересуется ее сыном и пожелает увезти его? Что тогда останется делать ей?»

3.

Клуб находился в центре города, что означало минут 40 езды. Ночь уже совсем сгустилась, на дороге не было ни единой машины.

Ромео ехал по темной трассе, с включенным дальним светом и очень громкой музыкой. Забойное экспериментальное техно вполне могло бы стать сопровождением к немецкому порнофильму в стиле хардкор. Но сумасшедший темп и ритм отбойного молотка отвлекали его от мыслей.

Не стоило пытаться представить себе, как все пройдет; будет все равно по-другому.

Он уже почти успокоил себя, как вдруг, словно ниоткуда, прямо из-под капота Мини вынырнул мотоциклист.

Ромео вскрикнул и ударил по тормозам. Мотоциклист резко рванул вперед и мгновенно оставил Ромео далеко позади. Юноша громко выругался, перевел дух и через пару минут продолжил движение.

Видимо, он просто не заметил как мотоцикл догнал Ромео, поэтому увидел его только когда тот, нагло подрезав синий Купер, обогнал его.

Ромео не любил мотоциклистов. Он их побаивался. В своих литых костюмах и переливающихся забралах шлемов, они казались не живыми существами. Позвоночные продолжениями своих мощных машин. Они были непредсказуемы, и как следствие, весьма опасны.

Ромео прикрутил звук и сосредоточился. Спустя несколько минут, он снова услышал рев чужого двигателя слева от себя. Он глянул в окно: с ним поравнялся тот же мотоциклист. Ромео сделалось не по себе. Спортивный мотоцикл его был огромным и черным, похожим на блестящего свирепого дракона. Мотоциклист тоже был весь черный, и его непроницаемый безликий шлем, как всегда, внушал Ромео страх.

Какое-то время мотоциклист ехал вровень с машиной. Он не поворачивался к Ромео, не подавал никаких знаков. Он просто ехал рядом. Потом резко прибавил газ и, снова подрезав Купер, обогнал его и скрылся.

«Да что тебе надо?» – Вскрикнул юноша, инстинктивно рванув руль вправо, к обочине.

И через мгновение ему стало совсем страшно: на бешеной скорости мотоциклист несся ему навстречу.

Лоб в лоб.

У Ромео расширились глаза, он почувствовал, что задыхается. За секунду до столкновения мотоцикл ловко обогнул его, потом с ревом развернулся и снова догнал. Он как будто играл с ним в смертельную игру.

«Что тебе надо, кретин?» – Про себя орал Ромео. Вслух он не проронил ни звука. Лишь вцепился в руль изо всех сил и уставился в разделительную полосу на шоссе. Мотоциклист сопровождал его еще пару минут, потом, как и раньше, подрезал, и в одно мгновенье исчез во тьме.

Ромео остановил машину. Вокруг было тихо. Вроде бы, сумасшедший ездок отстал от него.

«Ну, псих! Ну, есть же идиоты!» – Ромео вытер холодный пот со лба, перевел дыхание, выкурил сигарету. Он бы постоял еще. Но надо было торопиться.

4.

Перед дверьми клуба была настоящая давка. Ромео увидел это, когда въезжал на стоянку заведения. Четыре одинаковых охранника сверялись со списками и пропускали людей по одному. В общем, как и полагалось в престижных заведениях. Ромео смотрел на все это из машины, и уже было засомневался, стоит ли вообще лезть в эту толпу, как услышал знакомый голос:

– Привет. Отличная у тебя тачка. Маленькая, но мощная. Мне нравятся такие, но мне они не подходят.

Ромео вздрогнул и обернулся.

В открытое окно машины заглядывал Мэйз.

В первую секунду Ромео его совсем не узнал. Он ожидал снова увидеть буржуазного сноба, но Мэйз выглядел совсем по-другому.

Его густые черные волосы небрежно торчали торчком. Одет он был в тонкий синий свитер, порванный на правом плече, сквозь который просвечивала белая футболка, и черные брюки из дорогой, но уже изрядно потертой кожи. Ромео узнал его лишь по сверкающим азиатским глазам.

– Ты ожидал, что я опять буду в костюме? После работы? В ночном клубе? – Весело спросил Мэйз. Ромео растерянно кивнул. Чего уж он точно не ожидал, так это порваной одежды. И обращения вот так, запросто, как к приятелю. А сам он столько мучился, что надеть. Так переживал, как к нему обращаться. Но неужели их туда пустят в таком виде?

Мэйз подождал, пока Ромео отдаст ключи от машины парковщику, и уверенной стремительной походкой, непринужденно засунув руки в карманы, направился к входу. Ромео поспешил за ним. К его радостному изумлению, толпа безропотно расступилась, и одинаковые охранники уважительно приветствовали их, словно старых знакомых:

«Добрый вечер, мистер Мэйз. Добрый вечер, мистер Дэниэлс. Приятного отдыха».

«Привет». – Кивнул Доминик, пропуская Ромео вперед себя.

«Господи, мистер Мэйз. Они знают мое имя!» – Удивлялся Ромео. Доминик смеялся над ним:

«Ромео, держись рядом, и скоро каждый в этом городе будет знать твое имя. А следом – и вся страна, а может и весь мир. Дело техники».

«Вот это – да!» Ромео с восторгом озирался по сторонам.

Убранство клуба было очевидно навеяно дизайнеру персидскими сказками: все вокруг было устлано мягкими коврами и уставлено бархатными пуфами с золотыми кистями; дымились сандалом многочисленные золоченые курильницы. Тысячи свечей наполняли пространство мягким мерцающим светом, алые диваны с позолоченными подлокотниками прятались под парчовыми балдахинами, потолок был покрыт цветной мозаикой, узор которой повторял какие-то арабские письмена. Под потолком, в имитации минарета мусульманской мечети прятался ДиДжей и играл легкую, эротичную музыку. Под такую не танцуют, под такую обычно флиртуют и пьют шампанское.

Сновали полуголые официанты – алладины, в тюрбанах и шелковых шароварах, с большими золотыми кольцами в ушах. Меж низких цветных столиков на гнутых львиных ножках, вальяжно прогуливались павлины с роскошными хвостами.

Ромео отпрянул от одного. Мэйз улыбнулся и отогнал птицу рукой.

– Я боюсь наступить на него. – Оправдываясь, сказал Ромео.

– В половину первого птиц уберут. Иначе их здесь затопчут.

– Вы часто бываете здесь?

– Когда бываю в городе. Милое место.

– Очень. Как в арабской сказке…

– Да, это сейчас модно. Везде теперь одно и то же: тюрбаны, шпагоглотатели, танцы живота и прочая дребедень из «Тысячи и одной ночи».

«О, мистер Мэйз, добро пожаловать! Вас уже ждут». – В восточных туфлях с закрученными носами, к ним скользнула волоокая девушка администратор, наряженная Шехерезадой. – «Пожалуйста, позвольте я вас провожу. Господин Эрсой просил прощения, что не может лично приветствовать вас сегодня. Его супруга рожает». – Виноватым тоном произнесла она. – «Но в качестве извинения, если вы согласитесь, все угощение – за наш счет».

Она увлекла их за собой. Они поднялись по золоченой винтовой лестнице, вдоль стен с барельефами по мотивам «Али-бабы и сорока разбойников», и ступили на стеклянный пол зоны для особых гостей, которая просто утопала в роскоши. Каждый шаг приводил Ромео в смятенье, ибо ступая по иллюзорно тонкому стеклу, он так и ждал, что провалится вниз, прямо на павлинов, низкие столики и алладинов с подносами.

На большом золотом диване, над которым подрагивал тонкий, расшитый ручной вышивкой балдахин, уже сидели человек 10 юных красавиц, настоящих моделей, и несколько молодых мужчин. В отличие от Мэйза, все они были дорого и вычурно одеты. А женщины, подумал Ромео, были вычурно и дорого раздеты. Увидев Мэйза, все повскакали со своих мест, и официанты стали торопливо откупоривать бутылки с шампанским, чтобы приветствовать его. «Демир, как всегда очень щедр». – Скользнув взглядом по этикеткам бутылок, кивнул Шехерезаде Доминик. – «Передавайте ему мои искренние поздравления и благодарность. Я ему позвоню». «Приятного отдыха». – Девушка поклонилась им на восточный манер и исчезла.

Ромео заметил, что при виде своих гостей Мэйз недовольно поморщился. Когда Мэйз и Ромео приблизились, зазвенели бокалы, все начали наперебой здороваться, предлагать тосты. Мэйз стер недовольство с лица и нарочито широко улыбнулся, вовсю демонстрируя дружелюбие.

«О, Доминик!» – По очереди восклицали высоченные тонконогие феи и обнимали его за шею, пытались целовать. Он мягко отстранялся от одних, чмокал других, шутил, смеялся сдержанным смехом.

      Ромео почувствовал себя чужим и жалким. Он потерянно оглядывался. Но это продолжалось всего пару минут.

«Друзья! – Громко сказал Мэйз. – Позвольте вам представить Ромео Дэниелса». – Он взял у официанта два бокала с вином и подал первый Ромео. – «Прошу меня простить, я рад всех видеть, но сегодня я здесь из-за него. Это очень перспективный молодой автор, нам многое нужно обсудить. Так что, не обессудьте. Веселитесь на полную. Приятного вечера». – С этими словами он залпом осушил свой бокал, обворожительно улыбнулся и, пожав плечами в знак того, что ему нечего больше сказать, зашагал прочь.

Ромео с радостью бросился следом. Компания обескуражено загомонила, девушки пытались окликнуть Мэйза, но он уже ничего не слушал.

Они устроились внизу, за стойкой. Бармен, настоящий Али-Баба, поставил перед ними два хрустальных стакана виски и оставил в покое.

– Итак! – Мэйз сделал большой глоток и с любопытством воззрился на Ромео. Тот захватил языком из стакана несколько капель жгучего напитка и сморщился.

– Почему вы ушли от ваших друзей?

– Почему я ушел от моих друзей? Кто тебе сказал, что это мои друзья?

Ромео замялся.

– Ну, я понял, что они ждали вас. Были с вами…

– Да, они ждали меня. Были со мной. Но я-то не с ними.

– …?

– У меня здесь назначена встреча с тобой. Но это тебе неинтересно. Нужны еще причины? Видишь ли, весь этот бомонд – неплохие в сущности люди. Девушки прекрасны, мужчины успешны. Когда наши интересы пересекаются, – мы встречаемся. Мужчины хотят от меня денег или связей, я использую их в своих интересах. Женщинам нужны от меня подарки и какая-нибудь помощь. Мне от них – то, что они могут дать. Такие отношения – ничего не стоящий хлам…Так что, я в это не впутываюсь. Для нормальных отношений ни одна из тех женщин все равно не подходит. И в делах мне не нужны такие партнеры как те мужчины, потому что никому из них я не буду доверять. Я одиночка. Я сам по себе. И меня это устраивает. Вот так. Я тебе про себя все рассказал. Теперь твоя очередь.

– М-мм… – задумался Ромео. Что ему рассказать о себе? О ревнивой матери? О друге, у которого тоже есть шрам? – У меня есть друг. Люциус. У него тоже есть шрам.

– О-о-о, приятель! – Доминик похлопал себя по кожаной коленке. – Так дело не пойдет. Ты еще ничего не рассказал мне о себе, а уже прячешься за другом. Запомни: дружба – это иллюзия. Люди просто используют друг друга до поры до времени. А шрамы меня не беспокоят. У меня их много. Ну, хорошо. Тогда я еще скажу. Орландо показывал мне твои работы. Несколько рассказов, пьесу и тонну стихов. Они немного сыроваты для публикации, но бесспорно очень талантливы. И хотя поэзия сейчас вообще не продается, ты заинтересовал меня. Я хочу знать, что еще ты можешь. Орландо хочет, чтобы я помог тебе определиться с твоими талантами и желаниями, и реализовать их. Для того чтобы выбрать самое главное, надо увидеть все. Итак, что еще ты можешь? Только четко и вразумительно. – Он еще раз хлопнул себя по коленке и сделал еще один большой глоток.

Доминик был так интересен, так уважаем и привлекателен для всех; он так красиво небрежно держал стакан и так вкусно пил, что Ромео безумно захотелось походить на него хотя бы в чем-то. Он постарался так же подхватить стакан и тоже сделал большой глоток. С трудом перевел дух: виски обжег его внутренности.

– Сейчас я ставлю спектакль. Это… – он не успел закончить. Боковым зрением он заметил нечто потрясающее. К Доминику, раскачиваясь будто корабельная мачта, подошла одна из тех девушек из компании. Фантастическая блондинка словно спустилась не со второго этажа, а прямо с обложки журнала «Плэйбой».

Доминик вынужденным движением повернулся к ней. Он скользнул по ней ленивым ласкающим взглядом, и ее надменное лицо тут же приняло какое-то идиотское выражение:

– О-о-о, Доминик! – Видимо, только это и могли выговорить все женщины, на которых Мэйз устремлял горящий взгляд своих восточных глаз.

– Да, милая. – Он погладил ее по голой руке тыльной стороной ладони. Девушка явно забыла, зачем пришла.

– Ты ко мне не подошел… Ты совсем не обратил на меня внимания… – Пролепетала она, не отрывая взгляда от его лица. Доминик потрепал себя за волосы и улыбнулся какой-то новой улыбкой. Улыбкой притягательной настолько, что девушка нервно выдохнула и порывистым жестом хотела прикоснуться к его лицу. Он мягко перехватил ее руку и тронул запястье губами.

– Милая Петти. На тебя нельзя не обратить внимание. Ты сногсшибательна, как всегда. Значит, я не увидел тебя. Сегодня я немного занят. Прости. – Петти прерывисто задышала.

Он потянулся, вытягивая спину, и устало прикрыл глаза.

Ромео понял, что это означало конец разговору. Именно сейчас Петти надо было попрощаться и уйти. Но она продолжала стоять. Доминик вздохнул и сказал:

– Я позвоню. Если увижу тебя, конечно.

С этими словами он повернулся к ней спиной и кликнул бармена.

Петти помялась еще немного. Ее подмывало спросить, когда же он захочет увидеть ее в следующий раз. Но потом она поняла, что он не намерен продолжать беседу, сконфуженно поправила волосы и отошла. Доминик кинул раздраженный взгляд ей вслед, высоко задрав левую, рассеченную шрамом бровь.

– Не подумай, Ромео, я не злая скотина, которая ненавидит всех женщин. Итак, в конце концов, ты ставишь спектакль.

– Да. – Виски со льдом, которые допил Ромео, расслабили его голосовые связки, он вновь обрел дар речи и с увлечением стал рассказывать Мэйзу о спектакле, о стихах, о песнях, которые выходят у них вместе с Люсом. Даже о шахматах, плавании и бейсбольной команде, хотя то уж были дела минувших лет.

Он заметил, что когда Доминик слушал с интересом, то наклонял голову чуть вправо и щурил глаза. Если же раздражался, то наоборот, склонял голову к левому плечу и поднимал левую бровь.

Еще он заметил, что каждая женщина, которая проходила мимо них, обязательно оглядывалась на него. И множество мужчин крутилось рядом с явным намерением попасть ему на глаза. Только он никого не видел. Мэйз был полностью поглощен рассказами Ромео. Он заглядывал в небесные глаза этого парнишки. Они были необыкновенно одухотворены. Они были как две двери в рай, прекрасный чистый мир, наполненный мечтами и музыкой, где нет места грязи и пошлости.

Совсем недавно и его глаза были такими. Пока вся чистота не измаралась о реалии мира больших дел. Сейчас он был не творцом, но правителем. Сейчас его глаза горели не вдохновением, но властью. Доминик думал, что мог бы оградить этого ангела от предательств и разочарований. То, что он сам прошел через все, вовсе не означало, что и Ромео необходимо идти тем же путем. Он сам мог бы снова повторить этот, им уже освоенный опыт, позволить ему оставаться неземным существом, ангелом с арфой. Дать ему петь и творить.

Власти и денег Доминика Мэйза было более чем достаточно для этого.

Орландо Роуд был уникален в своем даре распознавать большие таланты.

По этой причине Доминик Мэйз ни на мгновение не усомнился, что любые затраты на Ромео Дэнилса, как физические так и материальные, будут компенсированы с лихвой.

      К тому моменту как Ромео закончил свой рассказ, клуб уже был наполнен публикой до отказа, и вышли танцовщицы живота, шпагоглотатели и мужчины, которые плевались огнем. Ромео пришел в ребяческий восторг и смотрел на все эти цирковые штуки широко раскрытыми глазами.

Мэйз же, давно пресытившийся подобными вещами, все размышлял и украдкой рассматривал его. Со стороны это был очаровательный, скромный, обыкновенный мальчик. Открытый и полный энергии, юный и немного стеснительный, он курил, чтобы казаться взрослее, и не скупился на улыбки.

С каждой минутой Мэйз все больше проникался к нему искренней симпатией и утверждался в решении помочь ему.

Когда они вышли из клуба, была уже половина пятого. Одинаковые охранники раскланялись с ними на прощание, пожелали им доброго утра и приходить еще.

Доминик глубоко вдыхал свежий влажный воздух ранних сумерек. Руки его мерзли, и он сунул их в карманы. Ромео следовал за ним по пятам, стараясь идти так же расслабленно и мягко как Мэйз.

– Я могу рассчитывать, что ты пригласишь меня на репетицию спектакля? – Неожиданно спросил Доминик

– Н-ну… – оторопел Ромео, – да, но когда все уже будет готово.

– Орландо говорил мне, что уже все готово.

– Н-ну, почти…

Доминик остановился, положил руку юноше на плечо и легонько сжал:

– Послушай, Ромео. Ты, кажется, не совсем понимаешь. Дело в том, что я живу не здесь. Я живу в Лос-Анджелесе, и здесь я всего на пару дней. Ради тебя могу остаться еще на пару. Поработать можно и в отеле. Но у меня нет возможности сидеть и ждать, пока у тебя все будет готово. Когда ближайшая репетиция?

Ромео понял, что решаться надо быстро.

– В воскресенье! – Не задумываясь, бросил он, хотя никакой репетиции в выходной и быть не могло. Ну что же, придется свистать всех наверх.

– А сегодня, почему нет? – Недовольно хмыкнул Доминик.

Ромео в смятении оглянулся и беспомощно пожал плечами.

Мэйз махнул рукой.

– Ладно, в воскресенье.

– Я провожу вас. – Почему-то сгорая со стыда, промямлил Ромео. Мэйз кивнул.

Они шли между дорогими автомобилями, как откуда ни возьмись, появился парковщик.

Он подал Доминику черную, туго обтянувшую его торс, кожаную куртку. Доминик наглухо застегнул ее. Тогда, к удивлению Ромео, парковщик протянул ему блестящий мотоциклетный шлем и перчатки. Доминик не стал надевать его сразу. Они прошли еще пару метров и остановились около огромного черного мотоцикла, который был похож на свирепого дракона.

Ромео бросило в холодный пот.

– Так там,…на дороге… – он в ошеломлении указывал на мотоцикл. Мэйз рассмеялся и перекинул ногу через седло.

– Прости, Ромео, я немного пошутил. Признаюсь, шутка вышла не очень. – Он натянул на голову шлем. – Надеюсь, ты не станешь держать на меня зла за подобную глупость. Так, послезавтра в 10?

Ромео кивнул и отступил на пару шагов, когда взревел мотор. Доминик опустил непроницаемое забрало, оттолкнулся одной ногой, и уже спустя мгновение даже шум его мотоцикла стих вдали. Когда Ромео опомнился, его синий Купер уже ждал его.