Текст книги "Нейропсихологическая диагностика в вопросах и ответах"

Глава 14
Межполушарное взаимодействие

С середины XX века в нейронауках наряду с неослабевающим вниманием к проблемам функциональных асимметрий мозга постоянно возрастает интерес к изучению межполушарного взаимодействия. А для такого изучения необходимы особые методы. В этой главе мы обсудим современные представления о межполушарном взаимодействии и основные методические приемы исследования этого процесса.

Как рассматривается межполушарное взаимодействие в наши дни?

Сегодня разработка проблемы межполушарного взаимодействия фактически является поиском тех анатомо-функциональных систем мозга, которые обеспечивают совместную работу его левого и правого полушарий, а также всесторонним анализом работы этих систем. Мозг всегда работает как парный орган, и межполушарное взаимодействие является фундаментальной закономерностью его активности. Напомним, что в настоящее время большинство ученых придерживаются концепции о функциональной специфичности мозговых полушарий, то есть о том, что в реализации любого психического процесса обязательно принимают участие обе гемисферы, но каждая вносит в эту реализацию свой особый вклад (Хомская, 1987). Соответственно методические приемы, которые используются в этой области нейропсихологических исследований, должны проливать свет на то, как же конкретно реализуются сложные и многообразные отношения между полушариями мозга в ходе выполнения той или иной психической деятельности.

То есть функциональные асимметрии мозга и межполушарное взаимодействие взаимосвязаны и на понятийном, и на феноменологическом уровнях?

Конечно. Хотим сразу оговориться, что это крайне сложный вопрос и его подробный анализ может увести нас в сторону от основной темы беседы. Поэтому мы лишь попытаемся вкратце сформулировать самую суть. Качество межполушарного взаимодействия как совокупности сложных (многозвенных и многоуровневых) процессов, обеспечивающих согласованную работу полушарий мозга, зависит от функционирования и структур, соединяющих полушария, и каждого полушария в отдельности. С другой стороны, паттерн функциональных асимметрий, свойственный каждому из полушарий, формируется не только благодаря его собственным биологическим задаткам и средовым влияниям, но и зависит от характера межполушарного взаимодействия. Если теперь вспомнить центральный вопрос, который мы обсуждаем сегодня, – вопрос о методах исследования межполушарного взаимодействия, – то станет ясно, что в некоторых случаях мы можем только приблизительно определить, где пролегает граница между исследованием межполушарного взаимодействия и функциональных асимметрий.

Методов исследования межполушарных асимметрий множество. А как обстоит дело с исследованием межполушарного взаимодействия? Так же?

Увы, нет. Межполушарные асимметрии изучены лучше, и методов их оценки разработано больше.

А с чем связана такая диспропорция?

Мы думаем, что самая очевидная причина – фактор времени. Вспомните историю! Первые клинически верифицированные данные о межполушарной асимметрии мозга были получены еще в 60—70-е годы XIX столетия, когда П. Брока и К. Вернике описали особые речевые нарушения при поражениях различных зон левого полушария. Фактически это были свидетельства неравнозначного участия (то есть функциональной асимметрии) полушарий мозга в речевых процессах! Следовательно, наука так или иначе размышляет о межполушарной асимметрии уже полтора столетия и проверяет правомерность или ошибочность выдвигаемых гипотез, создавая разнообразные клинические и экспериментальные методики, способные пролить свет на интересующие исследователей аспекты межполушарных асимметрий.

А вот проблема межполушарного взаимодействия относительно молода: зарубежные ученые по-настоящему заинтересовались ею только в середине XX века, а отечественные нейропсихологи еще позднее – в 70-е годы. Понятно, что в этой области знания методический, инструментальный багаж пока не очень значителен.

Кроме того, для исследования межполушарных асимметрий легче найти клинические модели и легче создать и реализовать экспериментальную процедуру. Напомним: в основе подавляющего большинства методов исследования межполушарных асимметрий лежит принцип последовательного тестирования и оценки возможностей сначала одного, потом другого полушария. Так можно тестировать односторонние поражения мозга или работу какого-либо анализатора (двигательного, зрительного, слухового). Мы разбирали много примеров такого последовательного тестирования при определении ведущей руки, ноги, ведущего уха, глаза.

Иногда для выявления ведущей анализаторной системы (или ведущего полушария) применяется и процедура одновременного тестирования. Например, мы с вами уже говорили о том, что при определении ведущего глаза с помощью бинокля работают одновременно оба глаза, но ведущий быстрее приспосабливается к общей настройке прибора. Кстати, с особыми процедурами одновременного тестирования мы познакомимся, когда перейдем к рассказу о методах исследования межполушарного взаимодействия. Мы увидим, что при исследовании межполушарного взаимодействия эти процедуры решают иные задачи.

Ранее вы говорили, что межполушарные асимметрии изучаются у здоровых людей (в этом случае наблюдаются существенные индивидуальные различия) и при односторонних поражениях мозга. А в каких случаях может исследоваться межполушарное взаимодействие?

Вы правильно припомнили, что нейропсихологии изучают церебральную функциональную асимметрию в норме и при локальных односторонних поражениях мозга. Такая патология встречается достаточно часто, поэтому подбор клинического материала не составляет труда. Межполушарное взаимодействие также можно исследовать у здоровых испытуемых. Что касается поражений мозга, то для изучения межполушарного взаимодействия нейропсихологи ищут особые варианты церебральной патологии (то есть особые «клинические модели»).

Надо полагать, что и в сфере межполушарного взаимодействия в норме существуют индивидуальные различия. А двухсторонние поражения мозга могут служить клиническими моделями для его изучения?

Первое ваше предположение верно, а вот второе – ошибочно. В качестве клинических моделей используются различные варианты патологии комиссурной системы мозга. Эта система включает многочисленные мозговые комиссуры (переднюю, дорсальную, вентральную, гиппокампальную, базальную теленцефалическую, гипоталамическую и др.), однако ведущая роль принадлежит самой крупной комиссуре – мозолистому телу. Оно объединяет лобные, теменные и затылочные области больших полушарий головного мозга и соответственно подразделяется на передние, средние и задние отделы.

Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

Хорошо, но постарайтесь обратить особое внимание на те методы, которыми были получены клинические и психологические данные о функциональной роли тех структур, которые составляют комиссурную систему мозга.

Самой известной клинической моделью для исследования межполушарного взаимодействия является «расщепленный мозг», когда полностью или частично перерезаются комиссуры мозга (например, мозолистое тело). Хотя координирующая роль мозолистого тела была известна давно, интерес к изучению его функций резко усилился под влиянием исследований пациентов с перерезанным мозолистым телом (каллозотомией). Разработанная американскими нейрохирургами с лечебной целью (для предотвращения генерализации эпилептических припадков) операция перерезки мозолистого тела открыла большие возможности для изучения изолированного функционирования каждого из полушарий в условиях нарушения межполушарного взаимодействия. Это позволило, с одной стороны, верифицировать и дополнить сложившиеся представления о функциях правого и левого полушарий мозга; с другой – оценить функциональное значение комиссуральной системы мозга. Больные с каллозотомией стали самой первой клинической моделью в этих исследованиях. Впоследствии стали изучаться и больные с комиссуротомией, у которых, кроме мозолистого тела, перерезали переднюю, гиппокампальную комиссуры, межбугровое сращение или другие комиссуры, связывающие два полушария. Результаты психологических экспериментов и наблюдений показали, что разделение полушарий приводит к возникновению двух видов мозга «в одном черепе»: двух типов восприятия, двух независимых сфер сознания, двух видов мышления, двух систем понимания языка и т. д. При этом полушария могут «прекрасно уведомлять друг друга» или «обучать друг друга» (Газзанига, 1999, с. 132).

Данные этих исследований послужили основанием для выделения специфического синдрома «расщепленного мозга» (Sperry, 1966, 1968, 1973; Газзанига, 1999; Bogen, 1985). К его основным симптомам относятся: аномия; нарушение реципрокных асимметричных движений; дископия-дисграфия; левостороннее игнорирование; «зеркальные» ошибки в письме и рисунке.

Отечественные нейропсихологи исследовали больных с частичным рассечением мозолистого тела в результате удаления артериовенозных аневризм (Московичюте, Симерницкая, Смирнов, Филатов, 1982; Симерницкая, 1989). Было установлено, что мозолистое тело представляет собой сложное образование, различные отделы которого (передние, средние, задние) функционально неравнозначны и вносят специфический вклад в обеспечение межполушарного взаимодействия.

Существуют и врожденные аномалии мозолистого тела – его полная и частичная агенезия, аплазия и гипоплазия. Они могут возникать вследствие нарушения дифференциации нервной трубки в процессе эмбрионального онтогенеза мозолистого тела, на 2–5 месяце внутриутробного развития. Агенезия мозолистого тела – полное отсутствие основной комиссуральной спайки головного мозга. При этом третий желудочек остается открытым, полностью отсутствуют столбы свода мозга, прозрачные перегородки и артерия мозолистого тела (Vergani, Ghidini, Strobeltetal., 1994). Компьютерная и магнитно-резонансная томографии выявляют после 18-й недели широкое стояние боковых желудочков, смещение третьего желудочка кпереди, расширение затылочных рогов боковых желудочков (более 11 мм), отсутствие изображения волокон мозолистого тела при фронтальном и сагиттальном сканировании (Vergani, Ghidini, Strobelt et al., 1994; Gille, Jacquemin, Bachy et al., 1994; Kessler, Huber, Pawlik et al., 1991). При аплазии столбы свода и прозрачные перегородки обычно сохранены. Гипоплазия – отсутствие только задней спайки и укорочение мозолистого тела. Помимо перечисленных выше пороков развития комиссуральной системы мозга, может наблюдаться также утолщение или истончение мозолистого тела. Такие клинические модели дают уникальную возможность для исследования межполушарных отношений и роли комиссуральной системы.

Пороки развития мозолистого тела могут быть вызваны не только нарушениями эмбриогенеза, но и другими патологическими состояниями мозга (гидроцефалией, кровоизлиянием и др.), а также его непосредственными повреждениями.

Аномальность мозолистого тела или дефицит в его функционировании может играть существенную роль в возникновении отклонений развития, неврологических и психических расстройств: аутизма, шизофрении, синдрома дефицита внимания и гиперактивности, дислексии и др. (Egaas, Courchesne, Saitoh, 1995; David, 1993; Орлова, Трубников, Савватеева и др., 2000; Hynd, Semrud-Clikemen, Lorys et al., 1991; Hynd, Hall, Novey, Eliopulos, 1995; Njiokiktjien, de Sonneville, Vaal, 1994; Markee, Brown, Moore, Theberge, 1996). Таким образом, при нейропсихологическом исследовании таких больных также может проявляться ряд симптомов нарушений или особенностей межполушарного взаимодействия.

Мы обсудили клинические модели для исследования нарушений межполушарного взаимодействия. А что можно сказать о конкретных методиках?

О, они очень интересны и необычны. Давайте сначала поговорим о методах, с помощью которых выявляются те нарушения, которые входят в синдром «расщепленного мозга».

Первое из них – аномия. Это невозможность дать речевое описание стимулов, информация о которых поступает в субдоминантное по речи (у большинства людей – правое) полушарие. Например, больному предъявляются для тактильного опознания предметы (см. главу 7). При повреждениях мозолистого тела, особенно его задних отделов, пациент легко называет предметы, которые он ощупывает правой рукой, и не в состоянии назвать предметы, ощупываемые левой. Отметим, что такие феномены могут проявляться не только в тактильной сфере, но и в зрительной. При нормальной работе мозга правая половина зрительного поля проецируется в левое полушарие, а левая – в правое полушарие. Если у больного рассечены мозолистое тело и хиазма, то правое полушарие будет получать информацию только от левого глаза, а левое полушарие – только от правого (Хомская, 1987; Газзанига, 1999). Когда в левый глаз предъявляется изображение предмета, то больной может левой рукой найти наощупь этот предмет среди других, но не может назвать его.

То есть больной воспринимает какую-то информацию, но не в состоянии дать о ней речевой отчет?

Да, информация воспринимается. Еще одним доказательством этого служат следующие экспериментальные данные: при предъявлении таким больным сюжетных картинок фривольного содержания в левое полушарие они достаточно легко описывают сюжет; при предъявлении в правое полушарие – не могут его прокомментировать, иногда даже отрицают факт предъявления, но краснеют, смущаются, хихикают (Газзанига, 1999).

Два других компонента синдрома «расщепленного мозга» – это дисграфия и дископия. При повреждении мозолистого тела больной может писать только правой рукой, а рисовать – только левой. Примеры таких диссоциированных нарушений письма и рисунка можно найти в атласе «Нервная система человека. Строение и нарушения», изданного под редакцией В. М. Астапова и Ю. В. Микадзе (2010). Кстати, следствием обнаружения таких нарушений, как дископия и дисграфия, при повреждениях мозолистого тела стало то, что в нейропсихологическом обследовании теперь принято исследовать, как испытуемый выполняет письмо и рисунок не только правой, но и левой рукой.

Еще один симптом такого синдрома – это «зеркальные» ошибки в письме и рисунке, а также в воспроизведении по памяти букв и имеющих несимметричные пространственные признаки геометрических фигур. Такие ошибки могут носить диссоциированный характер – например, наблюдаться при воспроизведении стимулов только одной рукой и отсутствовать при воспроизведении другой (Симерницкая, 1989).

Другой нередко встречающийся симптом дефицита пространственных функций в синдроме «расщепленного мозга» – это хорошо известное вам левостороннее игнорирование (см. главу 6).

Получается, что при поражениях межполушарных комиссур часто возникают симптомы, очень похожие на те, которые наблюдаются при дисфункциях правого полушария мозга. С чем связан этот факт?

Пока мы можем его констатировать, но не понимаем до конца механизмов его возникновения. Однако кажется вполне вероятным, что причина кроется в тесных функциональных связях мозолистого тела с субкортикальными структурами правой гемисферы мозга, которым принадлежит важная роль в восприятии пространства, пространственной памяти, пространственных представлениях. Но давайте не будем уклоняться в сторону от темы разговора.

Разве мы не закончили обсуждение синдрома «расщепленного мозга» и методов его исследования?

Нет. Вы забыли о нарушениях бимануальных движений.

Да! Мы ведь уже говорили о них при обсуждении методов исследования праксиса. Это пробы на реципрокную координацию и на перенос поз по кинестетическому образцу.

Первая из упомянутых проб, как мы помним, была предложена русским психиатром Н. И. Озерецким; она широко применяется в нейропсихологических обследованиях. Заметим, что в этой пробе четко реализуется уже упомянутый нами принцип одновременного тестирования, причем правая и левая рука должны не только работать одновременно, но и в конкретный момент времени выполнять разные движения: когда правая рука сжимается в кулак, левая рука разжимается в ладонь, и наоборот. Специфической ошибкой, свидетельствующей о нарушениях именно межполушарного взаимодействия, на наш взгляд, является невозможность одновременного выполнения реципрокных движений.

Но ведь в этой пробе могут возникать и другие ошибки?

Конечно, мы подробно говорили о них в главе, посвященной методикам исследования праксиса. Существуют ошибки, указывающие на патологию преимущественно правого или левого полушария, лобных отделов мозга. Однако отметим следующий факт: в описаниях симптоматики двигательных нарушений при синдроме «расщепленного мозга» иногда отмечаются симптомы, схожие с наблюдаемыми при поражениях других мозговых зон.

Соблюдается ли принцип одновременного тестирования в пробе на перенос поз руки по кинестетическому образцу, – ведь сначала позы переносятся с левой руки на правую, а потом – с правой на левую.

Принцип одновременного тестирования здесь присутствует, но в особой форме. Испытуемый одномоментно воспринимает тактильный образ позы на одной руке и выполняет движение (с опорой на этот образ) другой рукой.

Понятно. А как сказываются на выполнении этой пробы нарушения межполушарного взаимодействия?

При патологии комиссурной системы мозга, вероятно, будут наблюдаться билатеральные нарушения переноса поз, приблизительно одинаковые по степени выраженности в правой и левой руке. При этом мономануальное выполнение проб праксиса позы по зрительному или кинестетическому образцу будет, скорее всего, сохранным.

Но наш разговор о бимануальных пробах пока не завершен. Мы не упомянули еще одну информативную пробу – асимметричные постукивания. Она похожа на реципрокную координацию, но, по мнению многих нейропсихологов, является более сложной.

В заключение отметим, что при врожденной или приобретенной патологии комиссурной системы мозга обнаруживаются трудности осуществления не только бимануальных, но и других сложно координированных движений: например, пациенты с агенезией мозолистого тела с трудом учатся плавать, кататься на велосипеде и т. д. (Sauenvien, Lassonde, 1994).

Мы детально рассмотрели методы исследования нарушений межполушарного взаимодействия при патологии комиссурной системы мозга. А какие методики применяются для изучения особенностей межполушарного взаимодействия у здоровых испытуемых?

Весьма разнообразные, и направлены они на анализ процессов межполушарного взаимодействия в разных сенсорных модальностях и при реализации разных видов психической деятельности.

Мы фактически уже обсудили методы исследования межполушарного взаимодействия в двигательной сфере. А теперь давайте обратимся к тактильному восприятию.

Существуют интересные методики для исследования межполушарного взаимодействия в тактильной сфере. Для этого используется предложенная А. В. Семенович (1991) методика, в которой испытуемый работает с доской Сегена. Напомним, что это доска с выемками различной формы, куда нужно на ощупь вставлять фигурки, соответствующие этим формам. Объективным критерием считается время выполнения задания. Модификация классической методики, предложенная А. В. Семенович, заключается в том, что испытуемому предлагается ощупывать фигурки одной рукой, а гнезда для них – другой рукой. Выполнение пробы предусматривает 4 этапа: 1-й этап – ощупывание фигурок, поиск гнезда и вкладывание фигурки в гнездо одной рукой; 2-й этап – эти действия выполняются другой рукой; 3-й этап – левая рука «опознает» фигурку, правая находит на доске соответствующее гнездо; 4-й этап – правая рука манипулирует с фигурками, левая – с гнездами на доске. Вся проба проводится с закрытыми глазами. Время выполнения фиксируется отдельно для каждой фигуры. Также психолог анализирует стратегии испытуемого в ходе выполнения задания. Такой вариант использования методики позволяет оценивать характер специализации и взаимодействия полушарий мозга в ходе такого вида тактильного восприятия как стереогнозис (Хомская и др., 1995). Есть данные о том, что временные параметры работы полушарий мозга и межполушарного взаимодействия меняются при повторных тестированиях по этой методике, то есть в процессе научения (Московичюте, Голод, 1989).

Э. Г. Симерницкая для изучения функционального взаимодействия полушарий головного мозга в восприятии и запечатлении невербальных тактильных стимулов использовала разработанный в школе Д. Н. Узнадзе метод фиксированной установки. Сначала проводится установочная серия. Испытуемому даются деревянные шары разного объема, но одинаковые по весу (большой шар дается в правую руку, а маленький – в левую). Шары предъявляются 10–15 раз, длительность однократного предъявления и межстимульных интервалов – по 2 секунды. В следующей серии предъявлений испытуемому предлагают одинаковые по объему шары (два маленьких шара). Сначала у него возникает контрастная иллюзия (шар, предъявляемый в правую руку, кажется меньше). Спустя несколько предъявлений равные по объему шары начинают восприниматься адекватно. Количество предъявлений, необходимое для достижения адекватного восприятия величины, является индивидуально вариабельным. Затем всю процедуру повторяют, только меняют руки (большой шар в левую руку, а маленький – в правую). Эффект фиксированной установки оценивается отношением числа контрастных иллюзий к общему числу предъявлений во второй серии и выражается в процентах. Разница в эффектах фиксированной установки в условиях предъявления большого шара в правую и левую руку может отражать особенности межполушарного взаимодействия в восприятии гаптических стимулов (Симерницкая, 1978).

Приведите, пожалуйста, пример методов исследования межполушарного взаимодействия в слуховой сфере.

Необходимо иметь в виду, что у человека существует речевой и неречевой слух, поэтому может применяться различный стимульный материал. Самым известным приемом является метод дихотического прослушивания, предложенный Дорин Кимурой (1961, 1967) для определения доминантности полушарий по речи. В этой методике через наушники в оба уха по раздельным каналам одновременно предъявляются два набора вербальных стимулов: слова, цифры, слоги. Они подаются сериями.

В перерыве между сериями испытуемый должен воспроизвести или узнать стимулы. На русском языке методика была апробирована и модифицирована Б. С. Котик (1974). Испытуемым предъявляется дихотически 10 серий, состоящих из четырех пар слов каждая. Начало предъявления каждой пары из четырех слов синхронизировано, интервалы между парами составляют 0,5 секунды, между сериями – 20 секунд. Таким образом, испытуемый слышит одновременно два различных слова: одно правым ухом, другое – левым. После того, как испытуемый прослушает все 10 серий, наушники меняют местами, и испытуемый выполняет задание еще раз. Это делается для устранения возможного влияния технических артефактов.

Какая инструкция дается испытуемому?

Его просят внимательно слушать и запоминать слова, не прислушиваясь специально ни к правому, ни к левому уху в отдельности. По результатам воспроизведения дихотических вербальных серий определяется коэффициент правого уха (К_пу) по формуле К_пу= (П – Л) / (П + Л) х 100 %, где П – общее количество правильно воспроизведенных стимулов из тех, что были предъявлены на правое ухо, Л – на левое ухо. К_пу может меняться от —100 % (воспроизводятся стимулы только с левого уха) до + 100 % (воспроизводятся стимулы только с правого уха). У большинства испытуемых в этой методике наблюдается положительный К_пу, что свидетельствует о доминировании левого полушария в обеспечении речевых функций. Б. С. Котик предложила учитывать не только правильно воспринятые и воспроизведенные стимулы, но также количество и характер ошибок. Относительное превалирование правильно воспроизведенных единиц над ошибочными названо коэффициентом эффективности воспроизведения (К_э): К_э = (Пр – 0) / (Пр + 0) х 100 %, где Пр – все правильно воспроизведенные стимулы (то есть П + Л), показатель объема оперативной слухоречевой памяти, 0 – суммарное количество ошибок (Котик, 1974).

Аналогичную процедуру можно проводить и с неречевыми стимулами, например, с бытовыми и природными шумами.

Здесь соотношение продуктивности восприятия и воспроизведения с правого и с левого уха будет противоположным: у большинства испытуемых продуктивность с левого уха будет выше.

Несколько лет назад психологами МГУ имени М. В. Ломоносова была создана оригинальная методика нотного дихотического прослушивания (Ковязина, Панюшева, 2006). Она состоит из трех этапов. В ходе первого (тренировочного) этапа испытуемый прослушивает и воспроизводит две серии по 4 пары нот. Во время второго этапа прослушиваются и воспроизводятся девять серий по 4 пары нот; затем наушники меняются местами. Наконец, в течение третьего этапа опять прослушиваются и воспроизводятся девять серий по 4 пары нот.

Стимулами в этом эксперименте являются ноты первой октавы, причем не только чистые, но и со знаками при ключе. Ни одна пара нот в ходе эксперимента не повторяется. Используются всевозможные парные сочетания нот, начиная от «до» первой октавы до «до» следующей октавы включительно. Таким образом, всего используется 13 звуков разной высоты.

Нотные стимулы, используемые на втором и третьем этапах, уравнены по частоте встречаемости вариантов интервалов между нотами в парах. Длительность интервалов варьирует от 0,5 секунды между парами нот внутри четверок до 20 секунд между четверками нот. В методике используется звучание фортепианных нот в исполнении синтезатора, а не запись с фортепиано, так как в последней чрезвычайно высок уровень шума.

При выполнении методики предполагается не называние и не пропевание нот участником исследования, а непосредственное нахождение им услышанных и удержанных в памяти нот на клавиатуре. При этом количество попыток нахождения прозвучавших звуков ограничивается только размером паузы между двумя предъявлениями.

При обработке результатов выполнения правильной считается сыгранная нота, если она звучала в пробе. Ошибочные – все те, которые сыграны, но не звучали.

Интересная методика. И еще один вопрос. Известно, что результаты дихотического прослушивания зависят от возраста, от индивидуальных особенностей мозговой организации слуховых функций, от стороны мозгового поражения. А есть ли данные о том, какие симптомы возникают при выполнении этой методики в случаях поражений комиссурной системы мозга, мозолистого тела?

Мы внимательно изучали литературу по этому вопросу и убедились, что такие данные практически отсутствуют. В настоящее время под руководством М. С. Ковязиной проводится цикл исследований, направленных на выяснение этого вопроса, но их результаты пока не опубликованы.

Осталось рассмотреть методы исследования межполушарного взаимодействия в сфере зрительного восприятия и зрительной памяти.

Да. Мы уже коснулись этих методов, когда обсуждали синдром «расщепленного мозга». Сейчас хотелось бы специально остановиться на уже упомянутой нами интересной пробе, предложенной Э. Г. Симерницкой (1989). Она отражает состояние межполушарного взаимодействия не только в моторной, но и в зрительной сфере. Испытуемому предлагается копировать написание некоторых букв (или простых рисунков) правой рукой; затем они должны воспроизвести те же буквы (или рисунки) по памяти сначала правой, а потом левой рукой. Проводится непосредственное и отсроченное воспроизведение материала (Симерницкая, 1989).

На какие ошибки следует обращать внимание?

Необходимо оценивать диссоциацию характера рисунков и букв в разных руках. Напомним вам, что одним из симптомов синдрома расщепленного мозга является дископия-дисграфия. Значит, рисовать и писать разными руками при нарушениях межполушарного взаимодействия больной будет по-разному.

При исследовании больных, перенесших частичную комиссуротомию, Э. Г. Симерницкой было выявлено три типа дисмнезий (особых нарушений памяти). Первый тип дисмнезии может быть обозначен как монолатерально-специфический. Он состоит в различной продуктивности припоминания одних и тех же стимулов при их воспроизведении правой и левой руками. Для него характерно более успешное припоминание речевых стимулов в условиях их воспроизведения правой рукой, а неречевых – левой рукой. Второй тип дисмнезии может быть обозначен как материально-специфический. Он состоит в избирательном нарушении припоминания неречевых стимулов, проявляющемся билатерально, при сохранной возможности припоминания речевых стимулов в условиях их воспроизведения как правой, так и левой рукой. Третий тип дисмнезии называется латерально-пространственным. Он проявляется в виде реверсий пространственной конфигурации буквенных стимулов при их воспроизведении левой рукой, а неречевых стимулов – при их воспроизведении правой рукой (Симерницкая, 1989).

Рекомендуемая литература

Газзанига М. Расщепленный человеческий мозг // Хрестоматия по нейропсихологии / Под ред. Е. Д. Хомской. – М.: РПО, 1999. С. 128–132.

Ковязина М. С., Панюшева Т. Д. Особенности функциональной асимметрии мозга у детей с музыкальными способностями // Журнал прикладной психологии. 2006. № 6–4. С. 26–35.

Котик Б. С. Исследование латерализации речи методом дихотического прослушивания // Психологические исследования. Вып. 6 / Под ред. А. Н. Леонтьева. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1974. С. 67–77.

Московичюте Л. И., Симерницкая Э. Г., Смирнов Н.А, Филатов Ю. Ф. О роли мозолистого тела в организации высших психических функций // А. Р. Лурия и современная психология. Сб. ст. памяти А. Р. Лурия / Под ред. Е. Д. Хомской, Л. С. Цветковой, Б. В. Зейгарник. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. С. 143–150.

Московичюте Л. И., Голод В. И. Повторное тестирование: изменение мозговой организации психических функций в процессе научения // Новые методы нейропсихологического исследования / Под ред. Е. Д. Хомской. – М.: ИП АН СССР, 1989. С. 129–136.

Нервная система человека. Строение и нарушения / Под ред. В. М. Астапова, Ю. В. Микадзе. – М.: ПЕРСЕ, 2010. С. 62–63.

Орлова В. А, Трубников В. И., Савватеева Н. Ю., Одинцова С. А., Козлова И. А., Савина Т. Д. Морфологические особенности мозолистого тела в семьях больных шизофренией (по данным МРТ-исследования) // Социальная и клиническая психиатрия. 2000. Т. 10. № 3. С. 6–9.

Симерницкая Э. Г. Доминантность полушарий. – М.: Изд-во Моск. унта, 1978. С. 68–77.

Симерницкая Э. Г. Нейропсихологическая диагностика нарушений памяти при поражениях мозолистого тела // Новые методы нейропсихологического исследования / Под ред. Хомской Е. Д. – М.: ИП АН СССР, 1989. С. 159–175.