Текст книги "Ричард III"

Попытки других аристократов повлиять на выборы городских чиновников пресекались не менее решительно. В 1476 и 1478 гг. Ричард вмешался в конфликт жителей Йорка и графа Нортумберленда. Граф пытался продавить назначение своих сторонников, герцог Глостер действовал как защитник интересов горожан. Благодаря покровительству Ричарда горожанам удалось отстоять право самим решать, кто войдет в городской совет и другие органы самоуправления.

Горожане могли положиться на беспристрастность Ричарда Глостера, даже если их законные требования шли вразрез с его личными финансовыми интересами. Именно так произошло, когда жители Йорка получили от Парламента позволение снести многочисленные ловушки для рыбы, затруднявшие навигацию на реке Уз. Незаконно сооруженные ловушки были настоящим яблоком раздора между горожанами и окрестными магнатами – жители Йорка яростно боролись с этими приспособлениями, дворяне, получавшие от рыбного промысла немалую прибыль, столь же яростно препятствовали их сносу. Длившееся более 10 лет противостояние сдвинулось с мертвой точки только в 1475-м после обращения к герцогу Глостеру. Получив официальную жалобу горожан, Ричард не только повелел своим управляющим убрать ловушки, тот же приказ получили его вассалы, арендаторы и все, кто пользовался покровительством герцога. Для окончательного решения проблемы была создана официальная комиссия, в результате деятельности которой расстаться с незаконным промыслом пришлось многим дворянам. Пожалуй, самой именитой «жертвой» антирыбной кампании стал епископ Дарема, во владениях которого располагалось не менее десятка ловушек.

Конфликты между свитскими герцога и горожанами были очень редки, но когда они возникали, решение принималось без оглядки на личные связи. В высшей степени показателен следующий случай. В 1482 г. некий горожанин приехал по делам в Мидлхэм, где подвергся «оскорблениям и издевательствам» со стороны одного из слуг. Сохранившиеся документы не позволяют точно выяснить, что стало причиной этого столкновения. Известно лишь, что герцог был крайне недоволен случившимся и под охраной отослал своего слугу в Йорк, чтобы мэр и олдермены смогли поступить с ним согласно городским законам.

Разумеется, Ричард не был идеален, но жители Йорка любили и почитали его, так как герцог всегда действовал по справедливости и относился к ним с неизменным уважением.

Росту популярности герцога Глостера способствовало и то, что он оказался на редкость рачительным хозяином, а также превосходно вписывался в идеал «доброго лорда». Любимый замок Ричарда Мидлхэм и ютившаяся под его стенами одноименная деревня ни до, ни после не знали такого процветания. Именно при герцоге Глостере небольшая деревенька превратилась в местный торговый центр – Ричард купил у короля лицензию на проведение в Мидлхэме осенних и весенних ярмарок.

Ричард Глостер использовал свои богатства и влияние в том числе для покровительства местной церкви. В 1478 г. в Мидлхэме был основан колледж. Напомним, что в Средние века образование было фактически монополизировано духовенством. В эту эпоху колледжи были чем-то средним между учебным заведением и монашеской общиной. Колледж Мидлхэма состоял из 18 человек – декана, шести капелланов, пяти студентов и шести хористов. Главной обязанностью всех этих людей было молиться за короля и королеву Англии, за родителей Ричарда, его братьев и сестер, за жену и сына герцога, и, разумеется, за него самого.

Герцог Глостер не просто выделил деньги на реализацию этого проекта, он вникал во все мелочи и, по-видимому, лично продиктовал преамбулу к уставу колледжа. Вряд ли кто-либо, кроме самого Ричарда, мог осмелиться описать могущественного герцога Глостера как «жалкое создание, обнаженным выброшенное в этот суровый мир без каких бы то ни было богатств, держаний и наследственных владений». Вряд ли кто-то другой мог приказать в каждой молитве благодарить Бога не только за благодеяния, но и за «великие опасности, несчастья и удары судьбы, которые выпали на долю» Ричарда Глостера.

Жизнь в Мидлхэме текла если не счастливо, то спокойно и беспечально. Счетные книги свидетельствуют, что хозяйство герцога и герцогини было поставлено на широкую ногу. Их замок был довольно многолюдным местом – там постоянно жили несколько десятков бедных родственников, пажей, слуг, служанок, нянек. «Штат» Мидлхэма включал также с десяток музыкантов и двух менестрелей. Самый обычный обед в огромной, ярко освещенной зале с расписными стенами и потолком показался бы нам настоящим пиром. Ричард и Анна сидели отдельно под богато расшитым балдахином, а их гости, чада и домочадцы занимали места за длинным столом согласно их положению в этом маленьком королевстве. На хорах играли музыканты, слуги бегали из кухни в зал и обратно, ведь даже скромная трапеза включала не менее пяти перемен блюд. В Мидлхэме нередко бывали гости, устраивались пышные приемы. В праздники охоты и пиры, танцы и игры сменяли друг друга, создавая впечатление поистине королевской пышности.

Впрочем, Ричард и Анна не были домоседами. Рождество и Пасху обычно проводили в Лондоне. На День Тела Христова неизменно ездили в Йорк. Этот праздник отмечался в первый вторник после Троицы. Он фактически заменял жителям Йорка день города и справлялся с большим размахом в течение двух дней.

В первый день каждая из 50 торговых и ремесленных гильдий устраивала, как тогда говорили, мистерию, т. е. костюмированную постановку на религиозный сюжет. Разумеется, в Йорке не было достаточно большой площади, да и смотреть 50 пьес одновременно, мягко говоря, неудобно. Проблему решали очень любопытным способом – подмостками для каждого представления служила богато украшенная повозка. Отыграв свою сцену из Священного Писания, например, у Клиффордской башни, актеры перемещались к воротам Миклгейт и т. д. Останавливались и у домов богатых горожан (особенно если хозяева сулили актерам деньги или угощение).

Любопытно, что у каждой гильдии были излюбленные «рекламные» сюжеты. Например, ювелиры обычно разыгрывали Принесение Даров Волхвов (разумеется, главное место среди Даров занимали недавно изготовленные перстни, цепочки, вышитые золотой нитью кошельки, богато украшенные кубки – словом, все то, что можно было уже на следующий день приобрести в лавках Йорка). Неудивительно, что Библия трактовалась несколько вольно – Дева Мария щеголяла в платье по последней моде, святой Георгий был облачен в полные рыцарские доспехи (гордость гильдии оружейников) и т. д. Кроме того, на подмостках находилось множество не предусмотренных сюжетом персонажей – юные девушки в роскошных нарядах произносили пафосные речи от лица Справедливости, Добродетели и Чести, а за отрицательными героями являлась жутко размалеванная Смерть с косой.

Ричард и Анна наблюдали за празднеством из окон своей резиденции – Кросби Пэлес. Этот богатый дом в центре Йорка был обязательной остановкой для всех повозок. Гильдии считали честью разыграть свои сценки перед Ричардом Глостером и его супругой, к тому же герцогская чета обычно щедро вознаграждала актеров.

На второй день праздника самая почитаемая религиозная корпорация Йорка – Гильдия Тела Христова – устраивала пышное шествие, завершавшееся у стен кафедрального собора. Впереди несли Святые Дары, за ними под музыку и песнопения шли мэр, олдермены и рядовые члены гильдии. В 1477 г. Ричард и Анна стали почетными членами этой корпорации и из зрителей превратились в участников церемонии. Под восторженные крики и рукоплескания герцог и герцогиня шествовали в первых рядах, а потом занимали почетные места на праздничной мессе.

Для герцога Глостера любой, даже праздничный, визит в Лондон или Йорк неизменно становился деловой поездкой. Всегда находилось множество вопросов, требующих неотложного решения. В это время герцогиня могла навестить друзей или заняться любимым делом каждой женщины – хождением по магазинам.

Стоит отметить, что в этом отношении Ричард и Анна никогда себя не ограничивали. Только во время визита в Лондон на Рождество 1476 г. они накупили одежды, украшений и предметов интерьера на 296 фунтов (многие дворяне за год тратили меньше). В приходно-расходных книгах герцога Глостера список «рождественских» покупок занимает 2,5 страницы. Среди приобретений были изысканные французские гобелены, бархатные и атласные ткани, роскошные меха и множество других приятных мелочей – от украшений до шелковых перчаток.

Семейная жизнь Ричарда и Анны по-прежнему казалась почти идеальной. Супруги старались расставаться как можно реже. Анна обычно сопровождала мужа в Лондон и Йорк. Иногда герцогиня оставалась дома, чтобы присматривать за сыном – маленький Эдуард, к сожалению, не отличался крепким здоровьем. По-видимому, Ричард и Анна полностью доверяли друг другу. Во всяком случае, в отсутствие мужа леди Невиль замещала его в общении с вассалами или даже с городом Йорком. В частности, в 1475 г., когда Ричард был во Франции, Анна взяла на себя решение нескольких конфликтов между свитскими герцога и горожанами.

К началу 1480-х гг. положение Ричарда Глостера вызывало у большинства аристократов только одно чувство – зависть. Король доверил ему несколько ключевых должностей, он фактически передал брату управление Йоркширом и сопредельными графствами. Лорд Глостер сумел заслужить уважение северян, добиться прекращения усобиц. В 1480–1482 гг. влияние Ричарда выросло еще больше – он стал вторым человеком в королевстве.

На этот раз помощь брата понадобилась Эдуарду IV для ведения очередной войны с Шотландией. Переход постоянно тлеющего конфликта в открытую стадию был спровоцирован королем Франции Людовиком XI. Выражаясь простыми словами, Людовик XI желал занять чем-нибудь английскую армию, пока он сам будет завоевывать земли союзников англичан – бургундцев. Не в первый и далеко не в последний раз Шотландия оказалась всего лишь пешкой в политических играх своих соседей.

Итак, зимой 1479–1480 гг. король Шотландии Джеймс III нарушил перемирие. По его приказу отряды шотландцев пересекли границу с Англией. В ответ Эдуард IV назначил Ричарда командующим войсками северных графств и приказал ему провести мобилизацию в приграничных областях. Больше всего солдат предоставил Йорк. Тем не менее эта мера была скорее оборонительной, так как собранных таким образом сил было явно недостаточно для ответного вторжения в земли шотландцев. Все же к началу осени 1480 г. герцогу Глостеру удалось провести зачистку приграничных районов и на время прекратить нападения.

Любопытно, что как раз в разгар военных действий Людовик XI попытался наладить отношения с Ричардом, прислав ему в подарок… большую бомбарду из тех, что обычно использовались при осаде городов. Тот факт, что орудие могло быть использовано в войне против Шотландии, беспокоил французского монарха столь же мало, как интересы шотландцев. Вероятно, Людовик рассчитывал таким образом приобрести в лице герцога Глостера политического союзника, способного отговорить Эдуарда IV от вмешательства в бургундские дела. Ричард был по-настоящему польщен роскошным подарком. В ответном письме он заметил, что «артиллерия была и остается его страстью» и что французская бомбарда «будет для него самым драгоценным сокровищем». Однако словами благодарности дело и ограничилось. Герцог по-прежнему оставался убежденным сторонником т. н. «партии войны».

Осенью и зимой 1480–1481 гг. на англо-шотландской границе не происходило ничего серьезнее обычных для этих мест стычек. Тем не менее Эдуард IV приказал продолжить сбор войск. Летом 1481 г. король планировал лично встать во главе английской армии, дабы своей рукой «покарать шотландцев за все совершенные ими насилия, грабежи, убийства и прочие беззакония».

Во время сбора войск в Йоркшире случилось одно происшествие, показывающее, насколько велика была популярность герцога Глостера. По воле короля мобилизацию в северных графствах должны были проводить Ричард Глостер и Генри Перси, граф Нортумберленд. Однако жители Йорка не пожелали подчиняться приказам Перси, с которым у них нередко случались конфликты. Горожане подали жалобы королю и герцогу Глостеру и в конце концов добились того, чтобы их отряд подчинялся напрямую королевскому брату.

Всю зиму и весну Ричард разъезжал по Йоркширу, Нортумберленду, Камберленду и сопредельным графствам. Он лично контролировал восстановление поврежденных шотландцами стен Карлайла, набирал людей для усиления приграничных гарнизонов, вместе с Генри Перси провел перепись боеспособного населения, чтобы определить, сколько людей могут выставить аристократы, джентри и города.

К концу марта 1481 г. Ричард и его ближайшие советники прибыли в Лондон, чтобы закончить разработку планов шотландской кампании. Примерно в это время Парламент вотировал сбор экстренного налога. Платить должны были все, но по просьбе Ричарда Глостера для жителей Йорка и его окрестностей было сделано исключение. Их обязали всего лишь предоставить в распоряжение короля (т. е. фактически в распоряжение его брата) отряд из 120 лучников. По-видимому, это была награда за личную верность. В эпоху Войн Роз готовность горожан не подчиняться никому, кроме герцога Глостера, производила сильное впечатление.

В начале лета была одержана первая крупная победа на море – английские корабли под командованием лорда Говарда вошли в залив Ферт-оф-Форт, на берегу которого расположен Эдинбург. В результате было уничтожено восемь крупных и более десяти небольших шотландских кораблей. Лорду Говарду также удалось высадиться на берег и сжечь несколько городков.

Однако начало военной операции на суше откладывалось. Несмотря на громкие обещания, Эдуард IV так и не смог отправиться на север. Одной из причин были волнения в центральных графствах. Дело было в том самом «шотландском» сборе, от которого Ричарду удалось освободить жителей Йорка. Напомним, что после удачного завершения войны с Францией Эдуард IV долгие годы не собирал дополнительных налогов – ему вполне хватало регулярно выплачиваемой контрибуции. Возобновление поборов англичане восприняли как нечто совершенно недопустимое.

Второй причиной, по которой король не решился лично возглавить войско, было пошатнувшееся здоровье. В 1481 г. Эдуард IV был еще довольно молод – ему исполнилось 39 лет. Даже для Средневековья, когда старели гораздо раньше, это возраст мужественной зрелости. И все же король был уже решительно не в состоянии участвовать в войне. Он очень сильно располнел, обрюзг и постоянно чувствовал себя плохо. Вероятно, ранняя старость стала следствием беспорядочного образа жизни – Эдуард обожал пиры, празднества, мало спал, много пил и буквально сходил с ума по женщинам (на благосклонность монарха могла рассчитывать любая сколько-нибудь хорошенькая особа прекрасного пола, оказавшаяся в зоне видимости).

В итоге военные действия пришлось вести без короля и вторжение в Шотландию не состоялось. Командующими, как и в прошлом году, были назначены Ричард Глостер и Генри Перси. В их распоряжении находилось менее 10 000 человек. Король Шотландии располагал куда более многочисленным войском. Герцогу Глостеру и графу Нортумберленду пришлось приложить все силы для того, чтобы не дать шотландцам перейти границу. Они добились успеха, только прибегнув к тактике, позаимствованной у самих шотландцев – небольшие мобильные отряды англичан атаковали шотландскую армию, держа ее в постоянном напряжении.

Лето 1481 г. прошло в мелких приграничных стычках. В октябре Ричард Глостер встречался с королем. Эдуард IV вновь публично заявил, что в следующем году «своей рукой покарает шотландцев», но надежда на исполнение обещания была очень слабой.

Возможно, в неофициальной обстановке Эдуард был более откровенен и дал брату карт-бланш. Во всяком случае, сразу же после возвращения на север герцог Глостер перешел к решительным действиям. Он осадил крупную прибрежную крепость Бервик. Бервик издавна был объектом споров англичан и шотландцев. В последний раз эта крепость перешла из рук в руки уже в эпоху Войн Роз – королева Мартарита передала ее шотландцам в обмен на помощь в военных действиях против Йорков.

По не зависящим от Ричарда причинам осада шла не слишком успешно. Урожай в 1481 г. был исключительно скудным. Зима пришла рано и оказалась очень суровой. Неудивительно, что вскоре не только осаждающие, но и вся английская армия начали ощущать серьезный недостаток продовольствия. В феврале герцог Глостер получил от короля позволение покупать любую провизию, какую только можно будет найти в Англии, Уэльсе или Ирландии даже по самым высоким ценам. Но и эта мера оказалась неэффективной. К весне 1482 г. продуктов почти не осталось, в нескольких графствах начались волнения. Английским солдатам приходилось не сражаться, а выживать.

В апреле 1482 г. обстоятельства начали складываться в пользу англичан – их попросил о помощи один из самых известных политических эмигрантов того времени – младший брат шотландского короля Александр, герцог Олбани. Еще в 1479-м Джеймс III обвинил брата в государственной измене и отдал распоряжение о его казни. Александру буквально чудом удалось бежать во Францию, однако в Шотландии он был довольно популярен. Для Англии все эти распри стали настоящей находкой – открывалась возможность воспользоваться проверенным, отработанным веками средством – посадить на шотландский престол своего кандидата. Герцог Олбани был приглашен в Англию, всячески обласкан и обнадежен.

Тем временем английские войска под предводительством Ричарда Глостера вновь вторглись в Шотландию и предприняли, что называется, разведку боем. Целью Герцога Глостера было выяснить, насколько шотландцы готовы к началу широкомасштабных военных действий. В начале мая Ричард сжег Демфри и несколько небольших городков. Он успел возвратиться в Англию до того, как шотландцы смогли собрать силы для ответного удара. Предпринятый герцогом Глостером рейд показал, что шотландская армия крайне неповоротлива и не представляет серьезной угрозы.

В начале июня Эдуард IV пригласил Ричарда Глостера и герцога Олбани приехать в замок Фотерингей, чтобы принять окончательное решение. 11-го числа был подписан официальный договор. Если опустить дипломатические условности, суть соглашения сводилась к следующему. Английская армия должна была «вернуть» Александру «законно принадлежащую» ему корону Шотландии. Герцог Олбани, в свою очередь, должен был объявить себя вассалом английского монарха, возвратить англичанам Бервик и прилегающие земли.

В июле Ричард Глостер собрал двадцатитысячную армию и перешел границу Шотландии. Вскоре длившаяся уже много месяцев осада Бервика пошла на лад – предместья и основная часть крепости были захвачены, немногочисленные защитники с трудом удерживали цитадель.

Король Шотландии попытался спасти ситуацию – во главе армии он двинулся на юг. Шотландские бароны выбрали именно этот момент для того, чтобы устроить мятеж. Вскоре после ухода армии из столицы Джеймса III захватили в плен, а его фаворитов торжественно сбросили с моста через реку Лодер. Вопрос о том, насколько этот мятеж был согласован с англичанами, по сей день остается предметом дискуссий. Некоторые историки полагают, что английская армия вторглась в Шотландию для того, чтобы помочь восставшим баронам (в русскоязычной литературе эту точку зрения можно встретить, в частности, в «Истории Англии» В.В. Штокмар). Однако большинство исследователей считает, что ни о какой предварительной договоренности не могло быть и речи.

Дальнейшие действия англичан свидетельствовали о том, что они вовсе не считали себя союзниками шотландских магнатов. Как только герцогу Глостеру сообщили о мятеже, он оставил под Бервиком небольшой отряд во главе с лордом Стенли, а сам повел основную часть армии на север. Англичане продвигались к Эдинбургу почти не встречая сопротивления. Чтобы вынудить шотландцев вступить в сражение, Ричард приказал сжигать города и деревни, но и это не помогло – горцы были всецело заняты внутренними проблемами. В последний день июля Ричард занял Эдинбург, не потеряв ни одного человека. Его авторитет в армии был так силен, что герцогу удалось удержать солдат от мародерств и иных притеснений местных жителей.

2 августа шотландские лорды послали герцогу Глостеру петицию, в которой сообщили, что они считают войну законченной и желают знать, на каких условиях Ричард согласен заключить мир. Ричард потребовал, чтобы шотландцы перестали оказывать помощь Бервику. Для шотландских лордов это было совершенно неприемлемо. К тому же выяснилось, что мятежники скорее договорятся с Джеймсом III, чем признают королем его младшего брата. Не обнаружив в соотечественниках верноподданнических чувств, «многогранный» герцог Олбани решил сменить сторону. Он объявил, что откажется от прав на престол, если ему вернут все земли, конфискованные в 1479-м.

Такой компромисс устроил всех, кроме англичан. О признании сюзеренитета Англии уже не могло быть и речи, дальнейшее пребывание Ричарда в Шотландии стало бессмысленным. Его армия находилась не в лучшем состоянии, солдаты устали, а припасы заканчивались. Теоретически можно было еще немного поразорять окрестности Эдинбурга, занять пару городков, но самым разумным было как можно скорее заключить мирное соглашение. Однако мятежные лорды не могли толком договориться не только с англичанами, но и друг с другом.

Существовал и еще один неприятный момент. За несколько лет до этих событий Эдуард IV пообещал руку своей дочери Сесилии королю Шотландии. После заключения помолвки была выплачена часть приданого. Теперь, когда «шотландский брак» трещал по швам, Эдуард счел себя пострадавшей стороной и захотел вернуть деньги. От имени короля герцог Глостер потребовал решить вопрос с приданым для заключения мирного договора. Ситуация стала едва ли не патовой.

Помощь пришла с неожиданной стороны. Жителям Эдинбурга настолько надоели английские солдаты, что 4 августа они заявили – если Ричард Глостер мирно покинет город, они выплатят «неустойку» за Сесилию из городской казны. Недолго думая, Ричард взял первый взнос и вернулся к осаде Бервика.

12 августа герцог Глостер посвятил в рыцари наиболее отличившихся в ходе шотландской кампании, а всего через несколько дней распустил большую часть солдат. Поступить иначе Ричард не мог – расходы на содержание армии и без того превышали платежеспособность королевской казны.

24 августа цитадель Бервика наконец сдалась, и Ричард смог послать в Лондон весть о победе. Эдуард IV поспешил сообщить это приятное известие всем европейским монархам, он объявил войну выигранной и публично поблагодарил Бога «за поддержку и неоценимые услуги, оказанные ему горячо любимым младшим братом».

Многие историки склонны считать, что шотландская кампания закончилась не лучшим образом. В данном случае стоит задаться вопросом: а что, собственно, англичане реально могли получить? Клятву вассальной верности от шотландского короля? Но для шотландских монархов такого рода обещания всегда оставались пустой формальностью. Больше земель? Однако способна ли была Англия надолго проглотить сколько-нибудь заметную часть территории соседей? Наконец, денег? Но разве кому-то удавалось получить деньги с, мягко выражаясь, небогатых шотландцев?

На взгляд автора, возвращение Бервика и его окрестностей под власть английской короны вполне оправдывало затраты. Англичане получили сильную крепость и, что немаловажно, еще раз продемонстрировали шотландцам свое военное превосходство. Ричард Глостер вернулся в Англию как победитель. И если он не выиграл ни одного сражения в открытом поле, то не по своей вине – шотландцы попросту не приняли его вызов.

Стоит отметить, что в глазах современников Ричард имел репутацию талантливого и успешного военачальника. Доминик Манчини писал: «Военные таланты [герцога Глостера] были так хорошо известны, что всякий раз, когда для защиты королевства нужно было совершить что-то трудное или опасное, это делалось по его совету или под его руководством».

В середине декабря 1482 г. Ричард приехал в Лондон. Его приняли не просто тепло, восторженно. Рождественские праздники при королевском дворе превратились в череду чествований герцога Глостера.

Собравшийся в 20 января 1483 г. Парламент еще раз отметил военные заслуги Ричарда. Официальной благодарности удостоились и другие аристократы, участвовавшие в шотландской кампании. Герцог Глостер получил и нечто гораздо более материальное. Должность хранителя Западных границ была закреплена за ним пожизненно, более того, Ричард получил право передать ее по наследству. Кроме того, герцогу Глостеру было доверено управление замком и городом Карлайль. Король также передал ему свои полномочия в Камберленде (в том числе сбор пошлин, налогов и даже право назначать шерифа). Наконец, поскольку герцог Глостер сумел отодвинуть границу с Шотландией на тринадцать миль, он получил во владение все эти земли, а также право делать проживающих там шотландцев полноправными гражданами Англии. Это был поистине королевский подарок.

Итак, в 1483 г. Ричард Глостер оказался владельцем громадного конгломерата земель, более того, ему принадлежала почти неограниченная власть над северными графствами. Ричард стал не просто самым крупным магнатом и чиновником, фактически его владения были независимы от центральной власти.

В конце февраля Ричард Глостер покинул столицу и отправился в северные графства. 6 марта он прибыл в Йорк, а через несколько дней уехал в Мидлхэм. Вероятно, Ричард планировал вскоре посетить Камберленд и недавно доставшиеся ему земли на шотландской границе, но все эти планы разрушили шокирующие известия из Лондона.

В самом начале апреля Эдуард IV отправился на рыбалку. Когда веселая кавалькада выезжала из ворот Лондона, погода была по-настоящему весенней, но буквально через несколько часов резко похолодало. Монарх сильно простудился. Поначалу казалось, что это несерьезно, но простуда быстро перешла, как тогда говорили, в горячку, и уже 9 апреля короля не стало.

Для Ричарда это была чудовищная потеря. Он лишился любимого старшего брата, друга, короля и могущественного покровителя. Пытаясь проанализировать ситуацию, сложившуюся в апреле 1483 г., мы не должны забывать о главном – до этого момента герцог Глостер никогда не действовал самостоятельно. С далекой весны 1461 г., когда маленький Ричард вернулся в Лондон из Бургундии, он жил, что называется, под крылом Эдуарда IV. Возвышение Эдуарда влекло за собой возвышение Ричарда, потери и поражения короля оборачивались несчастьями и невзгодами для его младшего брата. Ричард Глостер всегда оставался самым надежным, самым преданным вассалом и союзником монарха, и, в конце концов, ему удалось стать вторым человеком в королевстве, почти независимым правителем Севера. Вероятно, именно такое положение вещей лучше всего соответствовало способностям и амбициям герцога Глостера. В отличие от своего брата Джорджа, Ричард не был честолюбцем и властолюбцем. Хороший полководец, отличный администратор и управленец, герцог вряд ли мог добиться успеха как политик – ему недоставало жесткости, хитрости, изворотливости и цинизма.

Еще раз подчеркнем – Ричард Глостер никогда не делал попыток пойти наперекор воле своего брата и своего короля, более того, его процветание зависело от благосклонности Эдуарда IV. Теперь ситуация изменилась. Великого монарха больше не было, Ричард стал старшим мужчиной в семье, его положение неожиданно оказалось шатким, а будущее туманным.