Текст книги "Все бывает… (сборник)"

Теперь последняя и самая удивительная разгадка этой истории.

Когда Игорь сидел на остановке и читал книгу, он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он оторвался от книги и встретился глазами с девушкой, которая показалась ему очень красивой и при этом знакомой. «Услышав» ее девичьи грезы, он подошел к ней почти вплотную, думая лишь поразить ее тем, что повторит вслух фразу, которую она произнесла мысленно. Но когда он стоял рядом с ней и смотрел на нее, его потрясло ее внешнее сходство с его матерью Элизой и бабушкой Лориной, а если ты помнишь портрет Лорины, то мы ведь и сами сначала подумали, что это Тамарин портрет. И пока он стоял рядом и смотрел, в его голове проносились мысли о матери и бабушке, об их жизни, все, что сохранилось в его памяти. И когда они с Тамарой были у него дома, он подспудно думал о своей семье и обо всем, что пришлось пережить этим двум женщинам. И невольно, не думая о силе своего гипнотического дара, он внушил Тамаре память чужой жизни. И внушение это было таким мощным, что затронуло все клетки мозга, включая механизм старения. Вот, собственно говоря, и все, что я хотела тебе рассказать. Я подумала, что ты должен узнать конец этой истории.

– Да… это поразительно. Конечно, ты права, я должен был знать. У меня оставалось жуткое чувство незавершенности.

– У меня тоже. И теперь видно, что кое в чем мы подошли очень близко, а какие-то вещи нам не пришли в голову.

– Да… даже странно, как мы не додумались.

– Ну, это сейчас кажется все понятно. А помнишь, как мы мучились?

– Я уже чуть было не начал снова курить.

– Правда? Подумай только, что не встреть я Игоря на остановке, совершенно случайно, ничего бы не раскрутилось.

– Да, если б ты не проявила любопытства, он бы с тобой не заговорил. А что за книгу он читал?

– Я сейчас не помню, у меня где-то записано. Что-то о внушении и внушаемости. Я так и не нашла ее нигде.

– Интересно. У меня, возможно, есть эта книга.

– Да, я думаю, у тебя она наверняка есть.

Мы помолчали.

– Кир, а что было дальше?

– Дальше? Ну, Борис бедный был совершенно потрясен.

– А Тамара все рассказала?

– Абсолютно все. И как она попала в клинику, и про свой диагноз. И как она искала мужа и детей, и про то, что никто ее не навещал, и про своих родителей и брата, и как мы с ней встретились в троллейбусе. И про свои воспоминания, и про венгерскую эпопею. Правда, про венгерскую эпопею больше рассказывала я.

– А она показывала ему свои записи?

– Виктор! Ну конечно, нет. Все ее тетради у меня, и никто их больше никогда не увидит.

– А он не передумал жениться?

– Сложный вопрос. Я боюсь об этом спрашивать, но думаю, что свадьба будет на какое-то время отложена. То, что он узнал, может повлиять на его отношение к ней. И опять тут замешан его брат… Но с другой стороны, это было давно, до знакомства Бориса с Тамарой. Если он ее любит… Пусть они сами решают.

– А как вел себя этот…

– Игорь?

– Да, Иштван.

– Он был потрясен не меньше Бориса. По-моему, даже больше. Он совершенно забыл об этом эпизоде своей жизни, хотя, видишь, оказывается, все запомнил. Наверно, Тамара сильно его зацепила. Но все эти годы ему не приходило в голову, что он фактически сломал кому-то жизнь, ведь он украл у Тамары пятнадцать лет молодости. Он очень переживал, просил простить его, хотя тут же говорил, что ему нет прощения, что он никогда не сможет искупить эту вину, и все в таком роде. Мне кажется, он был искренен. Он выглядел просто убитым.

– Тебе его жаль?

– О чем ты? Я просто хочу сказать, что он на самом деле не монстр какой-то, что он абсолютно нормальный человек, а что касается истории с Тамарой, как, кстати, и с первой Бориной женой, а может и с другими, то скорей всего он пускал в ход свои гипнотические чары, уж не знаю, осознанно или нет.

– Да. Конечно, не монстр, просто заставлял женщин подчиняться его воле, а так – замечательный человек.

– Я сказала «скорей всего», я не знаю, так ли это.

– Ты на себе тоже ощутила его влияние?

Почему он спрашивает? Неужели запоздалый призрак ревности?

– Нет. Правда, в первый раз мне стало не по себе, я не была готова. Но потом – все, включила противоядие.

– Какое, интересно?

– Мозги. Я не поддаюсь и не боюсь. Поэтому меня не возьмет никакой гипноз.

– Вот как?

Виктор внимательно посмотрел на меня. Уж не хочет ли он проверить, насколько «крепка броня?

Я отвела взгляд.

– Знаешь, Виктор, если тебе интересно познакомиться с Игорем, то это очень просто сделать.

– Ты, что, общаясь с ним, тоже научилась читать мысли?

– Если бы! Просто я подумала, что ты ведь остался Тамариным врачом, и вполне можешь поинтересоваться, как твоя бывшая пациентка. Кроме того, ты имеешь полное право увидеть действующих лиц, поскольку ты больше всех сделал для того, чтобы раскрыть секреты этой истории. И затем надо будет сообщить в Венгрию Коршу, Дербеши и всем остальным..

– Да, ты права. Ты можешь дать мне телефоны Тамары, Бориса и этого… Иштвана?

– Конечно. Записывай.

Я посмотрела на часы.

– Ничего себе десять минут! Мы больше двух часов сидим!

– Я подвезу тебя домой.

– Нет, спасибо, Виктор, мне надо поработать. Я полчаса еще здесь побуду.

– А как ты будешь добираться?

– Как обычно.

В дверях он немного задержался.

– Кир, ты изменилась.

– С чего ты взял?

– Вижу.

– Ты хочешь сказать, что я повзрослела?

– Можно и так сказать, – улыбнулся он.

– Вить, ну ты же психолог. Я не вообще изменилась, а только с тобой. Улиточка ушла в скорлупу.

Он ничего не ответил, слегка улыбнулся, постоял. И вышел.

Я ощутила последнюю боль, как будто из души извлекли пулю.

Я понимала, что это была победа, но ни радости, ни триумфа не было. Я только что победила свою любовь. Это было невесело. Но, наверное, правильно.

* * *

Ну что ж. В основном, история вся рассказана. Но так завершить свое долгое повествование мне бы не хотелось. Нужно поставить все точки, сообщить хотя бы кратко, как сложилась жизнь у участников этих событий.

Тамара с Борисом все-таки поженились. Правда, не сразу. Прошло примерно полгода после того, как Боря узнал всю правду на «семейном ужине». Сначала отношения между ними довольно сильно напряглись. Но общаться они все же продолжали.

В один из дней мне позвонила Тамара и сказала, что ей нужен мой совет – как вести себя с Борисом. Я ей сказала, что на ее месте постаралась бы откровенно поговорить с ним, не боясь называть вещи своими именами.

– Если ты хочешь быть с ним, так и скажи ему, и спроси, чего хочет он. Не нужно никаких дипломатий, никакой ложной «девичьей гордости», пусть он знает, что ты по-прежнему его любишь. При условии, что ты действительно так чувствуешь. Если его отношение изменилось, пусть тоже скажет. Любой честный ответ лучше, чем неискренность или невысказанная обида.

Забавно, что вскоре после этого Борис тоже решил со мной посоветоваться на эту же самую тему. Как вы понимаете, он услышал то же, что я сказала Тамаре.

Самое интересное, что затем мне задал вопрос Игорь – как я думаю, что ему делать в этой ситуации. Мы долго разговаривали, он не шутил, был очень серьезен. Между прочим, он признался, что в молодости не раз использовал свои гипнотические способности, чтобы добиться расположения девушек.

– А разве без этого ты не мог? Откуда у тебя такой комплекс?

– Это не комплекс. Я это делал не потому, что меня интересовала конкретная девушка, которая не обращала на меня внимания, а чтобы проверить, могу ли я воздействовать на девушку, которой я сам по себе не нравился.

– Но зачем?

– Неужели ты не понимаешь? Чтобы убедиться в своих…силах. Ты знаешь, это ведь ни на что не похожее ощущение – уметь влиять на чужую волю. Когда ты впервые осознаешь это, то тебе не верится, ты хочешь еще и еще раз убедиться в этом, но даже если все получается, каждый раз думаешь, что это случайно, и хочешь снова провести эксперимент. И потребовалось довольно долгое время, чтобы я поверил в свои возможности настолько, что уже не нужно было сомневаться. Я просто привык.

У меня на языке вертелось еще два вопроса, но я не была уверена, что их следует задавать. Интересно, знает ли он, о чем я сейчас думаю? Но вслух я задала совсем другой вопрос.

– Скажи, Игорь, а твои эксперименты касались только девушек? Ведь с такими способностями можно бог знает чего добиться в политике, в бизнесе, да, собственно говоря, везде.

– Ну да. Можно завоевать мир, а можно выходить из магазина с пачкой неоплаченных сигарет, и при этом заставить охранника говорить тебе спасибо. Понимаешь, все это известно. Люди с подобными возможностями, как правило, перестают себя контролировать, им кажется, что они все могут, у них стремительно развивается мания величия, и чем больших высот они достигают, тем оглушительнее их крах. А крах неизбежен, потому что их власть небеспредельна, и обнаруживается это как раз тогда, когда они окончательно и безоговорочно поверят в свое всемогущество. Так рушатся великие империи. У нас был профессор Верцер, Иосиф Карлович, он читал спецкурсы по исторической психологии, психологии масс и так далее. Я хорошо помню его семинары. И потом, знаешь, я человек не слишком тщеславный. Мне не нужен весь мир. Мне бы мой мир обрести, наконец.

Он замолчал и как будто задумался о чем-то. Я смотрела, как он стряхивает пепел, у него приятные руки, как потирает двумя пальцами переносицу. Мне было интересно, о чем он думает, но его лицо было непроницаемо. Я поймала на себе его пристальный взгляд и почувствовала что-то вроде озноба и легкой дурноты.

– Игорь, не надо, – сказала я, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Не надо – что?

– Ты знаешь – что. Не смотри так, пожалуйста.

– Почему? Ты что-нибудь чувствуешь?

– Да, сегодня чувствую.

– Ты боишься меня?

– Мне неспокойно.

– Ты можешь описать мне свои ощущения?

– Послушай, я ведь тоже хорошо училась в свое время. Чем ярче и подробней я буду описывать свои ощущения, тем больше в них поверю и тем в большей зависимости от них окажусь.

Игорь от души расхохотался.

– Вашу зачетку, милая. Ставлю вам отлично.

Я тоже рассмеялась. Возникшее было напряжение спало. Но не надо расслабляться, с ним надо быть настороже!

– Так вот, Кира, единственная женщина, которую я любил, бросила меня, как только узнала о… моих гипнотических способностях. Она не могла избавиться от мысли, что я заставил ее полюбить себя.

– А на самом деле?

– Не знаю. Думаю, что нет. Я очень любил ее, но мне хотелось, чтобы она сама сделала свой выбор. Вот. А что касается второго вопроса, то я хочу тебе сказать… знаешь, я уже устал от заколдованных принцесс. Мне, как любому человеку, хочется, чтобы меня полюбили, понимаешь, меня – какой я есть. Да, ты права, со мной надо быть настороже…

– Как с ручным тигром. Или медведем. Тоже коварное животное.

– Или ручным малярийным комаром.

– Жуткий образ! Ты так себя видишь?

– Образ, конечно, мелковат. Но если говорить о последствиях…

– Игорь, ты ужасный человек!

– Вот-вот! Нет, чтобы сказать «ты интересный, умный, добрый». А то – ужасный! Что такого ужасного ты во мне нашла? Что с тобой? Почему ты замолчала?

Я вдруг осознала, что не задавала ему тех вопросов, на которые он…

– Ну так как, я тебе ответил?

– Даже слишком. Игорь, как ты это делаешь? Ну, пожалуйста, скажи. Как это получается? Ты слышишь голос? Или видишь текст?

– Ни то, ни другое. Не знаю, как объяснить. Наверно, ближе к первому.

– А если я буду думать что-нибудь неприличное, например, хрен-хрен-хрен?

– Значит, мне придется слушать этот «хрен-хрен-хрен».

– Я боюсь, что теперь при встрече с тобой мне будут лезть в голову одни непристойности.

– Это нехорошо с твоей стороны! На самом деле, должен тебе заметить, ты вовсе не оригинальна!

– Неужели? Послушай, а может быть, та женщина ушла не из-за того, что ты ей что-то внушил, а потому, что не хотела, чтоб ты знал ее мысли? Ты извини, что я вмешиваюсь в твои личные дела…

– Ты хочешь сказать, что она постоянно думала о чем-то непристойном? Я ведь не против, я могу даже поучаствовать…

– Я просто имела в виду, что мало кто сможет ужиться с человеком, который знает все твои мысли. Представь, что твои мысли кто-то читает. Ты ведь не хотел бы?

– Да уж, страшно подумать!

Он погасил сигарету, наверно уже пятнадцатую за время нашего разговора.

– Ты слишком много куришь, – сказала я, а про себя подумала, что моя одежда теперь будет пахнуть тем самым дымом. Добавить немного туалетной воды и… Тамара моя! Эта неожиданная мысль заставила меня громко рассмеяться. Игорь удивленно поднял брови. Пришлось объяснить ему причину моей неуместной реакции.

– Подумать только! Зачем все мои гипнозы, если все так просто – парфюм и табак!

– Вот именно! И я о том же!

– И на тебя это тоже действует?

– Конечно, еще как!

– Решено. Закупаю бочку туалетной воды и табачную фабрику.

– Думаешь, такой малости будет достаточно?

– Хорошо. Две бочки.

Что касается его дальнейших взаимоотношений с братом и Тамарой, то у меня для него не было рецепта. Я не представляла, какой совет ему нужен и чем я могу помочь. Но лучшее, что могло быть в этой ситуации, на мой взгляд, это опять же открытость.

– Может, вам нужно собраться втроем, поговорить откровенно обо всем, не обходя запретных тем. И жить дальше уже налегке. Иначе ничего не получится. Так мне кажется. Хоть я и не умею читать мысли, воздействовать на сознание и поведение…

– Ты ошибаешься. Ты виртуозно воздействуешь и на мысли, и на волю, и на…все остальное. Как ты это делаешь? Но если серьезно, то ты, наверно, права. И я тебе очень благодарен за этот разговор.

Судя по результатам, мои советы, похоже, помогли. Борис и Тамара стали опять жить вместе и, как я уже сказала, брак состоялся. Борис почти простил Игоря, и их отношения почти наладились. Почти – потому что Тамара все же не могла себя заставить часто с ним видеться (а, может, боялась, что опять попадет под его чары). Короче, братья помирились, но тесного общения все же не поддерживали.

Мы с Тамарой остались близкими подругами, и собственно, это не могло быть иначе. Но я приобрела друга еще и в Борином лице, а он в моем, что было очень ценно и приятно.

Что я приобрела в Игоревом лице, трудно определить. Думаю, если б я захотела, я бы получила много больше, чем дружбу. Не скрою, меня он очень привлекал, тем более, что в моем столе лежали Тамарины тетради, в которых достаточно откровенно были описаны их любовные отношения, и я помнила также и ее рассказы о том, какой ее муж необыкновенный любовник, хотя все это было Тамариными фантазиями, навеянными всего лишь одной встречей. В общем, это было «искушение Евы», с той разницей, что искуситель вел себя вполне пристойно, а Ева боролась с собой, а не с ним. К тому же меня останавливала мысль, что для Тамары было бы большим ударом узнать, что ее подруга и тот, о котором она всю жизнь… Но с другой стороны, ее ведь ничто не связывало с Игорем, если не считать, что он невольно сыграл в ее жизни главную отрицательную роль. А теперь все это позади, она любит другого человека, и даже если где-то в подсознании у нее сохранилось притяжение к «тому», то это ведь совсем не означает, что больше никому нельзя… что другая женщина не может… Например, я…

Между тем, у нас с Виктором возобновился контакт, правда, исключительно деловой. Он рассказал мне о реакции венгерских коллег на все происходящее, о том, что у них есть интересные совместные проекты. Пригласил меня на одну из конференций, дал несколько ценных материалов для журнала. Я познакомила его с Игорем, и обнаружилось, что у них по многим профессиональным вопросам совпадают взгляды. (Я, по-моему, забыла сказать, что Игорь занимается вопросами подавления сознания и других воздействий на психику человека. Кстати, та книга была написана Игорем с двумя соавторами и, конечно же, была известна Виктору). Игорю предложили ставку консультанта в клинике, и возможно, он будет иметь квартиру в том самом доме, откуда скоро навсегда уедет Тамара.

В ноябре у Виктора защита докторской, и он попросил меня помочь ему в организации банкета…

Скорей всего, мне придется расстаться с Сашей. Он собрался на три года в Швейцарию (он программист), и хотел оформить наши отношения, чтобы уехать вместе (это одно из условий контракта). Но, к сожалению, я по работе не могу сейчас надолго… «Сашенька, милый, пойми, я не могу сейчас бросить работу. Прости меня, пожалуйста, но не могу, понимаешь…» Многие мои приятельницы не одобрили мой поступок, «Кир, ты что, дура?», «Ты потом локти себе будешь кусать», а кое-кто выступил с резким осуждением «это подло с твоей стороны. Он такой хороший человек, а ты предательница…» Я-то как раз считаю, что по отношению к нему это честнее. Подлостью было бы польститься на Швейцарию. Впрочем, я думаю, Ольга рьяно возьмется за утешение Саши… Что ж…

Нам удалось обнаружить Мишу, Тамариного брата. Он женился, живет с семьей на Алтае, у него какой-то мелкий бизнес. Он очень обрадовался, что Тамара нашлась, и, возможно, скоро выберется в Москву повидаться с сестрой.

Ну, и, наконец, самое последнее. Я дала некоторым людям почитать эти записи. В основном, отзывы были положительные. «Очень интересно», «читали, не отрываясь», «любопытная история». Но одна читательница была разочарована концовкой. «Сначала все было лихо закручено, я думала, здесь будет мистика, а все так буднично объяснилось». На это хочу ответить. Если бы я сочиняла, то сюжет можно было бы так «закрутить», так начинить мистикой, что после этого только к Виктору на прием. Но все дело в том, что это – непридуманная история (конечно, я изменила имена). И если вы представите на миг, что все эти события происходили с вашими знакомыми, и вы сами, так или иначе, участвовали в них, то вы согласитесь, что никакое авторское воображение не может тягаться с изощренной невероятностью реальной жизни.