Текст книги "Все бывает… (сборник)"

Наташа, Инна и жены

Нас было шестеро: Виктор Маркушев, врач-психиатр; Антон Беликов, журналист; Лев Генкин, переводчик; Владимир Гурман, биохимик; Бронислав Чен, врач-анастезиолог, и наконец… чуть не забыл, кто же шестой – это я сам, Матвей Шаковский, преподаватель права в одном из московских вузов.

Так сложилось, что главной целью наших «осенних каникул» в актерском пансионате было общение, а точнее – откровенные разговоры на самые разные темы. Естественно, у нас не было заранее утвержденного «плана», и мы не начинали наши встречи словами «а сегодня, друзья, мы с вами побеседуем о…». Как это часто бывает, разговор начинался спонтанно и затем развивался кругами и зигзагами. Было у нас и еще одно занятие, превратившееся в своего рода игру – мы выбирали кого-нибудь из отдыхающих и пытались угадать его профессию, характер, пристрастия, одним словом, сочиняли ему биографию, а потом, если получалось познакомиться с ним, проверяли свою психологическую проницательность. Некоторые эпизоды я не поленился занести в свой блокнотик, и теперь имею возможность рассказать о них вам. Я буду очень рад, если это развлечет вас. Если же вам станет скучно – что ж, нет ничего легче, чем не читать.

* * *

Однажды в пансионате появились совершенно другие лица. Это были мужчина и женщина, примерно лет тридцати. Они вели себя несколько странно – ни с кем не здоровались, не поддерживали обычных, ни к чему не обязывающих «курортных» тем, не появлялись в «Угольке», не играли на бильярде. Иногда они прогуливались вдвоем по аллеям и то ли спорили, то ли обсуждали какие-то серьезные темы. По всему было видно, что эти двое не склонны расширять круг общения. В то же время они не походили на пару, которая вырвалась из цепкого и «многоокого» городского пространства, чтобы, наконец, побыть вдвоем. Конечно, они быстро попали под прицел нашего внимания и стали, как сказал Виктор, «мишенями на интеллектуально-фантазийном полигоне».

– Заметили, какая странная парочка?

– Да, я уже вчера обратил внимание. Непохоже, что приехали отдохнуть.

– И на любящих супругов тоже не очень смахивают.

– Может, они обсуждают условия развода?

– Зачем для этого приезжать сюда?

– А если это не муж и жена?

– На любовников они совсем не тянут.

– Может, это любовники в решающей стадии. Она требует, чтобы он ушел от жены к ней. А он не хочет менять шило на мыло.

– Да не очень-то она выглядит на требовательную любовницу. В основном говорит он, а она его слушает и отвечает.

– Может, это вообще сотрудники?

– В одном номере?

– А вдруг они украли все деньги фирмы и теперь здесь скрываются и делят их.

– Или обсуждают план захвата машины инкассаторов.

– Точно. Здесь явно какая-то криминальная подоплека.

– Я думаю, вы ошибаетесь. Если бы они затевали что-то, они старались бы быть как все, то есть не выделялись бы из толпы. А сейчас они привлекают к себе внимание.

– Да брось. Чье внимание они привлекают? Только наше, и то потому, что нам нечего делать. А если б нас тут не было, то никто бы вообще не заметил их. Ну, приехали, ну не хотят ни с кем общаться. Что здесь такого? Имеют право.

– Может, тогда и подоплеки никакой нет?

– И все-таки они какие-то странные.

– Интересно, о чем они говорят?

– Давайте, понаблюдаем за ними.

– Только так, чтобы они не заметили…

* * *

На следующее утро мы пришли на завтрак довольно рано, чтобы застать нашу пару. Они сидели за самым дальним столом у окна и неторопливо ели, изредка обмениваясь фразами. Виктор выпил свой виноградный сок и поднялся.

– Мужики, я скоро вернусь.

Мы с интересом ждали, что будет дальше. Виктор подошел к ним, видно было по жестикуляции, что он просит извинить его за то, что нарушает их уединение, затем он, очевидно, назвал свое имя. Те в ответ вроде бы тоже. Пригласили его сесть. Что говорил Виктор, мы не слышали, но парочка вдруг заулыбалась. Виктор, по всей вероятности, сказал что-то о нас, так как они повернулись в нашу сторону и закивали. Мы помахали им. Затем, явно о чем-то договорившись с ними, Виктор вернулся за наш стол и с удовольствием принялся за творог со сметаной.

Выяснилось, что они супруги, здесь они в отпуске, но, главное, сегодня вечером они придут в «Уголек», и мы будем иметь прекрасную возможность с ними пообщаться и выяснить невзначай все, что нам интересно.

– Вить, как тебе это удалось?

– Очень просто. Я подошел, сказал, что мы тут отдыхаем компанией и что мы очень рады видеть их молодые лица, так как контингент здесь в основном после шестидесяти. И пригласил их вечером к нам присоединиться и хорошо провести вечер. И честно вам скажу, не встретил никакого сопротивления. Вот так!

– Жаль! Такой домысел зарубил на корню!

– Не плачь дед, не плачь баба, будет вам другой домысел!

* * *

Наш новый знакомый появился в «Угольке» примерно минут через десять после нас.

– Добрый вечер всем!

– Привет!

– Здорово, здорово!

– Давай, садись, не стесняйся!

– Ребята, познакомьтесь, это Алексей.

– Матвей.

– Антон.

– Лев.

– Владимир.

– Бронислав.

– Ну, мы с тобой уже знакомы с утра. А где Инна?

– Слушай, не спрашивай меня. То пойду, то не пойду. То пойдем гулять, то давай останемся. То хочу в кино, то уйдем, плохой фильм. То сядем здесь, то пересядем, тут дует. И так всю дорогу. Короче, я сказал, надумаешь – приходи. Ариведерчи!

– Понятно. Ничего, захочет – придет. Тут дорога не дальняя.

– Давайте за знакомство! Алексей, как насчет коньяка?

– Да я могу и коньяк. Но лучше водочки.

– Отлично. Ну, за нас!

Через час мы уже многое знали о нашем госте. Алексей оказался веселым парнем, знал много анекдотов. Он служил на фирме, поставляющей оборудование для парикмахерских – всякие фены, щипцы, сушильные автоматы с таймером и прочие прибамбасы. Его жена Инна была менеджером по продаже лекарств, другими словами, работала в аптеке.

– Слушай, Леха. А почему вы решили проводить отпуск здесь и сейчас?

– Да, по-дурацки все получилось. Я ей с весны обещал – поедем туда, поедем сюда. А у меня все дела какие-то выскакивали – то в командировку, то на рыбалку с ребятами, то это… ну в общем, как бы… так сказать… дела, другими словами…

Мы все рассмеялись.

– Ну, и в результате выбрались, наконец, сюда.

– А Инна вроде как недовольна?

– Еще как недовольна! Ей все тут не нравится. А я ей говорю, ты ведь хотела со мной поехать? Что ж ты теперь нос воротишь?

– Она, небось, хотела в Турцию?

– Угадал! Хотела в Турцию. А потом – на неделю в Швецию, для контраста.

– А вместо этого получила подмосковные вечера, да еще поздней осенью. Тут любая взбеленится!

– Знаешь, уж лучше бы взбеленилась! А то ноет так тихонько, вот, обещал, не выполнил, как ты мог. А я этого не выношу. Скандал бы устроила, вцепилась в меня когтями, как тигра, глазами бы сверкнула, да я б для нее… А тут канючит, канючит… прямо овца какая-то. Я понимаю, что веду себя с ней, как…ну… сволочь последняя…понимаю. Но не могу, верите, мужики, не могу ничего с собой поделать. Она хорошая, добрая, человек такой… как сказать? душевный, что ли…Но вот, как на духу, вам скажу – ну не могу я… Бесит.

– А вы давно женаты?

– Да уж прилично. Семь лет.

– А сколько тебе?

– Мне тридцать шесть.

– Ну да? Я тебе больше тридцатника бы не дал!

– Я хорошо сохранился. А Инна моложе меня на шесть лет. Ей как раз тридцать.

– А дети есть?

– Нет, детей у нас нет.

– Может ей ребенка надо? Сидела бы с ним, и тебе бы посвободней было.

– Ну, я-то тоже должен был бы уделять ему внимание. И тут уж такая привязь…

– А что ж тогда тянешь? Уходи!

– Да сам не знаю. Знаешь, привык, и уйти – куда? Опять начинать все заново? Тоже не просто.

– Да, с тигрицей-то тяжеловато жить.

– То-то и оно. Была бы Инка при своем хорошем характере… потигристей. Было бы то, что надо.

– Или та тигрица попокладистей.

– Во-во. Слушайте, она пришла. Вон она идет. Вы только не…

– Да не волнуйся, Леха. Что мы, не понимаем, что ли?

– Здравствуйте, Инна! Что ж вы так поздно! А мы вас ждем, ждем!

– Здравствуйте! Да я сначала решила, что приду, ну не с Алешей, а чуть позже. Потом застряла в холле у телевизора, потом подумала – куда уж теперь идти. А потом – взяла и пришла.

– Вот и хорошо. Правильно сделали. Что вам налить? Коньяк? Если хотите, можно вино сухое, и тут вообще очень вкусно готовят.

– Можно немного коньяка.

– О! Инна, вы наш человек.

– Инн, ты разве пьешь коньяк? Я не знал! Что-то новенькое!

– Мне захотелось коньяка!

– Ну, ради бога. Нет вопроса.

– Инна, расскажите нам что-нибудь о себе.

– Для начала, неплохо было бы узнать ваши имена. А то я знакома только с Виктором.

– Инна! Простите нас! Какая оплошность для джентльменов! Я – Владимир. Это Лев, дикое животное. Но доброе. Рядом с вами – Бронислав, он может начать любезничать с вами, не пугайтесь. Он такой по натуре, любезный. А вот эти двое – жуткие типы, Матвей и Антон, это их клички. Они как видят на улице незнакомую женщину, так сразу начинают с ней разговаривать, и могут заговорить ее до безумия, но при этом, заметьте, не называют своих имен.

– Инна, не слушайте Вову. Просто мы так долго вас ждали, что стало казаться, что мы уже давно знакомы.

– Вы хотите сказать, что за это время столько всего узнали обо мне…

– Нет, скажу вам честно, мы просто вчера еще обратили на вас внимание, но вы все время с мужем да с мужем. И мы решили пригласить именно вас поужинать с нами, а Леха – это уже так, вынужденная посадка, ты уж извини, Леха, за прямоту…

– Ах ты, старый котище!

Мы все дружно расхохотались, включая Алексея. По лицу Инны промелькнула улыбка. Но она тут же опустила глаза и отпила глоток коньяка. И ничего не ответила. С ее приходом разговор потек по другому руслу. Мы все, слегка разогретые хорошим коньяком, острили, шутили, пикировались, Алексей рассказывал смешные анекдоты. Инна почти все время молчала, но я бы не сказал, что она была абсолютно безучастна. Время от времени в ее глазах вспыхивали искорки смеха, и видно было, что она чувствует себя вполне комфортно в веселой мужской компании.

Где-то в начале двенадцатого они собрались уходить. Алексей сделал было попытку расплатиться за ужин, но мы решительно и категорически пресекли это намерение.

– Ты что, спятил? Мы вас пригласили, о чем разговор! Обижаешь!

– Ну, ладно, мужики. Спасибо. Классно посидели.

– Инна, а вам, наверное, было скучно с нами?

– Нет, вы знаете, на удивление не скучно. Даже временами просто весело.

– Мы учтем все ваши замечания и пожелания и в следующий раз начнем с подробного знакомства. Мы все вам о себе расскажем…

– Я готов все рассказать, начиная с детского сада.

– Даже раньше.

– Ты что, помнишь себя до детского сада?

– Нет. Но если Инна захочет, то я вспомню.

– А ты уверен, что это интересно?

– Инна, я вас предупреждал, что если он начнет говорить, то этот процесс уже не регулируется. Будьте осторожны!

– Инна! А вы в следующий раз расскажете нам о себе.

– Если мне удастся вставить слово…

– О как! Браво, Инна!

– Да, информация усвоена и освоена!

Несмотря на сдержанность и немногословность, Инна, по-видимому, была в хорошем расположении духа. Ее глаза искрились от смеха, и это позволяло думать, что в ней, возможно, чуть-чуть больше жизни, чем это выходило из описания ее мужа…

После их ухода мы еще какое-то время оставались в кафе.

– Ну что, какие впечатления?

– По-моему, неплохо. Нормальный мужик этот Алексей.

– Славно так посидели.

– А эта, Инна его, тоже в общем ничего.

– Ну, она такая, малость невзрачненькая…

– Не скажи. Она, конечно, не красотка. Но и не страшная.

– Я бы даже сказал, в ней что-то есть. Не так она проста.

– А ты, Вить, что молчишь?

– Ну что, посидели мы действительно хорошо. Но так… как бы это сказать… ширпотребски. Мне лично больше по душе наш узкий круг.

– Да ладно, Вить. Что ты, в самом деле. Посидели, посмеялись. Иногда можно себе позволить и такое.

– Вот именно. Тем более, что ты сам их пригласил.

– Да, Виктор, считай, что это было исследование. Мы решали некую задачу – кто есть что.

– И сейчас обсуждаем результат. Обрабатываем данные.

– Да я ничего такого не говорю. Все неплохо. Но если честно, результат меня не вдохновил. Алексей этот мне… ну никак. Не пошел он у меня. Ничего мужик, конечно, веселый, простой. Но и все. А Инна – та еще штучка. Так мне показалось.

– Тихий омут?

– Ну да, вроде того. Может, не очень глубокий…но какая-то нечисть там явно водится.

– Злой, злой, Витек, недобрый. Чем они тебе не угодили?

– Да сам не знаю. Раздражили они меня.

– То-то я смотрю, ты сегодня не больно разговорчивый.

– Почему только сегодня? Я всегда молчалив и суров.

– Да, мы это хорошо знаем! Но сегодня ты был прямо-таки угрюм не по годам.

– Это вы веселились не по годам. А я сохранял трезвость мысли. Кто-то же должен быть умным.

Все рассмеялись.

– А она, по-моему, Володь, на тебя глаз положила. Молчит, молчит, а сама на тебя позыркивает.

– Ну, понятное дело, на кого ж ей тут еще позыркивать. Я самый красивый.

Владимир с удовольствием сделал глоток коньяка, ловко подцепил ломтик лимона.

– Ребята, если вы не устали, я вспомнил одну давнюю историю.

– Давай, давай. А то сегодня ни одной истории. День прошел зря.

– Ну, слушайте, развлеку вас немного.

Случай, рассказанный Владимиром Гурманом

Фригидная Наташа

Когда я учился на третьем курсе, были у меня два друга с соседних факультетов. Васек и Марат. Мы вместе участвовали в КВН, в театральных постановках и тому подобных мероприятиях. Но суть не в этом. Стали мы с Маратом замечать, что Васек наш какой-то кислый ходит, хотя пытается изображать, что все в порядке. Стали мы его пытать и выпытали, что у него проблемы на личном фронте. Дело в том, что ему давно нравилась одна девчонка, он долго ее добивался, и они уже полгода жили вместе. Мы с ней не были знакомы, потому что наша дружба была основана на совместных выступлениях, репетициях. Кроме того, у нас с Маратом постоянных девчонок не было, скорее, был калейдоскоп в этом плане. Поэтому мы не ходили на совместные вечеринки – он не мог своей девушке, почти жене, демонстрировать наши нравы. Ну вот. Слово за слово, и он признался, что эта девушка очень… как бы это поделикатней выразиться… очень инертна в постели, совершенно никакой инициативы не проявляет и если что-то делает, то без всякого интереса. Абсолютно фригидна. Сначала все вроде бы было неплохо. А потом стало не очень, и пошло все хуже и хуже. Он пытался чему-то ее научить, ругал ее за скованность, объяснял, чего он от нее хочет и требовал, чтобы она сформулировала, почему она не хочет. Она только улыбалась, тихо оправдывалась и пыталась его как-то утихомирить. А его это еще больше раздражало, он начал ей грубить, закатывал скандалы по любому поводу, а она терпела, чувствуя свою вину и боясь его потерять. Мы с Маратом все это выслушали и решили, что Ваську требуется перемена в жизни. Мы не знали, что там с его девушкой, но Васек на наших глазах превращался в неврастеника, и этого нельзя было допустить. А у меня была одна совершенно потрясающая подружка – испанские страсти отдыхают, но я уже нацелился на другой объект, и решил познакомить Васька с этой своей… Карменситой. Надо сказать, что соображения высокой морали совершенно не касались наших отношений с девушками. Мы не были связаны никакими обязательствами, сближались по взаимному согласию, расставались друзьями и абсолютно спокойно относились к появлению друг у друга новых партнеров. Поэтому порекомендовать приятелю свою подружку было в порядке вещей, как бы дико это сейчас ни звучало. Короче, мы назначили встречу в кафе. Я пришел, но ни Васек, ни Карменсита не явились. Вечером я позвонил ему.

– Васек, привет! Что за дела? Я ждал больше часа!

– Представляешь, я уже вышел из дома, и на пол пути встретил ее. Она следила за мной! Ты вообще такое можешь представить! Я ей говорю, ты чего за мной шпионишь! А она «да я случайно, да ты неправ». Я ее спрашиваю «ты куда идешь?» Я просто гуляю, говорит. «Да? За мной по пятам?! Гуляй в другом месте». А она: «А ты куда идешь?» «А тебе какое дело? Тебя это не касается!» «Но ты же меня спрашиваешь, значит, и я могу». В общем, испортила она мне все настроение. И не мог же я идти к тебе на встречу и ее за собой притащить на хвосте.

– Понятно. Ну ладно, не расстраивайся. Карменсита тоже не пришла.

– То есть как?

– Она сказала, что ее пригласили куда-то на дачу.

– Вот черт!

– Не судьба в этот раз. Ничего, что-нибудь организуем.

Мы рассказали обо всем Марату, он посмеялся и сказал Ваську, что познакомит его со своей бывшей подружкой. Она, может, и не Карменсита, но на королеву Марго вполне потянет!

И что вы думаете? История повторилась! Маратова девушка позвонила ему, что у нее какие-то проблемы и она сегодня не сможет, а подруга Васька опять устроила за ним слежку и сорвала ему мероприятие.

Тогда мы решили перехитрить судьбу. В один из дней я договорился с Карменситой встретиться в кафе, а Марат назначил своей девице встречу там же в это же время. Мы как бы случайно там совпадем вчетвером, и туда же вдруг придет Васек, который не будет знать, что мы там с девушками. Он поедет на встречу со мной и Маратом. А дальше он познакомится с ними обеими, и пусть сам выбирает и решает, что ему делать и с кем.

Я приехал в кафе первый. Через некоторое время явился Марат. Девицы задерживались. День был теплый, и мы расположились на улице за столиком под большим полосатым тентом – в Москве только-только начали перенимать западную манеру уличных летних кафе. Вскоре подошел Васек, который, увидев нас, не заподозрил никаких интриг, поскольку мы-то его и звали посидеть втроем. Васек сообщил нам, что «она сделала попытку намылиться вслед за мной», но он ей сказал: «если я увижу, что ты за мной идешь, я за себя не отвечаю. Так и знай!» И она вроде осталась дома, по крайней мере, ему никто не помешал сюда добраться.

Мы взяли по бутылке пива, арахис, чипсы и пакетик вяленых кальмаров. И хотя бутылки были крохотные, порции арахиса и чипсов совсем детские, а уж пакет кальмаров – вообще легче воздуха, но этот набор позволял нам чувствовать себя по-студенчески вальяжно и при этом не истощал нашу покупательную способность.

Через какое-то время Васек удалился в туалет, расположенный в помещении кафе. А тут как раз на горизонте появилась Карменсита, и практически в то же время Марат увидел свою подружку. Но сказать, что они подошли к нашему столику, было бы совершенно неправильно – с точки зрения грамматики. К нашему столику подошла одна девушка, и после продолжительной и, думаю, мимически выразительной немой сцены, во время которой наши мозги проделали виртуозные аналитические операции, нам открылось, что моя Карменсита и Маратова королева Марго – это один и тот же персонаж. Это было феерически неожиданно, но при этом не столько драматично, сколько комично. И скоро мы все трое оправились от шока и уже хохотали, вспоминая наши недавние выражения лиц. В это время из кафе вышел Васек. Он безмятежно шел к нам, но увидев Карменситу, побелел, подбежал к ней и не помня себя заорал: «Ты зачем явилась? Как ты узнала? Выследила меня опять! Я предупреждал, я не знаю, что я сейчас сделаю! Мне надоело это, поняла! Пошла отсюда!»

Вы-то, возможно, уже сообразили, что все это значило, а мы с Маратом, снова потеряв дар речи, сидели с открытыми ртами и никак не могли взять в толк, что происходит. Два подобных потрясения за десять минут – это было уже слишком, наши мозги, как сейчас говорят, буквально зависли. Наконец королева Марго, она же Карменсита, она же пресловутая Васькова инертная и фригидная Наташа, реалистически оценив ситуацию, обратилась к нам: «Мальчики, утихомирьте этого придурка. Объясните ему все популярно, и когда он поймет, если сможет, конечно, передайте ему, что свои вещи я заберу тогда, когда мне будет удобно. И еще скажите, что я терпела его неумелые щенячьи слюнявые поцелуи и прочее только потому, что мне он сначала действительно нравился. А он оказался полным… ничтожеством. (На самом деле она выразилась чуть-чуть иначе, но мне не хочется воспроизводить ее слова, потому что я не люблю этот оборот). И видеть я его больше не желаю».

Владимир немного помолчал.

– И знаете, я вам скажу: несмотря на то, что мы все, включая фригидную Наташу, были абсолютно аморальны с точки зрения нравственных чистот и высот – об этом я уже говорил – я нашел в этой басне мораль. Для себя, по крайней мере. Если отношения не складываются или портятся, подумай, не сам ли ты виноват в том, в чем обвиняешь женщину. И вообще этот принцип годится для любых взаимоотношений. Вот такой пирог…

– Слушай, Вовка, лихая история!

– Я бы сказал, вполне итальянское кино.

– Да, Володь… Ай да Наташа!

– И понятно, почему не состоялись первые две встречи.

– Ну конечно! Она его вовсе не выслеживала. Она направлялась туда же.

– Причем шла знакомиться с ним!

– Да, в качестве лекарства от фригидной Наташи.

– Забавно было бы, если б они тогда встретились!

– А по-моему, и так получилось достаточно забавно.

– Еще забавнее.

– Настоящая притча о женском двуличии.

– Я бы сказал, трехличии.

– Притча о многогранности женской натуры.

– Да, умеют они нас дурить…

– Но знаешь, этот твой Васек малосимпатичный парень.

– Я бы сказал, просто мерзкий. Истерик-психопат, с завышенной самооценкой. Говорил про свою девушку всякие гадости, обсуждал ее с приятелями, а сам-то, как выяснилось, был сосунок розовоклювый.

– Согласен. Худший тип мужского поведения.

– Да это и не мужское поведение.

– Ребята, я понял, – вдруг произнес молчавший до того Виктор. – Я знаю, чем меня раздражил Алексей. Он даже дня не был знаком с нами – и сразу выложил нам все: и какой у жены характер, и чего он ей обещал, и про своих каких-то тигриц. Во-первых, нам это все знать не обязательно, у нас своих проблем хватает. А во-вторых, что ж ты первым встречным все вот так рассказываешь про жену, с которой семь лет уже прожил.

– Виктор, ты прав. Я согласен с тобой. Мне он сначала понравился, такой открытый парень, но сейчас я думаю, ты прав.

– Пожалуй, да.

– А ведь, действительно. Я тоже сначала решил – вот простой, веселый рубаха-парень…

– Постойте, это еще не все. Тут есть одна маленькая зацепка. Вот ты говоришь – рубаха-парень. Такой простой, открытый, анекдотами нас засыпал. А ведь до сегодняшнего вечера и он, и эта Инна вообще никого не замечали, не здоровались, держались особняком, а не подойди я к ним за завтраком, то все так и продолжалось бы. Если ты по натуре душа компании, то тебе необходима эта компания везде, а уж в отпуске и подавно. И он не мог не видеть, что из всех отдыхающих только мы примерно соответствуем им по возрасту. Однако, никаких шагов не предпринимал, типа бильярда или покера. И получается, что на самом-то деле они вовсе не скучали вдвоем, а весельчак-балагур – это просто маска, которую пришлось нацепить, когда деваться было некуда.

– Слушай, так может, они все-таки что-то затевают темное?

– Может быть. Но мне они перестали быть интересны. Мне все равно, что они затевают.

– А если это действительно криминал?

– И что, ты хочешь встать у них на пути и помешать?

– А они тебя уберут с дороги, чтоб не путался под ногами.

– Мы и так уже им сегодня все планы сбили.

– И как же быть?

– Уймись. Это все наши домыслы. Мы не знаем о них ничего. Может, они просто выясняют отношения.

– Знаете, я вам так скажу. Сегодняшний вечер прошел при всем при том неплохо. Признаем этот факт. Но если они и завтра опять захотят общаться, это будет перебор. Представляете, каждый вечер сидеть с ними в «Угольке»!

– Я думаю, что не захотят.

– И все-таки? Как сделать, чтобы они от нас отстали?

– Да не пристанут они, не бойся. На всякий случай, завтра будем приветливы, но на некоторой дистанции, а не так, будто мы уже побратались. Что такое один ужин? Ничего, ровным счетом.

Так мы и решили.

На следующее утро мы завтракали в свое обычное время. Стол у окна был пуст. Официантка, очевидно, уже успела убрать все и привести его в порядок. К нашему удивлению, в обед мы тоже не встретили ни Алексея, ни Инну. Не сговариваясь, мы явились к самому началу ужина и просидели до закрытия столовой. Инна и Алексей на ужин не приходили. Наше любопытство было подогрето, однако мы решили не придавать этому большого значения. Вечером в «Угольке» их тоже не было, поэтому наши опасения насчет нового витка общения развеялись. Не появились они и на второй день.

– Как вы думаете, куда они делись?

– Черт их знает. Похоже, сбежали.

– Ребята, это мы их спугнули. Точно вам говорю.

– Ну и ладно. Что теперь, искать их?

– Нет. Просто интересно, что они задумывали.

– Выбрось из головы. Лучше не знать.

Через пару дней мы уже почти забыли о странной чете и смирились с тем, что не узнаем причины их внезапного исчезновения. Возвращаясь по обыкновению поздно вечером из «Уголька» в свой корпус, мы услышали, что по боковой аллее кто-то идет. Шаги приближались, уже стали слышны голоса – мужской и женский. Вскоре мы уже смогли увидеть идущих, поскольку кустарник, разделявший главную аллею и параллельную ей боковую тропу, полностью облетел. Они шли, тесно обнявшись и о чем-то вполголоса разговаривали. Метрах в семи от нас они вдруг остановились и начали бурно целоваться. Мы заторопились, чтобы не мешать им, как вдруг женщина громко расхохоталась, нисколько не заботясь о том, что ее смех разносится в ночи достаточно далеко. При этом она запрокинула голову, и в равномерно-рассеянном свете фонарей мы с изумлением, но вполне отчетливо разглядели, что это Инна. Мужчина был нам незнаком, в пансионате мы его ни разу не видели. Очевидно, парочка заметила нас на аллее, потому что они приглушили голоса и ускорили шаги. Я абсолютно уверен, что Инна узнала нас всех. Антон потом очень жалел, что мы их не окликнули и не поздоровались с ней, хотя не мог объяснить, зачем бы нам было это делать.

– Ну, я не знаю. Просто хотелось посмотреть на ее реакцию.

– Реакцию на что? На то, что мы ее засекли не с мужем? Так она не очень-то и таилась. Вон, хохотала во весь голос!

– Но это было ночью. Днем-то мы ее не видели.

– Но все равно, она не выглядела смущенной, хотя я уверен, что она нас заметила.

– Конечно, заметила. И узнала.

Но сделала вид, что нас не знает.

– Послушай, во-первых, она с любовником. Они собираются провести вместе ночь. И она, по-твоему, должна с нами раскланяться, представить нам своего спутника, поговорить о погоде и потом, пожелав всем спокойной ночи, чинно отправиться в номер?

– А во-вторых?

– Во-вторых, наше знакомство весьма относительно. Мы видели ее, а она, соответственно, нас, всего раз – пару часов за ужином. Она не обязана поддерживать это знакомство. Здороваться с нами – вопрос формальной вежливости, но в данном случае она имела полное право не соблюдать никаких этикетов.

– Ты что, ее защищаешь?

– Вовсе нет. Просто считаю, что ее поведение вполне объяснимо. Ты бы тоже в такой ситуации…

– Я?!

– Ну, хорошо, не ты. Я. Кто угодно в такой ситуации…

– Ну, понятно. На ее месте так поступил бы каждый.

– Кстати, говоря, Антон, ты хотел узнать ее реакцию. Так, на мой взгляд, она вполне четко ее обозначила.

– То есть?

– Смотри. Она, конечно, нас видела. То, что она притворилась не знакомой с нами, означало «да, я с любовником и прошу вас, не мешайте мне».

– А зачем так рисковать? Вдруг мы расскажем об этом ее мужу? Она могла бы поздороваться и сказать – это Иван Иваныч, мой сотрудник, однокурсник, одноклассник – что угодно. И превратить тайное в легальное. Тогда и муж не страшен.

– Ну, риск в любом случае уже существует. Но если делать, как ты говоришь, то тут уже не отвертеться – сама всем его предъявила. А так – ничего не знаю, ни с кем не была, мало ли кто что говорит и кого видел. Это на случай, если что-то станет известно ее мужу. Но она как бы полагается на наше невмешательство в чужие дела. И действительно, подумайте сами – зачем нам ее разоблачать? Мы совершенно посторонние люди. Какая нам разница, с кем эта Инна проводит время?

– Это все так. Но у меня ощущение, что она очень ловко сделала нас своими сообщниками.

– Да напрасно ты так все воспринимаешь. У нее просто не было выбора. Куда она могла деться, когда мы буквально оказались у нее на пути? Ей остается только надеяться, что мы поведем себя по-мужски. Вот и все. Тут есть еще один любопытный психологический момент. Она поспешила увести любовника, чтобы он не успел не только заметить, но даже подумать, что мы с ней знакомы. Потому что мужчина, особенно если он семейный, вряд ли был бы рад, что шесть человек видели его с чужой женой, и наверняка отказался бы от мероприятия. А она не хотела отказываться от задуманного, несмотря на риск быть разоблаченной перед мужем.

– Да, Инна – девушка целеустремленная, не любит, когда срываются ее планы.

– А кто ж любит?

– Вот вам и тихоня Инна!

– Как ее Алексей назвал? Овца?

– Да, славная такая саблезубая овечка.

– Вить, а ты ведь ее сразу просек!

– Ну, видите ли… Глупая женщина может быть кроткой. Допускаю. Но когда неглупая разыгрывает кротость…

В последующие три дня мы не видели ни Инну, ни ее ночного спутника, ни Алексея. Но в разговорах еще пару раз к ним возвращались.

Потом закончился срок нашего отдыха, и мы вернулись в Москву.

* * *

Впоследствии, когда я перечитал свои записи, мне пришла в голову мудрая мысль: Володин рассказ и эпизод с Инной – это вариации на тему, старую, как мир, но их можно толковать гораздо шире, чем притчу о женщинах. Это притча о жизни, в которой одну и ту же вещь или ситуацию каждый воспринимает по-своему. Все дело в ракурсе, в радиусе обзора, остроте зрения, и, наконец, в том, что ты хочешь и чего не хочешь видеть.

Мои друзья оценили глубину этого постижения, но внесли свою лепту. Поскольку один человек все равно видит вещь или ситуацию только своими глазами, он всегда должен иметь в виду, что существует и другое восприятие. То есть, вещь одна, и это факт объективный, а вот какая она – это уже неоднозначно.

Некоторое время мы были горды собой, пока не поняли, что ничего нового мы не придумали.

* * *

Как-то, пару месяцев спустя, мы сидели у Антона, в его холостяцкой квартире и отмечали важное событие – новую машину Бронислава. В конце вечера, когда мы уже собирались уходить, Лева глубокомысленно произнес:

– А все-таки, по-моему, тут дело не в женской натуре.

Мы все удивленно уставились на него, Левочка, ты в порядке?

– Ведь почему она так делала? – продолжал он. – Я, кажется, понял, и все очень логично.

– Лева, «она» – это кто? – осторожно поинтересовался Бронислав.

– Ну как – кто? Розамунда.

Мы переглянулись.

– Так, Леве больше ни капли.