Текст книги "Уроки жизни"

– И что они сделали? – Маша затаила дыхание.

– Когда Марметиль исполнилось шестнадцать лет, они заперли ее в одиночную светлицу в высокой башне. Люди, которым могла помочь Марметиль, проходили специальный отбор у ее родителей, и лечила она людей строго в присутствии отца или матери. Иногда Марметиль сидела у окна и вышивала. Однажды она увидела прекрасного принца Тилава – он жил в соседнем королевстве и изредка гулял в лесах на нейтральной территории государств. Именно там, где была башня Марметиль. Принц Тилав пребывал в тоске и печали – несмотря на предстоящее радостное событие.

Дело в том, что принц Тилав должен был жениться на принцессе Клариссе. Но сердце у него было не на месте. Сердце ему подсказывало, что Кларисса – не его судьба.

– Марметиль увидела его – и что? – спешила услышать продолжение Маша.

– Марметиль и принц увидели друг друга и влюбились с первого взгляда. Наплевав на указ родителей, забыв про обещание богам, не обращая внимания на предупреждающие знаки и другие препятствия, Марметиль и Тилав решили быть вместе. Они соединились и стали жить-поживать, да добра наживать.

Маша засмеялась:

– И что, в древних источниках именно так и говорится: «жить-поживать, да добра наживать»?

– Нет, конечно. Это мой вольный перевод. А затем Марметиль отказалась от своего дара. Родители ее, а также очередь жаждущих исцелиться расстроились и обиделись. Брошенная принцесса Кларисса своими речами возбудила недовольство среди больных и убогих. И в тот момент, когда Марметиль и принц Тилав собрались идти к венцу, народ помешал церемонии. А самые озлобленные даже бросали камни во влюбленную пару.

– Боже мой, это же не легенда! – воскликнула Маша. – Это правда!

* * *

Смотритель все еще ждал Костю. Он достал сухариков и стал их грызть. Марукин задергался, показывая, что ему что-то надо.

– Что, сухарика хочешь? – спросил смотритель и отлепил скотч со рта Марукина.

– Нет, поговорить, – сказал Марукин, глотнув побольше воздуха.

– Смешной человек. Про таких, как ты, точно говорят – их хлебом не корми, дай побазарить.

– Хочу, чтобы ты все-таки услышал меня, Михаил Макарович!

– Что ты новенького можешь сказать? – равнодушно спросил смотритель.

– Я хочу донести до тебя простую мысль, Макарыч. Костя твой не профессионал, его возможности ограничены. Так что согласись – нам с тобой нужно искать консенсус. То есть договариваться.

– Сейчас я тебе такой консенсус покажу, вражья твоя морда! – замахнулся на Марукина смотритель.

– А что делать? Приходится страдать, чтобы донести правду, – сказал Марукин. – Правду, Михаил Макарыч, лучше услышать здесь, чем потом вместе отправиться на нары. Там беседовать…

– Учить меня будешь! – рассердился смотритель и пнул Марукина. – Предупреждаю в последний раз: я вырву твой длинный язык, если слишком будешь мне досаждать.

– Ладно, время покажет… – Марукин немного помолчал и продолжил: – Я что – я ничего. Но ведь содержимое сундука мало взять из сейфа, его же из отделения нужно вынести так, чтобы никто не заметил!

* * *

Марукин был прав. Костя легко попал в кабинет и довольно быстро открыл сейф. Но только он потянулся к черному пластиковому мешку, как услышал голос Буряка, раздавшийся под окном кабинета:

– Привет, коллеги! Разделите радость – я сегодня на пороге замечательного открытия!

Костя замер и стал прислушиваться к разговору следователя с дежурным.

– Представляешь, я только что распутал все узлы, – радовался Буряк. – Наш-то Марукин, братцы, оказывается, не просто Марукин, а настоящий оборотень в погонах, не побоюсь этого слова!

– Не может быть! – не поверил дежурный.

– Я бы сам не поверил, если бы факты не были столь очевидными и столь вопиющими! Дайте мне сейчас его лично в руки, и я прижму его к стенке!

– А там парень какой-то его дожидается, – сообщил дежурный. – Уже не первый раз к нему приходит.

– Парень? – переспросил Буряк. – Сейчас погляжу!

Костя понял, что оказался в ловушке. Он затолкнул пластиковый мешок обратно в сейф, захлопнул дверцу, но закрыть на ключ не успел. Уже выбегая из кабинета, он сунул ключ в карман плаща, висящего на вешалке.

* * *

Придя в больницу, Полина поинтересовалась у дежурной медсестры:

– У кого я могу узнать о. пациенте Андрее Москвине?

– Он сам все расскажет.

– Так он в сознании? – обрадовалась Полина.

– Да, конечно.

– А мне сказали, что он поступил с тяжелой травмой головы.

– Да, травма была серьезная, – подтвердила медсестра. – Даже не сама травма, а сотрясение мозга в результате травмы. Но, знаете, у нас здесь есть такая девушка, которая лечит чуть ли не наложением рук!

– Маша? – догадалась Полина.

– Маша, Маша, – кивнула медсестра. – Ее все знают. Вот и вы тоже.

– А где Андрей? И где Маша?

– Точно не знаю где, но точно знаю, что они вместе.

– Я могу пройти к нему в палату и подождать? – спросила Полина.

Вообще-то сейчас не приемные часы. Но ладно, сделаю исключение, – медсестра сочла нужным сказать несколько слов об Андрее: – Очень крепкий орешек, этот ваш Андрей Москвин. И интересный. С женской точки зрения.

– Да, да, – рассеянно подтвердила Полина, не слушая ее.

* * *

Катя, забрав результаты своих анализов, вышла из больницы и решила, что надо успокоиться и пройтись по больничному парку.

Катя побрела по аллее и наткнулась на Машу и Андрея, которые увлеченно что-то обсуждали, присев на скамеечку. У Кати моментально высохли слезы. Она подошла и спросила:

– Я вам не помешаю? Разрешите присесть?

Маша и Андрей подняли головы. Им явно не хотелось видеть Катю, а тем более разговаривать с ней. Но Катя без приглашения села рядом с ними.

– Вообще-то мы с Машей разговаривали, – заметил Андрей.

– Да. Ворковали, как голубки, – вот мне и захотелось узнать, о чем вы беседуете.

– Это личная тема, – намекал на неуместность Катиного присутствия Андрей.

– Ничего страшного, – нисколько не смутилась Катя. – Мы с Машей подруги, и у нас нет друг от друга секретов.

– Разве? – удивилась Маша.

– Конечно! У нас с тобой столько общего! – иронично отметила Катя. – Поэтому то, что интересует тебя, будет любопытно и мне. Так что продолжайте, я вас с удовольствием послушаю.

Андрею все это не нравилось.

– Маша, если ты хочешь сейчас пообщаться с подругой, мы можем продолжить наш разговор позже. Без посторонних, – предложил он.

– Я думаю, будет лучше, если мы продолжим разговор прямо сейчас, но в другом месте, – сказала Маша. – Тем более что эта девушка – никакая мне не подруга.

– Какая прелесть! – воскликнула Катя. – Они хотят поговорить наедине! Ну и Маша! Сначала ты отбила у меня Алешу, а потом с другими парнями тет-а-тет разговоры разговариваешь!

– Девушка, а вам не кажется, что вы ведете себя неприлично? – спросил Андрей.

Но Катя даже бровью не повела:

– Маш, ты его для каких целей завела? Для равновесия или как запасной вариант? Да не смущайся ты, я бы на твоем месте поступила бы так же! И вообще, я понимаю тебя как никто другой! Ведь мы с тобой родственные души. Ты копируешь мои действия прямо как сестра!

– Катя, мы с тобой совершенно разные люди, и ты об этом знаешь, – спокойно ответила Маша. – А сейчас говоришь все это, чтобы разозлить меня. Но у тебя не получится.

– Ошибаешься, у меня другая цель. Я хочу, чтобы ты поняла, что ничем не лучше меня. Просто я все делаю открыто, а ты то же самое – тайком!

Маша с трудом сдерживалась.

– Откуда такие выводы? – спросила она. – Ты увидела, что я общаюсь с молодым человеком, и сразу обвиняешь меня во всех смертных грехах! Между прочим, Андрей – наш общий с Лешей знакомый!

– Хорошо, что Леша не знает, как ты с ним общаешься! Ничего вокруг не замечаешь, глаза горят, лицо раскраснелось! – Катя засмеялась.

– Ты видишь то, что хочешь видеть, а не то, что есть на самом деле! А злишься на меня из-за того прямого эфира. Хотя я не виновата в том, что ты так опозорилась.

– Виновата в этом твоя чересчур любопытная и болтливая подружка, – подтвердила Катя. – И я не удивлюсь, если вы были с ней в сговоре!

– Катя, по-моему, вы переходите все границы дозволенного, – попытался остановить ее Андрей.

– А ты, парень, держись подальше от этой парочки святош – Маши и Алеши, – посоветовала Катя.

– Почему?

– Ты что, не понимаешь, что тебя используют? – напористо говорила Катя. – А в итоге тебе будет плохо, а они останутся белыми и пушистыми!

– Вашего совета я попрошу тогда, когда он мне понадобится, – сухо заметил Андрей. – А сейчас, я думаю, нам с Машей лучше уйти.

– Не утруждайтесь. Уйду я, поскольку уже сказала все, что хотела. Счастливо оставаться!

Катя ушла, но настроение у Маши и Андрея было испорчено.

* * *

Костя, бледный, стоял у двери в кабинет следователя, приводя дыхание в порядок. Подошедший следователь поприветствовал его:

– Здравствуй Костя. Это ты, что ли, Марукина ждешь?

– Ага. Получил повестку и сразу явился, – с готовностью отозвался Костя.

Следователь задумчиво посмотрел на него:

– Интересно, о чем Юрий Аркадьевич хотел с тобой поговорить?

– Не знаю, – пожал плечами Костя, – в прошлый раз он меня по поводу отцовской машины расспрашивал. Видимо, подозревал, что я на ней помог бежать Родю.

– На самом деле Марукин вызывал тебя для отвода глаз. Поскольку побег смотрителя организовал он!

– Да вы что? – деланно изумился Костя.

Буряк понизил голос:

– Точно говорю. А ведь я этого гада чуть не проморгал! Бывает же такое: находишься рядом с человеком, веришь ему, а потом оказывается, что он подлец!

При этих словах следователя Костя вздрогнул и побледнел еще сильнее:

– Хорошо хоть это все вовремя выяснилось. Теперь я могу быть свободен?

– Да ты подожди, не убегай. Я тебя еще кое о чем спросить хочу, – следователь увлек Костю в кабинет. – Костя, скажи, а о чем спрашивал у тебя Марукин, когда вызывал на допрос?

– Интересовался отцовской «Волгой» и тем, где я был во время побега Родя. – Костя чувствовал себя в кабинете неуютно и время от времени бросал взгляд на сейф.

– Похоже, он хотел тебя подставить, – рассуждал Буряк. – А потом понял, что алиби у тебя железное и не рискнул связываться.

Косте очень хотелось побыстрее уйти.

– Так я пойду, Григорий Тимофеевич? – спросил он.

– Сначала расскажи мне, давно ли ты знаком со Львом Бланком, – попросил следователь.

Этот вопрос Косте не понравился, но он четко ответил:

– Лет пять или шесть. А что такое?

– Есть у меня подозрения на его счет. Понимаешь, в аптеке, которую ты ему продал, какое-то время скрывался сбежавший смотритель маяка. Кстати, а ты не знаешь, где сейчас этот Лева?

– В своем ресторане, наверное. Его там всегда найти можно, – Костя в очередной раз бросил взгляд на сейф, и следователь это заметил.

– Да куда ты все время смотришь? – Буряк оглянулся и увидел, что дверца сейфа приоткрыта. – Вот это да! Сейф-то у нас открыт, оказывается!

– Я как раз и хотел вам об этом сказать, – сказал Костя упавшим голосом.

Следователь подошел к сейфу, открыл дверцу и достал пакет. Поставив пакет на стол, он открыл его и аж присвистнул, увидев старинные золотые монеты:

– Вот это находка! Кто бы мог подумать, что в обычном милицейском сейфе может лежать такое богатство, – Буряк достал из мешка монеты и стал их рассматривать.

– Что это? – решился спросить Костя.

– Судя по всему, это и есть знаменитый клад смотрителя маяка. Ох, и хитер этот Марукин! Надо же было додуматься спрятать клад в моем кабинете! – почти восхищенно говорил следователь.

Костя нервно сглотнул:

– А что вы с ним теперь делать будете?

– В хранилище сдам. Ключа-то у меня от сейфа нет – Марукину отдал. А потом к делу приобщу, – следователь подошел к входной двери, открыл ее и закричал в проем: – Дежурный! Дежурный, зайдите ко мне в кабинет. Куда он подевался? Как сквозь землю провалился. Костя, ты посиди в кабинете, а я сейчас вернусь.

Следователь вышел, а Костя остался наедине с кладом. Большей пытки придумать было нельзя! Костя видел то, ради чего чуть не погиб. Золото переливалось и светилось в лучах солнца. Костя с болезненной горечью вспоминал, как нырял за сундуком с деньгами, как чуть не утонул из-за этого проклятого сокровища… Его воспоминания прервал следователь, который вернулся в кабинет с дежурным.

– Лейтенант, сдайте этот пакет в хранилище – под опись, – приказал Буряк.

– Слушаюсь, – ответил дежурный и вышел вместе с мешком.

Следователь повернулся к Косте:

– Константин, ты сейчас присутствовал при эпохальном событии. Найденный только что клад поможет распутать следы многих преступлений.

– А вы уверены, что это именно он? – спросил Костя.

– Конечно. Хотя, скорее всего, не весь – только доля Марукина за организацию побега. Но ничего, скоро я найду остальную часть клада, а заодно и самих преступников – и Родя, и Марукина, и третьего их сообщника, если он есть.

– Ну теперь-то я могу идти? – у Кости снова пересохло в горле.

– Теперь – да. У меня к тебе больше вопросов нет. Костя было встал и пошел к двери, но следователь остановил его:

– Хотя подожди. Скажи, а как давно ты продал свою аптеку Льву Бланку?

– Точно не помню. Примерно пару месяцев назад. А что? – испуганно замер Костя.

Следователь предположил:

– Как бы у тебя не было неприятностей из-за того, что в той аптеке скрывался этот Родь. Надо, кстати, туда наведаться.

– Я тоже должен с вами пойти?

– Один справлюсь. А ты иди домой, отцу от меня привет передавай. А если Бланка увидишь, скажи, что для него будет лучше, если он сам ко мне явится – с повинной.

Костя с облегчением покинул здание милиции. Операция не удалась, но он, по крайней мере, остался на свободе и вне подозрений!

* * *

– Здравствуй, Кирилл Леонидович, – сказал Самойлов, заходя в кабинет к вице-мэру, – я тут на досуге новый проект для участия в тендере разработал. Ознакомься.

– Боря, я же сказал тебе, что не играю в эти игры, – Кирилл недовольно посмотрел на протянутую Самойловым папку, – мне от тебя ничего не надо!

– Обижаешь. Я говорю о реальном проекте, и ни о чем другом, – заметил Самойлов.

Кирилл взял папку:

– Хорошо, постараюсь выкроить время и посмотреть твои разработки.

– Пожалуйста, сделай это как можно быстрее. А когда прочитаешь, приезжай ко мне в офис. Я буду ждать, – предложил Самойлов.

Кирилл удивленно вскинул брови:

– Ты что, офис купил?

– Ага. У Буравина. Он, похоже, слишком много нафантазировал в своих проектах. А теперь денег найти не может, вот имущество и распродает, – с каким-то мрачным удовлетворением сообщил Самойлов.

– Считать чужие деньги – плохая привычка. Победу в тендере она тебе точно не обеспечит. И вообще, мне кажется, ты уделяешь слишком много внимания своему конкуренту, – осадил его Кирилл.

– А почему вдруг тебя стало беспокоить мое внимание к Буравину?

– Ты мне друг, и я за тебя переживаю, – объяснил Кирилл, – по-моему, ты зря пошел войной на Виктора. Лучше от этого никому не будет. А вот если бы вы забыли свои обиды и объединились – все бы от этого только выиграли.

– Ты говоришь так, словно не знаешь, что он увел у меня жену! – возмутился Самойлов.

Кирилл настаивал:

– Но если ты будешь жить только для того, чтобы мстить, ты останешься не только без жены, но и вообще без всего.

– Я не просто мщу Буравину, я забочусь о своих детях, об их будущем! – патетически воскликнул Борис.

Кирилл развел руками:

– Тогда тем более ты должен прекратить войну с Виктором. Я же вижу – ты просто одержим идеей уничтожить его!

– Я поступаю так потому, что не хочу лишиться своего дела, – защищался Самойлов.

– А так ли оно важно? – Кирилл тяжело вздохнул. – Посмотри на меня. Долгое время я ставил на первое место карьеру и деньги. И что в итоге? От работы тошнит, жена ушла, детей Бог не дал, а любимая женщина даже не хочет со мной разговаривать.

– Про любимую женщину ты мне никогда не рассказывал, – заинтересовался Самойлов.

– И не расскажу!

– И он упрекает меня в одержимости! – иронично отозвался Самойлов. – А у самого вон как глаза горят. Похоже, у каждого из нас своя идея фикс. У тебя – отсутствие детей и любимая женщина. У меня – конкурент.

* * *

Алеша и Буравин сидели за столом, пили вино.

– Я в курсе, что Борис узнал о твоей несостоявшейся попытке уйти на «Верещагино». Так что, если у тебя будут какие-то проблемы, можешь рассчитывать на меня, – сказал Буравин.

Но Леша его заверил:

– Все проблемы уже позади. Я ушел из компании отца, так что теперь он не сможет предъявить мне никаких претензий.

– И что ты собираешься делать в дальнейшем? – спросил Буравин.

Леша молчал.

– Тогда у меня есть к тебе предложение, – продолжил Буравин. – Переходи в мою фирму. Мне нужны люди для работы и в море, и на суше.

Спасибо, но я вынужден отказаться. Не хочется осложнять жизнь ни вам, ни отцу. Вы и так не можете разобраться друг с другом, а я только все усложню, – печально сказал Леша.

Буравин понимающе кивнул:

– Как знаешь. Но имей в виду – мое предложение долговременное. Как только надумаешь – милости прошу, – Буравин отхлебнул вина. – До чего хорошее вино делает Зинаида Степановна! А я его только один раз и пил – на помолвке у Сан Саныча и Зинаиды Степановны. Кстати, где они сейчас?

– Уехали в какую-то деревню – лечиться. Скоро должны вернуться.

– Ну когда вернутся; тогда я зайду еще раз. А сейчас не буду тебе мешать, – Буравин сделал попытку встать из-за стола.

Леша остановил его:

– Да вы не торопитесь уходить. Скоро Маша с работы придет, и мы все вместе пообедаем. И я, и Маша будем рады вашей компании.

– А вы разве здесь живете? Вы вроде собирались перебираться к Борису, – удивился Буравин.

Леша смутился:

– Передумали. Последнее время я просто не узнаю своего отца. Никогда раньше он так себя не вел.

– Да и я такого не припомню – а мы с Борисом знакомы лет тридцать! – подтвердил Буравин. – Похоже, он тебя не только из своей фирмы, но и из дома выгнал!

– В молодости он был другим? – спросил Леша. Буравин развел руками:

– Абсолютно. Искренним, чистым и честным парнем. А сейчас он меня просто пугает своими поступками. Ладно, на меня он зуб точит, ладно, официальных лиц подкупает – но чтобы родного сына из дома выгнать! Это уже ни в какие рамки не лезет!

А ведь я пытался остановить его безрассудства – но он меня и слушать не хочет. Хорошо хоть с подкупом вице-мэра у отца ничего не вышло, – Алеша тяжело вздохнул, отхлебнул вино и продолжил: – Отец пытался взять его в долю, но тот отказался. И я этому рад! Теперь, если папа выиграет тендер – значит, он это действительно заслужил!

– Значит, его шансы на выигрыш не стопроцентны. Так зачем же тогда он у меня офис купил? Крупную сумму выложил, – недоуменно сказал Буравин.

– Офис купил? Как это? – удивился Алеша. – Он же собирался урезать расходы фирмы! Я ничего не понимаю. Сначала отец собирается увольнять часть сотрудников, чтобы сократить расходы. Я потому и отказался с ним работать, что не согласен с такой политикой. А потом он вдруг ни с того ни с сего покупает офис. Зачем? У него же финансовые проблемы!

– Не знаю, мне он ничего не объяснял, – Буравин призадумался, – и честно говоря, я ума не приложу, где он собирается брать деньги для победы в тендере. А ведь он так хочет выиграть!

– А вы разве не хотите?

– Хочу, но только честным путем. Если для победы нужно будет поступиться моими принципами – я на это не пойду, – твердо сказал Буравин.

Леша понурился:

– Ну что ж, значит, поступки моего отца, начисто лишенные здравого смысла, на руку и вам, и моей матери. Раз отец бросается деньгами, вместо того чтобы нацелить их на выигрыш тендера, его шансы на победу уменьшаются, а ваши – растут. А если он проиграет, мама еще раз убедится, что она его не напрасно бросила – ведь по неудачникам не плачут.

– Лепт, ты ошибаешься и на мой счет, и на счет мамы, – возразил Буравин. – Я могу закрыть глаза на то, что ты обо мне думаешь, но обижать Полину я тебе не позволю. Твоя мама замечательная женщина, она достойна уважения. И я ее очень люблю.

– И я люблю, – голос у Леши зазвенел, – но и отца – тоже. И понимаю, что свои сумасшедшие поступки он совершает из-за того, что она его бросила! Надеется, что она одумается и вернется.

– Если твоя мама решит, что не может быть счастлива со мной и захочет вернуться к Борису, я не стану ее удерживать. Мне будет больно, зато я буду знать, что ей – хорошо, – просто сказал Буравин. – Леша, извини. Я понимаю, что тебе мои откровения могут быть неприятны. Но между мной и Полиной в последнее время возникло непонимание, вот мне и захотелось выговориться. Мы часто ссоримся, и я боюсь, что нам придется расстаться.

– Так вас что, тоже выгнали из дома? – удивился Алеша.

– Нет, Полина меня не выгоняла. Я сам ушел – в сердцах. Похоже, мы просто еще не научились жить вместе. Нам уже не двадцать лет, а гораздо больше. А наши отношения остались на том же уровне, что и много лет назад. К тому же все близкие против нашей связи. А ты не представляешь, как это тяжело – идти против всех.

– Представляю. Нам с Машей тоже пришлось побороться за право жить вместе. И в этой борьбе одна Зинаида десятерых стоила.

– Но вы же своего добились? Леша покачал головой:

– С трудом. И чуть не повторили вашу с мамой ошибку. Спасибо вам за .слова, которые вы сказали мне перед отплытием на «Верещагино».

– Но они тебя все равно не остановили, – напомнил Буравин.

– Зато заставили о многом задуматься.

– А как мне потом влетело от твоей мамы за то, что я отпустил тебя в плавание! – грустно вспомнил Буравин.

– Ругает – значит любит, – улыбнулся Леша.

– Может быть и так, – Буравин мельком глянул на часы. – А времени уже сколько! Леша, я пойду, а то засиделся. Как-нибудь на днях зайду, помогу тебе навести порядок в погребе. А сейчас спущусь и взгляну, что именно там нужно исправить.

* * *

– Слышь, Макарыч, дай водички попить. В горле пересохло, – просипел Марукин.

– Так и быть, напою тебя, – согласился смотритель. – Я сегодня добрый, поскольку чую – скоро Костя с моим добром вернется.

Он достал бутылку с водой и протянул ее Марукину, тот схватил и принялся жадно пить.

– Миша, я тебе как другу говорю – уходить надо, – сказал он, напившись. – Твой Костя ненадежен. Вот увидишь, он ментов приведет!

– Думаешь? – решил подыграть ему смотритель. Марукин воодушевился:

– Уверен! Сам посуди – разве он дурак, чтобы таким богатством делиться? Клад сцапает, а к нам сюда легавых подошлет – чтобы конкурентов убрать. Спасаться нам надо!

– У тебя, наверное, и план нашего спасения есть? – вкрадчиво продолжал смотритель.

Марукин, ничего не подозревая, закивал:

– Конечно! Сначала в катакомбы рванем. А пока ты там отдыхать-отсыпаться будешь, я быстренько в город смотаюсь и твое золотишко принесу. Ну что, согласен?

Вместо ответа смотритель поднес к лицу Марукина кулак. Тот растерянно захлопал глазами:

– Макарыч, ты что, я же дело говорю!

Да я тебя, гада, насквозь вижу! Ты меня убить хотел, а теперь надеешься, что я тебе поверю? Ты только о своей шкуре печешься! – прошипел смотритель. – Знаю я твое дело. А на Костю нечего наговаривать – я ему жизнью обязан. А теперь заткнись, пока я по-настоящему не разозлился!

* * *

Римма и Таисия стали осуществлять свои планы поиска сбежавших мужиков. Они пришли в Костину, вернее теперь уже Левину, аптеку.

Женщины не сразу заметили, что в аптеке идет ремонт, потому что жалюзи были закрыты и в помещении царил полумрак. Римма и Таисия потоптались на пороге, не решаясь идти дальше.

Римма взяла с собой отмычку, но не совсем понимала, как ею пользоваться.

– Вот что приходится бедным женщинам делать, чтобы с голоду не умереть! – причитала она. – Можно сказать, пошли на преступление!

– Откуда у тебя отмычка? – шепотом спросила Таисия.

Римма усмехнулась:

– Лева, когда столь поспешно удирал, прихватил из дома много чего. А вот отмычку забыл! Представляешь, какой у меня мужик – горе луковое!

– Мне немного страшно. Получается, что мы взломали аптеку, – сказала Таисия.

– Не боись, подруга! – успокоила ее Римма. – Все-таки это моя собственность!

– А вдруг здесь что-нибудь страшное? Труп, например, – нагнетала атмосферу Таисия.

Римму передернуло:

– Типун тебе на язык! Хотя, знаешь, неизвестность – она хуже любой плохой новости. Сейчас посмотрим, вдруг наши красавцы какой след оставили. Да и мне любопытно на собственное имущество взглянуть.

– А ты хотя бы знаешь, что будешь с этой аптекой делать? – Таисия с интересом оглядывала собственность подруги.

– Пока не знаю, но торговля лекарствами – очень прибыльное дело. Таечка, погляди вокруг, людей-то здоровых почти не осталось. Все на еду да на таблетки работают.

Римма и Таисия стали пробираться по помещению. Только теперь они заметили, что здесь идет ремонт. Римма расстроилась:

– Фу, разгром просто! Ну почему мне так не везет! Я думала, аптека – шкафчики стеклянные, таблеточки по полочкам разложены! Стерильность! А это сарай какой-то! Что мне теперь с ним делать?

– Да… последний день Помпеи! – поддержала подругу Таисия. – В аптеку еще кучу денег вложить придется, прежде чем ее откроешь. У тебя финансы есть, Римма?

– Да о чем ты говоришь! Я сейчас на усиленном питании, ем как слон! Деньги в кошельке не задерживаются! – поплакалась Римма.

– Что же Лева такие развалины купил? Не видел, что берет, что ли? – с ехидцей спросила Таисия.

– А твой-то зятек тоже хорош – довел дело до ручки, – парировала Римма. – Это же надо – аптеку до банкротства довел! Это еще постараться нужно! Предприниматель фигов!

Таисия не успела ответить, потому что дверь аптеки заскрипела и послышались гулкие шаги. Римма и Таисия переглянулись. В аптеку вошел следователь с пистолетом в руках.

– Кто вы? – испуганно спросила Римма.

– Это у вас позвольте спросить, кто вы такая? – сказал Буряк, внимательно разглядывая Римму.

– Я первая задала вопрос, и, кроме того, я женщина. Извольте отвечать, – храбрилась Римма.

Следователь с улыбкой отозвался:

– Я следователь по особым делам Григорий Тимофеевич Буряк.

– Очень приятно! – Римма решила, что в данной ситуации лучшей тактикой будет кокетство. – А я хозяйка аптеки Римма Гамлетовна Столтидис.

– Здравствуйте, Григорий Тимофеевич! Ну и напугали вы нас! – включилась в разговор Таисия.

– Да еще и пистолет достали! – поддержала подругу Римма. – Чуть что – сразу пистолет! Детективов насмотрелись! Разве не видите, что кроме двух женщин здесь никого нет!

Следователь оглянулся по сторонам, заглянул за опрокинутую мебель:

– А вот у меня другие сведения. В этой аптеке скрывался опасный преступник Михаил Родь.

– Неужели? Какой ужас! Он убил моего Леву, моего Левушку. Как же жить-то теперь?! – заголосила Римма.

Таисия схватилась за сердце:

– Боже! Боже! Бедная моя Катенька! Следователь растерялся. Он пытался вставить слово, но женщины его не слушали:

– Драгоценный мой, ненаглядный! Погиб во цвете лет! Красавец мой, кудрявый мой Левочка! – голосила Римма.

Следователь повысил голос:

– Бабы, молчать!

Таисия и Римма замолкли, вытирая слезы.

– Отставить слезы и рыдания! – приказал Буряк. – Что за манера – сразу в истерику впадать! Жив ваш Лева, успокойтесь. Самолично указал мне на это место, – повернулся он к Римме.

Та мгновенно расцвела:

– Ой, счастье-то какое! Спасибо вам, товарищ следователь! Большое человеческое спасибо! Успокоили несчастную женщину. Вот видишь, жив он, здоров! – кинулась она к Таисии, но та продолжала тихо плакать.

– А вы, Таисия Андреевна, что плачете? – спросил следователь.

– Может, вы и про Костю Самойлова что-нибудь знаете? – сквозь слезы произнесла она.

Следователь утешил ее:

– И с Костей все в порядке. Я сегодня в милиции с ним разговаривал. Он мне даже в одном важном деле помог.

– Да вы что? Расскажите, ужасно интересно! – Римма уже совершенно успокоилась, и ее просто распирало от любопытства.

– Не могу, не могу, не настаивайте – это тайна следствия.

– Вот все вы мужчины одинаковые. Сначала поманите, а потом, бац, извините, тайна следствия! – надула губы Римма.

Таисия попросила:

– Григорий Тимофеевич! Расскажите толком, что здесь произошло! Как могло случиться, что здесь скрывался преступник?

– У смотрителя были сообщники, – кратко постарался изложить суть дела следователь, – одного из них мы уже вычислили – это мой бывший коллега. Есть у меня мыслишка – не причастен ли Лева Бланк к побегу? Ведь недаром смотритель прятался именно здесь.

– Да что вы такое говорите? – взвилась Римма. – Как не стыдно, а еще следователь называется! Да чтобы Лева участвовал в преступлении? Да в жизни не поверю! Клевета!

– Это почему же? – внимательно посмотрел на нее следователь.

– Да понимаете… трусоват он. Всего боится – милицию, налоговую инспекцию, меня. И чтобы вот так, преступнику помогать… не верю!

– Тогда я ничего не понимаю. Если Лева непричастен, то почему он скрывается? – напомнил следователь.

Римма мгновенно пустила слезу, Таисия подала ей платок.

– Как почему? Неужели не ясно? – Римма залилась слезами, а следователь пожал плечами. – Почему мужчина бросает беременную женщину?

Следователь присвистнул, Римма продолжила:

– Так что вы напрасно сюда пришли – нет тут никакого преступника. Тут вообще никого нет! Один только бардак!

– Да я уже вижу! – сочувственно кивнул следователь. – Кстати, я опечатываю этот бардак, здесь будет произведен обыск.

Римма еще больше залилась слезами, Таисия обняла ее:

– Перестань, Римма, не плачь, а то сейчас тушь потечет!

– Не перестану! Мне только и остается – что оплакивать свою жизнь и жизнь своего ребеночка! Кто нас прокормит? На что мы будем жить, если вы аптеку заберете? – причитала Римма.

Следователь возразил:

– Да вы, Римма Гамлетовна, не плачьте. Никто ваше имущество не конфискует. Мы проведем необходимые следственные действия, а потом делайте с аптекой что хотите!

– Приятно разговаривать с благородным мужчиной! – слезы у Риммы мгновенно высохли.

Следователь осуждающе заметил:

– Да, нехорошо поступил Лева. Нехорошо. Но закон на вашей стороне, Римма Гамлетовна, и я всячески посодействую, чтобы возмездие свершилось!

– Правильно, в тюрьму его! Чтобы не бегал от беременной жены! – заявила Таисия.

– Ну, тюрьма – это слишком! – возразил следователь. – Я обещаю, что Леву милиция найдет и алименты платить заставит. Наш «оборотень в погонах» – Марукин – говорил, что якобы Леву в розыск объявил. Наврал, конечно, за нос водил. Но мысль подсказал хорошую. Мы именно так и поступим. Прямо с сегодняшнего дня и подадим в розыск.

– Вы настоящий рыцарь, товарищ следователь! – нежным голосом пропела Римма. – Вы знаете, я в долгу не останусь, я женщина благодарная.

Заметив, что у следователя округлились глаза, Римма рассмеялась:

– Ну что вы, товарищ следователь, вы меня не так поняли! Я приглашаю вас в салон погадать! Я вам сеанс по высшему разряду организую. И на любовь разложу, и на бизнес. Хотя какой у вас в милиции бизнес?