Текст книги "Нефритовый остров"

Глава 19

Когда Дик Фармер работал, а не стремился произвести впечатление на политиков и прочих влиятельных особ, его мало волновали внешние атрибуты большого бизнеса. Он отлично обходился без команды ассистентов и роскошного офиса, где красовался антикварный письменный стол размером с озеро Мичиган. Настроившись на работу, он брал с собой одну-единственную помощницу, стоившую целой команды, садился в собственный самолет и отдавал пилоту приказ лететь на свой личный остров.

Сегодня Фармер настроился на работу. Он только что прибыл на остров, приготовившись воспользоваться новой захватывающей возможностью, которую предоставила ему жизнь. На данном этапе возможность эта выглядела скорее проблематичной, чем многообещающей, но трудности не отпугивали, а лишь подстегивали Фармера. Он сколотил свое состояние на сделках, которых многие избегали, считая их слишком рискованными.

Фармеру очень не хотелось уступать свой драгоценный нефритовый похоронный костюм, однако он знал, что придется это сделать. За соответствующую цену. До тех же пор, пока цена не согласована, костюм будет находиться на его острове, а не в музее, который, еще не открывшись, уже привлек слишком пристальное внимание официальных лиц.

Солнце едва показалось на горизонте, когда Фармер вошел в отдаленное крыло института. По сигналу от микрокомпьютера в его петлице, блокировавшего все другие сигналы, дверь моментально открылась, зажегся свет, зазвучала музыка, которая с этого момента сопровождала его повсюду. Он ненавидел тишину почти так же яростно, как собак, кошек и певчих птиц.

Его личная помощница Мэри Маргарет немедленно прошла на свое место, в маленькую комнату, смежную с его кабинетом. Она не стала дожидаться указаний. В большинстве случаев мисс Маргарет знала, чего хочет босс, еще до того, как это становилась ясно ему самому. Она включила компьютер и стала просматривать электронную почту.

Фармер прошел в помещение, отгороженное множеством самых совершенных электронных приборов, хранившихся про запас либо замененных другими, еще более совершенными, сел на вращающееся кресло, изготовленное специально для него с той же тщательностью, с какой делают сиденья для астронавтов, взял телефон и нажал кнопку переговорного устройства, соединенного с комнатой помощницы, хотя вполне мог бы просто позвать ее, лишь чуть повысив голос.

– Этот китайский эксперт не звонил сюда, пока мы летели?

Мэри Маргарет быстро просмотрела все файлы.

– Нет, сэр. Звонил мистер Хань Усэн, по поручению Сан Мина, эксперта по нефриту при китайском правительстве.

– А… «Санко». Эти ребята всюду поспевают. Он оставил какое-нибудь сообщение?

– Да, сэр. Это основные детали предложения, которые он хотел бы обсудить.

Фармер мысленно обматерил твердолобых китайских бюрократов. Ничего не хотят знать, пока их не возьмешь за жабры.

– Какие еще детали? У меня есть нефритовый костюм, который им нужен, а у них есть кое-что нужное мне. Я назвал свою цену. Пусть соглашаются или выходят из игры.

– Да, сэр. Вы хотите, чтобы я так и передала мистеру Усэну?

– Какого черта, Мэри! Вы же меня хорошо знаете. Усэн еще здесь, на острове?

– Да, сэр. Я отменила его заказ на самолет до того, как мы улетели в Сиэтл.

– А… И когда он возвращается в Китай?

– Этого он не сказал, сэр. Узнать?

– Пока не надо. Где он сейчас?

Наступила небольшая пауза, во время которой Мэри выясняла, где сейчас находится гость с номером 9-3 в петлице.

– В комнате на восточной террасе, сэр. Он только что заказал завтрак.

– Пришлите мне туда булочки, мягкий сыр и кофе. Не могу я по утрам питаться маринованной капустой и зеленым чаем.

– Хорошо, сэр.

Фармер положил трубку, подтянул джинсы и направился к восточной террасе. Кроссовки поскрипывали на мраморном полу, но он этого не замечал. Куда бы он ни шел, его сопровождала музыка, запрограммированная компьютером в петлице.

Он прошел мимо конференц-зала, не заглянув туда. Лишь скрестил пальцы в надежде на то, что Усэн убрал оттуда свой паршивый нефрит. От одного вида всех этих вещиц, разложенных на столе, ему становилось не по себе. Одно дело – трахать женщин, и совсем другое – смотреть на это.

Над восточной террасой по небу разливался бледный предутренний свет. Хань Усэн сидел за обеденным столом красного дерева, заваленным вырезками из различных газет со всего мира. Хань Цзюй и охранник, как всегда, находились рядом. Увидев входившего Фармера, оба сразу вскочили на ноги, в отличие от Ханя Усэна, который вставать не торопился.

Фармер это сразу отметил. Признак того, что переговоры предстоят нелегкие. Черт бы побрал этих китайцев с их привычкой вслух произносить вежливое «да», на самом деле подразумевая категорическое «нет»! Удастся ли ему когда-нибудь усвоить все эти их градации слова «да», которые на самом деле означают «не в этой жизни, тупица».

– Доброе утро, Усэн, – поздоровался Фармер по-английски. Он был одним из немногих людей, кто знал, что Усэн прекрасно понимает и говорит по-английски. – Жаль, что не смог попасть вчера на ваш нефритовый вечер. Задержался в Сиэтле. Надеюсь, все прошло благополучно?

Усэн слегка поклонился. Ничто в выражении его лица не выдавало истинного положения вещей: вечер провалился, а самому хозяину пришлось провести ночь без соблазнительной мисс Блэкли.

– Мэри Маргарет сообщила мне, что китайское правительство поручило вам провести со мной переговоры по поводу нефритового костюма.

– Да, правительство Китая оказало мне честь своим доверием. Это важнейшая проблема. Похищена часть китайской души. Мое правительство хотело бы быть уверенным в том, что вы осознаете всю серьезность данной ситуации и не совершите непоправимой ошибки.

Фармер с трудом подавил вздох. По опыту он уже знал, что, если Усэн начинает выражаться подчеркнуто официально, значит, цена поползет вверх. Чем больше слов, тем выше цена.

– Вы же меня знаете, Усэн. Если бы я не понимал, как это важно, я бы направил кого-нибудь другого вести переговоры от моего имени. Как поступила компания «Санко».

– Мое правительство высоко ценит ваше понимание и озабоченность.

Усэн никак не отреагировал на упоминание о «Санко». Этим американцам никогда не оценить все значение трудноуловимых, но глубочайших связей между семейными узами и политикой в Китае. В какой-то степени «Санко» олицетворяет собой китайское правительство. Во многих же вопросах она остается просто компанией «Санко», прибыльной и могущественной. Но «гуанси» – паутина связей, недоступных пониманию ни одного западного человека, – существует, и это непреложный факт.

– Ваше личное участие – большая честь для моего правительства.

Фармер ответил вежливой улыбкой.

– Да, уж это точно.

Ногой он подцепил стул красного дерева, развернул его и уселся верхом.

– Что у них на уме, у вашего правительства?

Усэн торжественно опустился на свое место, сделал глоток чая, размышляя, сможет ли сам когда-нибудь понять этих западных людей. Мало того что женщины у них высокомерны и не обучены хорошим манерам, но и мужчины не признают ни вежливого обхождения, ни обязательных церемоний. Всегда они торопятся. Впрочем, в этом есть и свои плюсы. Усэн осторожно поставил чашку на тонкое белое блюдце. Люди, которые постоянно суетятся и спешат, часто бывают беспечны и невнимательны.

– Мы вам от души признательны за ваше предложение вернуть нефритовый похоронный костюм истинным и законным владельцам. Международное сообщество граждан разделяет наше…

Выражение лица Фармера не изменилось, однако слушать он перестал. Он получил ответ на свое предложение. Отрицательный. Вместе с тем магнат понимал, что, если он не выслушает внимательно встречное предложение (или хотя бы не сделает вид, что готов его рассмотреть), Китай обидится всерьез и тогда проблема превратится в катастрофу.

Через пять минут Фармер поднял указательный палец. Этого оказалось достаточно. Усэн замолчал, выжидательно глядя на него.

– Позвольте мне подытожить сказанное. Это не было просьбой, однако китаец кивнул.

– Ваше правительство считает нефритовый похоронный костюм величайшей культурной ценностью со времен Христа. И тем не менее отказывается предоставить мне права эксклюзивного поставщика компьютерного оборудования на территории Китая в течение пятнадцати лет, чтобы получить этот костюм обратно. Даже десять лет не хотят мне предоставить.

– Проблема заключается не в эксклюзивной сделке на какой бы то ни было срок. Проблема состоит в том, кто истинный владелец.

Фармер с трудом сдержал улыбку. Нет, стоит вывести Усэна из себя, чтобы прекратить этот бред.

– Возможно, для Китая это и является проблемой, но не для меня. У меня нет ни малейших сомнений в том, кому принадлежит нефритовый костюм. Мне.

– Археологические ценности являются собственностью страны, в земле которой были захоронены. В американских законах это четко оговорено. Я уверен в том, что ваше правительство…

– А при чем тут археология? Я никаких раскопок не проводил. Просто приобрел частную коллекцию, содержавшую в числе прочего нефритовый костюм.

– Нефритовый похоронный костюм похищен из Китая и должен быть возвращен Китаю. Немедленно.

– Ничего не получится.

– Вы обсуждали этот вопрос со своим правительством?

– Я им плачу налоги. Что тут еще обсуждать?

Усэн выразил свое удивление, лишь слегка вскинув брови.

– Я полагаю, даже вы не являетесь полностью независимым от своего правительства.

– Полностью? Разумеется, нет. У меня все еще есть собственность на территории Соединенных Штатов.

Усэн кивнул и улыбнулся.

– Кроме того, у меня также есть друзья в конгрессе, – продолжал Фармер. – Полно друзей. Вашему правительству наверняка известно, как дорого обходятся политические кампании в Америке. Хотите сравнить вклады Китая с моими?

Усэн молчал.

– Вот и хорошо. А теперь давайте попробуем еще раз. У меня есть нечто такое, что хочет получить Китай. У Китая есть то, что интересует меня. До открытия моего музея осталось три дня. А теперь скажите мне, Усэн, с какой стати я должен отдать драгоценный нефритовый костюм, ничего не получив взамен, кроме международного одобрения? Ну, поговорите же со мной, Усэн.

Усэн заговорил. Через пятнадцать минут Фармер встал и покинул террасу.

* * *

Дверь квартиры закрылась за Арчером. Он успел прочесть код Кайла на автоматической панели, поэтому не удивился, увидев брата за кухонным столом в ожидании, пока закипит кофе. Удивило его другое. После того, что Арчер узнал от Дяди Сэма, он не ожидал увидеть Кайла одного.

– А где Блэкли?

– Там же, где и я очень хотел бы сейчас оказаться. В постели. Спит.

– Тебе хотелось бы оказаться в постели рядом с ней?

– Рядом с ней я бы точно не заснул.

– Все еще думаешь нижним умом?

– Если бы так, не сидел бы сейчас здесь.

– Я вижу, ты в прекрасном настроении. Дай-ка посмотрю твою руку.

– Как ты узнал о… А, к черту, не имеет значения! Держу пари, я знаю марку автомобиля, в котором ездит твой информатор. И как много тебе известно из того, что произошло?

– Блэкли спит в твоей постели?

Так… Арчер, кажется, не намерен отвечать на вопросы. В таком случае он, Кайл, тоже не собирается. Он выглянул в окно. Рассвет только-только занимался. Нежный, как улыбка застенчивой девушки. Огни Сиэтла кое-где прорывались сквозь завесу утреннего тумана. А над этой дымкой с величавостью, которой человек может лишь позавидовать, вздымалась гора Олимп в ожидании чего-то такого, чего могут ждать только горы.

– Кайл! – нетерпеливо позвал Арчер.

– Заткнись. Лучше налей себе кофе.

Кайл почесал небритые щеки и сам поморщился, услышав скрип, как от наждака.

– Да, Лайэн спит в моей постели.

Тон его не допускал дальнейших вопросов, тем более комментариев. Арчер решил не обращать на это внимания. Налил себе кофе. Он привык к тому, что на рассвете его родственники не слишком общительны. Как, впрочем, и сам он в данный момент.

– Ты считаешь, это разумно?

– Разумнее, чем что-либо другое.

– Только потому, что она перевязала твои раны…

– Это сделала фельдшерица. Дай мне кофе.

Арчер поставил чашку перед братом. Тот сделал глоток, поморщился, встал, открыл холодильник в поисках молока. Арчер наблюдал за ним стальными глазами. Не похоже, чтобы брат провел ночь, занимаясь любовью. Кайл не выглядел ни расслабленным, ни удовлетворенным. Он выглядел встревоженным. Он чего-то боялся.

– Ну хорошо, выкладывай.

Кайл отставил молоко, помешал кофе пальцем, сделал несколько больших глотков и протянул брату чашку. Тот налил ему еще.

– Все просто. Кто-то хотел убить Лайэн.

– В полиции считают, что это попытка уличного ограбления. Бездомный нелегальный иммигрант с ножом, одинокая женщина с кошельком.

– Чепуха.

– Как и многое другое. Адвокат этого парня вытащил его через час после того, как проснулся.

– Адвокат? Что может «бездомный нелегальный иммигрант» знать об адвокатах?

– Достаточно для того, чтобы вызвать защитника.

– И кого же он вызвал?

– Цзян Ли.

– Этот адвокат зарабатывает деньги, бегая вдогонку за каретами «скорой помощи»?

– Нет, Цзян и его партнеры специализируются на законах Азиатско-Тихоокеанского региона. Ходят слухи, что они также обеспечивают юридическую поддержку триадного бизнеса на северо-западе Тихоокеанского региона.

– Какого бизнеса?

– Обычного. Проституция, азартные игры, наркотики, выбивание долгов, ввоз запрещенных товаров…

На последних словах Кайл вопросительно вскинул глаза.

– Восточная медицина, – пояснил Арчер. – Китайцы готовы платить уйму денег за настойки на выделениях желчного пузыря медведя, пениса тигра и тому подобное.

– Не рановато ли для подобных обсуждений?

– Кончай хныкать. Я всю ночь провел на ногах.

– Почему?

– Играл с Дядей Сэмом в «Двадцать вопросов».

– Кто спрашивал и кто отвечал?

– Мы поторговались.

– И?

– Хочешь омлет?

– Что, дело так плохо?

Арчер, не отвечая, подошел к плите и начал готовить омлет. Через несколько минут Кайл приготовил тосты и сварил еще кофе. Братья сели за стол как раз к тому моменту, когда солнечный свет проник через восточное окно кухни и достиг уютного уголка, где они завтракали.

Кайл набросился на тарелку с огромной порцией испанского омлета.

– Если ты будешь продолжать меня подмазывать, я скоро растолстею.

– Только оставайся в живых. Больше мне ничего не нужно. Вилка в руке Кайла замерла на полпути.

– Что-то мне не очень нравится, как ты это сказал.

– А кто говорит, что тебе это должно нравиться?

Арчер принялся уничтожать свой завтрак с видом человека, понимающего, что в следующий раз ему не скоро удастся прилично поесть. Покончив с омлетом, он вылил себе в чашку остатки кофе и заговорил, устремив на Кайла такой сосредоточенный взгляд, как будто надеялся одной лишь силой воли убедить брата в том, что привязанность к Лайэн Блэкли – смертельный риск.

– Так называемый уличный грабитель – на самом деле лейтенант в триаде «Красный Феникс». Он лишь часть неофициальной программы «культурного обмена». Как только Дядя Сэм сажает или депортирует одного, наши друзья с Востока тут же присылают на его место двоих.

Кайл капнул меда на последний кусочек тоста. Он не пытался сказать ни слова, заранее зная, что ничего приятного для себя не услышит.

– Та гадина, с которой ты схватился, выполняет в триаде роль киллера. Надо кого-нибудь убрать? Пожалуйста. Исполнитель прибывает в Сиэтл с очередным рейсом из Гонконга, Китая или Сингапура. Делает свое дело и снова садится на самолет, прежде чем в городе успеют понять, что произошло.

– На этот раз случилось иначе.

– Тебе крупно повезло. Цян Цинь – вчерашний исполнитель – далеко не новичок в таких делах. По заданиям триады «Красный Феникс» он разбросал трупы по всем странам Тихоокеанского региона. Только в Гонконге – шесть жертв, и это для него не самый бурный год.

– Деловой, – небрежно обронил Кайл. Гренка с медом вдруг показалась ему отвратительной, будто он проглотил кучу опилок. Он представил себе, что произошло бы, окажись Лайэн одна в пустом холле лицом к лицу с этим бандитом. – Как ты об этом узнал?

– А как ты думаешь?

– Либо ты разговорил нашего «хвоста», либо Дядя Сэм повел себя по-дружески.

– Второе.

– Черт! Лучше бы ты узнал это от нашего «хвоста». Когда Дядя Сэм начинает вести себя по-дружески, я начинаю нервничать. Чего хочет от нас правительство на этот раз?

– Того же, что и раньше. Проникнуть в семью Тан.

– В таком случае почему же тебе не нравится, что я привез Лайэн сюда?

– Потому что Арчер предпочел бы, чтобы Цян Цинь сделал свое дело и убрал меня, – раздался от дверей голос Лайэн.

Братья вскочили. Обернулись к двери с одинаковым выражением изумления, смешанного с гневом. Это могло бы рассмешить Лайэн, если бы она не чувствовала такую душевную боль. И гнев тоже. Всего несколько часов назад она не знала, как отблагодарить Кайла за свое спасение. Теперь она знала, почему он это сделал, и этот сюрприз, казалось, застрял у нее в горле как острый кусок льда. Господи, до чего легко он обвел ее вокруг пальца! Какой она оказалась дурой! Поверила, будто такой человек, как Кайл Донован, может всерьез заинтересоваться женщиной без семьи, без денег, без роду, без племени, без связей, с одной только увлеченностью нефритом и упорным желанием заниматься этим невзирая ни на что.

– Не правда, – спокойно возразил Арчер. – Я не хотел, чтобы вас убили.

– Пока. – Лайэн старалась говорить так же бесстрастно. – До тех пор, пока я, как Иуда, не продам вам свою семью.

Глаза Арчера сузились.

– Вашу семью?! Не смешите меня. Семья Донован пришла к вам на помощь, а Таны гнались за вами как бешеные псы, почуявшие кровь!

Лайэн вздернула подбородок. Она не хотела слышать горькую правду, особенно от человека, настроенного к ней враждебно. Однако от правды не уйдешь, даже если она обрушивается на тебя как лезвие гильотины.

– Осади назад, – проговорил Кайл. – Лайэн ничем нам не обязана.

– Ну да, как же! Не обязана! Без наших денег она бы до сих пор сидела в наручниках.

Кайл вскочил на ноги:

– Это мои деньги, а не семейные!

– Сядь!

Кайл наклонился, положив свои большие ладони на стол.

– Перестань, Арчер, иначе мы с Лайэн сейчас уйдем отсюда.

– Ах вот как! Ты проводишь с женщиной одну ночь и уже готов из-за нее порвать с семьей?!

– Почему ты так мерзко себя ведешь?

– Потому что видеть не могу, как какое-то ничтожество водит моего брата за член!

Долю секунды спустя Кайл набросился на Арчера. Но тот, не уступая младшему брату в скорости реакции, вскочил и заломил ему руки за спину.

– Прекратите! – крикнула Лайэн. – Не обязательно разносить кухню на части, чтобы разыграть передо мной этот спектакль.

Кайл оторопел. Молча взглянул на нее. Арчер тоже не сводил с нее глаз, однако его взгляд выражал скорее задумчивость, чем изумление.

Лайэн смотрела только на Арчера, говорила только для Арчера, только его пыталась убедить. На Кайла она просто не могла смотреть. Не могла даже думать о том, как по-дурацки самозабвенно отдавалась ему, как откликались ее губы, руки, все ее существо на ласки этого опытного соблазнителя.

Губы ее вытянулись в тонкую линию, голос звучал ровно, бесцветно:

– У меня есть нечто такое, что интересует вас. А у вас есть то, что нужно мне. Я уверена, мы сможем достичь взаимопонимания.

– У вас не то положение, чтобы предлагать нам сделку.

– Ошибаетесь. Если бы я вам была не нужна, вы бы не вызволили меня из тюрьмы.

– Еще не поздно вернуть вас обратно. Или, может быть, вы надеетесь, что ваш отец примчится и все уладит с семьей? С его семьей, Лайэн, не вашей. Дитя, рожденное вне брака, не имеет семьи.

– Все, Арчер, хватит, – ледяным тоном заявил Кайл и взял Лайэн под руку. – Мы уходим.

– Нет. – Лайэн молниеносным движением высвободила руку, все так же не спуская глаз с Арчера. Холодно улыбнулась. – Не пытайтесь вывести меня из себя, Арчер, это ничего не даст. Я уже давно не обращаю внимания на издевки и не теряю контроль над собой. Последний раз это случилось в третьем классе, когда я избила мальчишку за то, что он назвал меня подзаборной, а мою мать шлюхой.

– Я вовсе не пытаюсь вывести вас из себя, – ровным голосом отозвался Арчер. – Я говорю правду. Ни один человек из вашей так называемой семьи пальцем не пошевелит, чтобы вас вытащить.

– Это я знаю лучше вас.

– Лайэн…

Кайл не знал, что еще сказать. Она все так же избегала его взгляда. Он медленно поднял руки, положил Лайэн на плечи, стал массировать мышцы, сведенные болью и гневом.

– Не надо! – Лайэн скинула его руки и отодвинулась подальше от них обоих. – Ты успешно делал вид, что я тебе небезразлична. Теперь я знаю причину. Не стоит продолжать этот фарс.

– Она еще говорит о фарсе! – Арчер встал впереди Кайла, не давая ему снова приблизиться к Лайэн. – Вы две недели подряд преследовали Кайла, еще до того как он подошел к вам на аукционе. Так что давайте лучше прекратим разговоры о том, кто кого и как обманул, и попытаемся договориться. Кофе?

Этого Лайэн никак не ожидала.

– Да, пожалуйста, – ответила она машинально. Арчер улыбнулся.

– Ну вот, я знал, что в конце концов мы вернемся к цивилизованным отношениям. Садись, брат.

– Я бы с большим удовольствием тебе врезал как следует. Стальные глаза Арчера скользнули по лицу Кайла. Тот обнажил зубы в улыбке, которая напоминала оскал.

– Видишь, какой я цивилизованный, – процедил он сквозь зубы. – Вот, улыбаюсь.

– Ну и хорошо. Так у тебя сохранятся пути к отступлению.

– Да, уж это точно.

Кайл взглянул на Лайэн, которая наблюдала за ними, как за двумя ядовитыми змеями.

– Хочешь перекусить?

– Нет.

– Ты уверена? Арчер готовит просто убийственный омлет.

– Я бы удивилась, если бы он приготовил дружеский омлет.

Арчер от души расхохотался, а Лайэн удивилась. Только что он так же искренне выражал свою ярость. Эмоции полностью преображали этого человека. На мгновение Лайэн пожалела о том, что они противники, а не друзья. Но, заглянув в ясную холодную глубину его глаз, поняла, что с тем же успехом может мечтать о том, чтобы Кайла привлекло к ней искреннее мужское желание, а не поиск средства, с помощью которого можно получить доступ в семью Тан. И то и другое одинаково недостижимо. И то и другое причиняет одинаково сильную боль.

– Сливки, сахар? – спросил Арчер.

– Черный, – низким голосом отозвалась Лайэн. – Очень-очень черный.

Собрав в кулак всю свою волю, она спокойно уселась за стол, откинула рукава красного атласного халата и приготовилась выслушать, что собирается предложить ей этот дьявол со стальными глазами.