Текст книги "О Небесах, о мире духов и об аде"

О соединении небес с человеком посредством Слова

303. Кто размышляет по внутреннему рассудку, тот может видеть, что все существующее связывается промежуточными звеньями с первым началом и что все, что вне этой связи, распадается: ибо кто так думает, тот знает, что ничто не может существовать от себя (a se), но непременно от чего-либо предшествующего и что, следовательно, все существует от чего-либо первого; что связь с предшествующим подобна связи между последствием и причиной, ибо если эту причину отнять от последствия, то и само последствие рушится и пропадает. Думая таким образом, ученые понимали и говорили, что существование есть непрестанное бытие (quod subsistentia sit perpetua existentia) и что, следовательно, всякая вещь, получив бытие свое от первого начала, затем и существует непрестанно от этого же начала. Но в чем состоит связь всякой вещи с предшествовавшим ей началом (cum priori se) и, таким образом, с началом первобытным (cum primo), от которого все получает свое бытие, это невозможно сказать в нескольких словах, потому что эта связь различна и разнообразна; скажу только вообще, что есть связь мира природного с миром духовным и что вследствие того есть соответствие между всем существующим в мире природном и всем существующим в мире духовном. Об этих соответствиях было говорено в § 103–115, а что есть связь и затем соответствие всего находящегося в человеке со всем существующим на небесах, об этом см. выше, §§ 87—102.

304. Человек создан таким образом, чтобы между ним и Господом была связь и соединение, а с небесными ангелами одно только сообщение (consociatio); причина сего заключается в том, что человек по созданию своему и относительно внутренних, духу его принадлежащих, начал подобен ангелу, ибо у человека, как и у ангела, есть воля и есть разум; вот почему после смерти своей, если только он жил согласно Божественному порядку, он становится ангелом, и тогда мудрость его уподобляется ангельской. Когда же говорится о соединении человека с небесами, то под этим разумеется его соединение с Господом и сообщение с ангелами, ибо небеса образуются не вследствие чего-либо, принадлежащего (ex proprio) ангелам, но вследствие Божественности Господней; что Божественное начало Господа образует собой небеса, об этом см. выше, §§ 7—22. Кроме того, человек отличается от ангелов тем, что он не только живет в духовном мире, по внутренним началам своим, но и в природном мире, по своим внешним началам; его внешние, природному миру принадлежащие, начала составляют все, относящееся к его природной или внешней памяти, к его мышлению и воображению, вообще к познанию и науке с их мирскими удовольствиями и наслаждениями; затем такие наслаждения, которые принадлежат чувственным в теле началам, и, наконец, сами внешние чувства, действия и речь: все это относится к последним началам; в них оканчивается Божественное наитие Господа, ибо оно никогда не останавливается на середине, но идет до своих последних степеней. Из этого можно видеть, что человек есть последняя степень Божественного порядка, которому он вследствие того служит основанием. Та к как Божественное наитие не останавливается на середине, а идет до своих последних степеней и так как среднюю степень, чрез которую оно проходит, составляют ангельские небеса, а последнюю – человек, и вообще ничего не существует бессвязного, то связь и соединение небес с родом человеческим таковы, что одно существует посредством другого и что род человеческий без небес был бы то же, что цепь без прицепа, а небеса без рода человеческого – то же, что дом без основания.

305. Но так как человек внутренними началами своими отвратился от небес и обратился ими к миру и к самому себе, по любви своей к себе и к миру, и до того удалился от небес, что не может более служить им основанием, и этим самым разорвал связь свою с ними, то Господом предусмотрено было посредие (medium), которое могло бы служить для небес основанием и соединить их с человеком; это посредие есть Слово. Но каким образом Слово служит посредием, это было много раз показано в сочинении «О Тайнах Небесных»; также в статье «О Белом Коне Апокалипсиса» и в «Прибавлении к сочинению о Небесном Учении».

306. Я узнал с небес, что у древнейших жителей земли было непосредственное откровение, ибо тогда внутренние их начала были обращены к небесам и вследствие того Господь мог соединяться с родом человеческим, но что впоследствии такое непосредственное откровение прекратилось, а настало другое, посредственное откровение через соответствия; что из них состояло все Богослужение тогдашних жителей и что посему и церкви того времени были названы церквами прообразовательными; ибо тогда было известно, что такое соответствие и прообразование (representativum) и что все, существующее на земле, соответствует чему-либо духовному на небесах и в церкви, или, что то же, прообразует это; таким образом, внешние обряды, принадлежавшие природному Богослужению тех людей, служили им средствами для мышления духовного, т. е. согласного с ангелами. С утратой науки соответствий и преобразований было написано Слово, в котором все слова и обороты речи суть соответствия и, следовательно, заключают в себе духовный или внутренний смысл, постигаемый ангелами; посему когда человек читает Слово и понимает только буквальный или внешний смысл его, ангелы постигают его духовный или внутренний смысл; ибо всякая мысль ангельская духовна, а человеческая – природна: эти мысли хотя и кажутся разными, но в сущности составляют одно целое, потому что они одна другой соответствуют. Вот почему когда человек отдалился от небес и разорвал соединявшую его с ними связь, Господом усмотрено было другое посредие (medium) для соединения небес с человеком, т. е. Слово. Каким образом Слово служит этим посредием, показано пространно в сочинении «Тайны Небесные» (Arcana Celestia) и других.

307. Для объяснения, каким образом совершается соединение небес с человеком посредством Слова, я приведу из него несколько изречений. Новый Иерусалим описан в Откровении в следующих словах: «И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали. И я Иоанн увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба. Город расположен четвероугольником, и длина его такая же, как и широта. И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями. А двенадцать ворот – двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улицы города – чистое золото, как прозрачное стекло» (Отк 21:1, 2, 16, 17, 18, 19, 21).

Человек, читающий эти слова, не понимает их иначе, как в буквальном смысле, по которому видимое небо и земля должны погибнуть, новые образоваться и святой град, Новый Иерусалим, сойти на новую землю в размерах, согласных с описанием; но ангелы, находящиеся при человеке, разумеют все это совершенно иначе, ибо они понимают в духовном смысле все, что человек понимает в природном: под новым небом и новою землею они разумеют новую церковь; под градом Иерусалимом, сходящим от Бога с небес, они разумеют ее небесное учение, данное откровением от Господа; под его длиною, шириною и вышиною, которые одинаковы и по 12 000 стадий, они разумеют все блага и все истины этого учения в совокупности; под его стеною они разумеют истины, ограждающие это учение; под размером стены в 144 локтя, что есть меpa человеческая, т. е. ангельская, они разумеют совокупность и качество всех истин этого учения; под 12 вратами, кои 12 жемчугов, они разумеют истины, знакомящие с учением, жемчуг также означает эти истины; под основаниями стены, которые из драгоценных каменьев, они разумеют познания, на которых это учение основано; под золотом, подобным чистому стеклу, из коего построен город и стены его, они разумеют благо любви, коим сияет учение с его истинами. Вот как ангелы понимают все эти слова, т. е. совсем иначе, чем человек, природные мысли которого переходят в духовные мысли ангелов, так что они ничего не знают о буквальном смысле Слова, например о новых небесах и новой земле, о новом граде Иерусалиме, о его стене, о его основаниях и его размерах; тем не менее, однако ж, мысли человека составляют с мыслями ангела одно целое, ибо они взаимно себе соответствуют: они составляют одно целое почти так же, как слова говорящего и смысл этих слов для того, кто слушает и не обращает внимания на слова, а только на самый смысл их.

Из этого примера видно, каким образом небеса соединяются с человеком посредством Слова.

Возьмем для примера еще другое изречение из Слова: «В тот же день из Египта в Ассирию будет большая дорога, и будет приходить Ассур в Египет, и Египтяне в Ассирию; и Египтяне вместе с Ассирианами будут служить Господу. В тот день Израиль будет третьим с Египтом и Ассириею; благословение будет посреди земли, которую благословит Господь Саваоф, говоря: благословен народ Мой – Египтяне, и дело рук Моих – Ассирияне, и наследие Мое – Израиль» (Ис 19:23–25). Что думает человек и что думают ангелы, когда читают эти слова, можно видеть из сличения буквального смысла Слова с внутренним: по буквальному смыслу человек думает, что Египтяне и Ассириане обратятся к Богу, будут приняты и составят одно с Израильским народом, но ангелы, по внутреннему смыслу этих слов, думают о человеке духовной церкви, который тут в этом смысле описан и коего духовное начало означает Израиль, природное – Египет, а рассудочное, занимающее середину, – Ассур; и тот и другой смысл образует, однако ж, одно целое, ибо они один другому соответствуют. Вот почему когда ангелы думают о чем-нибудь духовно, а человек о том же самом природно, они соединяются – почти так же, как тело с душой; подобным образом и в Слове: его внутренний смысл есть душа, а буквальный – тело. Таково Слово везде, из чего и ясно, что оно есть посредие для соединения небес с человеком и что его буквальный смысл служит тому основанием.

308. Посредством Слова соединяются небеса и с теми людьми, которые находятся вне церкви и у которых нет Слова, ибо церковь Господня вселенская и находится во всех тех, кои признают Божественное начало и живут в благостыне; эти люди также после смерти своей поучаются ангелами и приемлют Божественные истины, см. об этом далее главу, в которой говорится о языческих народах. Вселенская церковь на земле, перед лицом Господа, как один человек, точно так же, как и все небеса (о чем было говорено выше, §§ 59–72); но церковь, в которой находится Слово и в которой, следовательно, признан Господь, подобна в том человеке сердцу и легким: известно, что все черева и члены тела заимствуют различными путями жизнь свою от сердца и легких; таким же образом живет и та часть рода человеческого, которая вне церкви, обладающей Словом, и которая образует члены того человека. Соединение небес посредством Слова с этой отдаленной частью рода человеческого можно также уподобить свету, который из середины распространяется во все стороны: свет Божественный присутствует в Слове вместе с Господом и небесами, и силою этого присутствия даже отдаленные народы пользуются светом, но этого бы не могло быть, если бы Слово не существовало. Истины сии поймутся яснее при помощи всего сказанного выше о небесном образе, согласно которому совершаются сообщения и соединения на небесах, см. §§ 200–212. Тайна эта понятна только тем, которые живут в духовном свете, а не тем, которые обретаются в одном только природном свете; ибо люди, живущие в свете духовном, ясно видят несчетное множество таких вещей, которые невидимы для живущих в природном свете или представляются им чем-то безразличным и темным.

309. Если бы такое Слово не было дано на этой земле, то жители ее были бы отлучены от небес, и при этом отлучении они не могли бы долее быть рассудочными (существами), ибо человеческий рассудок образуется вследствие наития небесного света. Человек этой земли даже таков, что он не может принять непосредственного откровения и поучаться в нем Божественным истинам, подобно жителям других земель, о чем было говорено в особом сочинении; не может, потому что он более других погружен в мирское и, следовательно, во внешнее, а для принятия откровения необходимы внутренние начала; если бы оно принималось внешними, то истина осталась бы непонятою. Что таков человек этой земли, ясно видно даже по тем людям, кои принадлежат к церкви, и хотя знают из Слова о небесах, об аде и о посмертной жизни, но тем не менее в сердце своем все это отвергают; а между ними есть даже и такие, которые искали славы высшей учености, в которых, следовательно, можно было бы предположить и высшую мудрость.

310. Мне случалось, беседуя с ангелами о Слове, говорить им, что некоторые люди презирают его за простой слог и что никто ничего не знает о внутреннем смысле его; вследствие чего никто и не верит, чтобы столь высокая мудрость могла скрываться в нем. На это ангелы отвечали, что слог Слова хотя и представляется простым в буквальном смысле, но тем не менее таков, что ничто не может сравниться с ним в превосходстве, потому что Божественная мудрость сокрыта в нем не только в каждом изречении, но даже в каждом слове, и что эта мудрость сияет светом на небесах; они хотели сказать этим, что Слово есть свет небесный, потому что оно есть Божественная истина, а Божественная истина на небесах сияет светом, см. выше § 132. Они сказали также, что без такого Слова люди нашей земли были бы лишены всякого небесного света и, следовательно, всякого соединения с небесами; ибо насколько свет небесный присущ человеку, настолько он соединяется с небесами и настолько посредством Слова открываются для него Божественные истины: если человек не знает, что это соединение совершается чрез соответствие духовного смысла Слова с его природным, то это происходит оттого, что человек этой земли ничего не знает о духовном мышлении ангелов и об их речи и что их речь и мысль отличны от природной человеческой; не зная этого, человек никак не может знать, что такое внутренний смысл Слова, ни, следовательно, что посредством этого смысла может совершаться такое соединение. Они сказали еще, что если бы человек ведал про этот смысл и при чтении Слова хотя бы несколько им руководствовался, то он достиг бы внутренней мудрости и, кроме того, соединился бы с небесами, ибо чрез этот смысл он стал бы причастен мыслям ангельским.

Небеса и ад образуются из рода человеческого

311. Христианскому миру совершенно неизвестно, что небеса и ад образуются из рода человеческого: обыкновенно думают, что сначала были сотворены ангелы и что из них образовались небеса; что дьявол, или сатана, был прежде ангелом света, который за возмущение был вместе с полчищем своим низвергнут, и что таким образом образовался ад. Ангелы крайне дивились таким верованиям в христианском мире и еще более тому, что здесь ничего не знают о небесах, между тем как это есть главное в учении церкви; видя, что такое невежество царствует на земле, они возрадовались сердцем, что благоугодно было Господу открыть ныне христианам многие истины о небесах и об аде и тем, по возможности, рассеять мрак, который с каждым днем возрастает, ибо церковь пришла к концу. Поэтому они хотят, чтобы я подтвердил как слышанное из уст их, что нет во всех небесах ни одного ангела, который бы создан был таким с самого начала, ни в аду дьявола, который бы сперва был создан ангелом света, а потом был низвергнут, но что все жители как небес, так и ада произошли от рода человеческого; что в небеса идут люди, жившие на земле в небесной любви и вере, а в ад – жившие в адской любви и в адской вере, и что ад в совокупности есть то, что называется дьяволом и сатаною: дьяволом – тот ад, который позади и в коем находятся так называемые злые гении, а сатаною – тот ад, который впереди[9]9
  Об означении местности словами позади и впереди см., что было об этом сказано выше, §§ 123, 124.


[Закрыть] и в коем находятся так называемые злые духи; впоследствии будет сказано, в чем состоит тот и другой ад.

Далее ангелы говорили, что христианский мир составил себе такое понятие о жителях небес и ада вследствие некоторых изречений Слова, принятых в одном только буквальном смысле без объяснения и толкования подлинного учения, основанного на Слове; буквальный же смысл Слова, без пояснений подлинного учения, приводит умы в разногласие, за которым следуют невежество, ереси и ошибочные понятия.

312. Такое понятие в людях церкви подкрепляется еще тем верованием, что ни один человек не приходит в небеса или в ад до последнего суда, о котором церковь учит, что все видимое должно погибнуть и замениться новым; что тогда душа возвратится в тело свое и что в силу этого воссоединения человек будет жить человеком вторично. В этом веровании неизбежно заключается и другое, об ангелах, сотворенных с самого начала, ибо нельзя верить, чтобы небеса и ад могли образоваться из рода человеческого, если верить, что ни один человек не может прийти туда до скончания мира. Но чтобы человек мог убедиться, что этого нет, мне дано было быть в сообществе ангелов и также говорить с теми духами, кои находятся в аду. Сообщаясь с ними уже в продолжение нескольких лет, и иногда беспрерывно с утра до вечера, я мог поучиться всему, относящемуся к небесам и аду; это было мне дозволено с той целью, чтоб человек церкви не оставался долее в своем ошибочном веровании о воскресении в день последнего суда, о состоянии души от того времени, об ангелах и о дьяволе. Это верование, как ложное, полно тьмы и размышляющих об этих предметах по собственному разуму приводит сперва к сомнению, а потом и к отрицанию; эти люди думают про себя: каким образом небо, столь пространное, со столькими светилами, с солнцем и луною, может разрушиться и уничтожиться? Каким образом могут звезды пасть на землю, когда они больше земли? Каким образом тела, съеденные червями, истлевшие и рассеянные всеми ветрами, могут собраться снова для воссоединения с душою? Гд е до того времени находится душа? Чем она может быть, когда лишена чувств, коими обладала в теле? И многое тому подобное о таких предметах, которые по непостижимости своей не только не могут подлежать вере, но даже во многих уничтожают всякую веру в посмертную жизнь души, в существование небес и ада и вместе с тем во все остальное, относящееся к вере, исповедуемой церковью. Что такие вопросы уничтожают эти верования, это ясно видно из слов тех, которые говорят: разве кто приходил к нам с небес и рассказывал про них? Что такое ад и есть ли он? Что значит, что человек будет мучим огнем во всю вечность? Что такое день последнего суда? Разве его не ждали напрасно в продолжение целых столетий? И из многих других подобных возражений, в которых слышно отрицание всего.

Итак, чтобы мысли эти, столь обычные для людей, которые за мирскую науку свою называются учеными, не смущали более и не соблазняли простых сердцем и верой и не покрывали более адским мраком понятия о Боге, о небесах, о вечной жизни и другие на этом основанные верования, Господом раскрыты были внутренние начала моего духа, и мне дано было с людьми, которых я знал здесь, говорить после их смерти. С некоторыми из них я беседовал несколько дней. С другими – несколько месяцев, а с иными – целый год и, наконец, с таким множеством других, что число их бесспорно превышает сотню тысяч; из них многие были на небесах, другие – в аду. С иными мне случалось говорить спустя два дня по их кончине; я рассказывал им, что в это самое время готовятся их похороны и останки тела их к погребению: хорошо делают, отвечали они, что кидают то, что было плотью и служило ее мирским отправлениям. При этом они выражали желание свое, чтоб я сказал о них, что они не умерли, но что они живут теперь такими же людьми, как и прежде, и только перешли из одного мира в другой; что они ничего прежнего не утратили, ибо находятся в теле и используются всеми чувствами его, как и прежде; обладают тем же разумом и волею и сохранили такие же помышления, наклонности, ощущения (sensationes) и желания, как бывало на земле. Весьма многие из недавно умерших, видя, что они живут людьми, как и прежде, и в таком же состоянии – каждый человек после смерти находится первоначально в том состоянии, в котором он был здесь, а потом постепенно переходит из него в небеса или в ад, – чрезвычайно радовались тому, что они живы и даже с трудом этому верили; причем крайне удивлялись своему невежеству и ослеплению относительно состояния жизни своей после смерти, и в особенности тому, что в таком неведении и ослеплении находится человек церкви, который, однако ж, более всех других мог бы знать истину об этом предмете. Они тогда впервые увидели причину такого ослепления и невежества: увидели, что внешнее, т. е. мирское и плотское, до того овладело умами людей и преисполнило их, что они не могут возноситься к небесному свету и рассматривать предметы, относящиеся к церкви, иначе, как в духе своего вероучения (догматов, doctrinalia); ибо при такой любви к мирскому и плотскому, как ныне, ум исполняется мраком, как только он пытается проникнуть далее буквы вероучения. 313. Весьма многие из ученых христианского мира приходят в изумление, когда после смерти видят себя в теле, в одеяниях и домах точно так же, как и на земле, а когда вспоминают, как думали они о жизни после смерти, о душе, о духах, о небесах и об аде, то им делается совестно; они тогда сознаются, что понятия их были безрассудны и что гораздо более мудрости было в понятиях людей, коих вера была проще. Ученые, утвердившиеся в таких ложных понятиях и относившие все к природе, были внимательно рассмотрены, и оказалось, что их внутренние начала были совершенно закрыты, а внешние раскрыты и что, таким образом, они обращали взоры свои не к небесам, а к миру и, следовательно, к аду: насколько внутренние начала раскрыты, настолько человек обращается взорами к небесам, а насколько его внутренние начала закрыты и раскрыты внешние, настолько он смотрит в ад, ибо внутренние начала человека созданы для принятия всего, относящегося к небесам, а внешние – для принятия всего, относящегося к миру; посему люди, приемлющие мир, не приемля в то же время небес, принимают ад.

314. Что небеса образуются из рода человеческого, это видно также из того, что дух (mens) ангельский и дух человеческий подобны друг другу: и тот и другой одарен способностью разумения, постижения и хотения; и тот и другой создан для принятия небес. Ибо дух человеческий одинаково способен к мудрости, как и дух ангельский, но здешняя мудрость его потому не равняется ангельской, что человек облечен здесь в земное тело, в котором дух его мыслит природным образом; когда же он отрешается от уз, державших его в теле, тогда он не мыслит более по внешней природе своей, а по духовной, а когда он мыслит духовно, тогда он обнимает мыслью своей непостижимое и невыразимое для человека природного и таким образом становится мудрым, как ангел. Из этого ясно, что внутреннее начало в человеке, называемое духом его, по существу своему есть ангел (см. выше § 57) и по отрешении своем от земного тела, подобно же ангелу, принимает человеческий образ (что образ ангела есть совершенно человеческий, см. выше §§ 73–77); но когда внутреннее начало человека не было раскрыто сверху, а только снизу, тогда, по отрешении своем от тела, оно хотя и остается в человеческом образе, но в ужасном и дьявольском, ибо оно не может смотреть вверх, на небеса, но только вниз, в ад.

315. Кому известно, в чем состоит Божественный порядок, тот может понять, что человек был создан, чтобы стать ангелом, ибо в нем, т. е. в человеке, находится та последняя степень порядка (§ 304), в которой могут образоваться все начала, относящиеся к небесной и ангельской мудрости и могущие быть восстановлены (redintegrata) и развиты (multiplicata). Божественный порядок никогда не останавливается на середине, т. е. на полпути, и не образует тут ничего без последней степени, ибо он тут не в полноте и совершенстве, но идет далее до последней степени (ad ultimum), см. § 304; дошедши до нее, он начинает дело образования: силою собранных тут средств он восстанавливается и переходит к дальнейшим произведениям путем порождения (per procreationes). Вот почему последняя степень есть рассадник небес.

316. Господь же воскрес не только духом, но и телом, потому что, будучи в мире, он прославил всю свою человечность, т. е. соделал ее Божественною, ибо душа, которая была в нем от отца, была по себе само Божественное начало, и тело, став подобием души, т. е. отца, стало также Божественным; вот почему Господь, как ни один человек, воскрес духом и телом. Он сам это объявил ученикам своим, когда они, увидав его, приняли его за духа: «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это – Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня» (Лк 24:36–39); этими словами он показал, что он был человек не только духом, но и телом.

317. Чтоб стало известным, что человек после смерти живет и, смотря по жизни своей на земле, приходит на небеса или в ад, мне было весьма многое открыто о состоянии человека после его смерти. Но об этом будет говорено впоследствии в отделе о мире духов.