Текст книги "Наслаждение и боль"

– Что такое, сеньорита? – сощурила глаза Ро-зета. – Вам кажется, что вы незаменимы? Только потому, что Карлос оказал вам честь своей дружбой, вы воображаете, что у него разобьется сердце от вашего отъезда?

Лицо Карлоса выражало беспокойство, и Лаура отдала бы все на свете, чтобы стереть насмешку с губ Розеты Бургос. Она наклонилась к Карлосу и тихо проговорила, пытаясь отвлечь его:

– Мы поговорим с Розетой попозже, а ты покажи мне, что сделал.

Но Карлос настойчиво дергал Лауру за руку, нервно указывая на Розету:

– Что… что говорит Розета? Разве ты уезжаешь? Скажи, что ты не уезжаешь, Лаура?

– Да, Карлос, сеньорита Флеминг уезжает. Разве она не говорила тебе? – Розета потянула его в сторону от Лауры.

Лаура еле устояла на ногах, гнев распирал ее.

– Как ты можешь! Мальчик ни о чем не догадывается…

– Он должен знать… вы могли сказать ему! – возмутилась Розета.

– Я собиралась сделать это. – Лаура снова поймала Карлоса за руку. – Дорогой, послушай меня. Мне нужно уехать. Это ведь не конец света!

– Прекратите эту плаксивую сентиментальность! – воскликнула Розета. – Карлос! У тебя будет другая гувернантка. Я сама ее выберу тебе!

– Я не хочу слушать тебя! – прокричал Карлос, оттолкнув Розету.

– Карлос! – взорвалась Розета. – Ты немедленно извинишься!

– Нет, не извинюсь! – Теперь возбужденный Карлос стал таким же упрямым, как его отец. – Лаура, пожалуйста! Что она говорит? Ты не можешь уехать! Ты просто не можешь!

– Я должна, – сказала Лаура, стараясь помешать ему вцепиться в ее юбку. – Дорогой, позволь мне объяснить!

– Что объяснить? – Глаза Карлоса наполнились слезами. Он с ненавистью посмотрел на Розету. – Уходи! Уходи! Я не хочу тебя никогда видеть! Ты не заставишь Лауру уехать! Ты не сможешь!

– Карлос!

– Карлос, дорогой, веди себя разумно! – Лаура мягко встряхнула его. – Я решила уехать сама!

– Я тебе не верю! – Карлос смотрел на нее, и слезы сбегали по его щекам. Потом он закусил губу. – Это папа? Да? Это он заставил тебя сделать это?

– Нет, нет… – начала Лаура печально. Розета рванула Карлоса за руку, заставив его повернуться к ней лицом.

– Дело в том, что сеньорита Флеминг решила до того, как ее уволили бы! – сказала она, злобно глядя на него. – Как ты смеешь так разговаривать со мной? Ты ведешь себя как уличный мальчишка, твои манеры просто ужасны! Вот почему, я думаю, ты хочешь, чтобы она осталась!

– Оставь меня в покое! – Карлос рванулся в сторону. – Почему ты не уходишь? Я не хочу, чтобы ты была здесь! Папа тоже не хочет, чтобы ты была здесь!

– Ну, Карлос… – начала Лаура, но Розета прервала ее, схватила Карлоса за плечо и ударила по маленькой щеке.

Лаура была в ужасе, но не более, чем Карлос. Он посмотрел на Розету округлившимися глазами и, повернувшись, бегом бросился вон из комнаты. Розета, тяжело дыша, хотела последовать за ним.

– Оставьте мальчика в покое! – с болью прокричала Лаура. – Если вы собираетесь стать его мачехой, то, по крайней мере, попытайтесь завоевать его доверие.

– Доверие! Доверие! Не надо читать мне проповеди о доверии! – резко ответила Розета. – Это вы сделали его таким. И вам отвечать за это!

– Разве вы не видите, что ребенок обижен, больно обижен! – пыталась Лаура утихомирить злобу Розеты. – Поймите его чувства…

– Какие чувства?..

– Оставьте его в покое. Не идите за ним в таком гневе!

– Я вообще не пойду за ним! – сказала Розета вызывающе. – Его отец сделает это после того, как я расскажу ему о поведении Карлоса!

– Меня просто тошнит от вас, – отвернулась Лаура, качая головой.

– Это ощущение взаимно, а ваше мнение обо мне не имеет никакого значения! – Розета направилась к двери. – Между прочим, не забудьте время отправления вашего завтрашнего поезда! Мне будет очень неприятно, если вы опоздаете на него!

После того как она ушла, Лаура, слабея и закрыв лицо руками, опустилась на стул. Она знала, что Розета. может быть подлой и ядовитой, но такой жестокой? Как она оставит Карлоса на попечении этой женщины? Имеет ли Рафаэль представление о том, какое нетерпение Розета проявляет в отношении мальчика? Как он может думать о женитьбе на ней? Лаура почувствовала себя почти больной от всех этих мыслей.

Затем она неуверенно поднялась на ноги. Кто-то должен найти Карлоса раньше, чем его найдет отец. Кто-то должен присутствовать, когда гнев Рафаэля обрушится на сына! Кроме нее, сделать это было некому.

Оправив юбку, она вышла из детской и быстро сбежала вниз по лестнице. Было чуть за полдень, и Элизабет все еще отдыхала. Лаура подумала, что Карлос мог отправиться в беседку, где они иногда занимались уроками. Они там любили уединяться, о чем никто не знал. Наверно, он там…

Лаура вспотела от жары и волнения и спешила опередить Рафаэля, если тот уже разыскивает сына. Она была уверена, что Розета не теряла времени и уже оповестила Рафаэля о поведении Карлоса.

Она быстро прошла по саду к беседке, раздвигая листья кустов, которые касались ее щек. От роз, оплетавших решетку, украшавшую вход в беседку, исходил опьяняющий аромат, листья жасмина и резеды хлестали ее по лицу. Однако беседка была пуста. Легкий бриз омывал каменные стены, шевеля ветви деревьев, волнуя кустарники и принося желанную прохладу. Лаура постояла там, подбирая пряди волос, выбившиеся из-под стягивавшей их ленты. Она вздохнула и беспомощно огляделась вокруг. Пожалуй, она ошиблась. Карлоса здесь не было. Но куда еще он мог пойти? Он не был мальчиком, привыкшим к непослушанию. Она считала, что сама виновата в его проступке, но никак не сердилась на него.

Он, в конце концов, только нервный ребенок, и все его действия оправданы ситуацией. Она покачала головой. Лишь бы он не наделал глупостей и не попал в какую-нибудь беду. За садами ревели быки, и, хотя она не думала, что он пойдет туда, подвергая опасности свою жизнь, все же и это могло случиться.

Она отошла от беседки и медленно пошла назад через сад, ища пролом в стене, через котбрый однажды рискнула выбраться наружу. Мыс казался голым и покинутым, если он пошел туда, то как исчез так быстро? Нет, вероятнее всего, что он прячется где-то здесь, но где?

Она снова обошла сад и стояла, уперев руки в бока и глядя по сторонам. Она не имела представления, где еще можно искать Карлоса. От всего происшедшего началась неприятная головная боль. Никаких следов мальчика она не обнаружила и устало обошла еще раз сад по краю, ежеминутно оглядываясь на дом.

Однако никто не появлялся, и она наконец пришла к воротам в каменной стене, дорога через которые вела на вершину утеса. И тут же у нее буквально сперло дыхание. Ворота были открыты. Может быть, Карлос побежал из сада в сторону скал, к обрыву, к той разрушенной лестнице? Сердце ее затрепетало. Конечно нет! Карлос не сделает такого! Он – послушный мальчик. А ведь именно там Рафаэль отчитал их за прогулку в опасном месте. А если мальчик решил показать свое отчаяние и решимость на все таким образом?

На дрожащих ногах Лаура обогнула утес, ища разрушенную лестницу. Наконец она нашла ее и неуверенно остановилась, не обнаружив ничего, что позволяло предположить, что Карлос там.

Она вздохнула и негромко позвала Карлоса, опасаясь, что если будет кричать, то только напугает его. Внизу остро торчали скалы, сбегая к морю, их острые края открылись из-за отлива. И она снова испугалась: а вдруг он там?

Оглянувшись на дом, она начала спускаться. С первыми ступеньками удалось легко справиться. За перила держаться было опасно, поскольку их основания вылезли из фундамента, ступени же, заросшие сорняками, были в достаточной сохранности. Ниже они сильно раскрошились, размываемые морским приливом, и стали часто попадаться водоросли, скользкие и слизистые, на которых легко было поскользнуться.

Ступени располагались дугой вдоль кромки утеса, затем уходили от него и снова лепились к нему в нижней части. Когда она дошла до очередного изгиба и посмотрела вниз, то поняла, что нет смысла продолжать спуск. Карлос не мог спуститься сюда так быстро, и она не увидела, к счастью, внизу распростертого на скалах тела маленького мальчика, мысль о чем все время сверлила ее мозг.

Она с облегчением вздохнула и начала теперь карабкаться по ступеням вверх. Но тут нога ее наступила на пучок водорослей, она поскользнулась, потеряла равновесие и проехала по нескольким ступеням, прежде чем ей удалось ухватиться за выступ скалы и остановить падение.

Она пыталась унять дрожь, понимая, что едва не разбилась насмерть. Если бы ей не удалось зацепиться, она соскользнула бы по ступеням и упала с высоты двадцати футов или около того на скалы внизу. Она приходила в себя, стоя совершенно неподвижно несколько долгих минут. Затем, когда страх и онемение миновали, она почувствовала острую боль в лодыжке и пульсирующую – в боку. Она испугалась: нет ли какого перелома или вывиха. Но когда она попыталась подняться на колени, поняла, что, по-видимому, просто сильно ударилась. Возможно, растянула мышцы на лодыжке, но все кости были целы. Это несколько подбодрило ее.

Она посмотрела вверх – ступени бесконечно тянулись к вершине утеса. Правда, прилив только начался и у нее достаточно времени уйти от подступающих волн.

Она сумела подняться на ноги, наклоняясь вперед и хватаясь за ступени, расположенные выше. Как она и предполагала, боль в ноге не позволяла переносить на нее всю тяжесть тела, и она снова опустилась на колени.

Она нетерпеливо вздохнула, и миллион мыслей зароился в ее голове. Как же она сумеет завтра уехать, если не может ходить? И как ей вскарабкаться на вершину лестницы? В каком состоянии она войдет в дом, если доберется до него? Как будет смеяться Розета, когда узнает, что с ней произошло!

Она заставила себя мобилизоваться, унять слезы. Сейчас не время для слез! Она должна добраться до верха, пока еще светло и пока ее никто не хватился.

Однако, если мысленно подняться вверх казалось осуществимым делом, в действительности это оказалось мучительно трудным. Она несколько раз останавливалась, чтобы передохнуть и унять боль. Колени ее сочились кровью из многочисленных ссадин, а ногти на пальцах были поломаны и содраны. Лицо она испачкала рукой, когда отбрасывала волосы, одежда – мокрая и в грязи.

Казалось, ей потребовалась вечность, чтобы добраться до вершины утеса. Там она полежала некоторое время на траве, радостно ощущая, как ее охватывает чувство облегчения. Затем она продолжила свой путь. Наконец она допрыгала до ворот и, войдя в них, облегченно вздохнула. Она справилась.

Солнце уже садилось, и она поняла, что подъем занял несколько часов. Хромая, она прошла через сад, мечтая о горячей ванне, сухой одежде и отчаянно надеясь, что Карлос нашелся и все обошлось. Карабкаясь вверх, она все время думала об этом, и эти мысли заглушали ее физическую и душевную боль.

Ночная сова пролетела над ней, вырвавшись из фруктовых деревьев, и она, ахнув от испуга, шарахнулась в сторону. Боль в лодыжке пронзила ее, и она упала, ударившись головой о что-то очень твердое. Больше она не помнила ничего.

Глава 8

Она спала и видела сон. Ей снилось, что она куда-то плывет и листья кувшинок касаются ее лица, а легкий ветерок овевает прохладой ее мокрые щеки. Во сне она слышала какие-то голоса, команды. Она уже не плывет.

Чьи-то руки прижимают ее к теплому телу, и чье-то горячее дыхание обжигает ее лицо. Она открыла глаза, и яркий свет ослепил ее. Привыкнув к нему, она увидела горящие лампы и лестницу, и ее несли по этой лестнице вверх. Ее нес Рафаэль!

Мозг ее начал работать, но голова страшно болела и отказывалась соображать. Ее глаза встретились взглядом с черными глазами Рафаэля, но он ничего не говорил, а если говорил, то на непонятном ей испанском языке.

Когда они поднялись вверх по лестнице, она увидела Лизу, бегущую по коридору, а следом за ними шел еще кто-то, но Лаура не могла разглядеть, кто это. Что происходит? Почему Рафаэль несет ее? Куда он ее несет?

Они вошли в большую спальню с высоким лепным потолком. На высоких окнах висели розовые занавески, и розовое покрывало было расстелено на огромной кровати. На ней лежала мягкая подушка, на которую опустилась ее голова, и тело ее спокойно распростерлось на пружинистом матрасе. Рафаэль осторожно уложил ее, затем выпрямился, и Лаура смогла увидеть Марию, которая находилась за ним, – она внимательно слушала распоряжения своего господина.

Затем Рафаэль быстро посмотрел на лицо Лауры и сказал напряженным, хриплым голосом, очень отличающимся от того, которым он обычно разговаривал с ней:

– Боже, Лаура, мы думали, ты упала с утеса!

– А Карлос? – припоминая все случившееся, спросила она.

– Он в безопасности. Ты все узнаешь потом. Теперь я оставлю тебя с Марией. Доктор будет скоро здесь, ты в надежных руках.

Лаура почувствовала, что ее губы пересохли и растрескались.

– Я… я спустилась с лестницы, – прошептала она почти про себя.

– Я знаю, – выдавил Рафаэль измученным голосом. – Когда ты наконец поймешь, что терзаешь меня? – Он взглянул на нее глазами, полными страсти. – Я ведь всего-навсего человек, Лаура, и я так люблю тебя! – Он взглянул нетерпеливо на Марию. – Я не могу говорить сейчас. Я вернусь позже! – И, трагически произнеся эти слова, он повернулся и вышел из спальни.

Лаура смотрела ему вслед несколько секунд, напряженно хмуря брови, и у нее возникло странное чувство, что она снова проваливается куда-то и все происходит во сне. Разве он действительно сказал это? Она облизала сухие губы. А может быть, он действительно сказал это? Ну и что! Он и раньше говорил, что любит ее, и она не воспринимала это всерьез. Для него эти слова означают, что он желает ее, хочет ее; его любовь та, что предлагают любовнице, а не женщине, которую хотят сделать своей женой. Так казалось Лауре. Жене предлагают верность и привязанность, дом и поддержку, а любовь… Любовь – это роскошь, как сказала Элизабет.

С подавленным рыданием она зарылась лицом в подушки, позволив горячим слезам скатываться со своих щек. Мария подошла к постели и засуетилась вокруг нее, уговаривая успокоиться на испанском языке.

Когда Лиза и Мария, игнорируя протесты Лауры, начали срывать с нее разорванную и грязную одежду, она поняла, как сильно исцарапана и испачкана. Все тело ее болело и ощущало ужасную усталость, и ей хотелось, чтобы они просто дали ей возможность закрыть глаза и погрузиться в сон, забыть все свои несчастья.

Однако этому не суждено было случиться. Ее закутали в купальный халат и помогли добраться до ванной, примыкавшей к этой великолепной спальне. Лиза помогла ей намылиться и смыть всю грязь. Затем ей вымыли голову и тщательно вытерли полотенцем. После того как она высохла, ее припудрили нежным тальком со сладковатым запахом. Из ее комнаты принесли пижаму, и только после этого она стала размышлять: почему находится в этой роскошной спальне, а не в собственной?

Она задала этот вопрос Марии, но старая женщина только улыбнулась и попросила ее успокоиться и не беспокоиться. Потом прибыл доктор Перес, он внимательно осмотрел ее, обнаружив растяжение лодыжки и несколько сильных ушибов. Он сказал, что ей повезло, что все кости целы и она легко отделалась. Она и сама считала так. Но теперь она не видела никаких причин радоваться: она не сможет уехать завтра, что и беспокоило ее больше всего.

После того как ее тело растерли лечебной мазью, дали успокоительное и теплое питье, все стало ей казаться гораздо менее важным, и она устроилась на подушках с чувством смирения. Она слишком устала, чтобы волноваться сегодня. Она не имела представления о том, который час, но помнила, что, когда Рафаэль вносил ее в дом, было уже темно, следовательно, теперь уже за полночь.

Что же с ней случилось после того, как она вскарабкалась вверх по ступеням утеса? Все как-то смешалось в ее голове, при попытках вспомнить детали у нее начинала болеть голова. И она закрыла глаза и впала в благословенное забытье.

Когда она проснулась, был уже день, и она с некоторым чувством досады по высокому солнцу поняла, что уже наступило позднее утро, если не полдень. «О боже, – спохватилась она, приподнимаясь на подушках, – я должна быть сейчас в поезде!»

Она устало опустилась снова на подушки, уронив голову. В этот момент появилась Мария и улыбнулась, увидев, что Лаура проснулась.

– Ах, сеньорита! Вы выглядите много лучше! Как себя чувствуете?

– Гораздо лучше, – ответила Лаура. – Который сейчас час?

– Одиннадцать, сеньорита. Вы спали очень, очень долго. – Она сложила руки с видимым удовлетворением. – А теперь, может быть, вы хотите кофе и несколько великолепных теплых булочек и немного клубничного джема?

– О, я думаю, что нет, – покачала головой Лаура. – Немного кофе, но я не голодна.

– Правда? Может быть, доктор Перес…

– О нет, я не больна, – горячо запротестовала Лаура, – я просто не голодна, вот и все!

– Мне придется поговорить с доном Рафаэлем, – нахмурилась Мария. – Он сказал, чтобы я сообщала ему о любом вашем желании.

Лаура почувствовала, как запылали ее щеки.

– Я… я причинила ужасные беспокойства! – воскликнула она горестно. – Дона Рафаэля должно просто тошнить от меня!

Слова ее не были восприняты серьезно, но Мария предпочла сделать вид, что принимает их всерьез.

– Дон Рафаэль очень беспокоится о вашем состоянии, сеньорита, – сказала она резко. – После волнений прошлой ночи, естественно, он хочет знать, как вы себя чувствуете после такого тяжкого испытания!

– Волнения прошлой ночи? – пробормотала она вопросительно. – А что случилось прошлой ночью?

– Как что? А ваше исчезновение, сеньорита!

– Мое исчезновение? – повторила Лаура

– Ну конечно. Вы пропадали несколько часов, сеньорита.

– Я помню, что пошла искать Карлоса, – сказала она медленно. – Но я не могла его найти.

– Малыш прятался в ящике на площадке первого этажа, – быстро ответила Мария. – Он боялся, что его накажет отец за выходку с сеньоритой Розетой.

– Вы знаете об этом?

– Ну конечно. Когда хватились вас и весь дом был поднят на ноги, малыша дон Рафаэль допросил очень настойчиво. Конечно, он переговорил и с сеньоритой Бургос.

Лаура уставилась на Марию, пораженная.

– И сеньорите Бургос досталось? – воскликнула она с недоверием.

– Ну конечно, сеньорита. Малыш был уверен, что сеньорита Розета отослала вас прочь!

При этих словах Лаура спрятала улыбку. Именно так мог подумать Карлос. Но она хотела знать и все остальное. Она никак не могла вспомнить, как развивались события.

– Я пошла в сад, – сказала она, припоминая.

– Вы отправились вниз по ступеням к скалам, – прищелкнула языком Мария. – Мы обнаружили кровь на лестнице. Ваши колени были изранены.

– И вы… и вы подумали… – Лаура прижала ладонь к своим губам.

– Дон Рафаэль был просто в неистовстве, – сказала Мария возбужденно. – В конце концов вас нашли в саду. По-видимому, вы упали и поранили голову о камни террасы!

– Я смутно помню сову… – медленно произнесла Лаура, стараясь вспомнить ход событий. – Я думаю, что пыталась избежать столкновения с ней и упала…

– Так могло быть, – пожала плечами Мария. – Но прежде, чем вас нашли, произошло и еще кое-что. Когда поняли, что вы отправились искать малыша, дон Рафаэль поспешил в первую очередь к заброшенной лестнице… А после, можете себе представить, как он растерялся!

Лаура посмотрела на пожилую женщину. Было еще много вопросов, которые ей хотелось задать, но Мария, казалось, поняла, что уже наговорила лишнего, и сказала:

– Я пойду позабочусь о кофе, сеньорита. – И она удалилась.

В то утро у Лауры было много посетителей. Первой пришла донья Луиза.

– Итак, вы не уезжаете, сеньорита, – произнесла она задумчиво.

– О, вы хотите сказать, из-за моей лодыжки, – проговорила Лаура. – Я знаю и очень сожалею. Но доктор Перес сказал, что скоро все будет в порядке. Я вынуждена остаться на пару дней, чтобы поправиться от шока и травмы головы…

Донья Луиза улыбнулась и тяжело оперлась о свою палку.

– Значит, вы думаете так, сеньорита? – сказала она. – Ну хорошо, мы посмотрим. Нам всем самим надо оправиться от ужасного шока!

– Простите, – снова произнесла Лаура. – Я вела себя очень глупо.

– О нет, не глупо, сеньорита. Может быть, вы проявили слишком большое беспокойство, но это не ваша вина. Розета повела себя с мальчиком очень жестоко!

– Вы знаете о ссоре, которая произошла у нее с Карлосом? – Глаза Лауры широко раскрылись.

– Конечно. – Донья Луиза улыбнулась. – Вы, наверно, не знаете, моя дорогая Лаура, что Рафаэль провел здесь настоящее дознание, когда обнаружилось, что вы исчезли.

– Понятно, – покраснела Лаура.

– Мой племянник бывает совершенно безжалостным, когда этого требуют обстоятельства, – сказала донья Луиза печально. – Бедная Розета! Я думаю, что она никогда уже не станет прежней!

Я оказалась причиной неприятностей! – всплеснула руками Лаура.

– Мне кажется, что атмосфера в поместье Мадралена теперь изменилась раз и навсегда, – сказала донья Луиза. – Во всяком случае, я не думаю, что здесь будут царить прежние порядки!

Лаура вздрогнула, словно жало впилось в нее. Что имеет в виду донья Луиза? Что Рафаэль наконец попросил Розету выйти за него замуж? Может быть, если он был жесток к ней из-за Карлоса, то такое предложение компенсирует ее обиду.

Донья Луиза повернулась к двери.

– Я пошла, – сказала она, – я зайду попозже, когда вы будете опять на ногах.

– Я… я надеюсь, – прошептала Лаура, подумав, что чем скорее между ней и Мадралена пролягут несколько сот миль, тем лучше. Если каким-то образом Рафаэль надеется удержать ее здесь после женитьбы на Розете, то он ошибается. Она не станет его любовницей, хотя… хотя сердце ее подсказывало, что лучше что-нибудь, чем ничего… Но нет, она избавится от этого наваждения.

Позже, днем, к ней заявились Элизабет и Кар-лос. Мальчик тесно прижался к ней, показывая тем самым, как она дорога ему. Затем он весело улыбнулся и сказал:

– Розета уехала! Папа отослал ее!

– Это правда? – Лаура взглянула на Элизабет.

– Боюсь, что да, – улыбнулась Элизабет.

– Но… но почему?

– Я думаю, что она зашла слишком далеко в своем обращении с Карлосом. Словом, она отправилась пожить некоторое время у своих кузенов в Севилье. Донья Луиза будет пока обходиться без компаньонки.

Лаура никак не могла усвоить все это. Тогда Элизабет с многозначительным видом сказала:

– Я думаю, ну, собственно говоря, я знаю, что вам предложат остаться.

– Но я отказалась от места! – Лаура посмотрела на Карлоса, но тот не прореагировал на ее слова.

– Папа сказал, что ты останешься, – заявил мальчик. – Кроме того, теперь, когда Розета уехала, никого больше не осталось… Либби не может делать все.

– О, Элизабет! – воскликнула Лаура. – Но это немыслимая ситуация!

– Неужели?

Вдруг Карлос и Элизабет обернулись, и Лаура посмотрела в ту же сторону. Она почувствовала, как краска спадает с ее щек. В дверь тихо вошел Рафаэль.

– Папа, папа, Лаура ведь останется, правда? – умоляюще спросил Карлос, но Рафаэль покачал головой.

– Минуточку, Карлос, – проговорил он. – Элизабет отведет тебя в детскую. Я приду туда к тебе очень скоро.

Карлос спрыгнул с постели. Прижав палец к губам, он с волнением посмотрел на своего отца. Рафаэль только покачал головой и осторожно выпроводил его и Элизабет из комнаты.

После того как они ушли, Лаура нервно поправила рукой завитки на лбу.

– Я… я полагаю, что причинила вам массу беспокойства, – начала она неловко, но Рафаэль, казалось, не обратил на это никакого внимания.

Он сел рядом с ней на постель и сказал:

– Я помню, что я сказал вчера ночью, Лаура. Я люблю тебя. Очень люблю…

– Ты говорил это и раньше – нервно сказала Лаура, отворачиваясь и в отчаянье глядя в окно. Она старалась как-то отвлечь свое внимание, силы покидали ее, и она боялась не выдержать и поддаться его уговорам.

Рафаэль взял ее за подбородок, сжал его пальцами и повернул к себе ее лицо.

– Я помню. Я был безответственным дураком, но больше такого не будет, я обещаю тебе.

Лаура попыталась высвободиться.

– О, все это очень хорошо! – воскликнула она. – Но человек не может измениться за один месяц! Кроме того, я уезжаю из Мадралена. У меня в Англии есть работа, куда я могу вернуться!

– Мне безразлично, даже если у тебя есть сотня работ, которые ждут тебя в Англии. Ты останешься в Испании, в Мадралена, – сурово произнес Рафаэль. – Я знаю, что ты любишь меня. Это видно по каждому твоему взгляду, обращенному ко мне, по каждому прикосновению к моей руке; твои поцелуи говорят больше, чем слова! Не пытайся отрицать это!

– Я… я не отрицаю, что люблю тебя, – сказала она беспомощно, – но я хочу большего, чем ты готов мне предложить…

– То есть как? – выдавил он глухо. – Я предлагаю тебе мою жизнь, мою любовь, мой дом и мое имущество! Что еще могу я дать тебе?

– Я не понимаю, – уставилась на него Лаура.

– Я выражусь понятнее. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – хрипло произнес он и со стоном впился ртом в ее раскрытые губы, вдавливая ее в подушки, так что руки ее почти бессознательно обвились вокруг его шеи. Его сильное тело причинило ей боль, но это была очень приятная боль. Когда он отпрянул, довольно неохотно, она застонала.

– Я сделал тебе больно? – воскликнул он, рас серженный на себя. – О, Лаура, ты не знаешь, как я хотел сказать тебе эти слова. Моя любовь! Я никогда не любил Елену, Боже, прости мне, но ты должна знать, что это правда!

Лаура смотрела на него широко раскрытыми глазами и гладила по щеке.

– Но ты женился на ней! – мягко напомнила она ему.

– Я знаю, я знаю! – Он отодвинулся, чтобы видеть ее глаза. – Постарайся меня понять, Лаура. Ведь существует эта история о смертях в нашей семье. Элизабет призналась, что она рассказывала тебе об этой легенде. Это всегда влияло на мои поступки. Как могло быть иначе? Моя собственная мать, как я думал, погибла из-за неосторожности моего отца!

– Но ведь это не было правдой… – начала Лаура торопливо.

– Теперь я знаю. Розета сказала мне.

Лаура подумала, как Розета говорила ему об этом. Она ведь не отличалась деликатностью.

– Продолжай, – сказала Лаура. – Итак?

– Я пытался рассказать тебе все в ту ночь, перед отъездом в Испанию, но ты не стала слушать… После женитьбы на Елене я приезжал в Англию, пытался разыскать тебя. – Он ударил кулаком по своей ладони. – Не говори мне, что это был не очень честный поступок. Я зто знаю… Я собирался умолять тебя продолжать наши встречи хоть изредка… Но ты уже уволилась от Вальдесов, и я тебя не нашел…

– Ты хотел, чтобы я стала твоей любовницей? – Лаура посмотрела на него удивленно.

– А ты отказалась бы? – покаянно смотрел на нее Рафаэль.

– Я… я не знаю. Мой мозг не соглашается, но сердце… Я не знаю…

– У нас все было не так, не правда ли? Гнев и экстаз, злость и нежность, наслаждение и боль! – Он нагнулся к ней.

Лаура почувствовала, как глаза ее наполняются слезами.

– А теперь?

– А теперь ты здесь. Ты не можешь понять моих чувств… Когда ты вошла в мой кабинет, такая юная, прекрасная и желанная… Я так желал тебя… и ненавидел!

– Я уверена, что так и было, – шептала она, позволяя его губам ласково касаться ее щеки. – Почему ты не приехал, чтобы найти меня после смерти Елены? Или это неделикатный вопрос?

– Это здравый вопрос, но тогда у меня не было разумного ответа. Я уверовал в легенду о проклятии… Потому думать о тебе как о моей жене я не мог… Ведь смерть Елены убеждала меня в реальности злого рока…

– Понятно, – сказал Лаура, вглядываясь в черты его лица. – Я бы рискнула…

– А я – нет! – Руки Рафаэля сдвинули пижаму с ее нежных плеч, и глаза его потемнели. – Я обожаю тебя, Лаура, я тебя боготворю. Я могу сделать для тебя все на свете, но только не подвергать риску твою жизнь. Теперь все иначе. И за это я снова благодарен тебе.

– Почему? – выпрямилась она, удивившись.

– Когда сегодня утром Лиза собирала вещи в твоей комнате, она обнаружила клочок бумаги в одном из ящиков туалетного столика. Как он туда попал, я не знаю… Это было письмо Педро Армесу, написанное моей женой в день ее смерти!

– В день ее смерти? – повторила Лаура. – Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что был уверен, что Елена покончила жизнь самоубийством… Но оказывается, она умерла от передозировки лекарства! Разве женщина, которая собирается на следующий день бежать с любовником, станет убивать себя? Нет, дорогая моя, в письме содержится разгадка. Она пишет, что боится, что не сможет заснуть, и поэтому примет несколько таблеток доньи Луизы, правильно?

– О, Рафаэль! – Лаура испытала огромное чувство облегчения.

– Да, конечно, – проговорил он. – Ее смерть была просто несчастным случаем. Это совершенно ясно. Я собираюсь немедленно проинформировать власти.

– О, Рафаэль, – произнесла она. – Я случайно нашла эту записку. Она выпала из какой-то папки в студии Педро Армеса в тот вечер, когда я была у него и смотрела его картины.

– Тогда почему же ты не показала ее мне? – Рафаэль уставился на нее.

– Я не думала, что тебя это интересует. Не так, во всяком случае! Кроме того, я боялась, что ты очень переживаешь, что Елена была влюблена в Педро Армеса. Я никогда не думала, что ты можешь любить меня…

– Но почему? – Рафаэль зарылся лицом в ее волосы и почувствовал, как она дрожит в его объятиях. – Почему? Лаура, дорогая, я всегда любил только тебя!

– Это все – как сон, – нежно проговорила она.

– И для меня тоже!

– А Карлос?

– Он обожает тебя. Но я боюсь, что ему придется искать новую гувернантку!

– Я думаю, что смогу совмещать и то и другое, – улыбнулась Лаура. – Кроме того, я всегда считала, что он еще слишком мал для официального обучения. Теперь я буду делать по-своему!

Рафаэль улыбнулся, и это была чудесная улыбка – теплая и обволакивающая.

– Да, – сказал он, – ты сможешь все делать по-своему!

– А быки? – мягко поддразнила она его, обхватывая руками за шею.

– Только если ты оттолкнешь меня!