Текст книги "Святые минуты. Примеры благочестия и добродетели, извлеченные из житий святых"

Старец же продолжал смотреть на дорогу, пока он не пошел назад. И как только старец увидел его, говорит ему: «Здравствуй!» «Как мне здравствовать?» – отвечал сатана. «Почему же?» – спросил его старец. «Потому, – сказал сатана, – что все обошлись со мной сурово и никто не принимает меня». Старец спросил его: «Итак, нет у тебя там ни одного друга?» «Да, – отвечал сатана, – один только монах у меня там приятель: он слушается меня и, когда увидит меня, кружится, как веретено». Старец спросил его: «Как имя сего брата?» «Феопемпт», – отвечал сатана и, сказав это, ушел. Авва Макарий встал и пошел в пустыню, несколько ниже лежащую. Братия, узнав об этом, взяли пальмовые ветви и вышли навстречу ему. Между тем каждый из них готовился, надеясь, что старец остановится у него. Но он спросил, кто в Горе называется Феопемптом? И когда нашел келью брата сего, вошел к нему. Феопемпт принял Макария с радостию. Оставшись с ним наедине, старец спрашивает его: «Как живешь, брат?» «Молитвами твоими, хорошо», – отвечал брат. Старец спросил: «Не искушают ли тебя помыслы?» «Пока еще нет», – отвечал брат. Он стыдился признаться. Тогда старец сказал: «Вот сколько лет уже я подвизаюсь, и все уважают меня; а и меня, старика, еще беспокоит дух блуда». Феопемпт отвечал: «Поверь, авва, и меня также беспокоит». Старец говорил то же и о других помыслах, будто искушают его, и брата приводил в сознание. Потом спрашивает его: «Как ты постишься?» Брат отвечал: «До девятого часа». «Постись до вечера, – сказал старец, – и подвизайся, перечитывая Евангелие и другие Писания. Если же придет к тебе помысл, не смотри вниз, но всегда устремляй взор свой горе, и Господь тотчас поможет тебе». Сделав наставление брату, старец пошел в свою пустыню. Наблюдая по-прежнему, старец опять видит того же демона и спрашивает его: «Куда идешь?» «Навестить братию», – отвечал демон, и ушел. Когда же сатана возвращался, святой спросил его: «В каком состоянии братия?» «В худом», – отвечал он. Старец спросил: «Почему так?» «Все они суровы, – сказал демон, – и что всего хуже, и тот приятель мой, который слушался меня, не знаю почему, развратился и не только не слушает меня, но сделался всех суровее. Я поклялся не ходить туда более, разве через какое-то время». Сказав это, демон оставил старца и ушел, а святой пошел в свою келью.

216. Авва Петр рассказывал о святом Макарии. Пришел он некогда к одному отшельнику и, нашед его больным, спросил, не хочет ли он съесть чего-либо, хотя в келье у больного ничего не было. Больной отвечал: «Хочу пастилы[7]7
  Пастила – душистая лепешка.


[Закрыть]». Мужественный старец не поленился сходить в Александрию, чтобы достать больному желаемое. Об этом чудном подвиге никто не знал.

217. Авва Петр рассказывал еще. Авва Макарий очень просто обходился со всеми братиями. Некоторые говорили ему: «Для чего ты так ведешь себя?» Авва Макарий отвечал: «Двенадцать лет служил я Господу моему, чтобы даровал Он мне благодать сию, а вы советуете мне оставить ее!»

218. Рассказывали об авве Макарии. Когда ему случалось быть с братиею, он полагал себе за правило: если будет вино, выпей ради любви к братии, но за один стакан вина целый день не пей воды. Поэтому, когда братия для подкрепления давали ему вина, старец с радостию принимал его, чтобы после мучить себя. Но ученик его, зная о сем деле, говорил братии: «Ради Господа, не давайте ему вина; иначе он будет мучить себя в келье». Братия, узнав об этом, более не подносили ему вина.

219. Некоторые из отцов спросили авву Макария Египетского: «Отчего это, ешь ли ты или постишься, тело твое всегда сухо?» Старец отвечал им: «Палка, которою ворочают горящие дрова, беспрестанно снедается огнем: то же бывает и с человеком. Если он очищает ум свой страхом Божиим, самый страх Божий снедает его тело».

220. Шел однажды авва Макарий из Скита в Теренуф и на пути зашел в капище уснуть. В капище находились древние языческие мумии. Старец взял одну из них и положил ее себе под голову, как подушку. Демоны, видя такую смелость его, позавидовали и, желая устрашить его, кликали будто женщину, называя ее по имени: «Такая-то, иди с нами в баню!» А другой демон из-под Макария, как будто мертвец, отвечал им: «На мне лежит странник, я не могу идти». Но старец не устрашился, а смело ударил труп и сказал: «Встань, если можешь! Ступай во тьму!» Демоны, услышав сие, громко закричали: «Победил ты нас!» – и со стыдом убежали.

221. Авва Макарий Великий однажды в Скиту, распуская собрание, сказал братиям: «Бегите, братия!» Один из старцев сказал ему: «Куда же мы побежим из этой пустыни?» Авва, положив перст на уста, сказал: «Сего бегите!» Потом вошел в келью свою, запер дверь и сидел.

222. Авва Макарий говорил: «Если ты, делая кому-либо выговор, приходишь в гнев, то удовлетворяешь своей страсти. Таким образом ты, не спасая других, губишь себя».

223. Некоторые спросили авву Макария: «Как нам должно молиться?» Старец отвечал им: «Не нужно многословить, а должно воздеть руки и говорить: «Господи, как Тебе угодно и как знаешь, помилуй!» Если же нападает искушение: «Господи, помоги!» Он знает, что нам полезно, и поступает с нами милосердно».

224. Авва Макарий говорил: «Если для тебя поношение – как похвала, бедность – как богатство, недостаток – как изобилие, ты не умрешь. Ибо не может быть, чтобы правоверующий и подвизающийся в благочестии впал в нечистоту страстей и демонское обольщение».

225. Брат пришел к авве Макарию Египетскому и говорит ему: «Авва, дай мне наставление, как спастись». Старец сказал ему: «Пойди на кладбище и ругай мертвых». Брат пошел, ругал их и бросал в них камни. Возвратясь, он сказал о том старцу. Старец спрашивал его: «Ничего они не говорили тебе?» «Ничего», – отвечал он. Старец еще сказал ему: «Завтра пойди опять на кладбище и хвали их». Брат пошел и хвалил мертвых, говоря: «Апостолы, святые, праведные!» Потом пришел к старцу и сказал: «Я восхвалил их». Старец спросил: «Ничего не отвечали они тебе?» Брат сказал: «Ничего». Старец говорит ему: «Видишь, сколько ты ни поносил их, они ничего не отвечали тебе, и сколько ни хвалил их, ничего не сказали тебе. Так и ты, если хочешь спастись – будь мертв; подобно мертвым, не думай ни об обидах от людей, ни о славе людской; и можешь спастись».

226. Авва Макарий, однажды проходя с братиями через Египет, услышал слово отрока, который говорил своей матери: «Матушка, один богач любит меня, а я ненавижу его, а такой-то бедный ненавидит меня, а я люблю его». Услышав это, авва Макарий удивился. Братия говорят ему: «Что значат эти слова, что ты, отец, удивился?» Старец отвечает им: «Истинно, Господь наш богат и любит нас и мы не хотим слушать Его; а враг наш диавол беден и ненавидит нас и мы любим скверны его!»

227. Авва Исаия просил авву Макария: «Дай мне наставление». Старец говорит ему: «Бегай людей». Авва Исаия спрашивает его: «Что значит бегать людей?» Старец отвечал: «Сидеть в своей келье и плакать о грехах своих».

228. Об авве Макарии Великом утверждали, что он был, как сказано в Священном Писании, бог земной: потому что, как Бог покрывает мир, так и авва Макарий прикрывал согрешения ближнего, которые он, и видя, как бы не видел, и слыша, как бы не слышал.

229. Некогда старцы из Горы послали в Скит к авве Макарию просить его к себе. Посланные говорят ему: «Чтобы не докучать тебе, во множестве приходя к тебе порознь, просим тебя, приди ты сам к нам, чтобы нам видеть тебя прежде отшествия твоего ко Господу». Когда Макарий пришел в Гору, собралось к нему множество братий. Старцы просили его дать наставление братии. Макарий, выслушав просьбу, сказал: «Восплачем, братия, очи наши да проливают слезы, прежде нежели отойдем туда, где наши слезы будут жечь тела наши». И все зарыдали, пали на лица свои и сказали: «Отче, помолись о нас!»

230. Однажды демон напал на авву Макария с небольшим мечом и хотел отсечь ему ногу. Но по причине смирения аввы не мог сделать сего и сказал ему: «Все, что вы имеете, имеем и мы; одним только смиренномудрием отличаетесь от нас – и побеждаете».

231. Авва Пафнутий, ученик аввы Макария, рассказывал, что старец говорил о себе: «Когда был я отроком, вместе с другими детьми пас я коров. Сверстники мои пошли воровать смоквы и, когда бежали назад, уронили одну. Я поднял ее и съел. Ныне, когда вспомню об этом, сажусь и плачу».

232. Авва Макарий рассказывал: «Однажды, проходя пустынею, нашел я череп какого-то мертвеца, валявшийся на земле. Когда ударил я череп пальмовою палкою, он что-то проговорил мне. Я спросил его: «Кто ты?» Череп отвечал мне: «Я был главным жрецом идолов и язычников, которые жили на этом месте, а ты Макарий-духоносец. Когда ты, сжалившись о страждущих в мучении, начнешь молиться за них, они чувствуют некоторую отраду». Старец спросил его: «Какая это отрада и какое мучение?» Череп говорит ему: «Насколько небо отстоит от земли, настолько под нами огня. Нельзя никому из нас видеть другого лицом к лицу. У нас лицо одного обращено к спине другого. Но когда ты помолишься о нас, то каждый несколько видит другого. Вот в чем наша отрада!» Старец заплакал и сказал: «Несчастный день, в который родился человек!» Старец спросил далее: «Нет ли еще более тяжкого мучения?» Череп отвечал ему: «Под нами мучение еще ужаснее». Старец спросил: «А кто там находится?» Череп отвечал: «Мы, как не знавшие Бога, еще несколько помилованы; но познавшие Бога и отвергшиеся Его – те под нами». После этого старец взял череп и зарыл его в землю.

233. Рассказывали об авве Макарии Египет ском. Шел он некогда из Скита в гору Нитрийскую и, приближаясь к месту, сказал ученику своему: «Пойди несколько вперед». Ученик, идя вперед, встретился с одним языческим жрецом и стал кричать ему: «Эй, эй, демон, куда идешь?» Жрец, оборотившись, начал бить его и, избив, оставил полумертвым. Потом поднял дерево, которое нес, и побежал. Отошед же несколько вперед, встретился он с аввою Макарием. Старец сказал ему: «Будь здоров, будь здоров, человек трудолюбивый!» Жрец удивился, подошел к нему и спросил: «Что ты нашел во мне доброго, что приветствуешь меня?» Старец отвечал: «Я вижу, что ты трудишься, хотя и не знаешь, что напрасно трудишься». Жрец сказал: «Твое приветствие поразило меня, и я вижу, что ты человек Божий, а другой злой монах, встретившись со мною, поносил меня, и я избил его до смерти». Старец узнал, что это был ученик его. Жрец же, ухватившись за ноги Макария, говорил: «Не отпущу тебя, пока не сделаешь меня монахом». И так пошли они вперед к тому месту, где был монах, и подняли его, и принесли его в церковь Горы. Отцы, видя жреца вместе с Макарием, изумились и сделали его монахом, а через него и многие из язычников сделались христианами. По этому случаю авва Макарий говаривал: «Худое слово и добрых делает худыми, а слово доброе и худых делает добрыми».

234. Рассказывали об авве Макарии. В отсутствие его, вошел к нему в келью разбойник. Макарий, возвратившись в келью, застал разбойника, который навьючивал на своего верблюда вещи его. Макарий вошел в келью, взял еще несколько вещей и вместе с разбойником клал их на верблюда. Когда же они навьючили вещи, разбойник начал бить верблюда, побуждая встать, но верблюд не поднимался. Авва Макарий, видя, что верблюд не встает, вошел в свою келью, нашел там маленький земледельческий инструмент, вынес его и, кладя на верблюда, сказал: «Брат, вот чего дожидался верблюд!» Потом, ударив верблюда ногою, сказал: «Встань!» Верблюд, по слову святого, тотчас встал и немного отошел; но потом опять лег и уже не вставал до тех пор, пока не сняли с него всех вещей. Тогда он пошел.

235. Авва Аио просил авву Макария дать ему какое-либо наставление. Авва Макарий сказал ему: «Бегай людей, сиди в келье своей, оплакивай свои грехи, не люби речей людских – и спасешься».

236. Авва Моисей однажды был искушаем от блудного помысла. Не имея сил сидеть в келье, он пошел и рассказал об этом авве Исидору. Старец убеждал его возвратиться в свою келью.

Но Моисей не соглашался и говорил: «Не могу». Авва Исидор взял его с собою, возвел на крышу и говорит ему: «Смотри на запад». Моисей взглянул и увидел там бесчисленное множество демонов, они были в смятении и с шумом стремились на брань. Авва Исидор опять говорит ему: «Посмотри на восток». Авва Моисей взглянул и увидел бесчисленное множество святых Ангелов, облеченных славою. Затем сказал ему авва Исидор: «Вот те, которых посылает Господь на помощь святым; а те, которые на западе, воздвигают брань против нас. Но посмотри, помощников наших гораздо более». Тогда авва Моисей возблагодарил Бога, ободрился и возвратился в свою келью.

237. Один брат в Скиту впал в грех. Братия собрались и послали за аввою Моисеем; но он не хотел идти. Пресвитер опять послал звать его таким образом: «Иди, тебя ожидает собрание». Авва Моисей встал и пошел. Взяв корзину с дырами и наполнив песком, он нес ее за спиною. Братия, вышедшие к нему навстречу, спрашивают его: «Что это такое, отец?» Старец отвечал им: «Это грехи мои сыплются позади меня, но я не смотрю на них, а пришел теперь судить чужие грехи». Братия, услышав это, ничего не стали говорить согрешившему брату, но простили его.

238. Рассказывали об авве Моисее. Когда он сделан был клириком и облекли его в стихарь, архиепископ сказал ему: «Вот ты теперь весь стал белым[8]8
  У древних стихарь обыкновенно употреблялся белого цвета, в знамение непорочной жизни и духовной радости.


[Закрыть], авва Моисей!» Он отвечал: «О, если бы, Владыко, и изнутри так же, как извне!» Архиепископ, желая испытать авву Моисея, сказал клирикам: «Когда войдет авва Моисей в алтарь, гоните его вон и идите за ним, чтобы услышать, что станет он говорить». Старец вошел, клирики начали поносить его и выгонять, говоря: «Ступай вон, эфиоп!» Старец, выходя, говорил самому себе: «По справедливости с тобою сделано, чернокожий эфиоп: ты не человек; зачем же ходишь с людьми?»

239. Некогда в Скиту дано было братиям повеление: поститесь во всю эту неделю. По случаю, в это самое время пришли к авве Моисею братия из Египта. Старец сварил для них немного кашицы. Соседи, увидев дым, сказали клирикам: «Вот авва Моисей нарушил повеление и варил у себя кашицу». Клирики отвечали: «Когда придет, мы скажем ему об этом». Когда наступила суббота, клирики, зная высокую жизнь аввы Моисея, сказали ему пред всем народом: «Авва Моисей, ты нарушил заповедь человеческую и исполнил заповедь Божию!»

240. Брат пришел в Скит к авве Моисею и просил у него наставления. Старец говорит ему: «Пойди и сиди в своей келье; келья твоя всему тебя научит».

241. Областной правитель, слышав об авве Моисее, пришел однажды в Скит, чтобы видеть его. Сказали об этом старцу; он встал и побежал к болоту. Встретившиеся с ним спрашивают его: «Скажи нам, старец, где келья аввы Моисея?» Авва отвечал им: «Чего вы хотите от него? Он глупый человек». Правитель, когда пришел в церковь, сказал клирикам: «Я слышал о делах аввы Моисея и пришел видеть его. И вот встретился с нами старец на дороге в Египет, мы спросили у него: «Где келья аввы Моисея?» А он отвечал нам: «Чего вы хотите от него? Он глупый человек». Выслушав это, клирики опечалились. Они спросили: «Каков по виду этот старец, который так поносил святого?» Им отвечали: «Старец был в ветхой одежде, высокий и черный». Тогда клирики сказали: «Это был сам авва Моисей. Он говорил так, не желая встретиться с вами». Правитель возвратился, получив большую пользу.

242. Брат сказал авве Моисею: «Я вижу пред собою мое дело и не могу приняться за него». Старец отвечал ему: «Если ты не будешь мертв, как один из погребенных, то не успеешь сделать свое дело».

243. Авва Моисей говорил: «Человек прежде разлучения с телом должен умереть для всякого злого дела, дабы не сделать никому зла».

244. Говорил также: «Если дела не согласны с молитвою, напрасно и трудится человек». Брат спросил старца: «Что значит согласие дел с молитвою?» Он отвечал: «Не делать нам того, в чем просим прощения у Бога, ибо когда человек отвергнет свои пожелания, тогда Бог примиряется с ним и принимает молитву его».

245. Чем ближе человек к Богу, тем более сознает себя грешником. Пророк Исаия, увидев Бога, назвал себя окаянным и нечистым (Ис. 6: 5).

246. Когда я был юн, думал сам с собою: «Может быть, я делаю что-нибудь доброе; а теперь, когда состарился, вижу, что я не имею в себе ни одного доброго дела».

247. Авва Матой говорил также: «Сатана не знает, какою страстию будет побеждена душа, он сеет, но не знает, пожнет ли. Сеет он помыслы блуда, помыслы злословия и также другие страсти. К какой страсти склонною покажет себя душа, ту и внушает он ей».

248. Брат пришел к авве Матою и спрашивает его: «Почему живущие в Скиту более делают, чем велит Священное Писание, любя врагов своих более себя?» Авва отвечает ему: «А я и того, кто любит меня, не могу еще любить, как самого себя».

249. Брат спросил авву Матоя: «Что мне делать, если в день поста или на рассвете придет ко мне брат? Это беспокоит меня». Старец отвечает ему: «Если ты без смущения совести ешь с братом своим, хорошо делаешь; если же никого не ожидаешь к себе и ешь, в этом уже твоя воля».

250. Авва Матой рассказывал. Пришли три старца к авве Пафнутию, которого звали Кефалою, и просили у него наставления. Старец спросил их: «Какого наставления вы желаете от меня – для духа или для плоти?» «Для духа», – отвечали ему. Старец дал им такое наставление: «Пойдите, любите скорбь более спокойствия, бесчестие более славы, более любите давать, нежели принимать».

251. Сказывали, что у аввы Силуана в Скиту был ученик по имени Марк, который имел великое послушание и был хороший писец. Старец любил его за послушание. Кроме Марка старец еще имел одиннадцать учеников. Они скорбели о том, что старец любил Марка более всех их. Старцы, услышав об этом, опечалились. В один день пришли они к Силуану и укоряли его. Авва Силуан, взяв их с собою, вышел из кельи, начал стучаться в двери каждого из учеников своих, говоря: «Брат такой-то, пойди сюда, ты мне нужен», но ни один из них не спешил тотчас же к нему выйти. Старец пришел к келье Марка, постучался и сказал: «Марк!» Марк, услышав голос старца, выбежал к нему в ту же минуту, и он дал ему поручение. Силуан сказал старцам: «Где же, отцы, прочая братия?» Потом он вошел в келью Марка, взял тетрадь его и увидел, что он начал писать одну букву, но, услышав голос старца, бросил перо, недокончив ее. Тогда старцы сказали Силуану: «Справедливо ты любил его, и мы его любим, и Бог любит его».

252. Брат спросил авву Мотия: «Если я пойду жить в какое-либо другое место, то как присоветуешь мне жить там?» Старец отвечает ему: «В каком бы месте ни жил ты, не старайся выказывать свое имя тем, что я-де хожу в собрание или не ем на вечери любви. Это приобретет тебе пустую славу, а впоследствии будет беспокоить тебя. Люди туда и бегут, где находят такие дела». «Что же мне делать?» – спрашивает брат. Старец отвечает: «Где ни будешь жить, иди со всеми наравне. Что, увидишь, делают люди благочестивые, в которых ты уверен, и сам то делай, и будешь спокоен. В том и состоит смирение, чтобы не отличаться от других. И люди, когда увидят, что ты не выказываешься из-за других, будут обходиться с тобою наравне со всеми и никто не будет беспокоить тебя».

253. Сказывали об авве Мегефии. Когда выходил он из своей кельи и приходило ему на мысль оставить свое местопребывание, уже не возвращался он в свою келью, потому что не имел ничего у себя из вещей житейских, кроме одного шила, которым раскалывал ветви. Каждый день он срабатывал по три корзинки, за которые добывал себе пищу.

254. Авва Мегефий говорил: «Прежде, когда собирались мы друг с другом и рассуждали о пользе душевной, укрепляясь взаимно, мы в стройных хорах восходили на небеса. А ныне, когда собираемся и злословим друг друга – нисходим во ад».

255. Авва Миос Киликийский говорил: «Послушание бывает за послушание. Если кто слушает Бога, и Бог того послушает».

256. Он рассказывал об одном старце, который жил в Скиту. Старец этот был из рабов, отличался рассудительностью, ежегодно ходил в Александрию и носил оброк своим господам. Встречая его, они кланялись ему. Старец же наливал воду в умывальницу и умывал ноги их. Господа говорили ему: «Отец, зачем ты заставляешь нас принимать от тебя такую тяжелую услугу?» Он отвечал им: «Чрез это свидетельствую, что я раб ваш. В благодарность за то, что вы дали мне свободу служить Богу, я обмываю ноги ваши, и вы примите от меня мой оброк». Господа спорили, не принимая оброка, а старец говорил им: «Если не хотите принять оброка, я останусь здесь служить вам». Господа, уважая его, оставляли его делать, что он хотел, и отпускали с великою честию и со многими пожертвованиями для раздаяния за них милостыни. Вот за что он был славен и всеми любим в Скиту.

257. Один воин спросил авву Миоса: «Не ужели Бог принимает покаяние?» После продолжительного наставления старец спрашивает его: «Скажи мне, возлюбленный, бросаешь ли ты свою одежду, когда она раздерется?» Воин говорит: «Нет, я зашиваю и потом опять ношу ее». Старец сказал ему: «Итак, если ты бережешь свою одежду, неужели Бог не пощадит Своего создания?»

258. Однажды авва Макарий Городской пошел резать ветви. Братия говорят ему в первый день: «Пойдем, отец, с нами есть!» Старец пошел и ел с ними. На другой день они опять звали его, но он не пошел и отвечал им: «Вам, дети, нужно поесть, ибо вы еще плоть, а я ныне не хочу есть».

259. Некогда авва Макарий в продолжение целых четырех месяцев каждодневно посещал одного брата и всегда заставал его на молитве. Старец, удивившись сему, сказал: «Вот земной Ангел!»

260. Авва Нил говорил: «Что ни сделаешь ты в отмщение брату, который оскорбил тебя, все это будет на сердце у тебя во время молитвы».

261. Он же говорил: «Молитва есть плод кротости и незлобия».

262. Еще говорил: «Молитва есть врачевство печали и уныния».

263. Еще говорил: «Если ты хочешь молиться как должно, не огорчай свою душу; иначе напрасно будешь подвизаться».

264. Говорил также: «Желай, чтобы с тобою сбывалось не то, чего тебе хочется, но что Богу угодно, и тогда ты будешь спокоен и благодарен в молитве твоей».

265. Еще говорил: «Блажен монах, который почитает себя хуже всех».

266. Говорил также: «Монах, любящий уединение, не уязвляется стрелами врага, а монах, который вмешивается в толпу людей, терпит непрестанные поражения».

267. Авва Нистерой Великий однажды прохаживался по пустыне с одним братом. Увидев

дракона, они побежали. Брат спросил его: «И ты, отец, боишься?» Старец отвечал ему: «Нет, сын, я не боюсь, но польза требовала, чтобы я бежал, иначе мне не убежать бы от духа тщеславия».

268. Брат спросил старца: «Какое бы мне делать доброе дело и жить с ним?» Старец отвечал: «Бог знает, что добро». Я слышал, некто из отцов спросил великого авву Нистероя, друга аввы Антония: «Какое бы доброе дело делать мне?» Авва отвечал ему: «Не все ли дела равны?» Священное Писание говорит: «Авраам был страннолюбив, и Бог был с ним; Илия любил безмолвие, и Бог был с ним; Давид был кроток, и Бог был с ним». Итак, смотри: чего желает по Богу душа твоя, то и делай и блюди сердце твое».

269. Один брат, увидев, что авва Нистерой носит на себе два коловия[9]9
  Коловий – одежда без рукавов.


[Закрыть], спросил его: «Если придет нищий и попросит у тебя одежду, то какую ты отдашь ему?» Старец отвечал: «Лучшую». Брат опять спросил: «А если другой попросит у тебя, тому что дашь?» Старец сказал: «Раздеру остальное и дам ему половину, а из другой половины сделаю себе опоясание». Наконец брат спросил: «Если кто попросит у тебя и опоясание, тогда что сделаешь?» Старец говорит: «Отдам ему и опоясание, а сам пойду куда-нибудь и буду дожидаться, пока Бог пошлет мне одежду и прикоснется ко мне, а у другого ни у кого не попрошу».

270. Авва Нистерой говорил: «Монах должен утром и вечером давать себе отчет в том, какие дела сделал из числа тех, которых требует от нас Бог, и каких не сделал из числа тех, которые Бог запрещает. Так должен он проводить всю свою жизнь. Так жил и авва Арсений. Старайся каждый день стоять пред Богом без греха. Молись Богу так, как будто бы ты был с Ним лицом к лицу. И действительно Он всегда рядом с нами. Не предписывай сам себе законов, не осуждай никого. Монаху должны быть чужды: клятва и клятвопреступление, ложь, проклятие, обида и смех. Кого уважают и восхваляют не по достоин ству, тот много теряет».

271. Авва Пимен говорил об авве Нистерое: «Как медный змей, сделанный Моисеем, исцелял народ, так и этот старец: он полон был силы и молча врачевал всех».

272. Авва Пимен спросил авву Нистероя, как он приобрел такую силу, что, какая бы напасть ни случилась в монастыре, всегда молчал и не вмешивался ни в какие дела? Авва отвечал: «Прости мне, авва, в самом начале, когда пришел в эту Киновию, сказал я самому себе: «Подражай ослу. Как осел терпит побои – и не говорит, слышит брань – и ничего не отвечает, так делай и ты, как говорит псалом:…как скот был я пред Тобою. Но я всегда с Тобою (Пс. 72: 22–23).

273. Рассказывали об авве Петре, ученике аввы Силуана. Когда он жил в своей келье в горе Синайской, он в известной мере исполнял требования своего тела; когда же сделался епископом в Фаране, начал жить гораздо строже. Ученик его сказал ему: «Авва, когда мы были в пустыне, ты не так строго жил». Старец отвечал ему: «Там была пустыня, безмолвие и бедность, и я поддерживал тело мое, дабы не изнемочь мне и не искать того, чего я не имел для укрепления тела. Но здесь мир, тут есть все удобства. Здесь, если случится и заболеть мне, то есть кому помочь. Здесь боюсь я, как бы не погубить в себе монаха!»

274. Авва Орсисий говорил: «Сырой кирпич, положенный в основание дома недалеко от реки, не продержится там и одного дня, а пережженный лежит как камень; так и человек, питающий плотские помыслы и не проникнутый, подобно Иосифу Прекрасному, огнем страха Божия, сокрушается, как скоро получит власть. Ибо много искушений для таких людей, если они живут в обществе. И потому, зная скудость сил своих, хорошо бежать от ига начальства; впрочем, твердые в вере бывают непоколебимы. Если бы кто стал говорить о святом Иосифе Прекрасном, тот сказал бы, что он был неземной человек. Каким он подвергался искушениям? И в какой стране? Там, где не было и следов Богопочтения. Но Бог отцов всегда был с ним и избавлял его от всякой напасти, и ныне он в Царстве Небесном с отцами своими. Итак, начнем подвиг, познав наперед меру сил своих: ибо при этом едва можем избежать суда Божия».

275. Авва Орсисий говорил еще: «Я думаю, что если человек не будет тщательно блюсти своего сердца, то все, что он ни услышит, оставляет в забвении и посему остается в небрежении; а таким образом враг, нашедший в нем место себе, ниспровергает его. Когда приготовят и зажгут лампаду, то, если не станут подливать в нее масла, мало-помалу свет ее слабеет и наконец совсем угасает. Кроме этого, случается иногда, что мышь ходит около нее и ищет съесть светильню, но, доколе не погаснет огонь, не может сего сделать; если же увидит, что лампада не только погасла, но уже и охладела, тогда, желая унести светильню, сваливает и лампаду.

Если лампада глиняная, она разбивается; если же медная, то хозяин ставит ее по-прежнему. То же бывает и с нерадивою душою: мало-помалу удаляется от нее Святой Дух, пока совсем не потеряет она горячность свою; а потом враг истребляет расположение души к добру и самое тело оскверняет злом. Впрочем, если человек не вовсе оскудел в любви к Богу и дошел до нерадения только по слабости, то милосердный Бог, посылая в душу его страх Свой и памятование о муках, побуждает его бодрствовать над собою и блюсти себя с большею осторожностью, впредь до посещения Своего».

276. Рассказывали об авве Оре и авве Феодоре. Однажды, бросая глину на келью, сказали они друг другу: «Что, если теперь посетит нас Бог? Что мы станем делать?» Заплакав, они оставили глину и удалились каждый в свою келью.

277. Об авве Оре сказывали, что никогда он не лгал и не божился, никому не желал зла и без крайней нужды не говорил.

278. Авва Ор говорил ученику своему Павлу: «Смотри, смотри, не приноси чужих речей в эту келью!»

279. Однажды Павел, ученик аввы Ора, пошел купить пальмовых ветвей, но другие уже предупредили его и дали задаток. Авва Ор никогда ни за что не давал задатка, но в свое время посылал деньги и покупал. Итак, ученик его пошел в другое место за ветвями. Садовник сказал ему: «Однажды кто-то дал мне задаток и до сих пор еще не приходил; возьми ты сии ветви». Павел взял их и, пришедши к старцу, рассказал ему о случившемся. Старец, как скоро услышал о том, всплеснув руками, сказал: «Ор не работает в этот год!» Он не позволил внести ветвей в келью, и ученик принужден был отнести их обратно в свое место.

280. В той области, где жил авва Ор, был один вельможа по имени Лонгин, который подавал много милостыни. Когда пришел к нему один из отцов, он просил старца проводить его к авве Ору. Монах, пришедший к авве Ору, хвалил вельможу за то, что он добр и много подает милостыни. Старец, поняв его намерение, сказал ему: «Да, он добр». Монах начал просить его: «Позволь ему, авва, прийти и увидеть тебя». Старец в ответ сказал: «Уверяю тебя, он не перейдет этой долины и не увидит меня».

281. Авва Сисой просил авву Ора: «Дай мне наставление». «Имеешь ли ты ко мне доверие?» – спросил его авва Ор. «Имею», – отвечал Сисой. «Пойди же, – сказал ему авва Ор, – и делай то же, что, как видишь, делаю я». «Что же вижу я в тебе, отец?» – спросил его авва Сисой. Старец сказал ему: «Я почитаю себя ниже всех людей».

282. Авва Ор говорил: «Венец монаха есть смиренномудрие».

283. Еще говорил: «Кого хвалят или почитают не по достоинству, тот терпит великий вред, а кто не получает никаких похвал от людей, тот прославится на небесах».

284. Говорил также: «Если придет к тебе помысл высокомерия и гордости, то испытывай свою совесть: все ли исполнил ты заповеди? Любишь ли врагов своих? Болезнуешь ли о их несчастиях? И почитаешь ли себя рабом непотребным, грешнейшим из всех? Тогда не будешь гордо думать о себе, будто ты все исполнил. Притом знай, что помысл гордости все разрушает».

285. Еще говорил: «В каком бы искушении ни пребывал ты, не жалуйся ни на кого, кроме себя, и говори: «Это случилось со мною по грехам моим».

286. Еще говорил: «Если ты злословил брата своего и совесть твоя мучит тебя, то пойди поклонись ему и скажи: «Я злословил тебя» – и уверь брата, что не будешь более оскорблять его. Злословие есть смерть души».

287. Авва Пимен, еще будучи юношею, пошел некогда к одному старцу спросить его о трех помыслах. Когда же пришел к старцу, забыл один помысл. Он возвратился к своей келье. Но только что взялся за ключ, чтобы отпереть келью, как вспомнил то, о чем забыл сказать старцу. Оставив ключ в двери, он возвратился к старцу. Старец сказал ему: «Брат, ты скоро пришел сюда». Пимен отвечал ему: «Я взялся уже за ключ, как вспомнил о забытом помысле и, не отворяя кельи, возвратился сюда». Расстояние между кельями было очень большое. Старец сказал ему: «Ты Ангельский пастырь. Имя твое прославится во всей земле Египетской».