Текст книги "Сибирская эпопея"

Однако Беринг не намерен выходить в полярные воды на этом судне. Чем больше экспедиция продвигается на восток, тем очевиднее становится, насколько успех зависит от груза, который они с таким трудом тащат. Глава экспедиции, немало вымотанный тяжелейшим переходом и потрясенный человеческими потерями, не особенно расположен опять рисковать. Он, как и многие офицеры, считает, что последний этап экспедиции, собственно, отплытие в сторону неведомых земель, должен иметь в качестве ориентира восточные берега Камчатки, то есть самые отдаленные из населенных территорий. Но он опасается огибать полуостров на «Фортуне», которая кажется ему не очень надежной. Еще ни один мореплаватель не нанес на морскую карту очертания полуострова. Кто знает, какие опасности таит мыс, лежащий в его самой отдаленной южной части? И чем грозит огромный Тихий океан, который за мысом будет катить свои воды за штирбортом? Поэтому он принимает решение двигаться по земле через горы Камчатки. Опять погрузка, опять изъятие саней, строительство новых барж, путь по рекам, опять волоки по снегу и льду. Экспедиция направляется к месту, выбранному главной базой плавания по северным водам в сторону Америки. Опять мучения, похожие на тяготы предыдущей зимы. Зимние месяцы ушли на дорогу к небольшой русской крепости Нижнекамчатск. Это скромное поселение, состоящее из 17 охотничьих изб, расположено в 930 км к северу от предполагаемого пункта отправления. Решение срезать дорогу по заснеженным вершинам Камчатки оказалось ошибочным. Оно не позволило избежать потерь – ни людских, ни материальных: в результате разных происшествий на дно рек отправились два якоря, канаты, ящики со снаряжением, восемь мешков с мукой. Переход имел также самые ужасные последствия для местных жителей. 600 камчадалов и 500 ездовых собак, а также олени вынуждены были тащить 95 саней, из которых 30 отведены под имущество Витуса Беринга.²² Тягловых животных не хватало, в каждую телегу впрягались еще четверо-пятеро мужчин. Поскольку чиновники упорно отказывались освободить местных жителей от выплаты в казну ясака, несмотря на обращения Беринга, им пришлось заняться промыслом. Берингу пришлось ждать окончания сезона охоты, прежде чем мобилизовать камчадалов, их тягловых животных и сани. Сначала охота, а потом работа на экспедицию Беринга вымотали людей и собак. Камчадалы видят, как гибнут животные, от жизни которых зависит их собственная жизнь, переживая то, что годом раньше пережили якуты, сопровождавшие путешественников. Начинаются голод, бунты, которые через три года приведут к самому крупному восстанию северных народов за всю историю покорения Сибири.²³

На краю света, в небольшом остроге немного выше устья реки Камчатки полуголодные плотники Беринга снова взялись за топоры и пилы, чтобы построить очередной корабль, последний в этом невероятном предприятии. На нем набранному в Санкт-Петербурге за три с половиной года до этого экипажу предстояло наконец отправиться навстречу тайне. Плотники уже хорошо отточили свое ремесло: за время экспедиции они построили и собрали не меньше сотни барж и плотов и больше десяти лодок для плавания по рекам и в открытом море. 9 июня 1728 года бот, названный «Святой Гавриил», спущен на воду. 9 июля снаряжение, оснащение и погрузка судна полностью закончены. Это двухмачтовый корабль длиной 18 м, построенный по образцу военных судов, но только поменьше. Вместе с Берингом на борт поднялись его помощники, Чириков и Шпанберг, а также команда из 41 человека, включая врача, канатчика, пятерых плотников, одного шорника, двух казаков, девятерых солдат, двоих кузнецов, одного барабанщика, двоих коряков-переводчиков,²⁴ и только восьмерых матросов – что, конечно, очень мало. По всей видимости, Беринг опасался, что судно задержат в пути или что экспедиции придется столкнуться с враждебным приемом. Всем заплатили за полгода вперед. На борт подняли 18 тонн продовольствия: сухарей, муки, рыбьего жира, а также 20 бочек питьевой воды и запас дров.²⁵ Иначе говоря, все необходимое для зимовки, если в ней возникнет необходимость.

В наказах, оставленных Петром Великим, предписывалось плыть вдоль земли, простирающейся в сторону севера. Однако свидетельства, собранные за время экспедиции, указывали, что «Большая Земля», если предположить, что она не составляет единого целого с Америкой, расположена к востоку или к северо-востоку. Оба помощника капитана защищали именно эту гипотезу. Чириков цитировал слова некоего Татаринова, который сообщал, что, согласно северным «туземцам», «Большая Земля» расположена напротив знаменитого мыса, которым заканчивается Азия, и что она покрыта лесами, в отличие от азиатских берегов. Если верить этим свидетельствам, то следовало плыть на север-северо-восток. Однако Беринг, человек в высшей степени законопослушный, не склонен вольно обращаться с приказами. На карте, которую он получил из рук царя, Америка изображена на широте Камчатки и отделена от нее только узким проливом. На русских же картах Ремизова и Попова-Львова в северной части изображен второй загадочный полуостров, то ли соединенный с Азией или Америкой, то ли нет. Этот полуостров очень сильно похож на землю, которая, как писал Петр I в своем завещании, тянется на север: никто не знает, где ее край. Эти подсказки, а также осторожность, которая определяла поведение Беринга, задавали тон начинавшейся экспедиции.²⁶

Когда «Святой Гавриил» достиг в открытом море 56° северной широты, траверза устья реки Камчатки, был взят курс на север – под всеми парусами. Чтобы еще больше снизить риски, Беринг приказал двигаться так, чтобы берег все время оставался виден. Первые две недели путешествие протекало благополучно с попутными ветрами и хорошей видимостью, новенький бот послушно маневрировал. Двигаясь хорошим ходом вдоль берегов Камчатки, экипаж любовался китами, морскими львами, тюленями, моржами, морскими свиньями и белухами. С палубы они могли иногда различать человеческие жилища, по всей видимости, оставленные обитателями при появлении судна. 8 августа 1728 года вечером, когда бот зашел в маленькую бухту, появилась группа местных жителей. Чириков записал в бортовом журнале, что невдалеке были замечены гребцы, отплывшие от берега в сторону корабля, – восемь человек. Они спросили, откуда приплыл бот и зачем. Затем гребцы сообщили, что они чукчи и, когда их пригласили подняться на борт, послали на пузыре из шкуры тюленя одного человека – поговорить. Между датчанином и чукчей на пузыре состоялась невнятная беседа. Он рассказал, что береговые чукчи – многочисленный народ, и поведал о некоем острове, лежащем неподалеку к востоку, в ясную погоду видимом с берега. Беринг понял объяснения собеседника так, что земля простиралась дальше к северу и что она повсюду заселена чукча-ми.²⁷ К северу, иначе говоря, к западу. Вероятно, экспедиция достигла края Азии. Но были ли слова гребца правильно поняты? Переводчики говорили с ним на корякском языке, но осталось неясным, совпадали ли эти языки в такой степени, чтобы разобраться в деталях. Чириков был не очень в этом уверен.²⁸

Остров, о котором говорили чукчи, стал виден 10 августа. Его назвали островом Св. Лаврентия в честь святого, чей праздник приходился на тот день, как того требовала морская традиция. В этот момент «Святой Гавриил» вошел в пролив, который сейчас носит имя его капитана, Беринга, но никто на борту не обратил на это внимания. Был туман, погода стояла плохая: «сильный ветер, очень облачно», – сообщает бортовой журнал 12 августа. Корабль находится всего в нескольких десятках километров от побережья Америки. В ясную погоду можно различить одновременно два берега, но Беринг и его экипаж, пересекая самую узкую часть пролива, из-за тумана не заметили даже побережья Азии, от которого их отделяло не больше 20 км. Впередсмотрящие молчали. После трех с половиной лет мучений они по неведению проследуют мимо цели, к которой так упорно шли. Витус Беринг упустил первое свидание с историей.

13 августа, через месяц после того, как «Святой Гавриил» поднял паруса на Камчатке, бот приблизился к Большому Носу, крайней точке Азии, положение которой на картах Беринга было крайне неопределенным. Беринг беспокоился. Корабль достиг 65° северной широты, а пресловутая «Большая Земля», она же «Северная», все не показывалась. Если описание его чукотского собеседника было верным и берег уходил к западу, то это означало, что оба континента разделены морем и что они напрасно искали землю на севере. Во второй половине дня Беринг призвал Шпанберга и Чирикова к себе и зачитал им инструкции царя. Он попросил помощников письменно изложить свое мнение относительно того, что следует делать дальше. Для него самого ситуация ясна – капитан жаждет развернуться и прибыть назад в порт до начала зимы. Однако помощники не согласны с капитаном. В записке, приложенной к бортовому журналу, Шпанберг защищает другую точку зрения: «Святой Гавриил», – пишет он, – недостаточно продвинулся на север, чтобы с уверенностью говорить об отсутствии земли. В идеале следовало бы двигаться до ближайшего пакового льда. Компромиссом было бы продолжение пути до 16 августа, и только потом, если земля так и не появится на горизонте, взять курс на Камчатку. Чириков, наделенный куда более дерзким характером, полагал, что строгих доказательств наличия пролива между Америкой и Азией не собрано. «Понеже известия не имеется, до которого градуса ширины из Северного моря, подле восточного берега Азии, от знаемых народов Европейским жителям бывали, – писал он, и это прямо указывает на то, что ему ничего не было известно о подвиге Дежнёва, – и по оному не можем достоверно знать о разделении морем Азии с Америкой, ежели не дойдем до устья реки Колымы». Логично. И Чириков предложил Берингу, уважая волю почившего Его Императорского Величества, продолжить путь вдоль побережья до тех пор, пока это будет возможно, во всяком случае, до 25 августа, чтобы проверить, не «наклоняется» ли земля к северу. И в случае необходимости «искать места, где бы можно было зимовать, а наипаче против Чукотского носа на земле, на которой по полученной сказке на Чукоч, чрез Петра Татаринова, имеется лес».²⁹ «Святой Гавриил» в это время вышел в Северный Ледовитый океан. Нужно ли брать курс на запад и плыть вдоль берега, чтобы доказать наличие прохода? Или на восток и попытаться увидеть Америку? Отправиться на север на поиски «Большой Земли», нанесенной на карту, которая была получена из рук самого Петра I? На юг, чтобы спастись от непогоды, которая на этих широтах приходит очень рано? Капитан и его помощники не могут договориться. Причины разногласий позднее обсуждались и комментировались специалистами. Петер Лауридсен, датский биограф Беринга, встает на сторону своего героя. Он утверждает, что именно пресловутая осторожность не позволила ему согласиться идти дальше. Глава экспедиции боялся «противных ветров», которые могли бы помешать экипажу вернуться на Камчатку до конца лета, и сомневался, что сумеет организовать зимовку в суровом климате по соседству с народами, которые никому не подчинялись и на чье доброе отношение не приходилось рассчитывать.³⁰ Советский историк Михаил Белов защищал другую точку зрения. Он полагает, что за осторожностью капитана пряталось тайное намерение: по его мнению, Беринг не хотел достичь Америки, чтобы Нидерланды, могущественное государство, с которым он поддерживал связи, смогло впоследствии заявить свои права на владение новыми территориями, по всей вероятности, находившимися совсем близко.³¹

Чтение наставлений царя имеет и более простое, но при этом вполне убедительное объяснение. На что следовало в первую очередь обратить внимание согласно посмертному наказу Петра Великого? На доказательство существования пролива между Россией и Америкой? Или на определение географического положения Америки? Царя интересовало и то, и другое. Он был бы рад, если бы его эмиссары водрузили российский флаг как можно дальше, положив тем самым предел распространению европейских держав-соперниц. Но как только капитан «Святого Гавриила» увидел, что азиатское побережье внезапно изогнулось, уходя на запад, стало понятно, что нельзя выполнить все пожелания государя. Нужно было выбирать.

И Беринг выбрал. Штурвальный получил приказ на протяжении двух дней держать курс на север. Если за это время «Большая Земля» не появится, корабль следовало развернуть. Очевидно, что не всем понравилось такое решение. Петр Чаплин, один из молодых офицеров, необычайно увлеченный экспедицией, составил записку о недовольстве всех офицеров. Он подчеркнул, что решение о возвращении на Камчатку было принято без совета с остальными.³² Если бы Беринг согласился последовать плану Чирикова, Северо-Западная Америка была бы открыта в 1728 году, – полагает историк Кушнарев.³³

Через несколько часов корабль пересек 66⁰ северной широты. 14 августа он миновал мыс – крайнюю точку Азии, который был тщательно описан и положен на карты. Погода стояла туманная и дождливая. Матросы наблюдали за китами, которых очень много в этих водах. Море стало белым, а постоянные измерения глубины показали, что дно не так уж далеко, самое большое – в 50 метрах. 15 августа по левому борту «Святого Гавриила» побережье исчезло. Корабль плыл в открытом море. Беринг увидел в этом свидетельство того, что бот пересек пролив, и счел свою миссию выполненной. Еще несколько часов «Святой Гавриил» держится на 67⁰ северной широты, описывая большие круги и пытаясь разглядеть новую землю. Но уже слишком поздно, таинственная Америка осталась позади. 16 августа 1728 года, поскольку стало видно, что земли к северу больше нет, как запишет впоследствии иезуит Дюальд³⁴, первый западный хроникер эпопеи Беринга, штурману было приказано разворачиваться.

«Святому Гавриилу» потребовалось больше месяца, чтобы пройти северный полярный круг. И только две недели, чтобы встать на якорь в порту отплытия. Вопреки страхам Беринга, погода стояла хорошая, дули попутные ветры. Капитан спешил попасть на Камчатку и шел кратчайшим путем. Эта спешка выдает тревогу Беринга, усилившуюся по сравнению с той, что он испытывал при выходе в море. Иначе почему бы он решил пройти по тому же маршруту, вдоль побережья Азии? Этот выбор лишил его еще одного открытия. «Одного жаль, – писал по этому поводу Михаил Ломоносов, – что, идучи обратно, следовал тою же дорогою и не отошел далее к востоку, которым ходом, конечно бы, мог приметить берега северо-западной Америки».³⁵ Единственное его утешение – это острова Диомида, получившие имя по церковному календарю. 2 сентября «Святой Гавриил» вошел в устье реки Камчатки.

Вернулся ни с чем? Не совсем так. Впервые описано побережье. Несмотря на примитивные картографические средства экспедиции, новая карта Камчатки и Чукотки на удивление точна. Ее будут нахваливать исследователи следующих поколений, начиная с Джеймса Кука. Англичанин в ходе своего третьего и последнего путешествия в тех водах через 50 лет после Беринга, был настолько поражен качеством карт, оставленных датчанином, что назовет его именем пролив, где его предшественник оказался практически не по своей воле после множества тяжелых испытаний.

Глава экспедиции вернулся в Санкт-Петербург в первые дни марта 1730 года. Пять лет отсутствия, множество невзгод. Беринг ждет, что его встретят с почетом. Он убежден, что внес немалый вклад в науку и историю. Он побывал далеко на севере, но так и не нашел перешейка. У берегов Камчатки экипаж видел дрейфовавшие стволы деревьев, не растущих на азиатском побережье,³⁶ что подтверждало существование где-то неподалеку неизвестных земель. Успешное путешествие, свидетельства чукотского населения, – все это дает ему основания предположить существование прохода между Азией и Америкой. Миссия исполнена.

Однако столица, куда Беринг въезжает, совсем не похожа на город Петра I, жаждавшего знаний. Это даже не столица Екатерины I, его вдовы, передавшей капитану посмертный царский наказ. Екатерина I умерла. Ее преемник, Петр II, тоже умер – от оспы в возрасте 15 лет, процарствовав всего три года. Когда Беринг входит в Адмиралтейство, новая императрица, Анна Иоанновна, всего три дня как поднялась на трон. Речь идет не о преемственности, назревает смена режима. Императрица не говорит по-русски. На все ключевые посты она назначает своих людей, часто немцев. Высоким лицам есть чем заняться, и результаты экспедиции, начатой пять лет и три государя назад, их мало интересуют.

Но и это еще не все. Сменились не только государи, но и придворные. Их Величества имели разные страсти и непохожий нрав. Морские амбиции, столь дорогие сердцу Петра I, вовсе не интересовали его хилого потомка Петра II, и Адмиралтейство подверглось, как сказали бы сейчас, «реструктуризации». Финансисты требуют предъявить документы, требуют и результатов, оправдавших бы немалые средства, выделенные Берингу. Капитана также упрекают в том, что он присылал в последние годы очень мало отчетов. Академия Наук, созданная через несколько месяцев после отъезда экспедиции и потому никак не связанная ни с подготовкой, ни с осуществлением этого предприятия, с большим высокомерием оценивает ее результаты. Что же касается Сената и Адмиралтейства, основных инициаторов и спонсоров, они также не скрывают своего разочарования: если иметь в виду «настоящие интересы» России в той части света, говорится в одном из документов того времени, то экспедиция мало чему поспособствовала. И, естественно, сенаторы надеялись, что с карты исчезнут наконец некоторые белые пятна.

Беринг представляет свой отчет в Адмиралтейство. Он рассказывает о своей невероятной эпопее и о пути вплоть до 160° долготы. Его путешествие доказало науке и человечеству, что азиатский континент гораздо шире, чем это предполагалось, и что он простирается на 30° дальше на восток, чем считалось раньше. Беринг утверждает, что пролив и, следовательно, проход между Северным Ледовитым океаном и Тихим океаном существует. Он разворачивает карты: его упрекают в том, что он не довел дело до конца, как предполагалось; некоторые даже полагают, что его выводы относительно «стыка» между континентами не заслуживают доверия.³⁷ Беринг хотел бы получить звание адмирала в запасе. Но его представляют к званию капитана-командора. Нетрудно представить себе разочарование главы экспедиции. Поскольку власти не спешат придать гласности полученные результаты, появляются утечки, трансформирующиеся в своего рода общественное мнение.

В том же году в Дании газета Ny Tidende пишет, что Беринг подтвердил наличие Северо-Восточного прохода и, таким образом, доказал возможность пройти этим путем в сторону Камчатки, Китая и Ост-Индии, если тому не будут препятствовать полярные льды.³⁸ Карта с нанесенными открытиями Беринга, тайно покинувшая Санкт-Петербург, вскоре всплывает во Франции. Европейские дипломатические миссии распространяют рассказы участников экспедиции Беринга.

Однако Беринг еще не сказал своего последнего слова. Оскорбленный скептическим отношением Адмиралтейства и Сената, через несколько недель он представляет новый проект. Вторая экспедиция с еще более амбициозными целями. Он предлагает исследовать всю Сибирь, ресурсы этой территории, окончательно убедиться в наличии прохода и составить полное описание северного побережья России вплоть до точки, которой он достиг во время первого плавания. И, конечно же, отправиться в Америку. Нет никаких сомнений, – утверждает Беринг, – что Новый Свет находится лишь в 150 или 200 морских милях от Камчатки. В северо-западном направлении. Он готов, – сообщает капитан, – собрать доказательства тому, если Ее Величество соблаговолит поручить ему эту новую миссию.

Ее Величество Анна Иоанновна согласилась дать ему второй шанс. Однако на этот раз «крестной» экспедиции, помимо флота и императорской администрации, становится наука. Академия не может оставаться в стороне. В то время как административный маховик только начинает раскручиваться, на Камчатке некий геодезист по имени Михаил Гвоздев совершает вроде бы куда более скромное путешествие. Он повторяет путь Беринга на север, а на широте пролива поворачивает на восток. 21 августа 1732 года Гвоздев оказывается вблизи побережья Аляски и бросает якорь в небольшой бухте. Геодезист проводит много времени в дрейфе, тщательно зарисовывая берега. Северные жители были правы: берега покрыты лесами. Это та самая «Большая Земля». Михаил Гвоздев стал первым человеком с запада, достигшим западного берега Америки.

История часто бывает несправедливой, и Гвоздев останется одним из ее нелегальных пассажиров. В Санкт-Петербурге никто не знает, что этот геодезист осуществил мечту Беринга. Но даже если бы об этом стало известно, ничего бы не изменилось: во властных кабинетах замышляется нечто несопоставимое по масштабу. Проект, равного которому до сих пор история науки не знала.