Текст книги "Сила монстров"

Глава 15
Рива

Пока Андреас выводил фургон из гаража, я уселась на один из узких диванчиков. От этого движения кулон в виде кошки с пряжей покачнулся у меня на груди.

Я обхватила его пальцами. Хотя Синдер сказала, что сплавила металлическую деталь воедино, я все еще слишком нервничала, чтобы попробовать ее разъединить, а затем снова защелкнуть, как часто делала в прошлом.

Джейкоб наблюдал за мной с пристальным вниманием, которое за последнюю неделю почему-то усилилось.

– Теперь все должно быть нормально. Точно так же, как было раньше.

Я не знала, что ответить на это заявление. Кулон никогда не будет таким, как раньше, потому что однажды уже сломался. Как бы тщательно его ни ремонтировали, он навсегда стал немного другим.

Это лишь одна крошечная вещь среди множества того, что я сломала, потеряв над собой контроль. Но он так много для меня значил.

И контроль я потеряла именно из-за Джейкоба. Из-за жестоких слов, которые он бросил в мой адрес.

– Как думаете, оно правда того стоит? – спросила я вместо этого. – Общаться с Ролликом, делать его «домашнее задание»?

Зиан огляделся по сторонам.

– Ну, по крайней мере, он устроил нам эту приятную поездку. Так куда лучше, чем тесниться в машинах и останавливаться в грязных мотелях.

Тут он был прав. Я вздохнула и провела рукой по лицу.

– А что еще нам остается? – спросил Андреас со своего водительского места. – Если мы собираемся сбежать от хранителей или уничтожить их и спасти других тенекровных, которых они создали, то нужно научиться лучше контролировать свои силы.

– Я и так прекрасно себя контролирую, – пробормотал Джейкоб.

В голосе Андреаса звучал неприкрытый сарказм.

– Ты прекрасно контролируешь ситуацию, пока не зацикливаешься на ней настолько, что в твоем мозгу происходит короткое замыкание.

Джейкоб хмыкнул, но не нашел, чем ему возразить.

Зиан, опустив взгляд на свои руки, разминал большие пальцы.

– Во время тренировки мне нужно было быстро менять воплощения, и, кажется, я начал лучше чувствовать свои силы. Но все же трудно сказать наверняка, когда мы не в гуще сражения.

Я бросила взгляд на Доминика, который присел на одну из скамеек возле обеденного стола. Похоже, что он, как обычно, очень много размышлял о нашей ситуации.

Мне до сих пор было неизвестно, как прошел для него сегодняшний эксперимент. Он ничего не сказал по этому поводу.

С тех пор как он раскрыл свою личину, чтобы кинуться мне на помощь, Доминик стал совсем молчаливым.

Мой желудок скрутило узлом.

Когда я была ранена и хотела это скрыть, он настоял на том, чтобы помочь. И вот теперь он бросился на мою защиту, невзирая на последствия.

Мне хотелось, чтобы он знал, что я тоже на все готова ради него. Что я ценю его поддержку и готова поддержать в ответ.

Я вскочила на ноги. В таком маленьком пространстве было сложно сделать все незаметно, так что остальным придется смириться с тем, что их не пригласили.

– Дом, – мягко позвала я. – Можно тебя на минутку?

Он вскинул голову и, посмотрев на меня, захлопал глазами. Вид у него был слегка ошарашенный.

Обдумывал ли он предложение Роллика насчет того, чтобы разом отсечь от себя чудовищную часть, наплевав на возможные последствия?

Джейкоб и Зиан тоже подняли взгляды – озадаченные и, возможно, даже немного настороженные. Я не обратила на них внимания.

Во взгляде Доминика что-то промелькнуло, и он решительно поднялся со своего места.

– Конечно.

Я жестом пригласила его следовать за мной.

На самом деле нам было больше некуда пойти, кроме как в главную спальню в задней части фургона, которую ребята отдали мне. Только там было достаточно уединенно и просторно, чтобы мы оба чувствовали себя комфортно. Когда я зашла внутрь и увидела перед собой кровать, мой пульс подскочил.

Я не хотела вместе садиться на кровать. Это слишком сильно напоминало мне о том, что я так долго мечтала сделать со всеми моими парнями. О том, что я делала с Андреасом в воспоминаниях, которые теперь оказались омрачены.

Оглядевшись по сторонам, я запрыгнула на выступ под телевизором, где располагалось несколько выдвижных ящиков, и свесила ноги.

Доминик закрыл дверь и, остановившись в паре футов от меня, оглядел с ног до головы. Его глаза потемнели от беспокойства.

– Те уроды тебя ранили? Как тебе помочь?

О, вот почему он так легко согласился – решил, что мне нужна помощь.

Доминику даже не пришло в голову, что я замечу, что помощь нужна ему.

Я с трудом сглотнула:

– Я в порядке, Дом. Но ты, очевидно, нет.

Он напрягся.

– Все хорошо. Ко мне они даже не прикоснулись.

Я выдержала его взгляд:

– Речь не о физической боли. Знаю, было не очень приятно слушать, что они о тебе говорили.

Опустив голову, Доминик пожал плечами:

– Это не имеет значения. Они не сказали ничего такого, чего бы я не знал.

Я резко выдохнула:

– Это неправда. С тобой все в порядке. Если ты выглядишь по-другому, это еще не значит, что ты ужасен.

Он поднял взгляд ровно настолько, чтобы оценить выражение моего лица.

– Эти щупальца неприятны и тебе самой, разве нет?

– Почему ты так говоришь? – спросила я, хмурясь.

Он поджал губы:

– Той ночью, после того как я тебя вылечил…

Я все поняла еще прежде, чем он закончил. Сердце сжалось от чувства вины.

– Прости, что я отстранилась. Это было не…

– Понимаю, – быстро сказал Доминик. – Учитывая, какой я… что я сейчас… я и не ожидал…

– Дом!

Я перебила его и дождалась, пока он встретится со мной взглядом:

– Это не имеет никакого отношения к тому, как ты выглядишь. Это вообще не имеет к тебе никакого отношения.

Мой голос дрожал. Настала моя очередь опустить взгляд.

– Все так запуталось. Я не знаю, как прийти в себя после всего случившегося. Я даже не знаю, хочу ли по-прежнему быть близка с остальными. И даже с тобой… Думаю, я просто напугана.

На мгновение между нами повисла тишина. Затем Доминик сделал шаг вперед и взял мою руку в свою.

Я отчетливо осознавала, что его бедро оказалось всего в нескольких дюймах от моего колена. Ощущала его присутствие прямо перед собой и его задумчивый взгляд, изучающий мое лицо и оставляющий после себя жар у меня на коже.

– Если ты и правда… Я готов на все, Рива. Сколько бы времени это ни заняло. Даже если ты никогда не решишься попробовать снова. Я буду рядом.

С замиранием сердца я снова подняла глаза:

– Я так много для тебя значу?

Он крепче сжал мою ладонь.

– Так было всегда. И всегда будет. Я влюблен в тебя с того момента, как стал достаточно взрослым, чтобы понять, что ты для меня больше, чем подруга.

Он кивнул головой в сторону бугорка под пиджаком на левом плече.

– Знаешь, о чем я подумал, когда Роллик заговорил о том, будто мы могли бы убрать эти штуки? Нет. Ни за что на свете. Даже если бы это навсегда меня от них избавило. Хотя я их и ненавижу. Потому что они спасли тебе жизнь, и, возможно, когда-нибудь сделают это снова. Ничего не может быть важнее этого.

Мне раньше и думать не приходилось, что я могу испытывать такую сильную любовь. Я приоткрыла губы, но произнести три этих слова и вполовину не так приятно, как показать.

– Могу я взглянуть? – тихо спросила я.

Глаза Доминика забегали. Он был удивлен и, возможно, немного встревожен.

– Ты хочешь…

– Увидеть их. Как следует. Увидеть тебя, всего тебя. Таким, какой ты сейчас.

Прежде мне действительно не выпадало шанса их рассмотреть. Каждый раз, когда он выпускал свои щупальца, я либо была без сил, либо слишком отвлекалась на драку, чтобы обратить на них внимание.

После недолгого колебания Дом потянул за свой плащ и, осторожно сняв, положил его на край кровати.

Затем он повернулся в профиль и замер в напряженном ожидании моей оценки.

Он привык носить футболки с широкими вырезами. У этой был вырез на спине, чтобы дать больше места для щупалец. Они выступали примерно на дюйм по обе стороны от его спины, на полпути между шеей и верхней частью плеч.

Я наклонилась вперед и провела пальцами по обнаженной коже над воротником его футболки. Между спиной Доминика и его новыми отростками не было какой-то четкой границы.

Казалось, они были неотъемлемой частью его плоти. Примерно через дюйм от начала светло-коричневая поверхность приобретала пятнисто-оранжевый оттенок, но переход был постепенным.

Нижнюю сторону покрывали два ряда маленьких присосок – примерно на полфута вниз, до самых кончиков. Щупальца уже раза в два превышали длину его рук, но были достаточно тонкими, чтобы их можно было спрятать за спину.

Они не пугали, не наводили ужас. Просто отличались от привычных вещей.

Они были частью мальчика… мужчины, которого я любила и, возможно, все еще могла любить.

Я провела кончиками пальцев по основанию ближайшего щупальца. Доминик прерывисто вздохнул, и я отдернула руку.

– Прости. Больно?

Его щеки окрасил легкий румянец.

– Нет. Как раз наоборот.

По моему телу пробежала дрожь, между бедер потеплело. Не в силах сопротивляться, я снова протянула пальцы и нежно погладила основание щупальца.

Доминик закрыл глаза. Аромат витающих в воздухе феромонов подтвердил его слова.

Трепеща от предвкушения, я провела пальцами по всей длине щупальца.

Эта плоть была более мягкой, чем кожа на спине. Почти атласной. И когда я осторожно опустила большой палец прямо в одну из присосок, то обнаружила, что ее поверхность напоминает бархат.

Сердце бешено колотилось. Меня охватило внезапное желание, перед которым по неведомой причине я не смогла устоять.

Разве существовал более подходящий способ показать ему, что я полностью принимала все, чем он стал?

Обхватив щупальце пальцами, я притянула его к себе и, наклонив голову, запечатлела поцелуй прямо на одной из присосок.

Доминик задрожал, но вряд ли ему было неприятно, потому что воздух только сильнее наполнился желанием.

– Рива, – пробормотал он необычно хриплым голосом.

Мягкие присоски прижимались к моему рту, нежно обхватывая губы и словно целуя в ответ. Меня окутал резкий запах Дома, и мое сердце стало биться еще быстрее.

Я приоткрыла губы и провела языком по впадинке на одной из присосок.

Из горла Доминика вырвался сдавленный звук, а затем он повернулся ко мне и схватил за плечо. Он зарылся лицом в изгиб моей шеи, отвечая на мой поцелуй решительным прикосновением губ к чувствительной коже.

В груди стало горячо. Я повернула голову и оказалась нос к носу с Домом.

Наши губы встретились, и по моим венам разлилась волна жара и желания. Все, что я могла сделать, это что-то пробормотать и поцеловать его еще крепче.

Доминик обнял меня за спину и притянул ближе, осторожно раздвигая мои ноги, чтобы открыть для себя доступ. Одной рукой он прижимал меня, а другой водил по моей талии и бедру.

Его дыхание коснулось моих губ, и я притянула его для еще одного упоительного поцелуя.

Я хотела его. Нуждалась в нем. Дикая тьма, бурлящая в моей крови, толкала меня вперед.

Еще. Еще. Еще.

Жажда была такой же сильной, как тогда, с Андреасом.

Несмотря на бушующий внутри ураган, мое тело вдруг напряглось.

Доминик замер и начал отстраняться, но я схватила его за футболку.

– Нет, – пробормотала я, оставаясь в нескольких дюймах от его губ. – Я…

Слова от меня ускользали. Я наклонила голову вперед, и он, прижав ее к своему плечу, снова меня обнял.

Его потрясывало. Должно быть, разрывающее меня на части желание находило отклик и в нем.

Но он оставался неподвижным и ждал меня.

Уткнувшись в его рубашку, я заговорила срывающимся голосом:

– Я была настолько близка с кем-то всего два раза, и в обоих случаях все закончилось очень плохо. В первый раз парень, которого я поцеловала, умер. Во второй раз я сама чуть не умерла из-за всего, что произошло сразу после.

Доминик еще крепче прижал меня к себе.

– Не могу обещать, что у хранителей не припрятано других козырей в рукавах, – хрипло произнес он, – но у меня не осталось секретов. Ты знаешь обо мне все, что только можно, Рива. То, о чем я никогда не рассказывал другим парням.

Я обдумала его слова. И решила, что верю.

Но я была напугана. Чертовски сильно напугана – так страшно мне не было с той самой ночи с поездом.

Позволю ли я страхам овладеть мной или возьму то, чего на самом деле хочу? То, чего жаждала каждая частичка моего тела?

В моем сердце решимость переплеталась с желанием. Но меня удерживала еще одна вещь – беспокойство не за себя, а за мужчину, который заключил меня в свои объятия.

В моей памяти всплыли слова Андреаса, сказанные им тогда, когда он спрашивал меня о возможных последствиях нашей связи.

Хранители организовали это через пару месяцев после того, как забрали тебя. Я думаю, они решили, что нам нужна какая-то отдушина. Все прошло не очень хорошо.

Я не хотела этого делать, не хотела напоминать Доминику об ужасах из прошлого.

– Дом, – решилась я. – Андреас сказал мне, что хранители… что после того, как нас разлучили, они привели женщину…

Этих слов оказалось достаточно, чтобы он понял, о чем речь. Я почувствовала это по тому, как напряглось его тело, крепко прижатое к моему.

– Было просто отвратительно, но, думаю, они быстро это поняли.

Борясь с нарастающим желанием, я еще глубже зарылась лицом в изгиб его шеи. В тот раз, с Андреасом, я ничего такого не обсуждала. Не думала, что это имеет значение. Теперь мне нужно было удостовериться.

– Ты… то, что мы сейчас делаем, не вызывает у тебя каких-то плохих воспоминаний?

Доминик прерывисто вздохнул:

– Да у меня особо и не осталось воспоминаний. Она отвела Андреаса в другую комнату, а потом…

Он замолчал, явно чувствуя неловкость из-за той темы, которую Андреас тоже не хотел обсуждать.

В тот день произошло что-то еще. Но, раз он не был готов об этом говорить, я не собиралась его допытывать.

– У меня с ней ничего не было, – продолжил он наконец. – Так что я никогда… не делал что-то такое. После того случая они по полчаса в день стали показывать порно на экранах в наших камерах, чтобы мы сбрасывали напряжение или что-то в этом роде.

Я вздрогнула:

– Звучит до жути неловко.

Дом слегка улыбнулся – почти не наигранно, так что мое беспокойство слегка развеялось.

– Но все же лучше, чем их первоначальный план. По крайней мере, это дало мне хоть какое-то представление о том, что я делаю.

Он отстранился ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Я не имел в виду, что мы должны это сделать… не хочу, чтобы ты делала то, в чем сомневаешься.

Я облизнула губы. От голода в его взгляде и от того, как он следил за движениями моего языка, у меня под кожей снова вспыхнуло страстное желание.

– А ты этого хочешь?

Он прижался своим лбом к моему.

– Рива, думаю, что прямо сейчас я ничего в этом мире не хочу так же сильно, как этого.

Мое сердце замерло от восторга. Возможно, лишь возможно… все будет хорошо.

Возможно, это будет нечто прекрасное, каким и должно быть занятие любовью.

Я наклонила голову и подалась вперед, и он ответил на мой поцелуй. Пока наши губы соединялись в порыве желания, по моим венам снова разлился голод.

Я прижала его еще крепче, зарылась руками в его мягкие волосы. Резинка, стягивающая его короткий хвост, сползла, и теперь пряди свободно скользили между моими пальцами, но, казалось, его это не волновало.

Он впивался своими губами в мои. Наши губы и языки сплелись в головокружительном танце.

Я провела руками вниз по рубашке Доминика и ухватилась за подол. Не говоря ни слова, он поднял руки и расправил щупальца, чтобы я могла стянуть ее с него.

При виде его обнаженного стройного торса меня окатило новой волной жара. Одно из щупалец Доминика скользило по моей талии, обжигая кожу.

Другие девушки убежали бы с криками ужаса? Ну и идиотки.

У этого мужчины было целых две дополнительных конечности, которыми он мог меня ласкать, которыми он мог меня любить.

К горлу подступил комок. Я ведь так ему этого и не сказала.

Подняв голову, я заглянула в пылающие глаза Доминика.

– Я тебя люблю.

На его лице появилось что-то, похожее на благоговейный трепет, и затем его губы вновь прильнули к моим.

Я прижалась к нему, и тепло его тела проникло в мое. Когда мои руки прикоснулись к его обнаженной груди, он застонал.

Еще, еще, еще.

Он задрал мою футболку, и наши губы оторвались друг от друга ровно на столько, чтобы отбросить ее в сторону. Пока его пальцы возились с застежкой моего лифчика, оба его щупальца ласкали мне талию и живот.

Я дрожала от желания. Мне было недостаточно.

Тогда, с Андреасом, меня охватила отчаянная дикость, причину которой я нашла в том, что это был мой первый раз. Но, похоже, дело было в том, что это был мой первый раз с ним. Тени внутри меня жаждали новой связи с Домом ни капельки не меньше.

Или, может быть, это ощущение будет таким же яростным с любым из парней и независимо от того, сколько раз мы уже были близки. Я знала лишь то, что по моим венам растекался туман, а моя кровь тянулась к Доминику.

Голод превратился в острое, отдающееся в ушах эхо. Впиваясь ногтями в обнаженную спину Доминика, я собрала всю свою волю в кулак, чтобы сдержаться.

Какая-то часть меня хотела разорвать его на части и смешать наши сущности.

Между ног все просто изнывало. Когда Дом обхватил ладонями мои обнаженные груди и провел по соскам, я тихонько всхлипнула, ощущая одновременно и искрящееся удовольствие, и страстное желание большей близости.

Я хотела насладиться этим моментом, но мое тело кричало в агонии, требуя полного единения. Я выгнулась навстречу его ласкам и наклонила бедра к выпуклости под его джинсами.

Доминик простонал мне в губы. Он поцеловал меня с еще большей силой и так резко ущипнул за соски, что у меня перехватило дыхание.

Прежде чем я успела хоть о чем-то подумать, мои руки опустились к его ширинке.

– Я хочу… – пробормотал он. – Мне нужно… О боже, Рива.

Продолжая теребить пуговицу, я слегка кивнула:

– Да. Давай.

Никто из нас толком не представлял, что мы делаем. Я только однажды столкнулась с подобным, потерялась в сиюминутной страсти, а он и вовсе никогда ни с кем не был.

Но проносящиеся сквозь нас тени знали, чего хотят. Каждое движение было таким естественным, будто по-другому и не могло быть.

Я стянула штаны с бедер Доминика. Вытащила из боксеров его твердый член. Вдохнула его стон в свои легкие.

Он подцепил резинку моих карго и стянул их вниз. Они упали на пол у выступа, на котором я сидела.

Его рука скользила у меня между ног, каким-то образом одновременно и утоляя мой отчаянный голод, и усиливая желание.

– Ты идеальна, – еле слышно повторял он, стягивая с меня промокшие трусики. – Абсолютно идеальна. Каждая твоя частичка. И все, что ты делаешь.

Я не отвечала, просто не могла – слишком уж высоко парила от пьянящих ощущений, слишком глубоко тонула в бурлящей в венах крови.

Я схватила его за задницу и наклонилась вперед, и он вошел в меня так глубоко, словно должен остаться там навсегда.

Да. Да. Как же мне было это нужно.

Наконец-то мы стали целостными.

Раскачивая меня вперед и назад, Доминик погружался все глубже и глубже. Его дыхание стало прерывистым, как и мое.

Его щупальца скользили по моему телу, усиливая удовольствие. Я неистово его целовала, охваченная тем же чувством слияния, которое испытывала с Андреасом.

Наши сущности слились воедино. Как и наше дыхание.

Мы двигались синхронно, словно одно существо, и нас пронзало блаженство.

Я выпустила когти. Щупальца Доминика вздрогнули.

Он провел ими прямо по моей груди и сжал бедра, чтобы еще крепче прижать меня к себе. Его член погрузился так глубоко, что задел какую-то внутреннюю точку, отчего мои мысли спутались, а затем размылись, а затем…

Мое тело охватил такой сильный экстаз, что все остальное померкло. В крови танцевали тени.

Слова вырывались из меня мольбой:

– Кончи. Кончи вместе со мной. Останься со мной.

Доминик хрипло вскрикнул и с силой вошел в меня еще раз. Его бедра дернулись, и он кончил следом.

Прежде чем остановиться, он вошел и вышел из меня еще несколько раз. Его голова склонилась к моей, тело прижалось к моему, а я все так же сидела на неустойчивом выступе.

Сила нашей связи пронзала меня насквозь. Мне стоило этого ожидать – электрического разряда, словно все чувства поднялись на поверхность.

Точно так же, как было с Андреасом.

Я подняла голову, желая еще одного поцелуя. В поисках утешения, подтверждения… чего-то.

Доминик подался мне навстречу. Его тело дрожало от энергии нашего столкновения, а поцелуй оказался таким сладким, что мне захотелось в нем раствориться.

Когда мы отстранились друг от друга, я опустила взгляд на его грудь и дотронулась до темного пятнышка, появившегося на его коже в верхней части грудной клетки.

– Я и тебя отметила, – удивленно пробормотала я.

Доминик провел большим пальцем по моей ключице.

– У тебя уже был один на этой стороне, но теперь все симметрично.

Он сделал паузу.

– Это… это потому, что мы… это что-то значит?

– Я не знаю, как это работает и почему это происходит, – призналась я. – Но я… если сосредоточиться, то я всегда могу узнать, где сейчас Андреас. Наверное, с тобой теперь будет то же самое.

На лице Дома появилась такая яркая улыбка, что все мимолетные сомнения насчет того, будет ли он возражать против вечного клейма, исчезли.

– Это просто идеально, – сказал он таким мягким голосом, какой я от него еще не слышала. – Теперь, если понадобится, ты всегда сумеешь меня найти.

На глаза неожиданно навернулись слезы. Я обняла его за плечи и прижала к себе.

Ничего не сказав, Доминик поднял меня на руки, развернулся и отнес на кровать.

Он улегся, прижался ко мне и поцеловал прямо в лоб.

– Ты просила меня остаться. Я останусь, пока ты не скажешь, что мне пора.

Мою грудь пронзила боль – самая восхитительная боль на свете. Задыхаясь от восторга, я прижалась к нему еще сильнее и разрешила своим глазам закрыться.

Наконец-то один из моих парней по-настоящему со мной. И собственническому голоду внутри меня хорошо бы смириться с тем, что, возможно, это все, что я в итоге получу.