Текст книги "Бессердечное милосердие"

– Умереть от лап Зверя Голубого Ви… Это достойная смерть. Это – в традициях Ворса. Но Королева-Затворница? В убийстве ребенка нет чести.

– Ты все еще собираешься пересечь Болота Красных Ив?

Я кивнула.

– Мы направляемся в Голубой Ви, а корабля у нас нет, так что единственный путь для нас лежит через Болота Красных Ив.

– Если вы пойдете через болото, вас, весьма вероятно, схватят, а затем будут пытать или заставят обратиться.

– Верно, – согласилась я.

Я слышала слухи. Нас порежут, изобьют, утопят в грязи, как преступников. Не поднимутся души наши в Холхаллу, не предадут наши тела земле. Мы обратимся в призраков и вечно будем скитаться по Болотам Красных ив.

– Тогда не лучше ли вам воспользоваться шансом? – Хаш, отвернувшись от меня, устремила свой взгляд к морю. – Королева-Затворница прежде принимала в свои ряды Сестер Последнего Милосердия. Так объявите ей о своем намерении присоединиться к ней. Обратись даже, если потребуется. Приблизьтесь к ней, а затем убейте.

– Нет. Это слишком рискованно. По крайней мере, если мы будем прятаться, у нас есть шанс проскользнуть мимо. А отправиться прямиком к Королеве… Это – верная гибель.

Матушка Хаш взяла деревянный посох и положила его на колени.

– Королева-Затворница с помощью Болотной магии сеет зло. Любая магия имеет цену – она стоит счастья, любви, земли, крови. Грядут перемены, и эта королева, если сможет, будет в центре событий. Ее путь – тьма, Морские же Ведьмы ищут свет. Она должна умереть, Фрей.

– Но не от моих рук и не от рук моих товарищей.

Матушка Хаш сделала правой рукой знак ведьмы, который я не узнала.

– Ты была рождена под Львиной Звездой, не так ли? Я по тебе это вижу. Зверь Голубого Ви – это один вызов. Я прошу тебя принять и другой – убить для нас Королеву-Затворницу. Сделайте это, и мы будем считать вас друзьями, и здесь вы всегда будете желанными гостями.

– Почему бы тебе не поручить это своим ведьмам?

– Потому что они живут в гармонии и безмятежности, и иного не знают. Они произносят молитвы, обращенные к морю, когда ловят рыбу, и молитвы к земле, когда выкапывают луковицы. Это – их путь. Это – и мой путь.

– А я, наверное, всего лишь мясник.

– Ты не мясник. Ты – воин.

От этих слов кровь зазвенела у меня в жилах.

– Сделай то, что я прошу, – сказала она, – и я помогу тебе одолеть Зверя Голубого Ви.

Я прищурилась, потом рассмеялась.

– Только не говори, что предлагаешь мне молитву.

– Нет. Я дам тебе кое-что более практичное. – Ведьма хитро посмотрела на меня. – Я поделюсь с тобой потаенными знаниями.

– Вот оно как. – Я выдержала ее взгляд. – Хорошо, я приму твое предложение и даже попытаюсь в предстоящем деле заручиться поддержкой своих сестер, но сделаю я это лишь в том случае, если ты не только снабдишь меня обещанными тобой знаниями, но исполнишь две мои просьбы.

Матушка Хаш кивнула.

– Конечно. Проси же.

– Я хочу, чтобы ты позволила Саше и Аарну оставаться здесь столько, сколько они пожелают. Я навлекла на них опасность, и на мне хоть отчасти лежит вина за смерть их друга. Они не могут вернуться к ремеслу смерти на своей исконной территории, но и пойти с нами в Голубой Ви тоже не могут.

Хаш кивнула.

– Вполне справедливо. Мы приютим их. Какова же твоя вторая просьба?

– Я хочу, чтобы становиться Морскими Ведьмами ты позволила не только девочкам, родившимся на берегах Мерроу. Хочу, чтобы ты прорубила путь через Смертельную Ежевику и позволила нуждающимся девушкам прийти к тебе. Ты сделаешь это?

Ветер теребил жемчужно-зеленые волосы Матушки Хаш у ее прекрасного лица, и она нетерпеливо, как ребенок, откинула их за плечи.

– Нет, Фрей, чужаков мы никогда не принимали. Во всяком случае, с тех самых пор, как самая первая Морская Ведьма, спасаясь от преследований во Фреме, увезла на север сотню ведьм, а было это тысячу зим назад. Она основала здесь, среди Опаленных Деревьев, поселение, и с тех пор мы держимся особняком. – Хаш развела руки ладонями вверх. – Пришлые девушки приводят с собой демонов, Фрей.

– Да, так и Джунипер сказала. Но вы же – знаменитые Морские Ведьмы из Мерроу, что обитают у самого Молчаливого моря. Сколько вреда причинит вам горстка пришлых девушек? Помогите же им. Таковы мои условия.

Некоторое время мы сидели бок о бок и молчали, глядя на вздымающиеся в море волны, на их неторопливый бег от горизонта к берегу. Позади нас, весело болтая, прошли Ведьмы, выкапывавшие моллюсков. Они кивнули Матушке Хаш и проигнорировали меня – все еще мокрую и прикрывавшую наготу плащом Милосердия.

– Согласна. – Хаш протянула руку, и я протянула ей свою. – Убей Королеву-Затворницу, и мы откроем для девушек путь через ежевичную стену.

Хаш отпустила мою ладонь, и я принялась одеваться.

– Тогда поведай мне, как победить Зверя.

– Мы полагаем, что это существо – выживший с древней поры великан из тех, что жили далеко на севере, среди диких ледяных равнин.

– Вы имеете в виду, что он – Йотун[5]5
  Етуны или йо́туны в германо-скандинавской мифологии – великаны семейства Гримтурсенов, дети Имира. Етуны жили в Етунхейме, отличались силой и ростом и были противниками асов и людей.


[Закрыть]? Я слышала о них в «Саге Замерзшей Крови».

– Тогда ты знаешь, что ни топором, ни мечом их кожу не пробить, но моим ведьмам время от времени приходили видения о Звере Голубом Ви, и они разглядели у него на затылке маленькое уязвимое место, в которое нужно ударить точно, и тогда он умрет. Ты слышала сагу о Ергилле?

– Конечно. Юноша Ергилл замечает щель в броне дракона и вонзает туда стрелу. Дракон умирает.

– Да. Именно так.

– Спасибо, – искренне поблагодарила ее я.

Она долго смотрела на меня, а затем отвела взгляд в сторону.

– А ты знаешь, что мать ярла Рота была Морской Ведьмой?

Я подняла брови.

– Каким образом ведьма Мерроу вышла замуж за ярла?

Матушка Хаш пожала плечами.

– Услышишь эту историю в свое время, а сейчас самое время поесть, а затем отправляться в путь. И вам следует поспешить, ведь скоро пойдет снег – если не на этой неделе, так уж на следующей непременно.

Я посмотрела на Опаленные Деревья, на зеленые фигуры, движущиеся по дорожкам. Увидела, как солнце отражается от зеленых волос.

Мы быстренько позавтракаем с ведьмами, а потом уйдем.

Снова прощание.

О, до чего же я их ненавижу!

* * *

Вернувшись с берега вместе с Матушкой Хаш, я отправилась на поиски Джунипер. Нашла ее на одной из дорожек, где они с Сейдж стояли рядом и перешептывались.

При виде меня Сейдж улыбнулась.

– Пойду проверю твои запасы.

Она поцеловала Джунипер в щеку и направилась к хижине Матушки Хаш.

Джунипер, окинув взглядом мои мокрые волосы и мокрую тунику, спросила:

– Где ты была?

– Матушка Хаш заставила меня раздеться и войти в море, и там мне явилось видение. Я расскажу тебе об этом позже.

Она рассмеялась.

– Понятно. Значит, мы отбываем прямо сейчас?

– Да. – Я сделала паузу. – Но, Джунипер, я пойму, если ты решишь остаться здесь, в Мерроу. Просто скажи, а я уж передам остальным.

Морская Ведьма подняла свою маленькую руку и прижала ладонь к моему сердцу.

– Нет. Я не отступлю. Мы сразимся со Зверем вместе.

И Хель, после этих слов я почувствовала облегчение. Мое сердце билось сильнее, когда Джунипер была рядом, с ней моя жизнь становилась ярче.

Возможно, мне следовало настоять на том, чтобы она осталась, но я позволила ей выбрать свой путь.

Мы с Джунипер отправились на поиски Саши и Аарна. Нашли мы их в хижине Хаш, где они помогали готовить еду. Я отвела Сашу в сторону и поведала ей, что главная Морская Ведьма разрешила им остаться. Саша засмеялась и обняла меня. Она была счастлива. Ее сын будет в безопасности, а она с легким сердцем откажется от торговли смертью. Они проведут зиму в хижинах ведьм, будут хорошо питаться и крепко спать, и покой их время от времени будет нарушать только прибытие кораблей с моряками из Ибера.

Мы позавтракали там же, где и ужинали накануне вечером – среди верхушек деревьев на открытом воздухе. На завтрак у нас были ячменная каша с оливковым маслом, теплые лепешки, орехи с медом и зеленый чай в деревянных чашках.

Признаюсь, тогда я даже позавидовала Саше и Аарну, остающимся с ведьмами.

За едой я рассказала Сестрам Последнего Милосердия о своем видении в море, о том, что Матушка Хаш поведала мне, как убить великана, и о заключенном между мною и матушкой договоре.

Они внимали молча, и слышно было лишь, как в овсянку погружаются деревянные ложки, и как они потягивают чай из дымящихся чашек.

– Следовать за мной вы не обязаны, – подытожила я. – Обещание Матушке Хаш дала только я, и только я обязана его исполнить.

Руна отодвинула миску и встретилась со мной взглядом.

– Значит, если мы найдем Королеву-Затворницу и убьем ее, то Аарн останется с ведьмами?

Я проглотила кусок теплой сладкой лепешки.

– Именно.

– А Матушка Хаш проложит тропинку в ежевике и позволит посторонним девочкам присоединяться к Ведьмам?

– Да.

– И ты ей веришь?

Джунипер напряглась, и ее тонкие плечи расправились.

– Морские Ведьмы не лгут. Нам это ни к чему. Матушка Хаш сдержит свои обещания. – Она повернулась ко мне. – Но перед нами стоит нелегкая задача, Фрей. Королева-Затворница обладает жестокой магией. Говорят, ее магия древний, чем Мерроу, и даже старше самого моря.

Я положила на стол нож и посмотрела на Молчаливое море. Сердце мое принялось выстукивать удары.

Ови меж тем допила зеленый чай и потянулась к кувшину с холодным вином.

– Я предлагаю найти королеву болот и присмотреться к Болотной магии, а лишь потом решить, права ли матушка Хаш, и действительно ли та девушка – королева зла.

– Звучит убедительно, – произнес Тригв.

– Согласна. – Я повернулся к Руне. – Будут еще какие-нибудь предложения?

Руна потерла щеку ладонью.

– Сигги никогда бы не заключила сделку с ведьмой.

– Я не Сигги.

– Что будем делать, Фрей, когда найдем деревню? – Руна одним глотком допила чай и скрестила руки на груди. – Просто станем из укрытия убивать каждую проходящую мимо девушку в надежде убить саму королеву?

– Нет, есть способ получше. Мы попросимся к ним. Известно, что в прошлом они не раз принимали к себе юных Сестер Последнего Милосердия… И Саша это подтверждает. Если понадобится, мы примем их веру, а затем, дождавшись подходящего случая, нанесем удар.

– Не нравится мне это.

– Тогда оставайся с Сашей и Аарном здесь, у ведьм. У меня гора с плеч свалится, если я буду знать, что ты – в безопасности.

Руна на мгновение замерла, а затем улыбнулась.

– Пытаешься отделаться от меня? Не выйдет. Но вынуждена признать, что попытка твоя была почти успешной.

Я рассмеялась.

– В поединке с тобой, Руна, победить невозможно.

– А как же Тригв? – Джунипер, опустив глаза, налила ему еще чашку чая.

– Ему придется остаться. – Ови оттолкнула кружку иберского вина. – В свою веру Королева-Затворница обращает только женщин.

Руна кивнула.

– Она утопит его, едва увидит.

И это, похоже, было правдой. Во всяком случае, такой вывод следовал из всех дошедших до нас слухов о Болотах Красных ив.

– Я иду с вами, – тихо, но твердо заявил Тригв.

Мы с Тригвом переглянулись, а затем я налила себе чашку холодного розоватого вина и встала.

– Значит, решение принято. Вы со мной, Сестры Последнего Милосердия? – Я подняла кружку.

Ови наполнила свою опустевшую чашку и встала. Потом встала Джунипер. Потом Руна.

– Мы с тобой до конца, – пообещала Ови.

– До самого конца, – добавил Тригв.

Мы сдвинули наши кружки, и на стол выплеснулось немало вина.

– Хелтар! – воскликнула я.

– Хелтар, – повторили они.

* * *

Отправиться на территорию Королевы-Затворницы в зеленых туниках Морских Ведьм мы не могли, и Матушка Хаш снабдила нас новой одеждой. Мы нарядились в некрашеные сорочки, коричневые шерстяные туники и серые штаны, а затем накинули на плечи плащи милосердия.

Повезло, что Руна не сожгла свой плащ в ту ночь, когда мы решили пойти на Зверя – ведь теперь плащи нам непременно понадобятся, чтобы попасть в деревню болотной королевы.

– Она непременно спросит тебя о топорах, – напомнила мне Хаш.

Я кивнула, поскольку уже подготовилась к этому.

Прежде чем мы ушли, Аарн обнял Руну.

– Обещай мне, что вернешься, – попросил он, глядя на нее круглыми и мрачными глазами.

Руна кивнула.

– Обещаю. Мы убьем Зверя и вернемся к Мерроу, а потом присоединимся к Квиксам. Мы станем свободными, как птицы, и проведем наши жизни, блуждая среди Семи Бесконечных Лесов.

Сигги говорила, что Сестра Последнего Милосердия никогда не должна давать обещания. Мне следовало бы остановить Руну прежде, чем она дала слово Аарну, но у меня на это попросту не хватило духу.

Двенадцать

Из голубого тумана кое-где выныривали, изгибаясь кверху, стволы деревьев цвета запекшейся крови. Все более многочисленными и обширными становились лужи темной воды, местами окаймленные белым тростником, который на ветру издавал жутковатый печальный звук, напоминавший воркование матери над телом мертвого младенца. Голубой туман цеплялся призрачными пальцами за кожу и одежду, оставляя мокрые следы на наших руках.

Вода кишела пухлыми черными пиявками и странными, зелеными, с маслянистым отливом улитками. Воздух был холодным и зловонным, как тающий грязный снег на поле давно закончившегося яростного боя.

После радушного гостеприимства Морских Ведьм, после благоухающих Опаленных Деревьев и вкусной еды, после мира и безопасности в хижинах на верхушках деревьев…

Болота Красных Ив казались особенно пустынными и наводили лютую тоску.

Болота простирались от Молчаливого моря, к северу от Мерроу, до самой долины Голубого Ви. К болотам через Смертельную Ежевику мы вышли по другой тропинке, и наше второе путешествие среди шипов было намного приятнее первого – мы двигались средь бела дня и за собой оставляли нежные прощания Морских Ведьм, а не чавканье копыт по грязи и громкие злобные мужские голоса.

К полудню заросли ежевики поредели, и воздух стал холоднее.

Через несколько часов мы добрались до камышей, и Тригв углядел тут узкую, едва приметную, древнюю тропинку, петлявшую между самых топких, заполненных водой мест.

От каждого звука на болоте мы подпрыгивали и непроизвольно опускали руки на рукояти кинжалов, а перед мысленным взором у каждого возникали темные образы болотных девушек с дикими глазами.

Огибавшая ивы тропинка сузилась, а затем сузилась еще более, и теперь любой неверный шаг грозил каждому из нас гибелью в трясине.

Дичи нам не встречалось вовсе. Ни зайцев, ни куропаток. Ови поймала несколько рыбок, но они имели странный цвет и запах, и есть их мы не рискнули. Морские Ведьмы снабдили нас сухофруктами, твердым сыром и орехами, но путь до Голубого Ви был весьма не близок, и припасы эти, очевидно, иссякнут задолго до его окончания.

Здешняя вода была слишком соленой для питья, но мы к ней не притрагивались, поскольку несли с собой большие фляги, наполненные кристально чистой водой из Мерроу, и ее уж точно должно было хватить надолго.

Болото угнетало, и, бредя по нему, мы все были подавлены и молчаливы, но особенно печальной выглядела Джунипер, которой тяжело далось расставание с Морскими Ведьмами.

Я поднырнула под поникшую красную иву и припечатала ногой одного из многочисленных местных обитателей – черно-белого болотного жука с рисунком в виде скелета на спинке. Я сорвала с дерева серый лист. На ощупь он был кожистым, словно оленья шкура, и от прикосновения к нему я невольно вздрогнула.

Я отступила на шаг, и нога моя соскользнула с тропинки и немедленно по колено увязла в болотной жиже. Тригв протянул руку и потащил меня к себе. Вода издала густой хлюпающий звук, и я вызволила свою ногу из трясины и поставила ее на твердую почву.

– Осторожнее, Фрей. – Тригв указал на зеленую гадюку, скользнувшую мимо.

Как только мы достигли болот, Тригв стал непривычно напряженным, и эта перемена в нем не на шутку обеспокоила меня.

Он опустился на колени, вытащил из моего ботинка пиявку и брезгливо швырнул ее обратно в темную воду.

Пиявок я ненавидела. Они, как и существа из Хеля, жили в темных местах.

– Вы слышите? – Подошедшая к нам Джунипер положила мне на плечо руку.

Я замерла, прислушиваясь. Тригв сделал то же самое.

Ничего.

Ничего, кроме плеска воды о камыши да шелеста листьев на ветвях ив.

– Вроде как… перешептываются. – Джунипер склонила голову набок и нахмурилась. – Временами я явственно слышу по ту сторону ветра крики, даже завывания. – Она нарисовала в воздухе круговой символ для отпугивания демонов.

Я обняла Морскую Ведьму за талию и привлекла к себе. Ови молча стояла перед нами, рука ее лежала на кинжале. Рядом с ней Руна напряжено всматривалась вдаль.

Где находится деревня королевы, мы не знали. Не знали даже, далеко ли она от нас. Перед отъездом я спросила об этом матушку Хаш, но та только пожала плечами.

– Ничего конкретного мне не известно. Кажется, деревня… перемещается. Иногда находится в самом сердце болота, а иногда – на его окраине, чаще всего – неподалеку от Земли Голубого Ви. – Матушка Хаш подняла свой деревянный посох и постучала им по песку Мерроу – раз, другой, третий. Еще она что-то прошептала себе под нос, но слова ее проглотил налетевший вдруг морской ветерок. – Магия Королевы-Затворницы сильна, – добавила она, наклоняясь ко мне. – Но ты сильнее. Положитесь на Джунипер. Она поможет. Спите у корней ив – они поддержат вас. И не разводите огонь, даже если замерзнете ночью.

Это были все познания о болотах, почерпнутые нами в Мерроу.

Тригв провел пальцами по стволу ближайшей красной ивы.

– Думаю, мы можем остановиться на ночь здесь.

Я кивнула и жестом пригласила Руну и Ови присоединиться к нам.

Закутавшись в плащи, мы сели на сырую землю. Я достала провизию, выданную нам Морскими Ведьмами, и мы молча поели.

Первый увиденный нами на болоте закат был по-своему прекрасен: мгновенно ставшее ярко-оранжевым небо отразилось во множестве водяных поверхностей, зарябило мелкой волной. Но закат не поднял мне настроения. Может, оттого что в воздухе стоял резкий запах плесени, гнили и крови.

Ворочаться с боку на бок всю ночь от страха мне не хотелось.

– Я боюсь темноты, – сказала, словно прочитав мои мысли, Джунипер.

– Я тоже. – Ови внимательно оглядела через плечо горизонт.

Руна плотнее запахнула плащ на плечах и вздрогнула. Я придвинулась к ней поближе и прижалась к ее боку, защищая ее своим телом от ветра, поскольку знала, что Руна тяжелее всех нас переносит холод.

Тригв откусил еще кусочек орехового сыра и, вздохнув, проговорил:

– Нам нужно отвлечь наши мысли от этого места.

Джунипер немедленно сделала колдовской знак надежды.

– Да, нам нужно развлечение.

На ноги поднялась Ови. Стряхнула крошки с одежды и взяла в руки топор.

– Я научу вас пользоваться этим оружием. Пользоваться правильно, как и следует воину Ворса.

Руна подняла брови.

– Тебе известна Седьмая Степень?

Седьмая Степень предполагала овладение искуснейшей техникой боя с топором – движения вперед-назад в такт вращениям, поворотам и взмахам оружием. Этому искусству обучали воинов ворса, но женщин – никогда.

Ови, взмахнув топором, заявила:

– Искусство владения топором дано богами, а они, несомненно, заслуживают нашего уважения. Чтобы его применять, нужно знать одну тонкость. Поэзия. Мужчины Голубого Ви знакомы с ней. Мы тоже должны научиться.

– Где же ты, черт возьми, обучилась Седьмой Степени? – снова спросила Руна.

Ови сжала топор в правой руке и сделала грациозный, отточенный взмах.

– Я прожила уже множество жизней, Руна. В одной из них я была дегустатором ядов и мальчиком для битья в ярлстве Глубокие Снега. – Она помолчала. – Моя мать умерла, когда мне было всего девять. К двенадцати годам я превратилась в грязную полуголодную сироту, бегающую по деревне. Я была жилистой, и в лохмотьях менячастенько принимали за мальчишку. Местному ярлу нужен был спутник для его единственного сына, и его люди пришли в деревню и схватили там первого попавшегося мальчика, которым оказалась я.

Ови разговаривала редко, а о своем прошлом почти ничего нам не рассказывала, и теперь мы внимали ее словам, замерев, словно мертвые. Мы словно слушали древнюю сагу.

– Сына ярла звали Рейфом, – продолжала Ови. – Вместе с ним я получила образование, и вместе с ним обучилась искусству боя мечом, топором и даже боевым топором с двумя лезвиями. Мы носили одинаковые туники, и волосы у нас были одинаковой длины, и ели мы за одним столом. Если кто-нибудь из слуг ярла и догадался о том, что я – девушка, то предусмотрительно помалкивал. – Ови сделала паузу. – Рейф был упрям, любопытен и безрассуден. Правила были писаны не для него, а меня наказывали за его прегрешения, и было их немало. Обычно доставалось моей спине, но Рейф искренне мне сострадал, и к тому же ему было стыдно, что у него есть мальчик для битья.

– В жилище ярла Фригга я провела две зимы. Теперь я понимаю, что Рейф заподозрил правду почти сразу же, но виду не подал. Однажды мы с Рейфом сражались – в фехтовании он был хорош и знал это. Мы были на конюшне, двери были широко открыты. Стоял прекрасный осенний день, дул легкий ветерок. Рейф волновался перед путешествием в храм Готи и оттого не мог сосредоточиться. Он нанес режущий удар мечом, как делал уже не раз, но теперь попал точно в цель – располосовал мою тунику до пояса, и задел мою кожу.

– Я упала на колени, а он выронил меч. Чтобы осмотреть рану, он окончательно разорвал мою тунику… и увидел повязки на моей груди. Дураком он не был, и, конечно же, сразу понял, что они скрывают. Пути назад уже не было, и он помог мне тайно обработать рану. Мы с Рейфом и без того были близки, как братья, а после того случая в конюшне стали еще ближе. Пять месяцев спустя ярл Фригг застал нас в постели вместе и забрал мой глаз. Он сказал, что это наказание мне за то, что я притворилась мальчиком, и наказание Рейфу за то, что он не сказал отцу правду, как только ее узнал. Еще Ярл Фригг между делом заявил, что лучше потерять глаз, чем жизнь. И, возможно, он был прав, хотя мне от его слов тогда легче не стало.

– В ту ночь двое людей ярла притащили меня полуголую в зал для пиршеств и бросили перед огромным каменным очагом. Чтобы гостям было лучше видно. Я про себя поклялась, что кричать ни за что не стану, но меня били и били, и я все же закричала. Затем ярл Фригг собственноручно выколол мне глаз рукояткой меча. Кровь залила мое лицо, и Рейф взвыл. Уверена, он бы убил собственного отца, не держи его тогда три воина.

– Меня передали целителю ярла. Файтела был человеком добрым, мягким и мудрым – его обучали целители Орейта. Он заботился обо мне следующие шесть дней. Потом угроза заражения миновала, и он сказала мне, что Фригг обещал повесить меня на перекрестке, если Рейф снова подойдет ко мне.

Ови, положив руку на рукоять кинжала, не сводила глаз с огня.

– Я ушла холодным весенним днем на север. В спину мне дул ветер, и я не оглядывалась.

– Так вот как ты потеряла глаз, – тихо обронила я.

– И вот откуда у тебя шрам на лице, – добавила Джунипер.

Она кивнула.

– Ты когда-нибудь снова видела Рейфа? – Тригв протянул Ови еще одну сушеную фигу из наших запасов.

Ови покачала головой и отправила фигу в рот.

– Значит, ты получила образование вместе с сыном ярла. – Руна смотрела на Ови то ли с благоговением, то ли с раздражением. – И ты, как и Тригв, обучена чтению.

– Да, читать умею.

Джунипер перегнулась через меня и коснулась ладонью щеки Ови.

– Богиня Хоул потеряла один глаз, когда нырнула в Колодец Мудрости.

Ови взяла еще одну фигу и кивнула.

– Я слышала эту сагу.

Я наклонилась вперед и притянула Ови к себе. В отличие от Руны, она не напряглась, а растаяла в моих руках, как снег на солнце.

– Спасибо, что рассказала нам свою историю, Ови.

Я почувствовала, хотя и не увидела, как она кивнула, и по моей щеке скользнули ее голубые волосы.

А затем Ови принялась учить нас Седьмой Степени владения топором.

* * *

Следующие дни на болоте слились воедино. Черная вода и холодная грязь. Жуки, змеи и тростник. Рассветы, закаты и длинные непроглядные ночи. Мы медленно продвигались вперед, делая не более десяти миль в день. Миля за милей, а вокруг все то же самое. Будто мы ходили кругами…

И еще я чувствовала ее.

Королеву-Затворницу.

Все началось с того, что стоило мне лишь ненароком вглядеться в темную болотную жижу, как меня охватывало жуткое, тягостное ощущение. Потом стало еще хуже: едва задувал промозглый ветер, что на болоте, конечно же, случалось нередко, как в животе у меня возникало тошнотворное чувство.

Каждую ночь мы приближались к ней, и, казалось, что она знает о нашем приближении.

Теперь я видела ее во сне каждую ночь. Царица-дитя сидела в хижине и хлестала себя тростником. Затем она поворачивала голову и смотрела холодными зелеными глазами через плечо прямо на меня. Я немедленно просыпалась, пугая и Ови, и Джунипер.

Тригв брал меня за руку, но видение еще долго оставалось у меня перед глазами.

Всем нам отменно помогла Седьмая Степень. Мы вчетвером выстраивались вдоль тропинки и, старательно повторяя за Ови ее движения, исполняли то, что она называла танцем на краю. Тригв тоже присоединялся к нам, хотя оружия у него и не было.

Я наслаждалась этим танцем – сериями позиций и шагов, выпадов и отступлений. Мы бросались то вправо, то влево, разворачивались, подпрыгивали, пригибались и замахивались. И так снова, и снова, и снова, подчиняясь командам Ови. То был танец, но не танец огня и свободы, как на диких вершинах холмов во время фестивалей Остары. То был танец клинков. Танец битвы.

Я просыпалась и ложилась спать измученной, но это было правильно и хорошо. Постоянно болели плечи, горели мышцы бедер. Ладони покрылись волдырями. Зато, размахивая топором и оттачивая замысловатые движения, удавалось вовсе не думать о королеве болот.

Джунипер вскоре сказала, что больше не слышит криков по ту сторону ветра, а Руна перестала жаловаться на холод.

Тем временем у нас заканчивалась дарованная нам Морскими Ведьмами пища, а Руна все с большей убежденностью прорицала, что мы непременно заблудимся в болотах, а с наступлением зимы и вовсе умрем от голода в тумане, и даже я ей почти поверила.

Но принять смерть среди болот ни от холода, ни от голода нам было не суждено, ибо на восьмую ночь мы услышали барабаны.