Текст книги "В плену желаний"

Глава 11

Члены комитета с таким рвением отнеслись к вопросу приобретения призов, что Кэрол даже испугалась, когда увидела внушительный ряд подарков, которые ей предстояло вручить. Мэтт держал стеклянный шар с картонками, где были написаны имена присутствующих, а она вытаскивала их, таким образом определяя выигравшего сертификат на автомобильное обслуживание или уход за домашними любимцами, прокат видео или билеты в театр. Когда зачитывалось имя очередного счастливца, в зале раздавались возгласы восторга и аплодисменты.

В числе призов были огромные упаковки с попкорном, книги по экзотической кухне, бутылки дорогого вина, кофеварки миниэкспрессо, к которым были добавлены пакетики кофейных зерен. Кроме этого, разыгрывались серебряные рамки для картин и компьютерные игры. К тому времени, когда на каждом столе накрыли десерт, Кэрол не раздала еще даже и половины призов.

Она повернулась к Мэтту:

– Стоит ли нам продолжать?

– Почему бы нет, никто не съест наш десерт. Кэрол взглянула в сторону стола, где Рик Беттс уже подбирал ложечкой последние капли французского ванильного мороженого. В сочетании с шоколадом со взбитыми сливками облитый малиновым ликером десерт выглядел просто божественно.

– Я не знаю, но это выглядит страшно вкусно.

Это был праздник Кэрол, а не его, и Мэтт уступил. Музыканты уже устроились на сцене и готовились начать выступление.

– Тогда давайте съедим десерт, а призы раздадим потом, когда у музыкантов будет перерыв.

– Тогда я разыграю еще один, последний. Кэрол сунула руку в шар, как всегда молясь в душе, чтобы не вытащить карточку с именем Джека Шанка. И вновь один из ее однокашников выиграл, и на этот раз она держала в руке конверт с карточкой Мэтта с правом на бесплатный вызов. Счастливец был так взволнован тем, что ему повезло, что вместе с остальными энергично зааплодировал. Испытывая облегчение от того, что все обошлось благополучно, Кэрол объявила, что остальные призы будут разыграны позже, и вместе с Мэттом, который по-прежнему держал шар с карточками, вернулась к столу.

– Ешь не спеша, – сказала Сьюзан, – это лучший десерт, который я когда-либо пробовала.

Прежде чем Кэрол успела дотронуться до своего мороженого и оценить его, появился Джек Шанк. Его мясо все еще стояло на столе, но он оттолкнул тарелку в сторону. Бутылка с вином стояла в пределах досягаемости Джека, и он налил все, что там осталось, в свой бокал.

Проявляя участие, Рик Беттс наклонился вперед:

– Вы в порядке, Джек?

Джек с трудом сфокусировал свой взгляд на Рике и наконец ответил своим обычным хамским тоном:

– А вам-то что, Буттс?

– Моя фамилия Беттс!

Джек и не подумал извиниться или исправиться, вместо этого он обратился к Кэрол:

– Не может быть, чтобы призы закончились. Ведь я еще ничего не выиграл. А ты, Эми?

Поскольку Эми старалась весь вечер говорить не за себя лично, а за всех, она ответила:

– За нашим столом пока что никому не повезло. Может быть, у нас будет шанс позже.

Музыканты энергично начали исполнять песню Чака Берри «Хей, хей, рок-н-ролл», и если Джек и подпевал, то его слова потонули в оглушительных аккордах электрогитар и глухом, но яростном ритме, который задавал барабанщик. В розовых рубашках и зауженных черных брюках, музыканты, казалось, попали в зал прямо из пятидесятых.

Сначала Эми подумала, что музыка звучит слишком громко, но потом, когда с облегчением поняла, что больше не услышит путаных рассуждений Джека, решила, что все в порядке. Ее более энергичные однокашники уже танцевали, а она с удовольствием наблюдала за ними. И, как это случалось часто, настоящее затуманилось перед ее глазами, теперь она была не просто на вечеринке: она видела танцы глазами девочки-подростка.

Ее покойный муж Стив чудесно танцевал, и мысли о нем всколыхнули в ее душе чувство неописуемой тоски. Не желая присоединяться к танцующим, Эми отвернулась от них в попытке разбить обруч печали, сдавливающий ее сердце. Она думала, что будет танцевать с Гордоном, но ей и в голову не приходило, что бурные такты мелодий пятидесятых так сильно напомнят ей о прошедшей любви. Теперь она не была уверена, что вообще захочет танцевать.

Супруги Беттс присоединились к танцующим, остальные по-прежнему сидели за столом и смотрели. Помощники официантов собирали посуду, гости почувствовали себя свободнее, и вскоре зал заполнился оживленными возгласами и смехом. Вечеринка удалась: старые приятели подходили к бару, заказывали выпивку и поднимали тост за здоровье друг друга.

Гордон подождал, пока Эми закончит десерт.

– Вы не забыли о фотографиях?

– Да, конечно.

Стоило ей встать со стула, как Джек протянул руку и схватил ее за запястье. Она отпрянула, но Джек не отпустил ее.

– Ты должна танцевать со мной, – заявил он.

– Позже, – обещала Эми, и наконец, вырвавшись на свободу, ухватилась за руку Гордона.

Когда они шли к Кейту Бомгарнеру, Гордон наклонился, чтобы она смогла его расслышать.

– Вам не обязательно танцевать с кем-нибудь, кроме меня, если вы этого не хотите. Не давайте Джеку запугать себя и не танцуйте с ним. Я уверен, что эти три-четыре минуты вашей жизни вы сможете потратить на более приятные вещи.

В уголке Кейта образовалась очередь, и, когда они встали в ее конец, Эми ответила Гордону:

– Вы абсолютно правы. Я так привыкла угождать клиентам в банке, что совсем позабыла, что Джек один из тех людей, с которыми я больше никогда не встречусь. Интересно, где он провел все это время.

– Скорее всего, в баре.

– Я об этом не подумала. Мне действительно очень жаль его жену. Ведь было видно, что она чувствовала себя совершенно несчастной, когда вечер начался, и мне страшно неприятно думать, что она ревновала меня к мужу, в то время как я его с трудом переношу.

– А я и не знал, что вы симпатизируете ему до такой степени.

Гордон так очаровательно шутил, что Эми с легкостью улыбнулась в ответ. Музыканты заиграли «Земного ангела», и множество пар устремилось на площадку. После обеда в зале притушили свет, и обстановка приобрела романтический оттенок.

«Думай только о сегодняшнем вечере, – приказала себе Эми. – Просто будь с Гордоном, и пусть прошлое остается в прошлом».

Когда подошел их черед, они встали напротив аппарата, и, когда Гордон положил руки на талию Эми, она почувствовала необычную легкость. Их поза вышла очень естественной и красивой.

– Скажите «Пекинес», – обратился к ним Кейт, вызывая на их лицах улыбку. – Подумайте, не захотите ли вы сделать из этих фотографий рождественские открытки, – предложил он затем, протягивая квитанции. – Тогда вам не придется беспокоиться и делать снимки в ноябре.

– Спасибо, – ответила Эми, но слегка покраснела, когда они отошли прочь.

Она знала, что они с Гордоном очень красивая пара, но то, что об этом сказал Кейт, привело ее в смятение.

– Пойдемте на минутку во двор, – предложил Гордон.

Музыка была достаточно громкой, чтобы они могли танцевать возле бассейна, но Гордон просто взял Эми за руку, когда они достигли темного уголка.

– Я совсем не ходил на танцы, когда учился в «Кортес», но держу пари, что вы не пропустили ни одного вечера, права ведь?

– Думаю, что пропустила один на первом курсе, остальные без меня не обходились. Но только выпускной бал был по-настоящему хорош. А так вечеринки проводились в спортивном зале. И хотя его и украшали милями гофрированной бумаги, в помещении всегда стоял запах грязных потных носков.

Гордон рассмеялся вместе с ней:

– Я не думал об этом. Просто мне представлялось, как вы танцуете с очередным ухажером, а как я помню, их у вас было не мало.

– Но зато не одновременно.

– Но я никогда не был одним из них. Гордон развернул ее к себе лицом, и Эми поняла, что он сейчас поцелует ее. Они находились в романтическом уголке прелестным звездным вечером, но в самую последнюю секунду она отвернулась.

– Простите, я не хочу вас разочаровывать, но… Голос Гордона был тихим, манящим, как в тот вечер, когда они говорили по телефону.

– Вы не можете разочаровать меня, Эми, никогда не сможете. К тому же так прекрасно в наше время встретить женщину, которая относится к поцелую как к чему-то особенному.

– Даже если вы никогда не были женаты, держу пари, что в вашей жизни были красивые женщины, – сказала удивленная Эми.

– Много раз, – признался Гордон, – но я ни разу не пожалел, что остался холостым. Я встречался со многими женщинами, но никто из них не нравился мне так сильно, как вы.

Ошеломленная таким признанием, Эми не могла поверить, что он говорит серьезно.

– Гордон, да вы по-настоящему и не знаете меня. Даже если мы и ходили вместе на занятия, то не были знакомы достаточно близко.

– Возможно, вы и правы, но, тем не менее, так оно и было. К тому же я заметил вас прежде, чем мы вместе попали на лекции английского на последнем курсе, так что, даже если мы и не встречались, я все равно чувствовал себя так, словно мы хорошие знакомые.

– Тогда я уверена, что страшно вас разочарую сегодня вечером.

Гордон поднес руки Эми к губам и поцеловал:

– Нет, вечер будет таким же прекрасным, как вы.

Но в эту минуту Эми вовсе не чувствовала себя прекрасно. Она страшно нервничала под обожающим взглядом Гордона.

– Извините, вы позволите? Мне хотелось бы зайти в дамскую комнату.

– Конечно. Встретимся за нашим столом.

С ужасом думая, что Гордон решит, что наскучил ей, Эми взглянула на часы, чтобы проследить за тем, чтобы не задержаться долго.

– Давайте потанцуем, – не ожидая ответа, Мэтт протянул руку Кэрол, чтобы помочь ей подняться со стула.

Кэрол вовсе не была уверена, что не упадет в обморок во время танца, но, когда музыканты начали «Ты сегодня прекрасна», перестала беспокоиться. Мэтт лишь слегка касался ее, однако расстояние между ними было совсем маленькое. Мэтт двигался в такт музыке с легкой мужской грацией, и, надеясь, что мелодия никогда не закончится, она закрыла глаза. Их тела находились в полной гармонии, и она подумала, что, вероятно, так же они занимались бы любовью. Она не надеялась, что ей предоставится такой шанс, но танец под романтическую мелодию вселил в нее надежду.

Когда музыка прекратилась, Мэтт не ушел с площадки, а остался, чтобы узнать, что будет следующим номером. Когда зазвучала медленная песня «Все, что мне остается – это мечта», он вновь заключил Кэрол в объятия. Те, кто получили призы, танцевали рядом, и он кивал и улыбался им, словно это были его друзья, а не ее.

Крепко обняв Сьюзан в танце, Кейси прошептал ей на ухо:

– Если ты не хочешь идти в чулан, тогда как насчет того, чтобы забраться в машину и заняться любовью на заднем сиденье?

– Кейси, прекрати сейчас же, – прошипела Сьюзан.

– Это было бы забавно.

Сьюзан слегка откинулась назад:

– А ты когда-нибудь делал это на заднем сиденье?

Улыбка Кейси стала еще шире:

– Конечно.

– Может быть, как-нибудь вечером, когда моя машина будет благополучно стоять в гараже, я и соглашусь, но не здесь. К тому же мы не знаем, где она стоит.

– Что за проблема, – сказал Кейси. – Уверен, что нам удастся отыскать незапертую.

– Чужую?

– Да, почему бы и нет?

– Ты что, хочешь, чтобы нас арестовали?

– За что?

– За угон автомобиля, если не за что-нибудь другое.

– Угон будет трудно доказать, если мы оба будем на заднем сиденье.

Сьюзан покачала головой:

– Нет, оставим это. Давай танцевать. Я не могу припомнить, когда я в последний раз танцевала с таким прекрасным партнером.

Довольный Кейси обнял Сьюзан еще крепче, и, когда музыканты заиграли модную в пятидесятые годы песню «Мистер Блю», подумал, как чудесно изменилась его жизнь с того момента, когда он на прошлой неделе познакомился со Сьюзан. Он всегда мечтал встретить какую-нибудь особенную женщину, но Сьюзан была так восхитительно уникальна, что он даже и представить себе не мог подобную ей. Следующим номером исполнялась «Ла Бамба», и, поскольку романтические чары рассеялись, они вернулись к своим местам вместе с Мэттом и Кэрол.

Гордон уже стоял у стола. Он наблюдал за Эми, которая приближалась к ним, когда Джек Шанк вскочил со стула навстречу ей.

– Я танцую этот танец с тобой! – воскликнул он.

Не в состоянии решить, не лучше ли будет согласиться на быстрый танец, где Джек не сможет прижать ее к себе, Эми колебалась с ответом, но в то же время ей крайне не хотелось уступать. Она взглянула на Гордона и пожалела, что не спросила его, как лучше всего отказать Джеку, не спровоцировав скандал.

– Вот что я скажу вам, Джек… – начала она наконец.

– Ты что, не видишь, что она не хочет танцевать с тобой? – Меган настойчиво потянула мужа за рукав. – Сядь и оставь ее в покое.

Джек повернулся и грубо сбросил руку жены.

– Тебя это не касается, Мег, – сварливо рявкнул он. – Я буду танцевать, с кем хочу.

Мэтт легонько подтолкнул Кэрол к стулу, чтобы уберечь ее от опасности, прежде чем сделал шаг к Джеку.

– Должен заметить, что вам не следует так грубо обращаться с вашей женой, даже если вы и перебрали. Наверное, вам пора домой.

Джек уставился на Мэтта, стараясь понять, кто это с ним говорит. Выражение мучительного узнавания появилось в его налившихся кровью глазах.

– Не суйся не в свое дело! Пошли-ка, Эми, потанцуем.

Джек потянулся к ней, но Мэтт нанес ему сильный удар в предплечье.

– Мерзавец! – заорал Джек и замахнулся на Мэтта, который с легкостью увернулся вправо от неуклюжего удара.

На этом, наверное, все бы и закончилось, если бы на танцплощадке не находились четверо членов футбольной команды. Увидев, что Джека Шанка лупит чужак, они бросили своих изнуренных партнерш и бросились на помощь капитану. Один из них схватил Мэтта за плечо и развернул к себе, но Кейси рванулся вперед и блокировал удар. Гордон был слишком щуплым, чтобы играть в футбольной команде колледжа, теперь же он стал намного сильнее и был в хорошей спортивной форме. Он тоже вступился за Мэтта, направив свой правый кулак прямо в оттопыривающийся живот бывшего футболиста, а левый – в подбородок, заросший седой бородой.

Бородач полетел назад, тяжело обрушился на соседний столик и перевернул его. Те, кто не заметили начала драки, увидели ее теперь. Музыканты продолжали вдохновенно наяривать «Ла Бамбу», хотя танцующие либо отошли в безопасное место в глубине зала, либо присоединились к драке.

Кэрол схватила стеклянный шар с карточками для розыгрыша призов, пока кто-нибудь из дружков Джека не использовал его как оружие, и крикнула Мэтту, чтобы тот был поосторожнее. Но Мэтту было не до советов. Его галстук сорвали, а правый рукав пиджака разорвался по шву до плеча, но Мэтт тремя ударами отвечал на один. Кейси стоял справа от него, а Гордон слева, и они пробили изрядную брешь в том, что раньше называлось передовым отрядом «Кортес Хай».

Сьюзан схватила Кэрол и Эми и оттащила к стене зала.

– Конечно, Джек заслужил удар по носу, но, Боже мой, это же драка!

Опасаясь, что могут пострадать инструменты, музыканты прекратили играть и устремились к выходу, а ударник, оставшийся перед своей установкой, распростер над ней руки, надеясь защитить ее. Пара тарелок с грохотом обрушилась на пол, так как драка уже шла на танцплощадке, но барабанщик удержал линию обороны, нанеся несколько стратегически точных ударов. К этому моменту уже невозможно было определить, за что же бойцы сражались. Мужчины, которые не участвовали в драке со времен колледжа, размахивали руками, толкались и таскали друг друга за волосы. Чей-то парик взлетел в воздух и приземлился среди барабанов, но его владелец даже не заметил этого.

Сесилия Беттс крепко держала Рика, но он и так не собирался вмешиваться в свалку и удовольствовался ролью наблюдателя.

– Джек получил по заслугам, – прокомментировал он.

– Ой, замолчи! – причитала Сесилия. – Это просто ужасно!

Черный мужской ботинок полетел в их сторону, и ей пришлось быстро наклонить голову, чтобы уклониться от удара.

– Уходим, надо убраться отсюда!

Беттсы ретировались, но Кэрол, Эми и Сьюзан остались на месте. Их глаза горели, они зачарованно следили за обменом ударами, взвизгивая и вскрикивая каждый раз, когда кавалеры наносили точный удар. Вечеринка была испорчена, но это их не волновало. Они хотели лишь, чтобы их мужчины победили.

Когда началась потасовка, официанты вызвали службу безопасности отеля, но, не понимая серьезности происходящего, администрация прислала только одного человека. Напуганный дракой, он срочно вызвал полицию Пасадины. Стражи порядка примчались с включенными сиренами. К тому времени управляющий отелем уже приехал из дома, и именно он встречал полицейских у входа. К этому времени большинство мужчин уже участвовало в драке.

Что касается женщин, то в своих дорогих платьях они чинно стояли живописным рядом вдоль стен.

Сержант полиции с помощью мегафона призвал всех к спокойствию. Но когда его слова остались без внимания, приказал подчиненным навести порядок.

– Нам не нужен мятеж в «Риц Карлтоне»! – рявкнул он. – Требую немедленно прекратить драку, или все будут арестованы за неподчинение.

Полицейским в патрульной форме стоило только пригрозить дубинками, чтобы большинство дерущихся подчинилось, но некоторые, слишком разъяренные, чтобы заметить появление полиции, продолжали колотить своих противников. Понадобилось целых пять минут, чтобы восстановить порядок. Когда толпа рассеялась, в центре осталось трое мужчин без сознания, лежащие бесформенной грудой. Их оттащили в сторону, где ими занялись врачи.

Некоторые дамы побледнели. Другие взволнованно подбадривали своих мужей. Сержанту пришлось пригрозить им арестом, прежде чем воцарилось молчание. Он обошел все помещение, глядя на перевернутые столы, разорванные скатерти и разбитую посуду.

– Меня зовут сержант Васкез. Кажется, здесь была вечеринка, – заметил он, тихо присвистнув. – Может кто-нибудь мне объяснить, почему все закончилось дракой?

Джек Шанк прижимал носовой платок к разбитому носу. Длинные волосы, которые он так заботливо зачесал вокруг макушки, теперь свисали, касаясь шеи и открывая на обозрение огромную лысину. Джек указал на Мэтта:

– Этот негодяй ударил меня безо всякой причины. Я не стерпел, да и друзья пришли на помощь.

Потеряв противников, а вместе с ними и опору, некоторые драчуны, чтобы избежать падения, были вынуждены сесть на пол.

Правый глаз Мэтта почти совсем заплыл, с рубашки исчезли пуговицы, но даже такой он выглядел лучше многих в этом зале. Нижняя губа Кейси была разбита, а рубашка залита кровью, у Гордона на щеке красовался длинный порез, и рубашка тоже была окровавлена. Но втроем они гордо стояли бок о бок, в то время как члены футбольной команды, в прошлом – краса и гордость «Кортес Хай», беспорядочно сгрудились возле Джека.

Сержант Васкез был невысоким человеком с проницательным взглядом. Он пристально посмотрел на Джека и его приятелей, а затем повернулся к Мэтту:

– Ну и что вы можете сказать в свое оправдание?

– Он сказал правду, я действительно ударил его, – признал Мэтт, – но у меня был чертовски хороший повод.

Сержант подбоченился:

– И что же это был за повод?

– Он оскорбил женщину, свою жену. Сержант оглядел взъерошенных мужчин. Двоих Васкез сразу узнал – это были преуспевающие бизнесмены из Пасадины, и он неодобрительно покачал головой:

– Вы хотите сказать, что вся эта адская свалка случилась из-за того, что вы защищали честь женщины?

– Да, сэр, именно так.

Сержант указал на человека, приложившего носовой платок к кровоточащей брови:

– Такова будет и ваша точка зрения по поводу того, что здесь произошло?

Мужчина пожал плечами:

– Все, что я знаю, так это то, что моего зятя стали бить, и я вмешался, чтобы помочь ему.

– И кто же его ударил?

Пухлый рыжеволосый человек выступил вперед.

– Я даже не учился в «Кортес», – поклялся он, – и не знаю имени того, кто меня бил.

– Можете ли вы найти его среди этих образцовых граждан города Пасадины?

Рыжеволосый бегло оглядел мужчин, стоявших вокруг, и покачал головой:

– Нет, сэр.

– Все одеты в смокинги и похожи друг на друга, так?

– Вы правы.

Сержант Васкез еще раз обошел своих потенциальных арестантов. Он прищелкнул языком и покачал головой.

– Сегодня вечером тюрьма будет переполнена. – Он остановился перед Мэттом. – Вы выпускник «Кортес»?

– Нет, сэр, я просто гость.

– Так, так. – Он посмотрел на женщин. – Кто-нибудь из вас может опознать этого человека?

Кэрол немедленно выступала вперед:

– Он пришел со мной, и он говорит правду. Джек вел себя вызывающе и грубо весь вечер. Когда он оскорбил жену, Мэтт предложил ему уйти. Тот отказался и повел себя еще более нагло. У приятелей Джека здравого смысла не больше, чем у него; и именно по их вине простое выяснение отношений превратилось в свалку.

– Подождите минутку, – вмешалась Эми. – А где жена Джека?

Чрезвычайно заинтересованный, сержант кивнул:

– Да, где же эта бедная женщина, честь которой столь рьяно защищали?

Большинство в зале не были знакомы с Меган Шанк и находились в таком же замешательстве, как и сержант. Все подумали, что Меган ушла, но наконец Сьюзан обнаружила ее под их столом, сжавшуюся в комочек. Меган не издала ни звука, и, если бы скатерть не была перекошена, Сьюзан никогда бы ее не заметила. Она наклонилась и, протянув руку, вытащила Меган.

– Я нашла ее, сержант, – сказала Сьюзан, обняв Меган за плечи. – Бедняжка, она до смерти напугана и вся дрожит. Кто-нибудь, помогите согреть ее!

Мэтт принялся снимать пиджак, но сержант остановил его и жестом приказал Джеку предложить жене свой.

– Ведь она ваша жена, – напомнил он.

Джек стянул пиджак и скорее швырнул его на плечи Меган, нежели надел.

– Ну погоди, пока мы приедем домой, – процедил он сквозь зубы.

– Не угрожайте ей! – одернул Джека сержант Васкез. – Если вы не поедете с нами, Меган, я прослежу, чтобы за вами приехали родственники, или, быть может, вам лучше уехать с кем-нибудь из друзей. Думаю, что теперь мне совершенно ясно, что здесь произошло. – Сержант вздохнул и продолжал: – Как жаль, что такая великолепная вечеринка закончилась таким образом! – Заметив Кейта Бомгарнера, стоявшего с камерой среди женщин, Васкез обратился к нему: – Не сфотографировали ли вы то, что здесь случилось?

– Нет, сэр. Не слишком-то умно подходить к дерущимся близко, когда в руках дорогая камера.

– Господи, наконец-то здравомыслящий человек. Не думал, что здесь присутствует кто-нибудь подобный.

Сержант посмотрел на тех, кому оказывали медицинскую помощь. Двое уже сидели, а третий, все еще лежа, говорил с ними.

– Я намерен забрать в участок всех участников драки до последнего.

– Но это будет несправедливо, – возразила Кэрол.

– Хорошо, – согласился сержант Васкез, – тогда я заберу вашего кавалера и человека, который пожаловался на него. Вы находите, что так будет лучше?

– Нет, это вообще не имеет смысла!

– Кэрол, – попросил Мэтт, – не лезьте в это. Джек попробовал рассмеяться, но не смог, поскольку смех причинял ему сильную боль.

– Поглядите на этого грубияна, – сказал он. – Он не лучше меня.

– Любой человек в этом зале намного лучше вас, Джек! – воскликнула Кэрол.

Опасаясь, что свидетельница спровоцирует еще одну потасовку, Васкез поднял руку:

– Достаточно. Теперь пусть мужчины построятся в две шеренги, и мы прямо здесь запишем имена. Те, кто не участвовал в драке, пусть займутся наведением порядка, или я гарантирую, что управляющий отеля устроит «Кортес Хай» адские муки с возмещением ущерба.

– С вами все в порядке? – спросила Кэрол Мэтта.

– Конечно, – ответил Мэтт и встал в ряд вместе с Гордоном и Кейси.

Сьюзан усадила Меган на стул.

– Ну и что вы намерены теперь делать? – спросила она.

Меган громко всхлипнула:

– Джек не такой уж плохой. Он иногда бывает очень шумным, но никогда не бьет ни детей, ни меня.

Сьюзан взглянула на Кэрол и Эми. Она не видела, как Меган нырнула под стол, но сам этот факт выдавал в ней женщину, которая боится, что ее побьют. В конце концов, никто из остальных женщин не стал прятаться.

– Вы уверены? Конечно, это не ваша вина, что он ведет себя оскорбительно, но вы можете положить конец этому прямо сейчас.

Меган только покачала головой.

– Сколько лет вашим детям?

– Мальчикам за двадцать, они выросли и уехали. С нами живет только дочка, ей шестнадцать.

Эми близко наклонилась к Кэрол:

– Как ты думаешь, она говорит правду о Джеке?

– Может, и нет, но мы не можем заставить ее бросить мужа против воли. Готова поспорить, Васкез поговорит с ней еще раз. Если он не сделает это, то уж Сьюзан-то наверняка даст ей совет. Пойдем, помоги мне навести порядок. Будет кошмар, если придется высчитывать ущерб с каждого.

– Ох, Кэрол, а мы-то надеялись, что чудесно проведем время. – Эми оглянулась через плечо на Гордона, а он помахал ей рукой. – Надо мне было согласиться на танец с Джеком, и тогда ничего бы не случилось.

Кэрол не верила своим ушам.

– Да Джек портил всем настроение с того самого момента, как сел за наш стол. Не вини себя ни в чем. К тому же с какой стати тебе танцевать с человеком, который тебе не нравится? Женщины вовсе не рабыни любви, созданные для развлечения мужчин.

Эми, безусловно, не считала себя рабыней любви.

– Знаю, но все равно чувствую себя неловко. Жаль, что кончился праздник, – пробормотала она.

– Не совсем, осталось еще разыграть оставшиеся призы.

Кэрол огляделась в поисках микрофона, но музыканты уже демонтировали свою аппаратуру.

– Сколько играла группа, где-то полчаса?

– Примерно так, если не меньше.

– Хорошо. Мэтт, Гордон и Кейси проявили чудеса храбрости, так ведь? И то, что мы видели, как они сражались, – это цена, которую мы заплатили за сегодняшний вечер.

Все еще испытывая муки совести, Эми не могла согласиться.

– Я и правда хотела бы, чтобы ничего этого не случилось. – Подойдя к другому столу, она спросила у Кэрол: – Что ты скажешь о Гордоне?

Кэрол взглянула в лицо Эми, на котором светилась надежда, а затем ответила:

– Я его не помню по колледжу, но теперь он выглядит внушительно, почти так же великолепно, как Мэтт. И, кажется, он тобой интересуется.

– Он признался, что подростком мечтал обо мне. В следующее мгновение Кэрол нашла этому объяснение:

– Он, наверное, насмотрелся порнофильмов с литерой, в которых участвуют обнаженные марджоретки.

– Может быть, но мне с ними не сравниться.

– А зачем тебе соревноваться с этими? На каждой наложена тонна грима, и у всех без исключения силиконовый бюст.

Эми скомкала скатерть, превратив ее в бесформенный ком.

– Кэрол, ты можешь хоть на минутку быть серьезной?

Кэрол расправила плечи и улыбнулась:

– Я стараюсь изо всех сил, но, как мне помнится, у тебя не было на примете достойного кандидата мужского пола для приглашения на вечеринку, так что используй свой шанс и познакомься поближе с Гордоном.

– Я не уверена, что хочу этого.

– Надеюсь, ты говоришь не всерьез! – Кэрол взялась за следующую скатерть. – Наверное, здесь есть тележки для скатертей и салфеток, которыми мы могли бы воспользоваться. Знаешь, такого типа, куда прячутся заключенные в фильмах про тюрьму? Ну а теперь приведи мне хотя бы один довод в пользу того, что ты не можешь продолжать встречаться с Гордоном.

Эми неопределенно взмахнула рукой:

– Он вознес меня на слишком высокий пьедестал, и на нем я не чувствую себя в безопасности.

– Неужели? – Кэрол подошла к Эми и обняла подругу. – Просто не надо торопить события. Пусть они идут своим чередом, и тогда тебя ждет много сюрпризов.

– Вот этого-то я и боюсь, – призналась Эми. – После неудачного брака с Биллом я их больше не хочу.

– Гордон совсем не похож на Билла, – настаивала Кэрол, – но если ты и взаправду так беспокоишься, найми детектива и следи за ним. А теперь, поскольку со скатертями покончено, давай пойдем посмотрим, что мы можем сделать, чтобы вызволить мужчин из-под опеки сержанта Васкеза.

Они прошли в ту часть зала, где полицейский продолжал опрос мужчин. Теперь, когда тех расставили или рассадили в разных местах, большинство из них мирно беседовали между собой. По правде говоря, они уже позабыли, кто кого бил. Только Джек, стоявший рядом с сержантом Васкезом, был по-прежнему зол, его лицо искажала недовольная гримаса.

Допросив Джека, сержант устроил короткое совещание с управляющим отелем:

– Менеджер сказал, что весь ущерб заключается в паре разбитых стаканов, так что никому не придется платить дополнительно. Записав имена и адреса, я пришел к выводу, что здесь собрались люди, которые вряд ли будут продолжать и дальше нарушать покой. Но для полной уверенности я намерен отпускать вас по десятеро. Первая партия может идти.

– Вы говорили о десяти парах или десяти отдельных людях? – спросил кто-то.

– Пусть уходят парами, – махнув рукой, ответил Васкез.

– А можно задержать всех еще на минутку? – спросила Кэрол. – У меня еще осталось несколько отличных призов, например, обед в «Кроникл». Я уверена, что каждому захочется попытать счастья и выиграть его.

Сержант Васкез страшно удивился, но все-таки обратился к собравшимся:

– Вы действительно хотите испытать счастья в лотерее?

В ответ дружно прозвучало «да», и Васкез велел Кэрол начинать.

На этот раз Эми держала шар с именами, и, хотя аплодисменты теперь звучали не так громко, подруги раздали остаток призов тем, кому повезло. А затем стали дожидаться своей очереди, чтобы отправиться домой.

Сьюзан все еще разговаривала с Меган. У Эми больше не оставалось переживаний, которыми она хотела бы поделиться, и Кэрол отошла, чтобы разыскать Мэтта. Еще недавно она возлагала надежды на этот праздник, и, хотя, бесспорно, это была незабываемая вечеринка, Кэрол подумала, что сейчас ей больше всего хочется, чтобы Мэтт чувствовал себя достаточно хорошо и поцеловал ее на прощание. Она загадала, что если он сделает это, тогда их разлука будет недолгой.