Текст книги "План соблазнения"

Эбби поняла, что разговор заходит в опасное русло, и, замолчав, откусила булочку. Анна продолжала оценивающе на нее смотреть.

– Может, ему просто был необходим праздник, – сказала Эбби.

Анна рассмеялась.

– Значит, вы оба так это называете? – Она внезапно посерьезнела. – Эбби, я люблю Лео всем сердцем, но после развода он бежит от любых обязательств в отношениях с женщинами как от чумы. Пожалуйста, будьте осторожны.

Эбби пожала руку сестре Лео:

– Анна, мне нечего опасаться. Мы с Лео просто весело проводим время, не больше и не меньше.

Однако чем больше времени Эбби проводила с Лео, тем труднее ей было убедить себя, что их связывает только взаимное желание немного развлечься.

* * *

Огромные белые фонари освещали виноградники, словно софиты площадку для крикета во время матча в Мельбурне. Сборщики винограда двигались вдоль посадок, будто саранча. Лео закончил сбор винограда в своем ряду, обернулся и увидел Эбби, которая, зажав кончик языка между губами, сосредоточенно срезала гроздья винограда с лозы.

Ее глаза светились, а локоны казались более растрепанными, чем обычно. Ох, как же он любил ее волосы! Он обожал их сладкий аромат и шелковистость. Ему нравилось, когда ее волосы касались его кожи, пока они занимались сексом. Он ощущал покой, когда утыкался в них носом. Он не мог насытиться Эбби и, как правило, в одиннадцать часов вечера лежал, обнимая ее, в постели, заставляя себя позже уйти от нее, чтобы избежать миллиона вопросов Анны на следующее утро, если он не выйдет к завтраку.

Он подошел к Эбби сзади, взял секатор из ее рук и уткнулся лицом в ее волосы, противостоя желанию сказать ей, как она великолепна. В отличие от большинства женщин она нервничала, получая комплименты. Вероятно, она никак не придет в себя после отношений с ублюдком Грегом. Лео хотелось заставить ее забыть о нем.

– Я исполнил традицию, согласно которой каждый член семьи должен собрать виноград с одного ряда.

Она повернулась в его объятиях:

– Я прониклась уважением к сборщикам винограда. Это действительно тяжелая работа.

– Профессия доктора тоже нелегка, так что пошли, мы должны быть на работе в восемь утра.

– Слава богу, а то у меня плечи болят.

Он посмотрел на нее и улыбнулся:

– Я сделаю тебе массаж, прежде чем ты уснешь.

Эбби безуспешно пыталась подавить зевоту:

– Ах, какая замечательная мысль – поспать.

На лице Лео отразилось сильное разочарование. Она рассмеялась и поцеловала его:

– Никогда не играй в карты, Лео, ты всегда будешь проигрывать.

Она прижималась к нему, пока они преодолевали двухкилометровую дистанцию до дома. Чем дальше они уходили от ярко освещенных виноградников, тем резче выделялся на темном небе Млечный Путь.

– Я не знала, что сбор винограда ночью снижает риск окисления плодов.

Ему нравился энтузиазм, с которым она воспринимала все на свете.

– Что еще ты сегодня узнала?

– Анна в курсе того, что мы с тобой спим вместе.

Он резко остановился и хлопнул себя ладонью по лбу, отлично зная, что могла сказать его сестра:

– Она прямо так тебе заявила?

Уголки губ Эбби дрогнули.

– Не нужно паниковать по этому поводу. Она сказала мне о том, что я уже знаю. Она лишь сообщила, что после развода ты избегаешь любых обязательств в отношениях с женщинами. – Она посмотрела на него. – Члены твоей семьи знают, почему ты женился на Кристине?

У Лео сдавило живот от страха и осознания того, что Эбби – первый человек, которому он рассказал всю правду о своем браке.

– Они думали, я стараюсь таким образом держаться за память о Доминико. Если у них и были подозрения о ребенке, они не задавали вопросов. Они слишком горевали, чтобы о чем-то спрашивать. Они не радовались тому, что я женился на Кристине, но ничего не могли поделать. Она и я были взрослыми и имели право пожениться без их согласия. – Он прикусил губу. – Я никогда не говорил им о ребенке; у них было достаточно проблем и без этого известия.

Эбби крепко обняла его за талию:

– Ты совершил невероятно бескорыстный поступок.

«Ты поступил неправильно, но самоотверженно». Он отстранился от Эбби, когда снова нахлынули воспоминания.

– Нет, ничего я не совершил. В конечном счете я сделал больно женщине, которую любил мой брат, очень постарался испортить ей жизнь. Сначала мы ждали появления малыша, который был продолжением Доминико, а затем остались ни с чем. Она была расстроена и хотела снова забеременеть. Я упорно учился и трудился, чтобы заработать деньги на семью, но ребенок не входил в мои планы. Итак, я погрузился в учебу и работу, а она подсела на лекарства. Однажды ночью она приняла слишком большую дозу. После того как ей промыли желудок, она попросила меня о разводе. Она сказала, что ей лучше вернуться в свою деревню опозоренной и разведенной женщиной, чем жить в аду со мной. Я думал, что правильно поступаю, женившись на ней, но все мои действия лишь сводили ее с ума и усугубляли ее горе.

В глазах Эбби читалась сильная печаль; она коснулась его руки и сжала ее:

– Мне очень жаль. Я сомневаюсь, что ты усугубил ее депрессию. Вы оба переживали трудные времена.

Он остановился и зарылся лицом в ее волосы, чувствуя необходимость вдохнуть их успокаивающий аромат и постараться забыть ту часть своей жизни, от которой он обычно отгораживался.

– Я лишь знаю, что никакие отношения не стоят той боли, какую приносят друг другу муж и жена. Если при этом в семье есть дети, ситуация становится хуже.

Она немного откинулась назад.

– И что же теперь? Ты не жалеешь о том, что у тебя нет собственных детей?

Внезапно у Лео сдавило грудь, и он громко выпалил, словно защищаясь:

– У меня куча племянников и племянниц. Не всех устраивает брак и семья.

Она погладила его по руке:

– То же самое я сказала Анне.

«Она меня понимает».

До встречи с Эбби у него не было духовной близости ни с одним человеком. Никто из членов его семьи не понимал, почему он не женится и не обзаводится детьми, особенно его сестры. Женщины, как правило, хотят родить детей, а то, что Эбби к этому не стремилась, его удивило.

– А что ты об этом думаешь? Большинство знакомых мне женщин хотят обзавестись детьми.

Она насторожилась:

– Я не отношусь к большинству женщин, Лео, и ты об этом знаешь. – Ее голос дрогнул. – Я не хочу рожать ребенка для себя и воспитывать его одна. А учитывая мой горький опыт, я не верю, что сумею выбрать подходящего мужчину, который будет ценить меня и ребенка больше, чем себя.

Лео загрустил, понимая, как сильно обидел ее Грег, однако не оспаривал ее выбор.

Радостный лай прорезал ночной воздух – Мерфи подбежал к воротам, когда они добрались до огороженного сада у дома. Эбби рассмеялась:

– Кроме того, у меня есть Мерфи, и я занимаюсь с детьми в больнице и приюте, так что я много времени уделяю детям. Ты тоже проводишь время с детьми, когда навещаешь племянниц и племянников. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала его. Глаза Эбби наполнились светом, который стал так дорог Лео. – Много заботы, и никакой ответственности, да?

– Совершенно верно. Много заботы, и никакой ответственности.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз и радуясь тому, что они мыслят одинаково. Секс, развлечения и веселое времяпровождение. Встреча с Эбби стала спасительной благодатью после его приезда в Бандарру. Наклонив голову, он ответил на ее поцелуй, стараясь не обращать внимания на то, как стало тоскливо на душе.

Глава 10

Звук будильника проник сквозь глубокий и спокойный сон Эбби. Она медленно просыпалась. Ее тело, пребывая в тепле и уюте, отказывалось выбираться из дремотной невесомости. Но будильник звонил не переставая.

Лео прижимался грудью к ее спине и касался рукой ее чувствительной груди. Она осторожно отвела его руку в сторону.

Он простонал:

– Выключи эту чертову штуковину!

Наконец, полностью проснувшись, она протянула руку, выключила будильник, и ее окутал восторг. Лео остался с ней на всю ночь в первый раз, заявив – если Анна знает о том, что они вместе спят, нет никакого смысла притворяться.

Эбби перевернулась на спину и подняла руки над головой, чувствуя себя обновленной и отдохнувшей, словно после долгого и спокойного сна. Она не ощущала себя подобным образом очень-очень давно.

Эбби поцеловала Лео в нос:

– Пора вставать.

Приоткрыв один глаз, он посмотрел на нее, затем снова его закрыл. Она провела пальцами по его спине:

– Насколько я понимаю, ты не жаворонок.

Он приподнялся на локте и одарил ей широкой улыбкой:

– Я думаю, ты согласишься с тем, что сегодня ночью я потрудился на славу.

Она наморщила нос:

– Ну, я не могу согласиться с этим заявлением, потому что у меня мало статистических данных. И мне определенно не хватает утренней статистики.

Его глаза сверкнули, когда он произнес:

– Я принимаю вызов.

Она поцеловала его, а затем хлопнула по плечу:

– Значит, возьмите себе на заметку, мистер Коста, что сегодня среда. Сегодня у вас полно операций.

Он пропустил волосы сквозь пальцы, борясь с остатками сна:

– Полно операций? Обычно я работаю в одну смену.

– Даже не начинай жаловаться. Именно ты предложил составить план операций. Ты должен торопиться, потому что приглашенный анестезиолог из Мельбурна будет ворчать, если опоздает на вечерний рейс домой.

На лице Лео появилось выражение брезгливости.

– Люди должны время от времени вылезать из своего закрытого мирка. Давным-давно прошли те времена, когда за пределами Мельбурна было невозможно раздобыть качественное питание. Мы должны задержать анестезиолога и отвести в ресторан Анны, еда в котором ничуть не хуже той, что подают в Мельбурне.

Эбби удивилась, и в ее душе неожиданно зародилась крошечная искорка надежды. Она даже не удосужилась ее погасить.

– Похоже, ты воссоединяешься с Бандаррой.

Он пожал плечами:

– Я просто редко сюда приезжал, но это не означает, что я отделился от Бандарры.

Однако Эбби понимала – он лжет. В Бандарре было слишком много призраков его прошлого. «Сегодня среда». Эти слова врезались в ее мозг, и она замерла. Среда, двадцать седьмое февраля. Годовщина смерти его брата. Вдруг Эбби осознала, почему Лео запланировал на сегодняшний день столько операций. Он собирался игнорировать эту дату, как поступал всегда.

От разочарования и беспокойства у Эбби сдавило живот. Она считала, что Лео не следует так убиваться, оплакивая своего брата, и понять, что он не несет ответственности за его гибель. И что его ошибочное искупление греха не было единственной причиной депрессии Кристины.

«Оставь его в покое, не вмешивайся».

Воительница Эбби резко топнула ногой, и впервые за долгое время на ее лице отразилось волнение.

Эбби посмотрела на воительницу и протянула руку, требуя отдать ей меч воина.

«Я ему нужна».

«Нет, ты ему не нужна; он не будет тебе благодарен».

«Я должна. Я его люблю».

Эбби глотнула воздуха, когда последний щит рухнул на землю и душа вырвалась из заточения. Сердце получило свободу благодаря нескольким неделям, в течение которых она узнала истинную сущность человека, прятавшего от всего мира свое настоящее «я».

– Ты в порядке? – заботливо и обеспокоенно спросил Лео.

«Нет!» Она запаниковала, напрягся каждый ее мускул. Эбби совсем потеряла покой, но не собиралась позволять Лео об этом узнать.

– Посмотри, который час!

Она отбросила простыни, вскочила с кровати и побежала в ванную комнату, закрыв за собой дверь. Присев на корточки, она опустила голову на руки.

К горлу Эбби подступила горечь, у нее засосало под ложечкой от отчаяния и смятения.

Она полюбила Лео.

У нее екнуло сердце. Господи, до чего же глупо она себя ведет. В тот момент, когда он посмотрел в ее глаза у залива и сказал, что нуждается в ней, она потеряла голову. С тех самых пор она пытается себя обмануть. После близости у залива, пикника и разговоров, которые продолжались далеко за полночь, общения с членами его семьи ее желание быть с Лео становилось все сильнее, но совершенно в ином смысле. Она понимала, что ее тянет к нему не только физически, но и духовно.

Она влюбилась в человека, который искал только развлечений. «Трижды дура!»

Она тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. Лео пробудет в Бандарре еще неделю, а потом уедет. Им незачем менять условия их договоренности только потому, что ей взбрело в голову в него влюбиться. У нее так сильно сдавило сердце, что она затаила дыхание. Она никогда не думала, что любовь может приносить физические страдания.

– Эбби? Ты уверена, что все в порядке? Я могу принять душ? – раздался из-за двери приглушенный голос Лео.

Она сразу же взяла себя в руки. Нельзя показываться ему в таком виде, иначе он начнет задавать вопросы. Ей просто необходимо несколько минут, чтобы прийти в себя.

– Прими душ во второй ванной комнате. Там есть полотенца и мыло.

С трудом поднявшись, она встала под струи горячей воды. В держателе не оказалось мыла, поэтому Эбби вытащила флакон с мылом из переполненного шкафа, мысленно наметив навести там порядок. Доставая мыло, она коснулась пальцами упаковки с тампонами и задалась вопросом, когда пользовалась ими. Когда в последний раз у нее были месячные? Сделав подсчеты, она поняла, что это было перед приездом Лео.

Кровь отлила от ее лица, она едва удержалась на ногах.

– У меня внутриматочная спираль, – пробормотала она, старясь побороть панику. – Надежность защиты от беременности равна девяноста девяти процентам. Задержка бывает, когда меняется образ жизни.

Но даже тогда, когда ее жизнь была абсолютно хаотической в подростковом возрасте и когда она жила с Грегом, как на минном поле, у нее никогда не было задержки. Внезапно Эбби затошнило, и она снова забормотала, пытаясь успокоиться:

– Перестань. Ты перенервничала, поэтому тебя тошнит.

Она практикующий врач, и единственный способ подтвердить предположение – сделать анализ мочи.

Схватив полотенце с перекладины, она неуклюже обернула его вокруг себя и бросилась в комнату за медицинской сумкой. Оставалось только радоваться тому, что Лео принимает душ в другом конце квартиры и не сможет задавать ей вопросы.

Вбежав в ванную комнату, она заперла дверь. Каким-то образом ей удалось открыть упаковку теста дрожащими руками. Проведя анализ, она стала ждать результата. Три минуты ожидания показались ей вечностью.

Дабы не сойти с ума от волнения, она снова приняла душ, вытерлась полотенцем, а затем закрыла глаза и трижды вздохнула. «Ты слишком нервничаешь. Сейчас ты откроешь глаза и увидишь только одну полоску».

Эбби открыла глаза и посмотрела на тест.

Две синие полоски.

– Лео, ваша бабушка звонит на коммутатор сегодня утром ежечасно, ваша мать звонила дважды. Звонила Анна, а Кьяра оставила сообщение. – Эрин вошла в ординаторскую, размахивая пучком желтых бумажек для записей.

Лео решил быстро перекусить, прежде чем снова отправиться в операционную. Он точно знал, о чем ему хотели сказать те, кто ему звонил. Бабушка желала, чтобы он пошел с ней к заливу в устье реки, и подсылала к нему «дополнительные войска» в виде его сестер, которые должны были дублировать ее просьбу. Он не хотел ни с кем разговаривать. Только потому, что он сейчас находится в Бандарре, он не намерен менять поведение.

Ни в коем случае он не пойдет к заливу в устье реки Ваджера.

«Ты был там с Эбби».

Представив образ Эбби – прижимающейся к дереву и запрокинувшей голову под натиском страсти, – он поперхнулся и закашлялся.

«Пойди туда с Эбби», – снова и снова крутилось в его голове.

Лео стиснул зубы.

«Я больше никогда туда не пойду».

Возвращение на место трагедии ничего не изменит. Лео сразу же отмахнулся от такой перспективы. Он позволил брату умереть, он подвел Кристину. Даже если он снова окажется у залива, ничего не изменится. К счастью, весь его день расписан по минутам, у него полно работы. Пусть он находится в Бандарре, но он взрослый человек и не намерен слушаться ни отца, ни мать, ни бабушку.

– Сегодня день вашего рождения? – Эрин ему подмигнула, передавая листочки с сообщениями. – Если так, то вы должны купить нам торт.

Он растянул губы в улыбке.

– Как по-вашему, если я завтра принесу тирами су, Елена на коммутаторе сможет перезвонить всем, кто мне позвонил, и сказать, что я получил их сообщения, но слишком занят в операционной? – Ему было легче солгать, чем признать истину.

Эрин рассмеялась:

– Уверена, она согласится – ради торта и ради вас. Увидимся в десять.

Она вышла, и приглашенный анестезиолог поднял глаза от документов:

– Ну, совсем другое дело.

Лео не был в восторге от своего коллеги, но работа требовала поддерживать вежливый нейтралитет.

– Извините, я не понял, – сказал Лео.

Анестезиолог разделил документы на две стопки.

– Вы должны признать, что в сравнении с непривлекательной Макфарлан эта девица стоит внимания.

Лео хватила холодная ярость.

– Эбби Макфарлан прекрасный врач.

– Конечно прекрасный, но вы должны согласиться, что как женщина она не бог весть что.

Лео с трудом сумел побороть желание вцепиться нахалу в глотку.

– В следующий раз посмотрите в ее глаза, а потом попробуйте назвать ее простушкой.

– Приятель, вы меня удивляете. – Он одарил Лео усмешкой. – В женщине меня интересует отнюдь не душа.

Лео переполняло отвращение. Вне сомнения, он никогда не относился к женщине до такой степени приземленно, но ему вспомнились слова отца.

«И красивых женщин, которые ложатся с тобой в постель, но не завладевают твоим сердцем».

Лео допил кофе.

– Возвращаемся в операционную.

Анестезиолог поднялся:

– Какого черта вы составили такой плотный график операций?

Лео процедил сквозь зубы:

– Мне нравится много работать.

– Мы будем торчать в больнице до самой ночи, – проворчал анестезиолог.

– Именно на это я и рассчитывал, – ответил Лео.

Эбби уставилась в никуда. Тридцать часов прошло с тех пор, как она увидела две синие линии на тестовой полоске на беременность. С этого момента везде, куда бы она ни посмотрела, ей виделись две синие линии.

Беременность. Ребенок. Материнство.

Это была одновременно наилучшая и наихудшая новость.

Она прикусила губу. По ее расчетам, она на четвертой неделе беременности. Срок небольшой, но она отлично понимает, что ее жизнь окончательно и бесповоротно изменилась. Будучи врачом, она знала, что следует как можно скорее сходить к гинекологу и удалить внематочную спираль. Решение подобных практических вопросов не составит труда. Будет трудно сообщить Лео о ребенке. Однажды он женился на женщине из ошибочного чувства долга, и это по-прежнему не дает ему покоя.

«Я лишь знаю, что никакие отношения не стоят той боли, какую приносят друг другу муж и жена. Ес ли при этом в семье есть дети, ситуация становится хуже».

Она положила голову на стол. Она любит человека, который не хочет стабильных отношений и детей, и она ждет от него ребенка. Любит человека, который считает, что обязан руководствоваться чувством долга, вне зависимости от того, насколько ему ненавистна эта идея. В какие еще неприятности она может ввязаться?

Эбби выпрямилась. Она не видела Лео со вчерашнего утра и не разговаривала с ним, потому что он скрывался, не желая отмечать годовщину смерти Доминико. Она совсем не удивилась, когда получила от него эсэмэску следующего содержания:

«Задерживаюсь на работе. Обещаю быть завтра вечером. Целую, Лео».

Лео. Ее любимый мужчина. Отец ее ребенка. Звуковой сигнал телефона сообщил о получении эсэмэски. Она посмотрела на экран.

«Будем вместе готовить клецки у тебя дома. Целую, Лео».

Она улыбнулась, и теплое ощущение уюта прогнало все ее тревоги. «Пища нужна не только для голодного живота. Она питает душу». Она поначалу не поняла, что именно имела в виду Мария, произнося эту фразу, но теперь ей все стало ясно. Когда готовишь пищу вместе с любимым человеком или для любимого человека, любовь передается пище.

Лео хочет заниматься готовкой вместе с ней. Лео желает остаться с ней на всю ночь. Он хочет быть с ней. Надежда, которая зародилась в ее душе вчера, как цветочный бутон, быстро распустила лепестки. Захочет ли он остаться с ней навсегда потому, что любит?

Она прикусила губу, на этот раз почувствовав кровь на языке. В ранние утренние часы, пока простыни хранили запах его тела после предыдущей ночи, а в голове Эбби звучал его нежный голос, она позволила себе помечтать о том, что они вместе. Настоящая семья с черноволосым и черноглазым малышом, и они окружены любовью членов семьи Лео. Его семья так не похожа на ее собственную; в семье Лео обожают детей. Ее переполняло желание позвонить ему прямо сейчас и выпалить новость.

Однако Эбби сдержалась. Она хотела все сделать правильно. Сначала она сделает УЗИ и проверит, не вызовет ли внутриматочная спираль серьезных проблем, а потом, имея на руках все факты, переговорит с Лео лицом к лицу.

Итак, она составила план. Самое важное – его придерживаться.

План – единственное, что у нее имеется.

Эбби подняла трубку и набрала номер отделения акушерства и гинекологии больницы в Милдьюре.

– Здравствуйте, это Эбби Макфарлан, врач из больницы Бандарры. Мне нужно срочно попасть на прием к Алистеру Маклину.

Лео не мог найти себе места. Впервые за длительное время он плохо спал ночью, ворочаясь с боку на бок и ловя обрывки снов, в которых Эбби сначала лежала в его объятиях, а в следующую секунду исчезала. Во сне он искал ее повсюду – бежал за ней, звал, – но ее нигде не было. Вздрогнув, он проснулся. Его сердце учащенно колотилось, а в душе было то же беспокойство, что и в первый день приезда в Бандарру. До сегодняшнего утра он даже не осознавал, как ему было спокойно за последние несколько недель.

Лео вышел из дома прежде, чем проснулись члены его семьи, и рано сделал обход. Все прооперированные им вчера пациенты находились в стабильном состоянии, что являлось отличным показателем. Однако Лео было нечем заняться. Он перебросился несколькими шарами с Алеком, который присоединился к подростковой команде по игре в крикет, и был полностью сосредоточен на совершенствовании своей техники. Потом Лео отправился в долгий и утомительный велопробег. Черт побери, он даже прошелся по продуктовым магазинам, закупая продукты для ужина с Эбби. Однако никакое из занятий не избавило его от ощущения беспокойства, которое клокотало в душе.

Он посмотрел на часы. Эбби закончит прием в поликлинике через несколько часов. У него самого сегодня не было смены в поликлинике. Он чувствовал, как все сильнее скучает по Эбби. Ему хотелось слышать запах ее тела, тонуть в ее ясных темно-зеленых глазах, обнимать ее и позволять ее голосу окутывать его как облако. Голос Эбби мог быть мягким и успокаивающим, а в следующую минуту глубоким и хрипловатым. Лео никак не мог ее наслушаться.

Когда он подошел к входной двери поликлиники, на небе с западной стороны собрались зловещие черные тучи. Лео нахмурился. Живя долгое время в городе, он не избавился от озабоченности погодой, присущей жителям деревень. Бандарре всегда не хватало дождей, но дождь во время сбора урожая винограда совсем некстати. Он коснулся рукой большой дверной ручки и вошел в прохладное и уютное здание поликлиники.

Его сразу насторожила тишина. Стойка регистрации, или, как ее шутливо называла Эбби, «командный пункт», была пуста, а регистраторши Джессики нигде не было видно. На стульях в коридоре не было ни одного пациента, а обычно разбросанные игрушки оказались аккуратно сложены в коробку. Может, сегодня вообще нет приема? Лео взглянул на расписание и увидел, что сегодня должна работать Эбби. Он восторжествовал. Если у нее нет пациентов, он, возможно, сумеет убедить ее пораньше уйти домой?

Пройдя по коридору к ее кабинету, он постучал в дверь. После минутного молчания он прижался ухом к двери и, услышав далекий разговор, открыл дверь.

– Сюрприз!

Однако комната оказалась пуста, хотя компьютер

работал. Лео решил подождать Эбби и просмотреть свою электронную почту на мониторе компьютера, а не на дисплее телефона. До его возвращения в Мельбурн оставалось несколько дней, а его секретарша отсылала ему письма ежечасно, искусно переделывая его предстоящий рабочий график.

– Эбби, Алистер Маклин… Ой, Лео… – Джессика остановилась на пороге, посмотрев на часы. – Извините, я думала, Эбби работает здесь с документами.

Он улыбнулся взволнованной регистраторше:

– Я тоже ее жду, поэтому пока решил просмотреть свою электронную почту. Хотите, чтобы я передал ей сообщение?

Джессика медлила, в ней чувствовалась нерешительность. Она еще раз посмотрела на часы.

– Вы не возражаете? Просто я должна была уйти полчаса назад. Эбби не могла никуда уехать потому, что ничего мне не говорила. – Она положила факс на стол. – Проследите, чтобы она получила это сообщение от Алистера Маклина, который изменил дату и время встречи. Я переместила всех ее пациентов в поликлинике на вашу смену, чтобы у нее был выходной день.

– Можно сделать. – Он улыбнулся Джессике. – Значит, смена у меня завтра в восемь?

– О да, извините! – воскликнула она. – Я знаю, что должна была переговорить с вами заранее, но все это произошло так быстро, и…

Послышались три нетерпеливых гудка клаксона автомобиля.

– И Гевин ждет вас. Все замечательно, Джесси, идите.

– Спасибо, Лео, я у вас в долгу, но проследите, чтобы факс попал к Эбби.

Он махнул рукой на дверь:

– Считайте, уже попал.

Он был рад помочь. Скорее всего, Эбби придется поехать на один из семинаров по повышению квалификации в больнице Милдьюры. Взяв полученный по факсу документ, он положил его под свой телефон, чтобы не забыть отдать Эбби. Но его привлекли слова «акушерства и гинекологии». Неужели Эбби решила улучшить навыки работы с новорожденными? Вглядевшись в документ, он прочел: «Отделение акушерства и гинекологии, пациент Эбби Макфарлан, № 71892».

У него пересохло во рту, сдавило горло, и он смял факс в руке.

«Эбби беременна!»

Он резко прижал руку к голове, когда его охватил ужас. Она беременна!

Каким-то образом он все-таки заставил себя собраться с мыслями. У Эбби установлена внутриматочная спираль, а он лишь однажды не пользовался презервативом. Один раз. Неужели она забеременела после того раза? Каковы шансы?

Но, несмотря на все рассуждения, он не мог оторвать взгляда от слов «отделение акушерства и гинекологии».

Беременность. Ребенок.

Кровь так сильно бурлила в его жилах, что пульсировало в ушах. Он услышал голос Доминико, слова горюющей Кристины, и в груди у него сжалось.

«Я тебя ненавижу». Прошлое снова окутало его непроницаемой черной пеленой, возвращая мрачное существование.

Нельзя, чтобы подобное снова произошло в его жизни. Он прерывисто вздохнул, отчаянно пытаясь отмахнуться от воспоминаний о прошлом.

Ребенок. Его ребенок.

Вдруг перед его глазами возник образ пухлого круглолицего малыша с кудрявыми волосами и большими круглыми глазами, и паника в его душе немного улеглась. Его ребенок. На секунду по его телу распространилось невероятное ощущение тепла, а затем вернулся страх и вспомнилось мрачное и несчастное выражение лица Кристины.

На улице послышались раскаты грома, и Лео подпрыгнул от неожиданности. Он повернулся к окну, по стеклу которого барабанили огромные капли дождя. Капли быстро объединялись и формировали широкие ручейки воды.

На расстоянии послышался еще один раскат грома.

«Я не хочу рожать ребенка для себя и воспитывать его одна». Слова Эбби прозвучали в его голове, а затем ударили его как молния. Она была непреклонна, она не хочет рожать ребенка. Неприятное прошлое с Грегом до сих пор ее не оставило. Он помнил, каким твердым голосом она рассказывала о своем несчастливом детстве. Он запомнил, как решительно она заявила, что ни один ребенок не должен переживать того, через что прошла она.

«Я знала, что должна самостоятельно обрести стабильность и ни от кого никогда не зависеть». Его дыхание участилось, а грудь сдавило. Она назначила встречу с врачом только по одной причине. Существует лишь один повод для срочной реорганизации пациентов поликлиники.

Он едва сдержал приступ рвоты. Мысль о ребенке приводила его в трепет, перспектива всегда быть вместе с Эбби его настораживала, но осознание того, что Эбби планирует сделать с их ребенком, повергала его в совершенный ужас.

Эбби вошла в дверь:

– О, привет! Какой дождь, а? Отличная погода, правда?

Лео поднял на нее глаза; его пальцы по-прежнему сжимали сообщение, присланное по факсу; костяшки его пальцев побелели от напряжения. Ее неповторимые блестящие локоны цвета карамели, как обычно, обрамляли ее лицо, но Лео заметил напряженные складочки в уголках ее полных губ.

– Не для винограда.

Она слегка нахмурилась:

– Ах, правда, я не подумала об этом. Тем не менее твой приход для меня приятный сюрприз. – Она казалась задумчивой. Обойдя стол, она обняла Лео за шею и рассеянно поцеловала. – Я не думала, что увижусь с тобой до ужина.

Лео старался собраться с мыслями. Если рассуждать здраво, то следует пустить дела на самотек и вести себя так, будто он не пришел в кабинет Эбби раньше времени и ни о чем не узнал. Но снова и снова он прокручивал в мозгу название отделения «акушерство и гинекология», не в состоянии породить ни одной последовательной мысли.

– Ты беременна?

* * *

Черные глаза Лео сверкали гневом. На нее нахлынули воспоминания о Греге, она задрожала. «Откуда он узнал?» Ее дыхание стало учащенным. Не так она планировала сообщить ему о ребенке. Ей не хотелось видеть его недовольство и слышать горькие слова. Она не желала видеть ужасы прошлого на его лице. Эбби прикусила губу и посмотрела на него свысока.

– Что это за вопрос?

– Вопрос, который заслуживает ответа. – Он сунул ей факс, его руки были напряжены от ярости, которая сковала все его тело.

Вспышка молнии осветила комнату. Дрожащими руками Эбби взяла факс. Она увидела на документе знакомый логотип больницы Милдьюры, прочла свое имя и время назначенного приема в отделении акушерства и гинекологии. Ее пронзила обида.

– Это частный документ. Как он к тебе попал?

Он встретил ее свирепый взгляд, уставившись на нее так, словно не испытывал никакого раскаяния по этому поводу.

– Джесс пришлось уйти, и я согласился передать тебе это сообщение. Но это не имеет значения. – Он резко поднялся с кресла и встал, нависая над Эбби:

– Почему ты мне не сказала?

Эбби вдруг стало трудно дышать, из-за реакции Лео ее сковал страх.

– Это моя проблема.

Лео взревел:

– Это ребенок.

Оглушительный стук дождевых капель по жестяной крыше, казалось, усиливал его гнев. Она вздрогнула, увидев его ярость, и поборола воспоминания, которые могли лишить ее самообладания.

– Я знаю, что это ребенок.

«Несмотря на все трудности, этот ребенок – дар».

– Ребенок, который, учитывая тот факт, что у меня стоит внутриматочная спираль, не должен был появиться, но появился.

– Боже правый, и ты решила от него избавиться? – Он ударил кулаком в свою ладонь. Лео вращал глазами, его взгляд был полон отвращения.