Текст книги "Вкус денег"

Денис Грязнов. 2 апреля

Денис собрался уже ехать домой поужинать, соснуть часиков двенадцать, чтобы впрок хватило, но тут возбудился его пейджер. Сообщение с подписью «Майский» было следующего содержания: «Денис, а я еще на работе».

Свежо, ново и очень оригинально. Как правило, пейджер Дениса страдал от Гордеева. Иногда его таким образом беспокоили подчиненные, еще реже клиенты. Он и носил-то его больше по привычке, нежели по необходимости. Один телефон в машине, другой в кармане – более чем достаточно. Почему же Майский не позвонил? А потому, что, произнеси он это «а я еще на работе», всякий нормальный человек ответил бы: «Ну и флаг тебе в руки!» А так, сам того не желая, Денис стал строить длинный ассоциативный ряд: если в 21.46 Майский еще на работе, значит, он чем-то занят, просто так он бы там сидеть не стал; если он чем-то занят и ставит об этом в известность его, Дениса, значит, занят он делом Лесникова (Уточкин, похоже, свалил на него не только оперативную работу, но и добрую часть следственной). Если бы Майский по-прежнему блуждал в потемках и плавал в бумажках без всяких ощутимых результатов, то послал бы все к чертовой бабушке и давно ушел бы домой, всякий трудоголизм имеет свои пределы… Из всего вышеперечисленного однозначно следует, что Валера нарыл что-то крайне интересное и жаждет этим чем-то поделиться. А если бы он сообщил об этом своем желании в другой форме – носить бы ему свое открытие в себе до утра или делиться с неблагодарным Уточкиным, а хуже того – с Кривошеевым.

Короче, Денис поехал не домой.

– Это негр, – убежденно выдал Майский, как только Грязнов переступил порог его кабинета.

– Что негр? – осторожно переспросил Денис.

– Наш убийца – негр. – Валера покровительственно похлопал сыщика по плечу. – Я получил факс из Волгограда. Этот спортинвентарист, конечно, организовал свое дело по самым высоким мировым стандартам, конечно, косит большие бабки, конечно, платит в основном налоги и настолько неплохо себя чувствует, что собирается расширяться… Однако! Однако у него возникли определенные проблемы с «крышей» и тамошней городской и районной администрацией. И угадай с трех раз, с кем в горсовете он имел небеспредметную, но безрезультатную беседу? Правильно! С Лесниковым.

– Ну и…

– Ты тупой, Грязнов? Или притворяешься? Это же и козе понятно. Жил-был себе господин Лесникофф, никому особенно не мешал, ни с кем здесь в столице не ссорился. Прожил, заметь, в «Лесном» целых три дня, и ничего. А тут приехал его колоритный землячок и… Не прошло и трех часов, как господин Лесникофф уже отбросил коньки. Сечешь? И главное, никто же и не подумает. Он ведь правильно тебе сказал: киллер-негр в России – нонсенс. Не то чтобы это было совершенно невозможно, но любой следователь сто раз подумает, прежде чем рискнет такое в суд выносить. Или засмеют или притянут за дискриминацию нацменьшинств.

– Ты еще скажи, пистолет был черный, значит, негритянский.

– Пистолет израильского производства, это я проверил, но это тоже работает на мою версию. Израиль, Марокко – это же рядом. Баллистическая экспертиза установила, что в Лесникова стреляли именно из оружия, найденного в мусорной корзине. Пистолет чеченца по старым делам не проходит. И вообще, я что-то не понимаю твоего скептицизма.

– А понимать тут особенно нечего. Твой негр ничем не лучше всех остальных. Версия, конечно, красивая, я бы даже сказал, экзотическая.

– Экзотической она была бы, Денис, если бы я сказал, что это твой Гордеев заделал Лесникова на почве ревности или неразделенной любви, – обозлился Валера. – А с марокканцем у меня версия добротная, и поколебать ее может только появление еще более вероятного подозреваемого.

– Давай по возрастанию вероятности: Бережной виноват, собственно, только в том, что торчал в гостинице целый час, вместо того чтобы вернуться в свою контору и торчать там. Но подозрительно? Подозрительно. Дальше, Феоктистов. Мотива как бы и нет, но зато возможностей хоть отбавляй. Потом Мирзоев. Ты проверил связи Лесникова с чеченцами?

– Ну, есть там, в Волгограде, одна подходящая группировка, но открытых конфликтов не было.

– И тем не менее жил он на том же этаже, что и Лесников, вел себя странно, оружие опять же. Но бог с ним, с Мирзоевым. У нас есть более перспективный Егоров. Его, конечно, в самом деле под утро принесли на руках в совершенно древесном состоянии. Однако он же здоровенный мужик и наверняка пить умеет, а симулировать опьянение – это, вообще, тривиально, – легко соврал Денис. – Кроме того, он буен во хмелю и накануне они с Лесниковым поцапались по пьяной лавочке, пообещав друг друга замочить.

– Уверен? – нахмурился Майский.

– А разве девицы Лесникова тебе не рассказали?

– А про Егорова я их и не спросил. – Майский призадумался.

– Как минимум два свидетеля, – продолжал напирать Денис, – можно наверняка найти еще дюжину. И опять же, Корнилова. Она уверяет, что не знала убитого и не имела с ним ничего общего. А в действительности они по крайней мере один раз точно встречались и беседовали, тут пока один свидетель, но мои ребята еще поищут и, думаю, найдут.

– Про Корнилову я с путанами поговорил, но они же не уверены.

– Так чего же ты уперся в Гаджи?

– А того, Грязнов, что оперативную работу ты проводишь втихую и совершенно бессовестно скрываешь от меня ее результаты. А мы договаривались сотрудничать. И ты, кстати, забыл про своего адвоката и эту юную Золушку – Щукину. Они у нас чисты и невинны и ничего нового плохого ты о них не узнал?

– Я тебе предлагал вычеркнуть их из списка подозреваемых?

– Вслух, может, и не предлагал. А вообще, ты ведешь себя по-свински, пришел, все обгадил, опошлил, весь кайф мне поломал, я тут из-за тебя на работе торчу среди ночи, не жрамши…

Дослушивать Денис не стал. И объяснять, что он, между прочим, тоже среди ночи торчит на работе и тоже, между прочим, на голодный желудок.

Не успел он влезть в машину, как снова сработал пейджер. Теперь срочной сатисфакции требовал Гордеев: «Нужно немедленно встретиться!» Может, хоть ужином накормит, размечтался Денис, отправляясь домой к адвокату.

Ужином Гордеев не накормил. Угостил новостью:

– Я сегодня видел у нас в юрконсультации Корнилову.

– И что она там делала?

– Понятия не имею.

– А узнать можешь?

– Не знаю.

– Зачем же ты меня на ночь глядя требовал, что, нельзя было это по телефону обсудить? – возмутился Денис.

– Мы должны немедленно этот факт обдумать, – безапелляционно заявил Гордеев. – Понимаешь, она чего-то боится. Когда меня увидела в коридоре, побледнела как смерть. Я же не говорил, в какой именно конторе работаю, и визитку мы ей оставили твою, она не ожидала встретить меня там, ты это понимаешь?

– Понимаю, – зевнул Денис. – Ты же сам меня уверял, что в убийстве Лесникова она – подозреваемая номер один, вот тебе подтверждение данной версии…

– Ты уверен, что ее визит связан с Лесниковым, может, с Ненашевым?

– Может, и с Ненашевым, – легко согласился Денис.

Гордеев просто закипел от негодования, смешанного с энтузиазмом:

– Ну почему ты так легкомысленно относишься к факту, который может оказаться переломным в деле?! Нужно же выяснить, зачем ей понадобился адвокат.

– Ну вот и выясни завтра, а сейчас я спать хочу.

Денис Грязнов. 3 апреля. Полдень

– Анжелика Иосифовна, я хотел спросить вас о духах. – Денис уговорил Корнилову уделить ему минут пятнадцать из своего обеденного перерыва, и она предложила, совмещая приятное с полезным, встретиться прямо в «Лесном», в баре.

– И для этого вы хотели встретиться?! – изумилась она. – Я могла бы рассказать вам все и по телефону.

– Может, мне приятно ваше общество, и я воспользовался первой же возможностью, чтобы вновь в нем оказаться, – усмехнулся Денис.

Она польщенно улыбнулась в ответ:

– Так что вас заинтересовало?

– Вы говорили, что ваши духи «Линор Леру» дорогие, английского производства, редкие и в России практически не встречаются, правильно?

– Говорила, а вы нашли такие же в дешевых супермаркетах и теперь жаждете привлечь меня за лжесвидетельство?

– Не совсем в супермаркетах.

– А где же?

– У меня есть показания двух свидетелей, которые с уверенностью утверждают, что точно такими же, как у вас, духами пахло в номере, где убили Сергея Сергеевича Лесникова, которого вы всего лишь однажды встретили в лифте и в номере которого не бывали. – Денис не то чтобы подозревал Корнилову в первую очередь в убийстве Лесникова, тем более что одна из сопровождавших его девиц, Ира, пользовалась теми же самыми духами, так что запах больше не указывал однозначно на Анжелику Иосифовну. Он хотел ее разозлить, надеясь при этом выяснить, что она скрывает. Ведь зачем-то она ходила в адвокатскую контору, при том что могла запросто обратиться к Гордееву, и Синявская утверждает, что мадам Корнилова была с Лесниковым знакома.

– А я была о вас более высокого мнения, – заметила Анжелика Иосифовна. – У вас есть зажигалка?

– Конечно. – Денис помог даме прикурить, а официант подал стакан апельсинового сока и стакан минералки, которые, видимо, и составляли ее обед.

Попыхивая в лицо Денису ароматным ментоловым дымом, она продолжила:

– Вы пытаетесь в чем-то меня обвинить, основываясь только на запахе? Ваши свидетели – специалисты-парфюмеры? Или вы проверили всех абсолютно москвичей и гостей столицы, которые могли купить точно такие же духи не здесь, а скажем, там же, в Лондоне?

– Я не говорил, что в чем-то вас обвиняю. На самом деле я просто обязан проверить ваши, и не только ваши, показания, что я и делаю. И кроме духов меня смутило еще одно обстоятельство: есть другие свидетели, которые видели вас вечером двадцать второго марта в казино «Рояль», где вы как старые знакомые здоровались с тем же Сергеем Сергеевичем Лесниковым. Об этом вы, наверное, забыли мне рассказать в прошлый раз?

– А вот это уже чистейшей воды инсинуации, – с улыбкой возразила Корнилова. – Двадцать второго я весь вечер провела дома в узком семейном кругу, и у меня тоже есть свидетели. Из офиса меня подвез Игорь Ненашев и остался на ужин, а чуть позже к нам присоединился мой бывший муж. Еще вопросы есть?

– Пока нет, – ответил Денис, подивившись про себя, как широко трактует Корнилова «узкий семейный круг». – Подведем итоги: Лесникова вы все-таки не знали, в казино «Рояль» 22-го не были, в номер к Лесникову не заглядывали и тем более не проводили там ночь с 23-го на 24-е…

– Что, и последнему есть свидетели?

Денис предпочел не отвечать, как бы всецело поглощенный новой мыслью:

– А о чем вы, кстати, разговаривали с бывшим супругом по телефону, ну вот тогда, когда у вас разыгралась мигрень и еще было убийство?

– А вот это уж точно не имеет к вам никакого отношения, – отрезала она. – О Лесникове мы не разговаривали. Удовлетворены?

Волгин, когда часа через два Гордеев по просьбе Дениса смог к нему дозвониться, пробившись через сплошные короткие гудки, подтвердил, что действительно ужинал с Корниловой и Игорем Ненашевым 22-го.

Верить этому свято было нельзя, поскольку Корнилова за эти два часа могла сто раз до него дозвониться по какому-нибудь телефону, Гордееву неизвестному, а то и вовсе съездить к нему в министерство. Но с другой стороны, муж-то он ей бывший и не стал бы рисковать своей карьерой, а тем более шкурой, выгораживая ее, будь она замешана в убийстве.

Оперуполномоченный Майский. 3 апреля. День

В 12.25 Майскому позвонили из дежурки и сообщили, что к нему рвется Феоктистов. Валерий, конечно, попросил его пропустить, но дал себе торжественную клятву больше пяти минут с коммивояжером не общаться и на отвлеченные темы не разговаривать. Хотя приходу Феоктистова он был рад – тот избавил его от нравоучений и обвинений в некомпетентности, которые уже полчаса читал ему капитан Кривошеев.

Чтобы сразу задать нужный тон, Майский положил перед собой пустой бланк протокола допроса, вооружился ручкой и сделал устало-сосредоточенное лицо. А дилер с неизменным баулом просто лучился счастьем. С первых же его слов стало ясно, что явился он отнюдь не с новой бесценной информацией, которая перевернет все расследование с головы на ноги и позволит в ближайшие же пять минут арестовать убийцу.

– Я пришел вас от всей души поблагодарить! – заявил он, усаживаясь, и выставил на стол картонную коробку. – Это убийство помогло мне открыть новый подход в общении с клиентами, объем продаж увеличился как минимум вдвое, меня поставили в пример коллегам и даже повысили…

– Очень за вас рад. Это все?

– Нет. – Феоктистов открыл коробку и торжественно выложил на стол широкий поясной патронташ, в котором вместо патронов торчали фонарики, от огромного – килограмма на полтора, до крошечного – размером с шариковую ручку. – Мне выдали премию, и я счел должным поделиться.

– Это взятка? – сурово осведомился Майский.

Кривошеев, который остался послушать, делая вид, что читает газету, с интересом косился на Феоктистова из дальнего угла.

– Подарок, – запротестовал дилер. – От фирмы и от меня лично.

– Достаточно устной благодарности. – Валерий положил патронташ обратно в коробку и отодвинул подальше. – К тому же я бы вам посоветовал не очень распространяться перед клиентами, кто-то может решить, что вы знаете слишком много…

– Да что вы, я же просто повторяю то, что уже было в газетах. И в криминальной хронике был маленький сюжет. Люди же не на информацию покупаются, информация у них и так есть, а вот поговорить с живым свидетелем, который не от кого-то там слышал, а сам, можно сказать, находился в гуще событий, это интересно, это волнует, будоражит, возбуждает. А насчет фонариков это вы зря. Вы ведь любите рыбалку? Совершенно незаменимая вещь: толстое стекло, которое не разобьется о корягу, мощная лампа, пробивает до трех метров самой мутной воды. – Кривошеев, заслышав о рыбалке, оставил свою газету и переместился поближе. – Берете сачок и вот этот фонарь, ночью выходите в камыши, караси спокойно спят и даже не подозревают о вашем присутствии. Врубаете дальний свет, и только не зевайте черпать. Можно собрать до двух ведер рыбы за двадцать минут. Проверено ведущими канадскими специалистами на озере Онтарио…

– А без фонарика? – скептически поинтересовался Майский. Кривошеев торчал у него за спиной и жадно дышал в затылок, опера это нервировало, и дилер его нервировал, и фонарики будили воспоминания исключительно о темных улицах, и от этих воспоминаний почему-то ныли зубы.

– Что?! – возмутился Феоктистов. – Ну, вы даете! Без фонарика идите на рынок или в магазин «Океан», но разве там романтика?! Охота?! А вот с этим, который поменьше, лучше ходить на рака. Он дает световое пятно большого диаметра. Берете дохлую лягушку…

– А на кабана? Или на медведя?

Вообще-то, Валерий рассчитывал дилера подколоть, а еще лучше обидеть, но он на полном серьезе полез в свой баул.

– Дай ему двадцатку, – жарко шепнул на ухо Майскому Кривошеев.

– Зачем? – также шепотом спросил Валерий.

– Чтобы не выглядело как взятка, – прошипел капитан.

Дилер наконец выудил из своих бездонных закромов то, что искал:

– На крупного зверя есть ножи…

– Считайте, вы меня уговорили, – отверг Майский ножи, – но этот набор я у вас куплю. Правда, по очень оптовой цене. – Он выложил перед Феоктистовым столбик из десяти двухрублевых монет (какой-то урод сегодня дал на сдачу, когда он покупал сигареты).

Феоктистов хитро подмигнул и вернул ему полстолбика:

– Оптовые цены в последнее время так стремительно падают… – Он схватил свой баул и, пока опер не передумал, срочно испарился.

Кривошеев столь же резко сгреб фонарики.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, – резюмировал он, любовно поглаживая свое приобретение.

Кого он имел в виду под паршивой овцой, Майский уточнять не стал, а решил сходить слегка подкрепиться. Хотя формально матценности достались капитану, фактически взятку брал он, поэтому проснувшуюся совесть следовало успокоить чем-нибудь по возможности калорийным.

Дюжина пончиков (сегодняшних и даже горячих, как это ни парадоксально) с кремом и три чашки кофе в кафешке за углом к 14.20 усыпили его душевных кошек – они больше не скреблись. А пара сигарет на свежем воздухе окончательно вернула Майскому рабочее настроение. Чего нельзя было сказать о Кривошееве – за сорок минут отсутствия подчиненного он так и не натешился своими новыми игрушками. Капитан, как дите малое, мигал фонариками под стол, в окно, высвечивал паутину в углах и тараканов в щелях.

– А знаешь, Валера, – Кривошеев включил все восемь фонарей, выложил в ряд и направил эту рампу на опера, – что-то совсем мы твоими соратниками не занимается. Все у нас, значит, как бы подозреваемые, а адвокат этот – Гордеев – как бы свидетель или даже как бы вообще ни при чем. А это неправильно. Так быть не должно. Вот объясни мне популярно, почему господин Гордеев не мог убить господина Лесникова, царство ему небесное?

– Потому что у него не было мотива, возможности, и…

– Ты еще скажи, он стрелять не умеет. Чтобы в упор высадить три пули в широкую грудь, особого умения и не нужно, а на качественный контрольный выстрел нашего убийцы и не хватило. Теперь о возможностях: твой адвокат сам мне признался, что выходил «припудрить носик», в смысле отлить, и отсутствовал минут пять. А за пять минут он запросто мог проскочить до нужного номера. И, кроме того, у него такая замечательная кожаная куртка, с которой так замечательно отмывается грязь и кровь…

– А мотив?

– Да мотивов десяток можно придумать. Может, он деньги у Лесникова взаймы брал или Лесников его смертельно оскорбил? А может, он вообще ведет тайный отстрел лучших или худших носителей фамилии Лесников. Попробуй, аргументированно опровергни хоть один мотив, слабо?

– И опровергну!

– И опровергни!

– Ну, во-первых…

– Мужики, – в дверь заглянул старшина – дежурный по отделению, – а у вас два трупа.

– Егоров и нигериец? – наобум справился Кривошеев.

– Он не нигериец, а марокканец, – поправил Валерий.

– Нет, – старшина сверился с бумажкой. – Бережной и Феоктистов. Пятнадцать минут назад их расстреляли из «калаша» в пивбаре на улице Усачева, прямо через витрину.

– Двумя подозреваемыми меньше, – вздохнул Кривошеев.

Роберт Ненашев. 3 апреля. Вечер

У подъезда стоял серебристый «Grand Cherokee». Рядом Игорь разговаривал с каким-то перекачанным парнем в черной кожанке. В машине лениво покуривал шофер, тоже достаточно мускулистый.

– Ну что, Скат? Как дела? – справился Игорь.

– По-разному…

– Ты что-то мрачный слишком, поедем развеемся.

Роберт подошел к джипу и с интересом разглядывал его.

– Что, хорош конь? – Игорь любовно погладил машину. – Полный комплект: от климатической установки до бортового компьютера. Гидрокорректор фар, подогрев сидений, подушка безопасности, легкосплавные диски…

– А куда поедем? – Роберт прервал поток комплиментов в адрес машины.

– Поужинаем где-нибудь, выпьем. Ты что предпочитаешь – «Савой» или «Пекин»? – спросил он, устраиваясь на переднем сиденье.

– Все равно… – Роберт сел сзади и вопросительно посмотрел на парня, усаживавшегося рядом.

– Это Сергей, – объяснил Игорь. – Если мы с тобой вдруг выйдем за рамки, рекомендованные Минздравом, он нас доставит домой в лучшем виде, – и повернулся к водителю: – Давай в «Пекин».

Машина плавно тронулась. Роберт раздумывал, что делать дальше. Пирожкова нет. К Денису он ходил не зря, история в «Хилтоне» оказалась каким-то образом связанной с ним, потому нужно побольше узнать у Штангиста и у Наташи. Но Штангистом пусть занимаются сыщики, а он Наташей. Машина остановилась на светофоре, и он взглянул в окно. То, что он увидел, мгновенно вывело его из состояния задумчивости. На перпендикулярной улице, метрах в двухстах от них, два каких-то типа пытались засунуть девушку в зеленоватый «опель». Чуть впереди стоял точно такой же «опель», только белый, и его пассажиры почему-то не спешили на помощь.

– Сворачивай направо! – Роберт схватил шофера за плечо. В девушке он узнал Наташу Волгину, которую так безуспешно разыскивал. «На ловца и зверь бежит!» Игорь ничего не понял, но кивнул водителю: – Заворачивай.

Роберт выскочил из машины, не дожидаясь, пока она остановится.

– Э-э, мужики! Оставьте ее в покое!

– Да, ладно тебе, это моя жена, – отозвался один из мужчин – худощавый блондин, среднего роста, с тонкими усиками, не выпуская завернутую за спину руку девушки. Другой – более смуглый, с крупным носом, пригибал ее голову, втискивая в машину. Наташа с побледневшим лицом молча сопротивлялась.

– Вы спутали… Это моя жена, – продолжал Роберт, подходя совсем близко. Игорь выбрался из машины и начал подыгрывать:

– И моя сестра, – и уже обращаясь к Наташе: Эй, сестренка, эти дяди тебя обижают?

Сергей присоединился к Игорю, шел чуть впереди, прикрывая того корпусом. Шофер предусмотрительно приоткрыл дверцы джипа и, не выключая двигателя, ждал. Похитители обладали численным перевесом: всего Роберт насчитал восемь человек, включая тех, что сидели в машинах. Все они были прилично одеты и не похожи на подвыпившую компанию, решившую развлечься с незнакомой девушкой. А в их действиях угадывалась слаженность и компетентность, и он уже пожалел, что так сгоряча ввязался в это дело. Но отступать было поздно.

– Видимо, тут произошло какое-то недоразумение… – медленно произнес носатый. Он отпустил голову Наташи и потянулся было к наплечной кобуре. Но Сергей оказался проворней:

– Замри! – Он снял пистолет с предохранителя. – Одно движение – стреляю.

Коллеги похитителей, попытавшиеся выйти из белого «опеля», остались в машине и заинтересованно наблюдали за происходящим.

– Иди сюда, сестричка. – Игорь поманил Наташу пальцем.

– Не бойся, пойдем. – Роберт взял за ее плечи и медленно повел к машине. Как только девушка оказалась внутри, Игорь тут же уселся на переднее сиденье и коротко бросил шоферу:

– Поехали.

Сергей, прикрывавший их, не опуская пистолета, запрыгнул уже на ходу. Похитители, очнувшись, влезли в свою машину и тут же тронулись следом.

– Почетный эскорт, шеф, – доложил шофер, поглядывая в зеркальце.

– Избавляйся, – приказал Игорь.

– Впритирку идут, гады, – засомневался водила.

– Ну, помотай их по городу!

И целых полчаса они добросовестно носились по подворотням и переулкам, но хвост словно прирос. Либо преследователи очень хорошо знали Москву, либо им просто везло.

– Давай на базу. – Игорь то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Похитители не отставали, правда, и обойти пока не пытались, четко держали дистанцию.

Он вынул сотовый телефон, набрал номер – никто не отвечал. Он чертыхнулся и попробовал еще раз – результата не было.

– Да спят они там, что ли!

Наташу начало неудержимо трясти – наступила реакция. По щекам текли слезы, она лихорадочно рылась в сумочке в поисках платка. Роберт подал ей свой:

– Не надо, Наташа. Успокойтесь. Теперь все будет хорошо. Дышите глубже…

Она понемногу начала приходить в себя и даже смогла едва заметно улыбнуться:

– Спасибо…

Игорь наконец куда-то дозвонился, и Роберт слышал его короткие реплики:

– …да, попали в переделку… со мной… понял… понял… я постараюсь.

– А я вас помню, – сказала Наташа Роберту на ухо. – Мы летели вместе из Франкфурта. Вы еще на меня тогда разозлились, – она отчасти овладела собой, – но с чего это вам в голову пришло меня спасать?

– По телевизору увидел, – так же тихо ответил Роберт, – решил познакомиться, а тут и случай подвернулся подходящий… – Роберт не скрывал иронии. Он до сих пор не мог избавиться от чувства легкой неприязни по отношению к ней. Очередной раз по ее милости он попал в неприятности, да еще и Игоря впутал. Он довольно сухо представил соседей по машине:

– Мой брат Игорь и его соратники…

– А они? – Наташа повернулась и посмотрела назад. Преследователи не отставали.

– Вам лучше знать, – усмехнулся Роберт, – может, это и правда ваш муж?

– И брат… – язвительно добавила Наташа, – очень смешно!

Шофер сосредоточенно следил за дорогой. Телохранитель Игоря вытащил из-под сиденья пятнадцатизарядную «беретту» и три обоймы. Наташа расширившимися от страха глазами молча наблюдала за этими приготовлениями.

Быстро стемнело, и повсюду одновременно зажглись фонари. Благополучно миновав пост ГАИ, джип вырвался на Волоколамское шоссе. Дорога была пустынна, и преследователи решились на маневр. Белый «опель» начал заметно сокращать дистанцию. Сергей, извинившись, перебрался к левой дверце и опустил стекло.

– По колесам! – скомандовал Игорь.

Тот высунулся из окна и дважды выстрелил. В сгущающейся темноте трудно было определить, куда он попал, но «опель» не сбавил скорости и даже не сошел с курса. И тут, несмотря на рев двигателя, Роберт услышал звук автоматной очереди. Их обстреливали.

– Давай, Серега, – подстегивал Игорь телохранителя.

– Даю… – Серега выпустил в похитителей всю обойму, но те по-прежнему неуклонно приближались. – Бронированные они, что ли?!

– Да, ревнивый у тебя муж, – сострил Игорь, обращаясь к Наташе, – и чем же ты ему так не угодила?

Раздалась еще одна очередь, заднее стекло джипа хрустнуло, и все покрылось мелкой сеточкой трещин. Шофер вскрикнул и схватился за правое плечо. Машину повело влево.

– Скат! На пол, быстро! – Игорь помог водителю выровнять автомобиль. – Не боись, – он быстро осмотрел раненое плечо, – заштопаем.

Сергей выбил ногой ставшее непрозрачным стекло. Роберт стащил Наташу с сиденья и присел рядом. Игорь схватил второй пистолет и, почти не целясь, начал палить прямо у них над головой. Наташа сжалась в комок и закрыла голову руками. Несколько раз горячие гильзы падали прямо ей на колени и она с отвращением сбрасывала их на пол.

Они свернули с шоссе, и из-за плохого покрытия преследователи начали отставать, но водитель заметно ослабел от потери крови и с трудом удерживал машину на неровной дороге. Игорь палил не переставая, пока не кончились патроны. Потом, чертыхнувшись, подвинулся к шоферу и отстранил его от руля. При этом он случайно задел раненое плечо, и водитель потерял сознание. Осторожно приподнявшись, Роберт увидел, что они въехали в ворота и теперь неслись по территории какой-то подмосковной базы отдыха.

Погоня не прекращалась. Игорь ловко лавировал между корпусами. Автоматы преследователей ненадолго умолкли, так как извилистые аллейки и обилие старых разлапистых елей сильно ухудшало видимость. Но стоило Игорю вывернуть на более широкую центральную дорожку, как преследователи тут же этим воспользовались. Одна короткая очередь, и джип вдруг тряхнуло и перекосило. Шина лопнула, один из дисков заскрежетал по гравию и отвалился.

Игорь попытался притормозить, но от толчка бесчувственный водитель сполз с сиденья и блокировал педали. Они на полном ходу врезались в стену. Сергей вывалился в окно и скрючился на земле в неестественной позе. Видимо, при столкновении он сломал себе позвоночник. Игоря спасла подушка безопасности, уминая ее, он истошно орал:

– Вылезайте, быстро! – Он пытался открыть дверцу, но от удара ее заклинило. – Такую машину испортили, сволочи!