Текст книги "Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков XVII–XX вв."

Далее торжества продолжились, пели инструментальная и вокальная музыка, палили залпом и разно из пушек, горели множество плошек, поставлены были щиты, в самом верху всевидящее око, пониже два лавровых венца, пониже герб литерами «Граф Матвей Платов», пониже литерами «благословляю», пониже имя графа и графини новобрачных и продолжался бал… Господи боже всех веков, утверди сей брак непоколебим до позднейших веков».

Молодые прожили в браке 57 лет. В Черкасске еще долго вспоминали эту свадьбу.

Следует заметить, что и в наше время свадьбы, которые играются в хуторах и станицах Дона, сохранили некоторые обрядовые действия. Это и сватовство, и «княжеский стол», и второй день свадьбы – «калина».

Праздники

Святочные дни

Народные праздники, хоровое пение – это духовное достояние любого народа. Особо любимыми в народе были рождественские праздники. Россияне, в том числе и донцы, праздновали их красочно и ярко. На Руси праздничные дни продолжались две недели: начинались праздником Рождества Христова и завершались Крещением Господним. На Дону святки праздновались широко и разгульно.

К достойному празднованию Рождества верующие готовились сорокадневным постом, известным под названием Рождественского или Филиппова. Канун праздника проводился в особо строгом посте. Этот день назывался сочельником, так как по церковному уставу в этот день полагалось употреблять в пищу сочиво (пшеницу с медом). В сочельник не ели до первой звезды. В «красном углу», под образами, на чистой скатерти, на пучке сена или соломы стояла чаша с отваренными зернами пшеницы, политой медом или послащенной сахаром или изюмом – «кутья». С первой звездочкой на небе (воспоминание о той звезде, что возвестила волхвам о рождении Христа) после молитвы ели «кутью», а за ней самый скромный ужин.

Ночью, с первым ударом к заутрени, вставала вся казачья семья. Хозяйки топили печь, и все спешили в церковь на службу. Но еще раньше уходили из дома дети славить Христа. Обычно этим занимались мальчики от пяти до четырнадцати лет, хотя в XVIII веке, как отмечал историк В.Д. Сухоруков, «христославить» ходили и старики, разными компаниями ходили из дома в дом Христа славить, начиная обыкновенно с войскового атамана. Сам атаман приставал к компании старшин и вместе с ними ходил по всем жителям города. Во всяком доме они пели «Христос рождается», за что хозяин обязан был заплатить».

В зависимости от возраста мальчики пели молитвы или песни. Ходили по три-четыре человека. Не принять «христославщиков» считалось большим грехом, все равно что не принять ангелов. После пения тропаря или кондака мальчик выходил вперед и говорил:

 
Торжествуйте, веселитесь,
люди добрые, со мной!
И восторгом облачитесь
в ризу радости святой.
Ныне Бог родился в мире,
Для чего же он родился?
Для чего же беден так?
Он родился для того, чтоб избавить
нас от дьявольских сетей,
Возвеличить и прославить,
как единственных детей.
Будем вечно Бога славить
И в такой день торжества
Честь имеем мы поздравить
С днем Христова Рождества!
 

Если «христославили» мальчики 4–5 лет, то они говорили:

 
Я маленький хлопчик,
Принес Богу снопчик,
В дудочку играю,
Христа забавляю.
А вы, люди, знайте
Копеечку дайте
И курочку, петушка
И пшенички два мешка.
 

– Чем же вы берете? – спрашивали хозяева.

– Чем Бог послал? – отвечали ребята.

Их наделяли пряниками, пирогами, колбасой, салом, конфетами, деньгами. Их принимали только до восхода солнца. Взойдет солнце, вернутся люди от заутрени, христовщикам говорят: «Скоро колядовать будут, а вы все еще христославите!»

Колядовали всего один вечер – в первый день праздника, распевая при этом следующую песню:

 
У Данилы во дворе
На Сиянской горе,
Да стояла древа,
Древа купарева
Да радуйтесь земли
Веселитесь люди
Сын Божий народился!
 

Колядовщиков одаряли пирогами, конфетами, деньгами. Все собранное сносили в заранее намеченный курень и там, в течение праздника, начиная со второго дня, устраивали «сборки» (посиделки) с музыкой, играми, плясками.

В ночь перед Рождеством, на базу зажигали костер, чаще всего соломенный стог. Вокруг костра собирались родственники. Вероятнее всего это древний славянский обычай и объясняется он тем, что в ночь, когда Спаситель еще не родился, и нечистая сила особенно свирепствует, к теплу костра прилетали души умерших предков людей из этого рода.

С кострища, которое сохраняется (на нем никогда не готовили), казак, отправляясь в дальние края, брал землю, щепотка которой вместе с веточкой полыни, священной травой кочевников, по поверьям отгонявшей злых духов, сохранялась в ладанке на груди. Казак считался не погребенным, если на его могилу не посыпана мать-земля с родного пепелища.

Накануне «Старого Нового года», тринадцатого января – щедрый вечер. Понятие «Старый Новый год» появляется в России в 1918 г. когда был введен григорианский календарь (так называемый новый стиль) на 13 дней отличающегося от юлианского календаря (старого стиля). Русская православная церковь сохранила старый стиль. До революции «щедрый вечер» праздновали накануне Нового года. В этот вечер варили вареники и ходили щедровать, то есть поздравлять станичников с Новым годом. Щедровщики надевали на себя разные маски, костюмы и в таком виде ходили по домам, поздравляя хозяев с наступающим Новым годом. Хозяева должны были отблагодарить щедровщиков: угостить их варениками, конфетами, другой снедью, давали так же деньги. Вареники чаще всего делали с творогом, но несколько штук готовили с мукой, солью, монетой или оставляли пустыми. Достанется вареник, начиненный мукой – жизнь будет богатой, но тяжелой, с солью – горькая, пустой вареник – пустая жизнь, с монетой – счастливая и долгая.

Обычай щедровать до сих пор сохранился в донских станицах, в том числе и в станице Старочеркасской. И если вы приедете в станицу под «Старый Новый год», то можете встретить на улицах кампании молодых людей, наряженных в костюмы и маски – это и есть щедровщики. В этот вечер они ходят от дома к дому, поздравляя станичников.

Вот как пели мужчины:

 
Блудили блудцов семьсот молодцов
Святой вечер, добрый вечер
Добрым людям на свят вечер.
Приблудилися к Егоровым во двор
Святой вечер, добрый вечер
А ты дядя пан, а ты выйди к нам,
Святой вечер, добрый вечер
А ты выйди к нам, да вынеси к нам,
Святой вечер, добрый вечер,
Вареников блюдку, да маслица глудку,
Святой вечер, добрый вечер,
Бутылку вина «Сантуринского»,
Святой вечер, добрый вечер
Дяденьки дадим коня ворона,
Святой вечер, добрый вечер
Тетеньке дадим колпак с блестками,
Святой вечер, добрый вечер
Мальчику дадим лук и стрелочку,
Святой вечер, добрый вечер,
Добрым людям на свят вечер.
 

Была специальная и женская щедровка:

 
При лужку, лужку, на желтом песку
Святой вечер, добрый вечер,
Добрым людям на свят вечер,
Павочка ходит, перышки ронит,
Святой вечер, добрый вечер,
С рукава берет, веночек плетет,
Святой вечер, добрый вечер,
Веночек сплела, в церковь пошла,
Святой вечер, добрый вечер,
У церковь идет, как пава плывет,
Святой вечер, добрый вечер,
У церкви стоит, как свеча горит,
Святой вечер, добрый вечер,
Из церкви идет, как роза цветет,
Святой вечер, добрый вечер,
Откуль взялся буйный ветерок,
Святой вечер, добрый вечер,
Схватил с павочки венок павлиний,
Святой вечер, добрый вечер,
Откуль не взялись три рыбалочки,
Святой вечер, добрый вечер,
Вы рыбалочки, мои галочки,
Святой вечер, добрый вечер,
Вы поймайте мой венок павлиний,
Святой вечер, добрый вечер,
Подарю я вам три подарочка,
Святой вечер, добрый вечер,
Первый подарок свечи огарок,
Святой вечер, добрый вечер,
Второй подарок – кольцо золотое,
Святой вечер, добрый вечер,
А третий – я сама молода,
Святой вечер, добрый вечер,
Добрым людям на свят вечер.
 

Спев поздравления, щедровщики спрашивали:

– Чи дадите, чи откажите?

– Дадим, дадим, – отвечали хозяева и угощали всех варениками, давали деньги, конфеты, яблоки, пироги и другие продукты.

В станицах Хоперского округа существовал обычай «кликать овсень», что также является разновидностью обрядового песенного фольклора, сопровождавшего обряд колядования.

Партии кликальщиков собирались под новогодний вечер и шли под окна домов «кликать овсень». Получив дозволение хозяев, они начинали петь:

 
Ой овсень, ой овсень!
Я хожу, хожу по проулочку,
Я ищу, ищу государев двор,
Ой овсень, ой овсень!
Государев двор середи Москвы – ворота пестры,
Столбы точеные, позолоченые,
Ой овсень, ой овсень!
У тово ли столба, у точенова
Стоит конь с седлом, с золотой уздой,
Ой овсень, ой овсень!
 

После этого спрашивали, кого величать, и, получив ответ, например Ивана, продолжали:

 
Ты, Иван, господин, не служи королю,
Не служи королю, служи Белому царю,
Ой овсень, ой овсень!
Как и царь-государь пожалует тебе
Коня с седлом, с золотой уздой,
Ой овсень, ой овсень!
А на што тебе коня, да на што тебе добра?
На службу итить, царю Белому служить,
Ой овсень, ой овсень!
Царю Белому служить, татар воевать,
Языка доставать, да к царю отсылать,
Ой овсень, ой овсень!
 

В этой песне мы видим отношение казаков к Московскому государству и завет служить «Белому царю».

В святочные дни отмечалось три праздника: память Рождество Христово, Василия Великого и Крещение Господне. Это нашло отражение и в песнях? и в поздравлениях, которые пели в эти дни. Вот одна из них:

 
…С этого древа да строилась церковь,
Радуется небо и земля,
А в этой церкви три гроба стояли,
Радуется небо и земля,
Как во первом гробе Рождество Христово,
Радуется небо и земля,
Во втором гробе Василий Великий,
Радуется небо и земля,
В третьем гробе Иоанн Креститель,
Радуется небо и земля,
Рождество Христово радость людям приносит,
Радуется небо и земля,
Василий Великий «Святой вечер» произносит,
Радуется небо и земля,
А Иван Креститель воду перекрестит,
Да на мир пустит,
Радуется небо и земля.
 

Слушая от старших и сами, распевая щедровки, казачья молодежь воспринимала с детства поэтический строй родного языка, учась щедрости на доброе слово, благодарности за милосердие, презрению к скупости.

В полночь начинали гадать. Гадания были самыми разнообразными. Например, шли в хлев, вырывали шерсть у овцы: если черная – жених будет чернявый, белая – блондин. Считали колья забора: девятый и двадцать седьмой: если кол в коре, то муж будет богатый, если голый – бедняк.

Утром на Старый Новый год казачата, набрав в мешочек пшеницы, ржи или других зерен, бегали по куреням «посевать». Войдя в дом, они бросали зерна в святой угол со словами:

 
Сею, сею, посеваю,
С Новым годом поздравляю
Роди, Боже, нам жито и пшеницу
На всякую долиницу,
В поле стогами, у нас закромами.
Где бык копытом, там пшеница кустом,
Где бык рогом, там пшеница стогом.
Хоть так, хоть не так, дайте в руки пятак.
С Новым годом, с новым счастьем
Я пришел поздравить вас!
 

Или пели такую песню:

 
Ходил Илья на Василья
Замочился, заросился
Идя в поле волочился
В поле, в поле плужок ходит
За тем плужком сам Бог ходит
Мать Божия обеды носила
Бога просила: зароди Боже
Жито, пшеницу, горох, чечевицу
И всякую пашницу.
 

Девушки при посевании ловили зерна и по ним гадали. Если число зерен было четным, значит, девушка скоро выйдет замуж.

Заканчивались святочные дни праздником Крещения Господня или Богоявлением.

Вечер накануне Крещения назывался крещенским сочельником. В этот же день также как и в Рождественский сочельник не ели до первой звезды. После появления на небе первой звездочки, ели только лишь кутью, потому-то она и получила название «голодная».

Широко был распространен обычай в крещенский вечер рисовать мелком или копотью свечей кресты на окнах и дверях, чтобы черти не поселились в доме. Обычно это действо совершал глава семьи – отец, его сопровождал кто-нибудь из членов семьи. Все были без шапок, с хлебом-солью в руках.

Как в Рождественский, так и в Крещенский сочельник крестники шли к крестным поздравлять их с праздником. Несли кутью, пироги, получая в свою очередь от них подарки и угощения.

В память того, что Спаситель своим Крещением освятил воду, в этот праздник бывает два великих водосвятия. Первое накануне праздника в храме. Второе совершали в самый праздник под открытым небом, на прудах и реках. Шествие для освящения воды в водоемах называлось «крестным ходом на Иордань». Такое шествие всегда было и в станице Старочеркасской. На Дону, во льду прорубали крест, в центре делалось отверстие, куда забивался чоп. Когда священник завершал молебен, чоп вынимали, и под давлением собравшихся людей вода била фонтаном. Ею умывались и наполняли емкости. Некоторые из прихожан даже купались в проруби. Считалось, что тот, кто искупается в проруби, в ледяной воде, на праздник, будет весь год здоровым.

К рождественским праздникам, как и к Пасхе, готовились тщательно и заблаговременно. Мыли дом, белили стены, стирали и крахмалили занавески и скатерти. Обязательным украшением дома была елка, чья вечная зелень символизировала обновляющуюся жизнь. В эти дни ходили друг другу в гости, и каждая хозяйка старалась удивить гостей разнообразием блюд.

Закончился рождественский пост, поэтому хозяйки готовили огромное количество мясных блюд. Конечно, главным блюдом на столе был рождественский поросенок или рождественский гусь.

Рождественского поросенка готовили так.

Сначала нужно было его ошпарить кипятком, затем насухо вытереть полотенцем, слегка натереть мукой в тех местах, где осталась щетина, и опалить на огне. После этого как следует промыть в холодной воде, посолить с внутренней стороны, положить на противень спинкой вверх, слегка смазать сметаной, полить растопленным маслом, на противень подлить одну четверть стакана воды и жарить в духовке полтора часа. Чтобы на поросенке образовалась румяная сухая корочка, во время жарения надо несколько раз полить его с ложки жиром. Подавать к столу на большом блюде с гречневой кашей или с тушеной капустой и посыпать сверху рублеными яйцами, полить также сверху жиром, вытопленном при тушении.

На стол также подавали окорок, домашнюю колбасу, салтисон (начиненный желудок), студень. Хозяйки пекли огромное количество пирогов с мясом, рыбой, творогом, повидлом и другими начинками.

Особенно в эти дни веселились дети. Для них устраивали каталки на льду, для чего в лед вбивали кол и на него ставили колесо от телеги, к которому на оглобли привязывали санки. Несколько человек крутили палку с колесом, и санки вихрем неслись по льду. Иногда устраивали кулачные бои – «кулачки», которые велись по правилам и требовали мужества, сноровки и силы. При «кулачках» соблюдались правила: лежачего не бьют, окровавленного (“мазку”) не бьют, запрещалось бить ниже пояса и преследовать отступающего противника на его стороне, а также употребление твердых закладок, кастетов, нельзя было класть в рукавицу даже пятак.

Одним из развлечений во время святок было вождение «кобылы». Кто-нибудь наряжался цыганом, брал в руки арапник и, подражая голосу цыгана, кричал: «А, ну, кобылушка, ну, приободрись!» Около него собиралось множество ребятишек, девок, баб, громко смеющихся и вместе с тем с опаской взирающих на толстый арапник и костяную голову «кобылы». «Моя кобыла молодая, у ней грива золотая!» – кричал цыган, отпуская во все стороны удары кнута. Вся толпа с громким криком и хохотом разбегалась, «цыган» и «кобыла» торжествовали.

Так на Дону проходили рождественские праздники.

Масленица

Одним из самых веселых и ярких народных праздников являлась масленица. Начиналась она за неделю перед Великим постом, в конце февраля начале марта.

Русские люди праздновали масленицу всенародно, с исключительным размахом. Справляли масленицу, как в деревнях, так и в городах. В последних архаичные черты масленицы во многом были утеряны, поэтому ее праздновали как и другие праздники: ходили друг другу в гости, устраивали балы, маскарады. В столичных театрах всю неделю давали вечерние и дневные спектакли. Но сохранились и специфические черты, отличавшие масленицу от других праздников. Это, прежде всего печение блинов, в которых исследователи видели отголосок солярного культа – знак оживающего солнца. Блинами угощали гостей, соседей, знакомых.

Дивное описание масленицы оставил И.С. Шмелев: «Масленица… Я и теперь еще чувствую это слово, как чувствовал его в детстве: яркие пятна, звоны вызывает оно во мне; пылающие свечи, синеватые волны чада в довольном гуле набравшегося люда, ухабистую снежную дорогу, уже замаслившуюся на солнце с ныряющими по ней веселыми санями, с веселыми конями в розанах, колокольцах и бубенцах, с игривыми переборами гармони…Теперь потускнели праздники, и люди, как будто, охладели. А тогда всё и все были со мною связаны, и я был со всеми связан, от нищего старичка на кухне, зашедшего на «убогий блин», до незнакомой тройки, умчавшейся в темноту со звоном. И Бог на небе, за звездами, с лаской глядел на всех: «Масленица, гуляйте!» В этом широком слове и теперь еще для меня жива яркая радость перед грустью… – перед постом!»

Масленица, бывшая некогда языческим праздником в честь Бога солнца Ярилы, сохранилась и в христианстве как последняя седмица перед Великим Постом, седмица, когда уже нельзя есть мясо, но можно сыр, масло, яйца, молоко, сметану, блины. Однако и на христианской Руси масленица праздновалась с языческим размахом.

Золотым гвоздем масленицы, конечно, были блины. Ни одно застолье не обходилось без них. Блины с маслом, со сметаной, с маком, с медом, вареньем, брусникой и семгой – не исчерпать всех возможностей праздничного стола. У каждой хозяйки был свой собственный потаенный рецепт приготовления блинов. Блины пекли тонкие и легкие. Они были во всю сковороду или поменьше, с блюдце, кто какие, любил.

Первый блин на масленице не съедали, он был за упокой для душ родительских. Его оставляли на слуховом оконце и приговаривали: «Честные родители наши, вот для вашей души блинок!» Первые блины также отдавали нищим, чтобы те помолились в церкви за упокой усопших родственников.

Настоящими русскими блинами считались блины, которые выпекались из гречневой муки. Сейчас этой муки нет в продаже, но ее можно приготовить в домашних условиях из хорошо высушенной гречневой крупы, помолотив ее в обычной кофемолке.

Взять два стакана гречневой муки, два с половиной стакана молока, 30 грамм дрожжей, соль. Тесто для блинов поставить за 2–3 часа до того, как их подавать к столу. Муку развести в теплом молоке или воде с добавлением соли и дрожжей, разведенных в небольшом количестве молока, и поставить в теплое место. Когда тесто поднимется, осторожно, не перемешивая, печь блины на горячей сковородке, смазанной маслом. Блины подавать с растопленным маслом, сметаной, икрой.

Или вот еще один рецепт блинчиков из пшеничной муки с творогом. Для приготовления теста взять 1,5 стакана пшеничной муки, 2,5 стакана молока, 3 яйца, 1 столовую ложку сахара, ⅓ чайной ложки соли, 2–3 столовые ложки растительного масла. Для начинки: 300 грамм свежего творога, 2 столовые ложки сахара, 2 столовые ложки сметаны, 2 желтка или 1 яйцо, соль по вкусу. Для обжаривания блинчиков – 100 грамм масла.

Испечь блинчики. Подготовить начинку таким образом: творог растереть с сахаром, сметаной, желтками, посолить по вкусу. Для ароматизации начинки можно добавить высушенную, тонко смолотую и просеянную лимонную или апельсиновую корочку, а также цукаты или изюм. На блинчик положить ложку творожной начинки, завернуть конвертом, обжарить в масле с обеих сторон, подавать к столу.

Каждый день масленичной недели имел особое свое назначение: понедельник – встреча, вторник – заигрыши, среда – лакомка, четверг – разгул, пятница – тещины вечерки, суббота – золовкины посиделки, воскресенье – проводы, прощание, прощеное воскресенье.

Одним из любимых развлечений на масленицу являлось катание с ледяных горок на санях с бубенцами. Катались на санках с естественных возвышенностей, со спусков к речке. Но чаще всего, делались специальные горки с основанием из дерева и спуском из замороженного снега и льда. Каждый старался украсить свою горку получше, чтобы кататься на нее приходило больше народу, особенно девушек. С горок катались на салазках, скамейках, подмороженных низких соломенных корзинках – «букаях».

Народная фантазия в развлечениях и забавах была неистощима. Бывало, что в санный поезд впрягали вместо лошадей ватагу ряженых, на сани водружали столб, обвешанный вениками с вертящимся колесом – символом возрождающегося солнца. На это колесо сажали мужчину искушенного в различных праздничных проделках или парня в женском костюме и кокошнике, или чучело в виде молодой женщины, изображающее масленицу. Их обвешивали пучками соломы, сковородами и блинами. В последние дни масленицы катание с гор сменялось катанием на тройках лошадей с бубенцами, которые являлись одним из ярких символом русской масленицы.

На Дону празднование масленицы носило ярко выраженный военизированный характер, особенно на более раннем этапе в XVIII – нач. XIX вв. Главным событием масленицы являлась скачка и джигитовка, к которым готовились задолго до их проведения. Молодежь в такие дни практически не выходила из конюшен, не досыпая ночей и готовя своих коней к скачкам и джигитовке. С наступлением первого дня масленицы со всего Черкасского городка собирались к назначенному месту наездники на выхоленных лошадях, украшенных дорогой сбруей. Зрители приходили пешком и приезжали на санях и нарядных возках с жаровнями внутри для обогрева.

В поле, на открытом месте, устанавливалась мишень в виде большого пучка камыша. Первый всадник на скаку должен был выстрелом из ружья зажечь камыш. Следующий всадник, держась за гриву коня, делал выстрел из пистолета по мишени. Другие конники вслед за ним прыгали уже через пылающий костер. Такие скачки продолжались до вечера, и казаки успевали поменять за это время несколько снопов камыша и лошадей.

Утомившись от скачек, казаки подъезжали к возкам и подкреплялись сабиралом – крепким напитком из меда. Молодежь украдкой ловила взоры сидевших в возках девиц.

Устраивались скачки и на выявление самой быстрой и резвой лошади. Такие скачки собирали от 50 до 100 всадников (при закладке Новочеркасска в 1805 г. в скачках участвовало 500 лошадей). Победитель получил коня со всей сбруей, пришедший вторым – несколько аршин сукна и парчи, третий – сафьян и стремена.

Во время масленицы во многих станицах сооружали снежные городки – царство зимы – с высокими башнями и стенами, для прочности облитых водой. В середине городка ставился высокий, гладко оструганный столб с подвешенным на самой вершине призом. Такие городки брались «штурмом» в последний день Масленицы.

Участники делились при этом на две группы: одна защищала городок, другая нападала на него. В некоторых станицах городки защищали девушки, используя длинные палки и стоя на скамейках, а нападали парни. Взяв город, парни получали право перецеловать всех девушек, защищавших его.

Иногда в празднике участвовало несколько станиц, и тогда представители станиц с атаманом и стариками во главе, со знаменами съезжались на рубеже станиц с общественной водкой. Здесь устраивались джигитовку, скачки, стрельбу из лука и ружей, вели примерные бои (шермиции) и дрались на кулачках. Для соблюдения порядка накануне соревнований зачитывался приказ, чтобы во время гуляний не было бесчинств. Затем участники разбивались на несколько компаний, выбирая себе ватажного атамана, двух судей и квартирмейстера. Каждая ватага получала знамена и хоругви. Гуляли до воскресенья, бродя по улицам и домам станицы. При встречах компании салютовали друг другу, устраивая потешные бои.

Устраивали на Масленицу и кулачные бои. В. Новиков в своей работе «Кулачные бои в донских станицах» писал: «“Кулачки” – состязание в рукопашном бое, были весьма популярны в казачьих станицах. Происходили ежедневно. Дрались женатые с холостыми. Так вот, в черкасских кулачных боях одной из сражающихся сторон были донские татары.

В год, о котором с содроганием вспоминают казаки, на татарской стороне выделялись богатыри Алейка и Аблашка. О последнем говорили, что он три аршина с вершком, т. е. 215 см роста при широченных плечах и груди.

На стороне черкасских казаков выделялись три богатыря: Жученков, Мыльников и Назаров. Жученковы – самый старый из родов Черкасска. Скорее всего, он был потомком иудеев-хазар. Ко времени, о котором мы рассказываем (начало XIX в.), Жученковы были своего рода донскими Ротшильдами.

По богатству с ними могли соперничать разве что казаки из атаманской династии Ефремовых да Шапошниковы. Жученковы были старообрядцами, и в 1907 г. старостой Старочеркасской старообрядческой общины был Жученков, а его помощником Шапошников.

В 1804 г. Россия не вела масштабных боевых действий. Многие казаки, в том числе десятки генералов и сотни офицеров, находились в станицах. И они были любителями сойтись в кулачном бою, где в расчет принимались только личные бойцовские качества и умение организовывать бой.

Бои в Черкасске длились несколько часов, с обеих сторон участвовало до 500 человек. Но в 1804 г. народу дома было много, а желание сойтись в бою так сильно, что после полудня к месту боя подтянулось по несколько тысяч казаков каждой из сторон.

И вот несколько тысяч таких бойцов, каждый из которых мог справиться с двумя противниками, одновременно сошлись помериться силами, без поддавков и оглядки на публику и начальство. Здесь бились часами напролет и голыми руками. Было от чего ужасаться и 30 лет спустя. Кровь растекалась по льду озера. Татары сначала держались дружно, и в какой-то момент им удалось оттеснить и окружить Жученкова и Мыльникова.

Те своими пудовыми кулаками укладывали противников, но досталось и им.

Озверевшие противники рвали в клочья одежду друг на друге и били, не сдерживая себя ничем. С обеих сторон появились убитые, и татары, пока выручка не поспела, норовили завалить Жученкова с Мыльниковым. Десятки казаков очертя голову бросались на выручку, их встречали громадные кулачища Аблашки.

В итоге татары дрогнули – может, их было меньше. Преследовали их до моста через протоку, отделявшую Татарскую станицу. Ликуя, казаки четверть часа кричали у протоки, растрачивая силы. А тем временем в Татарской поднялись все, кто мог передвигаться, включая женщин, детей, стариков и столетних старух. У кого сил было поболее, брали в руки дубинку, слабые довольствовались дрекольем из разобранного плетня. И когда эта обезумевшая толпа кинулась к мосту, не выдержали уже казаки, обратившись в бегство. Залитый кровью лед Рамазанова озера, десятки убитых и сотни искалеченных бойцов – вот итог небывалого боя.

Кулачные бои в XVIII в. были явлением общественной жизни, политики в высоком понимании этого слова, обеспечивали подлинное равенство граждан. Раз в год казаки бились в кровь, калечили или даже убивали тех, кого считали мерзавцами. Чем больше людей считали тебя мерзавцем, тем меньше шансов было у тебя уцелеть в побоище. Нечестность с согражданами обходилась дорого, порой в собственную жизнь или жизнь близких.

Главные бои проходили на Масленицу, где-то через месяц после ежегодных на Новый год перевыборов станичных атаманов, их помощников и судей. Среди казаков были личности, неудовлетворенные выборами. Кулачные бои в прощеный день давали возможность набить физиономию оппонентам (или напротив, схлопотать от них). Тем самым снималось напряжение. Постепенно кулачные бои сходят на нет.

Татарская станица существовала несколько столетий. После Крымской войны большая часть казаков-мусульман выехала в Турцию. Из великих кулачных бойцов сохранились сведения лишь о Матвее Федоровиче Корытине. Кажется, он был торговым казаком одной из Новочеркасских станиц. Но наиболее популярным был живший в XVIII в. Козин, казак то ли Багаевской, то ли Манычской станицы. Был он страстный охотник и рыболов, жил бобылем. Многократно демонстрировал и свои бойцовские качества против нескольких противников сразу из числа донских татар.

Те так были восхищены его силой и умением, что, улучив момент во время охоты на уток, опрокинули лодчонку и скрутили его, накинув сеть. После чего его увезли в степь, где он несколько лет был занят воспроизводством потомства для ослабшего татарского племени, для чего к нему свозили девиц со всей округи. В конце концов Козин бежал, убив двух сопровождающих»[37]37
  Новиков В. Кулачные бои в донских станицах // Станица. 2004. № 3 (43). С. 17.


[Закрыть].

В воскресенье вечером выносили на станичную площадь столы и скамейки, устанавливали их в круг. На столы «набирали» закуску и выпивку. Сюда со всех сторон съезжались отряды казаков во главе со своими атаманами. Приходил станичный атаман с насекой в руке, в окружении стариков и есаулов. Пили за здоровье государыни и государя, потом за донского войскового атамана и, наконец, за станичного атамана и станичников.

Был на масленицу еще один обычай «вязать колодки». Обычно на третий день масленицы девушки группами ходили по домам, где были взрослые парни, и привязывали одному из них к ноге «колодку» – обрубок полена или щепки, позже замененный лентой, платком или цветком. «Колодку» не снимали до тех пор, пока юноши не откупались. На собранные таким образом деньги устраивали вечеринки. Привязывание «колодки» сопровождалось пением песни:

 
Колодки-молодки, молоденькие
Как бы мне пожить
Как бы погулять
Мужа дома нету
Некому ревновать
Свекор-батюшка, пусти погулять.
Мужа дома нету
Некому ревновать
Я кожу спущу
Гулять не пущу
Кожа волочится
Гулять хочется.
За рекой, рекой
Ходит мой милой
Ходит мой милой
Машет мне рукой.
Милая моя,
Перейди сюда.
Я бы перешла
Речка глубока
Достаточна тонка
Люблю казака
Шестого полка
Все урядничка.
 

Деятельное участие в праздновании Масленицы принимали дети, устраивали свои скачки по улицам, стреляли из маленьких пушечек. В масленичные дни весь народ выходил на улицы, дома оставались только немощные больные.

Заключительным массовым действием в воскресенье были проводы Масленицы. Устраивался огромный костер. Торжественно привозили или приносили к костру чучело – «Масленицу». Под пение песен, громкие крики, чучело зимы – символ холода, тьмы и смерти сжигали. Сожжение чучела означало также сожжение на весь пост всяких удовольствий и развлечений.

Большое значение придавалось заключительному акту масленичных торжеств, имеющему нравственно-очистительный смысл: вечером последнего дня Масленицы, в Прощеное воскресенье, перед церковной службой просили друг у друга прощения за вольные и невольные обиды. При этом кланялись в ноги, говоря: «Простите Христа ради», в ответ звучало: «Бог простит и я прощаю». Случалось, что в такие дни мирились многолетние недруги.

Пасха

Пасха – один из самых любимых, красочных и светлых праздников! Пасха – праздник Светлого Христова Воскресения – центральное событие в духовной жизни христианина, отмечаемое с огромным благоговением, торжеством и радостью. «Праздником праздников и торжеством из торжеств» называют православные богословы Пасху.