Автор книги: Галина Астапенко
Жанр: История, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Комод, по легенде семьи, был парным изготовленному в Таганроге комоду для Александра I, двухтумбовый письменный стол, шкаф-колонка, кожаные кресла, дубовый и ломберный столы, зеркало с комодом «Шепси».
Сохранилась и мебель, бытовавшая в городе Новочеркасске, столице донских казаков: горка конца XIX в., инкрустированная карельской березой, диван из гостинного гарнитура с мягким сиденьем, обтянутые полосатым бархатом два кресла, сделанные в стиле Гамбс, и т. д.
В первой четверти XIX в. выделяются значительные мастера-мебельщики, среди них наиболее известны Г. Гамбс, А. Тур, В. Бабков. Выпускавшаяся ими мебель отличалась высоким мастерством и первоклассным качеством. Она создавалась по заказам и выполнялась из дорогих пород дерева.
В это же время увеличивается производство мебели в провинции, в мастерских помещичьих имений. Здесь применялись более простые породы дерева, иногда имело место имитация под красное дерево.
В связи с этим интересно экспертное заключение скульптора И.П. Тарасова по поводу мебели, хранившейся в атаманском дворце: «Мебель имеет музейное значение особенно как показатель провинциального мебельного мастерства начала XIX в.»[142]142
ГАРО. Ф.2577. Оп. 2. Д. 11. Лл. 22–23.
[Закрыть].
Стены дворянских домов украшали картины, оружие. На паркетном полу лежали ковры, волчьи шкуры. Хотя многие дома дворянской знати к концу XIX в. имели электрическое освещение, водопровод, ванны, все же некоторые освещали помещение при помощи свечей, которые вставляли в люстры.
Пища и утварь
Стол у донских дворян мало чем отличался от стола русских помещиков средней руки. Главную пищу, кроме овощей, которые заготавливали впрок в больших бочках и кадках, составляли домашняя птица, баранина, говядина. Вот, например, завтрак в доме генеральши: «Подали жирных куропаток в сметане, “каймак”, который хоть ножом режь, блины и оладья с медом и вишневым вареньем, и все запивалось молодым розовым вином, которое давили сами»[143]143
Краснов П.Н. Домой. С.69.
[Закрыть].
Традиция русского хлебосольства также присутствовала и у донских казаков. Принимая гостей, они старались как можно богаче накрыть стол.
Вот как встречали П.Н. Краснова, когда, будучи уже войсковым атаманом, он посетил Егорлыкскую станицу. «Стол сажени 2 длиною и полторы аршина шириною был заставлен, как на Пасху, куличами, окороками свинины, телячьими лопатками, жаренными поросятами, индейками, коржиками, густым и жирным каймаком, бутылками с вином. Причем все это было свое: своих садов, своих полей, своих рук изделие»[144]144
Краснов П.Н. Казаки империи. Ростов н/Д, 1998.
[Закрыть].
Дон в то время изобиловал рыбой, поэтому блюда из осетра, белуги, сома, сазана, стерляди, судака входили в состав меню донского дворянства. Кроме того, рыбу заготавливали впрок, поэтому янтарные балыки, черная икра, копченая и соленая сельдь также присутствовали на столе донских помещиков. Ну, и, конечно, донские дворяне, как и русские, любили пропустить перед обедом рюмку водки или выпить бокал другой виноградного вина. На десерт подавали персики, абрикосы, разного рода вишни, яблоки, груши, виноград, арбузы, дыни.
Для хранения продуктов, приготовления и подачи пищи на стол употреблялась различная посуда. Готовили пищу в медной и металлической посуде. Стол сервировался фарфоровой, фаянсовой и серебряной посудой, которая имела широкое распространение в XIX в. Фарфор и фаянс были как отечественного, так и зарубежного производства. Стол обязательно покрывался скатертью, для каждого обедающего ставился отдельный прибор, состоящий из фарфоровых тарелок, серебряных ножей и вилок, хрустальных и стеклянных бокалов.
Одежда донских дворян
Европейские моды стали распространяться на территории Войска Донского после Отечественной войны 1812 г.
В 1801 г. всем донским казакам была присвоена единая форма. Они носили куртки и чекмени – однобортные кафтаны, застегивающиеся на крючках спереди, с красной выпушкой по обшлагам и воротнику. Вместо барашковой шапки на голову надевался кивер, на шароварах положено было иметь широкие алые лампасы.
Те донские дворяне, которые служили, носили военную форму. Офицеры имели султаны на шапках (киверах), шарфы, шпоры и перчатки.
С 1804 г. офицеры получили серебряное шитье на воротники. В 1809 г. генералам Войска Донского дано было общегенеральское шитье, но вместо эполет генералы и офицеры носили серебряные жгуты на плечах. Весной 1814 г. жгуты были заменены эполетами. В 1854–1855 гг. появляются офицерские галунные погоны, эполеты остаются принадлежностью парадной формы.
Офицеры Атаманского полка носили голубые мундиры, а лейб-гвардии казачьего полка – короткие до талии красные куртки со стоячими воротниками с серебряным фигурным шитьем по воротнику и обшлагам.
Украшал мундиры казаков и аксельбант – плетение из шнурков, обвитых золотой или серебряной канителью, крепившееся на правом плече в виде двух петель и двух концов с заостренными металлическими наконечниками. Аксельбант появился в русской армии в 1762 г. и просуществовал до 1917 г. Это был отличительный знак адъютантов. Кроме того, аксельбант носили все чины корпуса жандармов, фельдъегеря, солдаты лейб-гвардии гренадерского полка. «Ученый», серебряный аксельбант носили офицеры, окончившие Академию Генерального штаба, и топографы.
На протяжении всего XIX в. одежда донских казаков сохраняет свою традиционность. Состоит из штанов с лампасами и чекменей, крой которых практически не изменяется.
Изменения в военной форме донских казаков происходят только к началу Первой мировой войны. Казачьи мундиры уже ничем не отличаются от общеармейской формы русской армии.
В XIX в. меняется и одежда казачек-дворянок. Они также начинают носить европейское платье. Красивый национальный наряд – кубелек можно было найти только в сундуках у бабушек.
Врач Д.К. Тарасов, посетивший Новочеркасск вместе с императором Александром I, писал в своих воспоминаниях: «Его величество, заметив, что многие из донских дам были не в национальном донском наряде, а в платьях и костюмах немецких и французских, приказал барону Дибичу купить дорогих шелковых и парчовых материй для подарка донским дамам с тем, чтобы они непременно носили свое национальное платье, т. е. кубельки и казацкие головные уборы».
По сохранившимся фотографиям из альбомов Иловайских и Жученковых, мы можем представить и увидеть одежду богатых слоев казачества в XIX в. Одежда донских дворян делилась не на праздничную и будничную, как у бедных, а по комплексам: одежда для дома, для балов и вечеров, для езды верхом на лошади и т. д.
Культурная жизнь
Говоря о культурной и духовной жизни донских дворян, следует сказать, что она также претерпевает значительные изменения.
Духовная жизнь донского общества, как и во всей стране, переживала мощный подъем, обусловленный победой русского народа в Отечественной войне 1812 г. Донские казаки во время военных кампаний посетили многие страны Европы и Азии, познакомились с жизнью народов, культурой этих стран, что делало их более просвещенными, расширяло их кругозор. Много нового и полезного было привнесено на Дон.
Донские помещики, участвовавшие в европейских войнах и возвратившиеся в больших чинах, жили на барскую ногу: имели обширные апартаменты, штат прислуги, собственный выезд, оркестры, давали блестящие балы. Многие выписывали литературу и все, что выходило на русском и французском языках.
Женщины-дворянки занимались не только чтением книг, но и выпиской в тетрадь, писали акварелью, вышивали.
Казачью элиту не устраивал ни начальный, ни средний уровень образования. Для продвижения по службе и для достижения высокого положения в обществе необходимо было получить высшее образование. Дети донской знати обучаются в крупных военных и светских высших учебных заведениях России. Можно привести множество примеров. Так, Иван Иванович Краснов, внук известного донского генерала Ивана Казьмича Краснова, убитого в стычке с французами у Колоцкого монастыря накануне Бородинской битвы, воспитание получил в пансионе при Харьковском университете. Он хорошо изучил иностранные языки, историю, философию и русскую литературу. Любовь к литературе и поэтическое настроение не покидали И. Краснова в течение всей его жизни. В русско-турецкую и Крымскую войны он не расставался с книгами Гете и Шиллера, изучая на бивуаках их произведения. Не удивительно, что в молодости письма к жене он писал не иначе как стихами, рисуя в них природу прекрасных турецких провинций[145]145
Донцы XIX в. – Новочеркасск, 1919. T. 1, 2. Все последующие биографии также взяты из этой книги.
[Закрыть].
Другая известная фамилия на Дону – Себряковы. Михаил Васильевич Себряков (1798–1882) окончил курс математических наук в Харьковском университете. А.М. Савельев происходил из потомственных дворян, получил первоначальное образование в Новочеркасской гимназии и окончил курс наук в Императорском Харьковском университете на историко-филологическом факультете. Аристарх Васильевич Протопопов происходил из дворян Хоперского округа, закончил Новочеркасскую гимназию, затем юридический факультет Харьковского университета со степенью кандидата прав. Александр Степанович Платов окончил артиллерийское училище с отличием. Имя его было записано на мраморную доску. В 1844 г. он был командирован за границу. Там он провел два года и посетил Германию, Бельгию, Францию, Англию, Шотландию, Швейцарию и Италию. Михаил Васильевич Греков обучался в Императорском училище правоведения в Петербурге. Восемь лет он провел вдали от дома среди привилегированной молодежи. Михаил
Степанович Марков происходил из донских дворян, закончил Новочеркасскую гимназию, а затем Харьковский университет со степенью кандидата прав в 1854 г. Был одним из самых образованных в среде своих сослуживцев.
Николай Иванович Краснов еще в малолетстве был отдан в 1-й кадетский корпус в Петербурге. По окончании Крымской войны был зачислен в Академию Генерального штаба.
Его сын Краснов Андрей Николаевич окончил курс 1-й петербургской гимназии, а затем поступил в университет на отделение естественных наук физико-математического факультета. В 1855 г. он окончил университет со степенью кандидата и был оставлен при университете для приготовления к профессорскому званию. В1887 г. А.Н. Краснов был командирован в Западную Европу для окончания своего образования.
Сергей Иванович Иловайский родился в Троице-Харцизской слободе Миусского округа области Войска Донского. Мать обращала большое внимание на его учение. До восьми лет он учился у немки-гувернантки, а затем недолго у француженки. Немецким языком овладел хорошо уже в детстве, а французский, английский и итальянский языки изучил впоследствии самостоятельно. В 1872 г., когда ему было 11 лет, он поступил во второй класс классической петербургской гимназии, по окончании которой поступил в петербургский университет на административное отделение юридического факультета.
Алексей Михайлович Золотарев родился в 1853 г. и принадлежал к числу донских дворян. Первые годы детства он провел в имении своего отца, в Донецком округе, где начал свое воспитание под руководством гувернера. Затем провел два года во французском пансионе в Одессе. После чего поступил в 3-й класс Новочеркасской гимназии. Затем окончил юнкерское училище, а через четыре года выдержал конкурсные экзамены и поступил в Николаевскую Академию Генерального штаба, которую и окончил по первому разряду в 1883 г.
Н.Н. Ефремов – представитель самой знатной и старейшей фамилии на Дону. В 13 лет его отвезли в Петербург, где он воспитывался в Михайловском артиллерийском училище, при котором он окончил офицерские классы.
И.И. Краснов одинаково искусно владел саблей и пером. Он – участник Крымской и турецкой войн, был прекрасным публицистом. Ему принадлежат статьи «О донской казачьей службе», «Низовые и верховые казаки», «Малороссияне на Дону», из поэтических произведений наиболее известны «Тихий Дон» и «Князь Василько».
Себряков Михаил Васильевич служил в лейб-гвардии, а затем вышел в отставку в 1827 г. Служил по выборам дворянства: войсковым казначеем, асессором войсковой канцелярии, войсковым дворянским депутатом. Михаил Васильевич был человеком ученым, и не только потому, что получил высшее образование, но и потому, что в продолжении всей своей жизни беспрерывно был занят естественными науками, производя открытия по этой части. Он имел довольно обширный астрологический кабинет и делал постоянные наблюдения над планетами. Его гипотеза «Три спутника» с рисунками Сатурна и его колец была напечатана в 1869 г. Ему же принадлежит брошюра «О бациляриях». По ней можно судить, что он был осведомлен и в этой части естествознания. Михаилу Васильевичу была близка и область поэзии. Им был опубликован сборник стихов.
В домашней жизни Михаил Васильевич был настоящий англичанин-пуританин. Будучи постоянно занятым изысканием по естественным наукам, он не мог выносить никакого беспокойства со стороны детей. Поэтому они жили в особых флигелях его обширной усадьбы. Он также требовал от них, чтобы, приходя к нему, они (дети) были всегда опрятно одеты. И если приглашал их к себе обедать, то это требование должно быть исполнено с особенной строгостью.
Заинтересованный своими исследованиями, Михаил Васильевич очень любил, когда кто-либо из сыновей или его посетителей любовался телескопом, меридиональными снарядами и прочими пособиями по изучению практической астрономии. Посетитель доставлял хозяину большое удовольствие, когда заявлял о желании проверить свои часы. Ему немедленно давалась точная до секунды местная цифра, кроме того, можно было узнать, какой в это время был час в Лондоне, Архангельске, Нью-Йорке, Сиднее и т. д.
Второй сын Себрякова Василий Михайлович был областным предводителем дворянства в начале 70-х гг. Младшая дочь Анна поступила послушницей в Усть-Медведицкий женский монастырь, где в большом постриге получила имя Арсении и управляла этой обителью до самой смерти в 1905 г.
Другим англоманом был Александр Степанович Платов. Он с большой симпатией относился к английским обычаям и строю жизни. На досуге он читал английских авторов и переводил с английского техническую литературу. Александр Степанович был удостоен чести преподавать артиллерию великим князьям Константину Николаевичу, Николаю Николаевичу и Михаилу Николаевичу. За это был награжден пожизненным пансионом, а также портретами великих князей с собственноручными подписями.
В течение 1861–1862 гг. Александр Степанович преподавал артиллерию в бозе почившему государю наследнику цесаревичу Николаю Александровичу, после кончины которого Александр Степанович получил на память пресс-папье, представлявшее точную копию известной «царь-пушки». Эта пушка, по высочайшему указу, была включена в фамильный герб Платова.
Донские казаки были не только талантливыми полководцами, храбрыми воинами. Среди них были и талантливые художники, писатели, врачи, ученые.
Иван Андреевич Петровский, тайный советник, был назначен областным врачебным инспектором. В 1875 г. он создает общество донских врачей. В свободное от работы время Иван Андреевич занимается садоводством, преимущественно виноградарством. Он первым начал заниматься шелководством. Свободное владение французским, английским, итальянским, польским и славянскими языками давало ему возможность читать в подлинники иностранных авторов. Будучи человеком, интересующимся и неравнодушным, он вместе с сыновьями-студентами изучал юриспруденцию. Отличался простотой в обращении и твердым независимым характером.
Из донских дворян талантливым художником был Николай Дубовской. В 1898 г. был удостоен звания академика. Лучшие его картины – «Зима», «Ранняя весна», «Притихло», «На Волге».
Среди донских дворян были не только англоманы, но и казакоманы. Таковым был Гавриил Иович Боков – генерал-майор свиты Его Величества. Он необыкновенно любил все донское. По его мнению, не было в мире лучше страны, как донская область, и лучших людей, чем донские казаки. Он чрезмерно радовался успехам казаков как на военном, так и на гражданском поприще. Насколько от него зависело, он старался всеми силами содействовать насаждению просвещения на Дону. При нем было значительно увеличено число войсковых стипендиатов в высших учебных заведениях.
Донские дворяне, проживающие в своих имениях, стараются поставить сельское хозяйство – хлебопашество, скотоводство, садоводство – на возможную высоту.
Происходят изменения и в культурной жизни донских дворян. Атаман Алексей Васильевич Иловайский, который был атаманом в 1821–1827 гг., обращает внимание на отсталость донцов и покровительствует делу распространения среди них просвещения. Сам он любил роскошь и блеск дворцового этикета, делал приемы. Выезды его торжественно сопровождались конвоем от Атаманского полка и нескольких адъютантов. Иловайский старался поднять общественный уровень донской столицы, поощряя вечерние собрания, танцы, выписал приличную театральную труппу, позаботился о снабжении города хорошей водой, мостил улицы.
Многие из дворян обучались в университетах Петербурга и Москвы. Живя там, они приобщаются к культурной жизни столицы, посещают театр, оперу. Вернувшись на Дон, некоторые из них создают кружки, популяризовавшие на Дону любовь к музыке и драматическому искусству.
Особенно много кружков появляется в 60-е гг. Организацией подобных кружков у себя на дому и в обществе занимается Михаил Васильевич Греков, уже будучи войсковым прокурором города Новочеркасска в 1859 г. Зимой он устраивает любительские музыкально-вокальные вечера. Сам Михаил Васильевич был не чужд литературы и поэзии, оставил после себя несколько десятков стихотворений (часть была напечатана в столичных журналах) и собственного сочинения вокально-хоровую вещь на слова М. Лермонтова «Два великана».
В XIX в. открываются стационарные театры: в Таганроге в 1827 г., в Новочеркасске в 1858 г. и Ростове в 1863 г. Открытие постоянно действующих театров, безусловно, оказывает влияние на культурную жизнь казаков этих городов, формирует театральную публику.
Оживляется культурная жизнь и в казачьих станицах. Проводятся танцевальные вечера, дают концерты заезжие артисты, ставятся любительские спектакли. Некоторые помещики имеют собственную музыку, состоящую из неплохих музыкантов.
Благодаря полученному образованию в университетах и других высших учебных заведениях, в столице появилось много образованных казаков: это генерал А.М. Золотарев – начальник Интендантской академии, профессор статистики, закончивший карьеру сенатором, профессор И.В. Мушкетов, начальник Военно-медицинской академии В.В. Пашутин, физиолог Г.Н. Бренев, биолог и выдающийся ботаник А.Н. Краснов, лейб-медики А.В. Попов и С.М. Васильев, писатели А.И. Косоротов, Р. П. Кумов, И.М. Максимов, адвокат Л.В. Греков, художники Н.Н. Дубовской и И.И. Крылов. По мысли Мушкетова, решено было организовать в столице казачий клуб, где могли бы встречаться и проводить досуг в родной семье казаки, живущие в Петербурге. Так возник «Донской курень». Здесь собирались как пожилые и сановные люди, так и донская учащаяся молодежь: студенты и курсистки. Они общались с выдающимися писателями, учеными, художниками. Приобщались к столичной культуре, усваивали новые взгляды, идеи и везли их в свои станицы, таким образом влияя на культурную жизнь донских станиц.
В то же время студенты были как бы живой связью с Доном. Возвращаясь с каникул, они привозили последние новости с Дона, приветы от родственников и знакомых. Привозили им и станичные гостинцы: балыки, вяленую дичь, донскую тарань, портошное молоко, каймак, бурсаки печеные на нардеке (сухие лепешки).
Каждый казак, призванный на царскую службу, должен был принести с собой двухнедельный запас бурсаков, а также сушеную вишню, курагу.
Ко дню донской казачки, 21 ноября, устраивали донской бал. Он проходил в собрании Армии и Флота, куда приглашались жившие в столицах казаки всех войск, студенты, юнкера, офицеры казачьих гвардейских полков, штатские сановники, ученые.
В программах участвовали казаки-артисты, исполнялись донские песни, танцевали казачьи и кавказские танцы, а дончихи-курсистки устраивали богатый буфет со всякими станичными деликатесами[146]146
Скрылов А.И., Губарев Г.В. Казачий словарь-справочник. Кливленд, 1966. С. 219.
[Закрыть].
На этих балах женщины-казачки блистали своей красотой. На Дону сложился свой образ женской красоты. Еще В.Д. Сухоруков описывал с восхищением черкасских красавиц, живших в XVIII в. И этот эталон женской красоты сохранился вплоть до XX в. Вот как описывает тип черкасской красавицы уже в начале XX столетия Петр Николаевич Краснов: «…низовая казачка, черкасская девушка. Что может быть красивее? Высока, стройна, как молодая раина… Грудь была очерчена желтоватым шелком легкой блузки. Английская суконная юбка цвета пыли легко облегала стройные длинные ноги. Совершенно черные громадные глаза, в них темно-коричневый агатовый раек с черным глубоким зрачком в темном обводе смуглых трепещущих век с длинными густыми ресницами под широким размахом черных бровей. Под красным бархатом губ были видны ровные белые зубы. Смуглые щеки обнаружили глубокие ямочки у рта»[147]147
Краснов П.Н. Домой. С. 76.
[Закрыть].
На один из вечеров специально из Новочеркасска был приглашен полный состав Войскового хора, который прибыл в старинных синих чекменях с откидными рукавами. Приехал на этот вечер и народный писатель А.А. Карасев. Его появление на эстраде произвело необычайный фурор. Это был высокий стройный старик со смуглым казачьим лицом, с пышной шевелюрой вьющихся седых волос, с такими же усами и бородой. Одет он был в широкие шаровары с алыми лампасами и синий чекмень, подпоясанный синим шарфом. Своим видом он олицетворял старый седой Дон.
Огромные торжества устраивались по поводу приезда на Дон русских царей и их наследников. В «Донских областных, ведомостях» за 1872 г. сохранилось подробное описание о посещении государем императором Александром II области Войска Донского 12, 13 и 14 августа. Вот как проходило это торжество: «По этому поводу был проведен церемониал войскового круга, в котором участвовали штаб– и обер-офицеры, классные чиновники, станичные атаманы и депутаты всех станиц О.В.Д., а также дивизион казачьего учебного полка.
Церемониальное шествие открывал урядник. Несший герб города Новочеркасска, далее несли станичные знамена, знамена, пожалованные полкам, бунчуки и знамена, пожалованные Войску Донскому: бунчуки «Дмитрий Солунский» и «Крест животворящий» и по 15 знамен красного и голубого цветов с изображением святых, пожалованных императором Петром I, а также императрицами Анной Иоанновной, Елизаветой Петровной, Екатериной II. Затем несли грамоты, жалованные русскими царями и войсковые регалии: насеку, булаву и бунчук.
Шествие сопровождалось войсковой музыкой. По прибытии процессии к Вознесенскому собору, архиепископ Донской и Новочеркасский с духовенством встречал крестами и святыми иконами.
По приезде государя в Новочеркасск, гром орудий и колокольный звон возвещали жителям донской столицы о прибытии высоких гостей. Его величество, на платформе, убранной флагами и гирляндами, был встречен генералами, чиновниками, состоящими в придворных званиях, предводителями дворянства и штабом войскового наказного атамана. Здесь Его императорскому Высочеству, Наследнику цесаревичу был поднесен золотой пернач – знак атаманского достоинства.
Царь верхом на лошади проехал по Крещенскому бульвару, украшенному тремя арками, на одной из которых была надпись: «Добро пожаловать, Великий государь».
Наконец, царь вступил в старинный казачий круг, составленный из знамен, регалий и грамот, пожалованных Войску за верную его службу и военные отличия. Знамена троекратно преклонились перед царем.
Монарх посещает Вознесенский собор, где он был встречен Высокопреосвященным Платоном, архиепископом Донским и Новочеркасским, который благословил государя Донской иконой Божьей Матери. После чего была произнесена усердная молитва: «Господи, благодарим тебя, Милосердный храни Его и сопутствующих Ему Благоверных чад… Огради их промыслом Божьим от всяких зол и наветов. Господи, спаси царя!»
После окончания церемониала государь подъехал к атаманскому дому, где был встречен хлебом-солью, поднесенного на серебряном блюдце, изображавшего полотно знамени, а на солонке была изображена вторая печать донских казаков. Царю была подарена работа Верховцева, изображающая Ермака и графа Платова, выполненная из серебра. Вес ее достигал два пуда.
Вечером были устроены народные гуляния в городском Александровском саду, украшенным несколькими тысячами фонарей. В заключение вечера на Александровской площади был сожжен красивый фейерверк. Народные гулянья посетил и царь. Ему были подарены седло и конская сбруя работы местных мастеров.
На следующий день государь-император посетил калмыцкий хурул и Донской Мариинский институт. Вечером этого же дня Его Величество дал обед на 150 человек. День был закончен балом в доме дворянского собрания. Его величество был одет в мундир лейб-гвардии казачьего полка и прибыл вместе с августейшими сыновьями. Роскошные туалеты дам смешались с блестящими мундирами кавалеров. О пребывании государя еще долго вспоминали и рассказывали на Дону».
Благотворительность донских дворян
Почти все донские дворяне в той или иной степени занимались благотворительностью.
Из сохранившегося фамильного архива Астаховых известно, что Емельяну Никитичу Астахову было объявлено благословение Святейшего Синода «За пожертвование Вами в пользу Николаевской церкви Усть-Хоперской станицы сребропозлащенных вещей, как то: потира, украшенного стразами, дискоса, звезды, двух блюдцев, лжицы, копия и ковшика, весом все в 8 фунтов, на сумму 365 рублей серебром 28 августа 1846 года»[148]148
ГАРО. Ф. 81. Оп. 1. Д. 22. Св. 7.
[Закрыть].
Или вот еще один документ. «Донская консистория просит шталмейстера Высочайшего двора Василия Ильича Денисова, уточнить какое количество земли вы предназначаете пожертвовать под церковь, необходимо иметь план земли, с обозначением на плане особыми линиями площадь под церковь»[149]149
ГАРО. Ф. 107. Оп. 1. Ед. хр. 12.
[Закрыть].
Известный на Дону общественный деятель и публицист Иван Иванович Краснов главной задачей своей жизни считал добрые дела и делился с ближними не только советами, но и входил в домашний быт всякого бедняка и по-братски раскрывал свой кошелек. Получив хорошее состояние, он постоянно сам нуждался, потому, что не мог устоять ни перед какой просьбой о помощи. Дом его всегда был полон бедными студентами. Он их кормил, одевал и заботился об их определении на службу. Немало проживало у него сирот и детей бедных родителей. Он также заботился о них, развозил и устраивал по разным учебным заведениям[150]150
Донцы XIX в. Новочеркасск. T. 2. И все последующие сведения о благотворительности донских дворян взяты из этой книги.
[Закрыть].
Большой благотворительностью занимался Себряков Михаил Васильевич. Будучи почетным смотрителем Усть-Медведицкого училища, делал большие денежные пожертвования в пользу этого учебного заведения (всего более 15 тысяч рублей). Им было также прислано 144 тома книг в дар публичной библиотеке Усть-Медведицкой станицы, в отличном переплете. Кроме того, на 500 рублей им была приготовлена мебель для этой библиотеки. В Себрове на его средства была построена церковь во имя святителя Митрофана.
Из потомственных дворян Усть-Медведицкого округа был Иван Михайлович Попов. При его содействии была выстроена церковь. В Михайловке Ростовского округа им были основана школа для крестьянских детей и открыта крестьянская касса взаимопомощи, куда он пожертвовал 200 рублей.
Иван Андреевич Петровский принимал деятельное участие во многих благотворительных и просветительских делах общества. Михаил Васильевич Греков жертвовал крупные суммы в кассу общества для пособий бедным донским учащимся.
Михаил Степанович Марков сделал крупные денежные пожертвования на общественные дела. 26 тысяч рублей были им вложены для образования стипендий в будущем пансионе-приюте для детей донских дворян, 2 тысячи рублей – на пансион-приют для детей народных учителей области Войска Донского и 8 тысяч рублей – на глазную лечебницу при больнице общества донских врачей.
Наследники Василия Артемовича Кутейникова в память отца пожертвовали капитал в 1000 рублей. На проценты от этой суммы был учрежден приз артиллеристам (ездовым), оказавшимся лучшими на испытаниях в лагерном сборе артиллерии Войска Донского.
Таким образом, мы можем подвести итоги всему вышесказанному по дворянской усадьбе XIX в.
Поместья донских дворян находились во всех округах области Войска Донского, некоторые имели их и за ее пределами, но особенно много их было в Миусском и Донецком округах. В это время усадьбы донской знати почти не отличались от имений российских дворян.
Донские помещики стремились расположить свои усадьбы в живописных местах, на берегу речки или вблизи другого водоема. Дома чаще всего строили из кирпича, делали их просторными. Поскольку строительство велось по планам и под надзором хороших архитекторов, то постройки отличались изяществом и хорошим вкусом. Дома богатых помещиков отличались роскошью, на их строительство затрачивалось 50 тысяч, а то и свыше 100 тысяч рублей серебром. Такие дома имели от 15 до 20 комнат, расположенные в двух этажах.
Дома же незажиточных дворян были более скромными, строились из земляного кирпича или дерева. Крылись кровельным толем и состояли из четырех комнат: приемной, спальни, кабинета и детской. При домах находились хозяйственные постройки: конюшни, погреба, сараи для экипажей, амбары для ссыпки хлеба. Дворянские усадьбы окружала ограда, что придавало и самой усадьбе и улице опрятный вид. Подворья украшали клумбы из цветов.
Внутреннее убранство донских поместий не уступало российским. В домах донских дворян можно было увидеть заграничную мебель, музыкальные инструменты. Многое привозилось из Западной Европы в Таганрогский порт.
Европейские моды начинают распространяться на донской земле после войны 1812 г. Женщины-дворянки начинают носить европейское платье, мужчины-дворяне, которые находятся на военной службе, носят военную форму, те же, которые находятся на гражданской службе, носят фрачные костюмы.
Стол донских дворян мало чем отличался от стола российских дворян. Овощи заготавливали впрок в бочках и кадушках: капусту, огурцы, помидоры, яблоки, рыбу, варили всевозможные варенья.
Из мяса наиболее употребляема была домашняя птица, баранина и говядина употреблялись только в большие праздники. Дон изобиловал рыбой. Блюда из осетра, белуги, сома, сазана, стерляди, а также черная икра, янтарные балыки, копченая и соленая сельдь входили в состав меню донского дворянина.
Любое застолье не обходилось без горячительных напитков. Вина были как покупные, так и домашние: наливки собственного приготовления, виноградное вино. Заканчивался стол десертом, состоящего из персиков, абрикос, вишни, яблок, груш, винограда, арбузов и дынь.
Стол накрывался скатертью и сервировался фарфоровой, фаянсовой, хрустальной и серебряной посудой. Перед каждым обедающим ставился отдельный прибор.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.