Текст книги "Мученики науки"

Глава одиннадцатая
Наука и отечество

Трудности производят чудеса.

Ла-Брюйер

В доказательство того, какие средства может дать гений ученых для защиты наций от внешних врагов, мы не встретим примера более подходящего, чем геройское сопротивление Сиракуз, осажденных римлянами слишком за 2000 лет тому назад.

Ужас овладел жителями города, когда армия Марцелла обложила город с двух сторон. Им казалось, что они ничего не могут противопоставить таким значительным силам и со страхом ожидали уже сдачи родного города.

Но они забыли, что в стенах его живет великий гражданин, гениальнейший геометр и горячий патриот.

«Архимед, – рассказывает Плутарх, – привел в действие свои машины и вот на римскую армию посыпался целый град стрел и настоящий каменный дождь, падавший с ужасной силой. Никто не мог устоять под ударами орудий Архимеда. Они опрокидывали все на своем пути и вносили беспорядок в ряды войска. Немало досталось и флоту. То появлялись с вершины стен громадные бревна, которые, опускаясь на корабли, топили их собственным весом, то протягивались к кораблям какие-то цепкие железные лапы и длинные клювы, перевертывали их носом кверху, а кормою вниз и погружали в морскую бездну, то, наконец, что-то заставляло корабли вертеться на месте и затем бросало их на подводные камни и вершины скал, окаймлявших основание стен. Большая часть бывших на кораблях людей погибала при этом»[139]139
  Плутарх: «Жизнь знаменитых людей. Марцелл».


[Закрыть].

В сочинениях Диодора Сицилийского, Гиерона и Паппуса есть указание на то, что Архимед даже поджег римский флот, наведя на него солнечные лучи помощью зажигательных зеркал. Точные опыты показали, что если великий механик пользовался плоскими зеркалами, то дело могло происходить именно так, как рассказывают древние историки[140]140
  Бюффон проверил этот замечательный опыт в 1747 году и подтвердил действие Архимедовых зеркал. При помощи системы из 168 плоских подвижных зеркал, направленных в одну точку, Бюффон зажег дрова и расплавил свинец на расстоянии 150 футов.


[Закрыть].

Все население Сиракуз сплотилось так тесно, что составило как бы одно тело, душою его был Архимед, руководивший применением машин. «Римляне были до того напуганы, – говорит Плутарх, – что при виде спускавшейся со стены веревки или полена, тотчас же обращались в бегство с криком: “Это опять какая-нибудь машина, придуманная Архимедом на нашу погибель!”»

Невозможно сомневаться в справедливости того, что говорится в истории о великом защитнике отечества, когда познакомишься с несомненно принадлежащими ему открытиями, свидетельствующими о его гениальности. В самом деле, по своим работам Архимед занимает первое место в ряду величайших математиков. «Кто в состоянии понять это, – говорил Лейбниц, – тот уже меньше удивляется величайшим открытиям нашего времени». Лагранж сказал об Архимеде, что он был творцом древней механики.

Архимед

Мы обязаны Архимеду открытием квадратуры, параболы и отношения между объемом шара и цилиндра. Эта последняя теорема есть одна из замечательнейших в геометрии. Ему принадлежит также изобретение винта, названного. Архимедовым, открытие гидростатического закона, носящего его имя, теории рычага и закона плавающих тел. Царь Гиерон поручил ему устроить громадный корабль, описанный Атенеем и по-видимому представлявший что-то необыкновенное.

Великий математик за минуту до своей смерти обдумывает новые математические комбинации

Однако гений Архимеда не в силах был спасти отечество. Римляне хитростью овладели Сиракузами и, не смотря на запрещение Марцелла, великий геометр был убит римским солдатом. По словам Тита Ливия, Архимед сидел на площади, погруженный в глубокую задумчивость, и рассматривал начерченные им на песке фигуры, когда римский солдат занес над ним меч и убил его.

Оставляя историю древних времен и обращаясь к нашей эпохе, мы и в ней, особенно во время войн Первой Французской Республики, встретим много указаний на то содействие, какое оказывает Наука защите отечества. В ту эпоху, до сих пор еще стоящую уединенно по грандиозности своих событий, появлялись действительно великие характеры, делающие честь всему человечеству.

Таков именно был Лазар Карно[141]141
  Род. в Ноле, маленьком городке Бургони, 13 мая 1753 г.


[Закрыть]. Выйдя из Мезьерской школы инженерным офицером, он обратил на себя внимание своими работами по математике, а именно теоремой «О трате сил», считающейся одним из важнейших открытий механики. «Эта драгоценная теорема, – говорит Араго, – известна всем инженерам. Ею руководятся они в практике и благодаря ей, избегают тех грубых ошибок, какие делали их предшественники»[142]142
  Биография Лазара Карно.


[Закрыть].

В 1792 г., когда столько опасностей угрожало Франции, Карно решился посвятить все свои знания, все силы, всю свою настойчивость защите отечества.

В начале 1793 года бедствия сменялись одно другим и Франция, казалось, стояла на краю гибели. Тогда Карно, вступившему в Комитет Общественного Спасения, была поручена администрация войска и высшее руководство военными действиями. Положение дел представлялось в высшей степени затруднительным: всюду царствовал беспорядок и смятение, везде чувствовался недостаток в съестных припасах и деньгах. С севера и с востока, через Пиринеи и через Альпы неприятель проникал на французскую территорию. Течение Луары находилось в руках 100 тысяч возмутившихся вандейцев, в Лионе началось восстание, Тулон сдался англичанам. Французскими войсками, не имевшими ни оружия, ни припасов, овладело глубокое уныние.

Карно сделал просто чудеса: силою своего ума, деятельности и познаний он все исправил, все устроил и спас свое отечество от угрожавшей ему опасности. Современники имели полное право сказать о нем, что «он организовал победу»; потомство вполне подтвердило это мнение. Карно брал простого сержанта и в несколько месяцев создавал из него сначала дивизионного генерала, а потом и главнокомандующего. Правда, что имя этого сержанта было Гош. Если дела шли дурно где-нибудь, стоило только явиться туда Карно и все принимало другой вид.

Шестидесятитысячная армия под предводительством принца Кобургского, осадила Мобёж. Генерал Журдан, командовавший французскими войсками, получил приказание отбить осаду, но колебался начать наступательные действия, потому что его силы были слабее неприятельских. Взбешенный этим, Карно сам тотчас отправился в Мобёж и заставил Журдана перейти в наступление. Но первые колонны были отброшены. Тогда Карно немедленно удалил главнокомандующего, схватил ружье и, став во главе одной из колонн, увлек за собою все войско. Через несколько минут принц Кобургский уже отступал, сняв осаду Мобёжа. В течении двух месяцев Тулон был взят обратно, вандейцы разбиты и все французские границы очищены от неприятельских войск.

Лазар Карно. Самоотверженный патриот увлекает за собой все войско

Изгнанный во время директорий, Карно возвратился во Францию после 18 брюмера и был избран, в 1802 году, народным трибуном, но вскоре он оставил общественную службу. После своего вступления в Институт (Академия Наук) он издал замечательное сочинение под заглавием: «Rеfel ctions sur la methaphysique du calcul infinitеsimal». Никогда не заботясь ни о личных удобствах, ни о приобретении богатства, он покидал свое мирное убежище ученого лишь в том случае, если общество нуждалось в его услугах. Так поступил он во время бедствий 1813 года. Наполеон назначил его губернатором Антверпена, и Карно защищал этот пост с таким мужеством и с таким успехом, что он остался за Францией даже после заключения мирного трактата.

Во время отречения Наполеона Карно был назначен членом Временного правительства, но по возвращении Бурбонов ему опять, как и после 18 фруктидора, пришлось отправиться в изгнание.

Император Александр I предложил Карно паспорт на жительство в Польше. Знаменитый изгнанник действительно пробыл некоторое время в Варшаве, а потом переехал в Пруссию, в Магдебург, где и оставался до самой смерти.

«Внутренняя жизнь моего отца в Магдебурге, говорит Ипполит Карно, ничем не отличалась от той, какую он вел везде и всегда; скромные средства давали ему возможность удовлетворить всем своим вкусам. Я не знаю человека менее прихотливого относительно себя и более щедрого относительно других».

Л. Карно

Он любил отдаленные прогулки и, возвращаясь с них, почти всегда приносил с собою или поучительную заметку, или какое-нибудь стихотворение. Страстно любя музыку и цветы, он чувствовал себя счастливым в уединении, в обществе своих книг. «Когда у меня является потребность говорить, – я пишу, – сказал он о себе, – когда мне захочется слушать, – я читаю».

Ни один путешественник не проезжал через Магдебург, не попытавшись увидеть знаменитого изгнанника.

Любовь к отечеству была господствующей страстью Карно до самого конца его жизни. «Французский народ, – писал он за несколько дней до своей смерти, – лучший изо всех народов».

Однако здоровье стало изменять ему. «Я прозябаю спокойно, – говорил он, – как старый дуб, приближающийся к своему концу»[143]143
  «Mеmoires, publiеs par Hippolyte Carnot».


[Закрыть].

Он умер тихо и без всяких страданий 2 августа 1823 года.

В то время, когда Карно руководил военными действиями французской армии, во Франции было сделано необыкновенное изобретение, сильно содействовавшее ее успехам – воздушный телеграф несчастного Клода Шаппа.

Клод Шапп, племянник астронома, аббата Шаппа Д’Отерош (см. стр. 13), родился в Брюлоне, в департаменте Сарты. Как младший член многочисленной семьи, он поступил в духовное звание и в Баньолэ получил весьма доходный приход, что дало ему средства для производства страстно любимых им физических исследований.

Шапп воспитывался в семинарии недалеко от Анжера, а братья его, которых он очень любил, жили в пансионе, находившемся в полумиле от семинарии. Сильно скучая о братьях, он, чтоб хоть чем-нибудь утешить себя в этой тяжелой разлуке, изобрел остроумный способ переговариваться с ними. Он устроил прибор, состоявший из деревянной вращающейся на стержне линейки, которая была снабжена по концам двумя другими подвижными линейками, и посредством этого прибора делал знаки, соответствовавшие буквам и словам. Это детское открытие послужило началом воздушного телеграфа, изобретенного Шаппом впоследствии, во время войн Республики.

Желая применить свое изобретение к нуждам французской армии, Клод Шапп приехал, в 1792 году, в Париж. После долгих и напрасных попыток, он, наконец, получил позволение установить один из своих телеграфов в маленьком павильоне по левой стороне заставы Еtoile. Двое братьев помогали ему в его опытах, давших самые удовлетворительные результаты.

Испытавший уже столько затруднений, изобретатель думал, что теперь он достиг цели и что выгоды нового изобретения будут оценены по достоинству. Тщетная надежда! Однажды, ночью, какие-то не то завистники, не то мошенники, может быть, просто враги всякой новой идеи забрались в павильон и унесли телеграфный аппарат.

Это таинственное исчезновение телеграфа до того обескуражило Шаппа и его братьев, что они, вероятно, навсегда отказались бы от своего предприятия, если б не одно событие, снова давшее им некоторую надежду на успех. Старший из братьев Шапп был избран департаментом Сарты в члены Законодательного Собрания. Рассчитывая на его влияние, Клод Шапп опять приехал в Париж, где до сих пор испытывал только одни неудачи, и устроил другой телеграф в прекрасном парке Менильмонтана, принадлежавшем Лепельтье де Сен-Фарго.

Братья Шапп горячо принялись за усовершенствование своего аппарата, как вдруг с ними случилась новая беда. Раз, утром, к ним прибежал в сильнейшем страхе один из их помощников и настаивал, чтобы они поскорее скрылись. Дело было вот в чем: народ стал беспокоиться при виде постоянных сигналов, подававшихся с телеграфа, и заподозрил что-то недоброе в постоянном движении этих больших черных рук, то поднимавшихся к небу, то опускавшихся к земле. В 1792 г. точно так же, как и в 1870, готовы были повсюду видеть предательство и шпионство. В новом аппарате заподозрили орудие тайных сношений с королем и с пленниками, заключенными в Тампле, вследствие чего толпа невежд не только сожгла телеграфные аппараты, но и требовала головы Шаппа!

Толпа сжигает телеграфный аппарат Шаппа

Несколько времени спустя Шапп, до крайности возбужденный такими препятствиями, в третий раз стал добиваться позволения установить на свой счет новый аппарат и успел в этом, благодаря влиянию своего брата, все еще бывшего депутатом. Он устроил три станции, из которых одна находилась в Менильмонтане, другая в Экуэне, третья в Сен-Мартен-Дютертре. Расстояние между смежными станциями равнялось трем милям. Таким образом, в 1793 году, братьями Шапп была окончательно установлена система воздушного телеграфа, действовавшего потом во всей Европе до изобретения электрического телеграфа.

Когда заведующие станциями вполне ознакомились с приемами и управлением воздушного телеграфа, изобретатель просил правительство назначить экспертизу. Целый год не получался ответ: вероятно прошение затерялось во время смены различных правительств.

Один депутат по имени Ром, несколько знавший физику, нашел объяснение, приложенное Шаппом к его прошению, в канцелярии министерства Народного просвещения. Пораженный ясностью изложения и понимая важность этой работы, он с величайшей похвалою отозвался о ней перед комитетом. Рома назначили докладчиком по этому проекту 4-го апреля 1793 г. он взошел на трибуну с мемуаром Шаппа в руках и добился от Конвента 6000 франков для производства опытов с воздушным телеграфом.

Опыты состоялись 12 июля того же года. Доно и Лаканаль, комиссары Конвента, находились в С. Мартене, на одной из крайних станций, с Авраамом Шаппом; Арбога и несколько других депутатов в Менильмонтане с Клодом Шаппом.

Испытание продолжалось три дня. На расстоянии семи миль все депеши были переданы с удивительной точностью и быстротой. По возвращении в Париж комиссары отдали Конвенту отчет, на основании которого Собрание постановило без дальнейшего промедления устроить телеграфную линию из Парижа в Лилль. Исполнение этого предписания было поручено Клоду Шаппу. Конвент счел даже нужным почтить его по этому случаю титулом «телеграфного инженера».

Работы по устройству этой линии продолжались более года. Нечего и говорить, сколько пришлось преодолеть препятствий, сколько нужно было выказать терпения и настойчивости для осуществления такого нового дела. Только мужество, энергия и согласие трех братьев, заинтересованных в успехе предприятия, слава которого всецело принадлежала им, могли восторжествовать над всеми трудностями.

В конце 1794 г. телеграфная линия между Парижем и Лиллем была готова. 30 ноября Конвенту дают знать по телеграфу о победе, одержанной Кондэ над австрийцами.

Телеграмма шла из Лилля всего лишь несколько минут она была доставлена в Собрание и президент прочел ее при громких аплодисментах со всех депутатских скамей.

Тотчас же по телеграфу послали следующий ответ на депешу: «Северная армия заслужила благодарность отечества». В тоже время был отправлен декрет о перемене фамилии Кондэ в Nord-libre (освободитель севера).

Депеша, ответ, декрет – все это передается с такой удивительной быстротой, что изумленный неприятель спрашивает себя: уж не располагает ли республика какими-нибудь магическими средствами или уж не заседает ли сам Конвент среди армии.

Так начал действовать воздушный телеграф, оказавший столько услуг Франции и всей Европе, пока его не сменил телеграф электрический. Подобно открытию фабрикации соды, селитры и способа добывания серы из серного колчедана, подобно вообще всем успехам нашей индустрии, это открытие явилось вследствие потребностей, вызванных ужасной войной, повсюду окончившейся победами.

Аббат Клод Шапп умер во время Первой Империи. Возвращаясь с торжественного обеда, устроенного учеными, и сопровождавшегося обильными возлияниями, Шапп упал в колодезь. Изобретатель воздушного телеграфа кончил жизнь таким же образом, как астролог в известной басне.

Сильван Бальи (род. 1736 г.) тоже принадлежал к числу знаменитых ученых, пользовавшихся наукой для служения человечеству и родине. После того как Бальи сделался известен своими наблюдениями над луной и зодиакальными звездами, а также своей «Историей древней и новой астрономии», его избрали в члены Академии Наук и он занял одно из почетнейших мест между первоклассными учеными. Впоследствии ему пришлось занять первенствующее положение также и в иерархии политической, причем он однако же, к общему сожалению, пал жертвою увлечений, против которых не мог устоять по своему характеру.

Сильван Бальи

По желанию сограждан, Бальи занимал самые высокие общественные должности: он был назначен первым избирателем своего округа, первым депутатом Парижа в Генеральных Штатах, первым президентом Учредительного Собрания, первым мэром столицы. Его же избрали и президентом народных представителей в памятный день присяги в зале Jeu de Paume.

Бальи, всегда отличавшийся твердостью, умеренностью и гуманностью, был осужден Революционным Трибуналом, который немного позднее приговорил к смертной казни и знаменитого Лавуазье, уже знакомого читателям из предыдущих страниц нашей книги.

Опьяненный кровью, народ сам принимал участие в устройстве эшафота для Бальи. Когда великий ученый всходил на него, толпа, еще недавно видевшая в нем свой кумир, осыпала его проклятиями и оскорблениями. Бальи остался тверд до последней минуты. Холодный осенний дождь промочил его насквозь. Тогда один из палачей обратился к нему со словами: «что, небось, дрожишь, Бальи?» – «Да, друг мой, – отвечал тот, – но лишь от холода».

Сильван Бальи, 57 лет, был гильотинирован 21-го ноября 1793 года.

Кондорсэ (род. в 1743 г.), также занимающий видное место среди знаменитых людей той эпохи, несомненно принадлежит к числу величайших французских математиков и философов. Он происходил из благородной и древней фамилии графства Венесин. Мать его, отличавшаяся необыкновенной набожностью, посвятила своего сына Богородице и до 8-ми лет одевала в женское платье.

Замечательные работы по математике открыли Кондорсэ доступ в Академию Наук (1769 г.). Он сделался ее постоянным секретарем. Позднее его философские и литературные труды, имевшие такое громадное влияние на современников, доставили ему место во Французской Академии (1782 г.).

Но не эти философские и ученые труды дали Кондорсэ право стать наряду с людьми наиболее достойными уважения потомства, а то, что он, подобно Вольтеру, сделался защитником угнетенных и с негодованием восстал против казней, что он посвятил себя благу родины, что изучил принципы современных конституций и подготовил Французскую Революцию.

В 1791 г. Кондорсэ был избран депутатом Парижа, а в следующем году членом Национального Конвента. Благодаря своей умеренности, своему таланту и своей твердости, он сделался самым влиятельным членом этого собрания, которое поручало ему доклады по важнейшим делам. Однако эта великая и незабвенная личность сделалась жертвой террористов 1793 года.

Кровавый трибунал, названный Революционным, осудил Кондорсэ за преступления, никогда им не совершенные, точно также, как и многих других. Два принадлежавшие ему дома были конфискованы, чтобы отнять все средства к существованию у его жены и дочери. Философ скрылся в улице Сервандони, у благородной и мужественной женщины, госпожи Вернэ.

Там-то, чтобы забыть о своих несчастиях и быть полезным своей партии, Кондорсэ, без книг, без заметок, руководясь лишь тем, что сохранилось у него в памяти, начал писать свой «Очерк прогресса человеческаго ума» (l’Esquisse des progrеs de l’esprit humain), замечательное сочинение, в котором отразилась невозмутимость геройского духа и великодушие благородного сердца. При своей видимой холодности, Кондорсэ чувствовал чрезвычайно горячо и Д’Аламбер верно охарактеризовал его, сказавши, что «это был покрытый снегом вулкан».

В марте 1794 года Кондорсэ почувствовал, что роковая минута приближается. «Я погибну подобно Сократу и Сиднею, – писал он, – за то, что работал для освобождения моего отечества». Узнав, что за укрывательство изгнанников назначена смертная казнь, Кондорсэ, переодетый, бежал из дома госпожи Вернэ. Когда он бродил в окрестностях Парижа, его узнали, арестовали у содержателя кабачка в Кламаре и заключили в тюрьму Бур-Ла-Рене. На другой день несчастного Кондорсэ нашли мертвым. Он отравился ядом, который носил всегда с собою в перстне.

Так погиб, 50-ти лет, сделавшийся подобно стольким другим, жертвою революционной демагогии величайший из граждан Франции, горячий защитник свободы, один из основателей принципов 1789 г., знаменитый литератор и талантливый геометр[144]144
  Isambert: «Condorcet, Biographie gеrale».


[Закрыть].

Во время бедственной франко-прусской войны 1870 г. наука также оказала обеим сторонам немало услуг в изобретении орудий нападения и обороны. Если осада Парижа не произвела своего Архимеда, то она дала нам аэростаты, почтовых голубей и фотомикрографические депеши, которые составят славную страницу в истории остроумнейших применений физики к военному искусству. При осаде Парижа явились также геройские защитники, хотя и менее счастливые, чем их предки в 1792 г., но выказавшие столько же мужества и самоотвержения.

Густав Ламбер принадлежит к числу героев этой эпохи. Он был начальником французской экспедиции к Северному полюсу и потом поступил рядовым в 119-й линейный полк. Он не мог равнодушно перенести бедствий своей родины. Когда пруссаки собрали все свои силы при выходе из Бугенвиля, 19 января 1871 г., Густав Ламбер мужественно, гордо бросился им на встречу, подставляя грудь под неприятельские выстрелы. Сраженный несколькими пулями, он умер через несколько дней в походном госпитале Гранд-Отеля.

Геройская смерть Густава Ламбера

Подобно римлянам героической эпохи Густав Ламбер предпочел смерть поражению.