Текст книги "Три ада русских царей"

1905 г. – начало конца

1905 г. стал в истории Российской империи как бы водоразделом между двумя эпохами: самодержавием и буржуазно-парламентской конституционной монархией. В принципе этот год стал точкой отсчета (активной), конца российской монархии и империи.

Такое могло быть только в России. Все были недовольны: царь, купцы и нарождавшаяся буржуазия, рабочий класс, тоже зародавшийся, и крестьянство, все еще находившееся в крепостной зависимости, и дворянство, ставшее (начавшее) терять свое лицо – интеллектуально-политической и экономической силы (и ведущего класса страны).

Британский историк Geoffrey Hosking в своем исследовательском труде, посвященном России и названном «Россия: народ и империя» констатирует: «Революция 1905–1907 гг. полностью изменила контекст российской политики <…> Решающая перемена пришла с манифестом 17 октября 1905 г., которым царь гарантировал подданным широкий набор гражданских прав и объявил об учреждении законодательного собрания, Государственной Думы, избираемой на массовой основе, включающей рабочих, крестьян и нерусские народы. Это было торжество большинства политических активистов общественности, давно призывавших покончить с самодержавием».

Комментарий зарубежного историка объективный, логичный и справедливый. Однако все-таки предоставим этот эпохальный документ для восприятия читателям:

Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» 17 октября 1905 г.

[…] МЫ, НИКОЛАЙ ВТОРЫЙ, ИМПЕРАТОР и САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ, ЦАРЬ ПОЛЬСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ, и прочая, и прочая, и прочая.

Смуты и волнения в столицах и во многих местностях Империи Нашей великою и тяжкою скорбью преисполняют сердце Наше. Благо Российского Государя неразрывно с благом народным и печаль народная Его печаль. От волнений ныне возникших может явиться глубокое нестроение народное и угроза целости и единству Державы Нашей.

Великий обет Царского служения повелевает Нам всеми силами разума и власти Нашей стремиться к скорейшему прекращению столь опасной для Государства смуты. Повелев надлежащим властям принять меры к устранению прямых проявлений беспорядка, бесчинств и насилия (с чьей стороны? – Авт.), в охрану людей мирных, стремящихся к спокойному выполнению лежащего на каждом долга. Мы, для успешнейшего выполнения общих преднамечаемых Нами к умиротворению государственной жизни мер, признали необходимым объединить деятельность высшего правительства.

Как видим, монархические замашки и речь самодержавного царя еще присутствуют в преамбуле, но главное все-таки суть манифеста [Прим. авт.).

На обязанность правительства возлагаем Мы выполнение непреклонной воли Нашей (удивительное фарисейство после событий 9 января. – Авт.).

1. Даровать (не создать. – Прим. авт.) населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов.

Напомню, к этому времени большинство стран Европы имели Конституции, в том числе и входящие в состав России царство Польское и княжество Финляндское (Прим. авт.).

2. Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу, привлечь теперь же к участию в Думе, в меру возможности, соответствующей краткости остающегося до созыва Думы срока, те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив засим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку (а был ли он? – Авт.).

3. Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от Нас властей.

Призываем всех верных сынов России вспомнить долг свой перед Родиною, помочь прекращению сей неслыханной смуты и вместе с Нами напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле […][39]39
  Государство Российское: власть и общество. Сб. документов. Изд. Московского университета, 1996. С. 254–255.


[Закрыть]

* * *

Спустя 12 лет известный американский публицист Джон Рид (он похоронен у Кремлевской стены) написал о событиях Октябрьской революции книгу «10 дней, которые потрясли мир».

В октябре 1905 г. три пункта мир не потрясли, хотя и удивили, а вот Россию подвигли к серьезным изменениям, которые не могли предвидеть ни сам император, ни его сановник – автор Манифеста С. Ю. Витте.

Вот как Государь Император Николай II отреагировал на это событие в своем дневнике:

«17 октября. Понедельник.

Годовщина крушения (Николай II имеет в виду годовщину крушения поезда в Борках, в котором могли пострадать его отец и мать. 17 октября 1888 г. – Ники было 20 лет – поезд, которым императорская семья возвращалась с Кавказа в Москву, сошел с рельс. Император, а он обладал хорошим ростом (194 см) и телосложением, неимоверными усилиями держал, как атлант, крышу вагона. Был ли это теракт или обычное русское разгильдяйство, до сих пор неизвестно. – Авт.).

В 10 час. поехали в казармы Сводно-Гвардейского батальона. По случаю его праздника отец Иоанн отслужил молебен в столовой. Завтракали Николаша и Стана.

Сидели и разговаривали, ожидая, приезда Витте. Подписал манифест в 5 час. После такого дня голова сделалась тяжелою и мысли стали путаться. Господи, помоги нам, спаси и умири Россию!»[40]40
  Дневники императора Николая II. С. 285.


[Закрыть]

Да, тяжела ты, шапка Мономаха. И тяжело с ней расставаться. Хотя все еще (т. е. отречение от престола) было впереди.

* * *

На следующее утро «состояние духа улучшилось» согласно дневниковой записи, ибо «решение уже состоялось и пережито». «Утро было солнечное и радостное – хорошее предзнаменование, – записывает царь в дневнике. Возможно. Смотря для кого.

Впрочем, Россия не успокоилась не только до конца года, она находилась в состоянии революционном и бунтовала еще и весь следующий год. Это была реакция на политику царя, которая после принятия Манифеста практически ничем не изменилась. И сам император подтвердил это. На встрече с депутацией Иваново-Вознесенской самодержавно-монархической партии Николай II заявил: «.Передайте всем уполномочившим вас, что реформы, которые Мною возвещены Манифестом 17 октября, будут осуществлены неизменно и права, которые Мною даны одинаково всему населению, неотъемлемы. Самодержавие же Мое останется таким, каким оно было встарь». [41]41
  Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. С. 339.


[Закрыть]

Здесь нужно, пожалуй, дать комментарий и пояснение о том, что произошло в России.

В декабре 1905 г. началась третья всеобщая забастовка. В Петербурге рабочие возмущения не были широкими. Смутой отличалась Москва – там строились баррикады и стреляли в городовых регулярно. Особо революционно были настроены рабочие Московско-Казанской железной дороги. Тогда проявились события на Пресне, которая стала называться Красной.

19 декабря вспыхнуло восстание в Ростове-на-Дону. Забастовки были объявлены и в других городах страны.

Надо объективно сказать, что «хромала» не только политическая ситуация, нелегким было положение в финансовой сфере. Налоги собирались плохо, резко сократился золотой запас Государственного банка. Министр финансов В. Н. Коковцов был отправлен во Францию, чтобы получить финансовую поддержку – новый заем. И кредит был получен.

Зашаталось кресло под графом Витте, возглавлявшим правительство. Государь практически вновь стал руководить действиями министров, хотя о них царь в письме своей матери 12 января 1906 г. писал: «Витте после московских событий резко изменился: теперь он хочет всех вешать и расстреливать. Я никогда не видел такого хамелеона[42]42
  Еще в 1904 г. преданный царю И. Горемыкин (он занимал дважды пост премьер-министра, исполнял обязанности министра внутренних дел) сказал: «Никогда не верьте ему, он самый фальшивый человек в мире». Русские цари. 1997. С. 495.


[Закрыть] (однако Государь весьма не самокритичен. – Авт.) <…> Мне очень нравится новый министр юстиции Акимов… Дурново действует прекрасно… Остальные министры – люди sans importance!»

Пожалуй, здесь комментарии не нужны. Император дал видение ситуации в начале 1906 г. А в январе этого года пришлось возвращаться к больному для России вопросу – земельному. Решение аграрной проблемы было отложено в связи с Русско-японской войной и революционными действиями. В земствах ждали решения по поводу землевладения, т. е. отношений между помещиками и крестьянами. Ходили слухи, что государь перед выборами в Гос. Думу намерен обещать крестьянам помещичьи земли, чтобы приобрести голоса крестьян. Принимая 18 января 1906 г. депутацию крестьян Курской губернии, Николай II четко определил свою позицию монарха: «Всякое право собственности неприкосновенно; то, что принадлежит помещику, принадлежит ему; то, что принадлежит крестьянину, принадлежит ему».

А если сравнивать количество земли, находившееся в собственности помещиков и в собственности крестьян, то последних можно было бы назвать попросту безземельными.

По этому вопросу главноуправляющий ведомством земледелия Н. Н. Кутлер готовил соответствующий проект. Этот документ предусматривал принудительное отчуждение арендуемых у помещиков земель в пользу крестьян. Но на совещании во второй половине января 1906 г. этот проект был отвергнут.

Решение аграрного вопроса вновь повисло в воздухе, и даже огромные усилия нового премьера правительства П. А. Столыпина[43]43
  Этой проблеме посвящена моя книга «Кому нужна Великая Россия?».


[Закрыть] не привели к положительным результатам. А ведь крестьянство было основной частью населения России, около 70%, и нерешение актуальной проблемы все время накаляло революционную ситуацию в царской России.

* * *

Напомню: в начале апреля 1906 г. в Царском Селе происходило обсуждение проекта основных законов, готовившихся к обсуждению в Гос. Думе. Самым спорным вопросом оказалась 4-я статья проекта, которая гласила: «Императору Всероссийскому принадлежит верховная самодержавная власть». В предыдущем проекте значилась «самодержавная и неограниченная».

По сути дебатов сам Николай II высказался на совещании 9 апреля весьма прямо: «Акт 17 октября дан мною вполне сознательно и я твердо решил довести его до конца, но я не убежден в необходимости при этом отречься от прав и изменить определение верховной власти, существующее в статье I Основных Законов уже 109 лет (как тут не вспомнить его воспитателя англичанина Чарльза Хита, который, видимо, как и его отец Александр III, «вложил» в голову цесаревича твердый консервативный взгляд на царскую власть. – Авт.). Может быть обвинение в неискренности, – не к правительству, но ко мне лично? Принимаю на себя укоры, но с чьей они стороны? Уверен, что 80 проц. народа будут со мною. Это дело моей совести и я решу его сам».

Упорство самодержца в отстаивании своих прав и своей власти похвально, однако на какие 80 % населения (поддержки) рассчитывал Государь Император? 70 % – крестьяне, я уже об этом говорил, а они-то и бунтовали, ожидая решения аграрного вопроса.

Естественно, это заявление государя вызвало бурные отклики, и спасибо профессору С. С. Ольденбургу, биографу императора, который предоставил на страницах уже цитированной нами его книги выписку из протокола совещания.

Витте: Если Ваше величество считаете, что не можете отречься от неограниченной власти, то нельзя писать ничего другого. Тогда нельзя и переиздавать основные законы.

Гр. Пален: Я не сочувствовал 17 октября, но оно есть. Вам, Государь, было угодно ограничить свою власть.

М. Г. Акимов (министр юстиции. – Авт.): Если сказать «неограниченный» – это значит бросить перчатку. Если изданные законы губят Россию, то Вам придется сделать coup d'Etat. Но теперь сказать это нельзя.

Члены Гос. совета Сабуров, граф Сольский и Фриш высказались в том же смысле.

В. кн. Николай Николаевич: Манифестом 17 октября слово «неограниченный» В. И. В. уже вычеркнули.

П. Н. Дурново (министр внутренних дел. – Авт.): После актов 17 октября и 20 февраля[44]44
  20.02.1906 был издан Манифест, дополнивший принципы 17 октября.


[Закрыть] неограниченная монархия перестала существовать.

Кн. А. Д. Оболенский (обер-прокурор Синода. – Авт.): Вычеркнуть «неограниченный», оставить «самодержавный».

Государь: Свое решение я скажу потом.

(Обсуждение проекта продолжалось 11 и 13 апреля. Когда оно закончилось, гр. Сольский (председатель Государственного совета. – Авт.) обратился к Государю с вопросом: «Как изволите приказать (хорошая демократия, не правда ли? – Авт.) – сохранить или исключить слово «неограниченный»?»

Государь: Я решил остановиться на редакции Совета министров.

Гр. Сольский: Следовательно исключить слово «неограниченный»?

Государь: Да – исключить.

А закончилось это царское политическое шоу отставками председателя Совета министров Витте, министра внутренних дел П. Дурново (был переведен в статс-секретари), министра юстиции М. Акимова, председателя Гос. совета гр. Д. М. Сольского.

* * *

17 апреля был принят И. Л. Горемыкин, которому царь предложил пост Премьера правительства. Но это, говоря сегодняшним языком, был технический (переходный) Премьер. Наступала эра Столыпина.

* * *

27 апреля 1906 г. Государь, всю зиму не покидавший Царское Село, прибыл на императорской яхте в Санкт-Петербург. Это был солнечный весенний день. Николай II посетил Петропавловскую крепость, где долго молился у гробницы своего отца, а потом последовал в Георгиевский зал Зимнего дворца, где ему предстояло открыть первое заседание Гос. Думы.

Облаченный в порфиру Государь в назначенное время поднялся с трона и произнес свое приветственное слово (спич подал ему министр двора):

Тронная речь Николая И в Зимнем дворце во время открытия / Государственной Думы

«Всевышним Промыслом врученное Мне попечение о благе Отечества побудило Меня призвать к содействию в законодательной работе выборных от народа».

Было избрано 450 депутатов Гос. Думы. Посмотрим на ее состав: ну, во-первых, это были интеллигенция и крестьяне.

Всего было избрано около 450 депутатов. Почему «около»? Уже после открытия Думы прибывали депутаты с Кавказа, из азиатской части России (Сибири). Из них крестьян была почти половина и примерно 100 из них были беспартийными.

По сведениям С. С. Ольденбурга, в Думе было представлено от партий: 170 кадетов, 100 трудовиков, 70 автономистов – поляки, прибалты. Поначалу в Думе не было ни эсеров, ни социал-демократов – они бойкотировали I Думу. Позднее социал-демократы отменили бойкот и появилась в Думе их группа (фракция) из нескольких рабочих (в том числе с Кавказа). Состав, как видим, разношерстный. У того же Ольденбурга есть интересная фраза: «Избранные против правительства депутаты считали себя выразителями воли народа, которым по праву должна была бы принадлежать власть. Они исходили не из существующих законов, а из собственных программ, из своего «расширительного толкования» манифеста 17 октября».

Это был период эйфории от свобод, обозначенных в знаменитом Манифесте. Многие жаждали борьбы, стремились руководить Думой и страной и… низвергать правительство. Злые «стрелы» летели и в адрес самого Государя Императора. Так, один из депутатов, Ф. И. Родичев, сделал прямой словесный выпад против Николая II. «Мы знаем, сколько преступлений прикрыто священным именем Монарха, сколько крови скрыто под горностаевой мантией, покрывающей плечи Государя императора».

Уже первое заседание Гос. Думы показало, как шутили в народе, что депутаты «говорят друг мимо друга», т. е. говорили на разных языках и с правительством, и с Государем, который не ожидал от «лучших людей» России такого сумбура и непонимания исторического момента.

Практически между Думой и правительством развернулась борьба по двум вопросам, вокруг двух проблем: проблемы амнистии и земельной (аграрной) реформы. И все политические партии выдвигали свои программы (проекты) решения аграрного вопроса. И эсеры, и кадеты, и социал-демократы, и трудовики – все критиковали правительство и витийствовали, предлагая свои пути решения аграрного вопроса. Появлялось много статей, книжных исследований, научных трудов на эту тему.

Безусловно, эта проблема занимала и императора, который, думая о ее решении, поставил на пост председателя Кабинета министров бывшего губернатора (т. е. человека, знавшего проблемы крестьянства) П. А. Столыпина и разогнал (распустил) Думу.

Поводом для ее роспуска стали столкновения по все тому же аграрному вопросу. 4 июля 1906 г. на своем заседании думцы приняли постановление обратиться к народу с разъяснениями по этому самому аграрному вопросу, где упор делался на заявление: «От принудительного отчуждения частновладельческих земель не отступать, отклоняя все предположения, с этим не согласованные».

Это означало бунт на корабле, что шло вразрез с правительственным мнением, и что главное – противоречило мнению императора о частной земельной собственности, на которое мы уже указывали и которое вполне четко обозначил Николай II во время приема депутации крестьян Курской губернии 18 января 1906 г.

8 июля 1906 г. Государь три с лишним часа беседовал с премьером И. Горемыкиным и министром внутренних дел П. Столыпиным. В ходе этого приема И. Л. Горемыкин был отправлен в отставку, на его место назначен П. А. Столыпин и был решен вопрос о роспуске Гос. Думы.

Манифест о роспуске Думы был обнародован 9 июля (воскресенье). Здание Думы было закрыто и оцеплено войсками.

Император записал в своем дневнике 9 июля: «Свершилось! Дума сегодня закрыта».

Как видим, Государь последовательно выполнял волю самодержавного монарха.

Идет лето, и царь больше уделяет внимание отдыху, купается, проводит время с детьми, катает их на яхте. Однако и о делах не забывает: 15 и 24 июля принимает своего нового Премьера правительства П. А. Столыпина.

Несколько раз он принимает его и в августе. Кстати, 12 августа на Петроградской стороне, на Аптекарском острове, где жил Столыпин с семьей, террористы-эсеры устроили взрыв. Император записывает в своем дневнике: «Узнал о взрыве в доме Столыпина, он, слава Богу, остался невредим, но сын и дочь его ранены. Много убитых и раненых, полдома разрушены».

Столыпину мстили по разным поводам: и как министру внутренних дел, принимавшему непопулярные решения по усмирению бунтов и забастовок, и как премьеру, имевшему свое мнение по аграрным проблемам.

Терроризм в России

Тут, пожалуй, надо сделать еще одно отступление и поговорить о терроризме в России.

Во-первых, хочу еще раз заметить, что первая русская революция – явление закономерное и связано не только с именем С. Зубатова, попа Гапона и «Кровавым воскресеньем».

К первой российской революции и народ, и правительство, и царская власть шли довольно долго, но последовательно. Мы лишь коснемся нескольких моментов нашей революционной истории.

Начнем с того, что капитализм пришел в Россию как закономерное общественно-политическое явление. Из науки физики известно, что любое действие может вызвать противодействие. Одному нравится поп, другому – попадья, третьему – поповская дочка. Некоторым никто не нравится. И они высказывают свой негатив, свой протест, а иногда и совершают действия против нежелательных людей, деяний, поступков, законов и т. д.

В русской истории еще со времен Д. И. Писарева, молодого яркого публициста, известно понятие и течение мысли под названием «нигилизм».

Нигилизм (с лат. ничто, ничего) – полное отрицание всего общепризнанного, полный скептицизм.

Есть и второе определение этого понятия – прогрессивное течение русской общественной мысли 60-х гг. XIX века, отрицательно относившееся к традициям, устоям дворянского общества, к крепостничеству.

Имеет и философские корни – отрицание общественных ценностей, идеалов, моральных норм, культуры, государственности и т. п. В русской традиции цивилизация приближается к анархизму. [45]45
  В 50—70-е гг. XX века появилось новое движение «правые левые» – противопоставляющие себя старым левым, т. е. практикам коммунистического и революционного движения.


[Закрыть]

Появление нигилизма в России связано с появлением «мыслящих реалистов», т. е. «новых людей», которые пришли к нам с такими героями литературных произведений, как Базаров, Рахметов и др.

В 60-е гг. XIX столетия журнал «Русское слово» развивал эти идеи и поэтому цензура того времени отмечала: «В настоящее время общество с особенной жадностью устремилось на сочинения по естественным наукам, но не с тем, чтобы изучать в них положительные выводы строгой науки, а чтобы искать отрицание всему тому, что составляет другую, выше науки стоящую область, область веры… Это не может не повести к шатким политическим воззрениям».[46]46
  Кузнецов Ф. Нигилисты. М.: Худ. литература. 1983. С. 355.


[Закрыть]

Здесь, видимо, содержится намек на идеи Маркса и Энгельса, а их Манифест коммунистической партии был уже известен и в Европе, и в России.

Несомненно, под воздействием печатного слова названного журнала («Русское слово») русских демократических писателей, западных философов и мыслителей возникали и вынашивали идеи такие русские организации, как «Земля и воля», «Народная воля» и другие.

Были причастны к распространению новомодных и прогрессивных идей разные столичные издательства и книжные магазины. В полицейских донесениях сообщалось про них: «Они также были участниками в составлении разных обществ, читален, артелей, бесплатных школ и иных учреждений, имевших целью под видом благотворения соединять и направлять в социалистическом и противоправительственном направлении мысли молодого поколения».

А крамолу надо было пресекать. И правительство от имени и под именем царя и монаршей власти создавало свои учреждения.

Чаще других перед царским судом выступали представители организации «Народная воля». Она «родилась» в конце 1879 – начале 1880 г., и уже в феврале 1880 г. состоялся первый судебный процесс. За 14 лет – с 1880 по 1894 гг. царские правоохранительные органы провели более 80 народовольческих процессов, многие из них имели международный резонанс, в том числе и дело о покушении 1 марта 1881 г. на царя Александра II.

Напомню, что предшественником этой организации было тайное общество «Земля и воля», возникшее в середине 1861 г., т. е. в том году, когда была принята так называемая Великая крестьянская реформа. «Земля и воля», по сути, объединяла революционные кружки Петербурга, Москвы, Казани, Нижнего Новгорода, Саратова, Перми. Идейными вдохновителями были Н. Г. Чернышевский и Н. А. Серно-Соловьевич. Причастны к ее работе были А. А. Слепцов, Н. Н. Обручев, В. С. Курочкин, а также эммигранты А. И. Герцен и Н. П. Огарев.

Важнейшей задачей общества «Земля и воля» была подготовка всеобщего крестьянского восстания, что указывает на эфемерность царского указа о реформах 1861 г., освобождавших формально крестьян от крепостнической зависимости.

Этот шлейф полумер привел к событиям революции 1905–1907 гг., где на первом месте стояли проблемы крестьянские, т. е. разрешение аграрного вопроса. В революции 1905–1907 гг. слилось это крестьянское движение с рабочим революционным движением.

* * *

Теперь вернемся к терроризму. К сожалению, методы борьбы общества «Земля и воля», организации народовольцев, не ограничивались политическими, мирными методами. Их участники делали ставку на физическое уничтожение наиболее ярых реакционеров и адептов царского самодержавия.

Жизнь, конечно, удивительна в своем многообразии, иногда с трудом поддается осознанию. Вот пример исторической гримасы, или даже фарса.

Прокурор по делу 1 марта (т. е. об убийстве царя Александра II) Н. В. Муравьев был другом детства Софьи Перовской, проходившей по делу как преступницы.

Однажды маленькая Соня (с участием брата и сестры) спасла жизнь своему будущему обвинителю, вытащив его из пруда, в котором он тонул.

На суде Муравьев силился представить Перовскую олицетворением безнравственности и жестокости, вообще вроде бы свойственным революционерам, и требовал приговорить ее к виселице. И «преступнице» пришлось дать отпор прокурору в последнем слове: «Кто знает нашу жизнь и условия, при которых нам приходится действовать, не бросит в нас ни обвинения в безнравственности, ни обвинения в жестокости»[47]47
  Троицкий Н. А. Народная воля перед царским судом. Изд. Саратовского университета, 1982. С. 162.


[Закрыть]

Приведу исторический факт из книги Е. Сегал «Софья Перовская» (1962): «Перед судом мать Перовской добилась свидания с дочерью. Им было велено сесть рядом, а напротив, почти касаясь их колен своими, уселись два жандарма. Обе женщины при таком обществе почти не разговаривали…»

И еще один исторический факт: один из идеологов русской национальной идеи, автор серьезного труда «Монархическая государственность» (1904 г.) Л. А. Тихомиров принимал активное участие в русском революционном движении, был членом исполнительного комитета партии «Народной воли», организовал убийство Александра II, был знаком с Софьей Перовской и опубликовал в 1882 г., находясь в эмиграции, воспоминания об этой замечательной женщине.

* * *

В нашем городе (теперь вновь носящем название Санкт-Петербург), тогда в Ленинграде, были улицы Желябова, Софьи Перовской, В. Засулич.

Увы! Неодемократическая власть, совершившая контрреволюционный переворот в России, якобы из соображений объективности и справедливости вернула улицам старые, якобы исторические названия.

А ведь названные выше люди боролись за равноправие и справедливость и реально и объективно существовали в жизни, были частью нашей истории. И ведь народная воля – не такое уж плохое историческое понятие. Кстати, от имени народа выступают и современные неодемократы.

Как ни странно, но фарисейство, лицемерие, двуличие так прочно вошло в нашу жизнь, что мы не замечаем эти проявления безнравственности или не хотим замечать – так проще жить. И это замечание в большей степени относится к западной культуре, к западной цивилизации.

Хотелось бы еще добавить, иногда лицемерие (двуличие) выдают за дипломатию. А кто сказал, что дипломатия – это хорошо, справедливо, нравственно?

По поводу нравственности. Пожалуй, наиболее выдающуюся общественную мораль продемонстрировали декабристы, которые и в нравственном, и в политическом, и в духовном отношении опередили так называемое прогрессивное и просвещенное общественное мнение. Они выросли из своих сословных эфемерных штанишек и предложили России новый тип (новую форму) отношений между русскими людьми разных сословий. Их нельзя ни в чем обвинить (кроме, может быть, отдельных личностей, проявивших невыдержанность и проявивших непорядочность, как Каховский, к высшему по званию и старшему по возрасту человеку). Их беда была в том, что они предложили программу, но реализовать ее не знали как. И не умели они еще (не знали как) сотрудничать с тем самым народом, ради которого требовали уничтожения самодержавия и отмены крепостного права.

* * *

Хочу напомнить, что революционные волнения 1848 г., затронувшие большую часть Западной Европы, России практически не коснулись. А вот царские власти были встревожены этим социалистическим европейским духом. Они увидели в «призраке коммунизма», бродившего по соседним государствам, угрозу самодержавию.

Императоры-монархи пытались предотвратить попытки выступлений против их самодержавной власти.

Когда я еще учился в школе (50-е гг. XX столетия), мы изучали с большим интересом жизнь и творчество А. С. Пушкина. В связи с этим именем знали и фамилию Бенкендорф. Тезка Пушкина – Александр Христофорович – еще в 1821 г. писал в своей докладной царю Александру I о создании тайных обществ гвардейскими офицерами, князьями и графами, представителями оплота монархического режима. Если император Александр Павлович как-то спустя рукава отнесся к сообщению службиста, то его брат Николай Павлович создал серьезную структуру – III жандармское отделение (по сути спецслужба, следившая за политической нравственностью населения), и руководителем его был назначен граф Бенкендорф.

Руководитель тайной полиции подчинялся только императору, а потому имел на него серьезное (и прямое) влияние, что вызывало неприятие и зависть к нему царедворцев, которые правдами и неправдами пытались ограничить это влияние на царя и свалить всесильного шефа жандармов.

Первый руководитель новой спецслужбы (а в России и до этого были разные тайные канцелярии примерно с такими функциями – слежка за поведением населения Российской империи). Он был человеком умным, рассудительным, ловким в интригах и умел обходить дворцовые невидимые рифы.

Просуществовала эта тайная спецслужба до 1880 г., когда по указу императора Александра II на охрану трона заступила новая спецслужба (политический сыск). Она стала подчиняться Министерству внутренних дел. И стала эта система состоять из нескольких специальных служб.

Особенность новой системы тайной слежки (как внутри страны, так и за рубежом) состояла в том, что между царем, т. е. верховным правителем, и руководителями разных спецслужб встал глава МВД.

Скорее всего, такое положение стало следствием того, что фаворит Александра II граф Лорис-Меликов занимал к моменту реформы III отделения пост министра внутренних дел.

Перестройку системы политического сыска министр провел по западноевропейскому образцу, которая ему показалась более гибкой и мобильной.

На мой взгляд, практика показала другое, и убийство через год после создания новой службы императора-освободителя крестьян реальное этому подтверждение. Как, впрочем, и последовавшие за ним революционные теракты указывали на то, что система не стала лучше, чем у Бенкендорфа и его соратников.

Действие разных террористических групп: эсеров, социал-демократов, народовольцев и других революционеров были продуманнее и организованнее действий спецслужб.

Не помогли даже дополнительные полномочия, дополнительное финансирование и расширение штатов Особого отдела департамента полиции для борьбы с террором и подрывной деятельностью в 1904 г., когда внутренняя обстановка в России стала напряженной.

В годы первой русской революции в 1906 г., когда департаменту стало совсем тяжело справляться с тотальным террором эсеров и вооруженными мятежами в провинции, Особый отдел был разделен на два подотдела. Появилось потом и отделение по проверке чиновничьих кадров на предмет благонадежности.

Напомню, в 1883 г. был убит народовольцами знаменитый первый руководитель российских охранников Георгий Порфирьевич Судейкин.

Это было, по сути, последнее громкое убийство, совершенное уже в правление Александра III.

Потом наступило некое затишье в терроризме. Возможно, это было следствием того, что в 1888 г. «Народная воля» практически прекратила свою деятельность в России, прекратил свою деятельность и заграничный комитет, а его лидер Лев Александрович Тихомиров (уже мною упоминавшийся в связи с делом С. Перовской) принял царскую амнистию и вернулся в империю и, видимо, отошел от дел революционных вообще.

Возможно, и спецслужбы в тот период, накопив опыт, работали активно и оперативно.

У каждого движения бывают пики и спады. Такой период, вероятно, случился и в среде российских революционеров разных мастей. Во всяком случае, 1890–1900 гг. отмечены явным спадом террористической активности и относительным спокойствием в общественно-социальной жизни России.

В эти годы стали даже снисходительно относиться к мирным оппозиционерам и фрондерам, не являвшимся прямой угрозой царскому режиму.

* * *

Однако революционная, социальная, социалистическая оппозиция перестраивалась, она начинала осознавать, что отдельными террористическими протестами-выпадами против царизма мало чего добьешься, необходимо массовое организованное движение против монархии, против самодержавного строя.