Текст книги "Бесоборец"

Глава 11
Восьмой корпус

– У вас есть два часа на сборы, – спокойно продолжил преподаватель. – Можете вернуться домой и собрать самое необходимое. Водители уже ждут вас у корпуса.

– Но… – начала было одна из студенток. Королева, кажется.

– Ректор только что подписал приказ, – холодно ответил мужчина. – Так что если у вас есть вопросы…

Вопросов больше не было. Я достал телефон, с удивлением взглянул на размещение корпусов на карте города. Затем покосился на однокурсников. Но судя по виду парней и девушек, информация о таинственном восьмом корпусе была откровением не только для меня.

– Восьмой корпус? – переспросил я у Муромцевой. – Это где?

– В Лихолесье, – спокойно ответил идущий следом за нами Микулин. – Первый семестр когда-то проходил там. Была такая традиция. Странно, что ее решили воскресить. Считай, ознакомительная практика.

– И где это ваше Лихолесье? И почему не предупредили? – вырвалось у меня.

Микулин хитро прищурился:

– Вот, предупредили. Даже дали два часа на сборы. На самом деле, традицию воскресили только в этом году. Еще мой отец спокойно окончил Академию.

– Предупредить могли заранее, – влезла в разговор Королева.

Микулин равнодушно плечами пожал:

– Видимо, этот пункт только согласовали с учебным заведением. Но я рад тому, что традиция в этом году будет соблюдена. Дед говорил, места там больно красивые. Хотя скоро сами все посмотрим. Ладно, друже. Увидимся.

Микулин хлопнул меня по плечу и быстро спутился с крыльца. Подбежал к машине. Авто, к слову, полностью соответствовало владельцу. Огромный черный УАЗ «Медведь», который больше подходил для сельского бездорожья, чем для города.

Подобные машины мне доводилось видеть только в фильмах про зомби-апокалипсис. Широкие колеса, проходящие что по грязи, что по бездорожью, усиленный кузов, маленькие окна с пуленепробиваемыми стеклами. На такой технике можно весело гонять по улицам во время апокалипсиса, да орать песни и пить за рулем водку прямо из горла. И плевать тебе что на зомби, толпами стягивающихся на твои крики, что на мародеров, которые будут долго и безуспешно выкуривать тебя из недр этого стального монстричеллы.

Водитель распахнул дверь, и Василий вскочил на подножку. Помахал нам рукой и скрылся в салоне.

– Все куда сложнее, – проворчала Муромцева, наклонившись ко мне.

– О чем ты? – насторожился я.

– Временное правительство решило вывезти из столицы детей дворянства. Нас переводят под благовидными предлогами.

– И зачем? – я нахмурился, неуверенный, что хочу знать ответ.

– Юный император вступает на трон. А наследники семей окажутся в Лихолесье.

– И? Я не разбираюсь в дворцовых интригах.

– А стоило бы, – ощерилась девушка в хищной ухмылке. – Если кто-то попытается совершить переворот, то его потомок рискует сгинуть в не самом приветливом местечке. И ведь потом не прикопаешься, все чин по чину устроить можно. Там помереть можно, не успев снять шляпу.

Я на это лишь шально улыбнулся и махнул рукой:

– Не жили богато…

– Ладно, Святогоров, – прервала меня девушка и словно случайно шлепнула по ягодице. – Увидимся на учебе.

Муромцева пошла к машине своей семьи. Я же высмотрел на парковке «Победу» с номерами Святогоровых и направился к ней.

– Привет, Марк, – обратился я к водителю.

– И вам доброго дня, князь, – склонился мужчина. – Едем. Матвей уже собрал тревожный чемоданчик.

* * *

Дворецкий встречал меня на крыльце. И вид у старика был какой-то… озадаченный.

– Идемте, князь, – произнес он сразу после того, как я вышел из машины. – До конца отведенного времени остался час. Хотя кто знал, что в этом году вас отправят на практические занятия.

Я посмотрел на циферблат хронометра. Действительно, нужно было поторапливаться. Учитывая пробки, которые были в городе в это время. И на всякий случай уточнил:

– А если я опоздаю?

– То сами будете искать дорогу к месту, которого нет на картах навигатора, – спокойно ответил старик. – Так что идемте, князь.

Я недоверчиво покосился на дворецкого, но тот был серьезен. И я не стал спорить и послушно потопал следом за Матвеем.

В холле уже стоял вместительный рюкзак. Старый лис не терял времени даром и собрал все необходимое.

– Несколько пар тренировочных костюмов, еще одна пара к форме, – начал перечислять тот. – Полевые комплекты одежды и средства гигиены вам должны будут выдать на месте.

– Да я и сам мог…

– В старых семьях так не принято, – покачал головой дворецкий. – Для этого есть слуги.

– Никак не могу привыкнуть, – рассеянно признался я.

Значит, вещи собраны. Осталось только найти тетрадку с Плетениями. Кажется, я оставил ее в кабинете. Именно за ней я пошел в правое крыло.

* * *

Я сел в кресло, открыл ящик стола. Достал тетрадку и хотел было выйти, как заметил край черной обложки, торчавшей из-под стопки сложенных книг. Это еще что такое? Еще один блокнот с Плетениями?

Я вынул старые книги с потрепанными корешками, извлек тетрадь. И собрался ее открыть, как из коридора послышался приглушенный голос дворецкого:

– Мастер, пора.

Черт, а ведь точно. Я покосился на хронометр: через час мне уже нужно быть в Академии.

Потому я схватил оба блокнота и вышел из кабинета.

Матвей ждал меня в гостиной.

– Давайте присядем на дорожку, князь, – торопливо произнес он. – Традиция есть традиция.

Я пожал плечами и опустился на край рюкзака. Минуту мы молчали, а затем Матвей произнес:

– Пора.

Машина уже была припаркована у крыльца. А Марк, который стоял у открытой пассажирской двери, торопливо листал что-то на экране телефона:

Рюкзак уместился в багажник. Я же остановился у двери:

– Ну, до встречи, старый лис, – хитро прищурившись, произнес я на прощание. А затем обнял замешкавшегося дворецкого. Будто старого друга. И сел в машину. Марк закрыл дверь, занял водительское сиденье, вручную вбивая маршрут. Ворота открылись, и авто вывернуло на шоссе. В зеркало заднего вида я заметил стоявшего у ворот Матвея, который смотрел нам вслед. Выглядел он как-то потерянно.

– Что будет с дворецким, если хозяин погибнет и не останется наследников семьи? – спросил я у своего дружинника.

Тот бросил на меня мрачный взгляд и ответил:

– Все слуги окажутся на улице. Кто-то сможет устроиться на новом месте, если хозяин погиб не по их вине. Но… – он замолк.

– Но это будет сложно, – понял я.

– Ваш отец распорядился о содержании для Матвея, – неожиданно успокоил меня водитель. – Он не просто тот, кто открывает двери. Ваш дворецкий долгое время был секретарем Святогорова.

От этой новости мне стало легче на душе.

* * *

Пробки никуда не делись, и к главному корпусу Академии мы прибыли за минуту до окончания отпущенного времени. У парковки уже стоял автобус, на боку которого красовался знак Синода. А рядом с открытыми дверями топтались Муромцева и Микулин:

– Святогоров, быстрее, – заметив меня, крикнул парень и помахал мне рукой. – Отправление вот-вот.

Марк уже вытащил рюкзак и с трудом засунул его в багажный отсек автобуса.

– Ну ты и горазд собираться, – усмехнулся Василий, когда я подошел к дверям. – Чуть не опоздал.

– Пробки, – коротко ответил я.

– Не хочу влезать в вашу беседу, но мы отправляемся, – послышалось из салона.

Мы обернулись. У входа стоял тот самый преподаватель, который должен был вести введение в предмет.

– Ладно, давайте в салон, – оборвала нас Муромцева, и мы торопливо взбежали по ступенькам. А через секунду двери закрылись.

Виктория заняла мне место, и я довольно плюхнулся в мягкое кресло рядом с ней. От девушки пахло вином и ванилью. Она подмигнула мне и протянула пластинку жевательной резинки.

– Надеюсь, это не намек, что у меня изо рта пахнет?

– Мне с тобой не целоваться, – хитро хмыкнула девушка и облизнулась.

Автобус заурчал двигателем, тронулся с места.

– Сколько нам ехать? – послышался с одного из сидений недовольный девичий голос. – Меня укачивает в таком плебейском транспорте.

– А княжна Королева никак не уймется, – шепнула Виктория мне на ухо.

– К сожалению, княжна, пару часов вам придется потерпеть, – холодно ответил наставник.

– Пару часов?! – взвизгнула девушка. – Да я буду жаловаться отцу!

Но наш провожатый не отреагировал. Он уселся в переднее кресло, рядом с водителем, и равнодушно уставился на дорогу через большое лобовое стекло.

– А транспорт-то и правда старый, – отметил я.

– Зато быстрый, – вклинился в разговор Микулин, который сидел позади нас.

– Надеюсь, – ответил я и откинулся на спинку кресла. Покосился в окно. Зевнул. Прикрыл веки и провалился в глубокий сон.

* * *

– Эй, просыпайся.

Я открыл глаза, осмотрелся по сторонам.

Автобус стоял у крыльца старого особняка. И судя по всему, к нашему приезду подготовились. Дорожки были усыпаны чистым песком. Свежая краска на крыльце еще не высохла. Я вышел из автобуса, подхватил рюкзак. Взглянул на таинственный восьмой учебный корпус.

Это было крепкое здание в три этажа, со светлой черепицей и белым рамами больших окон. Серый камень стен покрывала влажная побелка и из-под нее проглядывали надписи краской, среди которых хоть и с трудом, но можно было рассмотреть даты и имена. Видимо, традиции вынуждали кадетов оставлять тут свои инициалы перед отбытием. У самого угла виднелись странные отметины, напоминающие кресты, процарапанные в камне. Не нужно было обладать особым чутьем, чтобы понять – так отмечали потери. И было их немало. Это не пугало, но и не внушало спокойствия. Высокий флагшток чуть поодаль не трепал в своей высоте имперское знамя. Оно висело у самой земли поникшим куском ткани. Никакого величия в нем не было. Траур обязывал.

Но больше всего меня поразила клумба. Кто-то очень постарался, чтобы привести ее в идеальное состояние. Мелкие цветы составляли собой герб учебного заведения, и орел мог похвастаться яркими синими глазами. Не представляю, как часто местному садовнику приходится поправлять композицию. Сложно представить, что парни не станут покушаться на эти цветы, чтобы порадовать девушек.

У дорожки стояло несколько служителей Синода в белой форме. Они раздавали всем прохожим листовки. Мне тоже досталась одна. На желтоватой бумаге с круглой печатью было расписание занятий. Там же был отмечен отбой и, как ни странно, комендантский час с пометкой «Для тех, кто с ним согласен». Я решил позже уточнить, что это значит.

Казармы представляли собой строение, извивающееся буквой «П». Одна половина явно была мужской, о чем свидетельствовал флажок синего цвета, воткнутый в землю. Напротив располагалась женская часть с красной тряпицей на колышке. Между корпусами раскинулась площадка для медитации, огороженная скамьями и кустарниками. Не для красоты, а скорее для безопасности она была обнесена металлической сеткой. Все верно, Сила кадетов может выйти из-под контроля даже во время простой разминки.

Со стороны подлеска виднелось тренировочное поле с разметкой, четко очерченной на низко скошенной траве. Стоял густой аромат зелени, влажной земли и дыма от отгоревших накануне костров. Везде был практически армейский порядок, и что-то мне подсказывало, что тут иначе не бывает. Мимо меня прошли две девушки в курточках и юбочках в складку. Я невольно проводил их взглядом, поняв, что в ближайшее время буду видеть кадетов в полевой форме.

– Это и есть Лихолесье? – поинтересовался я у Микулина.

– Оно самое, – подтвердил тот.

– Мрак, – послышался сбоку девичий голос. Видимо, это была та самая Королева. – И это считается корпусом для учеников элитного отдела? Надеюсь, общежитие находится не в таком плачевном состоянии. И где слуги? Кто потащит мои вещи?

– Придется самой, княжна, – не оборачиваясь, ответил мужчина, с которым мы прибыли в Лихолесье. – Слуг здесь нет.

– Сама? – растерянно переспросила девушка, но отвечать ей преподаватель не стал.

Королева вздохнула, вынула телефон и сделала автофото с вытянутой руки. Причем постаралась сделать это так, чтобы оказаться одной на фоне учебного корпуса. Взглянула на экран:

– Еще и сети нет, – разочарованно протянула она. – И как мне загрузить фото в социальную сеть?

Я только усмехнулся: интересно, где эта мажорка увидела вышку сотовой связи? Хотя по поводу корпуса она была права. Здание выглядело мрачновато. И очень уж неухоженным.

– Видимо, деньги по смете на ремонт ушли на новый особняк мастера-настоятеля, – словно прочитав мои мысли, добавила Виктория, рассматривая здание. – Ладно. Идем заселяться.

Она направилась за остальными к корпусу общежития. И я последовал за ней.

Корпус был двухэтажным. Видимо, он никогда не был рассчитан на большое количество учащихся.

Широкий холл вел к стойке ресепшен, а мраморный пол был выстлан красной ковровой дорожкой. Два ряда колонн, которые изображали расправивших крылья ангелов, грозно взирающих на меня из-под сводчатого потолка. Острия мечей были опущены, словно указывали на меня. Скульптор, который создал их, был настоящим профессионалом своего дела. Потому что ангелы вышли очень уж натуральными. Каждое перо на крыльях выделялось, до того кропотливо оно было проработано. А строгий, будто бы осуждающий взгляд, которым они смотрели словно в самую душу, пробирал до мурашек.

Вдоль правой стены стоял кожаный диван да несколько кресел. Мебель выглядела новой и остро пахла лаком. Очевидно, ее завезли сюда сегодня утром.

У стойки ресепшен уже стояла девушка в белой рясе Синода.

– Добро пожаловать в обитель, – улыбаясь, начала она. – Меня зовут Марья Филипповна, я настоятельница общежития. Второй этаж разделен на два крыла. Левое для мальчиков, правое – для девочек. Присутствие девушек в комнатах парней после отбоя запрещено.

– А наоборот? – выкрикнул из толпы темноволосый парень.

Настоятельница грозно посмотрела на него и поджала губы:

– Тоже запрещается. Как и распитие спиртных напитков на территории учебного заведения.

В толпе прозвучало несколько разочарованных вздохов. Видимо, студенты решили-таки захватить с собой немного спиртного. Чтобы отметить первый учебный день.

– За первое нарушение студенту грозит строгий выговор, – продолжила девушка. – За повторное – отправка домой. Покидать территорию учебного заведения тоже запрещено.

– В казарме «Легиона» распорядки были куда мягче, – прошептала рядом со мной Муромцева. – Там хотя бы пить не запрещали…

– Это не просто так, – возразил Микулин. – Пьянство ведет к дурным поступкам. А в Лихолесье – не самое безопасное место. Особенно теперь.

– Почему теперь? – не понял я.

Куратор замолчала и уставилась на нас:

– Молодые люди, не могли бы вы немного помолчать? – строго спросила она, и мы послушно прекратили разговор.

– Расписание занятий вы получили. А рекомендуемый распорядок дня уже доставлен в комнаты, – продолжила Марья. – Подходим, берем ключ с номером комнаты и заселяемся.

– А вещи? – крикнул кто-то.

– На данный момент слуг в корпусе нет, – сухо отрезала Марья. – Так что сами.

Спорить было бесполезно. И один за другим студенты потянулись к стойке.

* * *

Моя комната оказалась последней по коридору левого крыла особняка. Осторожно провернул ключ в замочной скважине и толкнул дверь, открывая комнату.

Мое новое жилище было небольшим, но уютным. Огромное занавешенное окно напротив входа, стол, кровать в дальнем углу, да шкаф у двери. Вот и все нехитрое убранство.

Я осторожно сделал пару шагов вперед, осматривая полутемное помещение.

Сбоку от входа была дверь без опознавательных знаков. Я толкнул ее и оказался в небольшой ванной. В шкафчике нашелся запакованный гигиенический набор. Я осторожно оторвал край пакета и вытащил зубную щетку, пасту и гель для душа. Уже неплохо.

Я вышел из ванной, прикрыл дверь, прошел вглубь комнаты и плюхнулся на кровать. И только сейчас заметил серый сверток рядом с подушкой. Вряд ли это предназначалось кому-то еще. Поэтому посмотрим, что там.

Бумага зашелестела, падая на пол. А у меня в руках оказался пепельно-серый костюм. Интересно, что за форма? Нужно будет уточнить.

Следующие полчаса я занимался разбором вещей, которые снарядил мне в дорогу Матвей. Хитрый лис и правда сложил все самое необходимое: несколько комплектов одежды, пару тяжелых армейских ботинок, пакет с гигиеническими принадлежностями. Который был подписан «На всякий случай».

Собрал одежду и подошел к шкафу. Открыл его. Внутри – тренировочный спортивный костюм и новый комплект студенческой формы. Выполненной в цветах Синода. Только к лацкану пиджака был пришит герб семьи.

Я повесил найденный на кровати костюм рядом с остальными вещами и подошел к окну. По дорожке ко входу шли Королева и какой-то парень. Видимо, девушка оказалась достаточно хитрой и сумела-таки привлечь аристократа к переносу личной клади. Которой, к слову, девушка привезла достаточно.

– Уютно, – послышался от дверей веселый голос. Я обернулся. У входа стоял Микулин. Он уже успел переодеться в серый костюм.

– Полевая форма, – пояснил он в ответ на мой удивленный взгляд. – Теперь будем ходить в такой по территории.

– Прямо как в армии, – протянул я и отошел от окна.

– Ну… Служба обязывает, – хитро ответил парень и достал из кармана колоду для игры в «Мотыгу». – Может, партейку? Занятий сегодня уже не будет. Учебный корпус еще не готов. Так что учеба начнется в лучшем случае завтра.

– Не знаю, захватил ли я набор, – неуверенно ответил я, подходя к рюкзаку. – Хотя…

Колода нашлась в боковом кармане. Спасибо Матвею, который не забыл про развлечения. Открыл коробку и достал карты:

– Почему бы и нет?

Глава 12
Быль и небылицы

Карты упали на стол, и игра пошла. Василий оказался достойным соперником, и игра до двух побед продлилась до вечера.

– Неплохо, – с одобрением протянул товарищ, глядя на стол. – Твоя взяла. Партия.

Я довольно улыбнулся. Вторая партия далась мне нелегко. Пару раз мне казалось, что игра слита. Только волей случая мне удавалось повернуть исход в свою пользу.

За окном сгустились сумерки. И как мне показалось, в темноте двора ходят какие-то причудливые тени, похожие на зверей.

– Забавно, – протянул я, вглядываясь в темноту.

– Угу. Здесь много всякого… интересного, – подтвердил Василий, собирая карты в футляр.

– Ты тоже видел? – обернулся я к товарищу.

– Решил, что это галлюцинация? – усмехнулся Василий. – Нет. Это духи леса. Они беззлобны. Просто пришли познакомиться с гостями. То есть с нами. Скоро вернутся в Лихолесье.

– Вот как… – только и смог произнести я, пораженный увиденным.

Василий усмехнулся:

– Не желаете ли прогуляться по территории, мастер Святогоров?

Я покосился в сторону окна. Но теней во дворе уже не было. Было не по себе, но выказывать эмоций не хотелось.

– Охотно.

Мы вышли из комнаты, спустились по лестнице в холл. Здесь уже начали собираться первокурсники. Детишки оккупировали диваны и кресла, глядя в экраны телефонов. Видимо, пытались настроить сеть. Среди старых знакомых я заметил Муромцеву. Виктория стояла у выхода и о чем-то общалась с Алешиной. Но едва мы подошли, как разговор тут же прекратился.

– Добрый вечер, мастера, – поприветствовала нас Виктория. – Не составите нам компанию?

– Решили осмотреться? – усмехнулся я.

– Скорее, оценить тренировочную площадку, – ответила девушка. – Ну и провести несколько боев перед сном. Хочется сбросить напряжение, если вы понимаете, о чем я.

Она обольстительно улыбнулась, отчего воздух стал гуще. Все же княгиня была красива и явно понимала, какое впечатление производит на парней.

– Идемте, – ответил Василий и направился к выходу. Мы последовали за ним.

На улице было прохладно. И я поежился, застегивая куртку. Тропинка, огибающая корпус, была уже расчищена и сверкала чистой тротуарной плиткой, между стыков которой не было видно ни травинки. Быстро же тут все привели в достойное состояние.

Место для тренировок находилось прямо за корпусом общежития. Несколько манекенов, огороженные площадки для спаррингов да беседки для медитации. Выглядело все новым, будто все тут только что обновили.

Чуть поодаль располагались два навеса с садовыми качелями, на которых лежали удобные и упругие подушки. Здесь мы и разместились.

– И все же здесь неплохо, – протянула Алешина, с интересом глядя в сторону леса. – Такой свежий воздух. Не то что на Насыпном острове. Хотя он и считается экологически чистой зоной.

– Ну, здесь нет ни машин, ни мануфактур, – ответил Василий. – да и природа сохранилась нетронутой.

Виктория хитро улыбнулась и достала объемную фляжку из белого металла. Открутила крышку:

– Ну, за первый учебный день? – лукаво спросила она.

Возражений не было. И фляжка пошла по кругу. Я взял пузатую емкость, сделал осторожный глоток. Виктория вполне могла налить туда чистый, неразбавленный спирт. Но во фляжке был коньяк. Причем неплохого качества.

Я отпил еще и передал емкость Василию. В голове приятно зашумело, а по телу разлилась волна тепла.

– Кстати, мастер Святогоров, в твои способности входит снятие похмелья? – уточнила Муромцева.

– Увы, – развел я руками. – Такие чудеса были не под силу даже легендам.

– За удовольствия приходится платить, – произнесла Алешина и вернула флягу Муромцевой.

– Такова Воля, – согласилась девушка, и фляжка снова пошла по рукам.

Сидели мы долго. На улице уже совсем стемнело, а на небе появилась зарождающаяся луна, тускло осветившая окрестности. И при этом серебристом свете лес стал выглядеть еще более настораживающим. Но по мере того, как алкоголь смешивался с кровью, страх начинал меняться любопытством. Интересно, что там, за стеной деревьев?

– Кстати, в чем заключается работа этих… бесоборцев? – мягко завела разговор Виктория, – когда все уже изрядно захмелели. И я начал понимать, к чему был нужен этот ритуал первого дня. Девица просто решила допросить знающих о местных обычаях и делах.

– Ну так, бороться с чудовищами всякими, – растерянно ответил Микулин. – Мой предок, например, служил в дозоре у Калинова моста. Надеюсь, я тоже туда попаду.

Я слышал о таком мосте первый раз. Как и Виктория. Княгиня не стала уточнять об этом месте. А вот Ксения с уважением покосилась на парня. Который, заметив ее взгляд, довольно улыбнулся.

– И что за чудища водятся на наших землях? – продолжала допытываться Муромцева.

– Разные, – ответила за парня Алешина. – От легендарных до вполне рядовых. Типа утопцев, одержимых и прочей нежити. Правда, до недавнего времени их было немного. И служба была номинальной. А потом…

Что за «потом» имела в виду девушка, мы знали. Убийства дворян и даже самого императора.

– Думаешь, теперь таких тварей станет больше? – спросил я.

Ксения неопределенно пожала плечами:

– Кто знает?

Я замолчал и посмотрел в сторону леса. И вдруг мне показалось, что вдоль деревьев движется какая-то тень с фонарем. Сначала я не придал этому значения. Пока луна не вышла из-за облаков и не осветила полевую студенческую форму.

– Смотри, – я ткнул в бок Микулина. – Мне не чудится?

Василий прищурился, вглядываясь вдаль:

– Кажется, кто-то из новых решил-таки прогуляться по лесу, – с неодобрением протянул он и встал с кресла.

– С чего ты взял, что именно из новых? – не понял я.

– Потому что бывалые знают, что в Лихолесье лучше не ходить без веской причины, – ответил парень и шагнул к забору. – Даже опытным бойцам. Чего уж говорить о первокурсниках. А уж ночью и подавно.

– Эй, ты куда? – крикнула ему вслед Муромцева.

– Лучше найти этого беглеца, – пояснил Василий. – Если он потеряется – проблемы будут у всего корпуса. Сюда начнут ездить комиссии, начнутся проверки. А правила ужесточат. Нет уж. Лучше я сам его изловлю и еще раз объясню правила.

– Погоди, я с тобой, – поднялся я с качелей.

Идея посмотреть окраину этого леса сидела в моей голове еще с момента, когда мы прибыли в корпус. Но одно дело идти в одиночку, а совсем другое – с кем-то. Теперь же алкоголь приглушил страх, развив интерес к загадочному месту до небывалых высот.

– Мальчики, вы… – охнула Ксения. – С ума сошли? Вас же могут наказать. Или, чего доброго, отчислить.

Глаза девушки округлились от удивления. Но мы осторожно подошли к ограде. И я коснулся Плетения левитации. Способность наполнилась Силой, и я мягко взлетел в воздух, перемахнув через препятствие. Приземлился в траву и обернулся. Микулин уже стоял по эту сторону забора.

– Идем, – он указал в сторону фигуры, которая как раз свернула в лес. – Иначе потом его не найдем.

И мы бросились в погоню. Быстро преодолели расстояние от забора до деревьев. И едва я сделал первый шаг и оказался в лесу, как наступила тишина. Ни шелеста ветвей, ни уханья сов. Ни звука. Да и ветра здесь не было. Стоял штиль. И деревья даже не колыхались. Будто бы мертвые и замершие в ожидании чего-то.

Куртка уже мелькала где-то в отдалении, готовая вот-вот скрыться за деревьями.

– Далеко не отходим, – тихо предупредил меня парень.

Я кивнул, и мы направились следом.

Как я ни старался идти по лесу тихо, у меня не получалось не шуметь. Василий то и дело шикал на меня из-за хрустевшего под подошвами валежника. Сам Микулин словно парил над ковром из мха, опавших листьев и сосновых иголок. Под его ботинками не хрустнул ни один гнилой сучок. Но как бы мы ни торопились, догнать беглеца у нас не выходило. Камуфляжная куртка мелькала между деревьев все на том же расстоянии.

– Да куда он? – послышался справа удивленный голос Микулина. – Заблудится же.

– Как бы мы не заблудились, – ответил я, то и дело оглядываясь на удаляющийся особняк.

– Этого можешь не бояться, – успокоил меня Василий. – Земля нас выведет.

Я с удивлением покосился на Микулина:

– Ты… Земельник?

Парень обыденно кивнул. Как будто Сила была распространена как Огонь. Или Лед. На самом же деле, способности Земельников встречались еще реже, чем люди со способностями Света.

– Лучше бы я был специалистом природы, – буркнул в ответ Василий. – Уже давно бы нагнали этого… Где он? Куда делся?

Микулин остановился, вглядываясь вдаль. Но беглеца видно не было. Будто его черти украли. Микулин опустился на одно колено и приложил к земле ладонь. И я почувствовал всплеск Силы. Скорее всего, парень использовал какую-то из способностей. Но видимо, безрезультатно.

– Пропал, – покачал он головой. – Будто и не было его.

– И где его искать?

– Да где его найдешь, – устало ответил Василий. – Теперь нужно сообщать настоятельнице о пропаже. Умолчав при этом, что мы пытались поймать потеряшку и зашли в Лихолесье. Ладно, идем.

Про Земельника парень не врал. Едва он развернулся, как земля вздрогнула. А затем трава, словно под порывом ветра, пригнулась, выстилая дорожку. И Микулин затопал в указанную сторону.

– Удобно, – оценил я. – И навигатор не нужен.

– Угу. Только с тропы не сходи, – не оборачиваясь предупредил меня парень.

Обратная дорога заняла у нас куда больше времени. Тропинка петляла и петляла, а забора все не было видно.

– Кажется, мы ходим кругами, – обеспокоенно заметил я. – Мы уже здесь были.

Я указал на ветку куста, которую я обломил, чтобы оставить ориентир. А затем кивнул на раскидистый дуб, который высился справа.

– Да и вон то дерево ни с чем не спутаешь. Тропа точно нас выведет?

Микулин тяжело вздохнул и остановился. Посмотрел куда-то вправо. Где далеко за деревьями виднелся отблеск костра. А неподалеку, в круге неверного света, я рассмотрел какую-то фигуру, которая сидела у огня.

– Помоги, – крикнул Василий.

Крик эхом разлетелся в тишине. И я вздрогнул. Обернулся к парню. Но Микулин просто присел рядом с деревом.

– Чего орешь, – послышался за спиной строгий голос.

Я обернулся. В нескольких шагах от нас стоял сутулый дед. Выглядел он чудно. В стеганой черной куртке и свободных штанах, заправленных в высокие ботинки. В длинной седой бороде виднелись зеленые листья, а в волосах запутались небольшие веточки. В левой руке дед держал дымящуюся трубку. А в правой ладони была зажата огромная дубина.

При виде гостя Микулин резво вскочил на ноги и поклонился:

– Хозяин леса, выведи нас из чащи, – попросил он. И в голосе парня послышалось уважение.

Дед хмыкнул и сунул трубку в рот, раскуривая ароматный табак. К небу полетели сизые кольца:

– И что же вы ночью в лес полезли? – ехидно уточнил он и прищурился. – Неужто о Лешем забыли?

– Лешем? – ошарашенно переспросил я.

– Ну, а какой еще бывает хозяин в лесу? – вопросом на вопрос ответил старичок. – Лесовик?

Последнее слово он произнес с явной издевкой.

– Просто я думал… – начал было я, но Василий быстро меня оборвал, ткнув в бок кулаком. Но старик понял, что я хотел сказать.

– Что я только в сказках бываю? – склонив голову, уточнил он. – Эх, парень. Откуда, по-твоему, сказки берутся? Быль люди друг другу пересказывают. Только перевирают и чуть приукрашивают. Вот и выходят небылицы.

– Простите, – вырвалось у меня, и старик посветлел лицом.

– Ладно, идем. Выведу я вас к вашему дому. А потом третьего изловлю.

– Ты и про третьего знаешь? – удивился я.

– Видал, – кивнул дед. – Я про все, что в этом лесу творится, ведаю. От Камня перепутья до сторожки Лесника. Дальше уж его вотчина. Да мне и проще. Меньше мороки.

Старик развернулся, взвалил на плечо дубину, и неожиданно прытко зашагал в обратном направлении. И я хотел было сказать, что мол, мы оттуда пришли, но вовремя прикусил язык.

Василий покачал головой, давая мне понять, что уточнять ничего не нужно. Хозяину леса виднее.