Текст книги "Заблудшая душа. Демонолог"

Рядом «приземлились» Шип и Змей. Второй ходкой спустились Грифон и Сом, и лишь потом рядом с нами встал Блод. «Ящеры» тут же распределились по периметру, но иглометы остались за спинами – наши оппоненты вообще не должны догадаться, что это оружие. По крайней мере, до момента начала непредвиденных неприятностей.

Блод принял надменный вид и направился в сторону незваных гостей. Я же в сопровождении «ящеров» двинулся следом. Мы заранее договорились, что роль главы посольства исполняет горец, а мы отыгрываем роли второго плана. Правда, пришлось немного приземлить возгордившегося горца, явно воспринявшего нашу миссию как высокую честь.

– Ты особо грудь-то не выпячивай. Нас с тобой отправили на переговоры как тех, кого не жаль потерять.

Похоже, Блод и сам догадывался об этом, потому что только пожал плечами, даже не сбившись с шага.

Роль второго плана в этом спектакле позволила мне не снимать шлема, так что мы особо ничем не рисковали. На стене находились вызванные из пещерного «отеля» два десятка кронайцев с арбалетами и пятью запасными канатами, так что отход нам обеспечен. До сих пор опекаемый целителем Барсук и такие же чуть помятые восемь абордажников остались охранять небоевую часть нашего отряда. За них я был спокоен, особенно потому что вход в нашу пещеру охраняли два волка.

Многотысячная толпа вражеских горцев подавляла. Сверху все выглядело не так устрашающе.

Ждущая переговоров группа располагалась в ста метрах от стены – на максимальном расстоянии для слабых горных луков. Масса войска находилась еще в пятидесяти метрах дальше.

Эх, нет здесь моих драгун. Они бы показали горцам, на какой горе раки зимуют, и положили бы половину войска, прежде чем они покинут радиус поражения большого лесного лука. Но, увы, ни драгун, ни казаков под рукой не было, так что придется выкручиваться, опираясь на пятерку «ящеров».

Блод остановился в пяти метрах от группы парламентеров, я с «ящерами» замер в пяти метрах за спиной горца.

– Меня послал совет старейшин с вопросом: что делают дети барса вдали от западных гор?

Один из носителей светлых мехов непроизвольно дернулся, но все же промолчал. Зато за него ответил персонаж в «кубической» броне:

– Славные горцы согласились принять наем, и вопросы ты можешь задавать мне, сын барана.

Все! Сейчас Блод слетит с катушек. Похоже, эта мысль посетила не только мою голову – стоящий рядом Змей плавно потянулся за иглометом.

Как ни странно, Блод на «барана» не обиделся. То ли имел солидную выдержку, то ли это изначально не было оскорблением. Немного подумав, я понял, что не совсем правильно перевел произнесенное нидарцем слово, скорее здесь было уместнее понятие «архар».

Возможно, к подобному обращению привело то, что вся одежка местных горцев была из овечьей шерсти – от тканых рубахи и портов до жилеток и папах. Кстати, только парочка «барсов» могла похвастаться одеждой их кошачьего меха, остальные щеголяли в таких же бараньих жилетках и папахах, как и люди Блода, с той лишь разницей, что их наряд был выбелен и подкрашен темными пятнами. Думаю, если назвать наших оппонентов «крашеными», то без резни точно не обойдется.

– Чего ты хочешь? – без обиняков поинтересовался Блод.

– Вы выгнали мою семью с богатых рудников, и мы хотим получить все обратно.

Это «мы» говорило о том, что на переговоры явился отнюдь не глава железорудного концерна, в лучшем случае кто-то из наследников.

– Старейшины услышат твое желание. Не знаю, что они ответят, но думаю, это будет «нет».

– Тогда пусть говорят метатели шаров, – разозлился нидарец.

– Пусть говорят, – равнодушно пожал печами Блод и, развернувшись, неспешно направился к стене.

Мы последовали за ним.

Вот и поговорили. И зачем, спрашивается, нужно было переться за стену? Нет, я, конечно, мог вставить пару слов, но обстановка и поведение представителей металлургов не внушали надежд на мирный исход переговоров. На их стороне была сила, и договариваться нидарцы не станут. Купцы вообще теряют всякое благоразумие, когда чувствуют за собой силу – хоть военную, хоть финансовую.

Настораживало другое – нидарец сказал «метатели ядер», а не «камнеметы». Значит, не исключено, что стену будут обстреливать железными или чугунными ядрами, а это совсем другой коленкор.

На стену нас подняли так же стремительно, как и опускали, – аж дух захватывало. Хорошо, хоть никто не стрелял в спину.

– Что скажешь, имперец? – игнорируя доклад Блода, обратился ко мне главный старейшина.

– Скажу, что дело плохо. Если в ближайшее время к вам не подойдет еще столько же воинов, сколько есть сейчас, то вы проиграете эту битву.

– Воинов больше не будет, по крайней мере, не так много. Большая часть наших ушла в наем.

– Очень символично, – с легкой издевкой покосился я на Блода.

– Ты прав, чужеземец, с Яростными Сердцами получилось несправедливо, но таковы наши законы. – Взгляд старейшины стал жестче. – По этим же законам мы слушаем твои дерзкие речи, пока ты можешь нам что-то предложить.

– У меня нечего предложить, поэтому я умолкаю. Мои люди встанут на стене плечом к плечу с горцами, но только в качестве простых воинов.

– Ты пробовал договариваться с нидарцами?

– Как думаешь, может баран договориться с волком?

– Только если волк попал в силок, и то договариваться нужно очень осторожно.

– Ты мудр, старейшина, и сам должен понимать, что сейчас волк чувствует себя очень сильным.

– Что ж, будем воевать. Отправьте наш ответ этим крашеным кошкам и их хозяевам.

Что ж, с оскорбительным прозвищем я не ошибся. Один из самых здоровых воинов поднял с кучки камней уже знакомый мне снаряд – увесистый булыжник с примотанной к нему короткой веревкой. Затем здоровяк взял еще одну веревку и привязал к камню нечто похожее на кусок колбасы.

– Что это? – тихо поинтересовался я у Блода.

– Сушеное достоинства козла.

– Остроумно, – хмыкнул я, проводя аналогию с русским юмором. Правда, здесь народ изъясняется не образами, а более предметно.

Горец перехватил конструкцию за кончик каната и выполнил операцию, очень похожую на действия земного метателя молота. Два стремительных оборота – и снаряд унесся в сторону врага. Теперь стало понятно, почему вместо обычных бойниц стену венчал куцый парапет. Через такую преграду удобно было метать подобные снаряды.

Пара секунд ушла на ознакомление с «посланием», а затем масса вражеских горцев яростно взревела и хлынула в сторону стены.

Очень неплохо. Не знаю, задумывал ли это старейшина изначально, но сушеный орган поломал часть нидарских планов – горцев обуяла ярость, и они начали штурм до того, как метатели выбили хоть один камень из высокой стены.

– Приготовились! – вскричал державшийся до этого в тени горец. Добротная кольчуга и даже шлем вместо папахи говорили о том, что это был кто-то из военных вождей, возможно, даже самый главный.

– Карн, займите часть стены, – приказал я. – И держитесь подальше от этих спортсменов.

– Кого?

– Не суйся под камни, – перевел Шип и шагнул за мной к внутренней части башни. Тратить иглы на этот штурм было глупо, а без арбалетов нам на передовой делать нечего.

Пока мы перестраивались, старейшины шустро покинули стену, но нам было уже не до них.

– Приготовить иглометы. Сбиваем только тех, кто залезет на стену.

«Ящеры» молча передвинули шестиствольники в более удобное положение.

Масса обороняющих башню горцев разделилась на неравные части – большинство взялись за «хвостатые» камни, а меньшинство за луки. Оно и понятно – булыжник с веревкой может смастерить самый криворукий горец, а луки, в особенности стрелы с металлическими наконечниками, стоят немалых денег. Тем более что булыжники в руках горцев вряд ли менее эффективны, чем стрелы.

Воздух загудел от раскручивающихся камней, и в сторону атакующей лавы понеслись точки снарядов, казалось, не наносившие врагам никакого урона. Но урон наверняка был, и немалый. Уж я-то помню, как горцы этими снарядами свели на нет все преимущества «непробиваемой» «чешуи».

Посмотрев по сторонам, я увидел, что подобная картина наблюдается по всей протяженности стены. Только там лучников было еще меньше.

Через пару минут мы получили ответное приветствие от западных горцев – на стену начали залетать такие же хвостатые снаряды. Полет вверх, конечно, снижал эффективность удара, но и того, что оставалось, хватило для неподготовленных воинов. Один из булыжников врезался в шлем кронайца и сшиб его со стены.

– Карн, уводи своих вниз, – не раздумывая, приказал я кронайцу.

Коротышка прорычал в ответ что-то невразумительное, но явно злобное и начал сгонять рассвирепевших абордажников на лестницу. Из резерва горцев тут же выдвинулась замена, и их язвительные гримасы едва не создали на стене критическую ситуацию.

– Карн!

Кронаец не показал, что услышал мой крик, но все же начал сгонять своих подчиненных со стены более активно.

Подхватив лежащего на земле товарища, два кронайца направились в сторону «нашей» пещеры. Остальные выстроились у подножия стены.

А на верхушке стены произошли небольшие изменения – лучники начали стрелять «под себя», а каменеметчики перешли к новому упражнению. Теперь стало понятно, каким образом «прилетело» Барсуку из-за угла.

Ближайший ко мне горец удобнее перехватил веревку и коротким замахом раскрутил камень вокруг себя восьмеркой. Пролетев короткую дугу, камень ушел за парапет едва ли не отвесно вниз, при этом набрав солидную скорость. Плюс двадцать метров высоты – и такой снаряд вполне может вбить голову в плечи, несмотря на шлем любой крепости. Горцы работали, как жонглеры, параллельно с запуском своих снарядов уворачиваясь от «гостинцев» врага. И все это с шутками и прибаутками, причем подобного воодушевления в мирной жизни у них как-то не замечалось – веселый и кровожадный народ. Честно говоря, даже не знаю, нравятся они мне или нет.

«Барсы» на стены не полезли – к этому времени ярость вылетела из их голов, а до мозга начали доходить команды нанимателей. Волна штурмовиков отхлынула обратно, оставив после себя еще полсотни тел, вдобавок к двум сотням, полегшим ранее.

Что творилось непосредственно под стеной, мне не было видно.

В лагере врага взвыли роги, а затем раздались сухие щелчки. Словно кто-то разломил толстую деревянную балку. Самих снарядов я не увидел, зато почувствовал, как вздрогнула стена подо мной.

Горцы недовольно загудели, и этот гул перешел в возмущенный вопль, когда одно из ядер ударило по верхушке стены, выбив несколько камней и свалив вниз троих воинов.

На стене я задержался только для того, чтобы подсчитать интервалы между выстрелами. Четыре метателя делали по одному запуску в десять минут. А пятый стрелял чуть реже, но ненамного.

Спустившись вниз, я отправил кронайцев искать ядро, задевшее кромку стены. Через десять минут мне приволокли искомый предмет. Ядро действительно оказалось железным, диаметром сантиметров двадцать.

Теперь осталось подсчитать, на сколько хватит прочности стены, а затем решать, что делать дальше.

Вечер уже клонился к закату, и скорее всего обстрел вскоре закончится, поэтому не мешало бы продолжить прерванный сон, так как в данный момент мы могли только предаваться неконструктивным размышлениям и переживаниям.

Поинтересовавшись состоянием слетевшего со стены кронайца, который получил серьезное сотрясение и пару переломов, я отправился спать.

Как ни странно, уснуть удалось быстро. Даже снились какие-то сны, вновь прерванные появлением Блода. В этот раз горца не пустили к моей постели, а роль будильника взял на себя Шип.

– Командир, у нас неприятности.

– Что? Где? – спросонья задергался я.

Чтобы не стать «сломанным телефоном», Шип просто отошел в сторону, предоставляя слово горцу.

– Эти проклятые машины сбили часть стены, а «барсы» вновь не выдержали и пошли на штурм. Они уже на стене.

Выскочив из нашей пещеры, мы сразу попали в своеобразный филиал ада. Многотысячная толпа горцев гудела как встревоженный улей. Вокруг в ночном мраке мелькали факелы и бестолково бегали люди. Многие пытались взобраться на стену по десяти каменным лестницам и двум десяткам приставных, но только создавали толкотню, потому что защитников на стене и без них хватало.

У входа в пещеру тревожно ржали наши лошади.

– Карн, бери десяток своих, и подготовьте вместе с хтарами коней к отходу. На тебе все «небоевые».

– Но… – попытался возразить кронаец, явно желающий поучаствовать в бою.

– Выполнять! – прорычал я и повел семнадцать «попугаев» и пять «ящеров» к месту прорыва.

Подойти к стене вплотную нам не удалось – там и так собралась немалая толпа. Мы остановились метрах в тридцати. Врагу действительно удалось сбить верхнюю часть небольшого участка стены, создав «зазубрину» пятиметровой глубины. Через нее темным потоком перехлестывала масса вражеских горцев, к тому же «барсы» начали расползаться по стене.

Давка и узкое пространство перед стеной только мешали защитникам отбить атаку, а враги постепенно расширяли плацдарм. Сотни факелов освещали этот участок стены мерцающим, каким-то потусторонним светом. С одной стороны, видимость вполне нормальная, а с другой – захватить цель было трудно.

Имелся шанс на исправление ситуации, если перекрыть поток прибывающих сил и помочь защитникам стены захватить «зазубрину». Это понимали многие, и в сторону атакующих летели стрелы и камни, но как-то бестолково.

– Бодар, – повернулся я к заместителю Карна, – начинаем отстреливать тех, кто взбирается на пролом. Затем, если будет нужно, переходим на стены.

– Слушаюсь, – коротко кивнул безликим шлемом кронаец и жестами распределил абордажников в цепь. Через секунду вразнобой защелкали арбалеты.

Повторять приказ «ящерам» не пришлось, так что мне осталось только приготовить игломет к стрельбе и присоединиться к подчиненным.

Горцы быстро поняли, что происходит, и освободили вокруг нас пространство. Наши действия практически сразу начали приносить пользу. Первые выстрелы кронайцев моментально очистили пролом, и пока они перезаряжались, мы сшибали горцев, как только их головы поднимались над развороченной кладкой стены.

Прошло пять секунд, десять. Перезарядившись, кронайцы присоединяются к обстрелу пролома, захватывая часть «оседланной» врагами стены. Наши союзники активизируются – и вот уже в выемке пролома замелькали темно-серые одежды, а светлые начали таять как снег. Толпящиеся перед нами воины навалились на лишившийся подпитки отряд и буквально раздавили его о стену.

Все, прорыв ликвидирован.

Еще какое-то время за стеной был слышен шум, но затем он начал стихать. Относительная тишина продлилась буквально несколько секунд и была разбита многотысячным победным воплем.

Мы вернулись в нашу пещеру, своим появлением успокаивая издерганных переживаниями профессора и целителя. Еж, как ни странно, оставался совершенно спокоен – из парня точно будет толк.

Я с тоской посмотрел на свое спальное место, но решил, что ложиться смысла нет, и оказался прав. В этот раз Блод явился вместе с главным старейшиной.

– Ящер, ситуация изменилась, и я вынужден просить тебя о помощи еще раз, боюсь, отказа совет не примет.

– Но я-то что могу сделать!?

– Мы знаем, как ты брал города в империи хитростью и напором. Твоя броня и оружие позволят уничтожить осадные машины.

– Ага, а вы потом с благодарностью всплакнете на наших могилках. Что будет, если я откажусь?

– Ты не откажешься, – спокойно сказал старейшина и вышел из пещеры.

– Прости, меня просто не стали слушать, – вздохнул Блод.

Да ты что! У горца проснулась совесть.

– Шел бы ты, Блод… ну не знаю, куда там тебе надо, туда и иди.

Горец пожал плечами и вышел вслед за старейшиной.

Еще в начале разговора Шип незаметно покинул пещеру, а теперь возвращался с информацией.

– Снаружи три сотни горцев блокируют выход. Коней хотели увести, пришлось немного порычать. Что будем делать, командир?

– Прорваться не получится?

– Вечером смогли бы, а сейчас нет.

– А то я не знал. Тупик: смерть и там и там. Причем в обоих случаях от горцев, только разной расцветки.

– Если пойдем на вылазку, шансы есть, и их больше, чем при прорыве.

– Говори, – оживился я.

– Когда мы ходили на переговоры, я заметил, что горцы инстинктивно держатся в стороне от скал. К тому же охрана метательных машин старается отогнать дикарей подальше, а нидарцев там не очень много.

Мне стало слегка стыдно: пока я глазел на тужурки и папахи из шкуры барса, мой помощник смотрел в нужную сторону и думал о важных вещах.

– Каков план?

– Удобнее нарисовать, – чуть запнулся Шип, оглядываясь по сторонам.

– Проф! – крикнул я Ургену, который задумавшись сидел у своей спальной соты. – Одолжи угольную палочку.

Ученый принес местный аналог карандаша и отдал его «ящеру», а сам остался наблюдать за происходящим.

– Вот это проход и дорога, – Шип провел две параллельные линии на сером камне пола и пунктиром обозначил дорогу. Затем изобразил пять кружочков: – Это машины. Они почему-то стоят не одной группой, а растянуты вдоль всей стены. С одной стороны, усложняется их оборона, с другой – ни одна вылазка не сможет уничтожить все машины. Нам было бы лучше, если бы машины были вместе. Но это не все сложности: основные проблемы начнутся, когда мы постараемся пройти от скал до первой машины. Сегодня луна полная, но солнце взойдет раньше захода ночного светила, так что полного мрака в проходе не будет. Можем надеяться только на тень от скал. Под утро тень дойдет максимум до двух третей прохода. Так что три машины окажутся в темноте, и там мы будем чувствовать себя увереннее.

– В темноте? – усомнился я.

– Помнится, еще в герцогстве был разговор о зелье ночного зрения.

– А еще в том же разговоре упоминалось, что эта дрянь очень опасна.

– Не опаснее горских ятаганов.

– Логично, – согласился я с железной логикой бывшего убийцы.

– Это авантюра, – вмешался в разговор Урген.

– Авантюра, – согласился я. – Но наш отказ станет самоубийством. Так, дальше. Мы дошли до края тени, и…

– Затем рывок – и выход под противоположные скалы. Оттуда до стены, – подвел итог Шип.

– Вторая часть плана мне не нравится еще больше, чем первая. Думаю, стоит пригласить горцев, чтобы взглянули на это глазами знатоков местности.

Моя последняя мысль оказалась самой продуктивной.

Блод осмотрел чертеж и тут же внес коррективы в план.

– Нужно идти не из тени, а в тень.

– По завалам камней? Под луной. Ты бредишь, – фыркнул Змей, которого приобщили к разработке плана вместе с горцем.

– Если поведут мои люди, то до места мы дойдем без проблем.

– А потом?

– Потом будет битва и много шума. Вот под этот шум вы и нырнете в тень.

Части плана начали складываться в моей голове в целостную картину.

А ведь может и получиться!

– Кто будет отвлекать на себя внимание?

– Мы, – вздохнул Блод. – Старейшины обещали, что если я проявлю себя в битве, они заставят кланы вернуть наших женщин и имущество.

– А будет кому возвращать?

В ответ горец лишь пожал плечами.

– Так, давай не будем пороть горячку и сначала пойдем поговорим со старейшинами.

Почему я решил облагодетельствовать Блода, когда самому приходилось жутко рисковать? Честно говоря, не знаю. В этом порыве, конечно, имелась определенная доля симпатии к единственному знакомцу из горцев, но, честно говоря, больше хотелось насолить вежливому, но подловатому старейшине.

– Твой ответ, имперец? – встретил меня вопросом старейшина.

– Мы уничтожим машины, но мне нужна помощь.

– Какая? – оживился седобородый эксплуататор.

– Две сотни воинов, которые, скорее всего, назад не вернутся.

– Людей Блода не хватит?

– Люди Блода не пойдут. Ну, разве что он сам с десятком бойцов, – поправился я, понимая, что могу положиться только на этого чернявого парня. Точнее, все остальные горцы внушали мне еще большие опасения, а к этому, по крайней мере, привык.

– Им нужно заслужить награду от совета.

– О, хорошо, что напомнил. Поговорим о цене.

– Какой цене?

– Старейшина, вот только не будем говорить о долге и гостеприимстве гор. От старого наемника, который без золота и пальцем не пошевелит, слышать это как минимум смешно.

– Золота у нас нет, – нахмурился старейшина и напомнил мне медведя из советского мультика: «А у меня ничего нет».

– Золото мне без надобности. Мне нужен безопасный проход к замку демона и выход оттуда со всеми трофеями. – Нехороший блеск в глазах старейшины заставил меня сделать одно уточнение: – Золота брать не собираюсь, так что обуздай свою жадность. Во-вторых…

– Во-вторых?

– Старик, будет и в-третьих, иначе можешь отправляться за стену сам. Тряхнешь стариной?

– Пострадают твои люди.

– Мои люди ходили со мной в логово демона, ты думаешь, они испугаются смерти от честной стали? Не заставляй меня разочаровываться в твоем уме.

Старик действительно был умен, поэтому возражать не стал.

– Во-вторых, вы отдаете Блоду, а если не выживет, его людям, все отобранное имущество и женщин.

– А в-третьих? – недовольно пожевал губами старик, явно соглашаясь с первыми пунктами оплаты.

– Это ты услышишь после того, как я вернусь.

– Мы договорились, чужак, – надменно сказал старик, даже не пытаясь советоваться с другими членами совета. Похоже, у них здесь имеются зачатки монархии.

Что-то в глазах горца выдавало его надежду на то, что я не вернусь из этой вылазки, и его взгляд вызывал во мне дополнительное желание все-таки выкрутиться из этой ситуации.

– Карн, – подозвал я кронайца, вернувшись к пещере. – Всех коней в пещеру. Вход забаррикадировать, и, пока не вернусь, держите оборону от всех. Если не вернусь через сутки, принимай командование и действуй по обстановке, но все же постарайся отвести профессора в империю, а там как получится.

– Бодар сделает все, что нужно, а я пойду с вами.

Сначала мне хотелось накричать, но по упрямому выражению на лице кронайца я понял, что это не выход.

– Ты умеешь ходить ночью по камням, не создавая лишнего шума?

– Нет, – надулся кронаец.

– Я понимаю, что ты меня терпеть не можешь, но вроде не должен стремиться к моей смерти, а так оно и будет, если запорешь вылазку.

Карн не стал ничего говорить и молча отошел к своим людям. А вот мне пришлось выдержать еще одну словесную перепалку.

– Командир, вы не пойдете, – упрямо мотнул головой Шип.

– Пойду, хотя не очень-то хочется. Мы готовились вместе, и заменить меня некому, а лишние шесть игл могут стать решающими.

– Я возьму ваш игломет.

– Фигушки, я как раз рассчитывал забрать твой, освободив тебе руки.

Шип некоторое время смотрел мне в глаза, а затем лишь обреченно кивнул, принимая свое поражение в споре.

Положа руку на сердце, где-то в глубине души я хотел, чтобы он был убедительнее.

Как ни странно, Урген даже не попытался отговаривать меня от опасной затеи, зато он приложил все силы, чтобы отвести угрозу от ученика.

– Этот заряд сможет выжечь все в диаметре полутора метров. – Ученый продемонстрировал знакомые мне луковицы «огненного лепестка», но сейчас они выглядели странно. Две луковицы были соединены скобами, и между ними помещен небольшой кристалл. Кстати, кристалл был знакомым.

– Это магическая часть спускового механизма со стрелковых трубок?

– Да, – ответил Урген и замялся. – Ван, они сработают как нужно. Просто нажимаешь, и все. Не бери в вылазку Глефа. Погубишь мальчонку.

– Думаешь, я хочу рисковать пацаном? Если эта штука сработает, я сам тебе скажу спасибо. Но она должна сработать. Ты проверял?

– Да, – кивнул Урген и отвел глаза. Вот это мне и не понравилось.

– Как часто не срабатывает эта штука?

– Один раз на три попытки.

– Сколько у тебя активаторов и «лепестков»?

– Спаренных «лепестков» семь, а активаторов больше полусотни.

– Ну, так поставь по два, а то и по три активатора на каждую пару, – выдал я решение. Уже давно заметил, что мы с Ургеном часто дополняем друг друга, особенно когда приходится выводить товарища из логических тупиков.

Воодушевленный новой идеей ученый поскакал доводить наши бомбы, а его место занял целитель.

– Ваша милость, вы уверены, что использование ночного зелья так необходимо? Чтобы свести на нет негативные последствия этого состава, вам придется декаду пить очистительные настои.

– Увы, мастер, у нас нет другого выхода. Мертвым, как вы понимаете, здоровье без надобности.

– Я понял, ваша милость. Сколько нужно порций?

– Шесть.

– Они будут готовы через полколокола, – поклонился целитель и отправился к своему багажу, который перевозила отдельная вьючная лошадь.

Весь день мы провели за подготовкой, с нетерпением ожидая выхода за стену. Не то чтобы хотелось подвергать себя такой опасности, просто ждать было невмоготу.

Через два часа после полуночи огромная луна выползла на небосклон, заставив поблекнуть россыпь тысячи костров как с одной стороны стены, так и с другой. Деревьев в горах было мало, так что дрова горцам пришлось тащить издалека. Причем у наших оппонентов проблем с этим было намного меньше.

Луна величественно и неспешно поползла по звездному небу и склонилась над скалами, ограничивающими проход с запада. Когда она коснется далекого горизонта, в небе уже будет полыхать огненный шар дневного светила, которое я по привычке называл солнцем. Но ждать смешения света двух небесных тел мы не будем – едва тень накрыла треть ширины прохода, мы тронулись в путь.

Восточная оконечность стены в данный момент была ярко выбелена серебристым светом. Небольшая тень имелась, но, как назло, с внутренней стороны стены.

Выход из положения нашли горцы. Блод презентовал нам отобранные у остающихся за стеной соклановцев серые одеяла. Закутывавшись в шерстяную ткань, мы практически слились с окружающими камнями. Легкими полупризраками в лунном свете мы скользнули со стены на завалы упавших со скал камней. С момента строительства прохода через перевал прошли тысячи лет, и за эти годы землетрясения и коррозия уронили вниз множество камней разных размеров. Конечно, их никто не убирал – облагораживалась лишь прилегающая к самой дороге территория.

Укутанный в серое одеяло Блод повел пятерку своих соклановцев вперед – в этот раз двигались они с черепашьей скоростью. Опытным горцам приходилось подготавливать путь для кривоногих равнинников. Они буквально ползли по камням, аккуратно убирая с пути все, что может создать шум. Мы шли за ними след в след и все равно иногда умудрялись задевать мелкие камешки и создавать шум, казавшийся нам оглушительным.

Двести метров до линии расположения метательных машин мы преодолевали больше часа. Иногда приходилось замирать, чтобы переждать появление вражеских горцев. Вблизи скал они не располагались на ночлег, зато вовсю использовали эту территорию для избавления от продуктов жизнедеятельности. Не знаю, что они там ели, но в камни бегали часто. И каждый раз нам приходилось напрягаться. Один из мающихся животом обратно так и не вернулся.

Территория, занятая кострами, возле которых грелись горцы, наконец-то закончилась, и мы приготовились к решающему рывку. Тень от скал уже заполнила две трети прохода.

– Старший, скоро будет светать. Пора, – прошептал Блод.

– Ну что ж, пора так пора. Парни, глотаем отраву.

В который раз, подумав о том, что не мешало бы все-таки сделать забрало подвижным, я снял шлем. Затем выдернул пробку из стеклянной колбы и влил в себя зеленоватую жидкость.

Никогда в жизни мне не приходилось пробовать большей гадости! Брр.

– Пошли, – с трудом проглотив горькую слюну, прохрипел я.

Залитое лунным светом каменистое пространство казалось бильярдным столом, и мы чувствовали себя белыми шарами. Как ни странно, до первой машины нас так никто и не заметил, скорее всего, благодаря серым одеялам, которые горцы повязали и закололи фибулами так ловко, что они не съезжали даже во время бега.

Охрану первой машины вырезали Блод и его люди. Игломет использовал только Змей, но очень продуктивно – игла пробила череп стражника, предварительно пройдя через медный рог и лицо с уже надувшимися щеками.

Сработали чисто – горцы возле ближайших костров не проявили ни малейшего интереса к возне нидарских союзников.

Что ж, пора опробовать новинку профессора и выяснять, не запорол ли я все дело своей жалостью к малолетнему ученику. Повинуясь моему жесту, Сом шагнул ближе и раскрыл горловину увесистой котомки.

Лунный свет блеснул на черной поверхности спаренных луковиц. С тихим щелчком первый кристалл ушел в глубь приготовленного для него паза. Следом за ним такой же звук издали еще два активатора – несмотря на бережливость, профессор был готов заплатить повышенную цену за безопасность ученика.

У меня осталось тридцать секунд, и только вспомнив это, я понял, что не выбрал места закладки заряда. Идиот!

Быстрый осмотр показал, что метательная машина нидарцев состоит из наклонного желоба и пирамиды, которая казалась монолитной только издали. Вблизи оказалось, что в пирамидной раме размещен набор совершенно непонятного назначения металлических деталей. Ядро запускалось с помощью металлического троса, который сейчас находился в верхнем положении. Честно говоря, я так и не понял самого процесса метания ядер, единственное, что удалось опознать, – это два двухметровых лома с набалдашниками, которые лежали у пирамиды. Из граней машины под углом торчали короткие трубы – скорее всего, они предназначены как раз для крепления этих ломов, – так что взведение этого странного аналога катапульты явно производилось этими рычагами. Впрочем, в данный момент это знание было для меня совершенно лишним. Спаренные «лепестки пламени» легли на одну из граней пирамиды, там, где, как мне показалось, находились самые мелкие и важные детали.

– Отходим.

Чтобы не отсвечивать, мы отошли на десять метров назад – дальше не успели, потому что за спиной полыхнуло красным.

Осмотр заминированной конструкции показал, что все прошло прекрасно. Около трети объема пирамиды просто испарилось, а большая часть внутренней конструкции оплавилось от жара.

– Дальше, – тихо сказал я и побежал к следующей машине.

Судя по невнятному гулу, горцы у костров заволновались, но пока не решили, к чему отнести вспышку у машин – к угрозе или странности нидарских механиков. А вот стража у второй машины точно знала, что у них появились проблемы. В ночи взвыл рог, и ему тут же ответили костяные рожки горцев. Неясный гул превратился в яростный рев – многотысячный лагерь пробудился, как бездомный пес от укуса блохи. Теперь только скорость и непредсказуемость могли спасти нас от смерти.

Охрану второй машины мы буквально смели, пользуясь исключительно клинками. Ждать срабатывания артефакта нам не было никакого смысла, но свидетели у этого действа все же будут. Пока я активировал «лепестки», Блод и его люди разливали по машине и палаткам обслуги нефть, смешанную с серой и растительным маслом.