Текст книги "Смертельная ночь"

Глава 16

Он брел среди густого тумана, серого и непроницаемого, похожего на саван. Вдали раздавался скорбный набат, как по покойнику.

А потом появились они.

Целая армия. Они шли мимо, серые, как туман, с пустыми черными глазницами. Они шли шеренгами, будто их созывали на большой общий сбор. Сначала он подумал, что они его не видят, но потом почувствовал, что они следят за ним своими пустыми глазницами.

Затем он увидел ее.

Она была далеко, но излучала яркий свет. Она была в летящем белом платье и среди толпы мертвецов казалась прекрасной.

Она говорила ему что-то. Он напряг слух, пытаясь расслышать. Он должен был понять, что она говорит. Он двинулся к ней сквозь густой и топкий туман, словно по болоту. И вдруг остановился.

Мертвецы больше не проходили мимо. Они лежали, разметавшись по земле, как куклы. Точно их разбросал ребенок-маньяк, отрезав им головы, руки и ноги. Но пустые глазницы были устремлены на него с мольбой. Губы беззвучно заклинали его. Ему нужно было пройти мимо, чтобы добраться до женщины в белом, но он не мог, потому что эти руки грозили схватить его, удержать его…

«Иди. Помоги ей».

Эти слова раздались как наяву. Он не видел ее, но чувствовал, что старуха толкает его в спину, сквозь туман, мимо расчлененных мертвецов.

«У нее есть силы», – говорила старуха, не переставая его толкать.

Он обернулся.

«Амелия?» – Он узнал ее.

«Все остальное – легенды, а это правда, – сказала Амелия. – Ты Флинн. Неужели ты не чувствуешь? Я сразу почувствовала, когда это случилось. Он злодей, такой же, как тот. Из всего злого, что тут есть, он самый ужасный».

– Эйдан!

Его звали, трясли за плечо.

Он проснулся и обнаружил, что стоит на лестничной площадке совершенно голый. Рядом стояла Кендалл, держа его за руку, и с тревогой глядела на него.

Что стряслось?

– Эйдан, слава богу! Ты ходил во сне, и я не могла тебя добудиться.

– Я не лунатик.

Она отступила и взглянула на него с усмешкой, ясно говорящей о ее отношении к тому, где он стоит и как он одет, точнее – раздет. Сама она накинула на себя его рубашку. Он вдруг смутился и почувствовал себя уязвимым, как никогда ранее.

– Ого, я и правда ходил во сне. – Он сконфуженно улыбнулся. – Хорошо еще, что мы тут одни.

Она кивнула. У нее был испуганный вид. О боже, такая ночь, а потом это!

Он положил руки ей на плечи.

– Кендалл, извини. Я напугал тебя. Клянусь, я не лунатик, я никогда раньше не ходил во сне.

– Если я испугалась, то только за тебя. Я не могла тебя разбудить. – Помолчав, она прибавила: – Наверное, тебе приснился плохой сон.

– Да? – слабо улыбнулся он. – Расскажи мне, что я делал. И давай вернемся в спальню.

В окне спальни занимался рассвет. Эйдан все пытался стряхнуть с себя чувство уязвимости – это было новое неприятное ощущение. И еще – он не хотел обсуждать сейчас свой сон, он был не готов.

– Я заскочу в душ, ладно? – сказал он Кендалл. – Ничего, что я первый?

– Пожалуйста! А я пока спущусь вниз и поставлю кофе.

Она, казалось, понимает, что ему нужно время, а он чувствовал, что они необыкновенно близки, даже когда не касаются друг друга.

В душе он открыл оба крана на всю мощь, как будто вода могла смыть с него ощущение реальности его кошмара.

– Где же этот Фрейд, когда он нужен? – вслух спросил он себя.

Кендалл не знала, что и думать. Но не только потому, что Эйдану приснился кошмар – кошмары снятся всем, – а потому, что глаза у него были открыты и он называл имя Амелии.

Она отчего-то проснулась и увидела, что он стоит посередине комнаты. Когда она тронула его за плечо, он сбросил ее руку и побрел к двери, а она за ним. Он дошел до лестницы и начал спускаться. Она нагнала его, схватила за плечо, встряхнула изо всех сил, крича в ухо: «Эйдан!» И только после этого он очнулся. Заморгал. Узнал ее.

Отмеряя кофе, она думала о том, что, если бы не мисс Эйди со своим сном, сон Эйдана ее так не взволновал бы. В доме было нечисто. В нем поселилось зло. И оно угрожало ей. Так сказала Амелия.

Ерунда. Дом – это всего лишь дом, и никого, кроме них с Эйданом, в нем не было.

И все-таки слова мисс Эйди не шли у нее из головы.

До Амелии в доме сто лет никто не умирал. Родители Амелии умерли в больнице. Откуда мог взяться этот злой дух, воплощение нового зла в доме? Это просто бред.

Жаль, что Шейла уехала. Шейла многое знала о плантации. Но, может быть, даже без Шейлы она сможет обратиться за помощью в местное историческое общество, где Шейла работала.

Значит ли это, что она действительно верит в привидения?

Кофе сварился. Кендалл задумчиво налила себе чашку и повернулась.

В дверях стоял человек. Высокий и худой, в фланелевой рубашке, бриджах на подтяжках и поношенной соломенной шляпе. У него были печальные водянисто-зеленые глаза и кожа цвета кофе с молоком. Она была уверена, что где-то его видела.

Точно. В баре. Только он был по-другому одет.

Но это был тот же самый мужчина.

Она не испугалась, потому что печаль в его глазах не допускала мыслей о страхе.

Она хотела заговорить с ним, но не успела произнести ни звука, а лишь моргнула – и он исчез.

Ее руки так дрожали, что пришлось поставить чашку на стол. Она оглядела кухню, затем побежала проверить черный ход – дверь была надежно заперта. Она обежала весь первый этаж, проверила все окна и вернулась в переднюю. Подойдя к двери, она в ужасе попятилась. Дверь медленно открывалась.

Пока Эйдан принимал душ, он все обдумал. Он знал от Кендалл, что Амелия была доброй и отзывчивой женщиной. Он знал, как она выглядит, потому что видел ее портрет в семейной галерее в столовой. Так что сон целиком поддавался объяснению. Он не сомневался, что Дженни Трент, равно как и некоторые другие женщины были убиты где-то в округе. Пусть он нашел всего две кости, он готов был поспорить, что от тел избавились здесь, на плантации или поблизости. Теперь ему требовалось найти остальные части тела. То есть его сон был подсознательным призывом к действию.

Эйдан выключил воду, насухо вытерся полотенцем и оделся. Он планировал отвезти Кендалл в город, затем вернуться и более тщательно обследовать семейное кладбище. Там, где одна кость, есть и остальные. Он еще раз мысленно подвел итог того, что знал наверняка: на свободе разгуливал убийца, хитрый убийца, выбиравший себе в жертвы женщин, которые собирались отправиться в длительное путешествие. Как ему это удавалось? Скорее всего, он знакомился с ними в барах на Бурбон-стрит, чаще всего в баре «Хайдэвей», где играл Винни. Может быть, «зло», которого страшилась Амелия перед смертью, было связано с убийцей, который избавлялся от своих жертв у ее дома. Но заманивал ли он их на плантацию, чтобы убить, или привозил готовые трупы – это еще предстояло выяснить.

Когда он натянул свежие джинсы, зазвонил телефон, лежавший в кармане вчерашней пары. Он вытащил телефон и ответил:

– Флинн.

– Эйдан? – осторожно спросил женский голос.

– Да, Эйдан Флинн. Кто это говорит?

– Это Мэтти, Эйдан, жена Йонаса.

– Привет, Мэтти. Что случилось?

– Эйдан, ты не откажешься пообедать со мной или выпить чашечку кофе? Извини, что прошу тебя. Я знаю, что ты занят… Мы, наверное, в любом случае увидимся сегодня вечером. Извини, зря я позвонила…

Он поморщился, вспомнив, что рассказывал ему о Йонасе Джереми: Йонас клеился к девушкам у стойки, не зная, что в зале присутствует его жена.

– Все нормально, Мэтти, – сказал он и посмотрел на часы: он успеет отвезти Кендалл на работу, полчаса поболтать с Мэтти, и у него еще останется куча времени, прежде чем надо будет принимать душ и переодеваться на вечеринку.

– Мэтти, тебе удобно будет в начале одиннадцатого? – спросил он.

– Да, Эйдан, но только не говори Йонасу, хорошо? – волновалась она.

– Нет, Мэтти, не скажу, если ты так хочешь.

«Идиот этот Йонас, – думал Эйдан, когда они с Мэтти договорились о встрече. – Совершенно непонятно, чем ей помочь».

А может быть, Йонас не только идиот? Может быть, он хуже? Гораздо хуже?

Кендалл пятилась от двери, онемев от ужаса, когда до нее дошло, что она слышала, как в замке повернулся ключ.

Вместо того чтобы повернуться и бежать, она застыла на месте, глядя на дверь круглыми глазами. В дверном проеме, освещенном солнцем, возник высокий силуэт и голосом Зака поинтересовался:

– Есть тут кто?

Он был не менее удивлен, увидев ее, чем она.

– Привет, – поздоровалась Кендалл, которая, несмотря на смущение, обрадовалась: это все-таки был Зак, а не какой-нибудь незнакомец, возникающий из воздуха и исчезающий в мгновение ока.

– А где Эйдан? – весело спросил Зак.

– Наверху.

– М-м-м. Пахнет кофе.

– Это с кухни.

На лестнице раздались шаги – это спускался Эйдан.

– Привет, Зак, – сказал он.

– Я сбегаю наверх принять душ и буду готова, – сказала Кендалл. – Суббота у нас самый горячий день.

Не было смысла притворяться, будто она только что приехала, – ее вид ясно говорил, что она тут спала. Бормоча извинения, она убежала наверх.

Когда она вернулась, братья сидели за столом и разговаривали.

– Это нелепые угрозы, – говорил Эйдан.

– Что за нелепые угрозы? – полюбопытствовала Кендалл, наливая себе вторую чашку кофе.

– Во время прямого эфира Джереми позвонил какой-то тип и пригрозил, что мы все умрем, если пригласим сюда людей на вечеринку. Откуда он, интересно, узнал о наших планах?

– Может быть, это наш шутник-вудуист? – предположил Зак.

– Может быть, – согласился Эйдан. – И это значит, что мы должны работать еще быстрее, чтобы закончить все к Хеллоуину.

– Значит, ты поддерживаешь эту идею? – улыбнулся Зак.

– Ничто так не подстегивает меня к работе, как разные запреты и ограничения, – сказал Эйдан, допивая кофе. – Слушай, Зак. Я вернусь через пару часов. Мне нужно отвезти Кендалл на работу и встретиться кое с кем. А пока меня не будет, пусть подрядчик пошлет электрика сделать проводку в крайнем домике, хорошо? А если наш жилец все еще там, то предупреди его сначала.

– Я проверю, – обещал Зак.

– И если будет возможность, займись остальными файлами, которые ты распечатал с компьютера. Узнай, с кем можно связаться в отношении других пропавших женщин. Посмотри, добрались ли они до Нового Орлеана.

– Я этим займусь, – сказал Зак.

Они отъехали от дома, лавируя между машинами рабочих, заполнивших подъездную аллею. Кендалл обернулась – белый дом был прекрасен в лучах солнца. Обыкновенный дом. Где на кухне ей явился загадочный человек.

– Ты в порядке? – спросил Эйдан.

– Да, – ответила она. – А ты?

– Я тоже.

– Ты так и не рассказал мне, что это был за сон.

Он пожал плечами:

– Поверь, я никогда раньше не ходил во сне. А сон был… странный, мягко говоря. Мне снилось, что Амелия упрашивает меня кому-то помочь.

– Правда? – удивилась Кендалл, а про себя подумала: «Ну прямо как мисс Эйди».

Но никому из них не приснился печальный человек с кожей цвета кофе с молоком. Тот самый завсегдатай из бара. Если это призрак…

Она чуть было не спросила Эйдана, не обращал ли он внимания на этого мужчину, но прикусила язык. Это было безумие. Он видел кошмары, а она – призраков.

Когда он приехал, Мэтти уже ждала его в кофейне. Она сказала, что ждет заказа, и он решил не отставать и заказал омлет.

Она принялась сбивчиво описывать ему платье, которое купила для вечеринки, задавала вопросы о том, как продвигается ремонт. Наконец, он положил ладонь на ее руки и спросил прямо:

– Мэтти, что случилось? Почему ты хотела меня видеть?

Сначала ему показалось, что она вот-вот расплачется. Эйдан очень надеялся, что этого не произойдет, потому что не умел успокаивать плачущих женщин.

– Из-за Йонаса, конечно.

– Мэтти, я бы ни о чем не волновался. Он тебя любит.

– Ты думаешь? – с горечью спросила она. – Эйдан, он изменяет мне?

– Мэтти, я очень редко вижусь с Йонасом в последнее время.

– Но ты его знаешь, вы вместе работали.

– Мэтти, я уверен, что он тебя любит.

– Я все для него сделала – грудь, лицо, а ведь я и так была ничего.

– Мэтти, ты и сейчас красавица, и раньше была красавицей. Это вопрос твоего отношения к себе.

– Вот в том-то все и дело. Мне это не надо было, я сделала это все ради него. А он… ему стало все равно. Я ему надоела.

– Мэтти, я уверен, что все образуется. Ты пробовала с ним поговорить?

– Да. Он делает вид, что все в порядке.

– Может быть, так оно и есть.

– Ах, Эйдан, ты просто меня жалеешь.

– Мэтти, мы все любим распустить перья.

Она покачала головой:

– Но только не ты. Когда Серена была жива, ты никогда… Извини. Но ты никогда не вел себя, как… Ты не замечал других женщин.

Тут ему нечего было возразить. Это была правда.

– Эйдан, он иногда и дома не ночует.

– И чем он это объясняет?

– Что он работает.

– Значит, работает.

– Да, работает. В баре.

– Мэтти, поверь, иногда приходится и в баре работать. Служба такая. А нужно делать вид, что ты пришел отдохнуть и повеселиться.

– Поговори с ним, ладно?

– Мэтти, это ваши личные дела.

– Если он изменяет мне, то да. Я хочу знать, не собирается ли он разводиться. Может быть, он и адвокату уже позвонил?

– Хорошо, я поговорю с ним, попробую у него выведать.

– Спасибо, Эйдан. Только, пожалуйста, не говори ему, что я тебе звонила. Он меня за это убьет.

– Я ничего не скажу ему, Мэтти, – пообещал Эйдан. – Я буду осторожен.

– Он любит бар, где играет Винни, якобы из-за музыки. Он говорит, это лучший клуб в городе.

– Это, наверное, зависит от вкусов. Но я могу сказать тебе, что мои братья – они и сами музыканты – считают, что The Stakes очень хороши. В этом он тебя не обманывает.

Мэтти вдруг поежилась.

– Ну, не знаю. Иногда мне там страшно до мурашек.

– Да? Отчего?

– Мы ходили туда несколько раз вместе. У меня было такое чувство, что за мной кто-то следит.

– Ты красавица, Мэтти. Неудивительно, что все мужчины смотрят на тебя.

Она не покраснела, не улыбнулась, даже не поблагодарила.

– Нет, я не о том. Даже не о пьяных взглядах. Такое чувство, что кто-то приходит туда со специальной камерой, которая фотографирует всех женщин сквозь одежду. Не знаю, как объяснить… В общем, неприятное чувство.

Она снова покачала головой и посмотрела ему прямо в глаза.

– В любом случае спасибо, Эйдан. Мне очень жаль, что так случилось с Сереной. Какая несправедливость! Вы были такой замечательной парой, не то что мы с Йонасом. И вот, пожалуйста, как жестоко судьба с вами обошлась. – Она замолчала, будто только что до нее дошло, что она касается запретной темы. – Ох, Эйдан, извини.

– Ничего.

– Три года… – продолжала она, – и ты в Новом Орлеане. Надеюсь, ты найдешь себе пару, Эйдан. Повезет же ей!

– Спасибо, Мэтти. А у вас все образуется, вот увидишь.

Тут следовало встать и уйти, но он не смог.

– Мэтти, когда это началось? Я имею в виду, когда Йонас стало пропадать по ночам?

– Первый раз это случилось месяца три назад. Последний раз – на позапрошлой неделе. Ох, Эйдан…

– Не беспокойся, я поговорю с ним.

Их встреча принесла ей облегчение, чего нельзя было сказать о нем. Ему вдруг захотелось узнать, как именно его старый друг проводит эти ночи.

Суббота, как всегда, принесла большой наплыв клиентов. К счастью, зашел Винни и остался помочь. Кендалл решила не проводить сегодня сеансов, велев Мейсону записывать всех, кому потребуются ее услуги, на следующую неделю. Она была слишком поглощена ожиданием вечеринки, предвкушая новую встречу с Эйданом, хотя это уже попахивало зависимостью.

В два часа, когда выдалась свободная минутка, она увидела, что Мейсон и Винни встали рядком и насмешливо смотрят на нее.

– А где это ты была вчера вечером? – спросил Мейсон.

– А что?

– Я проезжал мимо и дай, думаю, загляну, узнаю, как дела. Смотрю – твоя машина на месте, а тебя нет. По крайней мере, ты не открыла мне дверь, когда я позвонил. Ты спала? – подмигнул он. – Или тебя не было дома?

– Да-да, она гуляла, – поддержал Винни.

– Она на плантацию бегала, – уверенно сказал Мейсон. Они были похожи на двух школьников, которые посреди урока смылись в туалет покурить и поболтать о девочках.

– Да, на плантацию бегала, – спокойно подтвердила Кендалл.

– Ну… так неинтересно, – протянул Винни. – Мы думали, ты хоть покраснеешь.

– Кстати, ты слышала, что Флиннам вчера угрожали по радио? – спросил Мейсон.

– Да, Зак сегодня рассказывал.

– Но их не запугать, верно? А ничего странного не происходило больше на плантации?

Она покачала головой:

– Вчера как будто нет.

«Зато сегодня утром меня посещало привидение», – про себя добавила Кендалл.

– Ты, конечно, знаешь эту историю о том, как кузены убили друг друга? – спросил Мейсон. – Так что не удивляйся, если услышишь вдруг конское ржание, звон металла и все в таком роде.

– Они застрелили друг друга, – поправил его Винни, – из винтовок.

– Послушай, Винни, – сказал Кендалл, – а нет ли в этой истории чего-нибудь о человеке смешанных кровей?

– Эй, Мейсон! Ей является привидение управляющего! – весело воскликнул Винни.

– Никакие привидения мне не являются. Я просто хочу вспомнить, как все было. Помнится, солдаты-северяне погнались за Фионой, и она бросилась вниз с балкона.

– За Фионой, значит?

– Да, ее звали Фиона, я где-то слышала. – Отчего-то Кендалл не хотела признаваться, что взяла почитать старый дневник, который нашла на чердаке.

– Управляющего звали Генри, – сказал Винни, – он и в самом деле был мулат. Он долго служил в семье как вольный человек. Это он спас младенца, сына Фионы и Слоуна. Амелия и братья Флинн – его потомки.

За этим разговором Кендалл вспомнила о Шейле. О Шейле и смеющейся карте Смерти.

«Шейла умерла», – вдруг с полной уверенностью подумала она.

Нет! Шейла уехала в отпуск. Она вернется в выходные.

Звякнул колокольчик, возвещая о приходе нового посетителя, и Кендалл заставила себя на время отогнать страшные мысли.

Он перерыл все кладбище.

Эйдан, потный и грязный, сидел на могильном камне и разочарованно озирался вокруг. Рабочие у дома, наверное, подумали, что хозяин сошел с ума.

Он обнаружил четыре могилы, где гробы полностью сгнили и оставались одни скелеты. Все кости в скелетах были на месте. Также он обнаружил, что многие могилы сместились. Чем дальше он копал, тем больше понимал, что ищет иголку в стоге сена. Имей он даже план кладбища, понять, где и какое захоронение расположено, было бы невозможно.

Но вопреки всему, его не покидало чувство, что он должен что-то найти.

Джимми уверял, что на кладбище бродят призраки. Что это было на самом деле? Пока что он нашел только камень, облитый давно засохшей кровью, и две кости неопределенного возраста. Еще у него имелся факт исчезновения близ Нового Орлеана молодой женщины и ночной кошмар, в котором он стоял перед морем расчлененных тел, пока женщина в белом умоляла его о помощи.

Когда он вернулся к дому, покрытый грязью, даже Закари посмотрел на него не без сомнения во взгляде.

– Ничего не спрашивай, – сказал он брату.

– Ладно. Я еду в город собираться на вечеринку.

– Увидимся там.

Наверху он принял душ и оделся. Затем спустился в большую столовую на первом этаже, где стал рассматривать семейные портреты. Портрет Амелии был сделан в ее зрелые годы. Она все-таки оставалась привлекательной женщиной, стройной, с ослепительной улыбкой.

– Я был бы вам очень признателен, если бы вы перестали преследовать меня в снах, – сказал он портрету.

Амелия продолжала безмятежно улыбаться.

Затем его взгляд упал на портрет молодой женщины в белом платье с вышитыми на нем мелкими розами. Надпись внизу гласила: «Фиона Макфарлейн Флинн», но «Флинн» явно дописали позже и неумелой рукой. Интересно.

Он вспомнил могильный камень на кладбище, но там было только «Фиона Макфарлейн». Это была та самая Фиона, которая бросилась с балкона и разбилась насмерть. Почему-то вдруг ему захотелось дотронуться до портрета, что он и сделал. И тогда у него появилось чувство, что кто-то стоит сзади.

Он резко обернулся, успев краем глаза заметить тень, метнувшуюся в кухню.

Эйдан бросился в кухню – но там никого не было. Может быть, кто-то из рабочих заходил? Но двери были закрыты, и последние рабочие убирали во дворе инструменты. Он принялся убеждать себя, что ему почудилось и никто не стоял у него за спиной.

А если в доме и были какие-то тени, и тени человеческие – поскольку куклы вуду явно подкинул человек, – то им не поздоровится. Потому что его кольт отныне будет всегда с ним.

Глава 17

«Аквариум» раскрасили в черные и оранжевые цвета, поскольку стоял октябрь, и до Хеллоуина оставалось совсем немного времени. Декорации и костюмы были скорее смешные, чем страшные. Тыквы довольно скалили рты, а все как одна ведьмы были добрыми феями, в ярких платьях и забавных шляпках, – они разносили пунш и сладости для детей. Это были студентки-волонтеры из местных колледжей. Музыкальная группа по выбору радиостанции была неплоха, но все-таки The Stakes были лучше. По крайней мере, Кендалл так казалось.

Они стояли у аквариума с маленькими осьминогами. Винни угрюмо рассматривал группу, Мейсон следил за какой-то блондинкой, а Кендалл смотрела на Эйдана, который был увлечен разговором с мужчиной с прилизанными темными волосами и его спутницей, похожей на куклу Кьюпи. Кендалл, нахмурив лоб, пыталась вспомнить, кто этот мужчина и где она раньше его видела. И вдруг ее кто-то толкнул легонько в бок.

– Ау, подруга!

Она повернулась и увидела Ребекку.

– Привет! А я не знала, что ты придешь, – обрадовалась Кендалл.

– Дорогая, тут половина морга собралась. О таком необязательно знать заранее.

– А мисс Эйди тоже здесь?

– Нет, весь этот шум и гам теперь не для нее. А вы что стоите, как три столба? Идем танцевать!

– Отличная идея, Ребекка, – поддержал Мейсон. – Дотанцуй со мной, пожалуйста, вон до той блондинки.

– Постараюсь.

Кендалл и Винни тоже направились к танцплощадке. Ей нравилось танцевать с Винни. Но не успел номер закончиться, как к ним подошел Эйдан.

– Веселишься? – спросил он ее.

– Да. Только Винни все время жалуется на музыку.

– The Stakes лучше, – рассмеялся Эйдан. – Но все равно я считаю, праздник удался. Джереми доволен.

– Так вот это кто! – внезапно воскликнула Кендалл, снова увидев темноволосого человека за спиной Эйдана и вспомнив его.

– Кто? – удивился он.

– Доктор Эйбел. Как ему идет смокинг! Раньше я видела его только со всклокоченной шевелюрой и в лабораторном халате. А он совсем не такой страшный!

Эйдан ухмыльнулся:

– Может, он и не страшный, но все равно мерзавец. Ну да ладно, черт с ним. Благодаря Ребекке я заставил Йонаса устроить перевод костей в Вашингтон. В понедельник я заберу кости, образец крови и платье и сам за всем прослежу.

Не успела Кендалл ответить, как к ним подошла Ребекка:

– Извините, но сейчас будет фокстрот, а этот мужчина кажется мне подходящей парой.

– Пожалуйста, – улыбнулась Кендалл.

Она танцевала с Мейсоном. Когда Мейсон оставил ее ради своей блондинки, она неожиданно оказалась лицом к лицу с доктором Джоном Эйбелом, который тоже, по-видимому, лишился пары.

– Мисс Монтгомери, если не ошибаюсь? – сказал он.

– Да. Добрый вечер, доктор Эйбел.

Он предложил ей руку:

– Можно вас пригласить?

– Можно, – разрешила она.

– Замечательный вечер, не правда ли? – весело говорил он. – Я рад видеть, что столько народу собралось. А вы, кстати, здесь с Эйданом Флинном?

– Да.

– Я знаю, что он недоволен, что я не предоставил ему результаты, и думает, что обижусь, если работу передадут в лабораторию ФБР. Я открою вам секрет: наоборот, я совсем не обижусь, я буду только рад. У нас сейчас и так много дел.

Она кивнула:

– Все понятно.

Кендалл уже успела заметить, что он хороший танцор, а теперь убедилась, что и приятный собеседник. Ребекка несколько раз говорила ей, что он бывает злой как черт, но это, наверное, только на работе.

– Говорят, сегодня они собираются объявить следующую вечеринку у себя в поместье, – сказал он.

– Да?

– А вы не знали?

– Ну, вообще слышала что-то…

– Хорошо было бы, если бы они сделали второй прием менее официальным. Только не говорите Эйдану, но я восхищаюсь его энергией и преданностью семейным ценностям. Пусть думает, что я старый брюзга.

– Не скажу, – пообещала она.

Музыка прекратилась, и на сцену поднялся мэр города. Он поблагодарил всех, кто пришел на праздник, и передал микрофон Элу Фишеру, ведущему, который, в свою очередь, отдал его Джереми.

Пообещав говорить кратко, Джереми рассказал немного о детском приюте, а затем сказал:

– А сейчас я хочу объявить, что тридцать первого на плантации Флиннов состоится благотворительный вечер с живой музыкой. Хеллоуин в доме с привидениями! Мы надеемся собрать еще больше денег и повеселиться на славу.

Пока он объяснял, как, где и когда можно купить билеты, рядом с Кендалл снова возник Винни.

– Пусть пригласят нас, Кендалл. Скажи им, чтобы нас позвали.

– Винни, я могу только предложить. Ты и сам хорошо знаешь Джереми. Почему бы тебе самому не поговорить с ним?

– Да, но я думаю, что у тебя лучше получится.

– Вот и неправда. Послушай, эту группу наняла радиостанция, может быть, они и на следующей вечеринке будут заправлять.

– Спроси у Эйдана, ладно?

– Что спросить у Эйдана?

Это сказал подошедший Эйдан. Стоило ей взглянуть на него, и она ощутила блаженное тепло. В зале было много красивых людей, но Эйдан в своем смокинге был просто неотразим. Высокий, широкоплечий, темноволосый, синеглазый – ни дать ни взять Джеймс Бонд.

– Винни спрашивает, нельзя ли устроить, чтобы на следующей вечеринке играла их группа.

– Можно, – ответил Эйдан.

Винни вытаращил глаза:

– Да? Так просто?

– Ну… я спрошу Джереми. Как он решит. Кендалл, идем танцевать?

Она хотела поинтересоваться, не снял ли он с Винни подозрения, но решила, что не стоит. Они, кажется, и сами хорошо поладили.

Он так завертел ее, что она не сразу поняла, что они оказались поблизости от Мейсона, который снова танцевал со своей блондинкой.

– Ты всегда такой? – спросила она.

– Какой?

– Подозрительный.

– Не всегда. – Он скорчил гримасу. – Ночью я исправлюсь, обещаю.

– Ночью?

– А ты разве не поедешь со мной? Завтра воскресенье, Мейсон сказал, что вы решили устроить выходной. Надеюсь… – он нахмурился, – я не слишком испугал тебя?

– Нет, – улыбнулась она. – Но сначала мне нужно домой взять кое-что и покормить кошку. Боже, сегодня она смотрела на меня как на предательницу.

– Бери ее с собой.

– Нет. У тебя там слишком шумно, она испугается. И потом – кошке положено быть независимой.

Вскоре, когда Эйдан отошел поговорить с Джоном Эйбелом – они, казалось, беседовали вполне дружески, – Кендалл очутилась в компании Хэла Винсента и других полицейских, которых хорошо знала. Речь зашла о вечеринке на плантации.

– Они с ума сошли, им придется нанимать охрану, – говорил Хэл, закатывая глаза к потолку. – Всегда найдутся идиоты, которые полезут играть в прятки на кладбище или захотят потеряться в лесу у реки. А там темно хоть глаз выколи. Не знаю, мне кажется, они это не обдумали. Незачем тащить людей в такое место.

– Но они делают это ради благой цели, – возразила Кендалл.

– А привидения? – напомнил он мрачным тоном.

– И это говорит инспектор уголовного розыска?

– Я ловлю живых преступников, а с мертвыми не знаюсь. Мать, бывало, учила меня: есть вещи, которых лучше не трогать. Призраки – из их числа.

– Я уверена, о безопасности они позаботятся.

– Пусть тогда готовят денежки, – проворчал Хэл.

Пока они разговаривали, подошли Йонас и его жена.

– Мисс Монтгомери, – обратился к ней Йонас, – может быть, вы меня не помните, но мы с вами встречались несколько раз. А это моя жена, Мэтти.

Пластические операции явно обошлись Мэтти в цену нового «мерседеса». Но улыбка у нее была искренняя.

– Я о вас читала, – сказала она Кендалл, тепло пожимая ей руку.

– Вы читали обо мне?

– Да, в местной газете, в разделе «Соседи», после смерти Амелии. Там рассказывалось, как она помогла вам, когда вы потеряли родителей, а потом вы отплатили ей, заботясь о ней в старости. О вашем салоне там тоже писали. Хорошая статья. Помню, я сразу почувствовала к вам симпатию.

– Приятно познакомиться. Надо поискать эту статью, я ее не читала.

– А вы и вправду умеете предсказывать будущее? – спросила Мэтти.

– Ну… я умею гадать на картах, скажем так, – помедлив, ответила Кендалл.

– Отлично. Я давно хотела у вас побывать и зайду на следующей неделе, – с улыбкой пообещала Мэтти.

Наконец вечеринка завершилась. Кендалл, Винни, Мейсон и братья Флинн уехали вместе. Было уже поздно, и они направились в круглосуточное Caf du Monde за пончиками бенье и кофе. Перед уходом Кендалл поинтересовалась у Мейсона:

– Твоя блондинка оставила тебе номер телефона?

– А как же! Мы с ней еще встретимся!

После беспокойного дня Кендалл долго чувствовала необычное возбуждение. Даже когда они вернулись на плантацию, заскочив к ней на пару минут, чтобы взять вещи и покормить Иезавель. В окнах снова горел свет, и она твердила себе: это дом, всего лишь дом. Красивый, гостеприимный… Кроме того, у Эйдана был пистолет. Она видела, как он топорщится под пиджаком.

Едва они вошли, Эйдан обнял и поцеловал ее.

– Тебе что-нибудь нужно?

Она улыбнулась. «Ничего, кроме тебя», – вертелось на языке.

– В холодильнике есть вода?

– Должна быть.

По пути на кухню Эйдан остановился в столовой у портрета Фионы Макфарлейн Флинн.

– Ты знаешь, у нее чудесное надгробье на кладбище, но там написано «Фиона Макфарлейн».

– Они поженились по секрету, из-за войны. Ее муж, владелец плантации, сражавшийся на стороне южан, боялся за нее, потому что северяне наступали.

– Наверное, надо дополнить надпись на камне, – предложил Эйдан.

Кендалл удивилась. Она и не думала, что он такой сентиментальный, особенно по отношению к событиям столетней давности.

– Это было бы неплохо, – согласилась она.

Взяв из холодильника пару бутылок воды, они поднялись в спальню и сразу бросились друг к другу в объятья. Новизна их чувств обостряла каждое интимное прикосновение. Когда его губы припали к ее коже, ее словно пронзила молния. Сначала он набрасывался на нее, но затем касался почти с благоговейной нежностью, но каждый оргазм был поистине взрывом эмоций. Она знала, что ей никогда не надоест их близость и единение. Звук его голоса, взгляд его глаз, журчание его смеха… Сон у него в объятиях был блаженством.

Пока не начинался кошмар.

Ей снилась Фиона, портрет которой они с братьями Флинн рассматривали в первый день их приезда. Она сама просто присутствовала там – как муха на стене или легкий бриз в воздухе. Она слышала топот копыт, крики мужчин в военной форме. Один из них был очень похож на Эйдана – в обтрепанной желтовато-коричневой с серым форме. Ржание и топот его лошади она и слышала. А наверху, на балконе второго этажа, стояла прекрасная женщина в белом – Фиона. А за ее спиной еще кто-то.

А потом она услышала шепот.

«Я знала, что умру. Потому что я видела, что творится на кладбище. Он приводил туда женщин. Он использовал их и убивал. Я не могла это остановить. А теперь все повторяется. Кто-то должен остановить это. Ты слышишь? Ты слышишь меня?»