Текст книги "Маргарит, или Избранные душеспасительные изречения, руководящие к вечному блаженству, с присовокуплением некоторых бесед, относящихся исключительно к женским обителям"

Признаки истинного раскаяния

Так как покаяние обыкновенно выражается внешними благочестивыми действиями, то кающийся, взирая с пристрастием на свои внешние подвиги, легко может обольстить себя мнимым исправлением жизни, заключив всю силу истинного раскаяния в разнообразии телесных благочестивых подвигов. Поэтому святые отцы представляют неложные признаки искренного, нелицемерного, нераскаянного покаяния (см. 2 Кор. 7, 10).

1. «Что значит раскаяться во грехе?» – спросил один брат авву Пимена. «Не делать более греха, – отвечал великий старец. – Праведники потому и названы непорочными, что они оставили грехи и сделались праведными».[36]36
  Достопамятные сказания о святых отцах, № 120. С. 214.


[Закрыть] Итак, первый признак истинного раскаяния – не делать именно тех грехов, в которых приносится покаяние.

2. Но оставить только прежние пристрастия и пороки еще недостаточно для истинно кающегося христианина: Сотворите убо плод достоин покаяния, – взывал к обратившимся грешникам великий учитель покаяния Иоанн Предтеча (Мф. 3, 8). «Какие же достойные плоды покаяния? Это, – отвечает Василий Великий, – дела правды, противоположные греху, которые должен плодоносить кающийся, исполняя сказанное: во всяком деле блазе плодоносяще (Кол. 1, 10)».[37]37
  Творения святых отцов. 1847. Т. 9. С. 360.


[Закрыть] А преподобный Кассиан подробно исчисляет, какими именно положительными добродетелями раскаявшийся грешник должен выражать искренность своего покаяния: «Грехи заглаждать можно, – говорит святой отец, – многими делами покаяния: ибо вечное спасение обещается не одному раскаянию, как это видно из слов апостола Петра: покайтеся… и обратитеся, да очиститеся от грех ваших (Деян. 3, 19), Иоанна Крестителя и слов Самого Господа: покайтеся, приближи бо ся Царствие Небесное (Мф. 3, 2); но еще: любовь покрывает множество грехов (1 Пет. 4, 8), чрез милостыню врачуются язвы души нашей, потому что как вода утушает огонь, так милостыня изглаждает грех и слезы омывают грехи, ибо Давид, сказав: измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (Пс. 6, 7), далее говорит, что он не напрасно проливал их: Отступите от мене, вси делающии беззаконие, яко услыша Господь глас плача моего (Пс. 6, 9). Также уничтожает грехи исповедание их: глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися (Ис. 43, 26), скорбь душевная и телесная: Виждь смирение мое, и труд мой, и остави вся грехи моя (Пс. 24, 18), особенно исправление нравов наших: отымите лукавства от душ ваших… Научитеся добро творити, взыщите суда, избавите обидимаго, судите сиру и оправдите вдовицу, и приидите, и истяжимся… И аще будут греси ваши яко багряное, яко снег убелю: аще же будут яко червленое, яко волну убелю (Ис. 1, 16–18), и иногда молитвы святых: Аще кто узрит брата своего согрешающа грех не к смерти, да просит, и даст ему живот (1 Ин. 5, 16), или: Болит ли кто в вас: да призовет пресвитеры церковныя, и да молитву сотворят над ним… и молитва веры спасет болящаго… и аще грехи будет сотворил, отпустятся ему (Иак. 5, 14–15), иногда дела милосердия и веры: милостынями и верами очищаются греси (Притч. 15, 27), содействие обращению и спасению других: обративый грешника от заблуждения пути его спасет душу от смерти и покрыет множество грехов (Иак. 5, 20), прощение другим обид, нанесенных ими нам: Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный (Мф. 6, 14). Итак, вот сколькими путями можно заслужить милосердие Создателя».[38]38
  Христианское чтение. 1814. С. 338–340.


[Закрыть] При выборе этих прямых путей, ведущих ко спасению, нужно твердо помнить вышеприведенное замечание Василия Великого, что от кающегося грешника требуются не иные какие добродетели, а именно противоположные его прежним закоренелым порокам, так: от сластолюбца и развратного – пост и целомудрие, от скупого – милостыня, от гордого – смирение, от гневливого – кротость и т. д.

3. «Признак приносящего твердое покаяние, – говорит преподобный Ефрем, – есть образ жизни собранный и суровый, отложение кичливости, самомнения, а также очи и ум, всегда устремленные к вожделенному Иисусу Христу, с желанием, по благодати Христовой, стать новым человеком… Если ты постишься и безумно смеешься, то легко тебя запнуть. Если на молитве плачешь, а в обществе ведешь себя по-мирскому, то скоро уловят тебя в сети. Если при целомудренном поведении ты беспечен, то не умедлишь пасть. Покаяние приносить должно от всего сердца. Кающийся обязан быть постоянно одним и тем же, а именно – всегда быть тем, чем начал… Ты и на торжище будь таким же, каков в церкви, так же точен в делах, в помыслах, в поступках, в словах, как точен в исповеди».[39]39
  Творения святых отцов. 1850. С. 195.


[Закрыть]

4. «Признак попечительного покаяния, – говорит святой Лествичник, – есть признание себя достойным всех приключающихся, видимых и невидимых, скорбей, и даже еще больших».[40]40
  Слово 5, № 38.


[Закрыть] «Уязвляемые обличениями, – возбуждает преподобный Иоанн, – будем содержать в памяти грехи свои, пока Господь, видя усилие в нас, усильных искателях Его, изгладит грехи наши и уязвляющую сердце наше скорбь претворит в радость. Ибо сказано: По множеству болезней моих в сердце моем, в такой же мере утешения твоя возвеселиша душу мою (Пс. 93, 19). Во время свое не забудем того, кто говорит ко Господу: Елики явил ми еси скорби многи и злы, и обращся оживотворил мя еси, и от бездн земли по падении паки возвел мя еси (Пс. 70, 20)».[41]41
  Слово 4, № 43.


[Закрыть]

5. Яснейшим признаком искреннего раскаяния святые отцы поставляют ежедневный плач, и притом более и более разгорающийся. «Кто действительно даст отчет в делах своих, – говорит святой Лествичник, – тот почитает потерянным всякий день, в который не плачет, хотя бы и сделал в оный сколько-нибудь доброго».[42]42
  Слово 5, № 33.


[Закрыть] «А кто плачет о себе, тот не станет узнавать о плаче, или падении, или укоризне другого. Пес, пойманный зверем, тем более ярится на него, до остервенения раздражаемый болью в язве».[43]43
  Слово 5, № 36.


[Закрыть]

6. Вот как изображает святой Лествичник вообще состояние истинно кающихся: «Увидишь ли у них появление смеха? или празднословие? или раздражительность? или гнев? Они уже и не думают, что есть гнев у людей, потому что слезами вконец истреблена в них раздражительность. Увидишь ли у них споры? или празднословие? или свободу в речах? или попечение о теле? или след тщеславия? или даже чаяние утех? или помышление о вине? или вкушение плодов? или употребление горнца? или услаждение гортани? Даже чаяние всего этого угасло в них еще в нынешнем веке. Увидишь ли у них попечение о чем-нибудь земном? или осуждение какого-нибудь человека? – Никак!»[44]44
  Слово 5, № 15.


[Закрыть]

Удостоверение в принятии Богом покаяния и в отпущении грехов

«Никто из плачущих да не питает себя надеждою, – предостерегает святой Лествичник, – что при исходе своем получит удостоверение: ибо неизвестное – не твердо. Ослаби ми удостоверением, да почию, прежде даже не отъиду отсюда не удостоверенный (Пс. 38, 14)».[45]45
  Слово 5, № 34.


[Закрыть] Поэтому кающийся еще в продолжение подвига покания должен усиленно искать удостоверения в разрешении своих грехов и тщательно испытывать в духовной своей жизни достовернейшие признаки отпущения грехов, указываемые святыми отцами.

1. Первый признак оставления прежних грехов есть не только уклонение от них на самом деле, но и непрерывное противоборство пожеланиям их, соединенное со страхом и трепетом, чтобы опять не впасть под власть греха и сатаны. «Покаяние от греха, – говорит Великий Варсонофий, – есть еже не ктому творити сего: и еже огребатися от злых оставление есть их. Да не оскорбят тя преждняя!.. И аще веруеши тако, присно трепещеши – еже не согрешати, да не отпадеши освящения». Такой рабский страх, соединенный, впрочем, с благонадежным дерзновением к милости Божией, святитель Афанасий Великий объясняет подобием: «Какое отношение находится между господином и рабом, такое же между Богом и совестью человека. Таким образом, как преступный раб из телодвижений и слов господина своего узнает, что он лишился благоволения его, коим пользовался прежде преступления воли его, так и человек согрешивший теряет дерзновение к Богу, которое совесть его имела в молитве; когда же грешник покается как должно, то Бог паки дарует ему дерзновение, которое имел он прежде падения, и отсюда-то узнает человек, что Бог простил ему согрешения».[46]46
  В «Послании к князю Антиоху». Вопрос 66. Христианское чтение. 1842. Ч. 2. С. 354.


[Закрыть] Еще яснее изображает такое притрепетное состояние духа преподобный Исаия Отшельник: «Если сердце твое ненавидит грех и отвращается всего того, что представляет повод ко греху, и ты с благоразумием, употребивши насилие, удалишься от того, что увлекает тебя ко греху, и от души будешь молить Творца своего, чтобы Он помог тебе ни в чем не прогневлять Его, и, простершись пред Ним, будешь со многими слезами просить так: “Твое есть, Господи, еже миловати: избави мя, Господи, от врагов моих, ибо я так немощен, что без помощи Твоей не могу избежать рук их”. Если ты таким образом молишься, тщательно стараясь не огорчать руководствующих тебя к Богу, то это происходит от естества Нового Адама, Иисуса Христа».[47]47
  Христианское чтение. 1847. Ч. 4. С. 347.


[Закрыть]

2. Живейшее чувство своей греховности и соединенное с сим непрерывное сокрушение: Печаль бо, яже по Бозе, наше покаяние нераскаянно во спасение соделовает (2 Кор. 7, 10). «Будем внимательны к тому, – говорит святой Лествичник, – чтобы совесть не перестала обличать нас, не вследствие чистоты, но как бы приведенная в изнеможение нашими грехами. Признак разрешения нашего в грехопадении – всегдашнее признание себя должниками Богу».[48]48
  Слово 5, № 37.


[Закрыть]

3. «Когда ум отрешится от всякой надежды на видимое в мире сем, – говорит святой Исаия Отшельник, – тогда сие будет признаком того, что грех в тебе умер. Когда ум отрешится, тогда и преграда, которая находилась между им и Богом, уничтожится».[49]49
  Христианское чтение. 1826. Ч. 21. Гл. 8 и 9. О хранении ума. № 27. С. 138.


[Закрыть]

4. Испытав на себе пагубнейшие следствия пороков и во свете правды и святости Божией увидев всю мерзость их пред Богом, раскаявшийся исполняется непримиримой ненависти и омерзения ко греху. Такое расположение души служит признаком примирения ее с Богом. «Когда душа несомненно удостоверяется, что Бог отпустил ей грехи? – вопрошает Василий Великий и отвечает: – Если усмотрит себя в расположении сказавшего: Неправду возненавидех и омерзих (Пс. 118, 163)».[50]50
  Творения святых отцов. 1827. Т. 9. С. 219.


[Закрыть]

«Ежели сердце твое в полной мере возненавидело грех, – утверждает святой Исаия Отшельник, – то оно одержало победу и исторгло себя из числа творящих беззаконие».[51]51
  Христианское чтение. 1826. Ч. 21. С. 137.


[Закрыть]

5. Грех, и убитый, и изверженный из глубины души, еще может осквернять душу страстным воспоминанием о нем. Ибо «что мы сделали со страстию, – говорит преподобный Феодор Едесский, – о том и воспоминания владычествуют в душе со страстию. Когда же страстные пожелания совершенно из сердца изгладятся, так что не будут и приражаться к нему, то это служит знаком отпущения прежних грехов. Ибо доколе душа возбуждается страстями, дотоле оказывается в ней владычество греха».[52]52
  Христианское чтение. 1825. Ч. 17. Гл. 11.


[Закрыть]

6. Признаком совершенного очищения от грехов преподобный Кассиан поставляет изглаждение из памяти даже образов и представлений их. «Надобно помнить, – говорит он, – что тот еще не разрешен от прежних грехов, кто во время покаяния и удовлетворения за них представляет себе образы их и воспоминает об них. Из сего следует, что тогда должно почитать себя разрешенным и прощенным в прежних грехах, когда сердце и воображение уже не обольщаются ими. Итак, в совести нашей есть неложный свидетель, который еще прежде Суда уверяет нас об окончании покаяния и даровании нам прощения. Кратко сказать, в том, что нам прощены прежние грехопадения, должно нас уверять то, если истреблены из сердец наших память об них и пристрастие к настоящим удовольствиям».[53]53
  Христианское чтение. 1844. Сентябрь. С. 385.


[Закрыть]

7. Глубокое смирение и ощутительное веяние Духа Святого в смиренномудренной душе служат живейшим залогом вечной свободы ее от рабства греховного и печатию небесного сыноположения! «Где Дух Господень, – свидетельствует святой Иоанн Лествичник, – там узы разрешены; где несравненное смирение, там узы также разрешены. А в ком нет сих двух удостоверений, те пусть не обольщают себя: они еще связаны».[54]54
  Слово 5. № 34.


[Закрыть] «Христианин грешен, – говорит преподобный Симеон, – раскаявся о прежнем злепожитии своем и к богоугодному житию не прилагаяйся, аще не увесть в себе радости и веселия к божественным собраниям и священнодействиям из глубины сердца и молитвам, и таково усердие и внимание, елико и яково имеяше к сластем и житейской злобе, не показует, но яко трудяся еще и отягчаваяся обретается, и насилие, яко же речи, мня терпети невольно, и мучительство: то да не мнит таковый, яко свободился есть руки диавола, но да весть, яко под лукавым мучителем мысленне еще удержан есть. Егда убо увесть себе с радостию и усердием молящася, и поюща, и ненавидяща мыслию вся настоящего жития и сладкая и честная, тогда да известится, яко под Царствием бысть Христовым. Сие знамение есть явно избавления и свободы, о ней же глаголет апостол: Свободою убо, еюже Христос нас свободи, стойте (Гал. 5, 1)».[55]55
  Слово 4.


[Закрыть]

Высота подвига покаяния

По учению святых отцов истинное покаяние грешника имеет великую заслугу в очах Божиих.

1. «Покаяние есть Божия трапеза, – учит преподобный Ефрем, – потому что чрез него вкушает Бог спасение человеческое. И Спаситель говорит: Мое брашно есть, да сотворю волю Пославшаго Мя, и совершу дела Его (Ин. 4, 34). Итак, покаяние есть чудный хлеб Божий: Бог вкушает в нем исповедание совести, Он пиет в покаянии слезы умиления, в нем услаждается благоуханною вонею – искренним чувством воздыханий, потому что они для Бога как благоухающее вино. Вот многообразные брашна Божии: воздержание, пост, бдение, прилежная молитва, покорность со смирением, ибо сие благоугоднее Богу других жертв… Покаяние многообразно и потому творит различные предложения Богу. Оно питает Бога хвалою и также исповеданием, питает Его воздержанием, благочестием и подвижничеством, питает Его различными милостынями… Хотя все (добродетели) питают Бога, но всех более празднует Богу покаяние: ибо и Евангелие говорит, что Бог радуется более о едином грешнице кающемся, нежели о девятидесятих и девяти праведник (Лк. 15, 7). Покаяние праздник творит Богу, потому что и небо призывает на пир. Ангелы радуются, когда покаяние приглашает их на вечерю, все небесные чины пиршествуют, возбуждаемые к веселию покаянием. Не тельцов, не овец закалает для них покаяние, но предлагает для радования спасение людей грешных».[56]56
  Творения святых отцов. 1850. Т. 15. С. 170–174.


[Закрыть]

2. Покаяние не только усвояет и возгревает благодать, дарованную в крещении, но и открывает оную в деятельной жизни и приемлет свыше ощутимое для души освящение. «Посредством Святого Крещения, – говорит преподобный Симеон, – мы получаем прощение грехов, и освобождаемся от прежнего проклятия, и освящаемся присутствием Святого Духа, но совершенную благодать, о которой сказано в сих словах: вселюся в них и буду ходить (2 Кор. 6, 16), не тогда мы получаем. Сие принадлежит только твердым в вере и доказывающим ее на делах. Если после крещения мы предадимся худым и постыдным делам, то вовсе теряем сие освящение. Но покаянием, исповедию и слезами по мере их получаем прощение в прежних грехах, а вместе с тем освящение и благодать свыше».[57]57
  Христианское чтение. 1823. Гл. 74. С. 41.


[Закрыть]

3. Покаяние, вполне достигшее своей цели, то есть отпущения всех прежних грехов, низводит в душу Святого Духа Божия и в Нем принимает залог вечного спасения о Христе Иисусе. «Покаянием, – продолжает преподобный Симеон, – омывается скверна пороков и потом сообщается Дух Святый, однако не просто, но по мере веры, расположения и смирения кающихся от всей души, и притом тогда, когда они получат совершенное прощение грехов от отца и восприемника… И благодать Всесвятого Духа уневестившимся Христу душам дается как залог обручения. И как без обручения невеста не уверена, что она сочетается некогда с женихом, так и душа не имеет еще твердой уверенности, что она вовеки будет жить с Господом своим и Богом, и сочетается с Ним таинственно и неизреченно, и узрит неприступную красоту Его, если не приимет залога благодати Его и не ощутит Его в самой себе».[58]58
  Там же. Гл. 75 и 76.


[Закрыть]

О памятовании смерти, Страшного Суда по смерти и адских мучений

Во всех словесех (занятиях) твоих поминай последняя твоя и во веки не согрешиши.

Сир. 7, 39

Святая Церковь, приготовляя чад своих к искреннему и истинному покаянию во дни святой Четыредесятницы, учредила в преддверии Великого поста – в неделю мясопустную – всенародное воспоминание Страшного Суда Христова[59]59
  См. Евангелие на литургии в неделю мясопустную: от Матфея, зачало 106.


[Закрыть] как сильнейшее средство к обузданию и отрезвлению самых нерадивых и беззаботных грешников – учреждение Православной Церкви богомудрое и многоплодное в деятельном христианском благочестии! Тысячелетние опыты бесчисленных подвижников христианства доказали и доказывают ежедневно, что без живейшей веры в будущую загробную жизнь, без мысли о праведном воздаянии на Страшном Суде Христовом невозможно никакое раскаяние во грехах. Истинное, безвозвратное – нераскаянное покаяние, которое только одно, по учению апостола Павла, может обратиться во спасение грешника (2 Кор. 7, 10), можно сказать, и начинается, и возрастает, и венчается неотразимою мыслию и живейшим чувствованием будущей участи грешника. Без сей благодатной мысли не только не может начаться и совершиться истинное покаяние как продолжительный и многотрудный подвиг, но даже не может быть произведено никакое частное добро – в чистом виде, без всякой примеси житейских выгод. «Первая мысль, – говорит преподобный Исаак Сирин, – которая по Божию человеколюбию входит в человека и руководствует душу к жизни, есть западающая в сердце мысль об исходе сего естества. За сим помыслом естественно следует пренебрежение к миру, и этим начинается в человеке всякое доброе движение, ведущее его к жизни. И как бы основание какое полагает в человеке сопутствующая ему божественная сила, когда восхощет обнаружить в нем жизнь. И если человек эту сказанную нами мысль не угасит в себе житейскими связями и суесловием, но будет возращать ее в безмолвии, и остановится на ней созерцанием, и займется ею, то она поведет человека к глубокому созерцанию, которого никто не в состоянии изобразить словом».[60]60
  Слово 86.


[Закрыть] В этом-то последнем знаменовании памятование смерти и Страшного Суда Христова составляет одно из сильнейших средств к преуспеянию в деятельном христианском благочестии.

В чем состоит подвиг памятования смерти

Под именем памятования смерти святые отцы разумеют не частную мысль о смерти и ее последствиях – мысль, которая нередко тревожит всякого грешника и от которой он старается как можно скорее избавиться; не разумеется даже и несомненная уверенность в смерти как в неизбежной участи всякого человека, уверенность холодного ума, смотрящего на всё в отвлечении – как бы в дали, не касающейся его; не разумеется, наконец, и самое чаяние близкой смерти, наводящее ужас на нашего телесного человека. Нет! Под этим отцы Церкви разумеют особенное духовное созерцание, которое удобнее чувствовать по спасительным его действиям на душу, нежели определить и выразить словами. «Будем разуметь это, – говорит преподобный Исаак, – не о том первом помысле, который напоминанием своим возбуждает в нас память смертную, но о полноте сего дела, когда влагает оно в человека неотлучную память о смерти, когда помышлением о ней человек поставляется в состояние непрестанного удивления. Первый помысл есть нечто телесное, а сей последний есть духовное созерцание и дивная благодать. Сие созерцание облечено светлыми мыслями. И кто имеет оное, тот не входит более в разыскания о сем мире и не привязан к своему телу».[61]61
  Слово 86.


[Закрыть]

Вследствие такого чудного созерцания загробной участи своей пришедший уже в чувство раскаяния, но тем еще живее сознающий себя совершенно непотребным христианин в духе веры ежедневно приносит в жертву Богу Спасителю всю свою жизнь. «Памятование смерти, – говорит святой Лествичник, – есть ежедневная смерть, и памятование своего исшествия есть ежечасное воздыхание».[62]62
  Слово 6, № 2.


[Закрыть] Вот в чем сущность этого высокого подвига.

Необходимость сего подвига для нравственного совершенства

Преподобный Исаак сказал в вышеприведенном месте, что никакое доброе движение не может родиться в душе без мысли о смерти, что эта мысль есть некая благодатная сила, и возбуждающая, и поддерживающая человека в трудных подвигах добродетели, и что она возносит человека над всем тленным и преходящим – на такую высоту, где он живо ощущает в душе своей веяние уже будущей вечной жизни. После такого высокого значения памятования смерти в нравственной жизни человека «некоторые недоумевают, – говорит святой Лествичник, – испрашивают: почему, когда памятование смерти так благотворно для нас, Бог скрыл от нас предведение смертного часа? Но они не знают, что Бог дивно устрояет сим наше спасение». Тем-то именно и спасительна мысль о смерти, что ни время, ни обстоятельства, ни свойства, ни последствия нашей смерти нам неизвестны, и в таком виде непрестанное памятование смерти не только весьма благотворно, но и крайне необходимо в истинно благочестивой жизни.

«Как хлеб, – говорит святой Лествичник, – необходимее всякой другой пищи, так мысль о смерти нужнее всякого другого делания».[63]63
  Слово 6, № 4.


[Закрыть] «Невозможно, говорят, невозможно провести настоящий день благочестно, если не почитаем его последним днем всей жизни. И подлинно удивительно, что даже и язычники говорили нечто подобное, ибо так определяли любомудрие: “Оно есть размышление о смерти”».[64]64
  Слово 6, № 24.


[Закрыть]