Текст книги "Слово из трех букв"

Глава 26
Заговор военных пацифистов

Финал «Отроков во Вселенной» был готов. Сколько было споров! Каждый предлагал свой вариант. Вносила предложения и я. И ни одно из этих предложений не прошло. Слишком слащавые варианты мы предлагали. И хорошо, что последнее слово всегда за экспертами. В данном случае ими были «стратеги». Прошло то время, когда наши консультанты прикидывали варианты развития ситуации в уме. Пока они поступали так, с ними еще можно было спорить. Теперь спорные моменты просчитывались с помощью деловых игр. Именно они помогали создавать правдоподобную версию событий и ограничивать произвол автора сценария. Так было и в этот раз. После того, как наши герои так лихо уничтожили базу паргов и отбили нападение их перехватчиков, возник спор о дальнейших действиях экипажа «Астры».

На первый взгляд, вариантов действия было множество, и на осуществление любого из них времени должно было хватить. Сторонники уклонения от боя с кораблями паргов указывали на то, что новое боевое столкновение «Астре» не грозит. Даже если парги сразу бросятся в атаку, выйти на дистанцию боя они смогут не раньше чем через полтора месяца после принятия решения. А ведь они должны еще подобрать тех, кто успел сбежать с гибнущей станции. «Астре», по их мнению, в бою вообще ничего хорошего не светит. Про эффект внезапности можно забыть, а под фотонный излучатель подставляться парги не будут. Выйти на дистанцию эффективного применения кинетического оружия шансов немного. А если учесть, что перехватчики у врага остались и отвлекаться на перехват ракет они больше не будут… В общем, намеренно вступать в бой не рекомендуется.

Было и другое мнение. Мол, раз руководитель сбежал при первой же опасности, то и во главе отряда кораблей он проявит не больше доблести. А потому атаковать и только атаковать! Наверняка противник сбежит, не принимая боя! Конец спорам положили стратеги.

– Внимание! Техническими средствами наблюдения обнаружен вход неизвестного корабля в пределы звездной системы, – информировала экипаж об изменении обстановки своим неповторимым голосом Афина.

– Принадлежность корабля определить совсем невозможно!'—немедленно отозвался Сергей.

– Часть определенных средствами внешнего наблюдения характеристик, позволяет предположить, что это «Астра-2».

– Соответствие графику прибытия?

– Соответствует!

– Установить связь!

– Выполняется!

Появление «Астры-2» не было внезапной вводной сценаристов. График отправки кораблей на Проксиму определился в самом начале, в той программе, с помощью которой стратеги обыгрывали разные ситуации. И вот, согласно этому графику, внезапно для зрителя возник новый игрок.

– Серега! Наши действия?

– Готовимся к бою! Своих нужно выручать.

– Арес уверяет, что шансов на победу у нас нет. Нас расстреляют еще на подходе. Вряд ли в этот раз злыдни сунутся в ближний бой.

– У «Астры-2» для боя еще меньше возможностей. Но раз боя не избежать, его вести придется.

– Серега! А зачем гибнуть двум кораблям? Афина уверяет, что у «Астры-2» запас скорости достаточный для бегства. Пусть бегут! Мы их прикроем! Их жизни сейчас для человечества важнее наших! Кто-то должен дойти до своих и предупредить об опасности. Луже говорила с девчонками. Мы все согласны с тем, что нами придется пожертвовать. С парнями я не говорила, но тут и так ясно, что труса праздновать они не станут.

– Ты бы бросила своих? С чего ты взяла, что они хуже нас? Для них мы еще дети. А детей нужно спасать. Их так воспитали. Они не побегут.

Стратеги начали проигрывать возможные варианты ведения боя. Главную проблему они видели прежде всего в сложности организации взаимодействия между «Астрами». Радиосигнал только в одну сторону шел целых восемь часов. А на получение ответа должно было уйти вдвое больше времени. Исходя из этого, они рекомендовали немедленно начать сближение кораблей.

– Это пока еще возможно. Парги ведь тоже не сразу устремятся в бой. Им сперва нужно подобрать тех, кто бежал со станции, и только затем идти на перехват. Так что время есть.

– Для спасательной операции хватит одного корабля. Перехват осуществит второй. И если они начнут действовать немедленно, то победа им гарантирована. Они уверенно уничтожают оба наших корабля, – возражали скептики оптимистам.

– Это мы знаем о том, что победа паргам гарантирована. Зато сами парги после того, как им в течение десяти минут боя разнесли базу в клочья, могут испытывать сомнения в успехе. Вряд ли они решатся вести бой в одиночку.

Скептиков поддержала инженерная группа, указывавшая на то, что технические возможности кораблей не позволяют вести бой на равных даже с одним кораблем врага. Что это будет не бой, а бесполезная, хотя и доблестная смерть. Черная смерть! Именно так наши инженеры и выразились. И тут в спор влезла Кнопочка. Причем так влезла, что ее слова почти целиком вошли в сценарий:

– А почему нельзя вести бой задом наперед?

Поначалу никто ничего не понял. Тогда малышка взяла модель «Астры» и показала движением, как она себе представляет это.

– Кнопка! Ты гений!

А ведь и правда, На скоростях, которые успеют набрать корабли, чтобы вести бой, хватит и той тяги, которую способны развить маневровые двигатели. Фотонный двигатель в этом случае можно использовать как средство поражения противника. Правда, включать его надолго не выйдет. Экипаж и так будет в буквальном смысле этого слова плющить от перегрузок. Но если все правильно рассчитать, то почему бы и нет? Самое интересное было то, что инженеры, ухватившись за эту идею, начали ее развивать дальше.

Отражатель фотонного двигателя представлял собой набор полей, правда совсем неизвестных нынешней земной науке. А полями, какими бы они ни были, можно управлять. Поэтому мысль о том, что, меняя фокусировку, можно таким образом получить не только двигатель с управляемым вектором тяги, но и осуществлять маневр огнем, довольно быстро посетила их головы.

– Времени на внесения изменений в режимы работы фотонных двигателей у экипажа хватает. Более того, если между кораблями есть связь, то будет и обмен информацией. Главное, что в дело вступают настоящие специалисты, которые в плане знаний превосходят наших дилетантов.

Стратеги, оценившие новые возможности, бодро взялись за моделирование боя, учитывая новые, внезапно открывшиеся технические возможности. Честно говоря, со стороны эта игра выглядела забавно. Взрослые люди, подобно мальчишкам, заняты играми в какие-то фантастические войны. При этом практической пользы от их игр не наблюдалось. Разве что придание некоторого правдоподобия сценарию фильма. Оказалось, что я ошибалась. Сильно ошибалась. Сами военные не просто отнеслись к этому серьезно. Они еще и серьезные выводы сделали. Настолько серьезные, что потребовали разговора без свидетелей. Разговор этот конечно же состоялся. Причем с соблюдением тех мер к сохранению тайны, на которых они настаивали…

– Маша, вы человек партикулярный и мало что понимаете в военном деле. Вы слишком легкомысленно относитесь к сведениям, которыми с нами делитесь, – взялся за мое воспитание отставной каперанг Вяземцев.

– Николай Дорофеевич, но разве я выдала какие-то военные тайны?

– Все гораздо хуже, Машенька. То, о чем ты нам говоришь, является вещами, ранее нам неизвестными.

Сперва я думала, что речь идет о сведениях технического характера. Но что я могла сообщить такого, о чем местные не догадались бы сами? Та же ядерная физика у них не считается опасной наукой. Есть и ядерные электростанции, и корабли с ядерной силовой установкой. Ядерного оружия здесь нет только потому, что оно просто никому не нужно. Правда, ничего не мешает его создать в случае необходимости. Я это понимала и потому про него старалась молчать. Устройство фотонного двигателя? Но ведь даже в СССР принцип его действия не был секретным. Ракетная техника? Но предложенные мной варианты решения возникших проблем здешние инженеры сочли примитивом, не имеющим перспективы. Пушки, танки, самолеты? Так я в этом ничего не понимаю. К тому же то, что я видела дома, совсем не похоже на то, что демонстрируют здесь на парадах. В этом плане здешние военные безнадежно отстали даже от СССР пятидесятых годов. Здесь нет ни РВСН, ни ПВО страны, ни стратегических бомбардировщиков, ни сверхзвуковых истребителей. А мое упоминание о средствах радиоэлектронной борьбы шокировало здешних вояк. Средства РЭБ, как и подводные лодки, не говоря уже о химическом оружии, здесь вполне серьезно считают бесчестным оружием. Если кто-нибудь построит боевую подводную лодку и выйдет на ней из гавани, то на нее начнут охотиться все флоты мира, и это не будет считаться поводом к объявлению войны. И ни один военный моряк не пойдет служить в состав экипажа такого корабля. Свои отрекутся, а чужие при первом удобном случае повесят.

Здешние армии больше напоминали мне не армии, а хорошо вооруженную жандармерию. Причем свято верящую в то, что воевать можно по правилам. Тут даже пулеметы до сих пор считаются оружием массового поражения, и именно военные всячески противились их принятию на вооружение. Внедрили пулемет лишь потому, что возникла нужда в борьбе с многочисленными восстаниями в колониях.

Не было в этом мире и всеобщей воинской обязанности. Прежде всего потому, что отсутствие войн между европейскими державами этому способствовало. В общем, явись сюда любая из европейских армий моего мира, то это даже войной не назовешь. Скорее уж, избиение младенцев.

Как оказалось, моих собеседников смущали вовсе не технические новинки. Технический прогресс шел и здесь, а потому никакого разрыва шаблона он не вызывал. Их шокировала программная продукция, рожденная в «монастыре святой Марго». Работавшие у Марго мальчики, когда получили задание по созданию программы для управления боевым роем, недолго наслаждались полученным результатом. Он их не удовлетворил совсем. Что такое десяток ракет? Не так уж и трудно разработать варианты совместного маневрирования. Нашим мальчикам захотелось намного большего. Например, управлять огромным флотом. Пусть и в виртуале, но чтобы все было близко к реальности. А раз захотелось, то они, никого не предупреждая о своих намерениях, самостоятельно занялись новой игрушкой. Наши стратеги, получившие в итоге инструмент, пригодный для моделирования ситуации и планирования космического боя, не сразу поняли, что им на самом деле всучили. Но это вполне объяснимо. Не все до людей доходит сразу. Так или иначе, но то, что в их распоряжении оказалась система, позволяющая планировать операции как однородных, так и разнородных сил в космическом пространстве, до них дошло. Более того, они поняли и то, что так можно планировать операции целых космических армад. Вот тут они и встревожились. Подозрения о том, что они получили в свое распоряжение опаснейшее из существующих на Земле видов оружия, требовалось подтвердить. Но как? И тогда в «обитель» пошла заявка на создание программного продукта для планирования сухопутных операций.

Мальчики Марго справились с заданием подозрительно быстро. Проверить ее действие решили на анализе хорошо известного давнего конфликта в Кохинхине. В реальности войска Бурбонов быстро управились с армией самозваного Тонкинского правителя, правда, потом десять лет боролись в джунглях с остатками Тонкинской армии. В общем, известно про эту войну было практически все, и потому «стратеги», введя известные всему миру исходные данные, решили сыграть за Нгуен Зиепа. Результат штабной игры поражал. Хуже вооруженные, но лучше управляемые инсургенты Зиепа в течение месяца нанесли французским войскам неприемлемые потери и принудили их к капитуляции. Дальнейшая война сводилась к попыткам со стороны французов нарастить группировку в Индокитае и установить контроль над ключевыми пунктами.

Ничего хорошего из этого не вышло. Войска Бурбонов не успевали нарастить группировку до требуемых размеров и истреблялись по частям. Тогда стратеги ввели в дело войска Сиама и Китая. Это помогло делу, но не до конца. По истечении третьего года война зашла в тупик, а Нгуен Зиеп продолжал удерживать две трети территории. Что тут плохого?

– Маша, но ведь теперь любой дикарь, получивший доступ к этой программе, сумеет на равных противостоять армиям цивилизованных стран!

– Николай Дорофеевич! Вы это серьезно?

– Более чем! Конечно, получить в свое распоряжение сей электронный штаб еще недостаточно для достижения победы. Остаются вопросы дисциплины, выучки войск и снабжения… Но это решаемые вопросы, если мятежом руководят не дураки. Хуже другое – найдется на свете немало честолюбцев, которые захотят затеять авантюру, будучи уверенными в своей победе.

Я, честно говоря, никак не могла понять, что ужасного в том, что военные действия будут идти согласно хорошо разработанным планам. Когда я ясно выразила эту мысль, на меня накинулась вся свора стратегов. Оказывается, они боялись не столько проигрыша войны дикарям, сколько того, что при нарушении сложившегося равновесия у цивилизованных народов возникнет соблазн решить имеющиеся противоречия при помощи войны.

– При такой системе управления имеющиеся в настоящий момент армии быстро погибнут на полях сражений.

Но разве это заставит политиков отказаться от достижения поставленных целей? Мы в этом сомневаемся. В своем ослином упрямстве они выпустят из бутылки опаснейшего джина, которого с таким трудом удалось загнать туда в девятнадцатом веке. Не знаете, как звать этого дьявола? Имя ему – всеобщее вооружение народа. Если это произойдет – цивилизация погибнет, и мы ввергнемся в новое Средневековье!

Все-таки русский язык здесь и у меня дома в некоторых деталях различаются. С большим трудом я поняла, что под всеобщим вооружением народа тут понимают столь привычную для меня всеобщую воинскую повинность. Но ведь у нас она была, и мы не впали в дикость! Вслух я усомнилась, что дикость возникнет в результате того, что воевать будут все, а не кучка избранных. На меня посмотрели как на ущербную.

– Маша! Вы просто не понимаете простых вещей. Если армии невелики по численности, то противником ее является такая же армия с другой стороны, но не население страны противной. Но если вооружить все население – значит, врагом станет все население. Население! – подчеркнул восклицанием Вяземцев. – А это значит, что война примет самые отвратительные формы. Когда в бою сойдутся многомиллионные массы вооруженных обывателей, это будет бойня, целью которой станет истребление врага. А врагом будет все население. Зачем стирать с лица земли целые народы, если можно обойтись состязанием некрупных армий и пролить при этом не так уж много крови?

– А что мешает малым армиям устраивать геноцид?

– Запреты, сударыня! Принятые во всем мире запреты. Малые по численности армии можно заставить соблюдать принятые во всем мире правила ведения войны. Но многомиллионные массы обывателей так не воспитать. Многим захочется выжить и победить, не стесняясь в средствах. Нарушение запретов – это только начало. Продолжение будет ужасным. Война выродится в сущий разбой, творимый на земле, на воде и в воздухе. Мирная торговля от этого рухнет, и обнищание вызовет дальнейшее озверение не только у обывателя, но и среди правителей. А раз так, то именно правители уничтожат все запреты. Тогда мы и увидим и развитие подводного пиратства на всех океанах, и уничтожение промышленности и целых городов вместе с их обитателями. Но самое ужасное будет то, что запреты снимут с ученых. Вашим мальчикам дали слегка порезвиться, и они породили чудовище, способное толкнуть мир к смуте. А что будет, если дать волю более зрелым фантазерам? Они неизбежно погубят наш мир!

Да, в здравомыслии здешним военным не отказать. Вот только что они предложат? Уничтожить уже созданное? Оказывается, нет. Бесполезность такой меры им была ясна. Что придумал один, сумеет придумать и другой. Чтобы предотвратить подобное, они решили для начала поговорить со мной в месте тихом и безлюдном, где нас никто не мог подслушать. Я дала на это свое согласие и в указанное время встретилась с ними на одном из пустырей. Там и состоялся тот разговор, ради которого мои военные пацифисты пошли на нешуточный риск.

– Тайну созданного нельзя доверять правителям какого-либо из государств. Люди несовершенны и поддаются соблазнам.

– И кто ее, по вашему мнению, должен хранить?

– Тот, чьи интересы находятся не на Земле, а вне Земли. Я надеюсь, что ваш Орден разумней и милосердней земных владык.

– Вы, господин капитан первого ранга, как и остальные присутствующие здесь, связаны присягой одному из этих владык и даже целой стране.

– Значит, нам придется стать изменниками.

Вот это поворот! Эти ребята, похоже, серьезно настроены. А если я скажу «нет»? Похоже, что они и это предусмотрели. Вон двое постоянно во время разговора держат руки в карманах. Понятно, что сейчас произойдет!

– Так каков будет ваш ответ, сударыня?

– Рим не платит предателям!

– Красиво, трогательно, но напрасно. Нам очень жаль, сударыня, но договориться с Орденом мы сможем и без вас…

Плохо мне стало от этих слов. Как есть плохо. И не за себя мне поплохело, а за Машу. Я вторую жизнь уже живу. А ей каково? Стоп! А это уже не мои эмоции и не мои слова:

– Себя пожалей! Иуда!

А ведь девочка крепче меня. Тело, конечно, трясет, но не от страха, а от ярости. И это не моя ярость.

– Оружие на землю! Руки за голову! Ноги на ширину плеч! Не шевелиться! Стреляем без предупреждения!

А это кто такой? Сильная оплеуха сбила меня на землю. Падая, я увидела, как выбранный для переговоров пустырь мгновенно наполнился вооруженными людьми. Я пыталась встать с земли, но чья-то нога не позволила мне этого сделать. Хорошо бы еще белье не испачкать, а то вся моя невеликая храбрость стала меня покидать. И вообще, кто же это такой резкий?

Я лежала на земле, придавленная к ней чьей-то ногой, обутой в ботинок, и мало что видела из того, что происходит вокруг меня. Понятно было только то, что кто-то сейчас «пакует» слишком много возомнивших о себе стратегов. Только кто это может быть? И стоит ли мне радоваться своему спасению? Разного рода хитрых «контор» в Российской империи хватало. Каждая из них, являясь государственной службой, на деле обслуживала интересы той части правящей династии, которая кормится из принадлежащей ей кормушки. То, что кормушка эта государственная, не говорило о патриотизме ее хозяев. Мой опыт общения с местными правителями, убедил в том, что даже для лучших из них патриотизм является всего лишь конфетным фантиком. И уделяют ему столько внимания, сколько кондитерская фабрика уделяет этому самому фантику.

И все же кто такой резкий? Вряд ли это люди Елисеева или Якуповой. Тем нет нужды доводить дело до столь романтической сцены. Если бы они заподозрили заговор и измену в своих рядах, то реагировали бы на это иначе. Так что радоваться спасению я не спешила.

Тем временем послышался шум моторов, и на площадку въехало несколько машин. Затем я услышала слова команд: заговорщикам приказывали следовать в указанном направлении, судя по всему, в автозак. Чуть позже дошло дело и до меня:

– А теперь Миронову!

Нога охранявшего меня бойца убралась с моей спины, и в то же самое время чья-то рука схватила меня за ворот пальто и рывком поставила мое тело на ноги. Прежде чем я успела оглядеться, на моих руках щелкнули наручники, и несильным толчком в спину меня направили в сторону одной из стоящих на пустыре легковых машин. Ну а дальше все происходило как в кино. Меня усадили на заднее сиденье автомобиля между двумя охранниками, и машина тронулась. Езда была недолгой. Мы приехали на Шпалерную улицу прямо к дому предварительного заключения. В моем мире его сожгли во время Февральской революции, а здесь он продолжал стоять и использоваться по назначению. Ну а дальше меня проводили до одиночной камеры, и только там были сняты наручники. Теперь хоть ясно, с кем я имею дело. С обычной «охранкой», как тут по старой привычке именуют МТБ. Уже легче.

Странно, но обыскивать меня не стали. Вот уж не знаю, нарочно они это сделали или по оплошности. В оплошность я не верю. Скорее всего, им интересно, кому я позвоню. Не станем разочаровывать. Маму я пока беспокоить не стану, а вот иные службы, пожалуй, стоит. Набираю на своей мобиле текстовое сообщение о том, что меня, Марию Миронову, несовершеннолетнюю девицу, задержали без предъявления обвинений служащие МТБ и поместили в одиночную камеру предварительного заключения. Цепляю к текстовому сообщению видеофайл со своим изображением в этой самой камере и отправляю его по двум адресам. Первый адрес понятен – это мой адвокат Ривкин. Его, конечно, могут послать далеко и еще дальше, но это и неважно. Телефоны Якуповой и Елисеева у него есть. Так что информировать их он сумеет. Ну а второй адрес для опричников и сатрапов будет явно неожиданным. Итак, Отдел психологической помощи несовершеннолетним жертвам насилия Департамента социальной службы. Так, сообщения отправлены, а теперь помучайтесь, голубчики! Спустя минуту пришло ответное сообщение от «эсэсовцев»:

Уважаемая Мария! Ваше сообщение принято и размещено в нашей базе данных. Мы просим Вас ни в коем случае не отвечать на вопросы следователей МГБ в отсутствии представителя нашего Департамента. Для оказания Вам необходимой помощи по указанному в сообщении адресу выехала уполномоченная по правам детей Лара Крофт. Просим отнестись к ней с полным доверием, и она окажет Вам всю необходимую помощь.

Вот это фокус! Сама Лара Крофт! Я случайно не заснула? Что это, совпадение или утонченное издевательство? Или я начала бредить? Ладно, смотрим, что дальше будет. А дальше было долгое ожидание этой самой помощи. Повторная попытка созвониться с Ривкиным или Департаментом СС не удалась. Связь была заблокирована. Причем сразу после получения последнего сообщения. Три часа ожидания хоть каких-то перемен были долгими и мучительными. Но всему приходит конец. Наступил момент, когда загремела открываемая дверь, и мне скомандовали:

– С вещами на выход!

К следователю я так и не попала. Вместо этого меня вывели на улицу и передали из рук в руки мужеподобной рослой бабище и худосочной корявой бабенке.

Я ошиблась, приняв рослую «красотку» за ту самую Лару Крофт. Оказалось, что это всего лишь гид-переводчик. Сама Лара, мелкая и некрасивая фламандка, русским язьжом не владела совершенно. Поэтому и приехала с такой внушительной охраной. Впрочем, выяснив, что с английским языком у меня полный порядок, она принялась общаться со мной напрямую, без посредника.

Увы, но полномочия у моей спасительницы были серьезные, и пришлось поехать вместе с ней в Центр оказания психологической помощи подросткам. Прибыв туда, я пожалела о том, что покинула камеру. Тамошние мегеры устроили мне форменный допрос с пристрастием на тему того, как и почему я вообще попала в лапы «царских сатрапов». Пришлось врать о том, что я просто оказалась не в том месте и не в то время. Что, мол, у них свои были непонятные дела, а я просто рядом гуляла. Естественно, что мне не поверили, но показания в протокол внесли. После дознавательниц мною занялась сама Лара Крофт.

Для меня все еще было загадкой: кто она такая на самом деле, и почему «эсэсовки» перед ней на цирлах ходят? Оказалось, что это очень крупная и очень авторитетная птица в международном правозащитном движении. Беседа с ней не походила на ту, что вели со мной до сих пор наши бюрократки. Прежде всего эта женщина умела говорить с людьми и при этом не вызывать настороженности. Разговор со мной она вела в легкой непринужденной форме. Беседовать с ней было действительно приятно. Не чинясь, она рассказала о себе. Оказывается, Крофт, помимо прочего, педагог и психолог с большим и разнообразным практическим опытом работы с проблемными подростками. В Россию она прилетела буквально накануне, и целью ее поездки являлась встреча со мной. Почему именно со мной?

– Мария! Я всю жизнь борюсь с таким явлением современной жизни, как социальная деформация детей и подростков. Поэтому мне интересны все успешно применяемые методики преодоления этой деформации. В Европе этим приходится заниматься в школах и приютах. Россия раньше в этом плане от Европы ничем не отличалась.

– Извините, я вас перебью. А насколько успешно вы этим занимались?

– Занимаюсь этим не одна я. Успехи, конечно, были, но массовый эффект не получен. Поэтому мы в поиске новых методов воздействия на ситуацию. Год назад я посетила Британские острова и изучала на месте опыт большевиков. Мне было чему поучиться у них в плане массового воспитания детей и подростков. Все-таки Вальдемар Джулиан и его друзья сумели правильно подойти к воспитанию детей. Сперва я думала, что весь их успех – это успех кучки сектантов. Сектанты ведь тоже не без успеха добиваются от своих адептов трезвости и благонравия. Правда, происходит это, когда собственная воля адепта подавлена и заменена волей самой секты. Но, общаясь с детьми, которые посещают клубы большевиков, я поняла, что это не так. Увиденные мной мальчики и девочки не производили впечатления зомбированных сектантов. Их мысли, их разговор, их поведение – это мысли, речи и поступки свободных людей! После того, как с ними поработали большевики, из них уже невозможно сделать чьих-то марионеток!

Чем дольше длился наш разговор, тем больше я проникалась симпатией к этой тетке. Давно известная мне истина о том, что даже в гнилых, по сути своей, конторах можно найти чудесных людей, сегодня лишний раз получила наглядное подтверждение.

– Лара, а что вас заставило приехать в Россию?

– Та же самая причина: я намерена получить представление о работающих методах преодоления социальной деформации.

– Надеетесь узнать что-то новое для себя?

– Конечно! Во-первых, мне это советовали сестры Джулиан, которые уверяли меня, что в России применяются более совершенные методы воспитания детей. А во-вторых, в отличие от Англии, у вас детское движение возникло без всякого участия в этом взрослых. Это главное отличие. Для меня это свидетельство большей зрелости.

– Но ведь тут все просто! Все мальчишки хотят быть сильными, а девочки красивыми. И все дети хотят стать знаменитыми. Мы просто начали заниматься собой, а не предаваться пустым мечтаниям. Впрочем, что я вам говорю? Вы сами все можете увидеть.

А кончился наш разговор тем, что Лара подвезла меня к дому, и мы договорились о новой встрече. Ну а дома, помимо скандала за столь позднее возвращение, меня ждала целая куча непринятых звонков и сообщений. Вряд ли выйдет сегодня выспаться. С историей, приключившейся сегодня со мной, нужно как следует разобраться. Что-то много в ней непонятного.