Текст книги "Невероятные приключения Руифа Русского"

Глава третья, в которой Руиф смог развести костер

Топор. Шалаш

А ты сидишь на берегу, тебе тепло и грустно.

Сидишь себе, худеешь не по дням, а по часам.

Утро было сырым, немного болело тело. Вокруг слышался постоянный шум, жизнь в этом месте была насыщенной, какой-то безотрывочной и, самое главное – безмятежной. Следовало что-то делать, и он решил составить план-график на сегодняшний день.

– Начну, пожалуй, с костра.

Костер для него не был проблемой. Первую минуту он искал вокруг сухой мусор и бумагу, но очень скоро убедился, что бумаги и мусора тут нет. Странно, но не было намека на железный лом или что-то еще. Для очага нужен был материал. Следовало что-то это принести.

Плавник у берега, сухие ветки деревьев в лесу, камни под ногами на пляже. Да, что сразу бросилось в глаза. Вокруг просто не было пластикового мусора, был любой другой мусор, но не стекло и пластик. Некая первозданная чистота природы. Будто бы от этого ему действительно станет легче. Возможно, что станет. Из статей прессы он знал, что где-то в море есть целые острова, состоящие из пластика, это спрессованные плавучие отходы цивилизации. К этому уже все привыкли, а тут ничего нет, одно это должно было его насторожить.

– Вот ведь шайтан, тут даже простой бумаги нет.

Потом он собрал немного сухого мха, мелких веточек, наломал сухостоя из веток кустарников и деревьев. Готово. Под костер он сложил несколько удобных камней, их пришлось тащить с самого берега. Такие валуны, возможно, будут стрелять в костре. Камней достойных его костра вокруг почти не было, все остальное было покрыто ровным дерном. Место для костра он выбрал удачное. Нечто подобное оврагу, закрытое сразу с трех сторон. Еще для своей стоянки он расчистил в ложбине ровное место под будущий шалаш. Кстати, его будущий очаг тоже был правильно определен. Имелись природные соответствующие укрытия, чтобы костру не мешал ветер. Это было почти грамотно, именно тут заканчивалась тайга, имелся короткий пространственный участок, и только потом начинался пустынный каменный пляж.

Возможно, если походить по берегу, он найдет что-то съедобное. Крабы в прибрежных камнях это не в новинку, раньше он такое уже видел. Но морская кухня для него была в диковинку, он что-то пробовал, но принципиально не воспринимал различные местные деликатесы, потому что далеко, дома, у них в рыбном рационе было очень малый ассортимент, к которому он все-таки привык. Поэтому ничего искать на берегу он не стал. Пока не стал, мысль была хорошая, но ее он оставил на потом, на самый крайний случай.

– Следовало еще что-то сделать.

Он осмотрел пару камней, взвесил один из них на весу рукой, визуально примерился. Возможно, что удастся что-то из него соорудить. Осмотрел также и другой булыжник. Конечно, следовало найти другие камни, очевидно, что не тут. Последовало несколько ударов камнем об камень.

– Бить придется наискосок, чтобы был результат, и тут мне еще следует хорошенько постараться.

Особых орудий для труда не было, не беда, он грамотно расколол нужный камень на средние куски. Потом еще раз. Теперь острые края образовавшихся осколков можно было использовать для будущих работ. Не было веревки, но рукоятку для возможного каменного топора он уже нашел. Длинный сухой дрын был им укорочен. Оголенная часть удобно ложится в его руку. Длина, кажется, соответствует будущему назначению орудия. Палку пришлось отложить на видное место.

Опять занялся заготовкой дров и материала для будущей лежанки. Обошел все вокруг, возвращаясь с очередной охапкой валежника. Наломать веток почти удалось, сухие деревья поддавались легко, ломались об колено, но некоторые сырые растения сломать было невозможно. На все ушло более двух часов. Место для лежанки было готово. Потом следует собирать ветки на изготовление крыши. Костер еще можно было не разжигать, это он оставил на вечер. Пока готовил дрова, искал, чтобы можно было употребить в пищу. Он вспомнил, что чуть выше на сопке, по пути следования сюда, на деревьях видел птиц. Следовало чем-то вооружиться.

– Но чем вооружиться?

Он знал, что тут без мяса очень скоро загнется. Стал опять готовить себе оружие. В ход пошла резинка с шорт, точнее, это был длинный прочный шнурок, который молодому человеку не обязательно было носить. Камень и короткий деревянный обрубок срослись в нечто похожее на топор. Держа за свободный конец, парень примерил все на балансировку. Представил, как бы его можно было кинуть поудобней. Получилась тяжелая, пока не совсем удобная вещь. Аэродинамические свойства этого предмета были очевидны, следовало подобраться поближе, тогда, возможно, шансы на удачу увеличатся. Он попробовал метнуть свое новое орудие. Две попытки, конструкция выдержала, не развалилась. Вполне очевидно, что таким орудием можно что-то срубить, острый край камня пока не затуплен. Другой тупой конец камня был идеален для удара. Этот увесистый предмет был смертелен в опытных руках. Воображение рисовало все что угодно, чтобы отвлечь нашего «попаданца» от тяжелой действительности.

– Потом нужно будет найти что-то более подходящее.

Одеяло пришлось сложить и оставить на месте стоянки. Укрыл под камнем.

– Чтобы не украли.

Такая мысль сначала рассмешила его, потом он тревожно осмотрелся, рядом точно никого не было. На много километров спокойный пейзаж, и море тоже чужое и пока спокойное. Подумал, что тут будет холодно, если пойдет дождь, или шторм налетит с моря. Нужно соорудить более надежное убежище или найти, скажем, небольшую пещеру. Про имеющиеся пещеры на острове он ничего не слышал. Имелись военные туннели, но о них он немного знал. А пока очень хотелось есть. Он еще раз огляделся, чтобы запомнить место своего нового поселения. Если пойти куда-то на поиски, следовало иметь твердые ориентиры. Это было побережье, почти знакомое по прошлой жизни, трудно было ошибиться. Теперь у него есть какое-то оружие. В голове прокручивался некий запасной план. Следовало свить из одежды веревку, к которой можно было привязаться два камня – метательное орудие по низко летящей цели. Одежду рвать было жалко, это единственное, что осталось от прошлой жизни. Зажигалку он оставил на месте будущего шалаша. Мало ли что, вдруг нечаянно разобьётся от удара, тогда огонь будет менее доступен. Добывать трением искру он не хотел, видел пару надежных способов по телевидению – очень много трудностей, но возможно. Канал «Дискавери» показывает очень любопытные передачи, есть чему поучиться. «Раздетые и голодные» – это почти про него: и раздетый, и голодный на данный момент. Он задрал голову, от неожиданной мысли ему стало окончательно плохо. Вдруг это телевизионная передача, и его сейчас снимают на камеру, просто не предупредили ни о чем, мол, сюрприз, если только сможешь, то выживешь. Сколько они там были сто дней? Он уже не помнил. Участникам давали по одному предмету, чтобы могли выжить.

– Их было двое. А я – один. Глупости, все это сплошные глупости. Никто ничего не снимает. Не могут быть тут везде камеры.

Мысль о спрятанных камерах была спасительной, он тайком огляделся и тут же поник. Ради одного человека так круто изменить весь ландшафт? В это трудно было поверить.

– Слишком все сложно. Можно объяснить все проще, меня просто похитили инопланетяне. Инопланетяне? Чушь какая.

Трудности только в том, что в них, в инопланетян, Руиф никогда не верил.

Итак, он пошел в сторону знакомой уже сопки, благо запоминать путь особенно было нечего. Повторяю, все тут что-то напоминало, словно точно скопировано из другой реальности. Пока ничего ему не нужно, только очень хочется есть. По дороге он рискнул, попил из ручья. Вода была ледяная и чистая. Такого он давно не ожидал, привык, что люди пьют воду, которую берут из колонки, покупают в бутылках. В приморском поселке родник был, но туда всегда ходил его земляк, потому, что днем остальные работали, а тот нет. Работал только вечером допоздна, днем спал или занимался хозяйством. Родниковую воду приносил иногда, если заканчивалась.

– Ладно, вода у меня есть. Это уже хорошо.

Это он произнес на узбекском языке, потом на русском языке ответил.

– Осталось поймать дичь и развести огонь.

Он вспомнил детский фильм «про Красную шапочку», где главная героиня очень быстро перевоспитала одного маленького барчонка. Все это он помнил, потому что еще в далекие советские времена этот фильм перевели на узбекский язык и часто крутили по местному телевидению. У него дома очень часто показывали старые фильмы на родном языке, и ему лично как-то не приходилось задумываться, что все их когда-то перевели с русского языка. Напомню, это был качественный дубляж, как потом оказалось, целые поколения благополучно выросли на классических советских картинах и сериалах. Небольшой шок он испытал потом, когда уже в российском городе ему пришлось посмотреть по телевизору пару старых фильмов, которые изначально оказались на русском языке. Где-то в голове крутились все эти действия на узбекском языке. Элементарно срабатывала память.

Итак, ему следовало, как пелось в той детской кинокартине, развести огонь. Песня где-то уже звучала у него в ушах, точнее, глубоко в душе. И это вызвало обратный эффект. Ему стало впервые действительно грустно. Если читатель понял, о чем, собственно говоря, идет речь, то ему станет ясно, откуда растут корни этой самой грусти. Это он сидит сегодня один на берегу, сидит и худеет. Далекие волны бьются о прибрежные камни, вокруг летают любопытные чайки, теплый пока ветер поет свою песню, солнце беспощадно светит. Уходит время. Он резко встал, прошелся по периметру своих новых владений и решительно прогнал эти грустные «упаднические» мысли.

Развести костер для него не составляло трудности, но вот со всем остальным – как ему быть? Чтобы поймать птицу, тут следовало постараться. Почему-то он представил себе соответствующее блюдо из сети узбекских ресторанов «Хлопок». Там постоянно делают красивые мясные блюда на заказ. Например, запеченное горячее мясо покрывают декоративными пестрыми перьями. Однажды такой заказ приготовили на торжество дорогому клиенту. Конечно, небогатый приезжий Руиф не смог бы никогда позволить себе купить такую дичь. Он недостаточно много зарабатывал, порой просто экономил на продуктах и практически никогда не брал дорогих вещей. И все же, судьба улыбнулась ему. Он бы никогда не смог попробовать настоящую дичь, но сосед по комнате, работник этого заведения, принес в пластиковой коробке однажды пол блюда. Оказывается, обычно в ресторане такие заказы готовят в двух экземплярах. Мало ли что может случиться, пригорит в духовке, или одной птицы окажется недостаточно. Дубликат блюда в тот раз не пригодился. После работы работники общепита остатки пищи забирали домой. Как забирают? Кажется, это ни для кого не секрет. Земляк принес одну порцию на съемное жилье, где ее разделили на несколько паек. Мясо, конечно, тогда понравилось всем.

Глава четвертая, которая началась с охоты

 
Ни горы, ни овраги, и не лес,
А поле, поле, поле чудес.
В стране дураков.
 

А последние десять метров он двигался осторожно, согнувшись. Это дало ему шанс подкрасться, чтобы там внимательно осмотреться. На крайнем лиственном дереве на средних ветках сидело сразу три птицы. Снизу была небольшая вытоптанная площадка, усыпанная мелкими перьями. Токовище, не иначе. Он еще раз огляделся, прислушался, и был готов нанести свой удар. Замер, прицелился, медленно готовясь к удару. Потом резко выпрямился, произвел замах, так орудие стало продолжением всей руки. Зачем-то громко закричал. Впрочем, это случилось от сильного переживания. Сами понимаете, всякое бывает. Вот легкие выпустили излишнее количество воздуха, в горле возник гортанный крик, боевой клич. И это было почти лишнее.

Знаете, с первой попытки у него все-таки все получилось, рукоятка сбила одну из черных фигур в перьях. Остальные две с шумом взлетели ввысь. Улетели и другие пернатые, которых он сразу не заметил. Оглушенная неожиданным ударом птица свалилась с ветки и забилась в истерике, когда он попытался ее взять в руки. Именно это было неприятной неожиданностью. Птицу пришлось лихорадочно добивать голыми ногами. Послышался противный хруст. Он осмотрелся, ноги были перепачканы в крови. Кажется, ему в очередной раз повезло, их удалось не повредить. Прошел в кусты, где отыскал свое охотничье орудие. Внимательно осмотрел его. Только тут он заметил, как руки его предательски дрожат, хотя, следует заметить, все у него получилось как нельзя лучше.

– Кажется, древко следует перемотать заново.

Тушка была порядочной на вес, мертвая голова птицы болталась в немом недоумении. Глаза не закрывались, налились кровью. Он провел руками по сальной поверхности своей добычи. Длинные темные перья блестели на солнце. Они еще могут понадобиться. Если растянуть крылья, то получалась довольно внушительная картина. Парню буквально не хватало рук. Это был настоящий гигант в своем роде. Пощупал толстые окорока экземпляра, прикидывая, сколько он может весить без оперения, ответа пока не было. Но это была настоящая победа, где-то в груди все бурлило. Он сделал небольшой надрез. Как? Очень просто, перебил камнем кусок теплой плоти. Подождал, пока кровь стекла небольшими порциями, потом наступил момент, она свернулась. Трофей и орудие следовало нести одновременно. Ничего больше не придумал, как срубить ветку, привязать все вместе пучком скрученной травы и тянуть поклажу волоком. Следовало выбирать ровную дорогу, обходить камни и деревья. Так он и брел обратно в свой лагерь, гордый, довольный собой.

– Целый индюк. И перья обязательно еще пригодятся.

Глава пятая, в которой начал строиться лагерь

Пришлось приготовить несколько дополнительных компонентов. Сюда входили глина, трава, вода, несколько новых камней. Все это пришлось искать, носить издалека, так как ничего рядом не оказалось. Глину наскреб на дне в небольшой проталине. Потом он сел на ровный камень, на который постелил одеяло, и принялся готовить себе ужин. Как настоящий мужчина, он умел обращаться с кухонным ножом и разделочной доской, и теперь отметил, что ничего этого у него нет. Гладкую поверхность небольшого камня можно использовать как разделочную доску. Эту поверхность он вытер пучком мокрой травы, которую использовал как тряпку. Остатки камня, из которого он делал топор, послужат ему резаками. Они были недостаточно острые, но ничего другого под рукой не оказалось, пришлось довольствоваться этим.

Можно было начинать свое кулинарное действо. Он с силой выщипал некоторые длинные перья и убрал их в сторону. Затем методично убрал остальное оперение. Сами понимаете, в иных условиях для этого процесса тушку следовало ошпарить кипятком. Но где его взять в данной ситуации? Пришлось постараться, кропотливо, вручную. Потом отрубил голову, лапы, остальное все оставил в покое. Рубить тоже получилось не идеально. Топор больше походил на огромный молоток, им можно было разбить место несколькими ударами. Впрочем, отбивать мясо он не собирался. Тут пригодился навык настоящего мастера. Стоило положить нужное место на более острый угол камня, и процесс становился менее болезненным и более скорым. Вы можете спросить, зачем вообще следовало что-то рубить. Сработал элементарный стереотип, тушу сначала разделывают на порции или удаляют лишнее. Сама по себе птица была очень большой, чтобы уложить ее под костер потребуется внушительная яма. Поэтому оконечности лапы казались лишними.

Если получится, из лап можно сделать прекрасные деликатесы. Коптить или варить их следовало отдельно. Голову он отложил в сторону, в дальнейших планах она у него ни с чем пока не была связана. Можно было сварить бульон, но без посуды решить такую задачу проблематично. Хранить, как заготовку, ему тоже не придется.

Теперь следовало выпотрошить все внутренности. Выбрал участок, где следует совершить вскрытие. Сначала ничего не вышло. Камни были относительно тупые для этой операции. Тогда он применил маленькую хитрость. Кусок сырой плоти свернул в два раза, тем самым натянул. Острым краем другого камня он постарался и сделал ровные надрезы, вывалил внутренности на нижний гладкий камень. Почистил, спустил желчь, застоявшуюся кровь. Помыть мясо не представлялось возможным. Нести мясо в сторону ручья теперь было трудно. Решил, что сойдет и так. Что-то можно было сразу выкинуть, но все съедобные части внутренностей птицы он запихал обратно. Очистил веточки от коры, нарубил ровные части, концы заострил. Этими палочками сделал крепления с внешней стороны шва. Последовало завершающее действие. Тушку обмазал ровным слоем мокрой глины, теперь она была готова к дальнейшей термообработке. Пожертвовать толстым слоем жирной кожи ради всего блюда? Это было практично. Очаг пришлось расчистить под это самое вложение. Сверху для подушки засыпал немного песком. Затем выложил весь приготовленный заранее горючий материал. Когда все было готово, он просто воспользовался зажигалкой, сухие палочки и мох вспыхнули сразу, костер весело затрещал, выкидывая клубы дыма. Перехватились огнем и остальные сухие материалы, очень скоро все прогорело до золы, можно было вновь закинуть дров. Он повторил операцию с костром. Одновременно заметил, что от дыма исчезли насекомые. Но мошкара и комары еще раньше успели нанести урон его коже. Стемнело. Тепло костра нежно убаюкивало, хотелось спать. Пока как-то маскировать огонь он не видел необходимости. Слабая надежда, что его увидят на другом берегу и спасут, как второстепенная мысль, она еще теплилась в его голове.

Он прошелся к небольшой луже, чтобы вымыть руки. Пить отсюда он сам себе не рекомендовал, в стоячей воде могли находиться различные личинки насекомых и других тварей, которые ничего хорошего его организму не принесут. Воду следовало набрать в том месте, откуда он пришел, он уже убедился, что там родниковая вода. Носить воду в чем-то еще было пока рано. Можно было изготовить глиняную посуду, этим он займется чуть позже. Ничего сложного в этом он не видел. Когда был мальцом, помогал месить глину гончару, жившему в их кишлаке. Можно сказать, что в этом искусстве он достиг некоторых высот.

– Это все будет потом, не сегодня.

Так прошло некоторое время. Очевидно, мясо птицы уже приготовлено, но только с одной верхней стороны. Подождав еще, он стал отодвигать палкой костер в сторону, чтобы не тушить его, а в дальнейшем не разжигать заново. Следовало беречь драгоценный газ и кремний в своей зажигалке. Немного потомив тушку в тепле, он вытащил ее за лапу, чтобы перевернуть. Попробовал проткнуть острым концом зачищенной палочки. Корочка была прочной, но этого было недостаточно. На краях отверстия следов крови не было, он аккуратно повернул тушку и вновь закопал все, присыпав горячим слоем песка и золой. В сам костер пришлось положить еще немного дров. Затем он прогулялся в сторону ручья, чувствуя себя в некоторой безопасности возле костра.

Прошло еще некоторое время, кажется, что теперь настала пора. Выдернув все блюдо на край за сломанную часть лапы, стал потихоньку очищать тушу и разламывать ее на более приемлемые куски. Некоторые части птицы были темного цвета, теперь они как бы сами разламывались на составляющие. Кости буквально оголялись, выделяя тепло, приятный запах разнесло далеко. Парень заблаговременно расстелил свое одеяло, чтобы сидеть или лежать удобней. Теперь ничего не мешало его трапезе. Первый кусок он съел так жадно, что ничего не понял, вторая порция тоже стремительно исчезла, корочку можно было есть до сухой золистой кожицы. Он выламывал руками небольшой кусок, с удовольствием зажмуривал глаза, жевал, пока тот не исчезал у него в желудке. Вскрытая тушка еще частично лежала в золе. Каждый кусок он воспринимал как дар. Кажется, что каждая обглоданная им кость приносила радость и удовлетворение. Сегодня он сытый и грязный, а остальные проблемы пока не в счет.

– Это, конечно, не ресторан, но жить можно.

Впрочем, каждый день добывать такую дичь он не сможет. Очень скоро птицы прекратят подпускать его на нужное расстояние.

– Следовало придумать более качественное оружие. Скажем, лук и стрелы.

Жир стекал так обильно, что отсутствие специй и соли пока не воспринималось как недостаток. Теперь он был не так голоден, долго обгладывал кости, пока окончательно не насытился. Лежа, попытался разглядеть свои владения, но ничего не увидел, нахмурился. Наступил час окончательного выбора. Что с пищей делать дальше? У него не было холодильника для ее хранения. Еще следовало укладываться спать. Итак, нужно прекратить ужинать, оставить полтуши на завтра. Но, зная, что свежеприготовленное мясо трудно сберечь, он еще не решался.

– Да что с ним будет? Завтра доем.

И было решено, не есть все до конца. Хотя завернуть остатки еды в чистый материал он не мог, и ткани, в которой можно было бы сохранить мясо, у него не было. Аккуратно свернул все в одно целое, завалил золой, прикрыл несколькими камнями. Отдельный кусок лежал в остывшей золе, он хотел вернуться к нему через некоторое время.

Пошел мыть руки. На этот раз он сходил к морскому берегу, заодно сполоснул ступни своих ног. Когда вернулся, его ожидал сюрприз – все кости и отдельный кусок мяса очень пригодились двум молодым лисицам, о наличии которых он мог лишь догадываться. Молодые хищники не прятались, нагло сожрали все, а теперь, рыча, дрались за кусок кости, которую не успели оприходовать и утащить. Появление человека они восприняли как должное, из кустов последовал лай, лисицы ретировались, забрав кость. Парень хотел кинуть в них камень, но было поздно. Наличие таких соседей его пока устраивало. Ведь очень скоро ему потребуется мех, зачем бегать далеко, если пару шкурок находятся так близко. Впрочем, если бы не эта наглость оборзевшего молодняка, он бы с радостью подумал, что находится не один в этой местности.

Теперь он будет осторожен, лисицы – не собаки. Это хищники, они могут быть опасны, могут укусить, могут заразить бешенством, могут…

– Они слишком много могут, короче, беспокойные соседи, ничего не скажешь. Осторожность с ними не помешает.

А если бы у него была собака? Чем собака лучше лисицы? Собака друг человека, но может ли здесь собака быть другом? Этого он не знал. Кстати, почти все это он произнес вслух и, самое главное, в третьем лице о самом себе, почти ничего не заметив. Он кинул остатки хвороста в огонь, взял свое одеяло и свернулся калачиком на лежанке, которую успел себе приготовить. Следует отметить, что сон пришел мгновенно.

Место для лагеря выбрано было удачно, лесок тут редел, имелся естественный неглубокий овраг, который выглядел каменным мешком и защищал от ветра. Недалеко протекал ручей, куда Руиф ходил за водой. Если пройти дальше, то можно покинуть лес, упереться в небольшое болотце или оказаться у берега. Именно отсюда был самый прекрасный вид на противоположный берег. Что там было видно? Первое, что бросалось в глаза, это отсутствие вырубок деревьев, дорог и любых строений. Первозданная красота. То есть там не было видно явных следов жизнедеятельности людей. Дубы и березы чередовались там так же, как на острове. Ими были покрыты все сопки, но кромка самого берега тоже была голой, каменной. Казалось, что остров был зеркальным отражением берега, и все-таки имелись некоторые отличия. Остров только с этого края был оголен, чуть дальше весь берег был покрыт зеленью. Камышовые заросли, богатые дичью и мелкими животными. Всего этого отсюда не увидишь, чтобы понять географические особенности берега, его следовало обойти или посмотреть сверху. Но как нашему герою подняться вверх? Главное, спросите, зачем? Затем, чтобы убедиться – это действительно остров. До этого момента он об этом мог только догадываться. Несколько дней прошло благополучно. Руиф занимался хозяйством. Редкие дни охоты еще приносили дичь, но затем птицы стали его бояться, любой шорох наводил на стаю такую панику, что подобраться к ним близко стало сложно. С далекого расстояния метать топор было бесполезно. Искать что-то съедобное, бродить по лесу – почти бессмысленно. Руиф боялся заблудиться, делал зарубки. Потом оказалось, что от постоянной ходьбы он быстро уставал. Много времени уходило на заготовку дров, на строительство и общее обустройство. Впрочем, он пытался что-то искать, занимался разведкой на местности. Однажды набрел на отдельную поляну, где росли высокие кусты растений с сочными толстыми стеблями и могучими листьями. Он попробовал, это оказалось лучше, чем кора деревьев, которую он уже пробовал есть. И напоминало лопухи, на вкус стебли оказались сладковатыми, с некоторой кислинкой. Чистились стебли легко, сдиралась зеленая кожура, оставались цельные мясистые цилиндры. Руиф собрал растений целую охапку, спрятав за спину свой топор. Пока шел обратно, с удовольствием жевал очищенные части. Ему казалось, что все не так плохо, и он справится. На тот момент, когда он вернулся, ему стало нехорошо. Его организм не выдержал этой зеленой флоры, и после длительной процедуры произошло очищение. Такого мучительного завершения своего похода он не ожидал. Организм долго боролся, его мутило, он совсем ослаб. Сутки после всего этого он не мог ничего сделать по хозяйству. Еще его мучила жажда, но идти до ручья не было сил. Очевидно, ему следовало изготовить посуду, чтобы питьевая вода была всегда под рукой. Когда стало легче, он прогулялся к реке, чтобы умыться и определиться с будущими возможностями. Полностью отмыться ему не удалось, кожа на руках потемнела, потрескалась от солнечных лучей, ветра, пыли и грязи. Ноги тоже невозможно было привести в порядок, в таких условиях он не мог сберечь кожу, просто сполоснулся, пройдя босиком по краю берега.

Местами там можно было наскрести глины, которая, судя по качеству, вполне подходила для некоторых гончарных работ. Руиф присел на корточки и стал перебирать руками кусочки породы. Он вспомнил, как сосед, прежде чем выбирать неизвестную глину, пробовал ее на вкус. Руиф точно не знал, какого вкуса должна быть глина. Соленая или нет? Очевидно, мастер мог это определить, пробовать самому после зеленых стеблей не стоило. Парень понюхал, огляделся.

– Должна подойти, и цвет вроде бы подходящий.

Был тут и песок на склоне. Следовало запастись емкостями для переноски. Рвать на это одеяло он не желал.

– Нет, только не это.

Одеяло он берег, его даже на верхнюю одежду не хотел распускать, а была такая безумная идея: порвать и носить как мексиканскую верхнюю накидку. Умылся, сполоснул ступни и побрел обратно, скоро наступит время вечерней молитвы, пропускать это мероприятие без уважительной причины он не мог. Остальной вечер прошел в бездействии, заставить себя что-то сделать он просто не мог. Можно было развести костер, но на это ушли бы все сухие ветки. Было еще достаточно тепло, он укутался и заснул.

Рыбная ловля

Утро было прекрасное. Руифу удалось найти и разорить птичье гнездо. Конечно, разорять птичьи гнезда было нехорошо, его этому никогда и никто не учил в жизни. Но когда глазами ищешь, чтобы такого съесть, про моральную сторону вспоминаешь в самую последнюю очередь. Вообще, завтрак из трех сырых крохотных яиц ему понравился. Он даже съел скорлупу, чего раньше никогда в жизни не делал.

– Непонятно, что бы я сделал, если бы там были птенцы. Но ладно, голод не тетка.

Немного подумав, Руиф смастерил из тонких веток корзину, которую с вечера погрузил в речную воду. Он уже видел в речной протоке мелкую рыбешку. Но если внимательно присмотреться, то через толщу воды можно заметить длинные тени больших рыбин. Это был его запасной вариант. Как называлась эта рыба, он, конечно, не знал. С расстояния определить ее вообще было трудно, поймать практически невозможно, но можно попытаться устроить дистанционную ловлю. Так и случилось, несколько раз утром он доставал из ловушки приличный улов. Это была его очередная победа. Готовил ее всю, так как способа консервировать, или просто солить у него не было. Костер прогорал, он разгребал угли, доставал запеченную в глине тушку, разламывал ее и ел, выплевывая мелкие кости. Две-три рыбины можно было оставить на месте в песке, но ненадолго. А вот кости приходилось выбрасывать подальше от лагеря, чтобы любопытные лисицы не нашли другие спрятанные заначки.

Но все-таки еды, как и прежде, ему не хватало, казалось, что холод в образе незримого старика маячил где-то за спиной, подступая все ближе и ближе. Руиф знал, что однообразная диета для него губительна, отсутствие достаточного количества углеводов в рационе ведет к потере сил.

Все больше он стал поглядывать на другой берег, в надежде увидеть там огонь чужого костра или хотя бы парус судна. Но ничего этого, сколько ни смотрел, так и не обнаружил. Зато нашел еще один источник для пропитания – морской берег. Вернее сказать, вспомнил об этом. Ведь сразу у него с поиском и сбором морепродуктов не получилось. Но теперь следовало наверстывать упущенное. Подсказку к этому натолкнули погодные условия. Однажды разбушевался ночной шторм, который стих только к утру. Всю ночь Руиф не мог сомкнуть глаз, было холодно, его шалаш разметало сильным ветром, сам он сидел, сжавшись в комок, молился Аллаху и просил спасти его. Одеяло уже практически промокло, когда он увидел далекий от него берег, который на мгновение осветила молния. Именно тогда в голову пришла отличная мысль.

– Слава Аллаху. Ты вновь спас меня.

В то утро на берег выкинуло много морской капусты, медуз, рыбы, моллюсков, мелких осьминогов. Он даже нашел в камнях несколько крабов. Это были не мелкие особи, а крупные гиганты, о существовании которых наш герой мог только догадываться. Правда, выкинутую морем рыбу быстро забирали назойливые чайки, но Руиф успех ухватить несколько тушек.

На этот момент он уже обзавелся глиняной посудой, которую удалось правильно равномерно обжечь. Варить краба оказалось очень интересным занятием.

– Тут, главное, не передержать.

Он знал, что белок очень быстро варится. По вкусу мясо краба очень отличалось от мяса речных раков. Собственно говоря, Руиф крабы уже попробовал, это первый деликатес, который ему посоветовали купить на рынке в Приморье, чтобы ознакомится с местной морской кухней. Готовил тогда его приятель, но Руиф понял принцип и был готов к самостоятельным экспериментам.

– А что мне делать с морской капустой? Как ее готовить?

Этого он себе даже не представлял, но, пожевав промытые листья, убедился, что они вполне съедобные и безопасные. Самое простое, что он мог себе позволить, это собирать, мыть и сушить их на солнце. Для этого он сделал несколько специальных решёток. Сушеные листья довольно просто шли в употребление. Капусту он жевал бесконечно, пока она ему не надоела. Потом научился ее варить.