Текст книги "Русская история. Авторская концепция против официальной мифологии"

Рассказ 8. Четвертая волна сопротивления. 1985–2000 годы

Требование граждан услышал и согласился на тактический маневр с отступлением только третий постбрежневский генсек. От двух просидевших по году в главном кресле страны между уходом Брежнева и приходом Горбачева тяжелобольных и немощных Андропова и Черненко ждать каких-либо перемен было невозможно. Про их трудовой порыв гулял анекдот из серии черного юмора: умер, не приступая к исполнению обязанностей и не приходя в сознание…

М. Горбачев же на весь мир заявил наконец о новом проекте – о переходе к некоей перестройке. Советскому Союзу не угрожала внешняя агрессия, как в 1941-м. Вроде бы не угрожало и внутреннее восстание наподобие кронштадтского или воркутинского… Номенклатурное отступление было обусловлено двумя другими взаимосвязанными и вполне очевидными причинами:

– разрушился главный идеологический миф о неминуемой победе коммунизма, значительная часть общества уже просто не могла слышать эту дребедень; обрушение было напрямую связано с революцией анекдотов и другими факторами, о которых я писал раньше;

– другая причина – личные особенности и возраст нового руководителя – М. С. Горбачева. В 1985 году ему исполнилось 54 года, в таком возрасте люди, как правило, не живут одним днем и не перестают строить планы на будущее. А исчерпанность системы была очевидна и для верхов, и для низов…

Зазвучавшие из Кремля громкие призывы к изменениям и даже к плюрализму мнений не сразу получили отзвук в обществе, которое прошло через двадцатилетнюю заморозку. Но уже в марте 1987 года в стране начали зарождаться первые неформальные гражданские объединения – политклубы. Вслед за этим стали собираться первые оппозиционные митинги. Все громче звучало одно и тоже требование – «Долой КПСС!». Гражданские активисты навязывали власти дискуссию о необходимости перехода к многопартийности…

Главным лозунгом перестройки снизу было требование свободы, речь шла о всех ее видах и проявлениях от свободы слова, свободы печати, свободы политзаключенным до свободы выезда из страны, свободы предпринимательства и возвращения права на частную собственность. Четвертая волна сопротивления имела свою специфику и отличалась от трех предыдущих.

Первая волна – НЭП, – как мы помним, просто возвращала совок в традиции и нормы русской жизни, прежде всего жизни экономической. Вторая волна периода Великой Отечественной войны как бы перекрашивала советчину в Россию, соединяла СССР с русской историей и идентичностью. Третья волна – послесталинское сопротивление – характерна тем, что часть уцелевшей, но уже надломленной интеллигенции фактически выступила за социализм с человеческим лицом, хотя само это понятие появилось после отстранения Хрущева от власти.

В перестройку идеи социализма, ни развитого, ни неразвитого, ни реального, ни с человеческим лицом, уже никого не интересовали. Увлекали они, увы, только самого Горбачева. Вместо этого самым притягательным в первые годы перемен казался образ Запада. Хотелось с ним максимально тесно срастись, жить по тем же правилам, жить также, как там. Российская национальная, культурно-историческая тематика едва проявлялась и звучала лишь на периферии общественного мнения.

70-летие советской оторванности от российских корней, жесточайший контроль, попрание и подавление партчиновниками и спецслужбами всей духовной жизни в стране, тотальный запрет на свободную мысль не могли не причинить глубочайшую интеллектуальную травму российскому обществу и национальному самосознанию. О плохо понятых и не расслышанных общественным мнением российских цивилизационных вызовах, разломах и искривлениях, о том, что без глубинного, органичного патриотизма никакие социально-политические проблемы решить невозможно, откровенно говорили даже некоторые западные эксперты и наблюдатели, работавшие в Москве. Но общество времен перестройки, деформированное семью десятилетиями цензуры, о многом даже не догадывалось. Как, впрочем, в значительной своей части не догадывается и теперь! Удивительно точно об этом рассказал В. Высоцкий в «Песне о Земле» (1969 год). Сегодня сам автор мог бы назвать ее неподцензурно – «Песня о Русской душе»!

Кто сказал: «Все сгорело дотла,

 
Больше в землю не бросите семя!»?
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять у Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки, как раны, зияют.
Обнаженные нервы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет,
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?!
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин,
ВЕДЬ ЗЕМЛЯ – ЭТО НАША ДУША,
Сапогами не вытоптать душу!
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время.
 

Да, песня совсем не про войну!

В этот период формировалась не схлынувшая по сей день третья волна русской эмиграции. Заметная ее часть уезжала на Запад не только с антисоветскими, но и с антироссийскими настроениями. Некоторые уехавшие клеймят оставшихся словом «имперец», смысла которого они абсолютно не понимают. Строчки про ту Россию, из которой все мы выросли, – «О, русское солнце, великое солнце! Корабль «Император» застыл как стрела…» не вызывают у них никакой гордости за ТУ нашу историю, никаких чувств и переживаний… Духовная деградация общества, прошедшего через большевизм, для заметной его части оказалась неизлечимой. Эти люди, видимо, еще долго будут объединять и отождествлять взаимоисключающее – вольно-российское и тоталитарно-совково-постсовковое.

Между тем развернутый горбачевцами процесс гласности, преодолев ряд внутренних препятствий, нарастал и, как казалось, стал необратимым. Пресловутая коммунистическая идеология умирала у всех на глазах, а других, настоящих социальных интеграторов тоталитарный режим не имел и не знал… В результате суммарного воздействия множества обстоятельств – открывшейся в сравнении с Западом жуткой убогости жизни в совке из-за экономической исчерпанности и контрпродуктивности советской модели хозяйствования, из-за лживости, личных амбиций и игры в национализм региональных лидеров, из-за переполненной трагизмом исторической памяти народов СССР… – все это, дополненное, повторюсь, самой важной причиной – отсутствием национальной идеи, привело к распаду нерушимого союза. Перефразируя слова Степана Бандеры, можно сказать: ничто не спасет идею, время которой прошло!

Продолжателем разыдеологизации, перешедшей в стадию декоммунизации, стал президент РФ Б. Ельцин. Но, к сожалению, и это надо отметить с самого начала, Ельцин оказался политиком слабым и непоследовательным. Наши соседи в Польше, Чехии, Литве, Эстонии проводили успешные демократические и экономические реформы, но Ельцин и его гайдаровская команда так и не сумели или не захотели провести эффективные экономические преобразования. Более того, грубейшие ошибки управления ухудшили социально-экономическое состояние страны и понизили привлекательность демократии в глазах общественного мнения. Пожалуй, правильнее здесь будет говорить – и не сумели, и не хотели.

Принятый, но необъявленный план экономической реформы был изначально неправильным, поскольку Ельцин сознательно ограничил круг тех, кому дозволялось стать обладателем частной собственности. «Когда меньше хозяев – с ними работать удобнее. А все станут хозяевами – начнут власти приказывать. Какой тогда угол искать?» – риторически спрашивал президент своего тогдашнего друга, журналиста Михаила Полторанина (Полторанин М. Власть в тротиловом эквиваленте. – М., 2011. – С. 170). Вместо формирования среднего класса, слоя самостоятельных, независимых малых и средних собственников в стране появилась группа влиятельных олигархов, назначенных самой властью. (Фокусы с залоговыми аукционами и продажа собственности иностранным инвесторам – темы отдельные, про них в другой раз.)

Крах идеологии сопровождала неизбежная в таких случаях демократизация выборов, но она не носила глубинный и необратимый характер. Начав свое правление с создания совета при президенте, объединившего известных в стране писателей, гражданских активистов, бывших диссидентов, Ельцин довольно быстро потерял к ним интерес. Похоже, еще в 1992 году под давлением окружения президент без какой-либо огласки и без общественного обсуждения принял принципиальное, неправильное и роковое решение. Советскую государственную политическую систему было решено переименовать и реформировать, а не демонтировать. КГБ постоянно изменяли название, но не распускали, чекисты, в свою очередь, продолжали тихо готовиться к реваншу. Идеология исчезла, но ее заказчик и бенефициар – номенклатура – не проходила люстрацию, перекрасилась и затаилась в ожидании своего часа.

За несколько месяцев до добровольной отставки президента страна простилась с академиком Д. С. Лихачевым. Некрологи газет как под копирку написали: «умер последний российский интеллигент». Конечно, самый свободный и креативный слой нашего общества никуда не исчез, но ему объяснили: власть в вас не нуждается. Тот, кто по определению, кто в силу самого своего неформального морального и социального статуса дает объективную и независимую оценку происходящих в стране процессов, кто способен делать прогнозы и аргументированные предсказания на десятилетия вперед, кого по всем политологическим законам и правилам называют неподкупной национальной элитой, вновь, как и в советские времена, в реформируемой России не понадобился…

Приведу в этой связи только одну конкретную и характерную историю, подтверждающую сказанное и не получившую в свое время никакого резонанса в российских СМИ…Огромную бесценную коллекцию картин выдающихся несоцреалистических художников времен СССР, собранную, спасенную и чудом вывезенную за рубеж великим советским греком Георгием Костаки, в годы Ельцина Минкультуры было предложено бесплатно вернуть на родину. Но Родина-мать принимать коллекцию отказалась. (Как говорится, за подобное поведение мамашу следует лишать материнства!)

Еще раз повторю и подытожу главное: половинчатые реформы Ельцина сохраняли КГБ, спасали и сохраняли номенклатуру, исключали свободное развитие бизнеса и частной собственности и не признавали голос интеллигенции главным национальным камертоном! Власть подтвердила, что она не может обойтись без политической полиции, без кагэбистов, потому что не может обойтись без контроля за сферой идей. Номенклатура рассчитывала самостоятельно формировать нужную ей картину прошлого, настоящего и будущего с помощью появившихся в СМИ управляемых провластных политологов на ставке. И это ей в определенной мере удалось. Вопрос об открытой, серьезной и честной гражданской дискуссии не был включен в российскую повестку дня. Сколько-нибудь заметное и влиятельное вхождение в сферу СМИ независимых интеллектуалов исключалось, это доказывало, что новая либеральная власть на самом деле так же несостоятельна, как и прежняя, она не имеет достойных оппонентов для гражданской дискуссии. Курс на кремлевский, официальный либерализм продавливался в общественное мнение благодаря опоре на костыли проплаченных СМИ-пропагандистов и через ограничения для независимых интеллектуалов.

Еще раз подчеркну противоречивость Ельцина. С одной стороны, он не пытался напрямую возродить цензуру, но свобода слова в РФ быстро оказалась свободой от слова. Писать можно было все или почти все, но Кремль спокойно пропускал критику мимо ушей, ибо СМИ не стали четвертой властью.

Ельцин не сделал самого главного. Он не провел публичное обсуждение и расследование, куда привело внедрение коммунистической идеологии. Ответ на этот фундаментальный вопрос не прозвучал ни тогда, ни тем более теперь. Никто не объяснил и не показал, что движение по навязанной номенклатурой лживой коммунистической идеологической карте привело гигантскую страну к банкротству. Поэтому попытка повторения и возвращения к новой государственной идеологии не исключена и вполне вероятна, хотя Конституция это запрещает. ТВ не рассказало, что внедрение государственных мифов и утверждение лживых целей – главная причина наших фантастических по масштабам людских утрат, наших невероятных материальных лишений, нашей потери союзников, друзей, международного авторитета.

Государство не позволило сделать вывод о том, что именно тотальная гиперцензура, усечение мозга, запрет на свободную мысль и свободу слова привели страну к жуткой человеческой и цивилизационной деградации. Как писал Солженицын, XX век Россия проиграла.

Рассказ 9. После 2000 года
Новое наступление номенклатуры

Путинизм как стремление возродить государственную идеологию. Уход Ельцина фактически оставил страну с теми же проблемами, с которыми он пришел. После десятилетия топтания на месте Россия остро нуждалась в декларировании сплачивающих страну идей, преодолении сепаратистских тенденций, организации действенных и глубоких демократических реформ. Экономические проблемы также оставались нерешенными…

К власти Ельцин привел группу Путина, позднее он признавал это первой и главной своей ошибкой (вторая – война в Чечне). Возвращение в Кремль чекистов означало прекращение колебаний в сторону демократии. Правда, страна к этому моменту находилась в таком глубоком кризисе, что новый президент был вынужден начинать с решения самой срочной задачи – сохранения целостности государства и борьбы с региональным сепаратизмом. Однако тревожные центробежные тенденции преодолевались сугубо временными методами, превращавшимися затем в постоянные. Перераспределение полномочий в пользу центра дополняло недопустимо опасное для будущего страны лишение регионов федеративного государства необходимой самостоятельности.

Естественное разочарование части общества в непоследовательных демократических реформах, дополненное антилиберальной пропагандой управляемых СМИ, создало новые настроения в хрупком, искусственно формируемом общественном мнении. Власти осторожно, шаг за шагом готовили почву для возвращения в новый СССР, т. е. готовились отказаться от демократических выборов и заменить их новой государственной идеологией. Но такую идеологию еще предстояло выдумать, а затем внедрить.

Одним из обязательных предварительных условий создания госидеологии было продолжение начатого при Ельцине процесса разынтеллектуализации общественной жизни. Интеллигенция – всегдашний оппонент номенклатуры – действительно исчезала с экранов радаров. Частота упоминания термина «Академия наук», слов «академик», «профессор», «поэт», «писатель», «художник» сократилась многократно. Носители этих титулов были дискредитированы, в частности, тем, что им просто не давали слова, а их публикации подвергались троллингу. Вместо них заговорили самозванцы. ФСБ составила секретный список главных оппозиционных интеллектуалов. Дипломы кандидатов, докторов, доцентов стали открыто продаваться на черном рынке. На ТВ и радио исчезли серьезные аналитические программы. Введение ЕГЭ обвалило качество образования ниже плинтуса…

Интеллектуалов на ТВ заменили шоумены, политтехнологи и особо пре(о)данные телеведущие. В ВИП – телесписок планировалось включить деятелей Русской православной церкви и спортсменов, но этому помешал мельдониевый и другие скандалы. Окончательно исчез диалог власти и общества. На маргиналии ушли гражданские объединения, в авторитарной системе они превратились из субъектов в вечно гонимых объектов политического воздействия. За телеэкранами и радиостудиями все отчетливее просматривались люди в погонах…

Необходимое Кремлю, как и всякой госвласти, объединение общества проводилось не с помощью скреп, а с помощью разъемов – через его раскалывание. Пропаганда вбросила и энергично раскручивала образ врага, который должен был сплотить всех не-врагов. Инспирируемая режимом холодная гражданская война объявила главными врагами-оппонентами экстремистов и иностранных агентов, в последнее время появились еще и реабилитаторы нацизма (на самом деле ничего подобного в оппозиционном демократическом движении не существует). Людей с идеями и принципами люди без принципов и идей пытались дискредитировать, навешивая на них клеймо «либерал». Более ста лет из-за рубежа нам почти непрерывно угрожали и продолжают угрожать чьи-то происки (помните дискуссию о построении социализма в одной отдельно взятой стране?). В последние десятилетия проискателями стали ни о чем не догадывающиеся пиндосы и гейропа.

Такими приемами пространство формирования национального самосознания было зачищено от активных и неугодных власти соотечественников и иностранцев. Освободившееся место в стране, отгораживаемой от всего мира новым железным занавесом, начал заполнять новый госмиф, новая госидеология.

На зачищенном фундаменте власти стали возводить новое здание. Его скелетом послужил тезис «Главное событие XX века теперь не Великий Октябрь, а Великая Победа». Сакрализация темы войны происходит вопреки Конституции через запрет свободной дискуссии о войне, через запрет любой, кроме официальной, трактовки Великой Отечественной войны, через запрет сравнения Гитлера и Сталина (правда, В. Шаламов, писавший, что ГУЛАГ – тот же Освенцим, но без крематория, пока не запрещен), через запрет упоминания имени Власова и Локотской республики, через постоянное вынужденное переписывание истории (в частности, предложена уже четвертая официальная трактовка советско-германского секретного протокола от 23 августа 1939 года)… Президент Путин прочитал лекцию приглашенным в Кремль главам СНГ, а новый президент Казахстана по-восточному льстиво похвалил Путина за статью о 75-летии Победы. Издательство «Известия» заботливо опубликовало эту статью отдельной брошюрой (раньше так поступали только с речами генсеков). Но необходимо честно и прямо сказать: ни одна европейская страна, ни один независимый историк внутри РФ и за рубежом не принимают и не примут победную мифологию, придуманную и навязываемую Кремлем!

Как связана новая идеология с мифом о победе. Догадываюсь, у читателя давно возник вопрос: «О чем это пишет автор? Победа в ВОВ и нынешний день, какая здесь связь? Это прошлый век, нам-то что до той победы?»

На вопрос отвечает не автор, а Кремль: «Наши отцы (деды, прадеды, прапрадеды) спасли мир от фашизма, мы наследники победы. Значит (другой идеологии у нас для вас нет), и наша госсистема, и ее лидер – особенные, с привилегиями перед остальным миром. И не вздумайте там, в Европе, сносить памятники! Оправдания нацизма мы не потерпим ни там, ни здесь. На то законы Яровой и Клишаса…»

– Простите, – кипятится оппонент, – где ж вы видели в России оправдателей нацизма?

Кремль:

– Если надо, нынешний день легко повторит вчерашний, неосталинщина оживит заскучавшую, но не дряхлеющую сталинщину. Тогда, в 30-е годы, в стране выявляли сотни тысяч троцкистов и зиновьевцев! А нынче вы не заметили, что РФ седьмой год руками ЛДНР воюет с бандеро-фашистами, хотя, сугубо между нами, фашистов в Украине нет… Наш недосвергнутый друг Лукашенко даже флаг, под которым он приносил присягу, назвал фашистским, и ничего! Если партия прикажет, оправдатели как миленькие сами во всем признаются…

Жванецкий верно заметил: «Умный мужик у нас прекратил гнездоваться – часть вывели, часть вымерла, часть в эмиграции», заступиться за врагов народа некому.

Заканчивая воспоминания о почившем еще до своего рождения идеологическом будущем, я (не Кремль и не воображаемый оппонент) сделаю главные выводы. Миф о коммунизме продержался 70 лет. Новая госидеология – миф о Великой Победе – недавно умер в Карабахе, на Кавказе…Давно нет ни СССР, ни советского народа-победителя; теперь фактически нет и СНГ. Соседние с РФ государства – это сферы влияния не РФ, а Евросоюза, Турции и Китая. А тут еще постоянно звонит Хабаровск! Попытка продолжить изобретать и внедрять новую госидеологию – это путь к развалу России! Проигранная битва ведет к утрате территории, распад авторитарной идеологии ведет к краху государства!

Созданную в последние 20 лет социально-политическую модель характеризует множество негативных качеств. Речь идет о государстве с самой высокой социальной поляризацией, со сверхкоррупцией, с самым высоким в мире разрывом в уровне доходов между наиболее обеспеченными 10 % и самыми обездоленными 10 % населения. В нынешней России каждый честный и граждански активный гражданин находится в зоне риска, в любой момент он может быть объявлен врагом и привлечен к уголовной ответственности. Защитой госсистемы гарантированно пользуется коррумпированная номенклатура, хотя внутри этого слоя происходят жесткая внутривидовая борьба и самопожирание, скрыть которые от общества невозможно… Вертикальная мобильность в нынешней РФ допустима только для тех, кто полностью лоялен системе, остальные продвигаться вверх не могут (90 % докторов наук покинули страну еще в ельцинские годы). Официальные СМИ, а других нет (правда, есть Интернет), превратили Россию в империю лжи. Экономика здесь стоит на месте, уровень доходов граждан не меняется целое десятилетие. Страна угасает и вымирает, население сокращается. Никаких планов на будущее, никаких перспектив система предложить не может…

Репост с сайта «Каспаров» 24 декабря…

24-12-2020(17:04)

В ИК-6 Иркутска пытают кипятильником – сообщили родственники заключенного

update: 25-12-2020 (09:39)

Родственники заключенного из исправительной колонии № 6 Иркутска Кежика Ондара сообщили уполномоченному по правам человека и в прокуратуру о пытках, в результате которых Ондар остался инвалидом.

Об этом редакции «Сибирь. Реалии» сообщила сестра пострадавшего Азия на Ондар.

Как рассказали родственники пострадавшего, тюремщики вставляли ему в прямую кишку кипятильник, который там взорвался. Травмы заключенного, которому провели уже две операции, подтвердила уполномоченный по правам человека Иркутской области Светлана Семенова. Омбудсмен заявила, что заведено уголовное дело о пытках. О том, где именно происходили издевательства над осужденным – в ИК-6 или СИЗО-1, куда его вывозили, пока неизвестно.

И все-таки, несмотря на мрачную картину нынешнего дня, сознавая горечь неприкрашенной правды и не являясь каким-то вечным и неисправимым оптимистом, я считаю, я убежден, что перспективы у нас есть. Мы не должны терять веру в свою страну, веру в наше будущее, за которое необходимо побороться. Идейное, духовное сопротивление следует продолжить.

Основания для веры дают наши собственные биографии, наша история, история других народов…

Я хорошо помню 17 брежневских лет, казалось, мы никогда не поднимемся, но наступил светлый март 1985 года, и вернулась надежда…

240 лет Русь пребывала под ордынским игом, но смогла его преодолеть, мы справились и пошли вперед…

На 2 000 лет евреи потеряли государство, они потеряли свою землю и даже свой язык, прошли через ужас Холокоста. Но 70 лет назад они объявили о воссоздании Израиля. И сегодня это одно из самых продвинутых и успешных государств.

Соседняя с нами Польша в конце XVIII века на 120 лет исчезла с карты Европы. Возродившись в 1918 году, через 20 лет она вновь попала под оккупацию, а затем была принуждена 45 лет строить социализм… Сегодня Польша среди самых быстроразвивающихся государств свободной Центральной Европы…

История учит: несправедливость не может продолжаться вечно, конечно, если ей противодействовать. И после самой черной ночи наступает рассвет! Очень важный здесь фактор возрождения – знание своей истории, вера в себя и в свою страну, не забудем русскую пословицу «Не тот пропал, кто в беду попал, а тот пропал, кто духом пал!»

Сегодня многие сознают неизбежность глубинных перемен. Пора обсудить, какой образ будущего нам необходим, какую модель будущей России мы предлагаем для обсуждения.