Текст книги "Фабула. Монология в двенадцати меридиях"

За все то время, пока продолжалась моя тирада, ни одна мышца не всколыхнула глади лица Васильева, что наводило на вполне очевидную мысль: предшествовавший ей шторм был напускным и имел целью вытащить из меня те слова, которые сам предводитель НВМ не хотел произносить вслух. Консул вообще не имел привычки много разговаривать, и его сегодняшнее красноречие не сулило мне ничего хорошего.

– Да, Кирилл Игоревич. Я хотел услышать именно это, – уже совершенно спокойно сказал консул. – Я рад, что мы избавились от ненужного политеса и начали разговаривать серьезно. Некоторые вещи пора было сказать вслух, и вы это сделали. Предложенная вами оценка ситуации вполне совпадает с общепризнанной, хотя никем и не озвучиваемой в стенах нашей… организации.

Васильев сделал микроскопический глоток воды из стоявшего на столе стакана. Это было больше похоже на обозначение действия, чем на само действие. Обезжиренный глоток воды. Целью его была не жидкость, а пауза.

– Я также согласен со всем сказанным тобой, Кирилл. Для меня конец времен начал обретать вещественность неизбежности, а это вернейший признак его скорого наступления. В четырехмерном смысле всё давно закончилось, и мы с тобой, дорогой друг, есть не кто иные, как просто ходячие, вертикальные трупы. А души бессмертные наши уже на 98 процентов низверглись в бездну непостижимого ничто, так и не добравшись до уютного чрева Абсолюта. Ты прав, мы как вид исписались и изжились. История сделала заячью петлю и замкнулась внутрь себя, а посему грядут изменения. Старина Ёрмунганд так разжирел, что дотянулся наконец до собственного хвоста. По всему видно – Рагнарёк уже близок. Ситуация кажется безвыходной, не так ли?

Именно так и казалось всем нам. Мы лишались мотивации и веры. Там, где отсутствие веры переходит в знание, гибнут боги. Потухли более-менее все ключевые функционеры НВМ, кроме двух-трех сумасшедших, которые с эсхатологическим восторгом ожидали краха всего сущего. Да еще, пожалуй, Варистова. Он записался в стоики еще при Диогене и теперь готов был принять конец света со всем подобающим случаю достоинством. Нет-нет, организация функционировала успешно, наращивала масштабы операций и отмечала локальные успехи здесь и там. Но у большинства из нас все это вызывало только щемящую тоску, подобную той, что испытывает мать неизлечимо больного ребенка, который раньше всех своих сверстников сказал первое слово.

– Ну что вы, Константин Валерьевич. Никто из нас и не думал опускать руки… – вероятно, я сейчас мог служить иллюстрацией для визуального словаря НЛП. Статья «Неконгруэнтность».

– Мельников, ты кого пытаешься обманывать? – вновь консул выступил в качестве моей экзосовести. – Там, где ты учился, я преподавал. И это не фигура речи, а святая правда.

Будь наша беседа фехтовальным поединком, я бы уже давно лежал на полу, весь истыканный и бездыханный, а моя латаная-перелатанная душа держала свой путь на рандеву с гидами для финального собеседования.

– Но, как учит нас Последний пророк, из безвыходной ситуации надо выходить через вход. Мы же как-то в нее попали, верно? – продолжал Васильев. – Первой моей мыслью было отменить к чертовой матери, которую, как мы доподлинно знаем, зовут Лиллит… эээ, да, отменить Ньонскую коррекцию. Сделать это несложно. Мы прекрасно знаем, что любая вилка с удовольствием возвращается в исходное состояние.

Ньонская коррекция… Величайшее преступление против человечества, если смотреть на вещи глазами агностиков. Грандиозная по сути и филигранная по исполнению, эта операция безапелляционно и единогласно считалась самым успешным проектом вверенного мне департамента за всю историю его существования. В швейцарском (испокон веков и, как ни странно, до наших дней) городке Ньон в 2096 году проходила некая научная конференция, которой суждено было стать ключевым событием для развития цивилизации, но она таковым не стала. Конференция-то как раз состоялась и имела важные научные последствия числом ровно два. Во-первых, на ней были представлены революционные разработки, предопределившие мощнейший прорыв в области наноробототехники. В результате оного уже к 2100 году был решительно решен вопрос старения человека и смерти от гериатрических изменений. Благодаря повсеместному отсутствию дефицита продовольствия и успехам в сфере высокотехнологичной медицины средний по планете возраст выбытия и так достиг к этому моменту неестественных 97 лет. А тут такое! Васильев охарактеризовал новое положение вещей как достижение человечеством «пагубного состояния технического бессмертия». Стоит ли говорить, что в планы новообразованного НВМ подобное развитие событий совсем не входило, ведь само существование Абсолюта построено именно на идее конечности человеческой жизни. Вселенский спиритический конвейер работает на смерти, подобно, например, двигателю господина Дизеля, который, как известно, первоначально работал на арахисовом масле. В чем подобие? Биотопливо в обоих случаях. Если души перестанут возвращаться с инкарнаций, как будет существовать Великий университет и Великая же цветовая лестница?

Вторым важным событием, происшедшим в рамках Ньонской конференции 2096 года, стала презентация искусственного интеллекта нового поколения, который по производительности в шестьсот миллионов раз превышал человеческий. Его промышленное внедрение прогнозировалось в горизонте десяти лет, что неизбежно привело бы к наступлению технологической сингулярности и превращению Земли в суперкомпьютер с неизвестными последствиями для всей системы. Допустить непредсказуемое и неконтролируемое техническое развитие экспоненциальной резвости Васильев тоже никак не мог. После шестнадцати месяцев подготовки и упорной работы уже в 2106 году нам повезло провернуть самую успешную Коррекцию за всю историю НВМ. С помощью взяток, подкупов и небольшой диверсии конференцию десятилетней давности удалось сорвать, а ее предварительные материалы дискредитировать. Из коррекционной комнаты мы вышли в мир, где люди по-прежнему старились и умирали, а наступление технологической сингулярности по всем признакам было отброшено на неопределенное время. Здесь важно отметить также одну немаловажную практическую особенность проведенной трансформы: Ньонская операция была до такой степени успешна в первую очередь потому, что затрагивала события совсем недавнего прошлого. Один из главных законов исторических модуляций, который нам удалось обнаружить, описывает обратную зависимость между числом лет, прошедших с момента вилки, и количеством положительных нормативных последствий коррекции.

Сережа сидел напротив с таким видом, будто про заварушку на Швейцарской Ривьере знал не меньше моего, хотя на тот момент скорее всего еще даже не родился. Ох уж мне этот его взгляд! Взгляд опытного копейщика, марширующего в первом ряду македонской фаланги с сариссой наперевес навстречу римскому легиону где-нибудь при Киноскефалах…

– Собственно, первоначально Ньонская контркоррекция и была моим планом А. Не доставайся ж ты никому, думал я. В конце концов, какой смысл бояться этой самой сингулярности, если все равно неизвестно, что это за зверь такой. Лучше уж полная неопределенность, чем такой неутешительный и окончательный итог… Пока анализы, пока то, пока сё. Вдруг еще зарубцуется как-то… – Васильев, казалось, задумался. И продолжил после странной паузы, оставлявшей простор для драматического домысливания: – Я уже молчу про натурфилософию наших штатных метафизиков насчет того, что сингулярность могла оказаться частью предопределенности, а эта самая Великая мысль, на которую мы все тут дрочим, была кем-то подумана именно ради такого финала. Я не верю. Я думаю, что мы сами – не более чем вышедшая из-под контроля программа. Мы и есть сингулярность по отношению к Абсолюту. Мы – неподвластная создателю креатура, взбесившиеся роботы из книжки Азимова, чудовище Франкенштейна. Мы одновременно причина и результат сбоя в матрице гигантского экокомпьютера. Эксперимент, который пошел не по сценарию, начал пухнуть и воспроизводить сам себя. Мы – самоосмысленный бычий цепень, который достиг небывалых размеров и вот-вот порвет корову Землюшку на части. Мы – вирус, перемутировавший в чашке Петри до состояния разумного пищевода.

Мне почудилось, что Сережины губы тронула микроулыбка. Этакий эскиз на улыбку. Никакая другая часть лица в этом минималистическом акте радости не участвовала.

– Но потом мне пришла в голову совсем другая идея, – продолжал консул. – Ведь если процесс уничтожения нашего мира нельзя остановить, его необходимо возглавить! Физическая смерть всех людей в Энрофе должна стать не причиной, а следствием революции в мире Духа. Верно? Верно! Проекцией коллапса Абсолюта в нашем измерении. Это похоже на отпечаток следа от карандаша на нижнем листе бумаги в тетради. А что, если сделать все наоборот, подумал я! Что, если выпилить на корню наш озверевший род людской, всем гуртом предстать на суд Абсолюта, а уже на месте разбираться, кто там агнцы, а кто козлища. Контрреволюционная бригада маршала Васильева числом двадцать миллиардов душ для выполнения задания прибыла. А что? В ходе мировых войн наши трансцендентные друзья гиды совсем не брезговали такими фокусами. Скажу больше: сами эти войны были не чем иным, как глобальной мобилизацией с этого света на тот. Так чем мы хуже, Мельников? Если на Земле никого не будет, откуда взяться Сатане? Можно оставить несколько десятков тысяч первобытных африканских туземцев. Ну, на развод, так сказать. Есть, конечно, риск, что это все предопределено… бла-бла-бла… а я и есть тот самый Сатана, которого мы тут ждем с хлебом и солью. Что пришедшая мне в голову идея – очередная оригинальная острота Вселенной. Ну, навроде той шутки про неверную бабку и мужика, который хотел собственного деда в прошлом урезонить из трофейного магнума. На противопоставлении телеологии Абсолюта с энтелехией Васильева пара наших высокооплачиваемых философов свернули набок мозги и отправились прямиком в «Степашку». Я даже подумывал одно время ради них скорректировать приказ о запрете лоботомии от 1952 года, кажется… Только у меня этот Большой фестиваль уже в мулдахара-чакре сидит. Аз есмь. Я делаю. Я вершу, и я ни перед кем не обязан отчитываться. Не потому, что я верховный консул Нового вечного мира и глава всех его дочерних и зависимых обществ, а потому, что я человек и сам решаю, в какой стороне света у меня находится рай!

На последних словах глава НВМ указал пальцем куда-то под стол. Я уже около минуты испытывал настоящий религиозный трепет, глядя на верховного консула. Очень может быть, что после недостижимой, похоже, победы Парадигмы и установления гармоничного всемирного общества управление Высшим советом Земли должен взять на себя кто-то праведный и похожий на инкарнацию Махатмы Ганди. Но привести род людской к триумфу добра над злом может только сверхчеловек, титан воли вроде Васильева. Хотя нет, не может. Решил вон нас всех повывести разом, как тараканов. Взорвать арену битвы темных и светлых сил к такой-то бабушке и посмотреть, что получится. Засыпать поле Армагеддона дустом.

– Ну что ты притих, Кирилл? Думаешь, это решение легко далось? Даже я впервые устраиваю ералаш такого масштаба. Но другие идеи закончились. Вот у тебя, Мельников, есть другие идеи?

– Нету, Константин Валерьевич, – я только развел руками, будто у меня в лавке закончились помидоры, а не идеи, как спасти десятки миллиардов душ.

– Ошибаешься, дорогой. Есть у тебя идея, только ты пока об этом не знаешь. Время так странно ходит нынче. Что-то, случившееся в будущем, в настоящем еще не произошло, а то, что уже было в прошлом, может вовсе не состояться… Вот что имею тебе доложить, Кирилл Игоревич. Я наметил операцию «Киямат» на сегодня, на семь вечера. День уж больно непростой. Меркурий во втором доме, сам понимаешь. Решился железно, про технологию я тебе много рассказывать не стану, но можешь быть уверен: всех разом и без малейших мучений. Связано это со звуком, некая спектральная аудиосистема всеобщего поражения. Старик Исрафил уже чистит трубу. Хеймдаль на роге. Шива на литаврах. Как тебе такой boys band? Возврат в пещерный палеолит обеспечен. Насильственный переход в следующую кальпу по методу профессора Васильева. Кесарево сечение Брахме. Подготовился по лучшей форме. Не сомневайся, все должно быть чин чинарем. Солнце взойдет на западе, туманища напустим повсеместно, а Константин Владимирович Гог и Сергей Михайлович Магог уже выехали. Одним словом, светопреставление по всем канонам.

Консул вновь замолчал. То ли наблюдал эффект своих слов, то ли формулировал следующую мысль. Я тоже молчал. Немного обидно было узнавать о гибели человечества вот так – день в день. Хотелось бы поучаствовать в подготовке, конечно.

– И разрешите вам доложить, Кирилл Игоревич, стоило мне вызвать вселенную на дуэль, как результат не заставил себя ждать. Может быть, там наверху всерьез забеспокоились, что к ним нагрянут неотесанные родственники из деревни числом в несколько миллиардов. А может, богиня Фортуна наконец дала-таки приплод от противоестественной связи с его величеством Случаем, но именно сегодня произошло кое-что фундаментальное. Мой юный друг, самый обычный, как видишь, паренек Сережа, неожиданно вышел из комы и поведал о том, что с ним давеча связались наши потомки, передавали приветы, извинялись за долгое молчание и просили не судить строго. Судя по всему, у них там все хорошо, вот только они сбылись всего на двадцать два процента, поэтому чувствуют себя не до конца вещественно. Так вот, эти вероятностные ребята утверждают, что сегодня ось времени сдвинется лишь на толщину одного волоска Шивы, но этого хватит для того, чтобы монетка истории качнулась с ребра на аверс. Сегодня мы изменили или изменим (это смотря, откуда считать) что-то в нашем прошлом таким образом, что у Земли появится или появилось будущее. Времена и падежи можешь сам расставить, как захочешь.

– Прекрасные новости, Константин Валерьевич, – ошарашенно промямлил я. Долгие годы интенсивной випассаны, судя по всему, прошли впустую. По крайней мере, сохранить состояние равновесия, дважды за пять минут узнав про скорую гибель и возможное спасение человечества, мне не удалось. Так вот о чем Варистов туманно в лифте…

– Ну, прекрасные – не то слово! Это лучшие новости с тех пор, как мы совершено случайно нашли одну занятную золотую монетку, которая за сто лет подорожала на 7 порядков и помогла нам тут понастроить дворцов с капителями. Да вот только кое-кому из нас придется сегодня поработать. Видишь ли, эти парни из будущего, кем бы они ни оказались, сами не знают, что мы тут с тобой нашаманили. Такое чувство, словно они просто самовоплотились в некоем затхлом закутке реки времени ни с того ни с сего и теперь пытаются подвести под самих себя логическую базу. Завелись от сырости где-то в тумане истории и разбухли до состояния нашего будущего. Поэтому первым делом тебе нужно найти ответ на вопрос, какую именно коррекцию мы с тобой нынче совершили… то есть еще совершим. Опираться в ходе своей дедуктивной работы будешь только на события сегодняшнего дня. Необходимо небольшое изменение прошлого ради светлого будущего. Времени у тебя ровно до семи вечера, иначе Золушка Земля превратится в гнилую тыкву.

– Карета превращалась в тыкву, – я вдруг вспомнил, что у меня есть четырехлетняя дочь Маша, которой я читал недавно историю про Золушку, и поймал себя на мысли о том, что за последние сто с лишним лет на Земле не появилось ни одной новой сказки.

– Послушай, Кирилл Игоревич, тебе ли не знать, что, если мы с тобой захотим, Золушка превратится в тыкву, карета превратится в мышку, а кучер – в кучу кокаина. Как нас с тобой учит старина Аристотель? Кедр прорастает из семечка, так как стремление прорасти заложено в самом семечке. Этого может не случиться, если грунт не подходит для кедра, но само семечко неизбежно желает стать деревом. Вот и наша Вселенная, биосфера, все живое, похоже, очень хочет сбыться в будущем. Инстинкт самосохранения, который работает то ли благодаря, то ли вопреки воле Абсолюта. Поэтому иди и работай. Уверен, все ключи к разгадке уже у тебя в руках, так что теперь либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Все уже давно забыли, что это за кресты и кусты, но, думаю, суть ты уловил верно.

– Все ясно, Константин Валерьевич, разрешите приступить к выполнению задания? – мне только и оставалось, что задумчиво отбыть в поисках того, не знаю чего.

– Разрешаю, Кирилл Игоревич. Только еще один момент. Знаешь, как варят раков? Опускают их в кипящую воду живых башкой вперед. Это делается для того, чтобы они не успели испугаться и выделить какой-то фермент страха, который портит мясо. Так вот, я тоже не верю в психотерапевтические и гуманистические свойства конца света. Дескать, все покаются и предстанут перед Абсолютом благими и чистыми. Ерунда! Скорее, мы увидим массовый гнев, страх, панику. Все это, сам понимаешь, эмоции черного спектра, поэтому я не хочу, чтобы человечество успело испугаться. Если придется все-таки взрывать этот теплоходик к чертям свинячьим, лучше, чтобы на нем до последнего играла музыка и плавился лед в бокалах. Кирилл, я прошу тебя не никому не говорить о нашей беседе и сохранить ее содержание в тайне. Никому ни слова. Особенно Слонецкому. А то я его знаю – устоит вечеринку по поводу конца света прямо в офисе и испоганит мне всю торжественность. Понял?

Я молча кивнул и вышел из кабинета консула, провожаемый тяжелым взглядом Сережи, который выглядел так, будто готов был в любой момент отправиться обратно в кому. Сцилла и Харибда вновь заняли свои привычные места за столами в приемной шефа и выглядели на редкость живыми для тех, кто с вероятностью 78 процентов уже отправился в небытие.

Еще в лифте я наметил план действий. Наитие по поводу неслучайности утреннего набора бумаг приобрело теперь вполне роковое значение и представлялось мне следом не менее четким, чем тот, что оставляет раненый медведь на свежем снегу. До минуты Х, которая, по иронии Васильева, совпадала со временем окончания рабочего дня в НВМ, оставалось еще почти четыре часа. Мы ни разу не проводили модуляцию в столь сжатые сроки. Среднее время подготовки любого, даже самого незначительного коррекционного эксперимента – неделя. Но шансы на успех есть, иначе бы не было сегодняшней встречи с консулом, а значит, времени достаточно. С другой стороны, попытка будет только одна, следовательно, ошибка недопустима и, если случится, будет поистине фатальна. Впрочем, для меня эти условия не были чем-то новым. Живя в мире вероятностей и условных наклонений, привыкаешь к относительности побед и абсолютности поражений. С этого момента каждый мой шаг, каждое слово, каждая встреча становятся решающими и определяющими. Мне следует полностью отключить эмоции, перейти в состояние настороженного наблюдения и обострить все свои чувства до предела, чтобы не упустить ни одного знака, ни одной подсказки, ни одного полунамека судьба. Случайности закончились, дальше действовать будем мы.

И вот самое первое решение, которое мне предстоит принять: нужно ли проводить запланированное на сегодня операционное совещание по статусу текущих коррекций. Эта встреча происходит еженедельно и необходима для обсуждения всех проектов, находящихся в активной фазе на текущую дату. У каждого такого проекта есть руководитель, который полностью отвечает за подготовку и проведение исторической модуляции. На совещании все они отчитываются в алфавитном порядке и обсуждают возможные последствия и кросс-влияния различных активностей. С одной стороны, у меня сейчас очень мало времени и следует сфокусироваться на спасении мира, с другой – само по себе это совещание может оказаться важным звеном в той цепи, за которую мне предстоит вытащить Вселенную из задницы Люцифера. Возвратившись к себе в кабинет, я вызвал Катю и поинтересовался, не приходил ли кто-нибудь ко мне и не поступало ли к ней новых документов. Выяснилось, что за весь день не было никого и ничего, кроме утренних бумаг, визита Паши и приглашения на судьбоносную беседу с шефом. Столь необычная бюрократическая пассивность смотрелась бы крайне подозрительно даже и в самый обычный день. Что же тогда говорить о таком судьбоносном дне, как сегодняшний, когда все двадцать два измерения, по идее, должны наперебой посылать мне полезные сигналы? Звенящая тишина кабинета усиливала гнетущее ощущение, будто вселенная затаилась, как раненый зверь перед последним прыжком. Распятый на неверных и дрожащих нитях вероятностей мир вибрировал и звенел, почти уничтоженный и немного спасенный. Мне казалось, что вещество, из которого он сделан, начинает облезать слой за слоем, как капустные листы с кочана, и так будет продолжаться до тех пор, пока не останется мертвая кочерыжка тверди земной.

До оперативки оставалось еще двадцать минут, и это время следовало употребить с максимальной пользой. Оставшись один на один с исчезающим ароматом вышедшей из кабинета Кати, я решил внимательно изучить утренние документы, убежденный, что именно им суждено сыграть Гамлета в нашей маленькой милой постановке на тему конца времен.

Итак, что мы имеем? Отчеты по Большой тройке, счет на оплату с восклицательным знаком в кружочке, аналитическая справка от нашего доморощенного Ромео по имени Павлик и приглашение на уже прошедшее рандеву с консулом. Последнюю в этом списке бумагу я отложил в сторону. Она уже сбылась и выглядела отработанным материалом на фоне глянцево-белых сестриц разной степени стройности. Самой пухлая – папка с отчетами, сшитыми и перевязанными белой тесьмой по всем канонам делопроизводства советских времен. Ее я решил оставить на сладкое. Аналитическая справка была куда более худой и содержала всего три листочка. Счет же насчитывал не более, но и не менее чем одну страничку. На его обратной стороне было что-то написано рукой Андрея Слонецкого – сильнейшего медиума на планете и моего близкого друга. Как Моцарт фальшивую ноту, я чувствовал всем нутром, что время читать эти сверхважные каракули еще не пришло, поэтому плавно убрал листок в чрево стола. Посидев немного, прислушиваясь к вибрациям мира, я взял в руки справку, принесенную нашим застенчивым гением. Выполненная по самой обычной форме, утвержденной регламентом номер 96/7 от 27 марта 2114 года, эта справка была ничем не примечательна, кроме даты создания. Сегодняшней даты.

02.10.2024

Кому: Директору по Коррекции НВМ

Мельникову Кириллу Игоревичу

От: Специалиста отдела релятивного анализа

Матюкевича Павла Сергеевича

Справка

по вопросу локального коррекционного эксперимента

№ 42 07 304312

Руководитель проекта: Солодов Никита.

Этическая задача: анализ влияния религиозного опыта первой степени на развитие качеств уровней 3, 4, 5 для носителей душ красного спектра.

Объект коррекции: Исмагилов Искандер Наилиевич, 1987 г. р., розничный дилер наркотических препаратов. Место рождения: Ленинград, Советский Союз.

Носитель: Кэтрин Эйр, 2073 г.р., домохозяйка (Дублин, Соединенное королевство Британских островов)

Дата вилки: 22.07.2012.

Дата коррекции: 15.09.2024.

Описание эксперимента

Преамбула. Объект коррекции, Исмагилов Искандер, по вероисповеданию мусульманин, пережил клиническую смерть от передозировки героина в 2011 году. Пройдя через коррективное состояние, стал доступен для контакта. В 2012 году был задержан сотрудниками шестого отдела милиции Калининского района Санкт-Петербурга. При себе имел тысячу таблеток экстази. Был осужден районным судом Невского района Санкт-Петербурга и приговорен к наказанию в виде лишения свободы сроком на 15 лет в тюрьме-изоляторе. В 2018 году скончался в тюрьме от асфиксии. В ходе дальнейших инкарнаций душа не демонстрировала прогресса, продолжая оставаться в темном спектре.

Механика. Стандартная процедура серии 42 07: Обращение к объекту от лица высшего религиозного существа с прямым указанием на отказ от греха и развитие качеств светлого спектра.

Желаемый результат. Отказ от качеств темного спектра, развитие качеств светлого спектра в исходной инкарнации объекта, продвижение на две ступени ВЦЛ к моменту текущей инкарнации.

Справочно: выдержка из отчета по коррекционному эксперименту # 42 07 304312 от департамента сравнительной регрессологии.

Из пп. 2.4

Нормативные последствия эксперимента:

– значительный подъем религиозных чувств у объекта коррекции;

– отказ от криминального образа жизни;

– объект совершил хадж в 2018 году;

– получил чин имама в 2032 году;

– умер в 2056 году в звании мавлави.

Из пп. 3.7

Ненормативные последствия эксперимента:

– значимых ненормативных последствий не выявлено.

Служебная записка

Уважаемый Кирилл Игоревич, по Вашему заданию проведен углубленный релятивный анализ результатов коррекционного эксперимента номер 42 07 304312.

Примененные методы: изучение полицейских сводок, судебных актов, списков заключенных тюрем Санкт-Петербурга и Ленинградской области за 2011–2020 гг. Анализ криминальной хроники, мониторинг социальных сетей за 2011–2030 годы. Проверка записей актов гражданского состояния за 2011–2060 гг.

В ходе проверки удалось установить значимое ненормативное последствие, не отраженное в официальном отчете департамента сравнительной регрессологии. В результате исторической модуляции в тот же день и том же месте (на выходе из станции метро «Купчино»), где должен был находиться Исмагилов, 23.09.2012 сотрудниками полиции было задержано другое лицо, а именно Белькович Константин Викторович, 1985 года рождения. Белькович также был осужден на 12 лет, из которых отбыл 5 и вышел на свободу в 2018 году.

Прошу пояснить, требуется ли дальнейшая проработка по Бельковичу

С уважением,

Павел Матюкевич

Ну что ж. Самое время впадать в отчаяние, не так ли? Стоило ли полжизни потратить на развитие левого полушария, экстрасенсорных и других магических способностей, чтобы в самый ответственный момент так капитально обделаться? Фамилии Исмагилова и Бельковича мне ничего не говорили. Даты и годы были так же немы, как латиноамериканский революционер на допросе. Да, начало XXI века – стандартный период проведения коррекций серии 42 07 в России. Весьма благоприятный социокультурный и религиозный контекст для экспериментов над чувствами верующих. Плюс широкое распространение опаснейших наркотиков, что в значительной степени способствовало появлению целого выводка граждан, побывавших в коррективных состояниях. Начиная с середины 90-х годов еще двадцатого века и вплоть до конца эпохи Путина количество торчков всех мастей, перекрашенных нами в бело-черные христианские цвета или зеленоватые исламские оттенки, оставалось куда как велико. Вся серия модуляций оказалась крайне успешной. Страйк-рейт среди мусульман достигал 94 процентов, среди христиан – 87 процентов. Таких коррекций нами было проведено больше сотни, и эта, казалось бы, ничем не выделялась на общем фоне, хотя в ее критическом значении для решения сегодняшнего ребуса я не сомневался ни секунды. И отчего бы мне еще утром было не пробежаться прямо при Паше по этим трем страничкам и не дать ему указание бросить все остальные дела, но раскопать максимум информации по этому Бельковичу? Может, к совещанию нашел бы что-нибудь. Куда делась моя интуиция? Но самое главное – я решительно не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах просил Павлика заняться этим вопросом и почему.

– Кирилл Игоревич, участники совещания по оперативному статусу текущих коррекций собрались в переговорной комнате номер пять, – меня всегда интересовало, как Катя умудряется бесшумно ходить на своих каблуках, если не хочет быть услышанной. Ведь, если Катя хотела быть услышанной, дробь ее сноровистой иноходи гулко отзывалась в коридорах НВМ с торжественностью Рождественской оратории Баха. Вероятно, тут мы имеем дело с какой-то гендерной магией.

В переговорке номер пять и правда собрались все участники совещания. Со мной их чересчур эльфийское количество (одиннадцать душ) дополнилось до вполне пристойных двенадцати. Число двенадцать делится без остатка на священное число четыре и сомнительное число три, но именно в таком составе присяжных нам предстоит вынести окончательный вердикт этому миру. Пусть даже настоящую цель заседания знает один лишь председатель, а судья уже вовсю прочищает горло и откашливается перед оглашением приговора. Передо мной стояла не самая простая задача, а именно: сохранить полную невозмутимость и отстраненность, но при этом не упустить ни малейшей детали обсуждения. Присутствующие в этой комнате были людьми опытными и весьма чувствительными к чужому настроению. Не хватало еще, чтобы они начали резонировать в такт моему апокалиптическому настрою и раскачивать наш утлый челн, застрявший где-то посреди реки Стикс.

Встреча началась задорно. Я по большей части молчал и чутко вслушивался, насторожив свои интуитивные силки и ментальные ловушки. Вглядывался в лица коллег из-под забрала своего наблюдения. Словно паук, я ждал любой вибрации тех силовых нитей, что натянулись напряжением моей воли между мной и каждым из участников совещания.

У руководителя проекта 42 07 304312 Никиты Солодова фамилия могла бы начинаться и с какой-нибудь более ранней буквы. Но волею инкарнационной лотереи он всегда выступал одним из последних, уступая поул-позишн Асатуряну и Бабикову, Воеводе и Глазунову, Макарову и Осипову, пропустив вперед себя даже Рыкова со Степановым. Он всегда стартовал по разбитой и размочаленной предшествующими ораторами лыжне и оттого научился доносить свои мысли с четкостью, достойной кофейного автомата. Изложив уже известные мне из аналитической справки факты, Никита взял нехарактерную для себя паузу и спросил:

– Кирилл Игоревич, тут Павел Матюкевич из релятивного отдела настоятельно просил включить в мой доклад два вновь выясненных факта относительно этого Исмагилова. Вы не возражаете?

– Нет. Что там? – я мог быть собой доволен. На моем лице сам Васильев не сумел бы прочитать и тени заинтересованности, хотя в голове моей распускался ядерный цветок Хиросимы.

– Павел просил озвучить, что задержанный вместо Исмагилова Белькович был однокурсником Николая Самсонова, а его, Бельковича, день рождения приходится на двадцать третье марта. Самсонов же…

– Да, я помню, Никита. Самсонов – шапочный знакомый Последнего пророка. Седьмая вода на киселе. Мы такие связи можем сотнями каждый день отслеживать. Не думаю, что это важно. Дальше.

О! Ожидание конца света по остроте ощущений ни в какое сравнение не шло с ожиданием конца совещания. Казалось, меня нарезают на маленькие полоски тончайшим листом мелованной бумаги. Изощренная пытка. Пытка невозможностью действовать. Мне все же удалось покинуть переговорную номер пять, сохраняя невозмутимость посмертной маски фараона Рамзеса и, как ни в чем не бывало, отправиться в обратный путь к своему кабинету. Путь этот показался мне необыкновенно долгим. Евреи успели бы вдоволь нагуляться по пустыне, а Одиссей – вернуться домой за то время, которое я бездарно потратил на сто сорок четыре шага по гулким коридорам двадцать шестого этажа правой башни. Страдания, однако, оказались не напрасны. В приемной меня подстерегал один из тех ожидаемых сюрпризов, что выпадают на Новый год детям, которые вели себя хорошо. Звезда вечеринки, герой нашего времени и человек, в котором тестостерон победил випассану, – Паша Матюкевич собственной персоной зашел к моей секретарше Кате попить кофейку.