Текст книги "Помоги, Господи, изжить моё сребролюбие"

Богатый юноша
Митрополит Антоний Сурожский

Читая из года в год рассказ о том, как юноша подошёл ко Христу и спросил Его, каким образом может стать он совершенным, мы упускаем из внимания две черты.

Первое – мы часто думаем: значит, он отошёл от Христа и погиб. Значит, нет ему надежды, потому что он был богат и не мог сразу сбросить с себя бремя этого богатства… Этого Евангелие не утверждает; Христос говорит: «Как трудно богатому войти в Царство Божие…» Почему?.. Потому что Царство Божие – это Царство, где ничего нет, кроме любви; это Царство, которое определяется первой заповедью Блаженства: Блаженны нищие духом, ибо тех есть Царство Небесное… В чём же заключается эта бедность? В сознании, что нет у меня ничего своего, ничего, что я могу удержать, ничего, что родилось бы во мне и над чем я имел бы власть.

И на самом деле: мы призваны к бытию словом Божиим; мы живём Его милостью; мы Его знаем, потому что Он нам открылся, мы носим Его имя, потому что Он его нам дал. Тело, ум, сердце наше, дружбы наши, счастье и горе наши – вне нашей власти; и если мы так богаты бытием, и жизнью, и дружбой, и любовью, и крепостью, и немощью, то это потому, что мы Богом любимы, и потому, что мы людьми любимы… Нет у нас ничего, что мы могли бы по справедливости назвать своим; но потому, что ничто не наше, и однако мы так богаты, мы должны сознавать, что мы живём любовью Божией и любовью ближнего: и это и есть Царство Божие…

Как трудно нам даётся это понять, как неохотно мы соглашаемся на то, чтобы быть только любимыми, и от любви, из любви быть такими богатыми. Богатому, тому, кто думает, что у него есть что-то своё, действительно трудно быть в Царстве, где вся радость в том, чтобы давать от всего сердца и иметь по любви Божией и по людской любви. Но и при этом мы не так легко погибаем потому именно, что мы Богом любимы. Как же нам отнестись к этому?

Часто – и это вторая ошибка, которую мы делаем, – мы думаем: «Ведь не ко мне относится эта притча: чем я богат?..» А чем только не богаты! За что мы только не держимся, что мы только не рассматриваем как свою собственность: наш ум, и наше здоровье, и наша жизнь, и то, что мы имеем, и то, к чему мы стремимся, – как трудно нам сказать, что всё это не моё!..

Не так давно нам было дано приобрести этот храм, и кто-то мне сказал: «Мы теперь его приобрели в собственность…» Как это страшно: ведь церковь эта – Божия, собственная Его церковь, и вдруг кто-то говорит «моя собственная», присваивает…

Видите, как легко даже милость Божию, даже дар Божий, даже то, что принадлежит Ему безраздельно, рассматривать как своё. Каждый из нас старается быть богатым чем-нибудь…

И вот мы только тогда можем войти в Царство торжествующей, ликующей любви, когда можем сказать: ничто не моё – и как я любим Богом, и как меня берегут люди, и как я любим родными, и как всё дивно, потому что я так одарён всем, хотя ничто мне не принадлежит… В начале этого евангельского рассказа юноша знает, что он богат: он выполнил все заповеди Божий, он чист перед законом, он праведен; а оказывается, что поскольку он себе это присвояет как добродетель, как уверенность на право быть спасённым, всё это стоит преградой перед ним…

Как нам надо быть осторожными по отношению к нашей собственной правде, собственной праведности, к праведности и правде церковной: они могут нас преобразить – и они могут стать для нас идолом, собственностью и нас отделить от самой жизни, от любви. Станем же учиться любить так, чтобы забыть, что у нас что-то есть, а только благодарить, радоваться тому, что нам столько дано, и тогда вся жизнь, как бы она ни была тяжела, как бы она ни была страшна, превратиться в Царство Божие. Аминь.

Бедность и богатство
Авдеев Д. А. и Невярович В. К

Ты говоришь: «Я богат, разбогател и ни в чём не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг.

Откр. 3, 17

Христианство многие понимают как религию бедных, обездоленных и униженных, духовность же – как мудрование чудаков и не нашедших себя в общественной жизни людей. Это в корне неверно. Среди христиан всегда были и есть, в земном понимании, люди как богатые, так и бедные. Евангельское осуждение богатых (см. Лк. 6, 24) касается не осуждения самого существования таких людей, а лишь духовного порабощения души человеческой, ведущего к страстному неистовству и утрате истинных ценностей. Само по себе богатство не есть зло, но часто бывает источником многих несчастий. Вспомним, сколько тяжких преступлений совершено из-за денег, сколько жизней погублено из-за сребролюбия, сколько интриг, зависти, подлости, предательства, мести и скорби таит в себе богатство.

По своей природе душа человеческая склонна к извращённой любви (идолопоклонничеству) по отношению к предметам тленным и материальным. Это прелюбодейство души возбуждает и влечёт за собой ненасытное распаление других порочных проявлений, как-то: ложь, клевету, тщеславие, гордыню и др.

Люди Божий, как правило, описываются бессребренниками, хотя среди почитаемых святых встречаются имена знатных вельмож, князей, военачальников. Непостижимы пути Господни, но искусственное обнищание без подлинной нищеты духовной может быть таким же пагубным, как добровольное увечье или болезнь. «Богатство может быть благословенным даром Бога. И бедность тоже. Богатство может быть проклятьем для человека. И бедность тоже», – писал архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской).

Действительно, оценка, касающаяся богатства и бедности и в количественном, и в качественном аспектах, – весьма относительна по своей сути. Некоторые, считающие себя бедняками сегодня, на самом деле не имеют нужды в пропитании, ночлеге, одежде, а лишь испытывают материальные затруднения, а также неудовлетворённость других своих запросов (нередко завышенных). Имеет значение и кажущаяся унизительность их положения в сравнении с более благополучными соседями. Средний по достатку россиянин, например, по западным меркам просто нищий, тем не менее, у себя в стране он таковым не считается.

Всегда ли хороша бедность и плохо богатство? Тот же владыка Иоанн (Шаховской) в главе, специально посвященной обсуждаемой теме, пишет на этот счёт следующее: «Бедность, которая живёт завистью, дышит убийством, не есть благословенная евангельская бедность. Это есть ужасная бедность. Так же и смиренный обладатель богатства, считающий себя лишь управляющим (см. Лк. 16) этого богатства, принадлежащего Творцу, и справедливо владеющий им, приобретающий милостивое отношение мира через него, конечно, не может быть причислен к тем богатым, о которых Спаситель сказал, что „горе“ им. Нет, таким богатым не горе, а радость, и радость вечная».

Само по себе богатство и благосостояние, добытое праведным трудом, – вполне нормальные явления земной жизни, особенно при условии правильного внутреннего (душевного) отношения к ним. В этом плане должно преобладать не эгоистическое, корыстное собственничество, а чувство евангельского управляющего или справедливого хранителя ценностей на пользу не только себе, но и ближним.

Климент Александрийский изъясняет в своих «Строматах», что христианина удаляет от Царства Небесного не богатство, а грех; следовательно, мы должны отсекать страсти, а не деньги. Нельзя думать, что обладание богатством обязательно лишает человека Царствия Небесного. «Ни золото, ни имение сами по себе не приносят вреда, но вредно пристрастное их злоупотребление», – подчеркивает преп. Марк Подвижник.

Как писал епископ Александр (Семёнов-Тян-Шанский): «Деньги – это всегда только средства, а не ценность и цель. Обоготворящий деньги, то есть средства, отрицает действительные ценности». Хорошо богатство, в котором нет греха, – гласит Библия (Сир. 13, 30). В Священном Писании нередко недвусмысленно указывается на то, что богатство есть награда Бога за трудолюбие и праведность. (Сравните: «В доме праведника – обилие сокровищ, а в прибытке нечестивого – расстройства». И ещё на этот счет: «Богатство от суетности истощается, а собирающий трудами умножает их». Иной делается богатым от осмотрительности и бережливости своей, и это часть награды его – Сир. 11, 16.)

Народам и странам, следовавшим заповедям Божьим, давались великие воздаяния в виде несметных богатств и процветания. (Вспомним расцвет Византии или России.) И напротив, сокрушались и рушились царства за отступничество и нравственное разложение, характеризуемое на древнем языке как «умножение беззакония».

Оптинский старец Леонид (в схиме Лев) писал в одном из своих писем: «…богатство есть вещь, сама по себе ни добрая, ни злая – средняя, и притом сказано: „избавление мужу– своё ему богатство“; то, следовательно, ничто не возбраняет богатому хранить умеренность в отношении нужных в жизни, ничто не препятствует ему посильно трудиться, милосердствовать, пребывать в глубоком уничижении духа».

Итак, сочетание материального благополучия с нестяжательностью, душевной щедростью и даже нищетой возможно, о чем свидетельствуют и исторические примеры. Но все же более всего важно духовное богатство и его приумножение, а также довольство хлебом насущным, ибо истинно богат лишь тот, кто доволен и умеет радоваться тому, что имеет, и вечно бедняк, кто томится постоянной жаждой приумножения.

Бедность
Ильин И. А

Где она начинается, бедность? Какой малостью должен обладать человек, чтобы считаться «бедным»? Кто знает?

Я часто видел богатых и даже очень богатых людей, считавших себя «бедными» и в самом деле носивших в себе это ощущение. Они страстно жаждали большего, гораздо большего; они «нуждались» в том, в чём они вовсе не нуждались; они напряжённо глядели «вверх», и только «вверх», и постоянно подсчитывали, чего им ещё не хватает. Ненасытный, когда насытится он? Как помочь тому, кто забыл прекрасное слово «довольно»?

Я видел также людей в довольно стеснённых обстоятельствах, считавших себя «достаточно богатыми» и в самом деле носивших в себе это ощущение. Их «состояние» было более чем скромно: они жили от зарплаты до зарплаты. И не нуждались в том, что им действительно было нужно; спокойнее смотрели они «вниз» и часто подсчитывали, чего ещё они должны лишиться и как много людей, которым не хватает самого необходимого. Так называемые «лишения» давались им легко. Они были мастерами утешения; сами же не очень нуждались и в утешении. Мне казалось всегда, что свое «состояние» или, скорее, – «сокровище» они поместили куда-то в другое место. (Куда?)

Но это означает, что объективные размеры состояния не могут решить вопрос «существования в бедности». Маленький мешок скоро наполнится, но большой мешок с дырой – никогда. И ещё: каждый должен решать сам для себя, «беден» ли он; другие судят об этом всегда неверно. И последнее – если ты хочешь для своих детей богатства, научи их смотреть «вниз» и легко переносить лишения, а еще вкусу к «довольно» и духовной способности помещать своё «сокровище» куда-нибудь в другое место.

Итак, на земле нет бедности вообще? – Увы! Существует двоякая бедность. Материальная – когда человек теряет работу и переживает трагедию, которая кажется ему трагедией «лишнего» существа на свете; когда уже не имеет силы его право на работу и на жизнь; когда он сам уже не нужен; когда он уже не может смотреть «вниз», потому что для него нет больше «низа»; когда ему уже не может помочь искусство переносить лишения и довольствоваться тем, что есть. Тогда человек беден, действительно беден; тогда это настоящая бедность.

Наряду с ней существует и духовная бедность, это когда человек не может постичь, что есть верное и прекрасное «иное место», в которое он может поместить своё истинное «состояние», своё истинное «сокровище»; когда он воспринимает речи об этом «ином месте» как глупость, с издёвкой отвергая их. Из-за этого сам человек делается как бы «лишним», бессмысленными становятся его жизнь и его достижения; и пока он не поймет этого, сам он едва ли нужен. Он даже не подозревает, чего в действительности лишился и куда, собственно, направляется. В этом случае человек снова беден, по-настоящему беден, но совсем в другом смысле. Вот это и есть настоящая бедность.

Но самое печальное заключается в том, что люди второго вида бедности так часто проходят холодно и гордо мимо людей первого вида бедности. Отсюда возникает безбожный, нехристианский порядок жизни. А в нём – беда и опасность сегодняшнего мира.

Продажность

Когда я слышу или читаю о чужих странах, где процветает продажность и где чиновники предлагают себя на продажу, у меня иногда появляется желание написать этим господам следующее письмо:

«Господа, позволяющие себе продаваться!

Знаете ли Вы, что Вы делаете и чем Вы торгуете? Думаете ли Вы когда-нибудь об этом? Вникали ли Вы когда-нибудь в суть этого?

Каждому из Вас доверена служба, где Вы должны поступать согласно законам и рабочему распорядку. Однако кое-что, а возможно, и наиболее существенное предоставляется Вашему суждению. Вашей „чести и совести“. Иначе и быть не может, поскольку государственная власть не в силах всего предусмотреть и превратить чиновников в постоянно действующую машину. То есть каждый из Вас является тем, кто должен регулировать отдельные явления жизни. И тут Вы открываете свою лавочку.

Вы продаёте то, что Вам не принадлежит. Что сказали бы Вы, если бы кто-то другой стал продавать Ваши вещи, как свои собственные? Разве не закричали бы Вы тут же „держи вора“? Дело Вашей службы – далеко не Ваше личное дело. То, что предоставлено Вам, называется „государственными полномочиями для соблюдения общественного блага“, а не „частным правом, защищающим Ваши дражайшие личные интересы“.

Однако Вы превращаете общественное благо в частный товар, нарушая тем самым доверие, которым удостоил Вас Ваш народ и Ваше начальство. Вы думаете, что после этого Вам все же удастся поддержать личную честь и достоинство? Вы думаете, что человек чести может обращаться с честью и совестью, как с ходовым товаром, и предлагать его на продажу? Или, возможно, Вы придерживаетесь умного мнения: „не пойман – не вор“?

В течение многих поколений Ваш народ накапливал духовный капитал обоюдного доверия и уважения к государству и государственной службе. Это живой оплот правосознания, жизненная основа общей лояльности и законного правопорядка. И Вы расточаете это сокровище, чтобы лично обогатиться; теперь Вы разбазариваете этот духовный капитал и подрываете тем самым политическую субстанцию своего народа. Недостойные сами, способствуете исчезновению достоинства и из Вашей службы; бесчестные сами, Вы бесчестите свой народ и государство. Вы заботитесь о Вашей дорогой семье, как Вы говорите; и потому лишаете своих детей, а также весь народ благороднейшего единения, необходимого каждому народу в его истории: единения верности и доверия. Или, возможно, Вы думаете, что личное состояние может при вероломных обстоятельствах сохранятся и обеспечивать безопасность? Или Вы бабочки-однодневки по призванию? Создания, не имеющие никакого представления о том, что есть Отечество, что есть честно и что есть социально».

Такое письмо, вероятно, все мы однажды намеревались отправить этим чужим господам, прилагая при этом большие усилия, чтобы написать им «Вы» и «Ваши» с большой буквы.

Но письмо это, разумеется, осталось ненаписанным.

О похищении
Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Огонь пришел Я низвесть на землю…

Лк. 12, 49

Тайна беззакония Прометея не в том, что он похищает огонь, а в том, что он похищает. Желание восхитить и обогащаться восхищенным – это обнаружение первозданной гармонии мира (возможности обладания всем) и его разрушенной любви.

Похищать никому ничего нельзя, ибо тот, кто похищает, не имеет единства с тем, у кого похищает.

Достигший же любви обладает всякой вещью, не похищая её. Это есть Царство Божие. Ничего не имеем, но всем обладаем (2 Кор. 6, 10).

Всякий похититель чужого потому беззаконен, что не может сделать это чужое своим… Лишь через любовь подчиняются вещи человеку. Потому в мире надо просить

– Просите, и дано будет вам… (Мф. 7, 7); потому в мире надо давать

– Давайте, и дастся вам… (Лк. 6, 38).

Похищают всегда чужое, ибо своего похитить нельзя. Своё только можно дарить и своё только можно брать. Это – закон Нового мира.

Не укради– продолжение не убий – закон Воссозидания, закон Любви. Крадущий убивает жизнь, и свою, и того, у кого крадёт…

Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им (Прит. 1, 19).

Если нет единящей любви, чужое всегда остаётся чужим, и поистине «отнимает жизнь». И будет свидетельствовать (жечь!) на Страшном Суде.

Мир, данный человеку от Бога и передаваемый человеком человеку, есть озарение и великое тепло жизни… Мир, похищенный человеком и похищаемый у человека, есть огонь гееннский.

Похищение малого или большого, вещественного или духовного, делом или желанием, есть грех к смерти – ибо против Любви, Жизни.

Лишь любовь, не похищая, делает всё своим. А своё похитить уже нельзя.

Всякий похищающий похищает огонь с неба…

Всякий любящий имеет этот огонь. Ибо его свести на землю пришёл Господь.

Богатство в нас

Всем людям даны таланты, способности, возможности… «Каждому по силе его». В Евангелии сказано о том, что люди делают со своими талантами. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; также и получивший два таланта, приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю (Мф. 25, 16, 17)… «Талантом» считалась большая денежная единица, наивысшая весовая единица в таблице греческих мер.

Что видно из евангельского слова? То, что некоторые люди проявляют, что называется, «творческое отношение к жизни», умножая свои дары и способности, которые получили от Бога; а другие оказываются менее трудолюбивыми, третьи – даже совсем ленивыми, нерадивыми, практически неверующими в Того, Кто есть источник всех ценностей и хочет умножения их в жизни.

Каждый человек имеет свои таланты – физические, душевные и духовные. Они даны. Но от нас зависит, что мы с этими талантами сделаем, на что употребим; зароем ли свои способности в землю, то есть в свой эгоизм, или принесём добрый плод в жизни своей и других людей.

Человек призван ответить Богу жизнью на дар жизни. Ему надо разработать свой «участок», свою способность к истине, своё чувство добра, мира, справедливости, чистоты, любви, человеколюбия… Результат своей жизни каждый из нас увидит после её окончания. Этот результат проявится на Божием Суде… Некоторые люди легкомысленно думают, что бесследно исчезнут после своей физической смерти и останутся в мире лишь, так сказать, не персонально: в воде, например, в виде химических элементов, или в шаткой земной памяти людей. Но оставаться человеку только в «каплях воды», в «пылинках серы» или в иных частицах материи – это значит нигде не оставаться. И земная память о человеке такая же проходящая, как и вся земная жизнь; толстым слоем забвения покрыты слова и дела множества людей и народов прошлых эпох и цивилизаций!

Ценность человека – в высшем этаже. И как бы незначителен ни был на земле человек, он таит чудесное начало вечности. И от него самого только зависит, умножит ли он верою своей и нравственным действием добро в мире, или нет. Мы все призваны быть добрыми, правдивыми, чистыми, верующими в светлый источник своей жизни – Бога Живого. Мы все призваны к активности в добре. И каждый является «кузнецом» своего счастья, если под счастьем понимать внутреннее благо добра и мира. Благо высшее каждому предложено. В каждого человека оно положено, как закваска… Ворота в вечную жизнь отворены для всех… А войдет в них только тот человек, который поверит в своё благо, поверит в своё высшее счастье. «Материал» для счастья ему дан в задачах и целях жизни. Но, чтобы «взрастить» в себе жизнь истинную, надо прежде всего человеку духовно прозреть, увидеть высший смысл своей жизни и истину Божественного Бытия. Часто люди сами не знают, до какой степени они близки к своему высокому благу…

У русского поэта Маргариты Алигер есть краткое стихотворение «Двое». Оно открывает верное понимание человека.

«Опять они поссорились в трамвае, Не сдерживаясь, не стыдясь чужих… Но, зависти невольно не скрывая, Взволнованно глядела я на них. Они не знают, как они счастливы, И некому им это подсказать. Подумать только: рядом, оба живы, И можно всё исправить и понять».

Ссорящиеся (особенно по пустякам) люди в каком-то отношении слепы: около них, в них – чудесная тайна жизни, но они её не видят. Тайна человека в том, что он есть нравственное существо, бытие духовное, призванное к всё более и более высокому самосознанию… И конечно, мелкими житейскими обстоятельствами, их шелухой нельзя определить свои отношения и к жизни, и к другим людям. Поэт увидел тайну людей, «поссорившихся в трамвае». Надо человеку в себе и в других увидеть душу, огромные нравственные возможности и чудесную цель жизни. Этому и учит истинная религия. Не приниженности человека (как неверно думают некоторые) она учит, но открывает перед людьми высочайшую перспективу: быть «детьми Божиими». Это несравненно важнее, чем принадлежать к «аристократии» или к «пролетариату» (понятия жалкие и условные!). «Дети Божий» – это значит души живые, рождённые для совершенства и бессмертия… Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы называться и быть детьми Божиими… Возлюбленные! Мы теперь дети Божий (1 Ин. 3, 1, 2).

Много есть на свете мудрецов и поэтов, которые, как этот русский поэт, хотели бы «подсказать» всем людям, мелко ссорящимся в своих трамваях и квартирах, что они – братья, что они «дети Божий» и перед ними путь высокого совершенства и слава бессмертия.