Текст книги "Счастливые пчёлки. Философия осознанного образа жизни"

Жизнь – не зебра из чёрных и белых полос, а шахматная доска. Здесь всё зависит от твоего хода.

Главный вопрос, как и всегда, – «зачем?».

А зачем нужны идеалы и шаблоны? Забегая вперёд, сразу отвечу: чтобы избежать моральной боли. Но этот ответ пока вряд ли имеет для читателя то самое значение, которое я вкладываю в эти понятия и их смысл. В этой главе мы подробнее поговорим о том, как устроены мышление и деятельность, и как они через моделирование и эмоции связаны с идеалами. Перейдём от замусоленного в быту слова «шаблоны» к более правильному в этой книге слову «модели». И после задания новых смыслов слов значение всей фразы станет именно моим.

Здесь и далее я под моральной болью буду понимать весь спектр негативных мыслей и переживаний, связанных с осознанием того, что комплексу установок, верований, моделей поведения и вообще оценке показателей успешности жизни человека (см. также «Показатели успеха») был нанесён ущерб. Более подробно я разберу боль далее, а сейчас пока будет достаточно такого понимания: каждый раз, когда человек в своём воображении осознанно или подсознательно оценивает будущее негативно, он чувствует моральную боль.

Что такое «негативно» в данном контексте? Это всё то, что уменьшает показатели успешности жизни. Например, перспектива тратить больше энергии или недополучить каких-то благ. Даже в случае, когда оценка всех-всех параметров жизни не изменилась с предыдущего такта времени, вероятно, будет моральная боль, ведь время потенциальной будущей жизни уменьшилось на такт, а развития при этом не произошло.

Попробую наглядно пояснить, что такое моральная боль, на примере когнитивной лёгкости – частного случая закономерности поведения в ситуации выбора, свойственного всем людям. В момент выбора между двумя моделями поведения мозг просчитывает несколько вариантов и путей развития ситуации, примеряет их все на себя и видит разницу между стратегиями именно в том, какой уровень боли вызовет тот или иной вариант. В результате он идёт по пути наименьшей боли – например, выбирает наименее энергозатратную (без привлечения аналитических и творческих мощностей мозга), и именно результат этого выбора и является эффектом когнитивной лёгкости. Зная, из каких параметров состоит оценка успеха жизни, можно предположить, как именно будут расценены стратегии, а значит, и уровень боли и предпочтительный выбор человека.

Другим примером может служить модель SCARF или, по-русски, СУСОС. Модель выделяет пять областей или сфер социальной жизни человека, наиболее чувствительных к влиянию извне, и именно по этой причине критически важных для манипуляций, переговоров, эмпатии, эмоционального интеллекта, просчёта возможной реакции людей, политики и т. п. Эти области – Status (статус), Certainty (уверенность), Autonomy (самостоятельность), Relatedness (общность), Fairness (справедливость) – являются отражением показателей успешности жизни на практике (см. также «Показатели успеха жизни»), а также в некоторой степени дублируются. Каждая сфера – это комплекс узоров (нейронной возбудимости), то есть ассоциаций образов и моделей поведения, связанных со стратегиями достижения гештальтов, реализующих, в свою очередь, показатели успешности жизни.

Так, например, область Status – это характеристика всех тех ассоциаций человека, которые связаны с оценкой иерархических показателей (Стабильности, Микророста и Справедливости), сфера Certainty – ассоциации, связанные с оценками и достижениями Микролайфа и Стабильности, иерархичных показателей и отношения к риску. Fairness – это эмоции, возникающие от оценки соотнесения Микролайфа и Справедливости. И так далее. Подробнее о показателях успеха жизни я расскажу ниже.

Влияя на сферы жизни какого-то человека по модели SCARF, мы с очень большой вероятностью затрагиваем какие-то ассоциации, связанные с его оценкой своей успешности. И эффективный результат этого влияния (манипуляция человеком) – это последствия того, что человек при таком влиянии извне чувствует определённую степень боли или счастья от моделей своего будущего, при которых он, соответственно, не достигает/достигаеттех или иных показателей успеха.

И счастье, и боль являются эмоциональным результатом оценки и мотиватором для мозга поступить так или иначе. Счастье – повторить, боль – изменить. А ведь оба понятия характеризует один и тот же процесс. Просто в быту человеку некогда, а зачастую и незачем вникать в тонкости своей биохимии и мышления и подмечать мельчайшие изменения своей оценки картины мира. Это происходит автоматически (в так называемом подсознании), и сознание получает готовый результат – эмоцию, означающую необходимое отношение человека к предмету оценки.

В быту достаточно сложно представить себе, что есть всего две эмоции. Особенно глядя на всё разнообразие возможных ощущений и тем более глядя на разнообразие ситуаций, вызывающих те или иные эмоции. Общность можно увидеть в примерах, если анализировать и объяснять ситуации этих примеров по одной простой логике.

Эмоции, которые испытывает человек, напрямую отражают ответ на один простой вопрос: соответствует ли ситуация тому, что должно быть. То есть ответ тут – да/нет. Или иначе – любовь/страх.

А контекст, то есть «а почему именно соответствует/не соответствует?» – это как раз то самое, что отличает брезгливость от опасения, грусть от досады, интерес от удивления и восхищение от радости.

То есть, по сути, многообразие эмоций показывает не саму их суть, а всего лишь применение к конкретному событию в данный момент.

Нет никакой мистики в эмоциях. Это всего лишь химический коктейль, характеризующийся тем, в какой концентрации и в каких частях организма находятся те или иные вещества, меняющийся каждую секунду. Когда подсознание строит модель, и в этой модели оценка достижения показателей успехов жизни позитивная, биохимия организма «склоняется» в сторону одних веществ – и мы говорим об эмоции счастья, а когда оценка достижения негативная – баланс веществ склоняется в другую сторону, и мы говорим о боли. В силу того что оцениваемые ситуации могут иметь разную природу, то и словарный запас для эмоций в нашем языке значительно шире, чем модель, которую я тут описываю (по степени боли), но это не делает модель менее применимой. Словарный запас отражает всего лишь разные способы влияния окружающей реальности на наши показатели успеха, но не характер этого влияния.

А характер точно и ясно раскладывается по линейной шкале от «способствует достижению» до «не способствует достижению». Многообразие вариантов химического коктейля связано не с тем, что у эмоций могут быть разные смыслы, а с тем, что сама по себе среда вокруг человека разнообразна и требует специализированного действия тела в ответ на каждый отдельный фактор. Смысл же действия всегда прост, и он на этой линейной шкале.

Каждый предмет оценки, пройдя через анализ, синтез и ассоциации человека, вызывает эмоцию согласно степени отношения этой оценки к пути, ведущему к состоянию Идеального человека (см. также «Идеальный человек») – именно это показывает описанная выше «шкала».

Пример про модели поведения.

Миша бросил Машу после двух лет отношений, и для Маши это далеко не первый такой случай.

Оба человека отчётливо понимали, что возможно всё, что они могут как быть вместе до самой смерти, так и разойтись. Учитывая это понимание, вряд ли для Маши сама ситуация стала неожиданностью – причина её эмоций в другом. Обычно в таких случаях говорят: ожидания не оправдались. И на эту тему существует множество мудростей и поговорок.

Ожидания были о том, что отношения продлятся долго или, по крайней мере, сама Маша будет решать, когда им закончиться (это подтверждало бы её определённый социальный статус).

Анализируя разрыв и сравнивая его с предыдущими неудачными отношениями, Маша ищет закономерности. К примеру, приходит к выводу, что она слишком уж сильно навязывает своё общество молодому человеку, не оставляя ему свободного времени. И в этот момент она чувствует ту самую боль.

Логика работы формулы тут следующая:

1. Маша хочет долгих отношений, это определённый стереотип (представление об Идеальном человеке – Маше).

2. Маша хочет внимания, выраженного в определённых моделях поведения (естественные потребности, привычки, воспитание и т. п.).

3. Маша привыкла получать внимание путём круглосуточного общения, это её привычная модель поведения, включающая в себя всё – от увлечений, привычек и словарного запаса до специфического набора вещей, обстановки дома и выбора места работы.

4. В результате анализа последних отношений Маша понимает, что если и дальше останется такой, как есть, включая все эти привычки, взгляды и ожидания, то и дальнейшие отношения будут с тем же результатом (Идеальный человек не будет достигнут).

Именно это понимание необходимости изменений – необходимости дополнительных затрат энергии – и составляет боль. Это комплексное чувство: тут далеко не только необходимость новых затрат, тут и жалость потраченного ранее времени и ресурсов, и изменение доверия всем тем «учителям», которые влияли на жизнь Маши, формируя её личность, и переоценка сотен и тысяч других событий в своём опыте, которые так или иначе аналогичны этим выводам и ещё множество других выводов. И все эти выводы об одном и том же: путь был неправильный, а чтобы стал правильным, нужно потратить на это какую-то часть жизни.

Момент появления боли – это момент появления ответственности.

Человек – вместо просто созерцания и принятия действительности – сравнивает, оценивает и видит среди причин отличий себя от Идеального себя свои собственные черты. То есть свою собственную ответственность за пройденный ранее неправильный путь. В вышеприведенном примере Маша чувствует свою ответственность за нежелание меняться, за повторение из раза в раз одних и тех же моделей поведения и установок в отношениях. Другими словами, Ответственность Маши – это то, в какой мере в мозге Маши причины разрыва ассоциативно связаны с этими самими увлечениями, привычками, словарным запасом и остальной картиной мира. Если ассоциаций достаточно, чтобы причинно-следственная связь получила в моделировании достаточно ощутимый вес, Маша будет чувствовать то, что мы называем Ответственностью.

В этом сравнении ключевую роль играет отождествление ситуации с собой, со своим Я. А это во многом зависит от опыта, знаний, полноты знаний о причинно-следственных связях, эмпатии и других элементов осознания человеком ситуации. Причём тут речь об опыте и знаниях не только в конкретной жизненной ситуации, но и об опыте и знаниях в более широком смысле.

Ещё раз. Ответственность – это не способность, не воспитание и уж точно не воля, а всего лишь мера количества и силы ассоциаций, благодаря которым текущая жизненная ситуация, статусы и перспективы связываются человеком с самим собой, со своим Я. Чем выше количество и сила ассоциаций, тем большую ответственность переживает человек. Чем слабее связь какого-то вопроса с Я, тем в большей степени человек склонен оставить вопрос на самотёк, потому что хоть моральная боль и присутствует, но мозг «не верит», что может что-то поменять.

Так называемая воля в вопросе ответственности вторична.

Как я покажу ниже, когда буду разбирать Мышление и Осознанность, сознание ограничено всего лишь высокоприоритетными потребностями, а значит, воля существует лишь в тех редких случаях, когда перед человеком стоит выбор вида «низкоприоритетное, дёшево» или «высокоприоритетное, дорого». И только так, третьего не дано.

В этом случае мы наблюдаем внешние проявления этого выбора: человек отказался отчего-то «дешёвого», что само шло к нему в руки! И говорим о его воле. А на самом деле он просто сделал выбор на основании того же самого градиента «достигну – не достигну», и испытал те же самые эмоции. Просто то, чего именно он достигает, в конкретной ситуации осталось за кадром – в ситуации очевиден только дешёвый и быстрый результат.

Если в результате анализа-синтеза ситуации мозг выявил ответственность самого (!) человека за несоответствие желаемого и действительного, подсознание человека в виде эмоций скажет сознанию, что именно его действия приводят к этому несоответствию.

Теперь понятно, почему люди не видят своей вины во множестве ситуаций, винят окружающих, чувствуют несправедливость. В большинстве случаев дело в полноте опыта человека – в количестве знаний о том, как именно возникла ситуация и какую на самом деле сам человек в ней сыграл роль. Чем больше знаний у человека и чем более они разносторонние, тем выше вероятность, что человек в любой ситуации увидит возможность своего влияния на результат с некоторой вероятностью.

Поскольку изменение картины мира, моделей поведения и образа жизни – затратный процесс, человек будет всячески пытаться избежать изменений. Лень – одна из базовых потребностей, направленная на сохранение и накопление энергии и ресурсов. Одно то, что человек думает над ситуацией – это уже дополнительный расход энергии, так как требует дополнительных действий на внимание и рост нейронов, запоминающих новую информацию, а сам по себе момент несоответствия желаемого и действительного – это прямой риск оказаться в ситуации, когда невозможно существовать механистично и необходимо привлекать аналитику и творчество. А это ещё более затратные процессы. Плюс к тому, как я рассказывал выше, воображение о потребности может приводить к скачкообразному росту этой потребности, а это в данных условиях дополнительные риски.

На основании имеющегося опыта и знаний мозг моделирует возможные изменённые картины мира и соответствующие им модели поведения. После чего происходит сравнение «стоимости»: а что дороже – поменяться или не соответствовать Идеальному человеку?

Причина низкого уровня осознанности – лень.

Высота уровней осознанности характеризуется степенью ответственности, то есть явным и рациональным пониманием, что «мои действия влияют на мир вот так-то», и это «так-то» достаточно точно оценивается на рациональном или интуитивном уровне как вероятность изменения ситуации.

Точность оценки влияния зависит от имеющегося у мозга объёма знаний о действительности, и мозг делает скидку на эту неизвестность. Если я могу потратить сейчас вместо «X единиц позитива от экономии» условные 100 единиц энергии на обучение, которое позволит мне в будущем влиять на ситуацию, которая возникнет в моей жизни ещё примерно 1000 раз (учитывая мой прогноз по жизнеспособности и развитии картины мира) и с шансом 0,001 изменять её в позитивную сторону на Y единиц счастья, что принесёт в сумме 2Х единиц позитива, то в сознание будет передана мотивация учиться.

Если в прогнозе результат менее позитивен, чем позитив от лени, мотивации на обучение не будет. А значит, и далее, в будущем, при столкновении с подобной ситуацией у человека может не быть нужных знаний и опыта (читай, ассоциаций), которые могли бы скорректировать модель – подсказать, например, ошибку, что ситуация встретится не 1000 раз, а 10000 раз.

Понятие ответственности тесно связано с понятием способности брать эту ответственность на себя, нести её. Если человек, сравнивая плюсы и минусы сохранения текущей и изменённой картин мира, видит меньше затрат в сохранении, ответственность не реализуется и со временем вытесняется из сознания, чтобы человека не тянуло туда, где он уже решил ничего не делать. С этим связано наличие когнитивных феноменов и ошибок памяти, блокирующих часть воспринятого. Например, разные формы ошибки неполной индукции, такие как ошибка выжившего или искажения, связанные с противодействием фактам, как например, предвзятость подтверждения. Эта же логика, доведённая до абсурда, объясняет и патологии, связанные с восприятием.

Если же моделирование показывает большую перспективность пути изменений, человек чувствует мотивацию к тому, чтобы измениться, и это и есть «взять на себя ответственность».

Перемены так или иначе потребуют изменений: каких-то усилий, меняющих реальность от хаоса к порядку. Вопрос ответственности – это вопрос, кто именно затратит энергию и время на реализацию этих изменений.

Ответственность в данном случае – это чувство настолько острой необходимости перемен, что человек готов взять цену перемен на себя: потратит своё время, свои ресурсы.

Древнее божество Тиамат олицетворяет хаос, и она не бесформенна. Идея в том, что хаос – это не ничто, это бесконечность возможностей. И это перекликается с квантовостью мира на всех уровнях.

Мардук позже разрубил Тиамат на куски, создав из этого наш прекрасный мир. Отличительной чертой Мардука были глаза по всей голове и смелость делать – это метафора победителя хаоса. Метафоричность этого мифа учит, что видеть возможности и делать что-то (а не замирать в страхе) означает увидеть в хаосе (бесконечности возможностей) конкретные части, из которых можно «выбрать» что-то прекрасное, изучая, познавая и разделяя.

Изменения картины мира – это прежде всего отрицание человеком себя прежнего. Того, который был причастен к текущему результату. Причина этого отрицания в том, что несоответствие желаемого и действительного воспринимается как следствие собственной несостоятельности, то есть получается, что именно «Я до изменений» не достиг тех результатов, которые желаемы. Согласно оценке мозга при тех знаниях, которые у него есть сейчас, этот «Я прежний, который не тратил свои ресурсы» не выживет в конкуренции, не достигнет необходимых показателей успеха жизни: его рано или поздно съедят, он будет низок в иерархии или так и не сумеет дать потомства, а то и всё сразу.

Быть «Я прежним» становится равнозначно отдалению от Идеального Я. И именно эта идея вызывает эмоции и, соответственно, становится основой мотивации. Принятие в своей картине мира неизбежности предстоящих изменений, а значит, и неизбежности дополнительных трат – это ожидание снижения показателей успешности в ближайшей перспективе одновременно с предсказанием их увеличения в дальней перспективе.

Как я говорил выше, все эмоции являются, по сути, определённой комбинацией химии организма и мозга, и ключевую роль в моменты предвкушения удовольствия играет дофаминовый цикл. Предвкушение удовольствия, когда самого по себе удовольствия ещё нет, а есть всего лишь правильная стратегия, выполнив которую, человек получит удовольствие, – это и есть та самая оценка, чувство правоты, правильного пути.

Создавая модели, мы ожидаем не только улучшений в непосредственно жизни и реальности, но и самого вот этого ожидания. Это стимулирует не сидеть на месте ровно, достигнув какой-то успешной точки жизни, а продолжать идти дальше.

С другой стороны, если модель построена, ресурсы на неё потрачены, а ожидания от этой модели не приводят к выделению «позитивных» химикатов – это боль.

Это создаёт в моделировании цикл, который сам по себе является негативным переживанием, я подробнее опишу это ниже, разбирая работу боли в творческом процессе.

Получается, смысл боли для человека и его смысла именно в этом и состоит: в том, чтобы у человека был внутренний фильтр, отсекающий ежеминутные порывы. Ведь одно дело поменять образ жизни без замены самой цели, и тут, может быть, энергозатраты останутся теми же, что и до изменений: всегда ходил налево, а тут начал ходить направо – суть, с точки зрения затрат, не поменялась. Другое дело – обучение мозга и именно качественные изменения в моделях мышления. А этот процесс – это активный рост мозга, который требует в двадцать раз больше энергии, чем активная работа, например, мышц (на единицу массы). Как не вспомнить «позитивчиков» и «негативчиков» из глав выше и представить себе их стратегии сточки зрения экономии энергии?!

Пояснение к главе про ассоциации.

Так как реакция нейронов идёт после накопления заряда, а не просто один к одному (один входящий импульс провоцирует один выходящий), элементарной единицей мозга являются не нейроны, а синапсы. Или даже, вернее, синаптические щели, места контактов с другими нейронами.

Если число нейронов улюдей примерно одинаковое – плюс-минус 80–90 млрд, то количество контактов между ними может сильно отличаться, причём в разы. За счёт того, что между одними и теми же нейронами может быть много связей, настройка всей этой сети может быть настолько тонкой, что ассоциации из логики «есть сигнал/нет сигнала» превращаются в логику весов значимости, в аналог коэффициентов сложного уравнения.

Наращивание количества связей – это единственный способ обойти природные ограничения мощности мозга.

Кто-то учится и «производит» шипики и новые синапсы, а кто-то нет. Кто-то успевает до 23–25 лет специализироваться в какой-то области и выстроить определённые модели поведения, и миелинизация закрепляет и повышает эффективность этих связей, а кто-то нет.

Отрицание себя прежнего и изменения картины мира – это реальные непосредственные энергетические затраты прямо здесь и сейчас. Как минимум это затраты на физическое изменение организма в процессе обучения, ведь принятие изменённой картины мира должно как-то сохраниться в мозге, чтобы в дальнейшем оценка происходящего и модели поведения были другими.

Обучение человека происходит за счёт реальной физической перестройки мозга, формирования новых связей, усиления или разрушения старых. Да-да, и разрушения в том числе, так как обучение не является движением от минимума знаний к максимуму.

Обучение необходимо понимать как адаптацию картины мира человека под тот опыт, который он успел получить за прошедшую жизнь. Если какие-то факты или зависимости кажутся значимыми, они будут иметь вес в картине мира. Если в какой-то момент человек узнает, что эти факты на самом деле ложны или вторичны, а зависимости неполные или низко вероятностные, эти новые знания отразятся в картине мира в виде ослабления старых ассоциаций и усиления новых – альтернативных. Ну или, как мы выяснили выше, будут заблокированы и вытеснены, чтобы сэкономить на изменениях.

Известная всем с детства аналогия мозга и пустого сосуда, демонстрирующая необходимость наполнять голову знаниями, уводит людей в сторону от понимания правильного устройства памяти, мозга, интеллекта, сознания и мышления.

Правильное понимание могло бы возникнуть из аналогии со смешением красок. Каждое новое событие, каждый новый опыт – это вливание на холст струйки краски очередного цвета. И эта тоненькая струйка меняет всё:

• И сам поток новой краски (факты и опыт) не остаётся того чистого цвета, какого был до контакта с человеком, ведь краска смешивается с его уже имеющейся палитрой на холсте. Человек воспринимает факт сквозь призму имеющегося опыта и потребностей, а не объективно (см. про отличие факта и смысла у Л. Витгенштейна).

• И имеющиеся на холсте краски меняются: искажается и форма пятен (символично: связи между красками-фактами), и их тональность (символично: сила связей, восприятие памяти, вероятность влияния, полезность и прочие практичные характеристики опыта). А самое главное – что даже от самой тоненькой и незначительной струйки новой краски может поменяться и положение, и значение какого-то старого пятна на холсте картины мира человека.

• И вся картина человека, вся эта палитра, весь холст, итоговый на текущий момент средний тон и цвет его картины мира – это то, что в данный конкретный момент определяет человек – меняет узор в целом. И это состояние не навсегда и не неизменно, так как поток новых красок на холст не прекращается ни на секунду.

Позитивизм – это стремление картины остаться неизменной, какого бы цвета и интенсивности краска ни лилась на холст. По крайней мере, в части общей тональности и взаимного расположения и влияния пятен на холсте. Люди искажают и придумывают новые понятия, чтобы выдать искажённые объективной реальностью «пятна» своего холста за неискажённые.

Негативизм – принятие изменчивой природы картины и страх неизвестности. Объективный и обоснованный страх, замечу.