Текст книги "Ева. Минус на минус"

– Чудесная история, – буркнула я. – И кто же тот талантливый придурок, который сотворил эту опасную для мира игрушку?

– А вот этот вопрос тебе следует задавать не мне, – хмыкнула бабуля. – Потому что я ключ только нашла и спрятала.

– Ну хорошо, – кивнула, мрачно поглядывая на бабку исподлобья. – Теперь я все знаю. Что дальше? Скажешь, что я не могу его забрать?

– Вовсе нет, деточка! – «ужаснулась» Моргана. – Тебе всего лишь нужно пройти третье испытание. Испытание правды. Я задам один вопрос… он всегда разный, для каждого – свой. А ты дашь на него честный ответ. Если не солжешь – докажешь, что являешься частью нашей семьи. Что ты – настоящая Моргалис. И тогда я сама торжественно вручу тебе этот ключ. Потому что он принадлежит нашему роду. Мы поклялись его защищать в обмен на возможность использовать его могущество по собственному усмотрению. И ты, как часть нашей семьи, будешь иметь на него такие же права, как я или любой другой в этой пирамиде.

– И… – нахмурилась я, – что же за вопрос ты мне задашь?

– Не терпится услышать? – насмешливо изогнула бровь Моргана. – Тогда слушай внимательно. Если бы здесь, на этой подушке, лежала пара замшевых башмачков, ты бы отдала их похитителям Ядвиги и вытащила ее из Тартара. Все случилось бы именно так, как вы запланировали. Но! Теперь, когда ты знаешь, что вещь, спрятанная мною, способна перенести Тартар сюда, в наш мир, ты обменяешь ее на мать?

– Я… – сказала и запнулась. Потому что увидела ответ в глазах у Александра.

Черт! Если бы он сейчас начал орать, обвинять меня в чем-то, если бы затянул свою любимую песню в духе «я так и знал, что ты, ведьма, ни во что не ставишь благополучие целого мира ради собственных эгоистичных интересов!», я бы нашла, что ответить. Если бы только он начал уговаривать или убеждать, «что стоит жизнь одного человека по сравнению с семью миллиардами жертв», я бы смогла не слушать. Потому что для меня не было важнее человека, чем мама! И ради нее я готова была рискнуть всем, что у меня было. Правда, у меня никогда не было чего-то настолько ценного, как мир. Да от меня никогда не зависел-то никто, кроме меня самой, мамы и Диплодока! Как же так могло случиться, что теперь вдруг мое решение может повлиять на всех вокруг? Я просто не верила в то, что это – реальность! Неправда! Я спасу маму, и мы придумаем, как выкрутиться из этой ситуации! Она просто не может быть настолько безвыходной!

И я бы, конечно, это сказала. Заявила бы Алексу со всей категоричностью, на которую только была способна. Если бы он только попытался вмешаться. Но он не кричал, не убеждал, не язвил. Он просто смотрел… с надеждой. Он хотел верить, что я приму правильное решение, потому что видел во мне ту, кем я не являлась. Он верил, что я лучше, чем была на самом деле…

Я просто не смогла разрушить эту веру.

– Нет, – прошептала сиплым голосом, с трудом выталкивая воздух из легких. – Я не позволю уничтожить завесу и выпустить демонов в этот мир…

– Отлично! – радостно хлопнула в ладоши Моргана. И посмотрела на меня с таким ликованием во взгляде, от которого мне захотелось сначала швырнуть ей этот ключ в лоб, а потом взять и удавиться. А Алекс ступил ближе и обнял меня за плечи.

– Умница, – поцеловал в лоб. Ну правильно. Я, наверное, и выглядела в тот момент как покойница – куда же еще целовать?

– Нам уходить тем же путем? – обернулась к Моргане, но глаза на нее так и не подняла. Было гадко от того, что меня поставили перед таким выбором. Наверное, в глубине души я понимала причину и, быть может, когда-то смогла бы ее простить. Но сейчас, именно в тот момент, в моем сердце зарождалась жгучая ненависть к этой черноволосой ведьме, не жалеющей никого из своего рода.

– Ну что вы, дети! – ухмыльнулась она. – Сегодня вы гости в этом доме. Поспите, поешьте. А завтра утром отправитесь в обратный путь. Вы прошли мои испытания. Пускай хотя бы это станет вашей наградой.

Наконец-то я поняла, зачем этой пирамиде понадобилось двадцать метров наземной конструкции! До этого никак не могла сообразить, на кой бабуля схомячила столько камня, если испытания проходили под землей и ключ хранился там же. Оказалось, ничто не чуждо тебе в этом мире, если ты призрак, у тебя большой запас времени и энтузиазма.

Взмахнув рукавом, Моргана «открыла» очередную стену и заскользила вверх по витой лестнице. Нам с Алексом ничего не оставалось, как припуститься за ней следом. Ну то есть как «припуститься»? Первые пять пролетов мы честно пытались не отставать, потом хотя бы просто не потерять призрак из виду. На десятом этаже я поняла, что если потренируюсь здесь хотя бы месяц, смогу смело отправляться покорять гору Низен. В конце концов, что такое пологие одиннадцать тысяч шестьсот семьдесят четыре ступени по сравнению с этим альпинизмом в потемках?

– Ева? – обернулся Шурик, когда я, не выдержав тягот пути, припала на одно колено.

– Может, ну ее на фиг? – прохрипела вполголоса. – С ее гостеприимством? Пойдем на болота. Хоть отоспимся.

– Знаешь, милочка, – вынырнула из-за поворота Моргана, – в мои времена девушки не были такими субтильными.

– Да ну?! – изогнула я бровь.

– Ведьмы – так точно! – нашлась бабуля.

– Ну как скажешь, – буркнула я, резко сбрасывая рюкзак на пол.

– Ты что собралась делать? – подозрительно зашипела Моргана, когда я двумя движениями собрала свою походную метлу и перебросила через нее ногу.

– Навигация строго вверх? – уточнила сухим тоном. Бабка с вытянувшимся лицом молча кивнула. – Алекс, ты со мной или своим ходом?

Он криво улыбнулся и устроился за плечом. Мы оттолкнулись и резко взмыли под потолок. Теперь уже бабуля поднапряглась, двигаясь за нами бесшумной, но довольно раздраженной тенью. Выбравшись на самую высокую площадку, она указала на деревянную дверь с засовом и буркнула:

– В этой комнате вы найдете все необходимое.

– Спасибо, конечно, – спланировала я к земле. – У меня только два вопроса. Во-первых, почему засов снаружи, а не внутри? Ты не доверяешь своим гостям?

– Большинство из них приходят, чтобы похитить ключ. Некоторые, – с нажимом добавила бабуля, – даже не представляют, что именно пытаются украсть. Так что – да! Мне редко выпадает шанс выказывать доверие. Но сегодня, если ты настаиваешь, я сделаю исключение.

Она беззвучно щелкнула пальцами, и засов исчез.

– Благодарю, – прошипела я чуть более язвительно, чем хотелось. – Тогда второй вопрос: где будет спать он?

И указала на Шурика. Бабка всплеснула руками:

– Ты думаешь, у меня здесь пятизвездочный отель?! Вместе переспите, ничего с вами не случится! Еда на столе, ванна наполнена. С остальным сама разберешься. Adios, деточка!

И Моргана быстро полетела в обратном направлении. Словно не хотела просто раствориться в воздухе, как другие призраки. Алекс проводил ее глазами, но останавливать не стал. Вместо этого отобрал у меня метлу, забросил себе на плечо и распахнул дверь.

– Ух ты! А бабулька-то об отеле соврала… – присвистнул, заглядывая в комнату. – Посмотри только, какие апартаменты.

Как оказалось, в дизайнерском вопросе Моргана все же превзошла Богдана. А в вопросе средств, потраченных на ремонт, всех остальных Соколовых, вместе взятых. Во-первых, в комнате был сводчатый потолок из стекла. Вершина пирамиды представляла собой выпуклый купол, пропускающий солнечный свет или, как в нашем случае, слабое мерцание звезд. На поверку выходило, что мы пробыли под землей целый день. А я еще удивлялась, почему так сильно устала…

Сама комната была обставлена в стиле барокко: с обилием мягкой мебели, рюшей и зеркал в позолоченных резных рамах. Крепления потолка и стены были расписаны изображениями мифологических богов и купидонов. Один-единственный комод поражал замысловатостью резьбы на деревянных дверцах и золотистыми фигурными ручками. Двухместная кровать под балдахином стояла на возвышении и казалась просто огромной за счет высокой перины. На потолке висела хрустальная люстра с подвесками, которую, по моему скромному мнению, не грех было бы презентовать и королевскому дому. Низкий журнальный столик, как и обещала Моргана, был заставлен тарелками с угощениями. Рядом, как бы дополняя царившую здесь гармонию напыщенного великолепия, примостилось три пуфика с бархатной белоснежной обивкой. В дальнем углу комнаты, за ширмой, спряталась керамическая ванна на резных ножках. Над нею уже клубился пар.

– Предлагаю поужинать, – указал на столик Алекс.

Я отвернулась и сбросила рюкзак на пол:

– Ешь без меня. Я не голодная.

Аппетита и правда не было. Зато хотелось просто посидеть и подумать. Ну еще постенать самую малость. Я подошла к ванне, покосилась на Алекса и демонстративно установила ширму так, чтобы отгородиться от его взглядов. Сбросила одежду прямо под ноги и, едва не повизгивая от ярких ощущений, ступила в горячую воду. Уложила голову на бортик. Черт, жизнь – отстой, конечно, но, надо признать, в ней есть свои плюсы…

Кап! Слезинка соскользнула со щеки в воду. Я закрыла глаза:

«Не плакать, Ева! Только не плакать! Мой внутренний мир незыблем как египетские пирамиды, мое спокойствие безграничнее Вселенной…»

Кап!

«Я буду держаться, Ева. Я что-нибудь обязательно придумаю! Панике нет места в моем сердце. Ничто не сможет поколебать мое равновесие…»

Кап! Кап!

«И кто сказал, что медитация помогает?!»

Резко открыла глаза и плеснула в лицо водой. Нельзя было сейчас раскисать! Я должна была оставаться твердой как кремень и невозмутимой как статуя Будды. Пускай Моргана плюется желчью, пусть гекатонхейры изойдут ядом – ничто не должно меня коснуться. Есть только одна цель, один путь! Самый правильный, тот, которым следовало идти до конца.

Оставалось только сообразить, какой же именно это был путь.

Криво ухмыльнулась и щелкнула пальцами. На всей поверхности воды образовалась пушистая шапка пены. По комнате разнесся тонкий аромат орхидей.

– Чувствую себя участником рекламного ролика, – тихо прошептали на ухо, и я вздрогнула, едва не выпрыгнув из воды в чем была.

– Шурик?!

– Тише, Ева. – Он улыбнулся и, одним движением придвинув столик вплотную к ванной, взгромоздил на него поднос.

– Но я не хочу есть…

– Да, ты уже говорила. – Алекс опустился на пол, положив локоть на край резервуара и, вздохнув, посмотрел на стену перед нами с таким видом, словно пытался разглядеть на ней подлинник «Мадонны» Микеланджело. – Ты расстроена, я понимаю.

– Ничего ты не понимаешь, – беззлобно фыркнула я, подтягивая колени к груди. – Я не расстроена. Я в ярости! От собственной беспомощности и от того, что ничего не могу сделать…

Судорожно вздохнула, глотая слезы, и откинулась на бортик. Черт, ну сколько же можно звать это умиротворение?!

Я даже не заметила, как Алекс пересел ко мне за спину и обнял за плечи, заключив в кольцо своих рук.

– Все будет хорошо, ведьма, – прошептал в висок, легко касаясь кожи губами. – Я с тобой. Все будет хорошо…

В другое время я бы, наверное, попыталась выскользнуть. Да чего уж там! Еще пару дней назад мысль оказаться в объятиях парня, сидя голой в ванне, вызвала бы настоящую панику. Но сейчас мне нужен был кто-то рядом. Чтобы чувствовать его запах, чтобы видеть его глаза и знать, что он просто есть. Что я не одна.

Повернув голову, я уткнулась носом ему в щеку и заплакала, пытаясь не всхлипывать слишком громко. Схватилась пальцами за его руки, словно боялась, что он меня отпустит. Сейчас, когда мир вокруг пошатнулся, мне нужна была опора. Ориентир, который выведет меня из этой, казалось, кромешной тьмы. И он им стал. Я больше не чувствовала себя потерянной и загнанной в угол. Сейчас действительно хотелось верить в то, что выход есть. И что мы сможем его разглядеть. Вместе.

– Идем, – прошептал Алекс, когда мои слезы высохли. – Вода остыла. Ты замерзнешь.

Он протянул руку и подхватил с кресла махровое полотенце размером со средний персидский ковер.

– Поднимайся.

Я встала, ощущая себя сомнамбулой. Меня тут же укутали, подняли на руки и куда-то понесли. Посадили на кровать.

– Знаешь, я горжусь тобой. – Алекс улыбнулся, опустившись передо мной на корточки и заглядывая в лицо. Я хмыкнула и с трудом, но сконцентрировала на нем взгляд. По правде сказать, и сама чувствовала себя героем. Из тех, которые остаются с одной гранатой против двух танков. – Ева, ты поступила правильно. Даже не знаю, смог бы сделать так же…

Нет, ну это было уже как-то чересчур!

– Только попробуй сломать мою веру в твою непогрешимость! – с улыбкой щелкнула его по носу.

– Эй! – заржал этот олух. – Я – заклинатель! Зло по умолчанию.

– А как же мое желание равняться на старшего брата?!

– Давай-ка ты лучше обратишь свой ясный взор на Егора. Он всегда мечтал стать кому-то объектом для подражания.

– Спасибо хоть Богдана не посоветовал, – хихикнула я.

Алекс проказливо улыбнулся:

– Думаешь, я сам себе враг?

Я замерла под этим насмешливым взглядом, чувствуя, как румянец расползается по щекам. Казалось, эти глаза напротив трогали самые потаенные струны сердца. Смотреть в них было все равно что поддаваться наваждению. Комната вокруг плыла, звезды меркли, звуки и запахи растворялись и исчезали. Оставались только они – эти черные ресницы, чуть опущенные веки, брови вразлет, тонкая линия носа. Взгляд сам собой скользнул ниже, и я стала разглядывать его губы. Мне нравилось их очертание, их прикосновения. Я любила, когда он кривил их в ухмылке, поднимая один уголок чуть выше второго. Когда он в гневе сжимал их в тонкую линию. И сейчас я смотрела на них, как голодающий на последний, самый вкусный кусок рождественского пирога. Кажется, даже облизнулась, потому что он вдруг резко выпрямился, упираясь ладонями в кровать по обе стороны от моих ног, и накрыл мои губы поцелуем.

– Тебе все же нужно поесть, – сказал с улыбкой.

Я звонко сомкнула челюсти, глядя, как он разворачивается на сто восемьдесят градусов и, на ходу стягивая рубашку, направляется к ванне. В голове промелькнуло:

«Какая спина! Какие ноги! Ну почему здесь именно ванна, а не душ? Хотя бы полюбовалась… ой!»

– Погоди секунду! – крикнула, прыгая с перины. Алекс в удивлении обернулся (даже молнию на брюках обратно застегнул, а жаль), но я не стала ничего объяснять. Просто обежала его по дуге и склонилась над водой. Опустила в нее пальцы, сосредоточилась: – Чистая!

Пена, как результат предыдущей магии, испарилась в момент. По воде пошли круги, словно я бросила в резервуар крупный камень. И с каждым кругом она становилась все прозрачнее, пока не приняла свой первозданный вид. Я вытащила руку и вытерла ее о подол.

– Ты… уже ужинал? – спросила, смущенно косясь в сторону. Алекс шагнул ближе. Я бы даже сказала, слишком близко, но именно этого мне сейчас и хотелось.

– Нет. Тебя ждал.

– Тогда, – выдохнула, поднимая лицо, – я тоже тебя подожду…

Я сидела на кровати в абсолютном недоумении. Рядом, за ширмой, плескался Александр. И он пел! То есть скорее выл, потому что пением такой странный набор звуков назвать было очень сложно. И не просто фальшивил! Он фальшивил каждую ноту! А когда она у него случайно получалась, он замирал, прислушивался, кашлял и пробовал заново. Теперь уже с ошибкой. Нет, я, конечно, понимала, что у каждого человека могут быть слабые стороны. Но как мог так петь тот, кто был солистом у Shadows?!

Если честно, я даже испугалась. Потому что магия – штука непредсказуемая и порой у нее оказываются интересные побочные эффекты. В том числе стирание памяти, потеря контроля над собственным телом, временное лишение зрения. Короче, если Александр Соколов после нашего путешествия не сможет нормально петь, то я не смогу нормально жить. А вот это уже было действительно страшно.

Потому я аккуратно подобралась к ширме и постучала о деревяшку:

– Шурик!

– Евочка, я – Александр! – беззлобно ответил он.

– Угу, я в курсе. А что это ты такое поешь?

– Не узнала? – удивился. – Это Energy итальянского рок-музыканта Luca Turilli. Хорошо получается, правда?

– Д-да… – сглотнула, покрываясь испариной. В голове пронеслось паническое: «Мне писец!» – А может, тебе для разогрева попробовать спеть чего-нибудь попроще?

– Например?

– «В лесу родилась елочка», – тихонько подсказала я. – Отличная, кстати, песня.

– Да ну! Это не для меня.

– Все великие музыканты с чего-то начинали, – пробормотала, чувствуя себя полной дурой.

Алекс тяжко вздохнул:

– Ладно. Так и быть, исполню каприз своей дамы.

Блин, лучше бы он вообще голос потерял! Такого исполнения детской песенки я прежде не слышала и, надеюсь, больше никогда не услышу. Его как будто пытали! Не выдержав звуковой атаки, я резко отодвинула ширму с твердым намерением сделать все что угодно, но либо вернуть ему музыкальный слух, либо взять обещание больше не петь. Никогда! Потому что такие вопли чреваты жертвами. А учитывая его целевую аудиторию – жертвами со стороны музыкантов.

В общем, правильно мне мама говорила: «Сначала, Ева, нужно думать! А потом – делать!»

Алекс как раз выбирался из ванны. И оказался передо мной. Во всей красе.

– Уаах! – глубокомысленно выдала я, круглыми глазами уставившись на его «сокровища». Парень тоже раскрыл варежку, но вопрос задать не успел. Я автоматически сделала пасс правой рукой, левой закрывая себе глаза. Просто отвернуться не получалось: ноги как будто приросли к земле.

– Блин, Ева! – мрачно процедил Алекс. – Я так никогда до жратвы не доберусь! Ты зачем это сделала?

– Не надо было так резко вставать! – проскрипела я.

Братец убрал со лба белую шапку:

– Не надо было так резко врываться! Мля, чувствую себя долбаной Афродитой…

Ну, здесь он погорячился. Богиня родилась из морской пены, а я Шурика в ней просто искупала. Вернее, утопила, потому что на этот раз она возвышалась над ванной горой, накрывая парня едва ли не до самой макушки.

– Я, знаешь ли, не просто так ворвалась! – гневно скрестила руки на груди. – Ты ужасно пел!

На меня подняли полные праведного возмущения глаза:

– Господи, ведьма, ну это же не повод вот так мстить!

– То есть ты в курсе, что не попадал в ноты?!

– Да я почти профессиональный музыкант! И до этого момента думал, что отличный юморист…

– Ах юморист, значит! – ехидно перекривилась я и щелкнула пальцами. Шурик только лицо успел поднять, чтобы заметить, как над ним появляется здоровенная лохань с водой и выплескивает содержимое на голову.

– Ну ведьма! – Он поднял на меня разъяренный взгляд из-под мокрых ресниц. – Однажды я ведь вылезу!..

Вместо ответа я криво ухмыльнулась и показала ему язык. А потом поставила ширму на место и пошла бродить по комнате. Тоже мне! Пугать он меня вздумал. Да я тут и без него себе такого навыдумывала, что вряд ли он еще чем-то сумеет меня удивить. Юморист, блин, паршивый…

Но улыбка, если честно, на лице появилась. Когда вспомнила его, полностью погруженного в пену. Такой забавный…

Посмеиваясь, подошла к большому настенному зеркалу в старинной золотистой оправе. Остановилась перед ним, разглядывая собственное отражение. Повернулась одним боком, вторым, провела пальцами по щеке… и вдруг поняла, что что-то не так. Опустила руки на низкий столик и придвинулась к зеркалу почти вплотную. Открыла и закрыла рот, надула щеки…

Точно! Отражение повторяло за мной каждый маневр, но с крошечным, едва заметным опозданием.

– Что же ты такое? – прошептала с любопытством.

На зеркале тут же образовалась испарина от дыхания: крошечное «туманное» пятно. Но чем больше я на него смотрела, тем крупнее оно становилось. Пока вдруг не разлетелось сотней полупрозрачных лучей и не покрыло всю поверхность стекла.

И вот тогда словно кто-то начал водить пальцем по зеркалу, оставляя на нем слова:

 
Туда, где Пегас ударил копытом,
И воды земные вышли на солнце,
Где моря хозяин навеки – владыка,
Неси то, чтобы было схоронено третьим.
 

– Что ты рассматриваешь с таким напряженным лицом? – вынырнул из-за ширмы Алекс. Я вздрогнула и резко провела ладонью по стеклу, затирая слова послания. Не знаю, как оно оказалось здесь. Честно говоря, не знаю даже, что оно означало. Нет, была бы Книга Знаний под рукой, можно было хотя бы попытаться что-то выяснить, а так… Что за Пегас? Какие воды? Какой, к черту, морской царь?! Блин, неужели нельзя было просто эсэмэску отправить? С обычным человеческим предложением. Обязательно вмешиваться со своими чарами в древнюю магию ради стихов и шарад?! А если Моргана заметит?

Черт, кем бы ни был мамин похититель, мозгами он явно похвастаться не мог…

– Алекс, – обернулась к парню. Он, с мокрой шевелюрой и полотенцем, обмотанным вокруг бедер, как раз подбирался к столу с продуктами. – А что ты знаешь о Пегасах?

– Пегасах? – удивленно переспросил заклинатель. – Ну это такая волшебная коняшка с крыльями. Типа твоего Васи. А почему ты спрашиваешь?

– Да так… – Я пожала плечами и уселась напротив. – Подумалось вдруг, что я никогда не видела Пегаса. Интересно, они вообще существуют?

– Ну после встречи с единорогом я уже ничему не удивлюсь, – пожал плечами Алекс. – Тебе рыбу, мясо?

– Рыбу, пожалуйста, – улыбнулась, накладывая себе фруктов. – А кто вообще придумал легенду о Пегасах?

– Древние греки. – Мне протянули тарталетку с каким-то странным мелко порезанным морепродуктом. – Попробуй. Это вкусно. Греки верили, что Пегас – ребенок Медузы от Посейдона.

– Посейдона? – Я напрягла память. – Хозяина морей?

– Бога, если точнее. Бога океанов.

– А суши?

– Нет. Наверное, места не хватило, – ухмыльнулся Шурик. – Хотя… был один кусочек. Гора Геликон.

– Мм? – сделала я изумленное лицо. – Почему именно она?

– По легенде там находились священные для муз родники. Один из таких возник от удара копытом Пегаса по камню. На этой же горе, кстати, в одном из источников Нарцисс увидел свое отражение. А владыкой этой горы был назван Посейдон. Ну если верить Гомеру.

– И где же именно находится этот самый Геликон?

– В Беотии. – Алекс отгрызнул кусок от здоровенного бутерброда в пять ярусов. – Неподалеку от Коринфского залива.

Я задумчиво кивнула. Любопытно все складывалось… Почему именно сейчас я увидела строки послания? Зачем начала спрашивать, если уже все для себя решила? Почему не рассказала парню об очередном стихотворении? Черт, только душу себе разбередила, а что дальше делать – не знаю…

– Ты так задумчива. – Алекс незаметно передвинул пуфик и сел рядом. Впрочем, что значит «незаметно»? Я так сконцентрировалась на собственных мыслях и ковырянии вилкой в тарелке, что не заметила бы и ураган, обрушившийся на эту пирамиду. – Что-то случилось?

– Мм… – подняла глаза. – Нет. Просто устала.

– Действительно?

Ой, и когда это его рука вдруг оказалась на моем пуфике? А лицо – совсем близко к моему?

И почему у него вдруг так подозрительно засверкали глаза?!

«Боже! Боже! Сейчас что-то случится!» – провопил пугливый мозг.

«Да щас!» – мрачно заявила вредность, и я, поддавшись ее указаниям, оторвала виноградинку от ветки и, почти не соображая, что делаю, запихнула ее Алексу в рот. Тот несколько удивился, но фрукт честно сжевал. При этом глядя на меня такими глазами, что у меня дыхание перехватило. Не знаю, что он разглядел у меня на лице, но коварно улыбнулся и взял в руку мою ладонь. Поднес ее к губам и… облизнул указательный палец. МОЙ указательный палец!

«А-а! У-у! Э-э!» – попытался было воспротивиться… да какая, собственно, разница, что там пыталось в очередной раз обломать мне кайф?!

«Сгинь! – мысленно рявкнула на собственную логику и стыдливость. – Сегодня пусть делает что захочет…»

Словно в подтверждение принятого решения я подняла на него испуганные глаза и медленно кивнула. Казалось, он только этого и ждал. Потому что улыбнулся, еще более ярко и светло, обнял меня за талию и склонился к губам…

А поздно ночью, когда Алекс уже давно спал, я открыла глаза и прислушалась к ровному биению его сердца у себя под щекой.

– Помнишь, ты сказал, что не уверен, смог бы сделать правильный выбор, – прошептала едва слышно. – Ну так вот. Я не смогла…