Текст книги "Конституционализм как правовое основание социальной солидарности. Монография"

Мировая практика выработала целый ряд механизмов реализации данной сущности светского государства. Прежде всего это организационное и функциональное разграничение институтов государства и церкви при недопустимости их вмешательства в дела друг друга. Такое разграничение представляет собой исторически первую попытку противодействия злоупотреблению властью и разделение властей²⁹³. Важными гарантиями светского характера государства выступают также недопустимость любой дискриминации по мотивам религиозных убеждений, в частности уголовного преследования, принятия решений о приеме на работу и продвижении по службе в зависимости от веры и т. п.

Разумеется, становление светского государства происходило постепенно. Его предысторию составляют отдельные проявления религиозной терпимости со стороны государства, которые можно обнаружить уже в Древнем мире, когда господство теократии было почти безраздельным. Так, веротерпимость по отношению к побежденным народам проявляли некоторые древние захватчики и основатели империй. Например, великий завоеватель древности, основатель могущественной империи персидский царь Кир (ок. 593–530 гг. до н. э.) короновался в качестве правителя захваченных им стран в соответствии с их религиозными церемониями. Частным случаем проявления Киром религиозной терпимости было разрешение им не только возвращения в Палестину иудеев, которых некогда увел в плен вавилонский царь Навуходоносор, но и строительства ими Второго Иерусалимского храма при оплате расходов на это строительство из государственного бюджета, а также возврат иудеям похищенных Навуходоносором храмовых сосудов.

Древнеиндийский царь Ашока (правил в 268–232 гг. до н. э.), при котором Индия стала одним из крупнейших государств Востока, в результате душевных исканий принял буддизм, но не сделал его государственной религией, а сохранил уважительное отношение к иным верованиям. В одном из своих эдиктов он предписывал: «Тот, кто восхваляет свою религию, по причине излишней преданности, и порочит другие, имея мысль: “прославлю так свою религию”, только вредит собственной религии. Поэтому полезно дискутировать. Следует слушать и уважать доктрины, проповедуемые другими»²⁹⁴. Власти Древнего Рима также проявляли лояльность к тем, кто признавал наряду со своими и римских богов.

Примечательной вехой в движении мира к светскому государству был Миланский эдикт 313 г., изданный римским императором Константином (272–337) и провозгласивший свободу вероисповедания. Тем самым римское язычество утратило положение государственной религии. Следует отметить, что в привилегированное положение эдикт ставил христианство, упоминая его особо, а именно предусматривая возвращение христианам и христианским общинам всей собственности, которая была у них отнята во время гонений. Однако, по мнению большинства ученых, Миланский эдикт не установил христианство в качестве государственной религии: «Эдикт дал свободу всему населению империи держаться своей религии, при этом не стеснил привилегии язычников и открыл возможность перехода не только в христианство, но и в другие, языческие, культы»²⁹⁵.

В обнародованной на великом монгольском курултае в 1206 г. Ясе великий завоеватель и основатель Монгольской империи Чингисхан (1155 / 1162–1227) приказал уважать все религии и не выказывать предпочтения какой-либо из них. Веротерпимость монгольских завоевателей проявлялась, в частности, в освобождении всех религиозных институтов от дани и оброков (тарханные привилегии).

Однако наибольший вклад в утверждение религиозной терпимости и светского характера государства внесла Реформация. Именно ее завоеванием, утвердившимся ценою великих жертв и усилий и подчас витиеватыми путями, следует считать укоренение в общественном сознании мысли о том, что человек свободен в выборе веры.

Важные изменения на пути утверждения веротерпимости происходили в рамках Священной Римской империи. Наиболее примечательное из них связано с принятием Аугсбургского религиозного мира – соглашения, заключенного 25 сентября1555 г. в процессе работы высшего законосовещательного органа Священной Римской империи Рейхстага в Аугсбурге между лютеранскими и католическими субъектами Священной Римской империи и римским королем Фердинандом I, действовавшим от имени императора Карла V. Договор легализовал лютеранство и «конфессионально родственные» ему протестантские ветви христианства как равноправные с католицизмом. Договор не предоставил подданным свободу вероисповедания, но стал важной вехой на пути к ее признанию. Закрепив принцип cuiusregio, eiusreligio (лат. «чья страна, того и вера»), т. е. официальный характер того вероисповедания, которого придерживается правитель, он вместе с тем разрешил миграцию верующих в соответствии с данным принципом, т. е. для жителей княжеств, не пожелавших принять религию своего правителя, причем им гарантировалась неприкосновенность личности и имущества. Признав лютеранство в качестве конфессии, равноправной с католицизмом, Аугсбургское соглашение впервые в Европе выработало способ мирного сосуществования нескольких вероисповеданий в рамках одного государственного образования. Благодаря соглашению не только была восстановлена работоспособность государственных институтов империи, но и сделан важный шаг на пути трансформации межрелигиозных отношений в Европе в направлении приспособления к требованиям Нового времени. Система равновесия, заложенная Аугсбургским миром, позволила сохранять мир и спокойствие в империи на протяжении более половины столетия²⁹⁶. Тем не менее, в компромиссных формулировках Аугсбургского мира содержались потенциальные угрозы для стабильного развития империи. Речь идет прежде всего о непризнании договором кальвинистского вероисповедания, а также о запрете для подданных иного вероисповедания, чем то, которого придерживался их правитель, Это вело к возобновлению конфликта между обеими религиозными группировками, эскалация которого в начале XVII в. вылилась в Тридцатилетнюю войну (1618–1648). Завершающим же аккордом Реформации стало заключение в 1648 г. Вестфальского мира, которым данная война закончилась. Входящие в него Оснабрюкское и Мюнстерское соглашения уравняли в правах католиков и протестантов (кальвинистов и лютеран), отменив ранее действовавший принцип cujus regio, ejus religio, вместо которого провозглашался принцип веротерпимости и возможность индивидуального выбора религии.

Под давлением Реформации развитие свободы вероисповедания происходило и в других отдельных европейских странах. Очень важным актом данного периода был изданный в 1598 г. Нантский эдикт, даровавший французским протестантам-гугенотам право исповедовать избранную ими религию. Издание эдикта завершило тридцатилетний период Религиозных войн во Франции и положило начало столетию относительного мира, известного как Великий век – эдикт был отменен в 1685 г. Людовиком XIV (1638–1715).

Постепенно в процессе нелегкого противостояния католицизма и разных направлений протестантизма секуляризация происходила и в Англии. На протяжении XVI–XVIII вв. был произведен ряд удачных и неудачных попыток, с одной стороны, изменить и укрепить в Англии государственную церковь, а с другой – ввести и упрочить начала светского государства. Первого рода деятельность началась при Генрихе VIII (1491–1547). Акт о верховенстве (Act of Supremacy) 1534 г. провозгласил разрыв церкви Англии с католической церковью, учредил тем самым англиканскую церковь, объявил ее земным главой английского монарха и установил обязательность участия всех английских подданных в богослужениях государственной церкви. Причем вскоре, в том же 1534 г., был издан Акт об измене, согласно которому лица, отказавшиеся под присягой признать Акт о верховенстве, обвинялись в государственной измене. Акт о верховенстве был отменен Марией I Кровавой (1516–1558), но восстановлен Елизаветой I (1533–1603) посредством принятия нового Акта о верховенстве 1559 г., в котором содержалось также требование принесения письменной присяги на верность монарху как главе англиканской церкви всеми клириками, гражданскими чиновниками, судьями, преподавателями университетов и школьными учителями. Тем самым лица иных конфессий, чем англиканская, лишались права занимать соответствующие позиции. Акты о верховенстве подкреплялись Актами о единообразии (Acts of Uniformity) 1549, 1552 и 1559 гг., установившими новые общеобязательные правила богослужения, включая тексты молитв. Акты о верховенстве и единообразии были отменены во время Английской кромвелевской революции Долгим парламентом в 1643 г., но после реставрации Стюартов восстановлены Актом о единообразии 1662 г. Большинство положений Актов о верховенстве (исключая наиболее одиозные нормы об ограничении прав и преследовании по мотивам религиозной принадлежности, отмененные в течение двух последующих веков) сохраняет юридическую силу по настоящее время.

Как видно, вышеназванные акты отражали стремление властей сохранить и упрочить в Англии начала клерикализма. В революционные же годы XVII в. наблюдалась противоположная тенденция, отражавшая потребности населения в установлении религиозной нейтральности государства, т. е. его светского характера. В конце концов именно данная тенденция взяла верх. В 1641 г. парламентом была принята Великая ремонстрация, призванная стать программным документом революции, но не утвержденная королем. Она содержала, в частности, требования об «устранении притеснений в области религии» и о лишении епископов права заседать в парламенте²⁹⁷. В 1642 г. парламент принял Акт о лишении всех лиц, занимающих духовные должности, права осуществлять светские полномочия или юрисдикцию. В 1643 г., как уже упоминалось, революционный Долгий парламент отменил Акты о верховенстве и о единообразии.

В послереволюционный период законодательство о соотношении религии и государства развивалось весьма противоречиво. В Бредской декларации 1660 г., обнародованной будущим Карлом II (1630–1685) в качестве своей программы перед восшествием на престол, которое знаменовало реставрацию в Англии монархии и династии Стюартов, провозглашалась «свобода совести, вследствие чего ни один человек не должен быть беспокоим или привлекаем к ответственности за религиозные разногласия, не нарушающие спокойствия в Королевстве»²⁹⁸. Тем не менее уже в 1662 г. новым Актом о единообразии был восстановлен Акт о верховенстве 1559 г., а тем самым и официальная англиканская церковь, а между 1660 и 1665 гг. Кавалерский парламент утвердил четыре статута, известные как Кодекс Кларендона. Эти статуты еще более, чем Акт о верховенстве, ограничивали права католиков и нонконформистов, например пуритан, на занятие государственных должностей и отправление культа.

Такая дискриминация была в значительной мере ликвидирована после Славной революции 1688 г. Заметным шагом на этом пути укрепления светских начал государства стал Акт о толерантности (Toleration Act) 1689 г. Он провозгласил терпимость по отношению к диссентерам (пресвитерианам, конгрегационалистам, баптистам, квакерам), не признававшим официальной англиканской церкви Англии и подвергавшимся за это прежде суровым гонениям. Акт был инициирован королем Вильгельмом III Оранским (1650–1702), надеявшимся сплотить все протестантские силы в борьбе со своим политическим противником католиком Яковом II Стюартом (1633–1701). Следует отметить, что религиозную толерантность Акт проявлял весьма умеренно. Он узаконил права диссентеров совершать собственное богослужение, но не привел к радикальному улучшению их положения. Так, признание за диссентерами права на совершение культа не освобождало их от уплаты десятины в пользу англиканской церкви. Они по-прежнему не могли занимать государственные должности. На католиков действие Акта не распространялось. Линия на укрепление элементов клерикализма была продолжена Актом об устроении 1701 г., который запретил католикам и лицам, состоящим в браке с католиками, занимать престол.

До начала XIX в. Англия формально оставалась религиозным государством, где ряд публичных должностей и доступ в университеты Оксфорда и Кембриджа был открыт лишь лицам, принадлежавшим к англиканской церкви. Только в 1828 г. была полностью отменена дискриминация в отношении протестантов-неангликан и в 1829 г. – католиков.

В условиях Нового времени принцип светского государства стал развиваться в рамках конституционализма, став его неотъемлемым элементом. В свою очередь, появление конституции как культурного и правового феномена знаменовало собой колоссальное нарастание как самой секуляризации, так и гуманистической составляющей светского государства. Это объясняется тем, что основной целью конституционно-правового регулирования данного принципа стала защита религиозных меньшинств, т. е. он оказался встроенным в общее предназначение конституционализма как системы правовых норм, защищающих человека от всякой силы, способной ущемить его интересы. Тем не менее непосредственного вербального провозглашения принцип светского государства в конституциях первой волны не получил. Впрочем, несмотря на то, что идея светского государства не была сформулирована на начальном этапе развития мирового конституционализма терминологически, косвенно она нашла весьма определенное отражение в большинстве конституций первой волны – главным образом через регламентацию прав человека. Очевидно, по-другому и быть не могло: ведь идея свободы личности выросла именно из продвижения в период Реформации идеи религиозной свободы. Утвердившись, последняя постепенно была распространена на иные сферы жизни. «Религиозная свобода… была родоначальницей всех “естественных” прав, – писал С. А. Котляревский, – признание одной формы свободы не могло не сопровождаться распространением ее и на другие человеческие отношения: логика свободы… неумолима»²⁹⁹. Как верно отметил видный русский историк и философ, почетный член АН СССР Н. И. Кареев (1850–1931), во времена Реформации «впервые в истории Европы был ребром поставлен вопрос о взаимных отношениях личности и государства… поставлен по отношению только к делам веры, что не помешало ему впоследствии обобщиться в вопрос о границах государственной власти над личностью и о правах личной свободы по отношению к государству»³⁰⁰. То обстоятельство, что истоки идеи о неотчуждаемости прав человека следует искать в концепции религиозной свободы, сформулированной в ходе Реформации, подчеркивали и европейские ученые. Так, Г. Еллинек утверждал, что именно стремление к религиозной свободе обусловило принятие Декларации штата Виргиния 1776 г., под воздействием которой появились декларации и иные первые документы о правах человека³⁰¹, влияние которых на содержание конституционного и международного права, в свою очередь, ощущается по сей день.

Именно поэтому свобода вероисповедания стала занимать видное место в первых конституциях. Например, именно с нее в Билле о правах Конституции США 1787 г. начинается перечень конституционных прав и свобод: «Конгресс не должен издавать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих ее свободное исповедание», – гласит Первая поправка к американской Конституции. Но и в первоначальном тексте Конституции имеется положение, содержащее очень важную гарантию светского государства и вместе с тем равноправия граждан. Шестая статья Конституции США провозглашает: «…никогда не будет требоваться принадлежность к какой-либо религии в качестве условия для занятия какой-либо должности или исполнения какой-либо публичной обязанности в Соединенных Штатах».

Через провозглашение свободы вероисповедания и закрепление ее гарантий идеи светского государства получили отражение во всех конституциях и иных актах конституционной значимости первой волны. Так, французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г. запретила «притеснение за взгляды, даже религиозные, если их выражение не нарушает общественного порядка, установленного законом» (ст. 10). Первая Конституция Франции 1791 г. провозгласила свободу каждого отправлять обряды того вероисповедания, к которому он принадлежит (раздел 1). Свобода вероисповедания и недопустимость ее нарушения, в том числе косвенного – путем дискриминации по религиозному принципу, декларировалась впоследствии всеми французскими конституциями.

Не обошла стороной на начальном этапе развития конституционализма тенденция формирования светского государства и Российскую империю. 17 апреля 1905 г. Императором был издан Указ «Об укреплении начал веротерпимости». Указ предварялся замечаниями Государя о том, что «Мы всегда имели сердечное стремление обеспечить и каждому из Наших подданных свободу верования и молитв по велениям его совести. Озабочиваясь выполнением таковых намерений, Мы в число намеченных… преобразований включили принятие действительных мер к устранению стеснений в области религии». Указ разрешил переход из православия в иные религии, отменив наказание за такой переход, и установил ряд гарантий свободного исповедания и осуществления различных религиозных культов.

Нормы о религиозной свободе формулировались в конституциях первой волны таким образом, что адресованы они были прежде всего государству. Поэтому их следует оценивать именно как направленные на утверждение принципа светского характера соответствующих государств.

Однако правовые нормы, прямо провозглашающие отделение церкви от государства, стали появляться лишь в ХХ в. Чрезвычайно важным шагом на пути укрепления светского государства стало принятие французского закона о разделении церквей и государства от 9 декабря 1905 г. (Loi du 9 décembre 1905 concernant la séparation des Eglises et de l’État). Он положил начало процессу полного отделения церкви от государства. Закон включал не только традиционную норму о свободе вероисповедания: «Республика обеспечивает свободу совести и гарантирует свободное отправление религиозных культов», – но и установил ряд новых гарантий, укреплявших светский характер государства. По закону гражданам было гарантировано право на труд без указания принадлежности к той или иной конфессии. Далее, Французская Республика более не признавала, не оплачивала и не субсидировала церкви. 1 января 1906 г. было ликвидировано финансирование церкви из государственного бюджета. Закон запретил устанавливать или расклеивать какие-либо знаки или эмблемы религиозного характера в общественных местах и на памятниках, за исключением зданий и сооружений, используемых для религиозных служб, мест погребения, надгробных памятников, а также музеев или выставок. Наконец, все имущество церкви и все связанные с ним обязательства передавались в соответствии с законом различным религиозным ассоциациям верующих. Данный закон послужил образцом принятия аналогичных актов в других странах. В настоящее время нормы об отделении церкви и религии от государства действуют в большинстве государств мира.

Как видно, на первом этапе развития мирового конституционализма концепция светского государства вполне сформировалась и была воплощена в жизнь: несмотря на то, что в первых конституциях еще не найден термин, обозначающий данный принцип, однако отражены его основные элементы, выражающие его сущность. Это свобода совести, отделение церкви от государства и от школы. Первые конституции заложили прочный юридико-идеологический фундамент формирования светского государства. Действительно, укоренение в общественном сознании и отражение уже в самых первых документах конституционной значимости идей свободного выбора религии, равноправия независимо от религиозной принадлежности, прежде всего – во взаимоотношениях с государством, означало создание правовой основы светского государства и вместе с тем проявление стремления к социальной солидарности людей различной религиозной принадлежности, что следует считать проявлением органической солидарности, т. е. солидарности несмотря на существенные различия, первостепенные для определения культурной идентичности значительной части населения. При этом очевидна направленность соответствующих норм на защиту прав религиозных меньшинств как особо нуждающихся в гарантиях против притеснений как со стороны государства, так и со стороны религиозного большинства. Таким образом, конституционное регулирование проблематики светского государства было помещено в русло общего главного предназначения феномена конституции – защиты человека от произвола любой превосходящей его социальной силы, прежде всего – государства.