Текст книги "Демон государственности. Роман"

– Причем, все эти откровения созревали в голове Германа Вирта в начале прошлого века, почти параллельно с русскими символистами, с их грёзами о Прекрасной Даме и Вечной женственности, не так ли? Все-таки дело не столько в феминизме, сколько в идеях, витающих в воздухе! – воскликнула Марина.

– Вполне возможно, здесь наблюдается известный феномен – одни и те же мыслеформы, существующие на астральном плане, могут по-своему воплощаться у представителей разных культур. Этим, возможно, объясняется, почему не знакомые друг с другом ученые в разных концах света делают параллельные открытия, – заметил Кованский.

– Думаю, сейчас не обязательно излагать все теории Германа Вирта. В ученых кругах он, главным образом, стяжал сомнительную славу фальсификатора и фантазера. Сам он назвал свои идеи полярным христианством, – отозвался Олег.

– Софья, вы говорили, что следуете буддистской традиции. Ведь и в тибетском буддизме, в тантрической традиции, насколько мне известно, женское начало также является носителем мудрости, тогда как мужское начало является носителем активной любви и сострадания? – повернулся к другой гостье хозяин дома.

– Пожалуй, да, можно говорить об особом культе женщины-дакини в тантре. Она считается носительницей священной запредельной мудрости. Среди знаменитых тибетских учителей были женщины, причем они нередко играли ведущую роль в сообществах йогов, а некоторые оставили описания различных тантрических практик. Считается, в тантрические учения влились переосмысленные элементы древнейших культов плодородия с почитанием женского начала. Так, кстати, в христианстве явственно звучит эхо языческих культов с умирающими и воскресающим солнечным божеством.

– Что никоим образом не принижает роль христианства, а является вселенским предвидением прихода в мир Спасителя. Во всех народах, даже языческих, время от времени появлялись пророки, которые предчувствовали рождение Христа и передавали свои прозрения в доступной их пониманию форме, – ввернул Саша.

– Несомненно, – нетерпеливо кивнула головой Софья, перебив собеседника. – Вопрос в том, не провалилась ли его миссия? Судя по большому количеству письменных свидетельств самых разных авторов, Иисус Христос существовал как реальная историческая личность. Известны четыре канонических Евангелия, еще больше апокрифических повестей о жизни и проповеди Иисуса, а сколько могло утратиться за многие столетия! А главный мировоззренческий вопрос, из-за которого уже две тысячи лет ломают мечи и льют кровь, до сих пор остался открытым: кем был этот Иисус из Назарета? Самим Всевышним, который из любви к сотворенным «по образу и подобию» человекам воплотился в уязвимой плоти своих несчастных подобий, испытал на личном опыте вытекающие из бренного бытия скорби и гонения, вплоть до крестной муки, чтобы спасти страдающую тварь? Или же он был просто иудейским проповедником с блажью, эдаким чудаковатым бродягой-идеалистом? Но ведь тварь как страдала до Христа, так и страдает по сию пору. А в чем тогда смысл распятия? В обетовании загробного спасения? В проповеди безнадежной любви? И другой вопрос – эсхатологические надежды ранних христиан. А как же насчет тысячелетнего царства добра и справедливости, о котором грезили ещё поздние иудейские пророки? Наши великие морализаторы Толстой и Достоевский полагали, что при условии последовательного и неукоснительного исполнения людьми евангельских заповедей Царство Божье может быть осуществлено на земле. Христос, как будто, поначалу сам был идеалистом. Он в одном из первых публичных выступлений, известном как Нагорная проповедь, призывал к глубочайшему смирению и всепрощению. Только ведь потом сам не обещал ничего хорошего – «не мир пришел я принести вам, но меч», «под конец света оскудеет любовь между людьми», «восстанет брат на брата…», что в действительности во всей полноте и наблюдается у христиан. Приходится признать, его миссия не была доведена до конца. Будда, во избежание всяких таких недоразумений, не стал прямо отвечать на вопрос одного из учеников о Боге. Посоветовал сначала обрести просветленное сознание, а потом уж разбираться с темой о Боге. Мы постигаем окружающий мир, создавая в своём ограниченном уме его образы с помощью внешних чувств. Чем свободнее мы от образов, тем ближе к постижению истинной природы Будды, которую нельзя постичь с помощью внешних чувств и образов. В буддизме просветленные существа, бодхисатвы, иногда добровольно перевоплощаются в юдоли скорбей, из сострадания и для помощи, пока вся тварь не будет избавлена от страданий в сансарическом беличьем колесе перевоплощений. Бодхисатство сродни христианской святости. При всем том, буддийская этика куда в большей степени, чем христианская, базируется на принципе целесообразности: есть четыре благородные истины, а также кармические законы накопления благих и дурных деяний; существуют опробованные многими поколениями определенные практики и техники, ведущие к просветлению.

– Ну, хорошо, представим себе маловероятный вариант, что человеческая натура каким-то образом изменится к лучшему, – сбивчиво заговорила Марина. – Как бы мы представили себе совершенное человеческое общество в соответствии с буддийской этикой? Как некую гармонию целесообразности, добра и справедливости. С другой стороны, этика, основанная на идее целесообразности – относительна; при этом можно говорить об относительно благополучном обществе. Но любовь не ведает целесообразности. Христианская этика базируется не на целесообразности, а на принципе абсолютной этики, утверждающей свободу от законов мира сего, этики внутри нас, что, наряду со звездным небом над головой, так поражало старика Канта. А ведь Иисус со своим учением не заблуждался относительно создания совершенного общества. Он говорит человеку: если хочешь жить в Боге, ты можешь думать и действовать только по любви. Непростое это дело. Жить по любви – отличная идея, пока сидишь дома, запершись на ключ. Чуть высунешься на улицу да столкнешься с ближним – хочется прибить сволочь. Основной смысл христианства – воплощение Бога в человеческом теле и испытание «на собственной шкуре» скорбей и мук, выпадающих на долю страдающей твари. Он узнал, каково быть человеком; хотел, чтобы мы узнали, каково быть богами, или хотя бы детьми Божьими. Мы ощущаем Бога в себе как идеальное, этическое начало, тогда как стихийные вселенские силы никак не ассоциируются с этикой; то есть, наше внутреннее ощущение Бога отличается от Бога, которого мы представляем, размышляя о мире. Трагический разлад между этикой и миром, известный нам по собственному горькому опыту, отражен и в Евангелиях. Это противоречие неразрешимо в христианстве на протяжении тысячелетий. Таким образом, суть христианства заключается в искании этического живого Бога, который не может быть найден путем исключительно философского постижения мира, но открывает себя в человеке.

– Христиане ещё ждут второго пришествия Христа, смею вам напомнить, – вставил своё слово Саша. – И потом, трагический разлад – разве не следствие нашей греховности?

Туманова саркастически хмыкнула:

– Боюсь, в этой жизни на людей чаще обрушиваются скорби не по причине греховности, а вследствие праведности. Вспомните, в ветхозаветной Книге Иова благочестивые друзья уверяли, что жуткие несчастья обрушились на Иова вследствие его прегрешений, в которых бедняга упорно отказывается сознаваться. Вместо утешения друзья утверждали, что всеблагой Бог неизменно справедлив, вознаграждает за добро и карает за неправедность. Они были не вполне правы – на самом деле все оказалось совсем наоборот. Многострадальный Иов подвергся жутким испытаниям именно потому, что не было других таких праведников. При этом всемилостивый Бог все это не то, что сам подстроил, но, согласно сюжету, на спор отдал его во власть Сатаны на достаточно продолжительное время. В ходе приключившихся с Иовом бед погибли десять его сыновей и десять дочерей, много претерпела ни в чем не повинная жена… В конце концов безгрешный страдалец дерзко возопил к Всевышнему о несправедливости, о незаслуженности своих страданий, призвал того на суд. В опровержение друзей Иова, которые говорили, что человек не может судиться с Богом, Бог сам является к Иову на суд и, собственно, подтверждает его правоту перед друзьями. Бог в последней главе обращается к одному из «участливых» учителей: «Горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили обо Мне не так верно, как раб Мой Иов». Иов во время суда признает, что Бог всемогущ; что же до благости… то, как человек не может постичь путей Бога, так и Бог оставляет человека одного на жизненных путях. И другой вопрос, насчет второго пришествия Спасителя, – не состоится ли оно в женском теле, принимая во внимание все сказанное ранее насчет женского начала?

– Ортодоксальные попы наверняка назовут такой вопрос ересью! – засмеялась Софья. – Не знаю, как насчет Мессии, а нынешний Далай-лама не исключает, что в следующем перевоплощении вернется в наш мир в женском теле. Но тогда это будет очень красивая женщина!

Марина утомилась учеными разговорами и живо развернулась к Кованскому:

– Послушайте, княже, я не сильна в богословских материях и боюсь попросту впасть в пустословие. Как вы смотрите на то, что бы заняться чем-нибудь попроще? Помните, вы рассказывали о ваших давнопрошедших занятиях спиритизмом? Я хотела сама понаблюдать, как это происходит. Вы говорили, это можно запросто устроить при удобном случае. А ведь у нас грядут Святки – по народной традиции, самая что ни на есть подходящая пора для гаданий. Может, попробуем?

– Да, о спиритизме я знал, можно сказать, с первых лет теперешней жизни, от мамы с папой, – с довольным видом отозвался он, войдя в излюбленную роль культуртрегера. – Родители признавали существование этого явления, но никогда им не занимались, считая вредным и даже греховным делом. В библиотеке отца хранилась книга «Как вызывать явления потустороннего мира», изданная в Петербурге в 1911 году под псевдонимом Немо, с несложными доступными инструкциями по некоторым видам спиритизма. Я занялся этими опытами, когда учился в школе в десятом классе. Мне действительно случалось быть свидетелем эпизодов, когда таинственные явления никак невозможно объяснить сознательным обманом или бессознательными движениями участников во время сеанса. Оставалось только допустить, что при занятиях так называемым автоматическим письмом, бесед при помощи алфавита с блюдечком или столом, участвует еще кто-то или что-то. Но, правда, из опытов я уяснил, что, если спиритические сущности и способны внятно общаться, то, как правило, они не сообщают ничего нового, конкретного. Их всякие жуткие пророчества или высокопарные заявления обычно несерьезны, и предсказания редко верны – словом, скорее можно встретить непристойности и нарочитые нелепости, чем интересные содержательные сообщения. Если вызывают усопших людей, то ведь, как правило, является лишь их астральная скорлупа или, под именем великого человека, весьма сомнительные потусторонние персонажи. Крайне редко могут появиться сущности высокого духовного уровня, но и сами участники сеанса далеко не всегда способны на диалог, достойный гостя из высшего «того света». Поэтому меня всегда больше интересовали физические явления, возникающие при опытах подобного рода. Когда мама стала жаловаться на странные стуки, звуки, тени и ругаться, что я загрязнил квартиру, я прекратил, так сказать, чернокнижные занятия. Я бы не советовал без оснований заниматься спиритическими сеансами, поскольку они расстраивают нервную систему и привлекают к жилищу всякую нечисть, но полагаю, желание удостовериться в существовании данного феномена вполне оправдано.

– Ну да, у меня именно такое желание – давайте посмотрим, что из этого выйдет! – с живостью подхватила Марина.

Софье случалось бывать участницей спиритических опытов, однако она тоже была не прочь посмотреть, что получится на этот раз. Саша с Олегом сослались на планы позже вечером и засобирались откланяться.

Расписав алфавит по кругу на большом листе, дамы с князем уселись за столик типа журнального, положили в центре перевернутое вверх дном блюдце с нарисованной стрелкой, зажгли свечу… Через непродолжительное время блюдце стало активно вибрировать, как будто под ним шустренько катался гладкий шарик или некто беспокойно толкал его изнутри. Трое участников спиритического сеанса ни сознательными, ни бессознательными усилиями не заставили бы блюдце двигаться подобным образом, поскольку лишь едва касались его выпуклого бока кончиками пальцев. Загадочный феномен, несомненно, проявился, но то ли некто был бессловесным, то ли ему не понравился видавший виды столик, накрытый потрескавшейся клеенкой – за полчаса спиритических усилий компания так и не добилась от посудины более осмысленных движений, чем энергичная дерготня с небольшим подпрыгиванием.

– Похоже, кто-то до кого-то не дозвонился. Конечно, куда занятнее, когда блюдце совершает вращательные движения и указывает на буквы, да еще составляет осмысленный текст. Вероятно, в этом отношении наши ожидания не вполне оправдались, но, по меньшей мере, вы сами свидетели, что явление, которое мы сейчас наблюдали, можно смело отнести к необъяснимым с точки зрения традиционной науки. Только что мы явились очевидцами спиритического феномена, пусть и не слишком разговорчивого, – хихикнул Кованский. – У меня есть более интересное предложение. По случаю праздников можно развлечься тортиком с чаем и полусладким вином. Если угодно, позже попробуем повторить опыт.

Гостьи согласились с предложением хозяина в первой части, но решили отказаться от повторения спиритического опыта.

– Я слышала, на спиритических сеансах вызывали и души живых людей; только те потом жаловались, что у них болела голова, – полувопросительно заметила Софья.

– Собственно, спиритическое общение с какой-нибудь астральной сущностью не особенно отличается от общения в Интернете с каким-нибудь виртуальным персонажем, с той лишь разницей, что во втором случае персонаж пока еще не развоплотился, и вступает в контакт не через медиума, а посредством высоких технологий, – заключила Марина. – Как вы думаете, князь?

– Что касается виртуальных персонажей, в некоторой степени, это так. Именно поэтому большинство сущностей на сеансах не располагают какой-то особенной информацией сверх той, которая может быть известна обычному человеку. Разве что наши неуклюжие средства передвижения не могут идти ни в малейшее сравнение в сравнение с астральными способами перемещения, так что существа тонкого плана могут кое-что предсказывать за счет этого. Они могут более или менее правдиво сообщать о некоторых событиях, к примеру, вашей скорой встрече с известным лицом, потому что знают, что данное лицо направляется к вам. Или, например, что в некоем удаленном месте происходят вещи, которые непосредственно касаются вас и определенно повлияют на вашу жизнь. Иные ясновидящие, благополучно пребывающие под солнцем, способны улавливать волны, назовем так, земного информационного поля, где запечатлены события прошлого и в более бледном виде – будущего, и даже порой с более заметным успехом, чем развоплотившиеся сущности. А там ведь часто уже нет души, покинувшей физический план, а только астральная скорлупа старой личности. Душа, может, уже давно перевоплотилась в другом теле. И следует иметь в виду, что ясновидение – явление неоднозначное. Если у какого-нибудь православного монаха обнаруживался дар ясновидения, то его долго испытывали, от Духа ли Свята или лукавого. В святоотеческой литературе приводятся случаи, когда лукавый вводил какого-нибудь подвижника в искушение достоверными предвидениями, а потом внушал мысли к погибели, физической или духовной. Вы, я знаю, знакомы и с теософской, и со святоотеческой традицией, так что на эту тему я особо распространяться не стану. Встречи с ангельскими или демоническими сущностями на сеансах случаются, пожалуй, столь же редко, если не реже, чем в нашей повседневной жизни. Примерно, как в представленной нашему вниманию «Легенде о Золотом веке», существа из других измерений могут частично или даже полностью материализоваться, и разноплановые измерения в большей степени, чем принято думать, сообщаются между собой. С древнейших времен в оккультной и духовной литературе есть множество тому разнообразных свидетельств. Церковная служба – не что иное, как общение с тонкими мирами, куда более высокими, чем астральный план. Поэтому церковь считает спиритизм занятием предосудительным. Я также допускаю, что можно вступить в медиумический контакт с человеком, пребывающим на физическом плане в состоянии сна или забытья, хотя сам никогда не пробовал и никому не советовал бы. И потом, под именем этого человека может явиться кто угодно. Как раз в этом случае куда надежнее воспользоваться высокими технологиями; а то не проще ли по телефону позвонить?

– Коль скоро речь зашла о парапсихологии, я прочту заветные помыслы присутствующих, – важно изрекла Марина. Слушатели насторожились.

– В юности мы все живем мечтами о встрече с близким по духу существом и о великой любви. С годами все мы постепенно утрачиваем гибкость тела и иллюзии, обзаводимся сединами и морщинами – а в глубине души, хоть никому не признаемся, не расстаемся с наивным романтизмом, с теми же ребячьими мечтами о счастливой любовной встрече.

– Как вы знаете, существует легенда, что в первом варианте, до Адама, человек был сотворен «по образу и подобию Божию» андрогинным, то есть сочетающим в себе мужское и женское начала. В Библии есть слова, «мужчину и женщину сотворил их». Андроген пребывал в вечном блаженстве, но не имел стимула к развитию, и потому был разделен на две половинки, которые от века ищут друг друга, – невольно сознался Кованский в наивном романтизме.

– В этой версии с половинками чего-то явно не хватает, по моему разумению! В духе не может быть половинчатости. Скажите мне, князь, коль скоро мы толкуем об апокрифах и легендах, кто эти две половинки – темная Лилит, а также Адам до его прозрения? Первой-то женой Адама, вы знаете, была Лилит. Причем, есть версия, что она ни в какую, ни в чем не желала уступать Адаму, и со временем вообще стала символом неразвитого животного начала, союзницей Тьмы. Ведь Ева появилась позже и наделила его познанием и мудростью. И которую они тогда ищут половинку? И если найдут, много ли у них шансов на вечное счастье?

– Да, действительно, вы меня озадачили, – признал Кованский. Гностический трактат «О происхождении мира» рассказывает, что после дня покоя премудрость София послала Зою, свою дочь, которую также называли Евой, или «матерью живых», как наставницу, чтобы она оживила Адама, и те, кого он родит, стали сосудами света. Зоя – это по-гречески «жизнь». Когда Ева увидела своё подобие, в котором не было души, брошенным, она прониклась состраданием к нему и сказала: «Адам, оживи, встань на земле!» Адам встал и тотчас открыл глаза. Здесь опять же просматриваются параллели с вашей «Легендой о Золотом веке»!

Марина продолжала занимавшую ее тему:

– Боюсь, вера в единственную и неповторимую родственную душу, бродящую где-то по свету – одна из величайших иллюзий человечества. Мы все стремимся обрести внутреннюю цельность. Чтобы влюбиться, мы должны питать хотя бы временную иллюзию, что обретаем цельность в другом человеке, в котором нам видится, с одной стороны, нечто потрясающе сходное с нами, а с другой стороны – нечто особенное, чего самим недостает. Тогда мы «западаем» на человека; иначе говоря, наблюдаются признаки влюбленности. В действительности эта цельность изначально присутствует в нас самих в латентном состоянии; однако для ее раскрытия необходима любовь. Настоящая любовь сродни смерти. Сильный в ней преодолевает своё эго, преображается, очищается и умудряется; слабый остается сокрушенным и опустошенным. Даже счастливая любовь – не просто союз двух родственных душ, но неизбежное противостояние двух личностей. В любом случае, один из двоих любит больше, другой – меньше, или только позволяет себя любить. Тот, кто любит больше, ранимее и беззащитнее. Заметьте, в литературном произведении повесть о несчастной любви куда пронзительнее, чем любовная история со счастливым концом. Так называемая «счастливая любовь» – тема, увы, неблагодарная. Безответная любовь свирепа, зато это – кратчайший путь к Богу.

– Да, счастливая любовь дает острое чувство счастья, ощущения парения, но безответная любовь куда глубже по ощущениям и по преобразующему действию на личность. Через прожитые годы мне кажется, завершись моя первая школьная любовь, так сказать, счастливо, так сказать, брачными отношениями – моя жизнь сложилась бы куда зауряднее. Боюсь, это была бы драма нереализованности. Может, так и жила бы, «как все», то есть, совершенно заурядно, – обратила очи в своё бурное прошлое Софья.

Старый князь сидел, склонив набок лицо с подслеповатым прищуром и улыбкой Джоконды. Марина спохватилась, что долгое общение могло его порядком утомить. Может, он вспоминал свои многочисленные влюбленности. О его личной жизни слагали легенды – что, де, каждая новая жена все моложе. На самом деле он питал нежную симпатию к «прекрасной половине», но считал, что в невзрачном хилом теле, доставшемся ему в этой жизни, обречен на неуспех у женщин, и может интересовать их разве что своей необычайной эрудицией. Этим он, собственно, и потряс много лет назад свою последнюю супругу, девушку из простой семьи. Поначалу ему льстило, что она смотрела на него широко распахнутыми глазами и пыталась читать книги по теософии. Он мечтал взрастить в ее лице единомышленницу и родную половинку. К его тайной досаде, она так и осталась наивной простушкой и неряхой, да еще и растолстела с годами. Однако она переносила все его капризы безропотно, что с годами он свыкся с ее неумелой помощью по хозяйству. Она без особого приглашения не вмешивалась в его общение с гостями, неизменно оставалась преданным другом, когда он безответно влюблялся в очередное прелестное создание. Он возлагал большие надежды на то, что, продвигаясь по пути духовно-нравственного совершенствования, в следующей жизни воплотится в более привлекательном, статном теле и будет удачливее в любви.