Текст книги "Черное. Белое"

Глава 32

Закончилась зачетная неделя, и впереди было несколько дней, свободных от учебы. Экзамены начинались с пятого января.

Этот день должен был стать знаменательным не только для студентов академии, но и для мамы, которая собиралась поехать в Акару для участия в конкурсе дизайнеров. Марк уже оказал ей всяческую поддержку, так что у мамы почти не осталось нерешенных проблем. Я была рада, что ей больше не нужна помощь любимого, и мама перестала отнимать его у меня.

В конце недели Марк пригласил меня вместе с мамой к нему домой. Она еще ни разу не была у него, и первое что сделала, как только вошла в дом – это бросилась к злополучному камину. Точно как я когда-то.

– Почему он не горит? – поинтересовалась она.

– Очень жарко, – соврал Марк.

Любимый не зажигал его с тех самых пор, как чуть не затащил меня в огонь. Мне было страшно вновь увидеть это пламя, нечаянно вспомнить и заново пережить те события.

– Вика, не могу поверить, что ты не хочешь посмотреть на горящий камин! – настаивала мама.

– Уже насмотрелась.

Однако мамино упорство взяло свое, и Марк все-таки принялся разводить огонь. Он мог бы загипнотизировать маму, но я была бесконечно благодарна ему за то, что он этого не сделал.

Вскоре камин засверкал языками пламени, но я не испытала того страха, к которому готовилась. Скорее, наоборот: я соскучилась.

После вкусного ужина, приготовленного Марком, любимый покинул нас с мамой, ненадолго выйдя из кухни. За это время она успела рассказать мне все, что думает о его доме. Ее мнение почти не отличалось от моего, разве что было куда эмоциональнее. Вскоре Марк вернулся с небольшим, но очень красивым букетом цветов. Мы с мамой изумленно вскинули брови, не понимая: в честь чего у него такой торжественный вид.

– К чему бы это? – тихонько шепнула мне мама, а я усмехнулась, прекрасно зная, что Марк услышал ее вопрос.

С цветами он подошел не ко мне, а протянул их маме. При этом поздравил ее с Новым годом и подарил маленькую коробочку, обшитую бархатом. Внутри оказалось золотое колье, и мама ахнула. Сначала она отказалась – наверное, для приличия, но вскоре все же надела украшение на шею.

Примерно минут через пятнадцать как обычно бурных эмоций у нее созрел вопрос, который появился у меня сразу.

– Марк, сегодня двадцать шестое декабря. Новый год через пять дней.

Я закивала головой, присоединяясь к вопросу.

– Хочу своровать у вас Вику на несколько дней.

Мы вопросительно посмотрели на него, ожидая последующих объяснений.

– Завтра днем у нас самолет в Таиланд.

Широко раскрыв глаза, я даже не нашла, что ответить. Мама пришла в себя быстрее.

– Куда?!

– В Таиланд.

Способность говорить теперь вернулась и ко мне.

– Ты об этом сегодня собирался сказать?

Он кивнул.

– Марк, ты…

– Не переживай, мы успеем собрать все вещи.

Его голос подействовал на меня, как обычно: я успокоилась, и завтрашний полет в Таиланд отошел на второй план. Мама, наоборот, начала волноваться.

– В Таиланд? Завтра? Так быстро? Надолго?

Голос любимого превратился в мягкий и обволакивающий.

– Я все уже подготовил, просто не хотел беспокоить и отвлекать вас раньше времени. Вернемся мы четвертого января. – Твердость в голосе возымела свое действие. – Я позабочусь о ней.

– Вы оставляете меня одну на Новый год, – с обидой в голосе пожаловалась мама.

– Нет. – Губы Марка вновь тронула легкая улыбка.

Мы переглянулись. Похоже, он опять сказал нам не все.

– У меня еще один сюрприз.

Марк вышел из кухни и вернулся с какой-то папкой. Оттуда он вытащил пакет бумаг и протянул их маме.

– У вас вылет послезавтра. Египет. На двоих – возьмите подругу. Не мог же я оставить вас одну в такой праздник.

Через полчаса эмоционального взрыва мы уже ехали обратно домой. Во многом благодаря Марку мы не гонялись по квартире, с бешеной скоростью собирая вещи, а делали это несколько рациональнее.

Мама должна была прилететь раньше нас – третьего числа. Она уже успела позвонить лучшей подруге и обрадовать ее.

Звезду мы решили отправить «погостить» к одной из маминых знакомых. Истерика у нас обеих началась сразу после того, как вечером Марк уехал. Исчезло его успокаивающее влияние, и мы смогли полностью осознать, что этот Новый год будем справлять не в России.

Даже вволю наговорившись, мы обе долго не могли уснуть. Мама переживала за меня, а я… думала о том, что в течение нескольких дней не буду расставаться со своим ангелом ни ночью, ни днем. Сердечко трепетало от нетерпения, словно я уже садилась в самолет.

Мысль об экзаменах меня вообще не посещала.

Ночью я встала и вышла на кухню, чтобы выпить успокоительного. Радостно бьющееся сердце измотало мне все нервы. На столе уже лежала упаковка таблеток – видимо, маме тоже не спалось.

Лекарство не подействовало, и остаток ночи я так и провела в мечтах об отдыхе.

Мы с мамой долго прощались, и Марку, который приехал с самого утра, пришлось нас поторопить.

В самолете я тоже не спала, потому что там все мои чувства предельно обострились. В таиландском аэропорту я вцепилась в Марка обеими руками: во-первых, я растерялась посреди огромного количества незнакомых магазинов, стоек и вывесок; а во-вторых, боялась повторения события, произошедшего в Египте: встречи с ангелом Света. Я понимала, что такое вряд ли случится, но похожая обстановка напоминала о прошлом.

Стоит ли говорить, что отель, в котором нас поселили, был не хуже египетского. Нам удалось полностью обойти и осмотреть все территорию только на следующий день.

В первый раз, когда я оказалась с Марком в Египте, мне было все равно, что тут есть, и чего в этом отеле нет. А сейчас я наслаждалась роскошью. Это чувство были ново и чуждо мне.

Пусть я меняюсь. Неизменным остается одно: моим богом всегда будет Марк.

Мы отдыхали в Паттайе – одной из наиболее популярных курортных зон. Перемена климата повлияла на меня скорее положительно, чем отрицательно.

Марк за руку отводил меня от национальной кухни, хотя мне бы и в голову не пришло попробовать ее. Честно говоря, аппетит пропадал при первом же взгляде на жареных тараканов.

– Ты пробовал их? – поинтересовалась я, ковыряясь ложкой в йогурте.

– Вика, у тебя и так испортился аппетит, так что давай поговорим о чем-нибудь другом.

Кроме жареных тараканов эта страна имела и другие интересные особенности. Узнавать другую культуру зачастую не только интересно, но и удивительно. Например, здесь оказалось очень много людей нетрадиционной ориентации, а на главной улице города было расположено несколько соответствующих клубов и баров.

Я узнала, что здесь с раннего возраста девочек учат служить мужчинам. Женщины должны выполнять все пожелания мужчин. Если они с успехом справляются со своим предназначением, то в следующей жизни будут мужчинами.

Во все аспекты жизни местного населения меня посвящал, как обычно, мой самый лучший гид – Марк. Он рассказывал мне все, что знал – историю, традиции, обычаи страны.

В последующие дни до Нового года мы посетили храм Золотого Будды, Королевскую резиденцию, поплавали на яхте.

В храме Будды находилась огромная статуя лежачего Будды, возле которого местное верующее население оставляло свое золото. Это один из обычаев, который служил очень хорошей приметой. Возле статуи лежали различные золотые медальончики, цепочки, колечки, и мы с Марком тоже оставили там два кольца. Не обязательно быть буддистом, чтобы верить в хорошие приметы.

У меня было столько впечатлений, что, казалось, в мое сознание буквально впихивают эмоции – все больше и больше; они не вмещаются, но кто-то сминает их, сжимает, что вместить еще и еще. Я не успевала отдохнуть от только что полученных впечатлений, как уже появлялись новые. «Больше нет места!» – кричала я, но все равно продолжала слушать, смотреть и чувствовать. Остановиться было невозможно.

Мы плыли на яхте, любуясь кристальной бирюзовой водой и свежим легким ветерком, заплывали в небольшие бухты и пещеры. Солнечные лучи отражались от воды и слепили глаза, дно просматривалось на глубине десятков метров, мелкие рыбки, плавающие под яхтой, шныряли туда-сюда, совсем не обращая внимания на негромкий шум мотора.

Я не знала, сплю ли или попала в какую-то сказку. Возможно, я сошла с ума, и мир вокруг – плод моего воображения.

Стоя на передней корме и смотря, как нос яхты разрезает воду, образуя обильную пену, я совершила одну ошибку, вслух обозначив свои мысли.

– Я попала в Рай.

Мой ангел стоял рядом и, услышав мои слова, моментально помрачнел.

– Рай на Земле. – Я предприняла попытку исправить сказанное. – Марк, я имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду, – перебил он меня. – Просто это напомнило мне о том, чего я лишаю тебя. Ад не заменит тебе всего этого.

– Ад не заменит, – согласилась я. – Заменишь ты.

– Ты больше не сможешь смотреть на мир такими глазами, какими смотришь сейчас.

Я резко развернулась к нему.

– Зачем ты мне говоришь все это? Неужели не видишь, неужели не знаешь, что я хочу видеть этот мир твоими глазами?

– Тогда этот мир не будет столь прекрасен.

– Никогда не говори так! – Я перешла на повышенный тон, и несколько человек на борту яхты оглянулись. – Прекрати говорить мне о том, что я теряю. Пойми, наконец, что я люблю тебя! И то, что я чувствую, неподвластно ни расстоянию, ни времени. Я всегда буду стремиться туда, где есть ты. Пройдут года и десятилетия, но я никогда тебя не забуду. И когда ты бросишь меня, когда скажешь, что мы расстаемся, и найдешь другую… – я сжала кулаки, выговаривая эти слова. – Я все равно останусь существовать в этом или любом другом мире для тебя. И даже после смерти, Марк, даже после смерти моя душа будет твоей. Независимо от того, нужна ли она тебе. И больше никогда… Слышишь?! Больше никогда не говори мне, что я чем-то жертвую!

Марк молча слушал меня.

– Когда это произошло?

– Что?

– Когда ты так сильно полюбила меня?

– С того самого дня, как впервые увидела.

– Но ты не говорила мне об этом. Ты упорно сопротивлялась мне.

– Да, пока не поняла, что это бесполезно. Что я не могу бороться сама с собой.

– Прости меня, – попросил он.

– За что?

– Я привязал тебя к себе. Прости меня.

– Я была твоей еще до того, как мы встретились.

Марк стал грустным и задумчивым после моих слов.

Он как будто ушел в себя, а я никак не могла разгадать, о чем он думал. То он резко приближал меня к себе, то отталкивал назад, но все время был сосредоточен на какой-то определенной мысли.

Увидев перемену в его настроении, я в сотый раз пожалела о том, что произнесла эти слова «Я попала в Рай».

Вечером тридцать первого декабря я все еще была в неведении относительно того, как мы будем справлять Новый год. Мне не хватало елки, привычных игрушек и гирлянд.

Я до сих пор не могла определиться с подарком Марку. Во-первых, двадцать четыре часа в сутки я находилась рядом с ним и не имела возможности приобрести что-то, а во-вторых, у него все было, и я не представляла, что вообще можно подарить. У меня не было никаких идей, а до ночи оставалось всего несколько часов.

Я не могла и представить себе, где окажусь за пятнадцать минут до Нового года, и в итоге – привязанная к Марку, я сидела в самолете. За спиной любимого был парашют.

– Этот Новый год мы будем встречать в воздухе.

Сердце бешено стучало, но я не чувствовала страха. Я не могла бояться, будучи привязанной к Марку.

И даже когда мы шагнули куда-то в небо, страха все равно не было. Я была счастлива. Ощущение полета сразу захватило дух. Пульс, казалось, ускорился в несколько раз. Адреналин кипел в крови, мощные потоки воздуха создавали впечатление, что мы парим в небе, хотя мы камнем падали вниз.

Я почувствовала резкий рывок вверх, когда парашют раскрылся. Я была уверена, что Марк раскрыл его именно в тот момент, когда один год сменил другой. Иначе и не могло быть.

Теперь мы легко покачивались в небе, плавно опускаясь вниз.

Наступил Новый год. Я встретила его с тем, кого люблю больше всех на свете.

Любимый вытянул вперед мою правую руку, и я заметила, что он держит небольшое колечко. Несмотря на то, что мое сердце и так билось, как сумасшедшее, оно еще больше ускорило темп.

Марк аккуратно надел кольцо на мой безымянный палец. Если бы не было такого острого ощущения реальности, я бы подумала, что это сон. Самый смелый и бредовый из всех, что когда-либо снились мне.

На колечке из белого золота блестели пять небольших камешков, и я сразу узнала рубин.

– Теперь ты – моя! – прокричал он.

«Я уже давно твоя», – промелькнуло у меня в голове.

В который раз я поймала себя на мысли, что безумно хочу остановить время. Такого в моей жизни больше не будет. Второй раз Марк не наденет мне на палец кольцо, и вряд ли я еще когда-нибудь буду встречать Новый год, паря в воздухе.

Отпустив мою руку, Марк крепко обхватил меня за талию. Держа, таким образом, он отстегивал мое крепление. Он делал это прямо в воздухе, но я ни на секунду не усомнилась в его действиях. Ему я доверяла гораздо больше, чем себе самой.

Теперь меня ни что не держало, кроме его рук. Марк развернул меня к себе лицом.

Наконец-то я смогла его увидеть. В такой момент мне было просто необходимо посмотреть на того, кого я люблю.

Поцелуй полностью дополнял обрушившееся на меня счастье.

После приземления мы освободились от парашюта и вскоре направлялись обратно в Паттайю.

– Мне кажется, твое сердце сейчас проломит грудную клетку, – прошептал он мне.

Я и сама слышала, как четко и сильно раздавался стук в груди. Этот стук отзывался в ушах, пульсировал в области шеи и на запястьях. Он кричал о том, что я слишком счастлива; сердце каждым своим ударом выбивало имя Марка.

– Разве я могу быть помолвлена с ангелом?

– Ты даже можешь выйти за меня замуж, – улыбнулся он. – Что ты чувствуешь?

– Не знаю. Мне кажется, так не бывает.

– Почему ты никогда не веришь в собственное счастье?

– Потому что я не знаю ни одного человека, который был бы также счастлив.

Марк помедлил.

– Я сейчас ощущаю какое-то странное чувство – не могу понять. Что это, Вика? Мне хочется повторять и повторять тебе, что ты теперь – моя.

– Тогда – повторяй. – Я прильнула к нему.

Глава 33

В первый день Нового года я поняла, что мое мировоззрение меняется. Кольцо на пальце свидетельствовало о том, что любимый хочет того же, что и я. Я осознавала, что дороги назад у меня больше нет – обычная жизнь до встречи с Марком осталась позади, и я не хотела возвращаться туда. Раньше я боялась, что на моем пути вперед, туда, где Марк, внезапно возникнет какое-то препятствие, которое будет толкать меня назад, утаскивать обратно в обычную жизнь, но теперь я поняла, что этого уже не произойдет. Словно кто-то провел черту, за которую я не могла ступить, и потому с радостью отпустила все, что осталось за ней. Теперь я не только не хотела возвращаться обратно, но и не могла.

Я больше не буду пугаться счастья. Наоборот, я постараюсь сохранить его. И если не получится, значит, такова моя судьба. Все равно на Земле нет человека, который обладает большим счастьем, чем я. Как и не будет человека несчастней меня, если я вдруг потеряю Марка.

А пока я привыкала к мысли о том, что теперь мы помолвлены. Марк вручил мне другое колечко – оно было из желтого золота, без камешков, и я одела его ему на палец. У меня не было ощущения, что Марк теперь мой. По крайней мере, мой навсегда. Наверно, у меня никогда не будет такого ощущения. Просто… эти кольца были символом того, что в данный момент я нужна Марку.

Мой мир изменился, наполнился яркими красками, и мне казалось странным, что вокруг нас все осталось таким же: небо было того же голубого цвета, стояли те же дома, и улицы не сдвинулись с места.

Мне казалось, что весь мир должен знать о том, что произошло в эту ночь; но об этом знали только мы двое. Мимо проходили люди, в основном уже счастливые и пьяные, некоторые поздравляли с Новым годом, но никто не знал, что меня совсем не интересует этот праздник. Да, люди вокруг нас тоже радовались, пели песни, на всех лицах светились улыбки, но это было несравнимо с тем, что происходило в моей душе. Не существует таких слов, чтобы описать те грани и оттенки чувств, которые я переживала сейчас. Перед глазами пролетала моя жизнь, совершенно обыкновенная и временами скучная, и резкие перемены, произошедшие в ней без предупреждения и подготовки. Жизнь словно разделилась на две разные половины. Прошлое не принимало настоящее, оно жило своей отдельной жизнью, как будто обидевшись на меня за то, что я не хочу в него возвращаться. Возможно, я больше не ощущала себя человеком, как бы странно это ни звучало. Я не могла разделить тех чувств, что испытывали окружающие меня люди, теперь я больше думала и рассуждала так, как это делали ангелы. Я не могла понять бурной человеческой радости и смеха, потому что я бы уже не стала смеяться и радоваться тому, чему радовались они. Мне было приятно видеть, что люди вокруг меня счастливы, но… я не могла избавиться от мысли о том, что их счастье совсем не такое, как мое – у них оно неполное, незавершенное и даже какое-то примитивное. Я словно смотрела на людей сверху вниз. Я достигла самого пика, самой высшей точки счастья и уже парила в небе, а остальные люди были где-то у подножья. Поэтому я бы не удивилась, если бы в какой-то момент кто-то столкнул меня с этой вершины и был бы прав – я такой же человек, как и все остальные, чем же я заслужила право находиться на самом верху? И если это случится, я упаду гораздо ниже «слепых» счастливых людей – такова будет плата за то, что некогда я занимала самое лучшее место.

Заниматься простыми и обычными вещами казалось не только странным, но и совершенно ненужным занятием. Все это не имело смысла и не приносило удовольствия.

После возвращения в Паттайю мы с любимым заехали в отель, где он дал мне возможность привести себя в праздничный вид. Он настоял на том, чтобы в новогоднюю ночь мы вышли в город. По его словам, в такой праздник здесь проводится незабываемый карнавал, который я просто обязана увидеть, даже несмотря на то, что в данный момент этого не хочу.

Карнавал я увидела – он действительно был великолепен. В Паттайе проводились праздники согласно самым различным традициям – где-то так, как в России, где-то – как в Америке, а где-то согласно местным обычаям. Я увидела и Деда Мороза, и Снегурочку, и Санта-Клауса. Карнавал проходил на главной улице; само шествие мы почти пропустили, и нам досталась только концовка. Хотя мы смогли поучаствовать в нескольких конкурсах. Живая музыка, танцы в разноцветных и необычных костюмах, обливание водой – Марк заставил меня пройти через все.

Но каким бы интересным ни был карнавал, для меня это уже не имело значения. Я рассуждала о празднике сухо, логично и неэмоционально. Я пыталась воспринимать праздник так, как сделала бы это раньше, как человек, но не получалось. Я точно не испытывала тех чувств, что эти люди вокруг меня.

– Марк, я в другом мире, – обратилась я к любимому, когда мы сидели в баре. – Этот мир больше не мой. Эти люди вокруг, эти песни, напитки, еда – все изменилось.

Они мне чужие, понимаешь? Словно я в гостях на Земле. Почему так происходит? Что случилось?

Любимый взял мою руку и пристально взглянул в глаза.

– Возможно, теперь твой дом там же, где и мой. На Земле я тоже чувствую себя как в гостях.

– Но это был мой дом, – дрожащим голосом прошептала я. – А теперь – нет. У меня такое ощущение, что мне некуда идти.

– Тебе есть, куда идти. Скоро я покажу тебе место, где мы будем жить. Ад примет тебя. Если Земля отталкивает, значит, Ад примет. Все меняется согласно неписаным законам. Меняешься и ты – твое восприятие, сознание, мысли.

– Значит, так и должно быть, – согласилась я.

Следующие три дня мы провели в другом месте: на одном из островов Паттайи, на который можно было добраться только по воде. Остров был самым настоящим райским уголком: песчаный пляж, пальмы, чистая, прозрачная и теплая вода, ласковое солнце. Как сказал мне Марк, он хочет, чтобы я вдоволь насытилась теми наслаждениями, что давала нам Земля.

Мы лениво валялись на пляже, потягивая очередной коктейль, и представляли собой самых настоящих пассивных туристов.

Когда отдых стал приближаться к концу, мне хотелось кричать от нежелания возвращаться обратно. Я бы с удовольствием провела здесь целую вечность.

Мы вернулись домой на день позже, чем мама. Она тут же кинулась показывать нам фотографии, сделанные в Египте. Пока мы сидели перед компьютером, я вся дрожала: ждала, что мама вот-вот заметит кольцо на моей руке или на руке Марка.

Но она заметила кольца только на кухне, когда мы пили чай. Собственно, этим самым чаем она и поперхнулась.

– Похоже, я узнаю все самая последняя. Вы ничего не хотите мне сказать?!

Марк сделал жест рукой в знак того, что на этот раз говорить буду я. Я уже привыкла к тому, что он всегда выручает меня, отвечая на подобные вопросы, и потому была совершенно не готова объяснять все сама.

Пожав плечами, я развела руки.

– Вы помолвились?

Сдерживая смех, Марк смотрел на меня, наблюдая за реакцией.

– Э-м-м… – промычала я. – Да, мама, мы помолвились.

– Замечательно! – Она опустила чашку на стол.

Воцарилось молчание: я не могла подобрать слова, а Марк развлекался, наблюдая за нами.

Тишину нарушила мама:

– Свадьба, надеюсь, не завтра?

Я покачала головой.

– Но хоть о ней вы меня предупредите заранее?

Теперь я закивала.

– Тогда – поздравляю вас!

Я облегченно вздохнула. К счастью, мне не пришлось ничего объяснять. Марк выглядел немного разочарованным: он ожидал, что мама, как обычно, завалит меня кучей вопросов, и наверняка предвкушал то зрелище, как я буду краснеть и запинаться, объясняя произошедшее.

Только вечером после его ухода она поинтересовалась, как это случилось. Когда я рассказала ей про прыжок с парашютом, она была просто в восторге.

Аня очень удивилась, узнав про помолвку, но искренне поздравила нас.

Андрей совсем отдалился от меня, наше общение свелось к приветственным и прощальным фразам. Мне очень не хватало его, но я понимала, что мы хотим разных вещей. Лучше не пытаться вернуть нашу дружбу – возможно, это причинит ему боль.

Экзамены прошли очень быстро. Благодаря Марку в моей зачетной книжке блистали одни пятерки, несмотря на то, что я так и не выучила ни один билет. Ради этого любимому пришлось прибегнуть к гипнозу. Я не просила этого делать, но и сопротивляться не стала.

Я удивлялась самой себе: за этот обман меня нисколько не мучила совесть.

На дизайнерском конкурсе, который пятого января проводился в Акаре, мама заняла первое место. Ее пригласили для сотрудничества еще в несколько компаний, и она всерьез задумалась о смене работы.

После экзаменов у меня появилось свободное время, и я смогла, наконец, поговорить с Аней. Она все также страдала – ничего не изменилось. Марк видел, как я переживаю за нее, и пытался объяснить мне, что я зря трачу нервы. В конце концов, он заявил, что больше не намерен терпеть мое плохое настроение каждый раз после того, как я поговорю с подругой. Оставив меня у нее в гостях и ничего не объяснив, он куда-то уехал.

Не прошло и часа после его ухода, как у Ани зазвонил телефон. Только услышав музыку, она моментально изменилась в лице и резко встала с кровати.

– Это Дима! – порывисто выдала она.

Я видела, как у нее тряслись руки, пока она нервно искала в сумке телефон. В итоге она вытряхнула на диван все содержимое, после чего судорожно схватила трубку. Музыка играла, а она все смотрела на телефон, как будто не веря своим глазам.

– Что я ему скажу?

– Бери уже трубку! – поторопила я.

– Нет. Не могу! – Она держала палец на кнопке «принять», но не нажимала.

– Ты с ума сошла! – Я быстро вскочила и выхватила телефон. Нажав кнопку, я отдала его обратно. – Отвечай.

Спустя пятнадцать минут подруга сидела вся в слезах. Но – в слезах счастья. Дима попросил у нее прощения и буквально умолял о встрече.

А я все гадала, какую роль сыграл в этом Марк. То, что это его рук дело, было понятно; меня интересовало другое – какого рода усилия он приложил.

В тот вечер я задала ему этот вопрос.

– Снова гипноз?

Он покачал головой.

– Нет, не пришлось. Он и так раскаивался в содеянном.

– Спасибо, – коротко произнесла я. – Ане было очень плохо.

– Это – не ради нее. Мне абсолютно все равно, что чувствует твоя подруга. Я не хочу видеть, как расстраиваешься ты.

Дни проходили за днями, и каждый вечер я благодарила высшие силы за то, что сегодня видела Марка. За то, что пока мы можем быть вместе.

Самым трудным для меня был вечер и раннее утро, когда я оставалась одна, и его не было рядом. Однажды Марк уехал на целый день, так и не объяснив мне, куда. Он сообщил только, что ему необходимо встретиться «со своими». Весь день я провела, трясясь от страха: он мог не вернуться. Я не знала, где он был, и какова цель их встречи. Разные догадки, приходящие в голову, окончательно измотали меня – потому что ни одна из них не сулила ничего хорошего. Его могли призвать обратно. Я тряслась от мысли, что, возможно, это мой последний день на Земле, так как я последую за Марком в ту же минуту, как он позовет меня. Возможно, случилось что-то серьезное: опять началась война или любимому дали какое-то задание.

В тот день я выпила столько успокоительного, сколько не пила никогда. Мне казалось, что я нахожусь в подвешенном состоянии, ожидая, когда же меня поставят на ноги. Время тянулось бесконечно долго.

Эта тоска исчезла моментально, как только я услышала шаги в коридоре. Любимого я узнавала по малейшим шорохам. Среди сотен тысяч звуков я могла бы выбрать именно те, которые принадлежат ему. И даже если бы меня лишили всех органов чувств, я бы все равно ощутила его приближение. Просто потому, что рядом с ним меняюсь и я. Я начинаю жить.

Марк так и не рассказал мне, в чем была цель собрания темных. Впрочем, когда я обняла его, это было уже не важно.

Зима в этом году была теплая: температура редко опускалась ниже минус десяти градусов. Облака почти никогда не закрывали небо, а солнышко светило особенно ярко. Раньше я не любила зимние прогулки, но в этом году мы с Марком очень часто выбирались на природу. Рядом с нашим городом был лес, куда мы и ходили. Дорога шла в гору и, если я уставала преодолевать снежные сугробы, Марк брал меня на руки, и мы быстро уносились вперед. Когда мы добирались до самой вершины горы, перед нами открывалась прекрасная панорама. Город был точно как на ладошке. Иногда мы поднимались туда вечером, когда было темно, и тогда наш город казался большим светлым пятном. Я представляла себе, как покину это место, может быть, навсегда, но в душе не возникало чувств тоски или печали. Там я поняла, что мне легко будет отпустить эту жизнь. Сказать спасибо, попрощаться и уйти. Уйти туда, где теперь был мой дом.

Я полюбила огонь. Не так, как раньше, а какой-то другой, особенной любовью. Мне казалось, что теперь огонь стал мне родным.

Как-то я спросила Марка, когда мы покинем Землю. Он ответил, что это случится тогда, когда я буду полностью готова.

Я могла бы собраться в любой момент, как только он позовет, но единственное, что меня пугало – это расставание с близкими мне людьми. Как подготовить маму к тому, что ее дочь навсегда исчезнет из ее жизни? Какие подобрать слова, что придумать, чтобы своим уходом не причинить боли? Как объяснить ей, что только с Марком я могу быть счастлива?

Может быть, Марк был прав: я пока не готова. Я не могла еще пока представить себе, как буду жить, не слыша маминого голоса. Больше не сидеть вместе перед телевизором, часами не уговаривать ее приготовить что-нибудь вкусненькое. Конечно, с появлением Марка я все реже бываю дома, и мы все меньше видимся с мамой… Да и давно уже не сидели вдвоем и не разговаривали, как это было раньше. Но готова ли я отказаться от этого навсегда?

Конечно, если возникнет необходимость уйти сейчас же, немедленно – я не буду раздумывать ни секунды.

Но если у меня есть время… Я использую его.

Марк старался морально подготовить меня. Он рассказывал мне про жизнь темных ангелов. Описывал вкус воды и запах воздуха в Аду. Он сказал, что температура моего тела тоже повысится, а зрачки потемнеют. Я буду меньше хотеть есть и спать.

Я узнала о некоторых «неписаных правилах» или, по-другому, морали общества, в котором скоро окажусь. Ангелы не признают чувства дружбы и привязанности, каждый играет только сам за себя и ищет наибольшие выгоды. Их нельзя просить о помощи – они не помогут, если это невыгодно им, а если и помогут, то после обязательно потребуют плату. Он сказал, что я привыкну и увижу в этой жизни свои плюсы, научусь жить по их правилам.

Это и пугало меня. Пусть меняется мое тело, температура и внешность, но я не хочу перемен в своих мыслях. Я надеялась, что смогу сохранить свое сознание.

Иногда бывали такие моменты, когда я удивлялась тому, на что решилась. В какую-нибудь секунду меня вдруг поражала сама мысль о том, что я хочу жить в Аду. Эта мысль казалась мне бредом, неправдой, каким-то глупым и странным сном. Будто бы я впервые узнавала о том, что мне предстоит, и эта информация не только воспринималась в штыки, но и шокировала меня. В голове тут же возникал вопрос: зачем? Потом я отвечала на него, и все становилось на свои места.

Со временем я настолько привыкла к рассказам любимого о другой жизни, что уже почти чувствовала запах воздуха и вкус воды. Особенно когда сидела возле камина.

Зима подходила к концу, и я была уже совсем готова не только к смене миров, но и к расставанию со всеми своими друзьями, знакомыми и родными. Но Марк не торопился звать меня – не знаю, почему. Он как будто искал причину, чтобы отсрочить неизбежное.

Не знаю, когда это случится; может, этой весной или летом, а может, и через год. Марк не установил мне даже примерные сроки. Я постоянно спрашивала его, и он видел, что я готова, но… утверждал обратное. Причиной тому была не моя неготовность, а нежелание Марка лишать меня привычной жизни. «Это – твой мир, – говорил он, – не торопись бежать из него».

Весна в этом году наступила намного раньше – первого марта было уже очень тепло. Я каждый год отмечала, какая погода была в этот день, и заметила, что всегда светило солнце. А в этот раз оно спряталось за облаками, и из-за этого день казался хмурым. Ветра почти не было, природа словно застыла в преддверии окончания зимы.

Этот день надолго запомнился мне, и не только из-за отсутствия солнца.