Текст книги "Советница Его Темнейшества"

Только почему-то только мне пришлось гореть живьем и без наркоза, покосилась я на черненький пальчик. Показалось или нет, что чернота слегка поблекла? Да и злость на Ирека слегка приутихла. Неужели правда древняя магия способна принудить к любви? Богиня, защити!

Но Лойт не ответила. С мгновения, как кольцо оказалось на пальце, ее шепот словно отрезало. Может, и селенис уже не работает, и Лунный мост мне не создать? Тогда рухнул план Верховной жрицы по поимке маньяка. Может, и к лучшему. Ведь я должна была заманить его на Лунный мост и переправить в храм для возмездия. А если главный маньяк – Верховная, а Хувар – лишь ее сообщник, то… Ничего. Ничего из этого не следовало.

Нет, не получается у меня стройной картины.

– Лика? – окликнул Ирек.

И только тогда я осознала, что рука женишка подкралась и обняла меня за талию, а второй он лапал мое плечо. И сидел вплотную, вжимаясь в бедро. Вот демон озабоченный!

– Так. Быстро отодвинулся и прибрал лапы! – прошипела.

Ирек нехотя отодвинулся. Кольцо куснуло за палец, но я героически стерпела. Не поддамся!

Интересно, а кольцо жениха так же сигнализирует о недовольстве невесты? Тогда я бы, пожалуй, рискнула надеть его на Ирека, чтоб ему руку откусило по шею. Фу, какая я злая, самой противно. Демоны плохо на меня влияют, а уж их обручальные кольца…

– Ты говорил, у этих ювелирно-магических изделий какая-то другая магия. Какая?

– Это же кольца Единения. Раньше ими обручались белые и темные маги правящих родов. Чтобы они друг друга не уничтожили в первую же брачную ночь, кольца должны были адаптировать противоположные силы друг к другу. Белой невесте вливалась порция тьмы. Своеобразная прививка.

– Но я на четверть демоница, да еще и адептка Тьмы и Теней третьего курса, уже должна быть адаптирована!

– Я на это и надеялся. Я тоже адаптирован к светлой магии, одни крылья чего стоят. Из нас вышла бы идеальная пара, Лика, – он вздохнул, но я продолжала буравить его недовольным взглядом – демон опять увильнул от ответа. – Говорю же: не знаю, почему у тебя такая реакция. Что-то в тебе очень сильно сопротивляется такому повороту.

– Уж не сердце ли? – ехидно осведомилась я.

– Кстати, о внутренних органах… – Ирек резво вскочил. – Мой желудок скоро самого себя сожрет. Мы хотели поискать кухню. Идем?

Хорошая идея. Жаль, запоздала. Есть я уже не хотела. Мне бы сначала с обручением разобраться.

«Хозяйка! – долетел долгожданный, но очень слабый голос дракончика. – Здесь пахнет смертью».

«Чьей?» – замерло сердце.

«Люди. Маги. Стража. Души уже ушли, не догнать».

«А папа?»

«Его не вижу. Много душ. Много крови. Сбивает. След потерян».

«Ищи. Где ты?»

Шурш в ответ показал мне картинку огромного, просторного подземелья с длинными рядами железных шкафов. Все ячейки в них были с магическими сейфовыми замками. То ли морг, то ли архив. На квадратных дверцах светло-серого цвета выделялись яркие кровавые брызги и потеки. Словно мясник прошел. Тел мне дракончик не показал, щадя девичьи нервы. Неужели это сокровищница императора?

– Так мы идем, Лика? – голос Ирека развеял видение.

– Нет. А вдруг ловушки? Лучше уж дичь из леса. Ты обещал. Только папин портал отдай мне.

– Нет. Извини, любимая, но сейчас не отдам.

Я с трудом сдержалась: так меня покоробило драгоценное слово в его устах. Словно стекляшкой по душе проскребли. А мое перекошенное лицо можно списать на боль от озверевшего кольца.

Ирек вздохнул и исчез в окне, а я рванула осматривать дом. На моей памяти здесь побывало немало гостей, особенно в самый первый мой визит, когда меня выкрали из Тархареша и доставили к папе. Где-то в доме должен быть стационарный портал! Я обязана кому-то из светлых сказать, где искать следы пропавшего ректора Алиана и навязаться поисковикам в качестве эксперта! И в тот момент я совершенно не думала, как будет воспринято белыми магами мое явление народу империи. Впрочем, думать об этом и не пришлось.

Глава 16. Авгура и демон

Отец действительно готовился к моему приезду и передаче дома, и это меня умилило до слез. Я не привыкла к такой заботе. Жрицы даже моей матери не разрешали видеться со мной. Раз в месяц в присутствии Верховной. А до десяти лет – раз в год. И никаких личных подарков, только пожертвования храму. А тут – целый особняк с охранной магией, настроенной на новую хозяйку!

Вспыхивали и медленно гасли светильники. Невидимые руки распахивали любую дверь, стоило мне приблизиться, и закрывали, когда я теряла интерес к помещению. Должен быть стационарный портал, должен! И наверняка где-нибудь в холле.

Пробежав второй этаж, где в основном располагались гостевые комнаты и столовая, я спустилась на первый по широкой мраморной лестнице. На роскошь интерьеров уже и не обращала внимания, не до того. Просторный вестибюль разочаровал: никаких следов портала ни по углам, ни в примыкающих комнатах. Обычный портал выглядел как испещренный рунами и чертами круг с вписанным многоугольником. Количество углов звезды зависело от влитой в артефакт силы, на вершинах черт обычно располагались накопители в виде самоцветов. Каждая руна концентрировала в себе заклинания, и приводились они в действие смотрителем. Кто-то должен настроить артефакты, отрегулировать магические потоки – не дай боги, не хватит энергии! – и проследить за переходом.

Ничего похожего!

Бросилась наверх, на третий этаж, где нашла три спальни, библиотеку и огромный кабинет с отдельной ванной и комнатой для секретаря. И вот там-то обнаружилось, наконец, нечто, напоминающее портальный круг, – постамент из искрящегося, стального цвета камня высотой с ладонь, с выложенными по окружности полудрагоценными камнями. Над ним плыл какой-то странный сизый дымок. И пахло гарью. Впрочем, может быть, это Ирек жарил в саду пойманную дичь.

Я подошла ближе, и с первого же взгляда стало ясно: круг сломан!

Даже если теоретически предположить, что я смогла бы разобраться с шифром светлых магов и активировала заклинание переноса, причем в неведомую мне точку в Академии Света, на рабочее место ректора, то сейчас надежды не осталось. Круг был разрушен физически: половина камней вытащена из гнезд, часть расколота вдребезги, линии рун, выгравированных в основании, разрушены трещинами.

Похоже, кто-то пытался взломать портал. Причем недавно: камни на ощупь оказались теплыми, а запах гари усилился, когда я разглядывала оплавившийся осколок.

Помянув хурга недобрым словом, я метнулась к столу секретаря, заваленному неразобранной корреспонденцией.

В этот момент стоявшее на краю стола сооружение, похожее на невысокую, с локоть, каменную вазу с крышкой, озарилось золотистым сиянием, крышка откинулась с механическим лязгом, и из отверстия выскочил свиток. Ага, вот так у них, в Белой империи, работает магическая почта.

Не смущаясь, я выхватила свиток, разгладила.

Мэтр Алиан, – гласила записка. – Если вы в загородной резиденции, немедленно отзовитесь! Я не могу достучаться до Вас ни по одному известному мне тайному и явному каналу! Ваш портал заблокирован, и никто не может явиться к вам лично. Дело настолько срочное, что я пренебрег секретностью и умоляю в срочнейшем порядке связаться со мной. Речь идет о жизни Его Императорского Величества!

(Подпись неразборчива.)

У меня закружилась голова, и я, придерживаясь рукой за стеночку, побрела в открытую дверь папиного – точнее, уже моего – кабинета.

«Шурш», – позвала я без всякой надежды и рухнула в кресло.

Взгляд упал на искалеченный палец и почти невидимую из-за опухоли полоску металла. Страшно представить, как отреагирует на это украшение Дьяр, а войну братьев я не должна допустить.

А ведь я считала Ирека другом, доверяла. Он мне даже нравился! И теперь-то, когда богиня не слышит, я могу самой себе признаться, что чуть не влюбилась, когда я увидела роскошные сияющие крылья. Если бы не звездные очи одного чернокрылого деспота и не моя клятва богине – точно бы влюбилась. Наверное, это наследственное: отец-то у меня светлый, вот и тянет меня на огонек, как бабочку.

Может быть, папа распилит злосчастное кольцо и вылечит мой пальчик, и синеглазый тиран ничего не заметит: опухоль уже стала меньше, и кожа слегка посветлела. Интересно, что это означало? Что я смирилась? Ничего подобного! От меня вероломный «друг» никакого кольца не дождется, только на шею. Веревку.

Злость на златокрылого мотылька накрыла волной и тут же схлынула. Глупо злиться. Кольцо – не самое важное, что должно сейчас беспокоить. Но бастарда даже жалко: никто не может обидеть сельо и остаться безнаказанным.

«Хозяйка! – коснулся меня слабый голос дракончика. – Я тут, хозяйка! Несу светлого мага».

«Он жив!» – обрадовалась я.

«Да. Но он ранен, а я не целитель. И такую душу я вернуть не смогу, если он уйдет – сил не хватит, я еще маленький!»

Я выцарапала сама себя из мягких и уютных объятий кресла и поплелась вниз: искать кухню. В храмовых школах изучали целительство. Там, где не требуется магия, все приемы универсальны, я знала, как вправить вывихи и лечить переломы, обработать и перебинтовать раны, облегчить боль травами. Но для этого тоже нужна вода и бинты. А за травами Ирека отправлю.

Эх, папа-папа… Кто мог так ранить одного из сильнейших магов Света, что даже дракон Смерти всерьез испугался за его жизнь?

* * *

Ирек летел, не разбирая дороги, кипя от гремучей смеси чувств: досады, гнева, обиды и упрямства. Ведь знал же, что ничего хорошего не выйдет из этой затеи, да и отец Лики просил не торопиться. Но… Ирек и не торопился бы, если бы младший брат не рискнул бросить жребий, и судьба распорядилась именно так. Почему Лика этого не понимает? Ведь он точно знает, что нравится девушке. Любой высший демон даже без «ока сердца» без труда поймет, что сумел очаровать объект своих желаний, а уж сын Сатарфа и подавно.

И ведь предупреждал же его Алиан!

Ирек, скрипя зубами, вспомнил унизительный разговор, каждое слово.

Алиан, как понял Ирек, специально выпустил демона полетать в своем небе, чтобы перехватить и поговорить вдали от глаз своей дочери. Такие мотивы демон мог понять, потому даже не удивился, увидев шагающую по облаку фигуру белого мага. Крыльев он не раскрывал, но держался в воздухе свободно и прямо, как свечка, и туман клубился у его ног огромным пушистым зверем. Позер. В божка играет, фыркнул про себя бастард, но подлетел ближе и тоже не удержался, заложил пару виражей, продемонстрировав магу свою крылатую фигуру в выгодных ракурсах.

– Я заметил, моя дочь нравится тебе, демон, – ректор не стал разводить политесы. – Должен предупредить: интрижки я не потерплю – слишком хорошо осведомлен об особой магии твоей семьи, против которой не могут устоять даже сельо. Да и давно ли ты разорвал помолвку с одной из дочерей Тьмы?

– Вы и это знаете?

– Было бы глупо и недальновидно не знать ничего о личностях, вьющихся вокруг моей единственной дочери.

– Меня предала та женщина и перестала что-либо значить для меня. А Лику я полюбил.

– Как у тебя все легко. Захотел – разлюбил, захотел – полюбил. Любовь демона… это, конечно, романтично, но неправдоподобно. Насколько серьезны твои намерения?

Тут Ирек и попросил Ликиной руки и показал приготовленное колечко, рассчитывая, что будущий тесть сможет повлиять на выбор дочери. Но тот даже слушать не захотел.

– Я не распоряжаюсь ее рукой и сердцем, демон, – сказал архимаг, издали разглядывая положенный на ладонь демона черный ободок с белыми искрами. Даже не притронулся к обручальному артефакту, то ли опасался, то ли брезговал. – Только она сама может тебе ответить.

– Она не может! – вспыхнул бастард. – Она с ног до головы окутана клятвами, как цепями: то этой ее лунной богине, то Дьяру. Нужно, чтобы она надела это кольцо, а потом уже ее спрашивать! Помогите мне, мэтр.

– Ты не мой ученик, чтобы так ко мне обращаться, – поморщился ректор. – Хотя я буду не против, если решишь поступить в мою Академию. Мы еще вернемся к этому вопросу. Надо бы высвободить в тебе ту магию, которую ты унаследовал от своей легкомысленной матери.

– Да что вы знаете о моей матери! – бастард зло хлопнул крыльями, и его едва не унесло ветром.

– Почти все, – мягко улыбнулся светлый. – Но об этом тоже потом поговорим. Давай-ка спустимся на твердую землю. Стар я уже, на сквозняке стоять.

И этот светлый, явно красуясь, прошелся по облаку, как по ковру в собственной гостиной, и лишь потом выпустил крылья силы – удивительно тусклые для мага такого ранга, – и спланировал на лужайку.

– Это кольцо освободит ее сердце от оков богини, – выпалил демон, едва догнав светлого. – Она же как заколдованная ледышка!

– Никогда не принуждай сельо, парень. Она возненавидит тебя. И о каких оковах Лойт ты говоришь, сын моего врага?

– Вы знаете все о моей матери, но не знаете таких важных вещей о своей дочери? – не удержался демон, до того его взбесило обращение Алиана. – Лойт запрещает своим жрицам любить без ее приказа, замораживает их сердца. Потому лунные девы все холодны, как мертвецы.

Алиан расхохотался, вытер проступившую слезу:

– Извини. Это было неожиданно. Продолжай.

Ирек сцепил зубы и процедил:

– Стоит ли?

– Решай сам, но недолго, я тороплюсь.

– Это обручальное кольцо перехватывает или разрывает любую магическую связь, если она вредит будущему союзу.

– Насильно? Без согласия невесты?

– Почему же. Невеста должна трижды подтвердить свое согласие взять кольцо.

– Надеюсь, ты не забудешь сказать это Лике, когда будешь предлагать ей руку, сердце и этот странный артефакт.

– Ничего странного в нем нет. Это артефакты времен Единения, – и Ирек пересказал архимагу все, что успел прочитать в древней книге.

Алиан, забыв о времени, внимательно слушал, а потом устроил форменный допрос, выясняя, откуда студент третьего курса Академии Тьмы так много знает о традициях забытой эпохи. Тогда-то Ирек и вырвал у архимага обещание разыскать в сокровищнице императора мужское кольцо.

Теперь Ирек понимал, что зря: Лика не приняла его. Но может, такая бурная, до ненависти, реакция сельо случилась из-за того, что рвались опутывающие ее сердце лунные цепи, и бедной девчонке было просто невыносимо больно? А тут еще он к ней полез с признаниями…

Внезапно непривычные к полетам мышцы скрутило дикой болью, и демон кубарем сверзился с небес на землю. В терновый куст, давно потерявший листву, но не колючки. Зато вонзившиеся шипы должны мгновенно снять судорогу. Должны, но почему-то боль не утихала, одежда на спине стремительно намокала, и бастард с изумлением осознал, что ранен. Кто-то подбил его подло, в спину. А значит, целил сверху.

Оставив попытку выбраться из терновника, Ирек вгляделся сквозь голые ветки куста в сумеречное небо. Обзор был никудышный: острые верхушки кипиров – особого вида остролистных деревьев, выведенного светлыми для приграничных лесов, обступали со всех сторон. Кипиры походили на десятирожковые канделябры, только вместо гигантских свечей от ствола отходили остроконечные копья, для верности унизанные иглами. Очередное изуверство светлых магов над природой. Сквозь такой в полном смысле слова остролистный лес не продраться ни крупному зверю, ни человеку, ни оборотню, если только они не одеты в железные латы.

Приграничье. Каждый защищается как может.

Со стороны близких Серых холмов тоже темнела стена деревьев, кипиров не было видно, но наверняка и на своей стороне сельо напичкали несчастный лес какой-то дрянью. Нет, в небе куда лучше.

Что ж, Иреку еще повезло: терновник спружинил и не дал переломать кости, а кожа у демонов крепкая, особенно когда сверху прикрыта дубленой курткой и прочными штанами. А вот если бы он упал на воздетые копья кипиров, то в полной мере ощутил бы, что чувствует вампир, пронзенный осиновыми кольями.

Кто же его подстрелил? Наверняка враг засек место падения, и стоит ожидать новой атаки.

Ирек перетек в боевую ипостась. Так-то лучше. Боль под правой лопаткой сразу уменьшилась, а черная с золотистым отливом чешуя затянула мелкие царапины от шипов.

Высоко над головой промелькнула белесая фигура. Не успел разглядеть.

Тут же клочок неба полыхающей кометой перечеркнула еще одна крылатая фигура, гнавшаяся за первой. И еще. Ирек попытался сосчитать, сколько их там кружило, но не преуспел.

Верхушки деревьев озарила ослепительная вспышка – явно работа белых. Не успели погаснуть отблески и сгуститься контрастная тьма, как высоко над крошечной полянкой фейерверками расцвели лунные «одуванчики» – опаснейшие заклинания сельо.

На границе между Белой империей и Серыми холмами разгоралась жаркая схватка.

Вот и отлично. Можно под шумок выбраться из кустов и попытаться отыскать дорогу к особняку Алиана. Вот только это будет не так просто, а распускать крылья пока нельзя. Да и получится ли? Враг целил в самое уязвимое место высшего демона – крыловую щель. Перевязать бы. Если даже боевая ипостась не помогла, то задели его всерьез.

Ирек, ломая ветки, выполз из кустарника, бесшумно скользнул к опушке и остановился под первым же деревом. Дальше идти было невозможно: видимо, недавний ураган переломал и изогнул кроны кипиров так, что они сплелись шипастой стеной. Можно было только проползти на четвереньках под древесными колтунами. До ближайшей ловушки, которыми богаты приграничные земли с обеих сторон.

А ведь с противоположной стороны лес казался нормальным. Да и свечки кипиров стояли реже, разбавленные обычными лиственными деревьями.

Похоже, Ирек упал не просто в приграничном лесу, а на самой линии, разделявшей два государства. Какая точность.

Он сосредоточился, пытаясь пробиться на теневую дорогу. Кто бы знал, как для него это тяжело! Тени его признавали, но вот наследие матери и тут подпортило: то, что с легкостью давалось Дьяру и Зарге, для Ирека было мучительно и долго, голова начинала гудеть, словно он ею, как тараном, пробивал железные ворота орочьих укреплений при осаде. Если бы Тьма признала его, все давалось бы легко, как дыхание.

Не успел он в очередной раз проникнуться к себе жалостью и обидой на отца, так неудачно выбравшего его мать для зачатия первенца, как над головой вспыхнуло особенно ярко, с неба раздался отчаянный визг, а кусты опять затрещали: на не успевшее остыть местечко спикировало подбитое тело с разорванным жемчужным крылом. Второе тщетно било воздух, но не могло удержать воительницу. Длинные, заплетенные в косу волосы и развевающееся колоколом платье не оставляли сомнений, что это была лунная дева. Ирек никогда не мог понять, как можно воевать в таком постельном виде.

Через миг с победным криком на поляну опустилась еще одна женская фигура, но в штанах и шлеме, сложила золотистые, сиявшие ослепительнее, чем даже у Ирека, крылья и замерла, не решаясь атаковать и добить врага.

– Сдавайся, сельо! – прозвенел яростный девичий голосок.

Совсем молодая, и как такую соплячку в патруль поставили? – удивился демон, замерший на пороге теневой тропы. Пользуясь незаметностью, он опять сменил ипостась. Может, и зря. Ему бы бежать, раны зализывать и будущую невесту покормить ужином, но… что скажет Лика, если узнает, что на его глазах покалечили сельо, а он даже не попытался защитить? А жрица Лойт узнает, он даже не сомневался. И демон не мог упустить ни одной возможности выглядеть в ее глазах героем.

– Эй, Иннея, ты меня слышишь? Вылезай и сдавайся! – белая магиня усилила боевые заклинания, горевшие в ее ладони огненными шарами. – Ты что, шею там свернула?

«Да они знакомы?!» – чуть не присвистнул демон. А дрались всерьез.

– Не дождешься! – прошипело из куста. – Только подойди, Лиель, и я тебя тоже подстрелю. Этот хургов терновник – на нейтральной черте. Если ты сейчас ударишь, это будет нападением на стража границы, и на этот раз наши получат мой отчет. И я не буду скрывать акт агрессии со стороны Белой империи, причем уже на нашей территории!

– Ты первая напала на нашего мага, я видела! Ты его ранила, и я всего лишь прикрывала, чтобы он мог уйти порталом.

– Не я, а охранная система заклинаний. Она автоматически сработала, когда он пересек границу без дозволения. Что ваш маг делал в нашем небе?

– Да он и пересечь не успел, как его сшибли! И с какой стати у вас боевой режим охраны границы, сельо?

– Да с такой, светлая. У нас отличная система оповещения, и мы уже знаем, что ваш император пропал. Естественно, в отрядах повышенная бдительность.

С каждым произнесенным словом голос сельо слабел, а светлая теряла злость, даже ее световые шары потускнели. Лиель оставила ровно столько света, чтобы рассеивалась подступающая ночная мгла. Совсем стемнело, нахмурился Ирек. Как там Лика? Мало того что он оставил ее злой и расстроенной из-за этого дурацкого кольца, так еще и голодной. А голод, как известно, благости характеру не прибавляет.

– Иннея, ты сильно ранена? – в голосе светлой послышалось беспокойство.

– Тебе-то что! – огрызнулась лунная стражница.

– У нас говорят: спасший жизнь имеет право поинтересоваться, как ее используют в дальнейшем.

– Я не просила меня спасать! – рявкнула сельо.

– Ну прости, так получилось. Не могла же я допустить, чтобы ты в тот день утонула, а твой труп течение прибило бы к нашему берегу. Оправдывайся потом… – подкинув один шар вверх, магичка подвесила его над поляной, как люстру, а второй все же приберегла, но уменьшила до минимума, и он ползал крохотным светлячком по ее ладошке. – Прошу перемирия, сельо. Я к тебе сейчас подойду, помогу выбраться и осмотрю раны, только не делай глупостей. Договор?

– Ты лучше вашему паршивцу помоги, – сельо повернула голову и взглянула прямо в глаза Ирека.

«Глупец!» – спохватился он. Давно надо было улизнуть. Видел же, что продолжения драки не будет, геройствовать не придется, так почему не ушел? Он не мог сказать, что его задержало. Чувство опасности притупилось. Взгляд скользил то по мерцающему жемчугом пятну, запутавшемуся в терновых кустах, но чаще – по стройной, обтянутой формой фигурке светлой магички, не до конца втянувшей крылья, и теперь они струились мягким золотистым водопадом, сливаясь с цветом ее растрепавшихся от боя волос. Жаль, она стояла к нему вполоборота, и демон мог видеть только гордо вскинутую голову и мягкие очертания щеки.

Но теперь девушка стремительно оглянулась, машинально увеличив силу пульсара. Молодец, врасплох не даст себя застать. Хотя чувствительность у нее слабовата. Вот сельо почему-то почувствовала взгляд чужака, а светлая – нет. Слишком переживала за раненую, получается?

На Ирека взглянули такие чистые глаза-озера, что он сразу понял: пропал. Утонул с головой. Надо было раньше сбежать в тень. Да и сейчас не поздно, тропу он держал открытой уже минут пять, доля мгновенья – и его не достали бы. Но он не смог даже пошевелиться. Или это какое-то неизвестное колдовство беленьких его парализовало?

– Привет, – неуверенно улыбнулась девчонка, завороженно рассматривавшая нарушителя границ.

Сердце Ирека екнуло. Ему впервые стало страшно, и он не смог бы сказать от чего. Если она… они поймут, что он – демон… Если придется драться с ней… с ними… Нет, не должны опознать. Он же не в боевой ипостаси, к счастью. А тропа теней… да нет никакой тропы, это обычные лесные тени тут так сгустились, до черноты. Ночь ведь уже.

Он кивнул и промолчал, как дурак.

– О богиня! Ты это видишь? – вдруг хихикнула сельо, пытавшаяся тихонько выбраться, пока на нее никто не смотрит. Ирек лишь краем глаза заметил, что платье у бедняжки порвано шипами в клочья. Стражница называется.

– Ты как? – светлая трогательно склонила голову к плечу, смахнула с щеки какую-то мошку. И это вот – воительница? Хворостинка, тоненькая и хрупкая. Ребенок. Не видел бы Ирек, какими молниями она швыряется, не поверил. – Сильно ранен?

– Нет, – собственный голос показался чужим, деревянным и скрипучим.

– Я думала, ты давно порталом ушел.

– Нет.

– Если ранен, подойди, я подлечу.

– Н-н… – Ирек чуть язык не прикусил, когда осознал, каким идиотом выглядит. – Потом. Сначала ее, – он кивнул на выбравшуюся из куста лунную стражницу. Та едва ковыляла и поддерживала одну руку другой. – Похоже, у нее перелом.

– Просто вывих, – прошипела сельо.

– Подожди, Инне, я вправлю! – спохватившись, бросилась к ней Лиель. – А как твое крыло?

Сельо оглянулась, усмехнулась зло:

– А не надо было рвать, было бы как новенькое. Восстановится, в первый раз, что ли? Не двигайся дальше, бестолочь светлая! Перейдешь рубеж – тоже схлопочешь какую-нибудь гадость. Я и сама не знаю, чем теперь лес нашпигован.

– Тогда ты ко мне подойди, я дозволяю.

Иннея задумчиво глянула на нее, на Ирека. На лес со своей стороны. Вздохнула:

– Дозволяет она… А то, что опять долг на мне будет, тебя наверняка особенно радует. Ладно, от помощи не откажусь. Клянись не причинять вреда. И ты, – она снова пробуравила Ирека сердитым взглядом.

Оба поклялись, причем Ирек просто повторил за светлой формулу, и никакая божественная кара его не поразила. Тьма только развлеклась таким кощунством, а Свет промолчал.

Сельо подошла, перестав смущаться разодранного платья. Она была значительно старше светлой магички и даже Ирека – лет двадцати трех. Коса русая, темная у корней и почти белая на кончиках волос. Но удивил демона не оригинальный окрас – демоницы со своими волосами вытворяли что попало, даже картины рисовали на гривах. Удивили его застарелые шрамы на породистом лице стражницы: кто так порвал бедняжку, что даже Лойт не помогла сохранить красоту? Впрочем, его ли это дело?

Сквозь прорехи рваного платья ослепительно белела женская грудь, но демона она не взволновала бы, будь сельо полностью обнаженной и в постели. Все его внимание сосредоточилось на действиях Лиель. А та, забыв о его присутствии, бормотала снимающие боль заклинания – они были стандартны для всех магий, – а потом резко дернула на себя левую руку Иннеи. Щелкнул и встал на место сустав. Сельо прикусила губу, но ни звука не издала. Вот это выдержка, поразился Ирек. Как у настоящей демоницы.

– Спасибо, – буркнула лунная дева и досадливо отвернулась, неблагодарная.

– Сейчас повязкой зафиксирую, подожди.

– Не надо, Лиель, не трать время.

– Отек будет сильный, если не перевязать. Стой спокойно, хотя бы заклинания наложу.

– У тебя еще один раненый, – напомнила Иннея, баюкая поврежденную руку.

И прекрасные глаза снова остановились на лице демона. Он даже не мог бы сказать, какого они цвета. Темные или светлые. Кажется, темные. Но может, просто потому, что в них отражается ночной лес?

– Разреши тебя осмотреть, незнакомец.

«Белая ведьма», – Ирек, спохватившись, тряхнул головой, прогоняя наваждение. Ее нежные розовые губы дрогнули в улыбке:

– Ты что, боишься?

– Переломов нет, кровь уже остановилась, а остальное заживет.

– А если заражение? Ты же весь исцарапан! – магичка покосилась на терновник.

Сельо, внимательно наблюдавшая за Иреком, хмыкнула:

– Да ты посмотри на него, Лиель. Ни царапины! Мне бы такую регенерацию, – она коснулась своей щеки пальцами здоровой руки.

Ирек усмехнулся:

– Особенности родовой магии.

– Он же светлый, а у нас целительство в крови, – не оглядываясь, напомнила Лиель. – Если бы ты не была такой упрямой, я б и у тебя шрамы сгладила.

– Обойдусь! – поджала губы странная стражница. – Ладно, пошла я. О нарушении не буду заявлять. И вообще, я вас не видела.

– Спасибо, Иннея. Я тоже не буду предавать огласке, что нашего мага подстрелили на нашей территории. Зачем нам война из-за царапин? Правда? – девушка требовательно сверлила взглядом демона, и тот согласно кивнул.

Война ни к чему, это она верно подметила. Если, конечно, не брать во внимание, что она не прекращалась уже тысячу лет, а лишь переходила в холодную фазу на периоды перемирий. А перемирие – это еще не совсем мир.

Сельо помахала здоровой рукой и направилась к опушке на стороне Серых холмов, но остановилась, не сделав и двух шагов. Выдохнула:

– Кавель? О богиня! Как ты сюда попал?

Из лесной темноты на поляну, ярко освещенную световым пульсаром, выступила неясная, словно размытая, человеческая фигура. Ее зыбкие очертания и казались то женскими, то мужскими. Фигура сделала длинный шаг вперед.

– Мама? – удивленно воскликнула Лиель. – Как ты меня нашла?

Сельо удивленно обернулась:

– Ты что, какая мама? Это же мой муж! – и тут же, вскрикнув, поднесла к глазам ладонь с ярко вспыхнувшим перстнем. – Богиня, что это?

Фигура, войдя в круг света, стала плотнее, ярче, и Ирек тоже не удержался от возгласа:

– Лика? Ты зачем здесь?!

Ками-рани его брата, одетая в странную хламиду, выглядела потерянной и уставшей, но когда ее взгляд остановился на демоне, глаза радостно вспыхнули. Как-то даже торжествующе.

Первой опомнилась Иннея. Побледнела так, что шрамы выступили на коже безобразной сеткой, крикнула:

– Стоять! Не смотрите ей в глаза!

Но Ирек и Лиель уже бежали вперед, каждый протянув руки к своему видению.

– Лика!

– Мама!

На лице той, которую Ирек принял за Лику, появилась хищная улыбка. Существо подобралось, глаза забегали от лица к лицу.

– Назад! Это гинья! – взвизгнула Иннея. Лунное заклинание уже летело в тварь, а непослушные пальцы искалеченной руки стражницы нырнули в поясную сумку за амулетами.

Опоздала.

Тварь, уже прыгнувшая на Ирека, под немыслимым углом извернулась в воздухе, уходя от удара, и, изменив траекторию, обрушилась на сельо.

Демон на миг остолбенел: лицо «Лики» вытянулось, красивый рот преобразился в жуткую пасть с двумя рядами игольчатых клыков. Пасть сомкнулась на горле стражницы и с хрустом вырвала его. Кровь брызнула фонтаном.

Тонко взвизгнула светлая магичка, швырнув пульсар в голову твари. Та опять увернулась, подставив под удар умирающую жертву.

Через миг чудовище, отшвырнув обмякшее и уже распадающееся жемчужным лунным туманом тело сельо, повернулась к свидетелям бойни. И бирюзовые глаза, так похожие на Ликины, снова остановились на демоне, а красиво очерченные, испачканные кровью губы опять призывно улыбались. Его передернуло от отвращения. Ирек отвел взгляд, стараясь смотреть чуть выше твари, и контуры чудовища сразу потеряли четкость, оплывая и дрожа, как сквозь поток горячего воздуха.

– Сдохни, тварь! – в гинью полетел новый пульсар, помощнее. А еще один выстрелил высоко вверх и распустился над поляной огненным шатром, видным издалека – магичка звала своих на помощь.

Гинья покачнулась от удара, но особых повреждений не было заметно. Она не стала прыгать через терновый куст – рванула в обход, и ее целью была не атаковавшая светлая, а демон. Он не стал дожидаться, когда укравшее Ликин облик существо вцепится ему в горло, побежал от нее, соблюдая равное расстояние. Догонять ее со спины он не собирался.

– Вдарь по ней, дурак! Что ты медлишь? – заорала Лиель, срывая с пояса первый попавшийся амулет. Видимо, ее резерв был слишком слаб, и последние огневые шары выпили остаток, и даже тот, что еще плыл над поляной, совсем потускнел.