Текст книги "Жрец. Трилогия «Сага равнины». Книга вторая"

– Надежда всегда есть, – Люба постаралась успокоить, положила ладонь на руку Посла. – Карты сами нарисуете. А цели… Когда доберетесь до нужных мест, то обязательно поймете, что пришли. Ничего не могу сказать точно. Словно сон смотрю – ускользает сюжет. Но точно знаю: надо идти. Не спорь, не бойся, верь. Мне верь и в себя верь.

– Как Химик поживает? Вся его компания в здравии? – Посол решил сменить тему.

– Приторговывает, – отмахнулась Люба. – Всегда найдутся любители сбежать в другой мир, но только не за Стену через Ворота, а в глухую пропасть безумия. Эль да самогон тут не помощники – с ними человек все равно остается человеком. Покупатели у Химика всегда найдутся, те, кому костюм человека тесен. Жердь, Курица, Жена Пастуха – все так же ждут второго пришествия Мэра, собираются в трактире «М», но притихли. Со мной стараются не пересекаться, обходят по другой стороне улицы.

– В Городе все по-прежнему, – заключил Посол.

– Город все тот же, только мы с тобой другие, – согласилась Люба.

16

В Пирамиде не было запретов на публичное обнажение. Но многовековые традиции диктовали определенный протокол: на вахте и по коридорам – в рабочем, на собраниях и мероприятиях – в парадном, в зале собраний – в игривом, фривольном. Одежда была условностью – каждый мог изменить «оболочку» по мановению ока. Этим пользовались девушки в залах собраний, пленяя мужчин при помощи неуловимых мерцаний на уровне подсознания.

Обнаженное тело не служило сигналом, призывающим к интимной близости. Полного обнажения требовали только гигиенические процедуры и медицинское обследование. Секс пробуждал самую изысканную фантазию, самые замысловатые новаторские образы. Секс был творчеством, а потому использовал те же приемы и способы, что и любой другой вид искусства.

Ос-Змей работала обнаженной. Не было в ее напряженной угловатой пластике никакого эротического подтекста. Наоборот, открытое взгляду девичье тело отсекало всякую мысль об интимной близости.

На вошедшего наставника Ос-Змей глянула мельком и вернулась к информационным панелям. Собирала, обрабатывала, группировала, классифицировала, анализировала, сопоставляла и делала выводы. Рутинный труд обычного аналитика. Вот только Ос-Змей была не обычным, а гениальным аналитиком, как и все «заключенные» этого этажа.

Их гений замечали старейшины в Кланах и наставники в гимназиях уже на первой ступени. Их способности развивали, формировали, их незаметно обучали «по-особому». И так же незаметно закладывали мысли о побеге за периметр. С годами стремление сбежать крепло, наставники «случайно» подавали все новые и новые идеи.

Некоторые подростки «перерастали» собственную гениальность, становились крепкими, порой талантливыми специалистами, но – увы! – не гениями. Таких отсеивали, «ловили» на преступных замыслах, сбивали с противозаконных устремлений. Усовещенные шалопаи возвращались к учебе, занимались с двойным усердием и после выпуска становились полезными членами общества, гордостью Кланов.

До столь продуктивного для Пирамиды отшельничества доводили только избранных. Давали возможность сбежать, в промежуточной зоне беглецы попадали в руки смотрителя, после чего были обречены на вот такую обструкцию – на маленький уютный рай, где есть все, кроме общения с другими пустынниками.

Нет, полное одиночество было бы непродуктивным, притупляло гений и отрицательно сказывалось бы на специальных возможностях. Так что пойманные беглецы, конечно же, контактировали – с кураторами, со старейшинами, с наставником. И со специально воспитанными друзьями и подругами. Эту межклановую касту пустынников воспитывали (а вернее было бы сказать выращивали) отдельно, формируя исключительно ограниченный функционал – составлять компанию гениальным «узникам». Бесконфликтные, жизнерадостные, безусловные эмпаты, они тонко чувствовали настроение своих хозяев и хозяек, могли поддержать беседу на бытовом уровне и готовы были к любым интимным экспериментам. Легкая ментальная коррекция – и «подопечный» гений становился для них объектом самых теплых чувств, неотличимых от глубокой искренней любви.

В секторе, где хозяйничала Ос-Змей, был как минимум один такой личный друг. Об этом свидетельствовал шум в глубине игрового зала – кто-то развлекался там на симуляторе. Ву-Волк скромно присел чуть в отдалении от рабочего места аналитика. Ос-Змей приветственно помахала рукой и быстро улыбнулась. Она явно была увлечена тем, что происходило на информационных панелях. Ву-Волк присмотрелся.

На одну из панелей девушки-аналитика поступала информация от наблюдателей Пирамиды. Количество поселений вдоль Немого хребта, численность населения в каждой деревне, в каждом городке и в совокупности, разброс по ремесленным цехам (равнинный аналог Кланов Пирамиды). Миграция – куда, кто, когда, куда, откуда. Производимая продукция, цены на товары в местной валюте – медных, серебряных и редчайших золотых монетах. Рождаемость и смертность, соотношение мужчин и женщин, детей и подростков, сколько Жен приходится на каждого ремесленника и какова зависимость количества Жен от профессии. Все это и многое другое мелькало в цифрах и образах.

Были данные и по странному сообществу, обитавшему в высокогорных ущельях. Жрецы Последнего Храма – так они называли себя. Ос-Змей знала, сколько Жрецов остается сейчас в своей обители, а сколько рассеяно по поселениям равнинных жителей и с какими миссиями они были отправлены храмовыми старейшинами. Были данные по черям, по каждому виду, и даже загадочные тени не укрылись от зорких электронных глаз наблюдателей. Были данные по искателям мечты – сколько прибыло в Город, сколько ушло за Радужную Стену.

Еще две панели предоставляли сведения, поступающие из других Пирамид – океанической и орбитальной. Коэффициенты трудовой эффективности, расход и добыча энергии, утилизация отходов, прирост и убыль населения, разброс по возрастным категориям, научные открытия и технические проекты, уровни орбитальной радиации и глубинного давления, скорость эллиптического движения и подводных течений – массивы данных, чисел, слов, динамических картинок и прочей информации.

У наставника закружилась голова. Одной такой панели хватило бы, чтобы до отказа забить кладовые его памяти и на месяцы дать пищу для размышлений. Обнаженная девушка за такой работой чувствовала себя вполне комфортно, даже успевала поглядывать на гостя, ожидая разъяснений по цели визита.

– Пирамида готовит экспансию, – наконец сообщил Ву-Волк.

– Чушь! – с уверенной резкостью ответила Ос-Змей. – Никому не нужна экспансия.

Наставник был ошарашен. Он, собственно, сам не до конца понимал, зачем пришел именно сюда с этой новостью. Предчувствие? Чего он хотел от этой девочки? Да, умной, гениальной, но все-таки – девочки. Совета? Анализа? Просто поговорить о том, что его беспокоит, с посторонним человеком? Шестой закон квантовой социологии требовал соблюдения секретности. Не всякое знание должно становиться достоянием общественности. Но в этом секторе не было общественности. Здесь жили и работали на благо Пирамиды гениальные изгои.

– Завтра собирают Совет Кланов, – сказал Ву-Волк, и вышло как-то неуверенно: по узкому коридору шла беседа, вокруг да около коварного шестого пункта.

– Зачем? – спросила Ос-Змей равнодушно. – В очередной раз воспеть экспансию, обозначить неопределенные задачи и назначить неопределенные сроки?

– Меня могут избрать куриалом-администратором, – вроде бы, Ву-Волк должен был гордо похвастать, но прозвучала новость, как жалоба.

Ос-Змей одним движением погасила панели, развернулась к наставнику, скрестила руки на груди и сдвинула колени. Позу ее можно было бы назвать скромной, если бы она удосужилась вспомнить про одежду. Все же через секунду девушка создала на теле какое-то странное подобие древнего облачения – облегающее короткое платье цвета полуденного неба. Видимо, так Ос-Змей намекала наставнику, что помнит динамические картинки, просмотренные на уроках доистории. И, как оказалось, помнила Ос-Змей не только учебные фильмы.

– На первой ступени я была наивной гимназисткой, – сказала девушка. – Но довольно быстро разобралась что к чему. Ваши наставнические игры не были для меня загадкой. Ты, смотритель, замечательный наставник, но лгать совершенно не умеешь. Все эти «случайные» фразы, которые слышала только я, небрежно оставленные карты промежуточной зоны, романтические истории о жизни поселенцев за периметром, чертежи, инструкции, схемы служебных ботов, значительное молчание и направляющие взгляды «доброго» наставника – все это удобно укладывалось в единую картину. Я уже ребенком распарывала ваши хитрые педагогические сети с той же легкостью, с которой ты пьешь коктейли.

– Не люблю коктейли, – признался Ву-Волк.

– Не важно, – отмахнулась Ос-Змей. – Пьешь вино, виски или ведешь интимную игру.

Девушка отвлеклась, Ву-Волк проследил за ее взглядом. Из полутьмы соседнего зала явился дежурный компаньон. За ним другой. Оба были облачены в строгие костюмы – на первом костюмная пара была черного цвета, второй носил синие брюки и синий пиджак. Ву-Волк пиджаки видел только в архивных материалах. Хозяйка сектора явно тяготела к архаике. Ос-Змей и парни обменялись рассеянными улыбками, и друзья молча скрылись в глубине зала, тактично решив не мешать беседе.

– Выходит, ты знала, к чему тебя ведут наставники? – Ву-Волк сгладил неловкую заминку. – Тогда зачем предприняла эту безумную попытку побега? Твой инженерный бот сумел преодолеть несколько слоев обшивки. И потом – эта битва экзоскелетов. Рисковала же.

– Ничуть, – улыбнулась Ос-Змей. – Все было рассчитано. Знала, что мой побег – это то, что древние называли «театр» или «спектакль». Игра, одним словом. Вы так много работали, годами готовились к мероприятию, ждали, волновались, наблюдали. Так зачем было лишать наблюдателей такого зрелища? Я и постаралась. От души. Поиграла с вами – на вашем поле и по вашим правилам. Получилось?

– Это был первый контролируемый побег, который я курировал в должности смотрителя промежуточной зоны. Я действительно волновался.

– А для меня этот побег был единственным. Вместо того чтобы сбежать, переселиться за внешний периметр, я добровольно поселилась в своем, внутреннем, индивидуальном, специально для меня – вокруг меня – обведенном периметре.

– Об этом ты знать не могла. Судьба беглецов охраняема шестым пунктом, – возразил Ву-Волк.

– Слухи не пресечь. Это не под силу даже Совету старейшин. Найти зерно правды в сказке-страшилке для младших потоков – разве это не увлекательная задачка для аналитика?

– И ты была готова всю жизнь провести в компании парочки друзей-компаньонов? – не поверил Ву-Волк.

– Мечта! – Ос-Змей воздела руки. – Идеальное будущее! Стоило один раз нарушить закон, чтобы всю жизнь потом находиться вне законов Пирамиды. Здесь мне никто не указ. Здесь нет авторитетов, нет старейшин, нет Кланов. Да, я не могу выйти, но я и не хочу никакого другого общения, кроме этого, – Ос-Змей повела рукой вдоль спящих панелей. – Вся жизнь планеты перед моими глазами. Да и ребята эти, – Ос-Змей махнула в сторону игрового зала, – не позволяют скучать. Я каждый день даю им новые имена, которые сама тут же забываю. А они так забавно шевелят губами, чтобы запомнить. А потом часами могут окликать друг друга новыми именами на разные лады. Умора… – Девушка вздохнула. – Вот только перестаешь следить за собой. Я же им любая нравлюсь. Их не нужно провоцировать, завлекать, возбуждать – они заранее настроены на меня, на мое тело, на мои пристрастия. Знают все мои кнопки, все мои слабости, мои привычки. Когда училась в выпускном классе, мы с подругами часто околачивались возле залов собраний, чтобы хоть одним глазком взглянуть на то, что ожидает нас после выпуска. Мы видели эти безумные наряды, эти неуловимые мерцания, мимику, жесты девчонок постарше, что спешили на взрослые оргии.

– Мы так не говорим, – Ву-Волк одновременно улыбнулся и нахмурился. – Взаимодействие полов, эротические игры, флирт, досуг.

– Чем хуже слово «оргия»?

– Оргия предполагает наличие трех и более участников, а так бывает далеко не всегда. Я, например, предпочитаю общение один на один. Кроме того, оргия – это действо сакральное. Изначально оргастические мистерии проводили для духовного и физического очищения. Так что устраивать оргии больше пристало Жрецам Последнего Храма, а не пустынникам Пирамиды.

– Как знать, – Ос-Змей пожала плечами. – Раньше следствием сексуального контакта было появление потомства.

– Не обязательно, – возразил Ву-Волк.

– Но возможно. Всегда оставалась вероятность зарождения новой жизни. Теперь секс никак не связан с приростом населения. Может, спустя тысячелетия, «взаимодействие полов» вновь наполнено сакральным значением. Может, секс для Пирамиды заменил древние ритуалы? Но я отвлеклась. Говорила, что все ваши педагогические игры для меня были открытой информационной панелью. Я заранее знала, чем закончится для меня побег. Не до мелочей, конечно. Не знала, например, что меня снабдят друзьями, перед которыми мне достаточно просто раздеться, чтобы вызвать влечение. Теперь я обладаю несравнимо большим объемом информации. И могу уверенно утверждать: все разговоры о скорой экспансии – полная чушь, песня для поднятия боевого духа.

– Раньше я тоже так думал, – вздохнул Ву-Волк. – Но старейшина объявила о завтрашнем Совете и о том, что рекомендовала Совету мою кандидатуру на должность куриала-администратора. Нет оснований ей не верить.

– Если это действительно так, то нас ожидает катастрофа, – констатировала аналитик.

– Боюсь, катастрофа грозит не нам, а жителям равнины, – посетовал Ву-Волк. – Совет готов применить весь арсенал технопарка. Хотя вполне хватило бы одного самолета или одного танка.

– Это неважно. Совсем не важно. Дело не в танках и самолетах, – Ос-Змей смотрела на наставника, словно на несмышленого гимназиста. – Что такое эта пресловутая экспансия? Что именно Совет собирается сделать при помощи боевых ботов?

– Вывести пустынников из Пирамиды, расселить по равнине. Не так давно я сам просил Ар-Волк ускорить экспансию, она же, напротив, убеждала меня в преждевременности этого шага. А я надеялся, что это расселение будет мирной ассимиляцией. Но, похоже, экспансия превратится в принуждение, порабощение, а в случае несогласия – в полное уничтожение.

– Именно так, – кивнула Ос-Змей. – В полное наше уничтожение.

– Наше? – Ву-Волк не смог сдержать улыбку. – Жрецы? Чери? Секретное оружие равнинных поселенцев? Армия, что прячется за Радужной Стеной? Ты знаешь что-то такое, что не ведомо Совету Кланов?

– Кого именно Совет собирается расселять по равнине? – Ос-Змей пропустила мимо ушей сарказм наставника.

– Пустынников Пирамиды.

– В Пирамиде есть Вершина, а есть Основание, – напомнила Ос-Змей.

– Конечно же, пустынников Вершины, – вопрос удивил наставника. – Мы более приспособлены к условиям жизни на равнине, чем пустынники Основания. У них могут возникнуть некоторые проблемы с… физической адаптацией.

– А что будет с Основанием?

– Продолжат работу в плановом режиме.

– То есть экспансия для жителей Основания не повлечет никаких изменений, не подарит свободу, не откроет периметр? Они как были подземными жителями, так и останутся ими, пока пустынники Вершины будут вершить на равнине справедливую волю Совета и следовать древнему протоколу основателей?

– У них другая социальная функция, – быстро ответил Ву-Волк, но осекся: что-то было в этом неправильное, крылся какой-то подвох, несоответствие, но уловить, в чем именно состояло это несоответствие никак не удавалось.

Вроде, все верно: каждый на своем месте, каждый выполняет отведенную функцию, каждый трудится на благо Пирамиды. А, вот оно что! Пирамиды! Как только начнется экспансия, прежней Пирамиды больше не будет, а значит, не будет прежнего уклада, прежних функций, прежних обязанностей. Появятся новые, иные обязательства. Равнина потребует иного мышления и новых свершений. Но жители Основания веками обеспечивали непрерывность жизненного цикла в Пирамиде – контролировали вторичную переработку материалов, поддерживали непрерывную добычу энергии, хранили чистоту питьевой воды, отвечали за исправность инженерных конструкций. Где? В Пирамиде. А что они без Пирамиды?

Ос-Змей улыбалась. Она словно мысли читала – ждала, когда наставник сам разберется, сам задаст вопросы и сам же на них ответит. Когда Ву-Волк нахмурился, девушка поняла, что все, собеседник осознал главное, можно продолжать разговор.

– Никого не удержать в убежище, – сказала Ос-Змей. – Все до единого будут рваться наружу. Жители Вершины смогут обосноваться на равнине, и не важно, уничтожат они при этом поселенцев или смешаются с ними. А вот выбраться из подземелий пустынникам Основания после стольких веков заточения, значит, обречь себя на верную гибель. Как думаешь, готовы старейшины погубить половину населения?

– Основанию не обязательно перебираться за периметр, – пытался возражать Ву-Волк. – Основание можно будет закрыть. Оно и сейчас закрыто. Пусть живет своей, привычной жизнью.

– Вхолостую? Думаешь, получится превратить Основание во второй технопарк, где вместо тысяч машин спят тысячи людей? Знаешь, как называют технопарк на равнине?

– Кладбище, – Ву-Волк знал.

– Именно. Ты же читаешь лекции по доистории ребятам из Основания. Хочешь ты для них такой судьбы? Достойны они ее?

– Но живут же. Привыкли…

– И не замечают своего заключения, пока и другие не свободны. Попробуй выпусти на волю Вершину, Основание взвоет, возмутится, взбунтуется. Не справится никакой Совет, не помогут самые жесткие репрессивные меры. Пирамида начнет уничтожать Пирамиду. Но и это еще не все. Не забывай о Пирамидах на орбите и в океане. Они тоже хотят на волю. Очень хотят.

– Мы подготовим для них плацдарм. Начнем, они продолжат.

– Кто продолжит? – спросила Ос-Змей с безграничным терпением. – Вот здесь, – указала на спящие панели, – у меня вся информация из глубин и с орбиты: донесения, отчеты, переговоры, новости, статистика. Дали полный доступ, не боятся, все равно моя аналитика – это удел избранных. Тема экспансии часто всплывает в обмене сообщениями. Не напрямую, опосредованно. Иногда намеками, иногда загадками.

– Это естественно, – согласился Ву-Волк. – Экспансия – это совместная миссия для всех трех Пирамид.

– Ага. Была. Когда остатки человечества спрятались, где только сумели, от последствий Большого Несчастья. В надежде вернуться. Только теперь некому возвращаться. После тысячелетий на орбите в условиях искусственной гравитации, очищенной дыхательной смеси и всепроникающего солнечного излучения ни один космик не сумеет прожить на поверхности без скафандра и нескольких часов.

– Ты драматизируешь, – неуверенно возразил смотритель.

– Вакуум создал новый вид человека – homo orbitalis, человека орбитального. Океан воспитал homo oceanus. Ни тому, ни другому человеческому виду не место на равнине. Иная среда обитания. Неподходящая, агрессивная.

– Но океанисты и космики не раз заявляли о скорой экспансии. Было даже какое-то подобие соревнования – кто первый. Молодежь активно переживала по этому поводу.

– Вот для молодежи и звучат такие заявления. Какая, думаешь, реакция последует в обществе, если Совет честно признается: идея экспансии устарела, изжила себя? Выйдет твоя Ар-Волк в публичный эфир и заявит: не будет никакой экспансии, ибо некому. Да и не зазачем.

– Как же незачем?

– Да потому что все мы – пустынники, космики, океанисты – живем в своих коллективных уютных райских уголках, вот как я живу в этом своем индивидуальном рае.

– Но Совет готовит…

– Собственную гибель, – закончила Ос-Змей. – Если пустынники Вершины массово выйдут за периметр, то запустят механизм самоуничтожения. А дальше дело времени. Можно стереть с лица равнины всех поселенцев, всех Жрецов, всех черей, но врагами Пирамиды будут не они. Нашими врагами будут две другие Пирамиды и наше Основание. А с такими врагами Вершина не справится. И технопарк не поможет.

– И какой ты видишь выход? Что советуешь делать?

– Да кому нужны мои советы?

– Но я же здесь. Я не просто так пришел к тебе. Я могу озвучить твои предложения завтра на Совете старейшин. Тебя послушают. Меня послушают. Раз уж назначат куриалом-администратором, то придется слушать.

– Для начала нужно спасти горожан и черей. Они будут сражаться и погибнут. Все. Им незачем расставаться с жизнями.

– И как это сделать? Послать бот-наблюдатель с сообщением? Его перехватят директивой высшего статуса.

– Послать гонца.

– Кого?

– Меня.

– Совет не согласится.

– Совет не будет знать. Я сбегу.

– Не выйдет, – Ву-Волк покачал головой. – Ты уже пробовала. Вот что из этого вышло. Ты здесь, считай, одна, заперта и лишена общения.

– Не выйдет, – согласилась Ос-Змей. – Если ты мне не поможешь. Организуй мой побег. И ты спасешь тысячи жизней.