Текст книги "Гибель империи казаков: поражение непобежденных"

Часть VII. РАЗГРОМ СИБИРИ

Разбив белых на Волге, Тухачевский и Фрунзе рвались перевалить хребет Урала. Но уперлись Троцкий и Вацетис, настаивая встать на рубеже реки Белой. Склоки накалились, и решил все Ленин, вернее – золотой запас. Эквивалент рубля и марки известен, несложный арифметический подсчет показывает, что в Германию матушка откатила 2150,538 т золота по репарациям и за издержки – 387,118 т. У Колчака, видимо, оставалось 385,633 т, то есть в 6,6 раза меньше. Не так грандиозно, но что есть.

Вацетиса на посту главкома сменил С. С. Каменев, а обиженного Троцкого оставили служить революции.

Все силы Колчака перекрыли пути через Урал: по железной дороге на Ашу – Балашовскую – Златоуст; и Великий сибирский тракт через Байки на Дуван – Сатку.

В Уфе Тухачевский создал план отчаянного марша. Решил обмануть демонстрациями и повести армию по труднопроходимой дороге в теснинах, вверх по долине горной реки Юрюзань. А, перевалив хребет, коротким ударом в тыл белым, захватить стратегически важный Златоуст, прикрытый недоступным хребтом Каратау.

Урал форсировали 3 колонны. Правая (бригада конницы, бригады пехоты) шла по железной дороге Уфа – Златоуст. Левая (27-я стрелковая дивизия) – по тракту Байки на Дуван – Сатку. Средняя (2 пехотные дивизии, Петроградский кавалерийский полк) двинулась вверх по реке Юрюзань.

Ночью 23 июня 1919 г. в мертвой тишине пошла 5-я армия. В звездном небе чернел массив Урала. По бечеве реки, под нависшими скалами, медленно шла средняя колонна. Впереди 228-й Карельский полк рабочих Петрограда. Звякали на ходу котелки, лязгали, сцепившись, штыки столкнувшихся в ночи пехотинцев.

Правая и левая колонны уже ведут бои на перевалах; а средняя едет вглубь Урала теснинами реки Юрюзань. 27-я стрелковая дивизия в глубоком тылу белых, у села Нисибаш, 5 июля как снег на голову свалилась на плоскогорье Златоустья, смяла 12-ю резервную дивизию Ханжина.

В долинах меж реками Юрюзань и Аи шли жестокие бои. Как звери, дрались красные; на проходы, что было сил, ударили правая и левая колонны. Решался вопрос: чей Урал?

Поддерживая Тухачевского, у Нисибаша, Айлина, под Китами, у Кувашей и у Миасса навалились 2-я и 3-я армии. Бои сломали белых, и 13 июля красные вышли на просторы Сибири.

Под Челябинском, собрав все, что было, пытался зажать красных генерал Лебедев. Тухачевский попал в тяжкое положение; неделю с переменным успехом шли бои. Но в смертельной схватке на границе Европы и Азии только счастье пришло на помощь Тухачевскому. Внезапно выступили отряды рабочих Челябинска, 31 июля они перетянули чашу весов на сторону командарма, и 5 августа 12-я дивизия белых легла полностью, а 15 000 попали в плен. Генерал Дитерихс спешно отступал в глубь Сибири за Тобол и Ишим, не защитив даже столицу Омск.

Бои, расстрелы, сыпной тиф косили белых и красных. И над залитой кровью Сибирью, над тифозно-вшивым адом смертей, величаво воссияла красная звезда Москвы.

Глава 1
ЗОЛОТОЙ ЗАПАС

Политический феномен Колчака определили Транссиб и золотой запас, довольно скромный, но у Москвы и этого не было. Опасаясь войск Германии, СНК сосредоточил в кладовых Казанского банка ранее вывезенные из Петрограда ценности. В мае 1918 г. сюда доставили золото, серебро, платину, ценные бумаги, хранившиеся в Москве, Тамбове, Самаре.

Войска Комуча 7 августа захватили Казань. Золотой запас перевезли в Самару, затем в Уфу, а в октябре – в Омск.

В мае 1919 г. Колчак распорядился проверить общую стоимость (651 532 117 руб. 86 коп.). На закупку оружия и военного снаряжения во Франции, Великобритании Японии и США, содержание чиновников Колчак истратил приблизительно 11,5 тыс. пудов золота (около 242 млн руб.). 12 ноября 1919 г. из Омска вышел Золотой эшелон. В Нижнеудинске 27 декабря гарнизон города взбунтовался, генерал Жаннел приказал легиону охранять поезд Колчака.

Золотой эшелон Жаннен распорядился передать Японии, а министр иностранных дел Чехословакии Э. Бенеш хотел доставить в Прагу. Но, по Куйтунскому соглашению, 1 марта 1920 г. чехи передали ВРК Иркутска 18 вагонов (5143 ящика и 1678 мешков с золотом и другими ценностями стоимостью в 409 625 870 руб. 86 коп). Золотой запас 3 мая 1920 г. доставили в Казань и поместили в кладовые банка.

Глава 2
КАЗАКИ СИБИРИ

Войска казаков Сибири Санкт-Петербург создавал специально для охраны границ. Как правило, в них служили потомки донцов, изгнанных татарами с родных юртов в конце XIV в. и скрывшихся в лесах Новгорода, Югре, на реках Каме и Северной Двине.

Ватага атамана Ермака пересекла Урал в 1581 г., взяла Тюменское царство ногаев – одного из улусов Золотой Орды, в котором также служили казаки, жившие в лесостепи от Каспия до притоков Волги Суры и Самары, от одной Тюмени на Тереке до другой в Прииртышье и за Яиком до Аральского моря.

Обрусевшие хазары, сменив славянское имя бродники на тюркское казаки, разбили хана Кучума. Через 60 лет эти герои, преодолев все опасности, увидели берега Охотского моря. Огромные просторы, суровый климат, дремучие леса, тундры и болота – все это пришлось преодолеть, чтобы пройти Сибирь. Реки не только не остановили отважных казаков, но даже, напротив, помогали им.

Идя по следам людей или зверей, донцы искали реку, ведущую к желаемой цели. При спуске они отдавались на волю волн. При подъеме – гребли до глубин, уже не позволявших плавания лодок. Затем станичники взбирались на берег и с топором в руках прокладывали дорогу к другой реке, текущей в обратную сторону. Свои ладьи они перетаскивали через пороги бассейнов волоком или бросали их, чтобы построить себе новые там, откуда опять шли водой.

От Урала до Якутска, на протяжении почти 10 500 км, путники перебирались лишь через 2 волока: между Обью и Енисеем и – Енисеем и Леной.

Казаки строили остроги при слияниях рек, служивших им дорогами. И так – от реки к реке, вплоть до берегов Великого океана. В истории нет примеров захвата обширных земель в короткое время и столь малой горстью людей.

Вольные казаки, неукротимо двигаясь вперед, пересекли Берингов пролив, вышли в современную Канаду, освоив нынешние Орегон, Вашингтон, и замедлили свой бег только в Северной Калифорнии. Расположенный к северу от Сан-Франциско форт Росс – вот крайняя точка продвижения отважных землепроходцев.

Все станичники за Уралом первоначально считались казаками Сибири, но со временем это наименование осталось только за Сибирским казачьим войском, старшинство которого ввели с 1582 г. Казаки всегда жили и служили отдельно.

В Мировую войну Сибирское войско выставило 9 конных полков, 4 отдельные конные сотни, гвардейскую полусотню, пеший дивизион, 3 конные батареи – всего 11 500 человек. Енисейцы – Красноярский 3-сотенный дивизион и 3 дружины в пограничный Усинский округ. Иркутские казаки – Иркутский 3-сотенный дивизион, несколько маршевых команд и конный полк.

В 1919 г. 5 дивизий казаков Сибирского войска, как и вновь созданные Алтайское, Енисейское и Иркутское казачьи войска, воевали на стороне белых. Большинство из них погибли в боях.

Глава 3
РЕЧНЫЕ СИЛЫ

Огромные просторы Сибири наиболее полно характеризуют её величайшие в мире реки. По полноводности и обширности бассейнов с ними не могут сравниться даже такие могучие потоки Европы, как Волга или Дунай. Образно говоря – властелин рек мог свободно передвигаться по этому великому краю.

Осенью 1918 г. Омское правительство создало морское министерство, во главе с военным и морским министром адмиралом Колчаком.

1) Во Владивостоке Сибирская флотилия (несколько миноносцев и транспортов), там же формировали команды для Амурской флотилии, захваченной японцами летом. Морскими силами командовал контр-адмирал С. Н. Тимирев, весной 1919 г. его сменил контр-адмирал М. Е Федорович.

2) В Красноярске – бригада морских стрелков контр-адмирала Ю. К. Старка (около 200 человек).

3) В Томске машинно-моторная школа (около 200 учеников машинистов и мотористов).

4) Во Владивостоке – радиошкола, морская учебная команда и морской корпус.

5) Морской батальон создан в Екатеринбурге из 1-го и 2-го дивизионов Камской флотилии (1500 штыков, взвод артиллерии, 30 пулеметов).

6) Обь-Иртышская флотилия сформирована для плавания по Оби, Иртышу, Товде, Тоболу и другим притокам. Командовал флотилией капитан 1 ранга П. П. Феодосьев, 1-м дивизионом («Александр», «Иртыш», «Зайсон») – капитан 2 ранга Гутан, 2-м («Катунь», «Алтай») – старший лейтенант Гакен.

Комфлота Феодосьев вооружал корабли в Томске. На Товду ушли «Зайсон», «Александр» (по одной 76-мм полевой пушке на колесах), «Иртыш» (английская 6-фунт, морская).

В Омске вооружали «Катунь», «Алтай», «Зайсон», «Туру» и несколько катеров. Сюда пришли 20 английских 6-фунт, пушек и 102-мм снаряды. Четыре 6-фунт, пушки установили на «Зайсон». На 2-й дивизион («Катунь», «Алтай») – по две английские 12-фунт, пушки на носу и одним 119,4 мм на корме. «Ермак» и «Урал» того же типа вооружали в Томске с той разницей, что вместо 12-фунт, на них установили 76-мм полевые пушки.

За 10 дней вооружили «Зайсон», «Катунь», «Туру», верховный правитель провел смотр кораблям и батальону.

На реке мученически погиб со всем экипажем «Александра Невского» капитан 2 ранга Гутан.

Флотилия, после боев под Тобольском и на Иртыше, с наступлением холодов тянулась к Томску, где после катастрофы на фронте все оказались отрезанными от тыла и попали в руки красных. Около Красноярска погиб командующий флотилией капитан 1 ранга Феодосьев и около 20 офицеров, когда отступавшую группу окружили ленинцы.

Сибирская военная речная флотилия красных создана 29 декабря 1919 г. (Омская военно-морская база, Тобольский отряд[33]33
  Тобольский отряд катеров: 4 катера типа «Искра» (47-мм пушки, пулеметы); 5 паровых судовых катеров: канлодки № 309, № 310, № 311; 2 истребителя типа «Рысь» (прим. автора).


[Закрыть] и Красноярский дивизион катеров, отряд траления и заграждения, десантный и гидроавиационный отряды. Всего 8 канлодок, 2 плавбатареи, 47 катеров и вспомогательных судов, захваченных у противника, и 17 катеров из Волжско-Каспийской флотилии.).

В мае 1920 г. с выходом частей 5-й армии к границам с ДВР и Монголией флотилия перебазировалась на озеро Байкал: штаб в селе Листвекичное; главная база в Иркутске; Байкальский отряд судов (3 канлодки, 13 катеров, вспомогательные суда); Ленский отряд судов (2 канлодки, вспомогательные суда). Её суда охраняли тоннельный участок Кругобайкальской железной дроги, несли дозорную службу, перевозили грузы, в июле подавили мятеж в Баргузинском уезде Иркутской губернии.

Флотилия 12 февраля 1921 г. реорганизована в Байкальский дивизион судов (2 канлодки, 4 катера). Бронепароход «Иртыш» обеспечивал 1-ю Сибирскую стрелковую дивизию на реке Енисей, «Лейтенант Шмидт» – 26-ю на Ангаре, и пароходы «Спартак» и «Таразан» в августе 1921 г. вели бои против барона Унгерна на реке Селенга. Дивизион расформирован 1 августа 1922 г.[34]34
  В июне 1918 г. Иркутский PBK для обороны Кругобайкальской железной дороги от чехов создал Красную Байкальскую флотилию (ледоколы «Ангара» и «Байкал»). После отхода к Верхнеудинску 28 августа суда разоружили (прим. автора).


[Закрыть].

Глава 4
АРМИЯ

Весной 1919 г. в армии Колчака числилось более 800 000 человек, но только на бумаге, с частями РККА (4 стрелковых дивизии, 3 конных бригады) воевали около 70 000 бойцов. Дивизия насчитывала 400 штыков, полк – 200, но вместо обоза в 54 повозки за таким полком тащилось по 1000 телег с домашним скарбом, женщинами и детьми, рядом брели коровы, козы, свиньи. На 10–12 стрелковых дивизий 1914 г. работали: 5 штабов армий, 11 – корпусов, 35 – дивизий, не считая Ставки и Морского министерства. В штабах писали пайки и вещевое довольствие на липовые души. Как только Москва направила в Сибирь боеспособные части, вся эта орава штабных и обозных рванула на восток, обгоняя эшелоны чехов!

После падения Челябинска красные, беспощадно сминая врага, катили победным маршем завоевателей. Вечером 12 ноября 1919 г. Колчак покинул Омск в семи эшелонах, из них 3 с золотом. Ехать дальше Новониколаевска адмирал не пожелал. В теплушках томились по 40 человек с женами и детьми. Чехи ехали по 4 человека с женщинами, в некоторых теплушках играли на пианино.

Генерал Жанен еще в Омске предлагал адмиралу взять золото под свою охрану. Колчак ответил: «Я лучше передам его большевикам, чем вам. Союзникам я не верю». В этих грубых словах крылась сермяжная правда, золото поступило в подвалы банков союзников в счет долгов. Жанен, получив отказ, видимо, дал понять чешскому командованию или сказал прямо, что Колчак его уже не интересует. Чехи рвались к Владивостоку, и адмирал стал для них билетом до Тихого океана.

Армия Сибири оказалась бумажным тигром. До Забайкалья дошло 12 000 штыков, столько же примерно осталось под Красноярском. Итого 25 000 мужиков, ехавших на санях по 2–3 человека, стреляли из винтовок на ходу – сойдешь – дожидаться не станут и бросят. Это генерал-лейтенант Д. Ф. Филатьев испытал на себе: ночью под ним свалилась лошадь и придавила в сугроб. Мимо проехали сотни саней с солдатами, ни один на крики о помощи не отозвался, а некоторые отвечали: «Нам не до тебя». Полчаса бился генерал, пока выбрался из-под лошади, а затем поднял и ее.

Орудий не было, пулеметов тоже, за исключением 2–3 у воткинцев. Пока ехали по тракту вдоль железной дороги, штабы телеграфировали в поезд Колчака изо дня в день одно и то же: «После упорного боя с противником в превосходном числе отошли на такую-то линию». Эта линия всегда отстояла на 26–32 км от предыдущего ночлега.

Мирно ночевали в деревнях, утром варили завтрак, запрягали и ехали дальше. Красные следовали за ними. Иногда они, встав раньше белых, подойдя к ним на 3 км, стреляли из пулеметов. Тогда белые запрягали и уезжали. Однажды один из командиров полка первый обстрелял ночлег красных. Они сейчас же снялись и отступили, а белые съели приготовленный завтрак. И вот на этих мужиков все еще рассчитывал несчастный адмирал, совершенно не разбиравшийся в обстановке.

В Иркутске 24 декабря бунтовал 53-й полк, в Глазковском предместье у вокзала, отделенном от города рекой Ангарой, мост через которую взорвали. Начальник гарнизона, генерал Сычев, 26 декабря решил бомбардировать казармы. Но генерал Жанен заявил, что обстрела не допустит и откроет огонь по Иркутску. То есть союзники поддержали путч против Колчака. Чехи, захватив перевозочные средства через Ангару, не дали Сычеву подавить восстание.

Семенов 31 декабря 1919 г. отправил из Читы отряд генерал-майора Скипетрова (3 бронепоезда, монголо-бурятский конный полк и пехотный маньчжур). Утром 1 января семеновцы подошли к Иркутску. Но чехи пустили навстречу паровоз, который повредил состав. Пока Скипетров ждал указаний из Читы, легионеры, внезапно окружив эшелоны, разоружили семеновцев.

Атаман потребовал освободить полки и вернуть оружие, или его артиллерия разметет в куски поезд генерала Сыровы, а саперы взорвут туннели за Байкалом! Пусть чехи пешком топают до Тихого океана! Пленных тут же отпустили. Другой отряд казаков (112 человек) добрался в Иркутск на автомобилях, но по своей малочисленности помощи оказать не мог, лишь озлобил бессудной расправой с захваченными заложниками.

Армия разбредалась, даже в ее верхах авторитет верховного падал. Поезд Колчака двигался впереди отходивших войск, среди эшелонов с чешскими легионерами. Наступавшие большевики единственным условием перемирия, позволявшим чехам вернуться домой, выдвинули выдачу адмирала и золота. Колчак доехал лишь до станции Тайга. Тут к нему явился председатель совета министров В. Н. Пепеляев и предъявил аж три ультиматума: об отречении, о созыве Земского собора и о смещении главкома Сахарова. За премьером стояла реальная сила его брата, генерала Пепеляева, командующего I армией. Но эта комедия длилась недолго, братья отказались от требования отречения, Земский собор невозможно было собрать. Адмирал по телеграфу предложил Дитерихсу вновь стать главнокомандующим, тот согласился, но с условием, чтобы Колчак передал всероссийскую власть Деникину. Но ни армией, ни золотом подкрепить Деникина Колчак уже не мог, как не мог и Деникин спасти положение в Сибири. Все закончилось празднословием.

Генерал Пепеляев, окружив поезд штаба своим батальоном, арестовал Сахарова. Колчак отчислил от должности Сахарова, и его тотчас же отпустили. Адмирал уехал и на следующей станции назначил главкомом командующего III армией, генерала Каппеля.

Верховный с тремя поездами отправился в Иркутск, но успел доехать только до Нижне-Удинска, где власть уже взял политцентр эсеров. На станции адмирала встретила толпа, которая, из-за многочисленного конвоя, задержать его поезд не могла.

Армия 4 января подошла к Красноярску, начальник гарнизона которого, генерал Зиневич, решил замириться с ленинцами. Вдоль полотна шла II армия генерала Войцеховского, которому Каппель приказал выбить бунтовщиков из города.

Войска двинулись тремя колоннами, но до города не дошли, испугавшись показавшегося на железной дороге к западу от Красноярска бронепоезда. Им оказался польский «Огйк», прикрывавший хвост эшелонов чехов. Огня никто не вел, но штурм, в который бойцы и не рвались, отменили.

На другой день, 5 января, Каппель сам руководил атакой. И тут проявилась необычная мораль армии.

Из Красноярска красные выслали полуроту пехоты с пулеметами, которая заняла высоты к северо-западу от города. На противоположном плато собралось несколько тысяч саней с сидящей на них армией. Тут же верхом Каппель и с ним несколько всадников. Прогнать полуроту можно было обходом влево и ударом в лоб. Но солдаты из саней не вышли. Тогда послали роту школы офицеров, она открыла огонь вне действенности выстрела, красные, конечно, не ушли и тоже палили в воздух. Противники замерли друг против друга до темноты, и ночью все, кто хотел, свободно пошли в обход Красноярска.

Под Красноярском 7 января сдалась в плен большая часть I, II и III армий Сибири.

Глава 5
АНАБАЗИС СИБИРИ

На станции Нижне-Удинск 27 декабря 1919 г. по приказу генерала Жанена чехи задержали Колчака. Адмирал собрал конвой, в преданность которого верил, и спросил, кто пойдет с ним. Все отказались.

Потрясенный Колчак покинул свой поезд и перешел в вагон 2-го класса под флагами Англии, США, Японии, Франции и Чехии. По легенде, начальник эшелона майор Кровак в Иркутске якобы передавал адмирала японцам – красные избегали конфликтов с ними. В Иркутске Кровак сбегал к Сыровому и сообщил, что Колчака надо выдать эсерам и меньшевикам.

Когда адмиралу объявили об этом, он схватился за голову и вскричал: «Значит, союзники меня предают!» Этот вопль наболевшей души понятен в положении несчастного. Колчак встал на свою голгофу.

На вокзале 15 января 1920 г. спешно составили акт передачи правителя. Чехи усердно сдали всех, ехавших с адмиралом, даже женщин. Спаслись лишь несколько человек, в их числе генерал Занкевич, выйдя незаметно из вагона.

Японцы молча, с недоумением наблюдали эту сцену. Полковник Фукуда разыскал Сырового и предложил ему в тот же день увезти адмирала, если чехи извлекут Колчака из тюрьмы. Сыровой отказался, боясь мести, которой он хотел избежать, выдав Колчака «трибуналу русского народа».

Адмирала и премьера Пепеляева тотчас отправили в тюрьму, остальных перевезли туда же на другой день. Над Колчаком и Пепеляевым вели следствие, но 6 февраля 1920 г. их расстреляли из-за подхода к Иркутску армии Каппеля.

Для оправдания предательства чехи в обращении «К Сибири» заявили, что они передали Колчака как реакционера и врага, приказавшего атаману Семенову взорвать туннели и задержать движение на восток.

Генерал Сыровой в обращение «К братьям» объявил, что эшелоны русских, уходя в панике из Омска, грозят, прервав эвакуацию чехов, втянуть их в бои с красными. Поэтому, говорит Сыровой, «я распорядился остановить отправку эшелонов на восток, пока не пройдут наши эшелоны в первую очередь. Только таким образом мы выбрались оттуда. Среди задержанных очутился и адмирал Колчак со своими семью поездами и стал жаловаться союзникам и Семенову на наше войско».

Но брат наивно лгал. Движение по железной дороге шло по расписанию. Как только чехи посадили своих комендантов на станции, их переезд стал паническим бегством. Каждый эшелон брал паровоз, ставил на него часовых и заставлял машиниста ехать до тех пор, пока локомотив без осмотра и продувания не выходил из строя. Его бросали и брали другой от всякого русского эшелона.

Чехи не вели бои с РККА. В задние эшелоны они назначили поляков и румын. Даже коменданты-чехи заменялись поляками, как только приходил их первый эшелон.

Сквозь морозы, снега, голод, нехватку пресной воды и медикаментов шли 56 эшелонов поляков, просивших генерала Сыровы «во имя братства, гуманизма и человечности» пропустить вперед 5 поездов, набитых женами, детьми, ранеными и больными. Взамен предлагали все паровозы отдать чехам, а самим идти пешком, защищая их тыл. Пять часов ждали решения своей судьбы в промерзших вагонах голодные дети, женщины и раненые.

Наконец пришел ответ возмущенного полководца: «Ни один польский эшелон не может быть мною пропущен на восток. Только после ухода последнего чешского эшелона вы можете двинуться вперед».

Боевые части обескровленной дивизии пробились на восток. Но 5 поездов с тылами захватила кавалерия РККА. Беспомощных раненых и больных силовики Москвы рубили шашками на койках вагонов, обезображенные трупы выкидывали в разбитые окна. На окровавленные ложа валили бьющихся в руках насильников жен и дочерей воинов Польши. Крики истязаемых женщин, стоны добиваемых раненых заглушали «Интернационал» духового оркестра.

Многие поляки тогда верили в братство славян, 5 февраля 1920 г. капитан Ясинский-Стахурек отправил открытое письмо Сыровы: «Я требую от вас, генерал, ответа только за наших женщин и детей, преданных вами в публичные дома и общественное пользование «товарищей», оставляя в стороне факты выдачи на ст. Тулуне, Зиме, Половине и Иркутске русских офицеров на моих глазах, дружественно переданных по соглашению с вами, для расстрела, в руки товарищей совдепско-эсеровской России. Но за всех их, замученных и расстрелянных, несомненно, потребуют ответа мои братья-славяне, русские и Великая Славянская Россия. Я же лично, генерал, требую от вас ответа хотя бы только за нас, поляков. Больше, генерал, я не могу и не желаю говорить с вами – довольно слов. Не я, а беспристрастная история соберет все факты и заклеймит позорным клеймом предателя ваши деяния. Я лично, как поляк, офицер и славянин, обращаюсь к вам: к барьеру, генерал! Пусть дух славянства решит наш спор, иначе, генерал, я называю вас трусом и подлецом, достойным быть убитым в спину».

Колчака чехи сдали, ибо красные грозили взрывать полотно. Совесть «братьев» спасовала. Бежали организованно, уже не горя желанием сдаться русским. А обращения «К Сибири», «К братьям» – пропагандистская уловка, лишь бы ноги унести и убраться восвояси.

7 марта 5-я армия РККА вошла в Иркутск, где уже расстреляли Колчака.

В Сибири славяне сбывали награбленное в Поволжье и на Урале. Но верховный стоил дороже самоваров и швейных машинок. В Иркутск с адмиралом Колчаком пришли 29 вагонов с золотом. Москва потом вернула 18 из них. Куда делись 11 вагонов золота, неясно. Часть их могли увезти чехи. В Чите, когда узнали об аресте адмирала, возмущенные каппелевцы вручили Сыровы, как Иуде, 30 сребреников. Атаман Семенов вызвал на дуэль генерала Жанена, который, не ответив на вызов, наградил Сыровы орденом Почетного легиона.