Текст книги "Тысячный этаж"

Райлин

Последние гости с вечеринки Корда поплелись к ждущим ховерам, и Райлин облегченно вздохнула. Казалось, этот вечер никогда не кончится. Наводя порядок после разгрома, учиненного этими подростками, она старалась не замечать, как некоторые парни на нее пялятся. От усталости Райлин валилась с ног, а после резкого отказа от коммуналов раскалывалась голова. Но, слава богу, работа подошла к концу.

Вытянув руки над головой, девушка подступила к окнам гостиной и с жадностью всмотрелась в линию горизонта вдалеке. Зрительные экраны в ее квартире были столь старыми, что походили скорее не на окна, а на пестрые картинки с живописными видами – с чересчур ярким солнцем и неестественно зелеными деревьями. У Райлин на работе, на монорельсовой станции – в закусочной на остановке Крейн-бульвар, между Манхэттеном и Джерси, – вдоль одной стены тянулось окно, но даже там весь вид загораживала Башня, насевшая на город подобно гигантской стальной жабе и заслонившая небо. В порыве чувств девушка прислонилась лицом к стеклу. Оно приятно холодило лоб, облегчая головную боль.

Наконец Райлин оторвалась от окна и направилась наверх. Пора решать с Кордом вопросы о плате и убираться отсюда. Пока она шла, за ее спиной выключался свет, а впереди наоборот – с щелчком зажигался, озаряя коридор, украшенный старинной живописью. Райлин миновала огромную ванную комнату с плюшевыми полотенцами для рук и сенсорными экранами на каждой поверхности. Черт подери, да здесь, наверное, и пол сенсорный: должно быть, он показывал твой вес и нагревался по голосовой команде. Все здесь было первоклассным, самым новым и дорогим – куда бы Райлин ни взглянула, везде видела богатство. Она ускорила шаг.

У комнаты голограмм Райлин замешкалась. На стену проецировался не фильм с эффектом погружения и не тупая комедия, как она ожидала. Там шло старое семейное видео.

«Нет! Не смей!» – воскликнула мама Корда в четком объемном формате. Четырехлетний Корд заулыбался, поднимая садовый шланг.

Интересно, где это? На отдыхе?

«Упс!» – без капли раскаяния взвизгнул мальчишка и направил шланг на маму. Она засмеялась, вскидывая загорелые руки, по темным волосам заструилась вода, совсем как у русалки. Райлин уже забыла, какой та была красавицей.

Сидя на краю кожаного кресла, Корд с энтузиазмом подался вперед. Он с улыбкой наблюдал, как отец гоняется за ним по всему двору.

Райлин отступила на шаг. Она просто…

Под ногами скрипнул пол, и Корд вскинул голову. Внезапно видео отключилось.

– Я… прости, – заикаясь, проговорила Райлин. – Я лишь хотела сказать, что закончила. И собираюсь уходить.

Корд обвел ленивым взглядом ее наряд – узкие джинсы и блузку с глубоким вырезом, уйму неоновых браслетов на запястьях.

– Я не успевала зайти домой и переодеться, – зачем-то стала оправдываться Райлин. – Ты ведь не сообщил заранее.

Корд молча смотрел на нее. Райлин с изумлением поняла, что он не узнал ее. А чему тут удивляться? Они не виделись многие годы, с того самого Рождества, когда родители Корда пригласили ее семью наверх за подарками и печеньем. Райлин помнила, каким волшебным им с Криссой показался тот день: они играли в снегу в закрытой теплице, как в настоящем снежном шаре вроде тех, что приносила на праздники мама. Корд же все время зависал в голографической игре.

– Райлин Майерс, – произнес Корд так, словно она была гостьей на вечеринке, а не прислугой. – Как у тебя дела, черт подери?

Он указал на кресло рядом с собой, и Райлин, к собственному удивлению, села, скрестив ноги.

– Если не считать, что меня полапали твои друзья, то просто отлично, – не подумав, ответила она. – Прости, – поспешила добавить Райлин, – вечер был долгим.

Она вдруг подумала: где сейчас Хайрел и прочая компания? Заметили они ее исчезновение?

– Большинство из них мне не друзья, – равнодушно проговорил Корд.

Он сменил позу, и Райлин увидела, как надулись под рубашкой его мускулы. Внезапно девушка поняла, что беззаботность Корда была обманчивой и на самом деле он внимательно ее изучал.

Несколько секунд оба пялились на темный экран. Забавно, подумала Райлин, – скажи ей кто, что в конце вечера она окажется здесь, в компании Корда Андертона, она бы рассмеялась в ответ.

– Что это? – спросил Корд.

Райлин поняла, что опять теребит подвеску, и опустила руки на колени.

– Это осталось от мамы, – отрывисто проговорила она, не собираясь развивать тему.

Райлин подарила этот кулон маме на день рождения, и та носила его не снимая. Девушка помнила, какую боль испытала, когда подвеску прислали из больницы – завернутую в полиэтилен и отмеченную жизнерадостно-оранжевым ярлыком. В тот момент смерть матери казалась Райлин чем-то нереальным.

– Почему Эйфелева башня? – с интересом спросил Корд, не сдавая позиций.

«Да какая тебе, к черту, разница?» – хотела огрызнуться Райлин, но сдержалась.

– Семейная шутка, – бесхитростно ответила она. – Мы обещали друг другу, что как только появятся деньги, мы сядем на поезд до Парижа и пообедаем в роскошном кафе «Пари».

Райлин не стала рассказывать, как они с Криссой превращали их кухоньку в подобие пафосного французского заведения. Из бумаги делали береты и маминой помадой рисовали себе усики, а потом, произнося слова с ужасным французским акцентом, подавали ей «блюдо от шеф-повара» – полуфабрикаты, купленные по акции. Мама после долгого рабочего дня всегда улыбалась этому представлению.

– Так вы съездили туда?

Райлин чуть не засмеялась, настолько глупым был вопрос.

– Я из Башни-то почти не выходила.

В комнате раздались крики и звук льющейся воды – экран вновь засветился. Корд поспешил выключить фильм. Его родители, насколько помнила Райлин, много лет назад погибли в авиакатастрофе.

– Здорово, что у тебя есть эти видео, – сказала она, нарушив тишину. – У меня мало что осталось от мамы.

Райлин понимала, почему он скрывает их от чужих глаз. Она бы сделала то же самое, будь у них с Криссой какие-нибудь записи.

– Жалко, – тихо проговорил Корд.

– Все в порядке.

Райлин пожала плечами, но, конечно, все было не в порядке. И никогда не будет.

Напряженную обстановку прервал громкий звук. Спустя секунду Райлин поняла, что идет он из ее желудка.

– Если хочешь, давай съедим то, что осталось.

– Ага! – оживленно сказала Райлин, не евшая с полудня.

– В следующий раз не стесняйся, закусывай, – проговорил Корд, когда они пошли прочь из зала голограмм, вниз по широкой стеклянной лестнице. – Забыл тебе сказать.

С чего он решил, что будет следующий раз?

Когда они дошли до кухни, холодильник радостно проинформировал Корда, что тот потребил за день четыре тысячи калорий, сорок процентов которых приходилось на алкоголь, а по программе «Мускулы 2118» ему больше ничего не полагалось. В раздаточном окошке холодильника появился стакан воды.

– Программа мускулов, – удивилась Райлин. – Нужно и мне начать такую.

– Пытаюсь вести здоровый образ жизни. – Корд снова повернулся к аппарату. – Гостевой режим, пожалуйста, – пробормотал он, потом посмотрел на Райлин и густо покраснел. – Э… не могла бы ты прислонить к холодильнику ладонь, чтобы подтвердить свое присутствие?

Райлин положила руку на холодильник, который тут же послушно открылся. Корд принялся доставать разные контейнеры, батончики с молочным шоколадом и тыквенными семечками, лазанью в сто слоев и свежую морошку. Райлин выхватила у него из рук пачку с пиццей и впилась зубами в лакомый кусочек. Идеально приготовленная, сырная и в меру поджаристая, а холодная даже вкуснее. Корд передал Райлин салфетку, и она поняла, что ей на подбородок вытек соус. Правда, сейчас ее это не слишком заботило.

Когда парень прислонился к столешнице, Райлин разглядела за его спиной кое-что интересное и не удержалась от возгласа:

– О боже! Это жевательные человечки? Они правда ходят, если им откусить голову, как показывают в рекламе?

– Ты никогда не пробовала жевательных человечков?

– Нет.

Пакетик такого лакомства стоил больше, чем они с Криссой тратили на продукты за неделю. Жевательные человечки стали первыми из линейки съедобной электроники, с микроскопической идентификационной радиометкой внутри каждой конфеты.

– Ну же. – Корд бросил Райлин пачку. – Попробуй.

Она достала ярко-зеленого человечка и засунула целиком в рот. Пожевала, прислушиваясь к ощущениям, а когда ничего не произошло, сердито посмотрела на Корда.

– Ты их неправильно ешь. – Корд еле сдерживался, чтобы не засмеяться. – Нужно откусить голову… или ноги. Нельзя есть целиком.

Райлин взяла другого человечка и откусила нижнюю часть туловища. Чип с радиометкой в оставшейся верхней части человечка внезапно издал пронзительный вопль.

– Черт возьми! – вскрикнула Райлин и уронила голову человечка на пол.

Тот продолжала дергаться у ее ног, и девушка отступила на шаг.

Корд захохотал и выбросил человечка в мусорную корзину, которая засосала конфету в центр сортировки.

– Вот, попробуй еще, – сказал Корд, протягивая пачку. – Если откусить голову, он не кричит, только ходит.

– Спасибо, с меня хватит.

Девушка убрала прядь волос за ухо и посмотрела на Корда. От его взгляда Райлин тут же притихла.

Он быстро придвинулся к ней и склонил голову.

Сперва Райлин слишком удивилась, чтобы как-то отреагировать. Корд медленно, неторопливо поцеловал ее, прижимая к столешнице. Край стола больно врезался ей в бедро и тем вернул к реальности. Она положила обе руки на грудь Корда и с силой оттолкнула его.

Потом скрестила руки, и парень попятился. Дыхание его было неровным, в глазах танцевали озорные искорки. На губах заиграла улыбка.

От одного его вида Райлин затрясло. Она злилась на Корда, потому что его забавляла эта ситуация, и на себя – что допустила такое. Но, что еще хуже, в глубине души, на одно нелепое мгновение, ей даже понравилось.

Не давая себе времени на размышления, Райлин занесла руку и дала парню пощечину. Громкий хлопок рассек воздух.

– Прости, – наконец проговорил Корд, нарушая мучительную тишину. – Очевидно, я неправильно оценил ситуацию.

Райлин пораженно смотрела, как краснеет от удара его щека. Она зашла слишком далеко. Теперь Корд не заплатит ей за отработанный вечер, и весь проделанный труд пойдет насмарку.

– Я… лучше пойду.

Она почти переступила порог, когда услышала в коридоре шаги.

– Эй, Майерс! – позвал Корд. – Лови.

Райлин обернулась и поймала пачку с жевательными человечками.

– Спасибо, – растерянно проговорила девушка, но дверь уже закрылась.

Райлин прислонилась к ней и зажмурилась, пытаясь собрать воедино свои спутанные мысли. Губы пылали огнем. Она до сих пор чувствовала у себя на талии крепкие руки Корда.

Сердито вздохнув, Райлин преодолела три кирпичные ступеньки крыльца и пошла по тротуару с углеродным покрытием.

Все две с половиной мили до своего дома она по одному отрывала головы жевательным человечкам, наполняя пустую кабину лифта тонкими воплями.

Ватт

– Ватт!

Когда Ватт вошел в квартиру, из коридора вылетел крошечный розовый метеор.

– Привет, Зара.

Смеясь, парень подхватил свою пятилетнюю сестренку на руки. На темных кудряшках осталось что-то липкое, а на макушке еле держалась игрушечная корона. Пижамные штанишки, которые раньше тащились по полу, теперь доходили ей до середины голени. Ватт мысленно пообещал купить ей со следующей халтуры новый комплект. Зара захихикала, потом нетерпеливо выбралась из его объятий и побежала обратно в гостиную, где ее брат-близнец, Амир, что-то сооружал из пенопластовых кирпичей.

– Ватзан, это ты? – крикнула с кухни мама Ватта.

– Да, мам. – Раз она назвала его полным именем, ничего хорошего не жди.

«Не помешало бы сперва переодеться», – предложила Надя, но Ватт уже стоял у дверного проема.

Ширин порхала возле варочной поверхности, заливая водой лапшу быстрого приготовления. Ватт помнил, как до рождения близнецов мама готовила сложные иранские блюда: сочную тушеную баранину, золотистые лепешки, рис, приправленный специей сумах. Потом она неожиданно забеременела и бросила кухню, утверждая, что ее тошнит от запаха приправ. Но после рождения близнецов иранские блюда так и не вернулись на их стол: не хватало времени.

Ширин установила на плите самую высокую температуру и повернулась к Ватту.

– Ты весь день провел у Дерека? – спросила мать, глянув на его помятую одежду.

Ватт покраснел. Надя промолчала, но он угадывал ее мысли: «Я же говорила тебе!»

– Ага. Вчера я остался у Дерека, – сказал Ватт, но мама лишь бесстрастно смотрела на него. – Сегодня последний день летних каникул, и мы хотели пройти одну игру… – Он замолчал.

Он даже не врал. С любительницей экзотического мартини Ватт прошлой ночью провел не так много времени: Надя оказалась права, с девушкой не о чем было поговорить, и он чувствовал себя дураком, что ушел с ней из бара. Ватт практически сразу смылся от нее и направился к Дереку. Переночевал у друга, а утром они съели по огромному сэндвичу из булочной и посмотрели футбол на крошечном экране в гостиной. Конечно, Ватт не избегал собственного дома. Но у Дерека не было младших брата с сестрой, которым постоянно требовалось внимание. И пока его друг приносил хорошие отметки, родители позволяли ему жить как хочет.

– Сегодня мне требовалась твоя помощь, – проговорила Ширин скорее огорченно, чем сердито. – Днем близнецам назначили осмотр. Пришлось просить Ташу подменить меня в центре, чтобы я отвезла их, ведь тебя я не смогла найти. Теперь мне весь остаток недели придется работать в две смены, чтобы компенсировать пропущенное время.

Ватт почувствовал себя полным мерзавцем.

– Ты могла бы отправить мне импульс, – неуверенно сказал он, понимая, что, скорее всего, проигнорировал ее звонок прошлой ночью.

– Но ты же был слишком занят своей голографической игрой! – фыркнула мама и устало вздохнула. – Все в порядке. Просто приведи ужинать брата с сестрой.

Она поставила на стол миски и разложила ложки. Открылась дверь, в кухню ворвался крик Зары. Потом появился отец Ватта, с близнецами по бокам. Обычно он приходил с работы намного позже, так что ужин с ним считался чуть ли не праздником.

– Рашид, ужин готов. – Ширин устало поцеловала мужа в щеку.

Все собрались за крохотным столом. Ватт сунул в рот лапшу с консервированными овощами, даже не разбирая вкуса, которого как такового не было. Его злило, что из-за матери он чувствовал себя виноватым. Что такого, если он расслабится в баре средних этажей? Или проведет последний летний день с другом?

Зара зевнула, вытянув руки над головой и сжав маленькие кулачки. Ватт поднялся как по команде.

– Вечерний монорельс отправляется! – протрубил он. – Все на борт!

– Чух-чух! – Изображая поезд, Зара с Амиром поскакали следом за Ваттом.

Конечно, настоящий монорельсовый поезд ездил бесшумно, но близнецы насмотрелись анимированных голографических фильмов про поезда и обожали издавать похожий звук. Отец улыбнулся, глядя на детей. Ширин молча сложила губы бантиком.

По воображаемым изгибам железнодорожного пути Ватт провел близнецов до конца коридора. Комната детей была крошечной, но больше, чем его собственная: он сам здесь обитал до их рождения, а потом переехал в кабинет. На двухъярусную кровать, встроенную в стену, падал тусклый свет. Ватт не бросал попыток обеспечить спальню близнецов большим количеством электричества, которого всегда не хватало. Закрадывалось подозрение: он сам и виноват, поскольку установил в своей спальне оборудование, нуждающееся в мощных источниках питания.

Ватт помог близнецам почистить зубы лазерной щеткой и уложил в постель. В квартире, конечно, не было комнатного компьютера, но Надя выполняла самую лучшую проверку основных жизненных показателей, отслеживая дыхание близнецов и движение глазных яблок. Получив подтверждение, что дети спят, Ватт тихо прикрыл дверь и пошел по коридору в свою импровизированную спальню.

Он с наслаждением уселся в эргономичное вращающееся кресло, которое притащил с нижнего этажа из офиса перед его закрытием, и щелкнул по экрану высокой четкости у себя на столе, занимавшем почти всю комнату. Кровать приютилась в дальнем углу, а одежда парила на ховервешалках под потолком. Конечно, Надя не нуждалась в экране, поскольку проецировала все необходимое на линзы, но Ватту нравилось иногда пользоваться инетом таким способом. Порой ему самому казалось странным прибегать к цифровому экрану вместо всего поля зрения.

Он пролистал сообщения от девушек, с которыми познакомился в «Пульсе» прошлой ночью, потом вышел из программы, не ответив ни одной. Вместо этого открыл страницу «Х@кер-хаус» – своего любимого подпольного сайта для размещения объявлений о работе, связанной с «информационными услугами».

Семья Ватта постоянно нуждалась в деньгах. Родители переехали из Исфахана в Нью-Йорк за год до его рождения, когда Башню только возвели и весь мир восторгался ею: в Дубае, Гонконге и Сан-Пауло еще не построили свои мегабашни в тысячу этажей. Ватт знал, что родители эмигрировали, чтобы дать ему путевку в светлое будущее.

Однако все сложилось не так, как они рассчитывали. В Иране отец учился в первоклассном машиностроительном колледже, а мама собиралась стать врачом. Теперь Рашид ремонтировал промышленные теплоносители и систему канализации, а Ширин работала сиделкой в доме престарелых, чтобы как-то оплачивать жилье. Они никогда не жаловались, но Ватт знал, как им непросто – работать сутки напролет с шумной аппаратурой или возиться с капризными стариками, потом спускаться на свой этаж, чтобы позаботиться о семье. Как бы усердно они ни работали, денег не хватало. Особенно сейчас, с подросшими близнецами.

Поэтому Ватт сам копил на колледж, чтобы поступить в Массачусетский технологический институт. Там предлагали лучшую в мире программу по созданию микросистем, и Ватт надеялся когда-нибудь поработать с одним из легальных квантов, находившихся в собственности ООН или НАСА. Подавать документы в колледж по охране и безопасности он не хотел. Родители переживали из-за его упрямства и излишней самоуверенности, но Ватт не беспокоился: он знал, что поступит. Главное – оплатить обучение. Он участвовал в конкурсе на получение стипендии и даже выиграл несколько небольших грантов, но их не хватало на четыре года в дорогостоящем частном университете.

И Ватт нашел другой способ заработать – отважился ступить на темную сторону инета, отвечая на объявления о так называемых «информационных услугах». Другими словами, занялся хакерством. Вместе с Надей они подделывали записи о трудоустройстве, изменяли оценки студентам в различных школьных системах, даже взламывали фликер-аккаунты для тех, кто считал, что их обманывают близкие. Один раз они попробовали взломать банковскую систему безопасности, но Надя засекла тут же устремившийся к ним вирус и отключилась.

После этого случая Ватт держался подальше от чересчур нелегальных операций. Но конечно, самым незаконным было само существование Нади. Он брался за работу при любой возможности, откладывая бо`льшую часть выручки на накопительный счет и отдавая остальное родителям. Они знали, что он разбирается в информационных технологиях, и не задавали лишних вопросов, когда он говорил, что получает деньги за техподдержку онлайн.

Подавляя зевки, Ватт лениво пролистал объявления на «Х@кер-хаусе». Большинство предложений были слишком нелепыми или же противозаконными, но кое-что он отметил флажками для повторного просмотра. Например, просьбу найти информацию о пропавшем человеке. Обычно такая работа не вызывала трудностей, если человек находился в стране: Надя давно взломала национальную сеть камер безопасности и за считаные минуты проводила идентификацию по лицу. Заинтересовавшись, Ватт стал читать дальше. Брови его изогнулись. Объявление определенно выделялось среди других.

Автор хотел получить информацию о человеке, пропадавшем весь прошлый год, но недавно вернувшемся. «Мне нужно знать, где он был все это время и почему вернулся домой», – говорилось там. Проще некуда, подумалось Ватту.

Он немедленно составил ответ: «С радостью помогу». При этом он использовал имя Нади – его хакерский псевдоним, почему бы и нет, черт побери? Потом откинулся на кресле, барабаня пальцами по подлокотникам.

«Подумываю над вашим предложением, – ответил автор объявления, – но мне нужно доказательство, что вы в самом деле способны на это».

Так-так. Новичок. Те, кто периодически давал объявления на форумах, знали о Ватте достаточно и понимали, что он профессионал. Интересно, кто же этот человек.

– Надя, не могла бы ты…

– Да, – ответила Надя, заранее зная вопрос. Она взломала систему безопасности отправителя, чтобы найти адрес оборудования. – Нашла. Вот она.

На экране появился профиль девушки. Ровесница Ватта, живет в Башне, на девятьсот шестьдесят втором этаже.

«И что предлагаете?» – спросил он, слегка заинтригованный.

«Атлас Фуллер. Расскажите, что я не знаю о нем, – и работа ваша».

Надя нашла Атласа в ту же секунду. Он находился дома – на тысячном этаже. Ватт оторопел. Неужели этот парень правда живет на тысячном? Ватт никогда не задумывался, что происходит в пентхаусе Башни, но ни за что не догадался бы, что там обитает подросток. «Вот болван, – подумал Ватт, – сбегать от такой жизни!»

– Мы можем взломать их домашний комп? – спросил Ватт у Нади, надеясь сделать снимок Атласа в его спальне.

Однако у Нади ничего не вышло.

– Система невероятно запутанная, – сказала она Ватту.

Это означало, что решение задачи могло растянуться на пару недель. Лучше получить что-нибудь сейчас. Не стоит упускать такую заманчивую работенку.

«Тогда его сообщения».

Их взломать оказалось проще. Надя немедленно открыла недавние сообщения Атласа. Некоторые были отправлены парням по имени Тай и Макстон, а остальные – некой Эйвери. Ничего интересного. Все же Ватт переслал их заказчику.

Через несколько секунд пришел ответ:

«Поздравляю, вы приняты на работу. А теперь найдите все о том, что Атлас делал за прошедший год».

«Как пожелаете», – не удержался Ватт.

«К тому же, – написала девушка, игнорируя саркастичное замечание, – я предлагаю еженедельную плату в обмен на новости об Атласе: что он делает, куда идет, – любую информацию, которую сможете достать. Все ради его безопасности», – добавила она не слишком убедительную фразу.

«Конечно ради безопасности», – с усмешкой подумал Ватт. Он сразу мог определить, если объявление подавал отвергнутый любовник. Может, бывшая девушка Атласа пыталась его вернуть или же настоящая волновалась о том, что он ей изменяет. В любом случае Ватт напал на золотую жилу. Он еще не встречал предложений для хакеров с регулярным гонораром: большинство постов на «Х@кер-хаусе» предлагали одноразовую сделку, поскольку по своей природе сами взломы занимали не более дня. Если эта девушка хотела платить ему каждую неделю, чтобы он отслеживал передвижения ее возлюбленного, то зачем отказываться от легких денег?

– Леда Коул, – проговорил Ватт, нажимая «отправить», – вести с вами дела одно удовольствие.